Мы летели на разведку на планету, где нет никакой жизни, но по инструкции должны были взять с собой всё. Во время учёбы мы смеялись над этой инструкцией. Теперь-то я поняла, что следовать инструкции иногда очень полезно.
– А может, это оружие для них не более чем украшение или амулет, – сделал предположение Мэт.
– Ты сам-то веришь тому, что говоришь? – усмехнулась я.
Мы шли за процессией по улицам города, скрытые бета-защитой и поэтому никем не замеченные, и разглядывали оружие, которое держали в руках дикари. По внешнему виду оно напоминало лазерные пистолеты-излучатели, но когда две шедшие в конце процессии женщины повздорили между собой и тут же пустили оружие в ход, стало понятно, что у него какое-то парализующее действие, потому что одна из женщина упала на мостовую, а остальные люди преспокойно пошли дальше. Женщина осталась лежать.
– Надо помочь ей, – сказала я.
– Ага, мы поможем, а она нас потом из своего излучателя... – Мэт сделал жест рукой, будто нажимает на курок пистолета. – Да и нельзя нам от них отставать, а то потеряем того парня, которого хотим спасти.
– Давай девчонкам скажем, они подберут её, – предложила я. – Мы еще не очень далеко ушли.
– Хорошо, – кивнул Мэт и сказал в коммуникатор наручи: – Энн, Рин, как у вас дела?
– Никак, – ответил коммуникатор голосом Рин. – Мы же ничего не делаем.
– Тут на улице, через два квартала от вас лежит женщина, – сообщил Мэт. – Подберите её, обезоружьте и окажите помощь. А мы пойдём дальше.
– Хорошо, сейчас, – ответила Рин.
И мы побежали догонять процессию.
Вскоре толпа вооруженных дикарей, и мы вместе с ней, вышли на большую площадь. Незнакомец в голубом в толпе совершенно затерялся.
Площадь окружали такие же дома, что и на окраине, а в центре стояла высокая круглая башня диаметром примерно метров пятнадцать. Окон в ней не было, а дверь была, к ней вели широкие ступени. Толпа окружила башню сплошным кольцом со всех сторон. Мы с Мэтом стояли на краю площади. Народ шумел, смеялся, дрался и плясал. Но взгляды всех или почти всех были устремлены к башне.
Мы увидели, что человека в голубом костюме подвели к двери башни и развязали. Потом его подтолкнули к двери, которая перед ним раскрылась. Люди хотели, чтобы парень вошел туда. Они не стреляли в него, значит, им было нужно, чтобы он вошел в башню живым и невредимым. И он вошёл.
Когда дверь закрылась, на площади постепенно воцарилась тишина. И мы услышали сначала очень низкие, на пределе слышимости, звуки, которые раздавались с вершины башни. Звуки становились выше, отчетливее, но в них не было никакой гармонии, это был просто ритмичный набор меняющихся по высоте звуков, ритм то убыстрялся, то становился медленнее. Тем не менее «музыка» эта привела всех людей, собравшихся на площади, в восторг, доходящий до экстаза.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила я Мэта.
– Нет, – отозвался он и, немного подумав, добавил: – Парень вошёл туда, и началась эта псевдомузыка. Ритм у неё такой, словно человек бросается из стороны в сторону, не зная куда идти.
– Похоже, – согласилась я. – Вот побежал... а теперь замедлил шаг... Остановился... Снова пошел... Да это же лабиринт, Мэт!
– Уже понял, – ответил он. – Нам обязательно надо попасть туда! Идём!
– А как? Через толпу мы не сможем пройти.
– Сможем! – уверенно возразил Мэт. – Они сейчас в полной прострации и ничего не заметят. Пошли!
Мы пошли сквозь толпу, отключив бета- и альфа-защиту. Как и сказал Мэт, нас никто не замечал – люди танцевали под «музыку», как-то умудряясь попадать в ритм.
Мы подошли к двери башни. Она открылась, но никто не обратил на это внимания. Мы осторожно вошли, и дверь закрылась. Мы оказались в тускло освещенном помещении, метра три в ширину и три в длину, в котором ничего не было, кроме голых стен, а свет падал с потолка, хотя не было никаких ламп. Незнакомца тоже не было, и «музыки» не было слышно. Я хотела было пройти на середину, чтобы осмотреться, но Мэт остановил:
– На всякий случай, пойдём вдоль стены.
Мы осторожно двинулись в обход комнаты, касаясь рукой стены, она была очень гладкая, словно шелковая. Но вот Мэт остановился, нащупав на стене какую-то неровность, это было как раз напротив той двери, в которую мы вошли. Мэт ощупал рукой стену и сказал:
– Лан, по-моему, тут дверь.
– Дверь? – усомнилась я, потому что ничего не заметила. – Ну так открой её.
Мэт попробовал толкнуть предполагаемую дверь, и в стене неожиданно образовался проём – стена бесшумно разошлась на две стороны, открыв за собой ярко освещенное помещение. Мэт ввалился в проем, упал, встал, отряхнул руки и сказал торжественно:
– Прошу!
Мы вошли и увидели в комнате длинный полукруглый пульт управления, на котором неярко мигали разноцветные огоньки, тускло светились экраны и подрагивали стрелки на шкалах неизвестных приборов. Никаких дверей в другие помещения тут не было.
– А где же парень? – удивилась я. – Он должен быть здесь. А его нет!
Мэт пожал плечами, а я сказала:
– Ладно, ты подумай пока, где он может быть, а я свяжусь с Энн и Рин.
Наши наручи в пределах города вполне могли работать автономно, соединившись в локальную сеть, и я вызвала Рин. Она сообщила, что они нашли девушку, лет семнадцати-восемнадцати по стандартному времени, перетащили её в одну из комнат в том здании, где стоит наша капсула, и положили на возвышение, напоминающее кровать или длинный низкий стол. Парализующий пистолет Рин у девушки забрала. Обе подруги – не космоврачи, но начальная медподготовка есть у всех. Энн проверила пульс, дыхание, всё было в норме. Как привести дикарку в чувство он воздействия неизвестной энергией, она не знала. Они решили подождать, когда девушка очнётся сама.
– А, кажется, она уже приходит в себя, – закончила рассказ Рин. – Сейчас разверну голоэкран.
Я тоже активировала голоэкран и мы с Мэтом увидели Рин, Энн и местную девушку. Действительно, юная. Роста небольшого. Волосы чуть ниже плеч, неровно обрезанные, платье, как у всех, с юбкой, порезанной на ленточки. Ну у них и мода!
Сознание к девушке возвращалось медленно. Но еще не открыв глаза, она начала шарить руками вокруг себя, ища оружие.
Наконец девушка открыла глаза и села. Увидев незнакомых людей, она не испугалась, а спросила:
– Это вы взяли мой пистолет?
Коммуникатор перевел вопрос. Да, у нас такие переводчики есть, которые переводят довольно точно с любого, даже незнакомого языка. Ученые лет сто назад задались целью создать универсальный переводчик, который анализировал бы незнакомую речь на уровне эмоций и выдавал соответствующий перевод. Им это удалось. Но так как все инопланетяне в Федерации произошли от землян, их языки, даже если очень сильно изменились, всё равно имели земные корни. А язык, на котором говорила дикарка, вряд ли может иметь земное происхождение. Похоже, переводчик справился и с этой задачей.
– Да. Мы вернём его тебе позднее. А сейчас расскажи, что с тобой случилось, – сказала Рин.
– Со мной? Ничего, поругалась немного с подругой, вот и всё,– ответила девушка. – Куда это вы меня затащили?
– Мы в доме, в одной из комнат, – сказала Рин. – Как тебя зовут и куда вы шли?
– А вы что, не знаете? – девушка удивлённо посмотрела на Энн и Рин и вдруг заметила, что они в необычной одежде и спросила: – А вы вообще кто?
– Меня зовут Рин, мою подругу – Энн. Мы прилетели к вам из космоса.
– Откуда? – прищурилась девушка.
– С неба, – подсказала Энн. – Так как тебя зовут?
– Мад, – ответила девушка.
– И куда вы шли? – спросила Энн.
– На большую площадь. Сегодня там будет музыка. Вы пойдёте?
– Нет, – ответила Рин.
– Тогда отдайте мне мой парализатор, и я пошла, – девушка встала с кровати, подошла к Рин и требовательно протянула руку за оружием.
– Нет уж, подожди, – Рин отступила на шаг. – Сначала ты всё подробно расскажешь.
– А что рассказывать? – Мад пожала плечами. – Ничего я не буду вам рассказывать. Отдай мой парализатор.
Мад снова протянула руку за пистолетом, но Рин отвела руку девушки и сказала:
– Мы тебя как человека просим рассказать, а ты...
– Отдай! – Мад бросилась на Рин.
– Ри, включи защиту, – посоветовала Энн.
– Думаю, справлюсь и так, – сказала Рин, ловко увернувшись от выпада Мад.
Девушка снова бросилась на Рин, но та применила один из приемов самообороны, и Мад в мгновение ока оказалась лежащей на полу. Кажется, она даже не успела понять, что с ней сделали. Сев, она восхищенно уставилась на Рин, та улыбнулась.
– Как это ты так? – спросила Мад, забыв про оружие. – Научи меня, а?
– Сначала ты нам всё расскажешь, – сказала Рин.
– Всё, что знаешь о жизни на вашей планете, – добавила Энн.
– На чём? – переспросила Мад, всё еще сидя на полу.
– В вашей местности, – поправилась Энн.
Мне на наручь пришёл вызов от Джен, я переключила её на вторую линию коммуникации.
– Капитан, мы совершили мягкую посадку, – с ноткой гордости в голосе сказала Джен. – Жертв и повреждений на корабле нет. Мы недалеко от города на каменистой пустоши, вокруг лес. Космопорт тут есть, но он дальше от города, чем эта пустошь, поэтому мы решили приземлиться здесь.
– Хорошо, – ответила я.
– Мы собираемся выйти и прогуляться до города, – добавила Джен.
– Давайте чуть позже. Мы тут с местными знакомимся. Присоединяйтесь.
Джен включила голоэкран наручи, и на корабле тоже смогли наблюдать за разговором Энн и Рин с Мад.
– Где вы живете? – продолжила Рин расспрашивать Мад.
– В деревне, в четверти дня пути от города, – ответила девушка.
– А почему вы не живете в городе? – спросила Рин. – Здесь много хорошего жилья.
– Почему мы должны жить в городе? – удивилась Мад. – Никто из наших не живет в Техно.
– Техно – так ваш город называется? – уточнила Энн.
– Техно и город – это одно и то же, – пояснила Мад. – Мы не любим Техно.
– А раньше люди жили в городе? – спросила Рин.
– Наверное, – Мад пожала плечами. – Но тут уже тысячу лет никто не живёт. Моя мать, бабушка и прабабушка жили в деревне.
– Где вы берёте парализаторы? – спросила Энн.
– Мой достался мне от матери, а та получила его от своей матери, – ответила Мад. – А уж бабушка где взяла его, не знаю.
– И с тех пор он всё время работает? – изумилась Рин.
– А как он должен не работать? – в свою очередь удивилась девушка.
– А как действуют ваши парализаторы? – спросила Энн. – Они ведь не убивают?
– Могут и убить, если надо, – ответила Мад. – Но когда у нас праздник, никто никого не убивает.
– Мад, а зачем вы шли в город? – спросила Рин.
– Я же уже сказала, что там будет музыка! – ответила девушка раздражённо. – А я сижу тут с вами, время теряю!
– А кто этот человек в голубом костюме со связанными руками, которого вы вели в город? – спросила Энн.
– Не знаю, – ответила Мад. – Он пришел к нам в деревню несколько дней назад, говорил какие-то непонятные вещи, и мы решили, что это хороший повод для музыки.
– Как это? – не поняла Рин.
– Ну, очень же просто! – нетерпеливо пояснила Мад. – Человек входит в башню на большой площади в Техно, и начинается музыка.
– А когда человек выходит из башни? – спросила Рин.
– А он оттуда не выходит, – спокойно ответила Мад.
– Как не выходит? – испугалась Рин.
– Не знаю! – отрезала Мад. – И вообще, если бы не вы, я уже была бы на площади! Музыка давно началась!
– Что за музыка? – спросила Энн. – Часто вы её устраиваете?
– В Техно мы всегда ходим за одеждой, и развлекаться, – пояснила Мад. – Но к башне раньше не подходили. Старые люди говорят, что входить туда нельзя. А почему нельзя – не говорят. Где-то года два назад двое парней из нашей деревни поспорили, что войдут. Дим вошёл в башню, а мы ждали его на площади. Потом началась музыка, и мы танцевали почти три дня. В первый раз это было так здорово! Мы рассказали всем о музыке, наши все хотели послушать, и из других деревень тоже. Но Дим так и не вышел из башни, а больше долго никто не решался войти. Но когда такой человек находится, все веселятся.
– И никто оттуда не возвращается? – спросила Рин.
– Нет, – ответила Мад. – Наверное, им там нравится.
– А ты сама хотела бы войти в башню? – спросила Энн.
– А мне зачем? Мне и тут хорошо.
– Лан, а что у вас? – полюбопытствовала Джен, когда в беседе с Мад наметилась пауза. – Мы видим, вы стоите около какого-то пульта.
Я рассказала, как мы оказались в башне и зачем сюда пришли.
– Мы видели, как незнакомец вошел сюда, но его здесь нет. Нашли только пульт управления чем-то. Кажется, работает. Но мы ничего тут не поняли.
– А как только человек входит в башню, начинается какая-то музыка, – сказала Энн.
– Слышали мы эту «музыку», – я поморщилась. – Жуть.
– И ни один человек еще из башни не выходил, – добавила Энн.
– Ну, а мы выйдем, – сказал Мэт, разглядывая странные значки на краю пульта над клавишами. – Лан, посмотри-ка, что это?
– Девочки, потом договорим, пока, – я отключила коммуникатор наручи и подошла к Мэту. – Что у тебя?
Он указал на знак, похожий на лестницу.
– Лестница? Думаешь, парень туда спустился?
– Нет, – ответил Мэт. – В помещение с пультом он не входил, иначе дверь осталась бы открытой. Это значит, что он исчез в так называемой прихожей. Девяносто девять к одному, что он провалился под пол, который не что иное, как иллюзия.
– То есть эта лестница может быть туда, куда он провалился?
– Вот и я так подумал, – сказал Мэт и нажал на клавишу.
Послышался мелодичный звон, мы оглянулись и увидели, что в стене открылась еще одна дверь, за которой была видна лестница, уходящая вниз.
– Идём? – спросил Мэт, шагнув к проему.
– Только осторожно, – сказала я, и мы начали спускаться вниз по лестнице.
Там, где мы шли, стены светились неярким светом, но достаточным для того, чтобы видеть ступени, а сразу же за нами воцарялась темнота.
Шли недолго, лестница кончилась так неожиданно, что мы чуть не влепились лбами в стенку, которая преградила путь. Мэт дотронулся до нее рукой, и стена разошлась, образуя проём. Мы увидели огромное, тускло освещенное помещение, теряющееся в полумраке. Свет проникал с потолка, высоту которого невозможно было определить. Пол зала делился светлыми широкими полосами на темные квадраты и прямоугольники, образующие замысловатый узор, но вскоре мы поняли, что темные квадраты и прямоугольники – это провалы, светлые полосы – вершина длинной извилистой стены. Толщина стены была около полутора метров.
– Это ловушка! – сказал Мэт, нарушив молчание.
– Вижу, – согласилась я. – Но зачем?
– Нет, этот лабиринт явно имеет другое предназначение, – сказал Мэт.
– Он существует для развлечения местных аборигенов, – пошутила я, – Когда по лабиринту кто-то бегает, звучит музыка. А вообще, мне пока не до того, для каких целей он предназначен. Мне интересно, как мы здесь найдем того парня.
Мэт пожал плечами. Мы еще некоторое время стояли на пороге лабиринта. Наконец Мэт шагнул в зал и заглянул вниз, в темный провал.
– Глубина метров шесть. Что-то лежит там, в углу, – сообщил он.
Я достала из кармана фонарик и посветила вниз: на дне лежало мумифицированное тело. Зрелище не из приятных. Хотелось заорать от ужаса, и отскочить подальше, но я сдержалась, помня слова Дана о том, что женщины реагируют на неожиданности не так, как мужчины.
– А может, это оружие для них не более чем украшение или амулет, – сделал предположение Мэт.
– Ты сам-то веришь тому, что говоришь? – усмехнулась я.
Мы шли за процессией по улицам города, скрытые бета-защитой и поэтому никем не замеченные, и разглядывали оружие, которое держали в руках дикари. По внешнему виду оно напоминало лазерные пистолеты-излучатели, но когда две шедшие в конце процессии женщины повздорили между собой и тут же пустили оружие в ход, стало понятно, что у него какое-то парализующее действие, потому что одна из женщина упала на мостовую, а остальные люди преспокойно пошли дальше. Женщина осталась лежать.
– Надо помочь ей, – сказала я.
– Ага, мы поможем, а она нас потом из своего излучателя... – Мэт сделал жест рукой, будто нажимает на курок пистолета. – Да и нельзя нам от них отставать, а то потеряем того парня, которого хотим спасти.
– Давай девчонкам скажем, они подберут её, – предложила я. – Мы еще не очень далеко ушли.
– Хорошо, – кивнул Мэт и сказал в коммуникатор наручи: – Энн, Рин, как у вас дела?
– Никак, – ответил коммуникатор голосом Рин. – Мы же ничего не делаем.
– Тут на улице, через два квартала от вас лежит женщина, – сообщил Мэт. – Подберите её, обезоружьте и окажите помощь. А мы пойдём дальше.
– Хорошо, сейчас, – ответила Рин.
И мы побежали догонять процессию.
Вскоре толпа вооруженных дикарей, и мы вместе с ней, вышли на большую площадь. Незнакомец в голубом в толпе совершенно затерялся.
Площадь окружали такие же дома, что и на окраине, а в центре стояла высокая круглая башня диаметром примерно метров пятнадцать. Окон в ней не было, а дверь была, к ней вели широкие ступени. Толпа окружила башню сплошным кольцом со всех сторон. Мы с Мэтом стояли на краю площади. Народ шумел, смеялся, дрался и плясал. Но взгляды всех или почти всех были устремлены к башне.
Мы увидели, что человека в голубом костюме подвели к двери башни и развязали. Потом его подтолкнули к двери, которая перед ним раскрылась. Люди хотели, чтобы парень вошел туда. Они не стреляли в него, значит, им было нужно, чтобы он вошел в башню живым и невредимым. И он вошёл.
Когда дверь закрылась, на площади постепенно воцарилась тишина. И мы услышали сначала очень низкие, на пределе слышимости, звуки, которые раздавались с вершины башни. Звуки становились выше, отчетливее, но в них не было никакой гармонии, это был просто ритмичный набор меняющихся по высоте звуков, ритм то убыстрялся, то становился медленнее. Тем не менее «музыка» эта привела всех людей, собравшихся на площади, в восторг, доходящий до экстаза.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила я Мэта.
– Нет, – отозвался он и, немного подумав, добавил: – Парень вошёл туда, и началась эта псевдомузыка. Ритм у неё такой, словно человек бросается из стороны в сторону, не зная куда идти.
– Похоже, – согласилась я. – Вот побежал... а теперь замедлил шаг... Остановился... Снова пошел... Да это же лабиринт, Мэт!
– Уже понял, – ответил он. – Нам обязательно надо попасть туда! Идём!
– А как? Через толпу мы не сможем пройти.
– Сможем! – уверенно возразил Мэт. – Они сейчас в полной прострации и ничего не заметят. Пошли!
Мы пошли сквозь толпу, отключив бета- и альфа-защиту. Как и сказал Мэт, нас никто не замечал – люди танцевали под «музыку», как-то умудряясь попадать в ритм.
Мы подошли к двери башни. Она открылась, но никто не обратил на это внимания. Мы осторожно вошли, и дверь закрылась. Мы оказались в тускло освещенном помещении, метра три в ширину и три в длину, в котором ничего не было, кроме голых стен, а свет падал с потолка, хотя не было никаких ламп. Незнакомца тоже не было, и «музыки» не было слышно. Я хотела было пройти на середину, чтобы осмотреться, но Мэт остановил:
– На всякий случай, пойдём вдоль стены.
Мы осторожно двинулись в обход комнаты, касаясь рукой стены, она была очень гладкая, словно шелковая. Но вот Мэт остановился, нащупав на стене какую-то неровность, это было как раз напротив той двери, в которую мы вошли. Мэт ощупал рукой стену и сказал:
– Лан, по-моему, тут дверь.
– Дверь? – усомнилась я, потому что ничего не заметила. – Ну так открой её.
Мэт попробовал толкнуть предполагаемую дверь, и в стене неожиданно образовался проём – стена бесшумно разошлась на две стороны, открыв за собой ярко освещенное помещение. Мэт ввалился в проем, упал, встал, отряхнул руки и сказал торжественно:
– Прошу!
Мы вошли и увидели в комнате длинный полукруглый пульт управления, на котором неярко мигали разноцветные огоньки, тускло светились экраны и подрагивали стрелки на шкалах неизвестных приборов. Никаких дверей в другие помещения тут не было.
– А где же парень? – удивилась я. – Он должен быть здесь. А его нет!
ГЛАВА 8
Мэт пожал плечами, а я сказала:
– Ладно, ты подумай пока, где он может быть, а я свяжусь с Энн и Рин.
Наши наручи в пределах города вполне могли работать автономно, соединившись в локальную сеть, и я вызвала Рин. Она сообщила, что они нашли девушку, лет семнадцати-восемнадцати по стандартному времени, перетащили её в одну из комнат в том здании, где стоит наша капсула, и положили на возвышение, напоминающее кровать или длинный низкий стол. Парализующий пистолет Рин у девушки забрала. Обе подруги – не космоврачи, но начальная медподготовка есть у всех. Энн проверила пульс, дыхание, всё было в норме. Как привести дикарку в чувство он воздействия неизвестной энергией, она не знала. Они решили подождать, когда девушка очнётся сама.
– А, кажется, она уже приходит в себя, – закончила рассказ Рин. – Сейчас разверну голоэкран.
Я тоже активировала голоэкран и мы с Мэтом увидели Рин, Энн и местную девушку. Действительно, юная. Роста небольшого. Волосы чуть ниже плеч, неровно обрезанные, платье, как у всех, с юбкой, порезанной на ленточки. Ну у них и мода!
Сознание к девушке возвращалось медленно. Но еще не открыв глаза, она начала шарить руками вокруг себя, ища оружие.
Наконец девушка открыла глаза и села. Увидев незнакомых людей, она не испугалась, а спросила:
– Это вы взяли мой пистолет?
Коммуникатор перевел вопрос. Да, у нас такие переводчики есть, которые переводят довольно точно с любого, даже незнакомого языка. Ученые лет сто назад задались целью создать универсальный переводчик, который анализировал бы незнакомую речь на уровне эмоций и выдавал соответствующий перевод. Им это удалось. Но так как все инопланетяне в Федерации произошли от землян, их языки, даже если очень сильно изменились, всё равно имели земные корни. А язык, на котором говорила дикарка, вряд ли может иметь земное происхождение. Похоже, переводчик справился и с этой задачей.
– Да. Мы вернём его тебе позднее. А сейчас расскажи, что с тобой случилось, – сказала Рин.
– Со мной? Ничего, поругалась немного с подругой, вот и всё,– ответила девушка. – Куда это вы меня затащили?
– Мы в доме, в одной из комнат, – сказала Рин. – Как тебя зовут и куда вы шли?
– А вы что, не знаете? – девушка удивлённо посмотрела на Энн и Рин и вдруг заметила, что они в необычной одежде и спросила: – А вы вообще кто?
– Меня зовут Рин, мою подругу – Энн. Мы прилетели к вам из космоса.
– Откуда? – прищурилась девушка.
– С неба, – подсказала Энн. – Так как тебя зовут?
– Мад, – ответила девушка.
– И куда вы шли? – спросила Энн.
– На большую площадь. Сегодня там будет музыка. Вы пойдёте?
– Нет, – ответила Рин.
– Тогда отдайте мне мой парализатор, и я пошла, – девушка встала с кровати, подошла к Рин и требовательно протянула руку за оружием.
– Нет уж, подожди, – Рин отступила на шаг. – Сначала ты всё подробно расскажешь.
– А что рассказывать? – Мад пожала плечами. – Ничего я не буду вам рассказывать. Отдай мой парализатор.
Мад снова протянула руку за пистолетом, но Рин отвела руку девушки и сказала:
– Мы тебя как человека просим рассказать, а ты...
– Отдай! – Мад бросилась на Рин.
– Ри, включи защиту, – посоветовала Энн.
– Думаю, справлюсь и так, – сказала Рин, ловко увернувшись от выпада Мад.
Девушка снова бросилась на Рин, но та применила один из приемов самообороны, и Мад в мгновение ока оказалась лежащей на полу. Кажется, она даже не успела понять, что с ней сделали. Сев, она восхищенно уставилась на Рин, та улыбнулась.
– Как это ты так? – спросила Мад, забыв про оружие. – Научи меня, а?
– Сначала ты нам всё расскажешь, – сказала Рин.
– Всё, что знаешь о жизни на вашей планете, – добавила Энн.
– На чём? – переспросила Мад, всё еще сидя на полу.
– В вашей местности, – поправилась Энн.
Мне на наручь пришёл вызов от Джен, я переключила её на вторую линию коммуникации.
– Капитан, мы совершили мягкую посадку, – с ноткой гордости в голосе сказала Джен. – Жертв и повреждений на корабле нет. Мы недалеко от города на каменистой пустоши, вокруг лес. Космопорт тут есть, но он дальше от города, чем эта пустошь, поэтому мы решили приземлиться здесь.
– Хорошо, – ответила я.
– Мы собираемся выйти и прогуляться до города, – добавила Джен.
– Давайте чуть позже. Мы тут с местными знакомимся. Присоединяйтесь.
Джен включила голоэкран наручи, и на корабле тоже смогли наблюдать за разговором Энн и Рин с Мад.
– Где вы живете? – продолжила Рин расспрашивать Мад.
– В деревне, в четверти дня пути от города, – ответила девушка.
– А почему вы не живете в городе? – спросила Рин. – Здесь много хорошего жилья.
– Почему мы должны жить в городе? – удивилась Мад. – Никто из наших не живет в Техно.
– Техно – так ваш город называется? – уточнила Энн.
– Техно и город – это одно и то же, – пояснила Мад. – Мы не любим Техно.
– А раньше люди жили в городе? – спросила Рин.
– Наверное, – Мад пожала плечами. – Но тут уже тысячу лет никто не живёт. Моя мать, бабушка и прабабушка жили в деревне.
– Где вы берёте парализаторы? – спросила Энн.
– Мой достался мне от матери, а та получила его от своей матери, – ответила Мад. – А уж бабушка где взяла его, не знаю.
– И с тех пор он всё время работает? – изумилась Рин.
– А как он должен не работать? – в свою очередь удивилась девушка.
– А как действуют ваши парализаторы? – спросила Энн. – Они ведь не убивают?
– Могут и убить, если надо, – ответила Мад. – Но когда у нас праздник, никто никого не убивает.
– Мад, а зачем вы шли в город? – спросила Рин.
– Я же уже сказала, что там будет музыка! – ответила девушка раздражённо. – А я сижу тут с вами, время теряю!
– А кто этот человек в голубом костюме со связанными руками, которого вы вели в город? – спросила Энн.
– Не знаю, – ответила Мад. – Он пришел к нам в деревню несколько дней назад, говорил какие-то непонятные вещи, и мы решили, что это хороший повод для музыки.
– Как это? – не поняла Рин.
– Ну, очень же просто! – нетерпеливо пояснила Мад. – Человек входит в башню на большой площади в Техно, и начинается музыка.
– А когда человек выходит из башни? – спросила Рин.
– А он оттуда не выходит, – спокойно ответила Мад.
– Как не выходит? – испугалась Рин.
– Не знаю! – отрезала Мад. – И вообще, если бы не вы, я уже была бы на площади! Музыка давно началась!
– Что за музыка? – спросила Энн. – Часто вы её устраиваете?
– В Техно мы всегда ходим за одеждой, и развлекаться, – пояснила Мад. – Но к башне раньше не подходили. Старые люди говорят, что входить туда нельзя. А почему нельзя – не говорят. Где-то года два назад двое парней из нашей деревни поспорили, что войдут. Дим вошёл в башню, а мы ждали его на площади. Потом началась музыка, и мы танцевали почти три дня. В первый раз это было так здорово! Мы рассказали всем о музыке, наши все хотели послушать, и из других деревень тоже. Но Дим так и не вышел из башни, а больше долго никто не решался войти. Но когда такой человек находится, все веселятся.
– И никто оттуда не возвращается? – спросила Рин.
– Нет, – ответила Мад. – Наверное, им там нравится.
– А ты сама хотела бы войти в башню? – спросила Энн.
– А мне зачем? Мне и тут хорошо.
– Лан, а что у вас? – полюбопытствовала Джен, когда в беседе с Мад наметилась пауза. – Мы видим, вы стоите около какого-то пульта.
Я рассказала, как мы оказались в башне и зачем сюда пришли.
– Мы видели, как незнакомец вошел сюда, но его здесь нет. Нашли только пульт управления чем-то. Кажется, работает. Но мы ничего тут не поняли.
– А как только человек входит в башню, начинается какая-то музыка, – сказала Энн.
– Слышали мы эту «музыку», – я поморщилась. – Жуть.
– И ни один человек еще из башни не выходил, – добавила Энн.
– Ну, а мы выйдем, – сказал Мэт, разглядывая странные значки на краю пульта над клавишами. – Лан, посмотри-ка, что это?
– Девочки, потом договорим, пока, – я отключила коммуникатор наручи и подошла к Мэту. – Что у тебя?
Он указал на знак, похожий на лестницу.
– Лестница? Думаешь, парень туда спустился?
– Нет, – ответил Мэт. – В помещение с пультом он не входил, иначе дверь осталась бы открытой. Это значит, что он исчез в так называемой прихожей. Девяносто девять к одному, что он провалился под пол, который не что иное, как иллюзия.
– То есть эта лестница может быть туда, куда он провалился?
– Вот и я так подумал, – сказал Мэт и нажал на клавишу.
Послышался мелодичный звон, мы оглянулись и увидели, что в стене открылась еще одна дверь, за которой была видна лестница, уходящая вниз.
– Идём? – спросил Мэт, шагнув к проему.
– Только осторожно, – сказала я, и мы начали спускаться вниз по лестнице.
Там, где мы шли, стены светились неярким светом, но достаточным для того, чтобы видеть ступени, а сразу же за нами воцарялась темнота.
Шли недолго, лестница кончилась так неожиданно, что мы чуть не влепились лбами в стенку, которая преградила путь. Мэт дотронулся до нее рукой, и стена разошлась, образуя проём. Мы увидели огромное, тускло освещенное помещение, теряющееся в полумраке. Свет проникал с потолка, высоту которого невозможно было определить. Пол зала делился светлыми широкими полосами на темные квадраты и прямоугольники, образующие замысловатый узор, но вскоре мы поняли, что темные квадраты и прямоугольники – это провалы, светлые полосы – вершина длинной извилистой стены. Толщина стены была около полутора метров.
– Это ловушка! – сказал Мэт, нарушив молчание.
– Вижу, – согласилась я. – Но зачем?
– Нет, этот лабиринт явно имеет другое предназначение, – сказал Мэт.
– Он существует для развлечения местных аборигенов, – пошутила я, – Когда по лабиринту кто-то бегает, звучит музыка. А вообще, мне пока не до того, для каких целей он предназначен. Мне интересно, как мы здесь найдем того парня.
Мэт пожал плечами. Мы еще некоторое время стояли на пороге лабиринта. Наконец Мэт шагнул в зал и заглянул вниз, в темный провал.
– Глубина метров шесть. Что-то лежит там, в углу, – сообщил он.
Я достала из кармана фонарик и посветила вниз: на дне лежало мумифицированное тело. Зрелище не из приятных. Хотелось заорать от ужаса, и отскочить подальше, но я сдержалась, помня слова Дана о том, что женщины реагируют на неожиданности не так, как мужчины.
