Почти все друзья уже разъехались, оставались только Алекс и Еля Ткачевы, и Ванесса Пикард с Сэмом Картером. Они прилетели на Эдем вместе с Разумовыми, и вместе собирались улетать завтра. На последний день отдыха было запланировано много развлечений.
Дэн зашел в номер к Ткачевым.
– Ну где вы ходите, Разумовы? – сразу спросила Еля. – Нам давно пора отправляться на пристань. Катер не будет ждать нас весь день. А где Алена?
– Мы не поедем на экскурсию, – ответил Дэн. – Мы с Аленой решили завтра домой не лететь. Задержимся здесь еще на несколько дней.
Волновать друзей известием, что Алена исчезла, он пока не хотел.
– Вы решили остаться? – удивился Алекс. – Дэн, но твой отпуск заканчивается.
– Мы останемся до конца отпуска Алены, – ответил Дэн. – У нее есть еще целый месяц, а у меня за несколько лет тоже накопилось около тридцати лишних дней. Я пошлю заявление начальству на продолжение отпуска по информсети.
– Неужели по детям не соскучились? – добавила Елена.
– Соскучились, – ответил Дэн. – Но у нас еще остались здесь дела.
– Какие дела? – удивился Алекс.
– Я не так выразился, – поправился Дэн. – Мы с Аленой... хотим продлить свой отпуск на Эдеме, потому что вряд ли еще раз сможем его посетить. А мы еще так много здесь не видели.
– Понимаю, – кивнул Алекс.
Друзьям было известно, что это, скорее всего, первый и последний полет Дэна на другую планету.
– Давайте хотя бы вместе пообедаем, когда мы вернемся с экскурсии, – предложила Еля. – А где Алена?
– Извини, мы с Аленой очень торопимся, – ответил Дэн и поспешно ушел.
Он вызвал такси и поехал к вилле, где жили Амирджан и Динора. Снимать такую виллу, с закрытым бассейном с морской водой и видом на океан стоило гораздо дороже самого дорогого отеля.
На калитке он увидел табличку на интерлинге: «Сдается».
Некоторое время Дэн растерянно бродил туда-сюда мимо виллы, не зная, что дальше делать. Похищение его жены не укладывалось в голове. До этого момента он немного сомневался, что Алену похитил Амирджан, существовала мизерная вероятность, что она утонула. Но теперь Дэн был уверен, что ее похитили, и это сделал арракиец. А куда арракиец мог увезти Алену? Вообще-то куда угодно, с деньгами-то шейха.
Надеясь узнать, куда они улетели, Дэн поехал в космопорт. Там он навел справки обо всех пассажирах, улетевших или вылетающих в ближайшее время на рейсовых звездолетах, но ни в одном списке не было Амирджана эль Сабира или Алены Разумовой. Да и документы Алены остались в отеле.
Поиски зашли в тупик.
И тут Дэну пришло в голову, что существуют еще частные звездолеты. Как он мог забыть об этом? Он же сам конструировал двигатели для них! И Амирджан говорил, что у них есть семейная космическая яхта. Но об улетевших на частных звездолетах людях диспетчеры аэропорта справок не давали. Неважно, Дэн все равно почти на сто процентов был уверен, что Амирджан увез Алену на своей яхте.
Дэн знал лишь одно место, куда они могли полететь – на Арракис. Он не знал, что будет делать, если их там не окажется, не знал, как сам окажется там. Рейсовые звездолеты на эту планету с Эдема не летали. Туда вообще не летали пассажирские лайнеры ни с Земли, ни с какой другой планеты. На Арракисе очень закрытое общество. Арракийцы, несмотря на пустынный засушливый климат своей планеты, практически все продукты питания выращивали сами. А те вещи, которые они не могли произвести, например, оборудование для шахт, закупали на других планетах и привозили на грузовых кораблях. Никаких достопримечательностей Арракис не имел, ни природных, ни рукотворных, поэтому и туристам там было нечего делать.
Дэн сходил с ума от невозможности броситься в погоню прямо сейчас. Он даже не знал, улетели уже Амирджан и Алена с Эдема, или нет.
Пришлось вернуться в город. Когда Дэн выезжал из космопорта, маленький частный звездолет стартовал с поля космодрома. В корабле было пять человек: два пилота, Амирджан, Фирузи и телохранитель Амирджана Али. Но Дэн, разумеется, об этом не знал.
У дверей номера его ждали друзья.
– А где Алена? – сразу спросила Елена. – Ты говорил, вы вместе куда-то пошли!
– Мы с утра ее не видели! Почему ты вернулся один? – вторила ей Ванесса.
Дэн сначала открыл дверь в номер, вошел, сел на ближайший диван и только потом ответил вошедшим следом друзьям:
– Простите, я вас обманул. Алена пропала.
– Утонула? – округлила глаза Ванесса. – Не может быть!
– И ты до сих пор не сообщил в полицию? – возмутилась Еля.
– Они ее не найдут, – устало проговорил Дэн.
– Почему? – удивился Сэм. – Вода в океане прозрачнейшая, видно в глубину на десятки метров.
– Не найдут, – повторил Дэн. – Потому что она не утонула.
– Тогда где она? – спросил Алекс.
– Не знаю, – ответил Дэн. – Скорее всего, ее уже нет на Эдеме.
– Я поняла! – воскликнула Ванесса. – Ее украл этот арракиец, Амир... как его там. Я еще на вечеринке заметила, как он на нее смотрел. Боже, как романтично!
– Ванька, какая романтика? – возразила Елена. – Ты в своем уме?..
– Ну, я же так, образно, – смутилась Ванесса.
– Дэн, так почему ты все еще не позвонил в полицию?! – снова накинулась Еля на брата.
– Они будут искать только ее тело, не найдут, и решат, что его унесло течение слишком далеко в океан, – ответил Дэн. – Констатируют ее смерть и закроют дело. Я боюсь и не хочу в это поверить.
– А вообще, ты прав, – согласился Сэм. – Никто в наше время не поверит в похищение.
– Если хотите, сообщайте в полицию. А я буду ее искать, – добавил Дэн.
– Где? На Арракисе? Тебе туда нельзя, у тебя же сердце! – протестующе воскликнула Елена.
– У всех сердце, – усмехнулся Дэн. – А ты что предлагаешь?
Еля открыла было рот, но возразить ничего не смогла.
– Прошу вас, ребята, уйдите, я хочу остаться один, – сказал Дэн друзьям.
– Денис... это плохая идея, – запротестовала сестра. – Тебе не стоит сейчас оставаться одному.
– Еля, успокойся, я не брошусь с балкона, – сказал Дэн. – Мне еще Алену искать. Просто надо подумать.
– Ладно, – Алекс взял жену за руку и повел к выходу. – Пойдем, позвоним в полицию. Дэн, если что, мы рядом.
Ткачевы вышли из номера. Вслед за ними молча вышли и Ванесса с Сэмюэлем.
Одиночество не принесло Дэну облегчения. Едва он расслабился, как почувствовал боль в сердце. Он выпил таблетку, хотя не мог понять, какая боль сильнее, физическая или душевная.
Дэн уже испытывал однажды такую боль, семь лет назад, когда ему было двадцать два, тогда перестал работать его временный кардистим. Он два месяца ждал новый, пока его изготавливали, и все два месяца постоянно чувствовал себя плохо. Они с Аленой тогда уже жили вместе, но еще не поженились. Девушка нежно ухаживала за ним все два месяца, ничем не показывая своего недовольства.
– У тебя появилась прекрасная возможность увидеть, какой я на самом деле, – шутливым тоном говорил Дэн Алене.
А сам каждую минуту боялся, что ей надоест возиться с больным, она все бросит и уйдет. Тогда он тоже не мог понять, отчего ему больнее, от этого страха или от порока сердца. Когда Алена выходила из дома в магазин или в аптеку, он чувствовал, как сердце начинало пропускать удары гораздо чаще, чем когда она была рядом. Дэн с натуральным замиранием сердца ждал ее возвращения, и если Алена задерживалась на пять минут, не находил себе места от волнения.
– И если ты сейчас уйдешь, я пойму, – добавлял он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Дурачок ты, Разумов, – насмешливо отвечала Алена, прекрасно понимая, чего он боится. – Я тебя любого люблю.
Дэн знал это, и полностью доверял Алене, но все же, только когда ему вживили новый постоянный кардистим, он почувствовал уверенность, и предложил Алене пожениться.
Она согласилась.
Утром на вездеходе, вызванном вчера из Эль-Сабира, Амирджан и Фирузи поехали в оазис. Но перед этим заехали в швейную мастерскую за свадебным платьем. Оно было уже готово. Платье было в арабском стиле, с длинными рукавами, воротником-стойкой и юбкой в пол. Никаких украшений на платье не было, кроме настоящих серебряных нитей в самой ткани. Украшением для него должны были стать браслет и колье из сирианских самоцветов. Колье Амирджан купил в поддержку к браслету.
Фирузи была восхищена платьем, но Амирджану все же показалось, что восхищение напускное, только чтобы его не обидеть. Может быть, она ожидала увидеть другое платье, а может, стала менее эмоциональной из-за потери памяти.
Амирджан забрал заказ, и они поехали в Эль-Сабир.
В салоне вездехода были удобные кресла и кондиционер. Девушка с любопытством смотрела в окно, хотя кроме желтого песка, синего неба и оранжевого солнца снаружи ничего не было.
– Сколько нам ехать? – спросила Фирузи, когда они выехали из города в пустыню, и оазис Эль-Аррак скрылся за барханами.
– Девять часов, – ответил Амирджан.
– Эль-Сабир так далеко? – удивилась Фирузи.
– Да нет, не так далеко, всего сто шестьдесят километров. Верхом доехали бы часов за пять, – сказал Амирджан. – Просто вездеход идет медленно.
– А мне нравится, – Фирузи снова уставилась в окно. – Пустыня похожа на море. Только море синее, а она желтая. В море волны быстрые, а здесь – медленные.
– Ты права, – согласился Амирджан.
– Так странно, с Эдема до Арракиса мы летели только шесть часов, а это больше ста восьмидесяти световых лет. А на всего сто шестьдесят километров по пустыне требуется девять часов.
– Да, – кивнул Амирджан. – Меня это порой тоже напрягает.
Дорога до оазиса была очень однообразной. Да и дороги, как таковой, не было. Вездеход просто шел по песку, и ветер сразу за ним заравнивал след. Иногда, то тут, то там из песка вырастали желто-коричневые скалы, слева далеко на горизонте виднелись горы. Один раз вездеход ехал быстрее минут пять, пересекая каменистую возвышенность, на которой почти не было песка.
Когда вездеход проезжал мимо стен заброшенной крепости, Фирузи спросила:
– Амир, что это? Остатки древней цивилизации?
– Нет, – ответил Амирджан. – На нашей планете никогда не было разумной жизни, по крайней мере, никаких следов не найдено. Лет восемьдесят назад здесь был оазис. Но он заброшен, потому что вода ушла. Людям пришлось найти другой оазис, и переселиться туда.
– Стены выглядят так, будто им уже тысяча лет, – сказала Фирузи.
– Без человека песок и ветер очень быстро все разрушают, – ответил Амирджан. – Лет через двадцать здесь не останется ничего, кроме песчаных холмов.
К вечеру вездеход прибыл в оазис Эль-Сабир. Фирузи увидела высокие стены, поднимающиеся прямо из песка. За ними, окруженный зеленью и рядами небольших зданий, стоял настоящий двухэтажный дворец с двумя высокими башнями в четыре этажа.
Отец Амирджана, шейх Гарун эль Сабир, вежливо принял Фирузи, но на сына смотрел со сдерживаемым гневом. Амирджан отвел девушку в комнату для гостей на женской половине дома, а сам уединился с отцом в его кабинете. Фирузи не знала, о чем они говорили, но через два часа Амирджан пришел к ней очень довольный и сказал, что через десять дней они смогут пожениться.
– Но ты уже сейчас можешь чувствовать себя, как дома, – заверил он.
– Спасибо, – ответила она.
Дворец в Эль-Сабире был больше и роскошнее дома в Эль-Арраке. Прохладные комнаты с кондиционерами, бассейн с морской водой, которую привозили с другой планеты, прекрасные сады, все мыслимые и немыслимые удобства – все это было в распоряжении Фирузи, и все это ей очень нравилось. А видеть ее счастливой для Амирджана было самой большой радостью.
Хотя Фирузи не совсем такая, как Алена. Алена была веселая, смешливая, смелая, и он полюбил ее за это. А Фирузи нерешительная и очень серьезная, она как будто боялась выражать свои чувства, или просто забыла, как это делается. Однажды, когда они еще были в городском особняке в Эль-Арраке, Амирджан попытался поцеловать ее, зная, что в оазисе до свадьбы у него не будет возможности сделать это. Раньше он брал ее за руку, обнимал за плечи или талию. Она не противилась, но никак не отвечала, словно он брал за руку и обнимал манекен или робота. Когда он осторожно притянул ее к себе и дотронулся губами до ее губ, Фирузи не оттолкнула его, но снова не ответила, даже как-то чуть испуганно застыла, словно решила, что он хочет не поцеловать ее, а укусить. И спросила потом:
– Это... зачем?
– Ну... жених и невеста иногда целуются, – пояснил он. – Тебе было неприятно?
– Нет-нет, просто... непривычно, – ответила Фирузи.
Амирджан надеялся, что со временем девушка освоится и станет больше похожей на ту, кем была раньше. Но она нравилась ему и такая. Он не мог смотреть на нее без желания сжать в объятиях и целовать до умопомрачения. И был уверен, что его горячая страсть сможет разбудить и ее чувства.
«Разве мог муж дать ей то, что могу дать я?» – думал Амирджан, и голос совести, возражавший ему, становился все тише.
Отец Амирджана, конечно, сначала был категорически против свадьбы сына с неизвестной девушкой, тем более что невеста сына уже достаточно подросла для замужества – ей исполнилось четырнадцать лет. А ее отец никогда не согласится, чтобы Амайни стала только второй женой. К тому же Амирджан заявил, что не намерен брать ни вторую жену, ни тем более третью и четвертую.
Отцу пришлось дать согласие на этот брак, когда Амирджан рассказал, что Фирузи спасла ему жизнь, и что он за это обещал жениться на ней. Амирджан должен был выполнить обещание, данное спасителю – это долг чести. Ну, а своей четырнадцатилетней невесте он ничего не обещал. Из-за отказа от невесты будет скандал, и закончится он, скорее всего, разрывом всяких отношений между двумя семьями, но Амирджан его не боялся. Земли эль Сабиров и Аш-Абаси даже не граничат между собой. К тому же это будет позже, а свадьба с Фирузи – всего через несколько дней.
Как невесте Амирджана, Фирузи предоставили бывшие покои Диноры. Служанки, хотя и не говорили на интерлинге, научили девушку одеваться по-арракийски. Та одежда, в которой она приехала, нравилась ей больше, и Фирузи сказала об этом Амирджану.
– Ты будешь надевать ее, когда мы будем посещать другие планеты, – пообещал он. – Это будет так часто, как ты захочешь. А здесь нужна наша одежда, она более комфортна и удобна для арракийского климата, ты скоро сама в этом убедишься.
Дома, в своих покоях, Фирузи могла ходить в чем угодно, даже в ночной сорочке и пеньюаре. Или в коротких платьях с открытыми плечами и глубоким декольте, в майке и шортах. Хотя таких платьев, маек и шортов в ее новом гардеробе и не было. А в остальных помещениях даже женской половины она должна появляться в длинном закрытом платье, которых у Диноры было бесчисленное множество. Сестре Амирджана они были больше не нужны. Служанки быстро подогнали часть платьев по фигуре Фирузи. Выходя в сад, где могли встретиться мужчины-садовники, она должна была надевать накидку из материала, прозрачного только изнутри, закрывающую лицо, или хотя бы платок, полностью прикрывающий волосы.
Во дворце Эль-Сабир приготовления к свадьбе шли полным ходом. Фирузи чувствовала себя хорошо, только иногда на нее находила задумчивость, и тогда Амирджан с беспокойством спрашивал:
– Милая, что случилось? Что с тобой?
– Ничего, – обычно отвечала Фирузи. – Просто мне почудилось, что я что-то вспомнила, а, оказалось, нет.
Дэн зашел в номер к Ткачевым.
– Ну где вы ходите, Разумовы? – сразу спросила Еля. – Нам давно пора отправляться на пристань. Катер не будет ждать нас весь день. А где Алена?
– Мы не поедем на экскурсию, – ответил Дэн. – Мы с Аленой решили завтра домой не лететь. Задержимся здесь еще на несколько дней.
Волновать друзей известием, что Алена исчезла, он пока не хотел.
– Вы решили остаться? – удивился Алекс. – Дэн, но твой отпуск заканчивается.
– Мы останемся до конца отпуска Алены, – ответил Дэн. – У нее есть еще целый месяц, а у меня за несколько лет тоже накопилось около тридцати лишних дней. Я пошлю заявление начальству на продолжение отпуска по информсети.
– Неужели по детям не соскучились? – добавила Елена.
– Соскучились, – ответил Дэн. – Но у нас еще остались здесь дела.
– Какие дела? – удивился Алекс.
– Я не так выразился, – поправился Дэн. – Мы с Аленой... хотим продлить свой отпуск на Эдеме, потому что вряд ли еще раз сможем его посетить. А мы еще так много здесь не видели.
– Понимаю, – кивнул Алекс.
Друзьям было известно, что это, скорее всего, первый и последний полет Дэна на другую планету.
– Давайте хотя бы вместе пообедаем, когда мы вернемся с экскурсии, – предложила Еля. – А где Алена?
– Извини, мы с Аленой очень торопимся, – ответил Дэн и поспешно ушел.
Он вызвал такси и поехал к вилле, где жили Амирджан и Динора. Снимать такую виллу, с закрытым бассейном с морской водой и видом на океан стоило гораздо дороже самого дорогого отеля.
На калитке он увидел табличку на интерлинге: «Сдается».
Некоторое время Дэн растерянно бродил туда-сюда мимо виллы, не зная, что дальше делать. Похищение его жены не укладывалось в голове. До этого момента он немного сомневался, что Алену похитил Амирджан, существовала мизерная вероятность, что она утонула. Но теперь Дэн был уверен, что ее похитили, и это сделал арракиец. А куда арракиец мог увезти Алену? Вообще-то куда угодно, с деньгами-то шейха.
Надеясь узнать, куда они улетели, Дэн поехал в космопорт. Там он навел справки обо всех пассажирах, улетевших или вылетающих в ближайшее время на рейсовых звездолетах, но ни в одном списке не было Амирджана эль Сабира или Алены Разумовой. Да и документы Алены остались в отеле.
Поиски зашли в тупик.
И тут Дэну пришло в голову, что существуют еще частные звездолеты. Как он мог забыть об этом? Он же сам конструировал двигатели для них! И Амирджан говорил, что у них есть семейная космическая яхта. Но об улетевших на частных звездолетах людях диспетчеры аэропорта справок не давали. Неважно, Дэн все равно почти на сто процентов был уверен, что Амирджан увез Алену на своей яхте.
Дэн знал лишь одно место, куда они могли полететь – на Арракис. Он не знал, что будет делать, если их там не окажется, не знал, как сам окажется там. Рейсовые звездолеты на эту планету с Эдема не летали. Туда вообще не летали пассажирские лайнеры ни с Земли, ни с какой другой планеты. На Арракисе очень закрытое общество. Арракийцы, несмотря на пустынный засушливый климат своей планеты, практически все продукты питания выращивали сами. А те вещи, которые они не могли произвести, например, оборудование для шахт, закупали на других планетах и привозили на грузовых кораблях. Никаких достопримечательностей Арракис не имел, ни природных, ни рукотворных, поэтому и туристам там было нечего делать.
Дэн сходил с ума от невозможности броситься в погоню прямо сейчас. Он даже не знал, улетели уже Амирджан и Алена с Эдема, или нет.
Пришлось вернуться в город. Когда Дэн выезжал из космопорта, маленький частный звездолет стартовал с поля космодрома. В корабле было пять человек: два пилота, Амирджан, Фирузи и телохранитель Амирджана Али. Но Дэн, разумеется, об этом не знал.
У дверей номера его ждали друзья.
– А где Алена? – сразу спросила Елена. – Ты говорил, вы вместе куда-то пошли!
– Мы с утра ее не видели! Почему ты вернулся один? – вторила ей Ванесса.
Дэн сначала открыл дверь в номер, вошел, сел на ближайший диван и только потом ответил вошедшим следом друзьям:
– Простите, я вас обманул. Алена пропала.
– Утонула? – округлила глаза Ванесса. – Не может быть!
– И ты до сих пор не сообщил в полицию? – возмутилась Еля.
– Они ее не найдут, – устало проговорил Дэн.
– Почему? – удивился Сэм. – Вода в океане прозрачнейшая, видно в глубину на десятки метров.
– Не найдут, – повторил Дэн. – Потому что она не утонула.
– Тогда где она? – спросил Алекс.
– Не знаю, – ответил Дэн. – Скорее всего, ее уже нет на Эдеме.
– Я поняла! – воскликнула Ванесса. – Ее украл этот арракиец, Амир... как его там. Я еще на вечеринке заметила, как он на нее смотрел. Боже, как романтично!
– Ванька, какая романтика? – возразила Елена. – Ты в своем уме?..
– Ну, я же так, образно, – смутилась Ванесса.
– Дэн, так почему ты все еще не позвонил в полицию?! – снова накинулась Еля на брата.
– Они будут искать только ее тело, не найдут, и решат, что его унесло течение слишком далеко в океан, – ответил Дэн. – Констатируют ее смерть и закроют дело. Я боюсь и не хочу в это поверить.
– А вообще, ты прав, – согласился Сэм. – Никто в наше время не поверит в похищение.
– Если хотите, сообщайте в полицию. А я буду ее искать, – добавил Дэн.
– Где? На Арракисе? Тебе туда нельзя, у тебя же сердце! – протестующе воскликнула Елена.
– У всех сердце, – усмехнулся Дэн. – А ты что предлагаешь?
Еля открыла было рот, но возразить ничего не смогла.
– Прошу вас, ребята, уйдите, я хочу остаться один, – сказал Дэн друзьям.
– Денис... это плохая идея, – запротестовала сестра. – Тебе не стоит сейчас оставаться одному.
– Еля, успокойся, я не брошусь с балкона, – сказал Дэн. – Мне еще Алену искать. Просто надо подумать.
– Ладно, – Алекс взял жену за руку и повел к выходу. – Пойдем, позвоним в полицию. Дэн, если что, мы рядом.
Ткачевы вышли из номера. Вслед за ними молча вышли и Ванесса с Сэмюэлем.
Одиночество не принесло Дэну облегчения. Едва он расслабился, как почувствовал боль в сердце. Он выпил таблетку, хотя не мог понять, какая боль сильнее, физическая или душевная.
Дэн уже испытывал однажды такую боль, семь лет назад, когда ему было двадцать два, тогда перестал работать его временный кардистим. Он два месяца ждал новый, пока его изготавливали, и все два месяца постоянно чувствовал себя плохо. Они с Аленой тогда уже жили вместе, но еще не поженились. Девушка нежно ухаживала за ним все два месяца, ничем не показывая своего недовольства.
– У тебя появилась прекрасная возможность увидеть, какой я на самом деле, – шутливым тоном говорил Дэн Алене.
А сам каждую минуту боялся, что ей надоест возиться с больным, она все бросит и уйдет. Тогда он тоже не мог понять, отчего ему больнее, от этого страха или от порока сердца. Когда Алена выходила из дома в магазин или в аптеку, он чувствовал, как сердце начинало пропускать удары гораздо чаще, чем когда она была рядом. Дэн с натуральным замиранием сердца ждал ее возвращения, и если Алена задерживалась на пять минут, не находил себе места от волнения.
– И если ты сейчас уйдешь, я пойму, – добавлял он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Дурачок ты, Разумов, – насмешливо отвечала Алена, прекрасно понимая, чего он боится. – Я тебя любого люблю.
Дэн знал это, и полностью доверял Алене, но все же, только когда ему вживили новый постоянный кардистим, он почувствовал уверенность, и предложил Алене пожениться.
Она согласилась.
ГЛАВА 9
Утром на вездеходе, вызванном вчера из Эль-Сабира, Амирджан и Фирузи поехали в оазис. Но перед этим заехали в швейную мастерскую за свадебным платьем. Оно было уже готово. Платье было в арабском стиле, с длинными рукавами, воротником-стойкой и юбкой в пол. Никаких украшений на платье не было, кроме настоящих серебряных нитей в самой ткани. Украшением для него должны были стать браслет и колье из сирианских самоцветов. Колье Амирджан купил в поддержку к браслету.
Фирузи была восхищена платьем, но Амирджану все же показалось, что восхищение напускное, только чтобы его не обидеть. Может быть, она ожидала увидеть другое платье, а может, стала менее эмоциональной из-за потери памяти.
Амирджан забрал заказ, и они поехали в Эль-Сабир.
В салоне вездехода были удобные кресла и кондиционер. Девушка с любопытством смотрела в окно, хотя кроме желтого песка, синего неба и оранжевого солнца снаружи ничего не было.
– Сколько нам ехать? – спросила Фирузи, когда они выехали из города в пустыню, и оазис Эль-Аррак скрылся за барханами.
– Девять часов, – ответил Амирджан.
– Эль-Сабир так далеко? – удивилась Фирузи.
– Да нет, не так далеко, всего сто шестьдесят километров. Верхом доехали бы часов за пять, – сказал Амирджан. – Просто вездеход идет медленно.
– А мне нравится, – Фирузи снова уставилась в окно. – Пустыня похожа на море. Только море синее, а она желтая. В море волны быстрые, а здесь – медленные.
– Ты права, – согласился Амирджан.
– Так странно, с Эдема до Арракиса мы летели только шесть часов, а это больше ста восьмидесяти световых лет. А на всего сто шестьдесят километров по пустыне требуется девять часов.
– Да, – кивнул Амирджан. – Меня это порой тоже напрягает.
Дорога до оазиса была очень однообразной. Да и дороги, как таковой, не было. Вездеход просто шел по песку, и ветер сразу за ним заравнивал след. Иногда, то тут, то там из песка вырастали желто-коричневые скалы, слева далеко на горизонте виднелись горы. Один раз вездеход ехал быстрее минут пять, пересекая каменистую возвышенность, на которой почти не было песка.
Когда вездеход проезжал мимо стен заброшенной крепости, Фирузи спросила:
– Амир, что это? Остатки древней цивилизации?
– Нет, – ответил Амирджан. – На нашей планете никогда не было разумной жизни, по крайней мере, никаких следов не найдено. Лет восемьдесят назад здесь был оазис. Но он заброшен, потому что вода ушла. Людям пришлось найти другой оазис, и переселиться туда.
– Стены выглядят так, будто им уже тысяча лет, – сказала Фирузи.
– Без человека песок и ветер очень быстро все разрушают, – ответил Амирджан. – Лет через двадцать здесь не останется ничего, кроме песчаных холмов.
К вечеру вездеход прибыл в оазис Эль-Сабир. Фирузи увидела высокие стены, поднимающиеся прямо из песка. За ними, окруженный зеленью и рядами небольших зданий, стоял настоящий двухэтажный дворец с двумя высокими башнями в четыре этажа.
Отец Амирджана, шейх Гарун эль Сабир, вежливо принял Фирузи, но на сына смотрел со сдерживаемым гневом. Амирджан отвел девушку в комнату для гостей на женской половине дома, а сам уединился с отцом в его кабинете. Фирузи не знала, о чем они говорили, но через два часа Амирджан пришел к ней очень довольный и сказал, что через десять дней они смогут пожениться.
– Но ты уже сейчас можешь чувствовать себя, как дома, – заверил он.
– Спасибо, – ответила она.
Дворец в Эль-Сабире был больше и роскошнее дома в Эль-Арраке. Прохладные комнаты с кондиционерами, бассейн с морской водой, которую привозили с другой планеты, прекрасные сады, все мыслимые и немыслимые удобства – все это было в распоряжении Фирузи, и все это ей очень нравилось. А видеть ее счастливой для Амирджана было самой большой радостью.
Хотя Фирузи не совсем такая, как Алена. Алена была веселая, смешливая, смелая, и он полюбил ее за это. А Фирузи нерешительная и очень серьезная, она как будто боялась выражать свои чувства, или просто забыла, как это делается. Однажды, когда они еще были в городском особняке в Эль-Арраке, Амирджан попытался поцеловать ее, зная, что в оазисе до свадьбы у него не будет возможности сделать это. Раньше он брал ее за руку, обнимал за плечи или талию. Она не противилась, но никак не отвечала, словно он брал за руку и обнимал манекен или робота. Когда он осторожно притянул ее к себе и дотронулся губами до ее губ, Фирузи не оттолкнула его, но снова не ответила, даже как-то чуть испуганно застыла, словно решила, что он хочет не поцеловать ее, а укусить. И спросила потом:
– Это... зачем?
– Ну... жених и невеста иногда целуются, – пояснил он. – Тебе было неприятно?
– Нет-нет, просто... непривычно, – ответила Фирузи.
Амирджан надеялся, что со временем девушка освоится и станет больше похожей на ту, кем была раньше. Но она нравилась ему и такая. Он не мог смотреть на нее без желания сжать в объятиях и целовать до умопомрачения. И был уверен, что его горячая страсть сможет разбудить и ее чувства.
«Разве мог муж дать ей то, что могу дать я?» – думал Амирджан, и голос совести, возражавший ему, становился все тише.
Отец Амирджана, конечно, сначала был категорически против свадьбы сына с неизвестной девушкой, тем более что невеста сына уже достаточно подросла для замужества – ей исполнилось четырнадцать лет. А ее отец никогда не согласится, чтобы Амайни стала только второй женой. К тому же Амирджан заявил, что не намерен брать ни вторую жену, ни тем более третью и четвертую.
Отцу пришлось дать согласие на этот брак, когда Амирджан рассказал, что Фирузи спасла ему жизнь, и что он за это обещал жениться на ней. Амирджан должен был выполнить обещание, данное спасителю – это долг чести. Ну, а своей четырнадцатилетней невесте он ничего не обещал. Из-за отказа от невесты будет скандал, и закончится он, скорее всего, разрывом всяких отношений между двумя семьями, но Амирджан его не боялся. Земли эль Сабиров и Аш-Абаси даже не граничат между собой. К тому же это будет позже, а свадьба с Фирузи – всего через несколько дней.
Как невесте Амирджана, Фирузи предоставили бывшие покои Диноры. Служанки, хотя и не говорили на интерлинге, научили девушку одеваться по-арракийски. Та одежда, в которой она приехала, нравилась ей больше, и Фирузи сказала об этом Амирджану.
– Ты будешь надевать ее, когда мы будем посещать другие планеты, – пообещал он. – Это будет так часто, как ты захочешь. А здесь нужна наша одежда, она более комфортна и удобна для арракийского климата, ты скоро сама в этом убедишься.
Дома, в своих покоях, Фирузи могла ходить в чем угодно, даже в ночной сорочке и пеньюаре. Или в коротких платьях с открытыми плечами и глубоким декольте, в майке и шортах. Хотя таких платьев, маек и шортов в ее новом гардеробе и не было. А в остальных помещениях даже женской половины она должна появляться в длинном закрытом платье, которых у Диноры было бесчисленное множество. Сестре Амирджана они были больше не нужны. Служанки быстро подогнали часть платьев по фигуре Фирузи. Выходя в сад, где могли встретиться мужчины-садовники, она должна была надевать накидку из материала, прозрачного только изнутри, закрывающую лицо, или хотя бы платок, полностью прикрывающий волосы.
Во дворце Эль-Сабир приготовления к свадьбе шли полным ходом. Фирузи чувствовала себя хорошо, только иногда на нее находила задумчивость, и тогда Амирджан с беспокойством спрашивал:
– Милая, что случилось? Что с тобой?
– Ничего, – обычно отвечала Фирузи. – Просто мне почудилось, что я что-то вспомнила, а, оказалось, нет.
