Издохшие много лет назад лесные зверюшки обрастали плотью, украшались мехом и веселой гурьбой бежали занимать места на трибунах, свитых мною из корней и веток некогда погибших растений. А неплохая у меня магия Жизни получилась. Зверюшки отчаянно хлопали, стучали лапками, визжали, подбадривая «гладиаторов». Те, не замечая происшедших вокруг изменений, лупили друг друга молниями. Что за равнодушие?! Ах, да! Купол мой — зеркальный. Исправим...
Первый заметил развернувшуюся фантасмагорию прислужник Маски. И, пропустив удар, упал на колени. Немигон не мешкая скастовал добивающее заклятие и... упустил его сквозь пальцы...
— Рута, ты... — но продолжить не успел — его визави перешёл в атаку.
Все-таки мне несказанно повезло, что эмпатическая передача связывает магические способности донора. И, пока идет бой, мне опасаться нечего. А он будет идти долго. Очень долго.
Как же давно я не колдовал! Не считать же колдовством те жалкие крохи, что позволял мне Немигон, или что я сам себе позволял тайком от него.
Творчество. Чистое творчество. Какой же это восторг!
А эти дураки тратят резерв на бойню!
Вполглаза отслеживая ситуацию на ринге, я погрузился в любимое дело. И вот лес стал подобен дворцу лесного короля. Только больше, чище и прекраснее. Ох, кажется, мои птенчики опять без резерва. И не надоело? Пригласить их на обед, что ли? Моя лич-рысь поймала приличную такую лань... Кто бы приготовил.
Вытащив из Лабиринта юного Цасту, заставил его стряпать. Ну а мои бельчата помогали свежевать и разделывать. В итоге обед превратился в ужин, а мои дуэлянты падали от изнеможения, несмотря на приличный еще резерв.
Ладно, урок окончен.
В можжевеловом зале, за столом, свитым из лоз дикого винограда, расположился я и со мной все мои гости. Все, кроме Немигона, конечно, в антимагических ошейниках. На окошках, увитых плющом, лич-соловьи давали концерт чарующей музыки, а проворные лич-белки подливали березовый нектар в серебряные кубки.
— Как вам мой дворец, хозяин?
— Наигрался? — Немигон вертел в пальцах мое Сердце, но эмпатическую передачу не начинал. Неужели что-то да понял?
— Почти. Весело же было!
—Да не очень. А дворец — хорош. Ты, значит, свободен от клятвы теперь? — Откинувшись на спинку воздушного кресла я фыркнул: был бы свободен — свалил. — Почему тогда бесчинствовал?
— Почему бы и нет?
— А как же клятва?
— Я ее и не нарушал. Вы живы и невредимы. А все остальное — лирика.
— Ничего себе — лирика! Я бы мог погибнуть!
— Только по собственной глупости, а это меня уже не касается.
— А заставить меня сражаться на потеху лесным зверям?
— Да хоть в перьях вывалять и по улицам гонять, — хмыкнул в ответ.
— Не понимаю...
— А что тут не понимать? — подал голос главный из слуг Маски. — Вы согласились принять Сердце от птицы, превосходящей вас по силе, и не озаботились лояльностью Дарителя. Глупо.
Немигон нахмурился, я рассмеялся. Озаботился. Пять лет только о лояльности и думал. А ты, птенчик, как в слуги к Маске залетел, интересно?
Поток ветра налетел на сородича, рванул ворот рубашки. Так-так-так. Значит, ты тоже бессердечен, малыш? И твой хозяин, видимо, лояльностью твоей как раз... озаботился...
— Обиженная птица — не лучший слуга. Особенно столь могучая птица. Мое имя Ренн кан Нирра. Дитя Небесной Стаи Восточного Замка, — главарь нападавших встал, поклонился.
— Финор кан Рута. Отец Небесной Стаи Западного Кряжа.
— Мое почтение, господин Финор!
— Сядьте. — Воздух вокруг меня заискрил. — Как умер Томэ кан Ррган?
Это, похоже, становится навязчивой идеей, но Восточный Замок — место смерти наследника.
— Не гневайтесь, господин Финор, я ни слова не скрою от вас. Прошу... Мой отец пригласил вашего ученика на свадьбу к дочери — моей сестре. На церемонии Обмена Сердцами в часовню ворвались люди императора, именем Томэ кан Арива сковали магию всех присутствующих птиц. Наследник же, едва на пороге появились слуги его отца, преобразился и был таков. Мою стаю арестовали, гостей тоже. Сам император учувствовал в допросах. Мы не знали, где наследник. А если бы и знали…
— Но твой отец уверял, что дофин повесился у него на глазах.
— Не было этого. Томэ кан Арив не нашел сына и помчался со стражей восвояси. А Томэ кан Ррган тем временем вернулся в Замок, собрал вещи и отбыл в неизвестном мне направлении.
— И больше ты ничего не знаешь?
— Только то, что на следующий день после отбытия дофина его отца нашли мертвым в дальнем парке поместья. С ним погибла и вся охрана.
— А тело Рргана?
— Его нашли чуть поодаль висящим на старой яблоне.
— И-и-и?..
— И отец объявил о пресечении рода Томэ.
— Он объявил о том, что мой мальчик убил императора! Мой мальчик! Вошел в историю народа как отцеубийца!
— Отец не хотел междоусобиц — боялся вашего гнева. Вы ведь были законным наследником трона.
— Боялся... — выдохнул я, вновь откинувшись на спинку кресла. — А ты боишься меня?
— Только дурак не боится Силы, не имеющей границ.
— Граница есть у любой силы.
— Но не у вашей. Думаете, жрецы прокляли вас из-за человеческого мага? Они испугались и решили ограничить вас таким вот образом.
— Знаешь, я давно уже не смотрю на мир чужими глазами, но ты, птенчик, моими посмотри.
Ренн кан Нирра вздрогнул, опустив глаза:
— Я нет, я не... Господин Финор! Не смотрите на меня так, прошу вас. — Лицо его позеленело, он тяжело задышал.
— Как ты думаешь, мертвые смотрят глазами живых? Как думаешь, что чувствует душа Рргана, зная, что весь Нимвод видит его ТАКИМ?
— Но...
— Твой отец обратил моего мальчика в Прародителя гут. Проклятого, страдающего и заставляющего страдать других. А жрецы обрекли на ту же участь меня. Посмотри-ка глазами Немигона. Как он меня видит? И как я должен с этим жить?
— Светлые силы... — прошептал жар-птица.
— Ты слышал обо мне и помнишь по рассказам отца. Иначе смотрел бы на меня глазами хозяина. И считал бы себя правым. Единственным, кого я «пожрал», был мой несчастный брат. Я не убивал учеников, не присваивал их силу. Единственное, чего я хотел — верности. Хотел хоть кому-то доверять в этом безумном мире.
Да-а, что-то меня понесло сегодня...
Усталость навалилась внезапно. Как же мне все это надоело! Я щелкнул пальцами, рассыпая прахом все, что накастовал с таким удовольствием, все, чем хвалился минуту назад. Пропал волшебный дворец, личи вернулись в свои могилы, даже магические оковы с пленников исчезли. На-до-е-ло!
Я вытянулся на прелой листве и закрыл глаза. И что теперь?
Я слышал крик Немигона, брань Цасты... Нет, маленький Нирра не причинит им вреда...
Портал затягивал нас, кружил, убаюкивал...
Я давно уже понял, что Маска — не враг мне. И не враг Хранителям... Ну не давно, ладно, совсем недавно.
Мы очутились в огромном мраморном зале. Грязные, измученные, все, кроме меня — я был просто грязный. На возвышении на золоченом троне восседал человек. Или не человек. Скорее всего. Лицо его прикрывала маска. Увидев нашу компанию, он подался вперед.
— Нирра, тебе, наконец, повезло!
Знакомый голос заставил меня подняться. Да, собственно говоря, лежать на мраморном полу — совсем не то, что лежать на ковре из листьев.
Вот так встреча!
Дитя Стаи Восточного Замка поклонился:
— Передаю пленников в вашу волю. Разрешите удалиться?
— Конечно, отдыхай. — Маска сошел с трона, подошел к Немигону: — Ты тот безумец, что осмелился нацепить себе на шею Сердце Мудреца? — Опа! И откуда этот пройдоха узнал выдуманное мною название? Немигон молчал. — Молчишь. Небось, чувствуешь себя всесильным? Напрасно. Резерв Финор кан Руты бесконечен с некоторых пор, я слышал. Но он смертен, и тело его подвержено усталости. А потому...
Маска хлопнул в ладоши и исчез. В тоже время стены зала зашевелились.
«Иди, иди к нам...» — зашелестели гобелены на стенах. Колонны потянули длинные черные щупальца.
Нет, нет и нет!
Меня совсем не улыбала перспектива быть растерзанным Прародителями гут, но и преобразиться я не мог — ведь тогда Немигон останется без поддержки. Воевать с порождениями Тьмы в человеческой ипостаси — дело не простое. Совсем не простое.
Я начал кастовать портал. Энергия с кончиков пальцев потекла по напольной мозаике. Нет, не выходит... Да что это такое?! Немигон в одиночку отражал нападение. Нет, нужно больше энергии, больше времени, но этот лиловолицый урод всей своей силой блокировал магию перемещения. Всей своей немалой силой! Проклятье! Немигон ослабевал. У него и так сил было всего ничего!
Я бросил бесплодные попытки сбежать и поспешил на помощь хозяину. Подоспел как раз, чтобы успеть поймать бесчувственное тело мага. Брачные игры фениксов! Магический резерв я ему наполнил, а вот физические силы...
Укрыв Хранителя защитным куполом, я рискнул. Тело мое засияло, руки преобразились, покрывшись золотыми перьями, ноги истончились, нос превратился в клюв. В это же самое время Прародители начали плавиться, оплывать, подобно воску, пузыриться лужами нефти...
Взмах — и я уже под сводами зала. Мой свет проникал во все уголки, во все альковы — нигде не укрыться им, несчастным, озлобленным мертвым душам. Простите меня и покойтесь с миром...
С уничтожением последнего из порождений Тьмы в зале наступила тишина. Я спустился на пол, направился было к куполу... и не смог ступить и шагу. Капкан. Какой же я идиот. Это бумеранг тупизны называется. Я попался почти так же, как попался прежде Нирра.
В ипостаси жар-птицы я не мог колдовать. Не мог освободиться от магических пут, обвивших мое тело. А со связанным телом не мог снова принять вид человека. Тем временем Маска, поблагодарив меня насмешливыми аплодисментами — точь-в-точь как я делал, бывало, разбил мой купол.
— Не убивай! — прокричал я. — Умоляю, не убивай его!
Маска рассмеялся — он, будучи жар-птицей, отлично понял мой надрывный клекот. Да, гибель хозяина Сердца для нашего брата хуже собственной смерти. И в этой ситуации не до гордости.
— Хочется подразнить вас, конечно... но не буду. — Наклонившись, снял с бесчувственного тела Немигона шнурок с Сердцем. — А теперь что скажете? Прикончить эту падаль?
— Не надо... пожалуйста, Миран...
Мой бывший мажордом повесил кристалл себе на шею:
— Как хотите. Он ваш. Дарю.
И пропал. С ним вместе пропала и его магия. Едва почувствовав свободу, я преобразился, подбежал к человеку:
— Как вы? Все нормально?
Хранитель с трудом открыл глаза:
— Мы живы?
— Определенно. Как вы?
— Устал... а так вроде ничего. Что произошло?
— Мое Сердце у Маски.
Немигон приподнялся на локте, похлопал себя по груди:
— Значит, ты теперь служишь захватчику?
— Очевидно же.
— Тогда зачем ты здесь? Новый хозяин приказал?
Вот что с ним делать? Я здесь, чтобы ты не сдох. Или не так.
— Я здесь, чтобы помочь вам выжить, — интересно, какой вариант уместен? — Думаю, вас надо лекарю показать. Не пугайтесь...
Накастовав под больным носилки, пустил их плыть к выходу. Стража у дверей не задержала нас. Видимо, уже знали о моем статусе. Узнав нужное направление, потащил Немигона на второй этаж в палаты врачевания.
Лекарем у Маски служила милая на вид драконица. Хоть и не люблю я это племя, но в смазливости им не откажешь.
— Чем могу быть полезна?
— Моему другу плохо. Истощение, похоже...
Милашка поцокала языком:
— Бледный какой... Ладно, сейчас посмотрим...
Она возилась с Немигоном почти час. Я сидел на обтянутой белой кожей кушетке и размышлял.
Маска, вернее — Котар кэр Миран, теперь мой хозяин. Хорошо это или плохо? Я не знал. Пока ничего плохого он мне не сделал. Был даже вежлив. И пощадил человеческого мага. Вопрос только в его мотивах. Понятно, что он из кожи вон лезть будет, чтобы получить мою лояльность. Ведь, в отличие от Немигона, огнестраж прекрасно знает все стопятьсот способов осложнить жизнь хозяину, не нарушая клятвы.
Зачем Маска развязал войну? Чего добивается?
Вопросы, вопросы...
Голова устала думать быстрее, чем что-либо надумала. Такое бывает. Клонило в сон. Похоже, не только Хранителю нужен отдых...
Наконец, манипуляции были закончены, и я потащил носилки по коридорам.
Комната, что мне отвели, была просторна и богато убрана. Даже коморка для слуг имелась. Туда я и поместил прежнего хозяина. А сам лег на просторную кровать, задернул из тонкого шелка балдахин и отпустил, наконец, себя в объятия сна.
Проснулся я выспавшимся и голодным. Вскочил с кровати, потянулся...
Ах, Миран, Миран! Покачал головой, заметив, что облачен в свою любимую пижаму, а на столике возле окна, источая волшебный аромат, красовалась горка обожаемых с детства оладушек. Стол был накрыт на две персоны. Разлив травяной чай по чашечкам, пошел будить Немигона. Однако в комнате его не оказалось. Странно.
Поев в одиночестве и выпив обе кружки горячего настоя, я потянулся мыслью к своему Сердцу. Уловив нужное направление, потянулся и туловищем... пошел в том направлении, короче.
— Разрешите войти? — заглянул я в кабинет.
— Проходите, господин Финор. Выспались?
— И наелся. Благодарю.
Я коротко поклонился. Миран удовлетворенно кивнул.
— Рад, что вам понравилось. Поверьте, все, что возможно будет сделать в моем доме для вашего комфорта — будет сделано.
— А взамен вы рассчитываете пользоваться моей силой.
— По-моему, это более чем справедливо.
— Возможно. Однако становиться средством в достижении неизвестной мне цели я не намерен.
— Я знал, что к этому придет. Что ж. Цель моя проста — уничтожение горы Светлых Сил.
— Ты спятил. Нехорошо так разговаривать с хозяином, но... говорю тебе Миран: ты спятил.
— Почему же? — усмехнулся бывший мажордом, пропустив мимо ушей мою дерзость. — Я вполне в себе. И иду к своей цели семимильными шагами.
— Объяснись. — Я плюхнулся в кресло у камина.
— Да что тут объяснять? Когда до гнездовья дошли слухи о вашем проклятии, птицы стали роптать. Некоторые, конечно, сбежали. Но основная часть стаи решила встать на защиту вожака. Мы отправили гонцов на гору Светлых Сил и узнали много интересного. Например, то, что жрецы принимают подношения от Фениксов. И то, что именно они открыли Ворота Прародителям гут.
— Что?! Куда?..
— Через три месяца после вашего исчезновения Нимвод заполонили эти создания. Они появлялись из-под земли, хватали зазевавшихся птиц и затемняли. Мы боялись принимать человеческий облик. Именно тогда на нас и напали Фениксы.
— Светлые силы!
— Много птиц погибло. Еще больше были заражены. Те, кому удалось выжить в первые часы нашествия, спаслись в Восточном Замке. Там же мы изобрели способ контроля над Прародителями.
— Некромантия?
— Некромантия. Но к тому времени как мы достигли полного успеха в этом виде магии, фениксы уже укрепились на наших землях. Мы построили портал в самую отдаленную точку Отрезка, какую знали, и заняли местный мирок. Там столкнулись с цивилизацией дракониц. Встретили она нас, прямо скажем, недружески. Нам пришлось захватить их твердыню и установить свой протекторат.
— А на Хранителей вы зачем охотитесь?
Миран опустил глаза:
— Я за вами охотился.
— Не многовато ли крови пролито за сомнительную честь обладать моим Сердцем?
— Не многовато. Вернуть Родину без вашей силы и умений нам будет крайне затруднительно. Кроме того, в наших рядах нет единства. Стаи постоянно тянут одеяло на себя, ссорятся из-за пустяков... Нам нужен лидер.
Первый заметил развернувшуюся фантасмагорию прислужник Маски. И, пропустив удар, упал на колени. Немигон не мешкая скастовал добивающее заклятие и... упустил его сквозь пальцы...
— Рута, ты... — но продолжить не успел — его визави перешёл в атаку.
Все-таки мне несказанно повезло, что эмпатическая передача связывает магические способности донора. И, пока идет бой, мне опасаться нечего. А он будет идти долго. Очень долго.
Как же давно я не колдовал! Не считать же колдовством те жалкие крохи, что позволял мне Немигон, или что я сам себе позволял тайком от него.
Творчество. Чистое творчество. Какой же это восторг!
А эти дураки тратят резерв на бойню!
Вполглаза отслеживая ситуацию на ринге, я погрузился в любимое дело. И вот лес стал подобен дворцу лесного короля. Только больше, чище и прекраснее. Ох, кажется, мои птенчики опять без резерва. И не надоело? Пригласить их на обед, что ли? Моя лич-рысь поймала приличную такую лань... Кто бы приготовил.
Вытащив из Лабиринта юного Цасту, заставил его стряпать. Ну а мои бельчата помогали свежевать и разделывать. В итоге обед превратился в ужин, а мои дуэлянты падали от изнеможения, несмотря на приличный еще резерв.
Ладно, урок окончен.
В можжевеловом зале, за столом, свитым из лоз дикого винограда, расположился я и со мной все мои гости. Все, кроме Немигона, конечно, в антимагических ошейниках. На окошках, увитых плющом, лич-соловьи давали концерт чарующей музыки, а проворные лич-белки подливали березовый нектар в серебряные кубки.
— Как вам мой дворец, хозяин?
— Наигрался? — Немигон вертел в пальцах мое Сердце, но эмпатическую передачу не начинал. Неужели что-то да понял?
— Почти. Весело же было!
—Да не очень. А дворец — хорош. Ты, значит, свободен от клятвы теперь? — Откинувшись на спинку воздушного кресла я фыркнул: был бы свободен — свалил. — Почему тогда бесчинствовал?
— Почему бы и нет?
— А как же клятва?
— Я ее и не нарушал. Вы живы и невредимы. А все остальное — лирика.
— Ничего себе — лирика! Я бы мог погибнуть!
— Только по собственной глупости, а это меня уже не касается.
— А заставить меня сражаться на потеху лесным зверям?
— Да хоть в перьях вывалять и по улицам гонять, — хмыкнул в ответ.
— Не понимаю...
— А что тут не понимать? — подал голос главный из слуг Маски. — Вы согласились принять Сердце от птицы, превосходящей вас по силе, и не озаботились лояльностью Дарителя. Глупо.
Немигон нахмурился, я рассмеялся. Озаботился. Пять лет только о лояльности и думал. А ты, птенчик, как в слуги к Маске залетел, интересно?
Поток ветра налетел на сородича, рванул ворот рубашки. Так-так-так. Значит, ты тоже бессердечен, малыш? И твой хозяин, видимо, лояльностью твоей как раз... озаботился...
— Обиженная птица — не лучший слуга. Особенно столь могучая птица. Мое имя Ренн кан Нирра. Дитя Небесной Стаи Восточного Замка, — главарь нападавших встал, поклонился.
— Финор кан Рута. Отец Небесной Стаи Западного Кряжа.
— Мое почтение, господин Финор!
— Сядьте. — Воздух вокруг меня заискрил. — Как умер Томэ кан Ррган?
Это, похоже, становится навязчивой идеей, но Восточный Замок — место смерти наследника.
— Не гневайтесь, господин Финор, я ни слова не скрою от вас. Прошу... Мой отец пригласил вашего ученика на свадьбу к дочери — моей сестре. На церемонии Обмена Сердцами в часовню ворвались люди императора, именем Томэ кан Арива сковали магию всех присутствующих птиц. Наследник же, едва на пороге появились слуги его отца, преобразился и был таков. Мою стаю арестовали, гостей тоже. Сам император учувствовал в допросах. Мы не знали, где наследник. А если бы и знали…
— Но твой отец уверял, что дофин повесился у него на глазах.
— Не было этого. Томэ кан Арив не нашел сына и помчался со стражей восвояси. А Томэ кан Ррган тем временем вернулся в Замок, собрал вещи и отбыл в неизвестном мне направлении.
— И больше ты ничего не знаешь?
— Только то, что на следующий день после отбытия дофина его отца нашли мертвым в дальнем парке поместья. С ним погибла и вся охрана.
— А тело Рргана?
— Его нашли чуть поодаль висящим на старой яблоне.
— И-и-и?..
— И отец объявил о пресечении рода Томэ.
— Он объявил о том, что мой мальчик убил императора! Мой мальчик! Вошел в историю народа как отцеубийца!
— Отец не хотел междоусобиц — боялся вашего гнева. Вы ведь были законным наследником трона.
— Боялся... — выдохнул я, вновь откинувшись на спинку кресла. — А ты боишься меня?
— Только дурак не боится Силы, не имеющей границ.
— Граница есть у любой силы.
— Но не у вашей. Думаете, жрецы прокляли вас из-за человеческого мага? Они испугались и решили ограничить вас таким вот образом.
— Знаешь, я давно уже не смотрю на мир чужими глазами, но ты, птенчик, моими посмотри.
Ренн кан Нирра вздрогнул, опустив глаза:
— Я нет, я не... Господин Финор! Не смотрите на меня так, прошу вас. — Лицо его позеленело, он тяжело задышал.
— Как ты думаешь, мертвые смотрят глазами живых? Как думаешь, что чувствует душа Рргана, зная, что весь Нимвод видит его ТАКИМ?
— Но...
— Твой отец обратил моего мальчика в Прародителя гут. Проклятого, страдающего и заставляющего страдать других. А жрецы обрекли на ту же участь меня. Посмотри-ка глазами Немигона. Как он меня видит? И как я должен с этим жить?
— Светлые силы... — прошептал жар-птица.
— Ты слышал обо мне и помнишь по рассказам отца. Иначе смотрел бы на меня глазами хозяина. И считал бы себя правым. Единственным, кого я «пожрал», был мой несчастный брат. Я не убивал учеников, не присваивал их силу. Единственное, чего я хотел — верности. Хотел хоть кому-то доверять в этом безумном мире.
Да-а, что-то меня понесло сегодня...
Усталость навалилась внезапно. Как же мне все это надоело! Я щелкнул пальцами, рассыпая прахом все, что накастовал с таким удовольствием, все, чем хвалился минуту назад. Пропал волшебный дворец, личи вернулись в свои могилы, даже магические оковы с пленников исчезли. На-до-е-ло!
Я вытянулся на прелой листве и закрыл глаза. И что теперь?
Я слышал крик Немигона, брань Цасты... Нет, маленький Нирра не причинит им вреда...
Портал затягивал нас, кружил, убаюкивал...
Я давно уже понял, что Маска — не враг мне. И не враг Хранителям... Ну не давно, ладно, совсем недавно.
Мы очутились в огромном мраморном зале. Грязные, измученные, все, кроме меня — я был просто грязный. На возвышении на золоченом троне восседал человек. Или не человек. Скорее всего. Лицо его прикрывала маска. Увидев нашу компанию, он подался вперед.
— Нирра, тебе, наконец, повезло!
Знакомый голос заставил меня подняться. Да, собственно говоря, лежать на мраморном полу — совсем не то, что лежать на ковре из листьев.
Вот так встреча!
Дитя Стаи Восточного Замка поклонился:
— Передаю пленников в вашу волю. Разрешите удалиться?
— Конечно, отдыхай. — Маска сошел с трона, подошел к Немигону: — Ты тот безумец, что осмелился нацепить себе на шею Сердце Мудреца? — Опа! И откуда этот пройдоха узнал выдуманное мною название? Немигон молчал. — Молчишь. Небось, чувствуешь себя всесильным? Напрасно. Резерв Финор кан Руты бесконечен с некоторых пор, я слышал. Но он смертен, и тело его подвержено усталости. А потому...
Маска хлопнул в ладоши и исчез. В тоже время стены зала зашевелились.
«Иди, иди к нам...» — зашелестели гобелены на стенах. Колонны потянули длинные черные щупальца.
Нет, нет и нет!
Меня совсем не улыбала перспектива быть растерзанным Прародителями гут, но и преобразиться я не мог — ведь тогда Немигон останется без поддержки. Воевать с порождениями Тьмы в человеческой ипостаси — дело не простое. Совсем не простое.
Я начал кастовать портал. Энергия с кончиков пальцев потекла по напольной мозаике. Нет, не выходит... Да что это такое?! Немигон в одиночку отражал нападение. Нет, нужно больше энергии, больше времени, но этот лиловолицый урод всей своей силой блокировал магию перемещения. Всей своей немалой силой! Проклятье! Немигон ослабевал. У него и так сил было всего ничего!
Я бросил бесплодные попытки сбежать и поспешил на помощь хозяину. Подоспел как раз, чтобы успеть поймать бесчувственное тело мага. Брачные игры фениксов! Магический резерв я ему наполнил, а вот физические силы...
Укрыв Хранителя защитным куполом, я рискнул. Тело мое засияло, руки преобразились, покрывшись золотыми перьями, ноги истончились, нос превратился в клюв. В это же самое время Прародители начали плавиться, оплывать, подобно воску, пузыриться лужами нефти...
Взмах — и я уже под сводами зала. Мой свет проникал во все уголки, во все альковы — нигде не укрыться им, несчастным, озлобленным мертвым душам. Простите меня и покойтесь с миром...
С уничтожением последнего из порождений Тьмы в зале наступила тишина. Я спустился на пол, направился было к куполу... и не смог ступить и шагу. Капкан. Какой же я идиот. Это бумеранг тупизны называется. Я попался почти так же, как попался прежде Нирра.
В ипостаси жар-птицы я не мог колдовать. Не мог освободиться от магических пут, обвивших мое тело. А со связанным телом не мог снова принять вид человека. Тем временем Маска, поблагодарив меня насмешливыми аплодисментами — точь-в-точь как я делал, бывало, разбил мой купол.
— Не убивай! — прокричал я. — Умоляю, не убивай его!
Маска рассмеялся — он, будучи жар-птицей, отлично понял мой надрывный клекот. Да, гибель хозяина Сердца для нашего брата хуже собственной смерти. И в этой ситуации не до гордости.
— Хочется подразнить вас, конечно... но не буду. — Наклонившись, снял с бесчувственного тела Немигона шнурок с Сердцем. — А теперь что скажете? Прикончить эту падаль?
— Не надо... пожалуйста, Миран...
Мой бывший мажордом повесил кристалл себе на шею:
— Как хотите. Он ваш. Дарю.
И пропал. С ним вместе пропала и его магия. Едва почувствовав свободу, я преобразился, подбежал к человеку:
— Как вы? Все нормально?
Хранитель с трудом открыл глаза:
— Мы живы?
— Определенно. Как вы?
— Устал... а так вроде ничего. Что произошло?
— Мое Сердце у Маски.
Немигон приподнялся на локте, похлопал себя по груди:
— Значит, ты теперь служишь захватчику?
— Очевидно же.
— Тогда зачем ты здесь? Новый хозяин приказал?
Вот что с ним делать? Я здесь, чтобы ты не сдох. Или не так.
— Я здесь, чтобы помочь вам выжить, — интересно, какой вариант уместен? — Думаю, вас надо лекарю показать. Не пугайтесь...
Накастовав под больным носилки, пустил их плыть к выходу. Стража у дверей не задержала нас. Видимо, уже знали о моем статусе. Узнав нужное направление, потащил Немигона на второй этаж в палаты врачевания.
Лекарем у Маски служила милая на вид драконица. Хоть и не люблю я это племя, но в смазливости им не откажешь.
— Чем могу быть полезна?
— Моему другу плохо. Истощение, похоже...
Милашка поцокала языком:
— Бледный какой... Ладно, сейчас посмотрим...
Она возилась с Немигоном почти час. Я сидел на обтянутой белой кожей кушетке и размышлял.
Маска, вернее — Котар кэр Миран, теперь мой хозяин. Хорошо это или плохо? Я не знал. Пока ничего плохого он мне не сделал. Был даже вежлив. И пощадил человеческого мага. Вопрос только в его мотивах. Понятно, что он из кожи вон лезть будет, чтобы получить мою лояльность. Ведь, в отличие от Немигона, огнестраж прекрасно знает все стопятьсот способов осложнить жизнь хозяину, не нарушая клятвы.
Зачем Маска развязал войну? Чего добивается?
Вопросы, вопросы...
Голова устала думать быстрее, чем что-либо надумала. Такое бывает. Клонило в сон. Похоже, не только Хранителю нужен отдых...
Наконец, манипуляции были закончены, и я потащил носилки по коридорам.
Комната, что мне отвели, была просторна и богато убрана. Даже коморка для слуг имелась. Туда я и поместил прежнего хозяина. А сам лег на просторную кровать, задернул из тонкого шелка балдахин и отпустил, наконец, себя в объятия сна.
***
Проснулся я выспавшимся и голодным. Вскочил с кровати, потянулся...
Ах, Миран, Миран! Покачал головой, заметив, что облачен в свою любимую пижаму, а на столике возле окна, источая волшебный аромат, красовалась горка обожаемых с детства оладушек. Стол был накрыт на две персоны. Разлив травяной чай по чашечкам, пошел будить Немигона. Однако в комнате его не оказалось. Странно.
Поев в одиночестве и выпив обе кружки горячего настоя, я потянулся мыслью к своему Сердцу. Уловив нужное направление, потянулся и туловищем... пошел в том направлении, короче.
— Разрешите войти? — заглянул я в кабинет.
— Проходите, господин Финор. Выспались?
— И наелся. Благодарю.
Я коротко поклонился. Миран удовлетворенно кивнул.
— Рад, что вам понравилось. Поверьте, все, что возможно будет сделать в моем доме для вашего комфорта — будет сделано.
— А взамен вы рассчитываете пользоваться моей силой.
— По-моему, это более чем справедливо.
— Возможно. Однако становиться средством в достижении неизвестной мне цели я не намерен.
— Я знал, что к этому придет. Что ж. Цель моя проста — уничтожение горы Светлых Сил.
— Ты спятил. Нехорошо так разговаривать с хозяином, но... говорю тебе Миран: ты спятил.
— Почему же? — усмехнулся бывший мажордом, пропустив мимо ушей мою дерзость. — Я вполне в себе. И иду к своей цели семимильными шагами.
— Объяснись. — Я плюхнулся в кресло у камина.
— Да что тут объяснять? Когда до гнездовья дошли слухи о вашем проклятии, птицы стали роптать. Некоторые, конечно, сбежали. Но основная часть стаи решила встать на защиту вожака. Мы отправили гонцов на гору Светлых Сил и узнали много интересного. Например, то, что жрецы принимают подношения от Фениксов. И то, что именно они открыли Ворота Прародителям гут.
— Что?! Куда?..
— Через три месяца после вашего исчезновения Нимвод заполонили эти создания. Они появлялись из-под земли, хватали зазевавшихся птиц и затемняли. Мы боялись принимать человеческий облик. Именно тогда на нас и напали Фениксы.
— Светлые силы!
— Много птиц погибло. Еще больше были заражены. Те, кому удалось выжить в первые часы нашествия, спаслись в Восточном Замке. Там же мы изобрели способ контроля над Прародителями.
— Некромантия?
— Некромантия. Но к тому времени как мы достигли полного успеха в этом виде магии, фениксы уже укрепились на наших землях. Мы построили портал в самую отдаленную точку Отрезка, какую знали, и заняли местный мирок. Там столкнулись с цивилизацией дракониц. Встретили она нас, прямо скажем, недружески. Нам пришлось захватить их твердыню и установить свой протекторат.
— А на Хранителей вы зачем охотитесь?
Миран опустил глаза:
— Я за вами охотился.
— Не многовато ли крови пролито за сомнительную честь обладать моим Сердцем?
— Не многовато. Вернуть Родину без вашей силы и умений нам будет крайне затруднительно. Кроме того, в наших рядах нет единства. Стаи постоянно тянут одеяло на себя, ссорятся из-за пустяков... Нам нужен лидер.
