- Гуляла, - буркнула, раздеваясь.
- А Максим тебя ищет.
- Зачем? – я намеренно долго снимала сапоги.
- Можно тебя на пару слов? – спросил он неуверенно.
Как же хотелось ответить, нет, но теперь меня предал собственный язык, выдав: «Да». Пришлось снова одеваться.
Мы спустились с крыльца. Максим молчал и все время смотрела куда-то мне за спину, а я – себе под ноги. Милый у нас получался разговор.
- Так чего ты хотел? – немного грубо спросила я, пряча руки в карманы и глядя на улицу через забор.
Он вздохнул.
- Алена, я… В общем… Не знаю, как сказать.
- Говори, как есть, - пожала плечами.
- Я бы хотел…
- Что? – раздраженно спросила. Чего мямлит? И так понятно, что пришел извиниться за то, что между нами ничего быть не может. Лучше бы не приходил.
- Наверное, я…
- Максим, в чем дело? Говори уже. Меня родители ждут.
- Я, наверное, пойду, - вдруг засобирался он. Здрасти, приехали!
Я пожала плечами – дело хозяйское. Он уже дошел до калитки, потом резко развернулся и торопливо направился ко мне. И такое у него было решительное выражение лица, что я даже испугалась. Может, это еще отголоски Альбининого колдовства?
- Ты мне нравишься, - выпалил Максим на одном дыхании, остановившись передо мной.
- А? – только и смогла я ответить, открыв рот от изумления.
- Сразу понравилась, как только увидел. А потом все больше и больше. Я понимаю, что натворил дел и тебя подставил и Нику отдал ведьме и ты со мной не захочешь встречаться. Я это пойму и не буду злиться. Может, мы тогда останемся просто друзьями? - слова вылетали из Максима с такой скоростью, что я не успевала их осмысливать, поэтому взяла небольшую паузу, чтобы переварить.
- Так ты… друзьями хочешь остаться? – спросила осторожно.
- Н-нет. Я хочу с тобой встречаться, но если ты…
- Я согласна, - перебила я его, а то сейчас наговорит – за всю жизнь не разгрести.
- Что? – растерялся Максим.
- Я согласна с тобой встречаться, - повторила и тут же смутилась. Ну как первый раз, честное слово!
Он улыбнулся.
- Правда?
- Правда, - кивнула, ответив улыбкой.
- Ух, хорошо, - выдохнул Максим облегченно. – А поцеловать можно?
- Кого? – не поняла я.
- Тебя, - рассмеялся он.
- Можно, - кивнула, смутившись еще сильнее. Стоп! Это что? Прям здесь? Хотела возразить, но не успела. А потом и вовсе стало плевать, где меня целуют. Да хоть посреди толпы.
Лето в этом году выдалось хорошее: в меру жаркое, в меру дождливое. Травы уродились на славу. Собирай – не хочу. Каждое утро я уходила в лес и возвращалась только к вечеру, когда солнце почти скрывалось за горизонтом. В Старопяткино теперь было спокойно. В прошлом году даже две новые семьи купили дома. В этом все ездят, смотрят, но пока не решаются, хотя и говорят: «Хорошо у вас тут!»
- Привет, Аленка! Снова из леса? – остановила меня Анастасия Егоровна.
- Да. Опять ходила урожай собирать, - рассмеялась я, продемонстрировав полную корзину разнотравья.
- А я вчера с Екатериной грибов насолила. Много их в этом году. И себе и для туристов на угощения. Марина на днях обещала приехать. Ника в сад пошла, теперь время посвободнее. Приедет - за ягодой пойдем.
- Да, земляники там много. Я наелась до отвала.
- Максим-то не вернулся?
- Нет. На следующей неделе. Заказ большой. Как ваша спина, Анастасия Егоровна?
- Да тьфу-тьфу-тьфу, не беспокоит. Все благодаря твоей мази.
- Если что, приходите, еще сделаю, - улыбнулась я.
- Приду.
- Ладно, пойду я. Еще развесить все это надо да котов накормить.
- Иди с Богом.
Управилась я только к поздней ночи. Наскоро ополоснулась водой, нагретой солнцем и легла спать. Тимка с Кешей устроились в ногах.
- Как странно устроена жизнь, - подумала я. – Никогда не знаешь, куда свернет твой путь. Знала ли я три года назад, что стану ведьмой и поселюсь в деревне? Да сказал бы кто, в жизни бы не поверила. А что встречусь с настоящей черной ведьмой и демоном? Вот тут уж в лицо бы прям рассмеялась.
Жалею ли я о том, что приняла наследство от прабабки? Нет. Наконец я обрела свое место в жизни. Прав был Дементий: пока я не приняла силу и занималась в городе не тем, чем мне было уготовано судьбой, на мою голову одна за другой сыпались неприятности. Теперь же внутри меня поселилась гармония и покой. Каждый день я встречаю с радостью, люблю свое дело и не собираюсь его ни на что менять. Хотя родители моего выбора, честно говоря, не поняли. Как и то, что я белая ведьма. Правда, историю с Альбиной-Серафимой пришлось опустить, чтобы лишний раз не травмировать их психику. Единственное, что они приняли и чему были несказанно рады, так это нашей с Максимом свадьбе. Но и тут не прошло без маминого недовольства. Как это так ее единственная дочь собирается устроить народные гуляния в деревне, а не в дорогом ресторане? Что значит не надо белого платья? В каком смысле свадьба в русском стиле? В общем, спорить пришлось долго, но мы с Максимом победили. Ведь совсем неважно, триста человек приглашено на свадьбу или только пятьдесят, в элитном ресторане отмечается событие или на природе глухой деревни, белое на невесте платье или русский народный сарафан и венок из лесных цветов вместо фаты? Ведь главное – это же любовь. Против такого аргумента мама поспорить уже не могла – смирилась с чудачествами дочери-ведьмы.
Я теперь в город выбиралась редко – только родителей навестить да прикупить чего-нибудь. Витька моего продали и мама с папой на свадьбу подарили нам машину побольше. Как сказала мама: «Ну у вас же появятся дети. Куда их в Витц посадишь?» На что мы с Максимом только переглянулись и улыбнулись. И теперь она не забывает каждый раз при встрече спрашивать: «Ну как? Бабкой меня еще не собираетесь сделать? А чего? Давно пора». А мы продолжаем улыбаться. Кстати, они тоже прикупили дом в деревне и часто приезжают сюда отдыхать. В общем, мы под неусыпным маминым контролем.
Максим так и работает в городе фотографом. Часто в разъездах, но иногда подрабатывает и у Михалыча. А я и не жалуюсь. Жду мужа, заготавливаю травы, лечу людей. Завтра надо к Ивановне зайти. Давление ее в последнее время замучило. Возраст, что поделаешь? Занесу ей настойку да помогу по хозяйству. Оказывается, любила она мужа своего Ваню сильно. Был он человек хороший, с золотыми руками. И в колхозе его ценили. А однажды остановилось у него сердце. Прямо в поле. И трактор съехал в реку. Осталась Ивановна одна с двумя детьми. Нелегко ей пришлось. Много она зла от людей увидела, меньше – поддержки и помощи. Сын вырос, но считал мать виновной в том, что они с сестрой ее почти не видели, а она просто много работала: в колхозе, по ночам шила, по выходным на рынке овощи продавала. Все это, чтобы детей прокормить. Спился сын в итоге. Да «друзья» его помогли. Дочь уехала в город учиться на швею и понравилась ей свободная жизнь. Мать пыталась наставить ее на путь истинный – не получилось. И вот уже много лет ничего о ней не знает. А сама же Ивановна женщиной оказалась хорошей, хозяйственной, только одиноко ей, да здоровье уже не то за домом следить. Вот и захаживаю я к ней иногда. Поговорить и помочь. Мне не трудно, а ей в радость. Улыбаться стала. Взгляд потеплел.
Михалыч так и продолжает зарабатывать туризмом. К слову сказать, дела у него идут хорошо. Гостевой дом редко пустует. Больше всего этому рад Архип. Расцвел домовой, раздобрел, глаза у него заблестели.
Дом Альбины снесли. Ничего больше на том месте нет. Приезжала полиция. Долго ходила там, замеряла что-то, выносила тела. Их оказалось двенадцать. Еще шесть могил нашли в огороде. Все они, как оказалось, были местными. Те, кто якобы уехал в город. Как Альбине удавалось заманивать их к себе, не знаю. Может, гипноз. Может, наговор какой.
Тварь с красными глазами тоже из леса исчезла. По крайней мере, за три года от нее не было ни слуху ни духу. Изучая книги ведьмы, я узнала, что это была шишига. И Альбина специально призвала ее, чтобы та помогала ей заманивать людей в лес. Они, пытаясь спастись от монстра, уходили в самую чащу, а потом тварь гнала их к ведьме. Как скот. А о том, почему потемнели мои волосы, я так ничего и не нашла. Но других изменений в себе не чувствовала. По крайней мере, к темной магии меня совсем не тянуло. А книги эти я закопала на своем огороде, чтобы никому они не достались. А то мало ли еще сколько амбициозных вокруг!
Проснулась я на рассвете. Закончив домашние дела, засобиралась в лес.
- Опять на весь день? – недовольно спросил Дементий.
- Надо еще трав запасти. Да леший ждет меня. Хочет показать мне одну поляну.
- Пользуется он тобой без меры. А тебе поберечься надо.
С некоторых пор домовой стал ревновать меня к хозяину леса. У меня это только улыбку вызывало.
- Вы с лешим прям как сговорились, - рассмеялась я. – Он тоже заладил про поберечься.
- И прав он. Чего мотаешься там целыми днями? А потом полночи еще сидишь?
- Так травы надо заготовить. Чем людей лечить-то?
- О себе бы подумала. Мужу-то сказала?
- Нет еще. Приедет, скажу.
- Хватит ему туда-сюда мотаться. Чего выдумал? Жена тут, муж там, - ворчал Дементий.
- А ты стареешь.
- Чего? – возмутился он. – Я в самом расцвете сил.
И грудь колесом выпятил, вызвав у меня смех.
- Прям как Карлсон, - заметила я. – Только пропеллера не хватает.
- Чего? Какой Кальсон? Какой пропеллер?
- Не кальсон, а Карлсон. Сказка такая есть. Ладно, пора мне. Следи за домом. И перестань задирать котов.
- Скучно мне, - признался домовой.
- Так делом займись.
- Вот родишь, займусь.
Я махнула рукой и вышла на улицу. Было свежо и дышалось хорошо. Деревня еще спала и мне никто не встретился. Тишь да благодать. Войдя в лес, оглянулась. Моя деревня. Я была ее частью, одним с ней целым. И чувствовала ответственность за каждого жителя. Как я могла когда-то не хотеть принимать силу? Это же мое призвание. Лучшее, чем я когда-либо занималась в жизни. Улыбнувшись, пошла по мокрой от росы траве, наслаждаясь пением ранних птах. Леший уже ждал. Хороший мы с ним навели в лесу порядок. Старых и больных деревьев почти не осталось. Заросли проредили. Озеро почистили. Леший из соседнего леса принес семена цветов. Вернулись животные и птицы. Снова появились грибы и ягоды. Я довольно оглядела творение наших… пусть будет рук. С ближайшей березы шустро спустилась белочка. Замерла, с интересом разглядывая меня, а после побежала по своим делам. Я проводила ее взглядом и поспешила за лешим. Еще пару вылазок за травами и можно отдыхать. Тем более, что дочь становилась все активнее и то и дело норовила отбить мне то печень, то селезенку. Максиму я специально ничего не говорила, а то посадил бы меня дома под замок и осталась бы я без трав. А люди-то будут ждать помощи от меня. Но теперь все, можно рассказать. Тем более что сам увидит, когда вернется. Живот уже заметно выпирает под рубашкой и скоро перестанет быть тайной для всех, но это будет уже совсем другая история. А пока меня ждет леший и поляна с обилием целебных трав.
- А Максим тебя ищет.
- Зачем? – я намеренно долго снимала сапоги.
- Можно тебя на пару слов? – спросил он неуверенно.
Как же хотелось ответить, нет, но теперь меня предал собственный язык, выдав: «Да». Пришлось снова одеваться.
Мы спустились с крыльца. Максим молчал и все время смотрела куда-то мне за спину, а я – себе под ноги. Милый у нас получался разговор.
- Так чего ты хотел? – немного грубо спросила я, пряча руки в карманы и глядя на улицу через забор.
Он вздохнул.
- Алена, я… В общем… Не знаю, как сказать.
- Говори, как есть, - пожала плечами.
- Я бы хотел…
- Что? – раздраженно спросила. Чего мямлит? И так понятно, что пришел извиниться за то, что между нами ничего быть не может. Лучше бы не приходил.
- Наверное, я…
- Максим, в чем дело? Говори уже. Меня родители ждут.
- Я, наверное, пойду, - вдруг засобирался он. Здрасти, приехали!
Я пожала плечами – дело хозяйское. Он уже дошел до калитки, потом резко развернулся и торопливо направился ко мне. И такое у него было решительное выражение лица, что я даже испугалась. Может, это еще отголоски Альбининого колдовства?
- Ты мне нравишься, - выпалил Максим на одном дыхании, остановившись передо мной.
- А? – только и смогла я ответить, открыв рот от изумления.
- Сразу понравилась, как только увидел. А потом все больше и больше. Я понимаю, что натворил дел и тебя подставил и Нику отдал ведьме и ты со мной не захочешь встречаться. Я это пойму и не буду злиться. Может, мы тогда останемся просто друзьями? - слова вылетали из Максима с такой скоростью, что я не успевала их осмысливать, поэтому взяла небольшую паузу, чтобы переварить.
- Так ты… друзьями хочешь остаться? – спросила осторожно.
- Н-нет. Я хочу с тобой встречаться, но если ты…
- Я согласна, - перебила я его, а то сейчас наговорит – за всю жизнь не разгрести.
- Что? – растерялся Максим.
- Я согласна с тобой встречаться, - повторила и тут же смутилась. Ну как первый раз, честное слово!
Он улыбнулся.
- Правда?
- Правда, - кивнула, ответив улыбкой.
- Ух, хорошо, - выдохнул Максим облегченно. – А поцеловать можно?
- Кого? – не поняла я.
- Тебя, - рассмеялся он.
- Можно, - кивнула, смутившись еще сильнее. Стоп! Это что? Прям здесь? Хотела возразить, но не успела. А потом и вовсе стало плевать, где меня целуют. Да хоть посреди толпы.
Эпилог
Лето в этом году выдалось хорошее: в меру жаркое, в меру дождливое. Травы уродились на славу. Собирай – не хочу. Каждое утро я уходила в лес и возвращалась только к вечеру, когда солнце почти скрывалось за горизонтом. В Старопяткино теперь было спокойно. В прошлом году даже две новые семьи купили дома. В этом все ездят, смотрят, но пока не решаются, хотя и говорят: «Хорошо у вас тут!»
- Привет, Аленка! Снова из леса? – остановила меня Анастасия Егоровна.
- Да. Опять ходила урожай собирать, - рассмеялась я, продемонстрировав полную корзину разнотравья.
- А я вчера с Екатериной грибов насолила. Много их в этом году. И себе и для туристов на угощения. Марина на днях обещала приехать. Ника в сад пошла, теперь время посвободнее. Приедет - за ягодой пойдем.
- Да, земляники там много. Я наелась до отвала.
- Максим-то не вернулся?
- Нет. На следующей неделе. Заказ большой. Как ваша спина, Анастасия Егоровна?
- Да тьфу-тьфу-тьфу, не беспокоит. Все благодаря твоей мази.
- Если что, приходите, еще сделаю, - улыбнулась я.
- Приду.
- Ладно, пойду я. Еще развесить все это надо да котов накормить.
- Иди с Богом.
Управилась я только к поздней ночи. Наскоро ополоснулась водой, нагретой солнцем и легла спать. Тимка с Кешей устроились в ногах.
- Как странно устроена жизнь, - подумала я. – Никогда не знаешь, куда свернет твой путь. Знала ли я три года назад, что стану ведьмой и поселюсь в деревне? Да сказал бы кто, в жизни бы не поверила. А что встречусь с настоящей черной ведьмой и демоном? Вот тут уж в лицо бы прям рассмеялась.
Жалею ли я о том, что приняла наследство от прабабки? Нет. Наконец я обрела свое место в жизни. Прав был Дементий: пока я не приняла силу и занималась в городе не тем, чем мне было уготовано судьбой, на мою голову одна за другой сыпались неприятности. Теперь же внутри меня поселилась гармония и покой. Каждый день я встречаю с радостью, люблю свое дело и не собираюсь его ни на что менять. Хотя родители моего выбора, честно говоря, не поняли. Как и то, что я белая ведьма. Правда, историю с Альбиной-Серафимой пришлось опустить, чтобы лишний раз не травмировать их психику. Единственное, что они приняли и чему были несказанно рады, так это нашей с Максимом свадьбе. Но и тут не прошло без маминого недовольства. Как это так ее единственная дочь собирается устроить народные гуляния в деревне, а не в дорогом ресторане? Что значит не надо белого платья? В каком смысле свадьба в русском стиле? В общем, спорить пришлось долго, но мы с Максимом победили. Ведь совсем неважно, триста человек приглашено на свадьбу или только пятьдесят, в элитном ресторане отмечается событие или на природе глухой деревни, белое на невесте платье или русский народный сарафан и венок из лесных цветов вместо фаты? Ведь главное – это же любовь. Против такого аргумента мама поспорить уже не могла – смирилась с чудачествами дочери-ведьмы.
Я теперь в город выбиралась редко – только родителей навестить да прикупить чего-нибудь. Витька моего продали и мама с папой на свадьбу подарили нам машину побольше. Как сказала мама: «Ну у вас же появятся дети. Куда их в Витц посадишь?» На что мы с Максимом только переглянулись и улыбнулись. И теперь она не забывает каждый раз при встрече спрашивать: «Ну как? Бабкой меня еще не собираетесь сделать? А чего? Давно пора». А мы продолжаем улыбаться. Кстати, они тоже прикупили дом в деревне и часто приезжают сюда отдыхать. В общем, мы под неусыпным маминым контролем.
Максим так и работает в городе фотографом. Часто в разъездах, но иногда подрабатывает и у Михалыча. А я и не жалуюсь. Жду мужа, заготавливаю травы, лечу людей. Завтра надо к Ивановне зайти. Давление ее в последнее время замучило. Возраст, что поделаешь? Занесу ей настойку да помогу по хозяйству. Оказывается, любила она мужа своего Ваню сильно. Был он человек хороший, с золотыми руками. И в колхозе его ценили. А однажды остановилось у него сердце. Прямо в поле. И трактор съехал в реку. Осталась Ивановна одна с двумя детьми. Нелегко ей пришлось. Много она зла от людей увидела, меньше – поддержки и помощи. Сын вырос, но считал мать виновной в том, что они с сестрой ее почти не видели, а она просто много работала: в колхозе, по ночам шила, по выходным на рынке овощи продавала. Все это, чтобы детей прокормить. Спился сын в итоге. Да «друзья» его помогли. Дочь уехала в город учиться на швею и понравилась ей свободная жизнь. Мать пыталась наставить ее на путь истинный – не получилось. И вот уже много лет ничего о ней не знает. А сама же Ивановна женщиной оказалась хорошей, хозяйственной, только одиноко ей, да здоровье уже не то за домом следить. Вот и захаживаю я к ней иногда. Поговорить и помочь. Мне не трудно, а ей в радость. Улыбаться стала. Взгляд потеплел.
Михалыч так и продолжает зарабатывать туризмом. К слову сказать, дела у него идут хорошо. Гостевой дом редко пустует. Больше всего этому рад Архип. Расцвел домовой, раздобрел, глаза у него заблестели.
Дом Альбины снесли. Ничего больше на том месте нет. Приезжала полиция. Долго ходила там, замеряла что-то, выносила тела. Их оказалось двенадцать. Еще шесть могил нашли в огороде. Все они, как оказалось, были местными. Те, кто якобы уехал в город. Как Альбине удавалось заманивать их к себе, не знаю. Может, гипноз. Может, наговор какой.
Тварь с красными глазами тоже из леса исчезла. По крайней мере, за три года от нее не было ни слуху ни духу. Изучая книги ведьмы, я узнала, что это была шишига. И Альбина специально призвала ее, чтобы та помогала ей заманивать людей в лес. Они, пытаясь спастись от монстра, уходили в самую чащу, а потом тварь гнала их к ведьме. Как скот. А о том, почему потемнели мои волосы, я так ничего и не нашла. Но других изменений в себе не чувствовала. По крайней мере, к темной магии меня совсем не тянуло. А книги эти я закопала на своем огороде, чтобы никому они не достались. А то мало ли еще сколько амбициозных вокруг!
Проснулась я на рассвете. Закончив домашние дела, засобиралась в лес.
- Опять на весь день? – недовольно спросил Дементий.
- Надо еще трав запасти. Да леший ждет меня. Хочет показать мне одну поляну.
- Пользуется он тобой без меры. А тебе поберечься надо.
С некоторых пор домовой стал ревновать меня к хозяину леса. У меня это только улыбку вызывало.
- Вы с лешим прям как сговорились, - рассмеялась я. – Он тоже заладил про поберечься.
- И прав он. Чего мотаешься там целыми днями? А потом полночи еще сидишь?
- Так травы надо заготовить. Чем людей лечить-то?
- О себе бы подумала. Мужу-то сказала?
- Нет еще. Приедет, скажу.
- Хватит ему туда-сюда мотаться. Чего выдумал? Жена тут, муж там, - ворчал Дементий.
- А ты стареешь.
- Чего? – возмутился он. – Я в самом расцвете сил.
И грудь колесом выпятил, вызвав у меня смех.
- Прям как Карлсон, - заметила я. – Только пропеллера не хватает.
- Чего? Какой Кальсон? Какой пропеллер?
- Не кальсон, а Карлсон. Сказка такая есть. Ладно, пора мне. Следи за домом. И перестань задирать котов.
- Скучно мне, - признался домовой.
- Так делом займись.
- Вот родишь, займусь.
Я махнула рукой и вышла на улицу. Было свежо и дышалось хорошо. Деревня еще спала и мне никто не встретился. Тишь да благодать. Войдя в лес, оглянулась. Моя деревня. Я была ее частью, одним с ней целым. И чувствовала ответственность за каждого жителя. Как я могла когда-то не хотеть принимать силу? Это же мое призвание. Лучшее, чем я когда-либо занималась в жизни. Улыбнувшись, пошла по мокрой от росы траве, наслаждаясь пением ранних птах. Леший уже ждал. Хороший мы с ним навели в лесу порядок. Старых и больных деревьев почти не осталось. Заросли проредили. Озеро почистили. Леший из соседнего леса принес семена цветов. Вернулись животные и птицы. Снова появились грибы и ягоды. Я довольно оглядела творение наших… пусть будет рук. С ближайшей березы шустро спустилась белочка. Замерла, с интересом разглядывая меня, а после побежала по своим делам. Я проводила ее взглядом и поспешила за лешим. Еще пару вылазок за травами и можно отдыхать. Тем более, что дочь становилась все активнее и то и дело норовила отбить мне то печень, то селезенку. Максиму я специально ничего не говорила, а то посадил бы меня дома под замок и осталась бы я без трав. А люди-то будут ждать помощи от меня. Но теперь все, можно рассказать. Тем более что сам увидит, когда вернется. Живот уже заметно выпирает под рубашкой и скоро перестанет быть тайной для всех, но это будет уже совсем другая история. А пока меня ждет леший и поляна с обилием целебных трав.
