- Я тебе сейчас с собой положу, - подскочила Мария Никитична, а мне стало неловко.
- Да нет, что вы. Вы и так меня накормили.
- Вот и потом еще поешь. Мне тут все равно кормить некого. Вон, кроме Васьки, - кивнула она на кота, что пригрелся у меня на коленях. – Сын с дочкой давно уже в городе живут, приезжают редко.
От Марии Никитичны выходила я с полной сумкой. Помимо блинов, она налила мне в банку борща, дала овощей и бутылку молока. А я даже не знала, как ее отблагодарить. Ладно, как-нибудь забегу к ней, может, помогу с чем. Все-таки немолодая она уже. А пока мне надо было поговорить с домовым. В том, что он не галлюцинация, я теперь была уверена. Значит, с головой моей все было в порядке – уже радовало. Может, прольет он свет на то, что творится в деревне.
Я остановилась у калитки и долго смотрела на дом. Как такое могло быть, что сначала он казался мне развалюхой, а теперь – почти хоромы. Неудивительно, что Федор так странно смотрел на меня, когда я говорила, что это рухлядь. Получается, все вокруг видели дом таким, какой он есть сейчас, и только я одна – другое? Таааак, что еще от меня скрывают?
Открыв калитку, я не сбиваемым крейсером прошла в дом. Домового нигде не было видно. Уйти не мог – максимум до порога. Это я знала из разных историй и статей из Интернета. Хотя кто его знает, где там правда, а где ложь?
- Дементий! – строго позвала, собираясь серьезно с ним поговорить. – Дементий, ты где? Выходи!
- Не уехала, что ли? – появился он из-за посудного шкафа. Как только туда поместился?
- Не уехала, - я поставила сумку на пол у стены.
- Чего это? – кивнул Дементий на нее.
- Мария Никитична передала. Продукты.
- А, Никитична. Хорошая баба, - одобрил он. – Чего хотела-то?
- Поговорить.
- О чем? – домовой настороженно сделал шаг назад.
- Ней бойся, не трону, - пообещала я, раздеваясь.
- А о чем разговор? Опять сбежать хочешь? Тут я тебе не помощник, - сразу заявил, наверное, чтобы я заранее не питала иллюзий.
- Уехать мне и, правда, надо. Там у меня дома коты голодные уже два дня. Помрут же.
Дементий странно скосил глаза в сторону. Заподозрить бы тут неладное, но я даже внимания не обратила, занявшись печкой. Сначала вычистить золу, затем снова заложить дровами. Черт! За ними же идти надо! А снег не чищен. Я готова была зарычать от злости. А зиму уже начинала потихоньку ненавидеть. Летом все куда проще!
- Ты мне скажи, почему я, когда приехала, то дом по-другому выглядел? – спросила, выгребая золу в старое железное ведро.
- Как по-другому? – не понял Дементий.
- Ну старый совсем, как будто вот-вот развалится. А теперь он смотрится как очень хороший и крепкий.
- А, так дом тебя не сразу, видать, принял.
- Это как? – уставилась я на домового, который крутился рядом.
- Ну дом не всякого принимает. Говорю же, защита на нем стоит Зинаидина. Пришла бы ты со злом, посмотрела на развалины да и уехала ни с чем. Но дом сердце твое доброе почувствовал, вот и открылся.
- Он, что, живой?
- Отчасти.
- Как это?
Дементий тяжело вздохнул – нелегко объяснять несведущему то, что самому кажется естественным.
- Ну когда ведьма долго живет в доме, он отчасти впитывает ее силу. Вот и сам становится почти живым. Если человек придет с недобрыми намерениями, может и не впустить.
- Ничего себе. А как же его другие видели нормальным?
- Ну другие-то уже привыкли к нему такому, какой есть. А ты человек новый.
- Ну и ну, - выдохнула я, возвращаясь к печке.
- Ну ты и замарашка, - протянул домовой.
- На себя посмотри, - огрызнулась я.
- А я чего? Какой дом, такой и домовой. Давно тут не убирались.
Сказать мне на это было нечего, хотя комнаты выглядели чистыми. Может, они тоже от меня скрывают свой настоящий вид? Спросила у Дементия.
- Нет, дом только снаружи может меняться.
Уже легче.
- Дементий? – позвала я его, закончив выгребать золу. – Скажи, а прабабка моя ничего не говорила, почему из леса звери ушли и грибы с ягодами пропали?
- Не знала она. Только подозревала.
- Кого?
- Никого конкретного. Только говорила, что сила темная в округе завелась.
- Что это значит? Демон? Колдун?
- Демон, вряд ли. Они постоянно вне своего мира обитать не могут, - задумчиво произнес домовой. – А темная ведьма или колдун – вполне. Только Зинаида так и не нашла, кто это.
- А что ты знаешь про исчезновение людей?
- Да, началось несколько лет назад, - кивнул Дементий. – Пропали люди. Как в воду канули. Даже тел не нашли.
- А полиция? Что они говорят?
- Искали. Да только толку.
- А люди местные пропали?
- Всякие. И туристы пришлые и свои пропадали. А когда все поняли, что дела тут творятся недобрые, так те, кто мог, уезжать стали. Дома прям так оставили и уехали. Это мне Зинаида рассказывала. С ее только слов знаю.
- И угораздило же меня, - пробормотала я, вставая с колен.
- Непонятно мне одно, - задумчиво произнес домовой.
- Чего?
- Почему ты из деревни уехать не можешь?
- Как почему? Машина сломалась. На автобус опоздала. А теперь, оказывается, его не будет, пока Федор не пропьется и не почистит дорогу. И как тут люди живут отрезанными от мира?
- Может, и так, - протянул Дементий. Я внимательно на него посмотрела.
- У тебя есть сомнения?
- Просто силу ты приняла, значит, могла бы спокойно уехать. Правда, ненадолго. Все равно бы тебя сюда тянуло.
- Ты это о чем? – напряглась я. – Никакую силу я не принимала.
- Приняла. Сама не заметила. Иначе бы меня не увидела, дом не разглядела.
- То есть? – опешила я. Ноги отказывались держать и я присела на лавку. – Я, что, теперь ведьма?
- Ну, получается, да.
- Но я ничего такого не чувствую. И не знаю ничего.
- Научишься, - передернул Дементий плечами.
- Как? – мне трудно было поверить в то, что я слышала.
- У Зинаиды книги были, дневник она вела.
- Так нет же здесь ничего. Ни книг, ни тетрадей, ни дневников.
- Как нет? – возмутился домовой. – В сундуке ж все.
- В каком? – не поняла я, судорожно вспоминая, не попадался ли мне сундук на глаза. Не попадался.
- Ну тот, что у Зинаиды в комнате.
- В какой комнате?
Бредит он, что ли?
- Да как в какой? Ну где ты спала.
- Нет там никакого сун… - я осеклась на полуслове. Если дом виделся мне другим, то и сундук также мог быть скрыт от меня. Что ж, посмотрим!
И правда, в комнате у стены стоял большой деревянный сундук. Никогда таких не видела. Я осторожно подошла к нему, потрогала, сомневаясь, настоящий ли он. Настоящий и, судя по всему, очень тяжелый.
- Говорю же, есть сундук, - с напором произнес Дементий у меня за спиной.
- А открыть его как?
- Руками.
И правда, чего это я? Не ногами же сундуки открывают.
- Не заперт, что ли? Хочешь сказать, моя прабабка свои знания хранила незапертыми? – засомневалась я.
- Открыть его может только тот, кому она разрешит. Тебе разрешила.
- Откуда ты знаешь? – оглянулась я на домового.
- Не завещала бы она тебе дом и силу свою вместе с ним.
Логично. Теперь проверим. Я наклонилась и осторожно взялась за крышку. Она поддалась не сразу – слишком тяжелой была. Сразу видно качество – сделано не из каких-то опилок, а из цельного дерева. Внутри стопками лежали книги, тетради, небольшие коробки, похожие на обувные, и несколько мешочков из ткани. Да мне же в этом и через пять лет не разобраться. Тем более одной. Нет, даже пробовать не хочу. Еще натворю бед. Я захлопнула сундук и отошла от него на несколько шагов.
- Ты чего? – удивленно посмотрел на меня Дементий.
- Не могу. Боюсь я.
- Чего?
- А если не справлюсь?
- Так а ты не пробовала.
- И даже не хочу.
- Беда будет, коли от силы отречешься, - предупредил меня домовой.
- Какая? С работы уволят? Так я уже безработная. Заболею?
- От силы откажешься, близких потеряешь, себя потеряешь.
- В каком смысле? – насторожилась я.
- В прямом. Теперь сила твоя с тобой до самого конца будет. Придется тебе с ней смириться и жить.
- Я не хочу колдовать, - не на шутку испугалась я.
- Так а зачем колдовать? Ты людям помогай, лечи их.
- Но я же не умею.
- Учись. Вон сколько добра тебе Зинаида оставила.
Я посмотрела на сундук. Нет, боюсь. Решила пока заняться делами более земными: снег во дворе почистить, печь затопить да себя хоть как-то привести в порядок. Третий день не мылась и одежду не меняла. Представляю, как от меня разит.
- Ты куда? – удивленно спросил Дементий, когда я вышла из спальни.
- Снег чистить, - буркнула я. – Дров надо принести, угля. Печку топить надо.
- Метлу возьми, - крикнул он мне вслед.
Да чего это домовой мне все метлу пихает? Что мне с ней делать? Вот была бы лопата снеговая – другое дело. А метла в борьбе с сугробами чем поможет? Только народ рассмешу.
Я вышла на крыльцо, прихватив из кладовки уже знакомую лопату. Да, фронт работ был не маленький. Решила первым делом откопать колонку. Только сначала надо было пробиться к бане. Ну что ж, приступим. Дело шло медленно, очень медленно. К тому моменту, как мне удалось расчистить от силы метр дорожки, я полностью выдохлась. Говорила мне мама, ходи в тренажерку или хотя бы просто в бассейн. И почему я ее не слушала? При воспоминании о родителях внутри снова проснулось беспокойство. Почему они не приезжают? Однозначно что-то случилось. Лишь бы оба были живы!
Оставив лопату в сугробе, я вернулась в дом, чтобы передохнуть. Печь была не топлена и становилось неуютно, поэтому пуховик решила не снимать. Дементий снова появился из-за шкафа и посмотрел на меня, нахмурившись.
- Ты чего такая замученная?
- А ты пробовал чистить метровые сугробы обычной лопатой? – съязвила я.
- Я ж тебе сказал возьми метлу, - и он постучал кулачком по лбу.
- Да что ты пристал ко мне с этой метлой? – не выдержала я. – Что мне ей делать? Ты видел какие там сугробы?
- Вот и говорю, бери метлу, - настаивал Дементий на своем.
Я села на лавку. Интересно, домовые все такие упертые и недалекие или мне бракованный попался?
- Ты бы мне еще ложку чайную предложил.
- Зачем? – искренне удивился он. – Ложкой ты до лета там махать будешь. А метлой в самый раз.
Достал! Я плюнула и выскочила в коридор. Схватив в кладовке метлу, вышла на улицу. Метлой так метлой. Что мне, дуре, будет? Вон даже домовой надо мной издевается? Я уже почти плакала от усталости, неведения и безысходности. И помощи теперь ждать было неоткуда. И Тимка с Кешей умрут с голоду. И цветы. Не выдержала и все-таки разревелась, а потом, разозлившись, со всей силы махнула метлой по сугробу. И его как не бывало. Нет, весь снег со двора, конечно, не исчез. Но на несколько шагов дорожа расчистилась. От неожиданности я бросила метлу и отскочила назад. Слезы тут же перестали течь по щекам – стало не до них.
- Чего швыряешь? – раздался с земли недовольный скрипучий голос. Я так и села на снег. – Подними, говорю.
- Кто здесь? – прошептала, не на шутку испугавшись
- Что значит кто? Я!
Я огляделась по сторонам – никого. Еще один домовой? Так я же на улице.
- Кто «я»? – спросила осторожно.
- Кто ты, не знаю. Дура безрукая, наверное, раз так швыряешься.
Я сглотнула и медленно поднялась на ноги. Голос явно шел от метлы.
- Ты метла? – задавая вопрос, я сама сомневалась в собственной адекватности.
- Нет, я цветочек аленький, - произнес издевательски голос. – Конечно, метла! Кто ж еще?
- Говорящая метла? – я серьезно это спрашиваю?
- Да, говорящая метла. Поднимая меня давай.
И я подняла, но руку держала вытянутой. Мало ли!
- Чего стоим? Кого ждем? – поинтересовалась… метла.
- Никого, - растерялась я.
- Работать будем? Застоялась я.
- Э, будем, - кивнула метле. Интересно, она меня видит?
- Ну так давай.
- Чего давать?
- Работать! – не выдержала метла.
- А что делать? – не поняла я.
- А что мы делали до того, как ты меня швырнула? – она разговаривала со мной как с умалишенной. И, в общем-то, была недалека от истины.
- Снег чистили, - ответила я честно.
- Ну!
- А, поняла, - дошло до меня наконец.
- Неужели! – произнесла метла негромко, но я услышала. И даже не обиделась. Только взмахнула ей. Не сильно. А то еще обидится. Потом еще раз махнула. И еще. Снег разлетался в стороны, а на его месте появлялась ровная неширокая тропинка. Не прошло и пяти минут, как мы уперлись в дверь бани.
- А где колонка, не знаешь? – спросила я у метлы. Интересно, имя у нее есть?
- Колонка слева за баней. Мести?
- Мети.
И мы повернули налево. И, правда, колонка вскоре появилась из сугроба.
- Постой тут, я за ведром, - я приставила метлу к стене бани и побежала в дом. Нашла в кладовке ведро почище и вернулась. К счастью, колонка была исправна и даже не замерзла. Теперь можно и чаю попить и помыться! Радости моей не было предела.
Я сначала отнесла два ведра воды в баню и вылила их в небольшую бочку, наполнив ту почти наполовину. После, прихватив метлу, отнесла воду в дом.
- Тебя как зовут-то? – спросила я метлу на кухне.
- Метла, - удивилась та.
- И все? Просто метла?
- Ну да.
- А меня Алена.
- А мне без разницы.
- Хамка.
- От безрукой слышу.
- А ну рот закрыла, - строго рявкнул на нее Дементий. – Это правнучка Зинаиды. Чего разошлась?
- А я что? Я ничего, - тут же пошла метла на попятную.
- Поставь ее в сени, - велел домовой.
- Там же холодно, - сжалилась я над ней.
- Ничего ей не будет, - махнул рукой домовой. – Дерево же.
Метла не возражала. В кладовку так в кладовку.
После я сбегала за дровами, растопила печь в доме и бане. Помыться хотелось дотемна. Мало ли какие еще дела будут ночью твориться. Переодеться было не во что, поэтому пришлось порыться в бабкином гардеробе. Мда, лет эдак тридцать или сорок назад это все, наверное, было в моде. А сейчас… Цветастые халатики, ночнушки-паруса, простые платья прямого покроя. Про нижнее белье вообще молчу, хотя в нем я рыться не стала – стыдно как-то. А делать-то было нечего: или надевай то, что на тебе сейчас, или довольствуйся тем, что есть. Остановилась на зеленом халате в мелкий желтый цветочек, прихватила большое почти новое полотенце и, наказав Дементию никого не впускать, отправилась в баню.
Рай на земле существует и это баня. Настоящая деревенская баня, пусть хоть и маленькая – едва развернуться. Но запах, но жар печи, березовый веник… Ммм, как же давно я так хорошо не парилась. Шампуня, правда, не нашлось, а мыло в мыльнице обнаружилось на подоконнике. Мочалку брать побрезговала. Да и выглядела она старой. Лучше потом в магазине куплю новую, если есть.
- Стоп! Ты, что, тут собираешься на совсем остаться? – спросила сама себя. И тут же ответила:
- А есть выбор? Все равно уехать не могу.
В дом возвращалась в приподнятом настроении. Солнце уже почти село и на деревню опустились серые сумерки. Сейчас поужинаю борщом, что дала Мария Никитична, напьюсь чая с ее же блинами и спааааать. И пусть хоть черти вокруг меня хороводы водят, не проснусь! Мне сейчас слишком хорошо! Но это длилось ровно до того момента, как я перешагнула порог кухни, чтобы тут же встать как вкопанная. За столом сидел Максим. Причем чувствовал он себя вполне комфортно, раз даже куртку снял. Хорошо хоть штаны были на нем. Так, а домовой где? Велела же никого не впускать! Ну поговорю я с ним!
- Ты что тут делаешь? – нахмурилась я, игнорируя лучезарную улыбку.
- Да вот, в гости зашел. А нет у тебя никаких росдственников.
- Да нет, что вы. Вы и так меня накормили.
- Вот и потом еще поешь. Мне тут все равно кормить некого. Вон, кроме Васьки, - кивнула она на кота, что пригрелся у меня на коленях. – Сын с дочкой давно уже в городе живут, приезжают редко.
От Марии Никитичны выходила я с полной сумкой. Помимо блинов, она налила мне в банку борща, дала овощей и бутылку молока. А я даже не знала, как ее отблагодарить. Ладно, как-нибудь забегу к ней, может, помогу с чем. Все-таки немолодая она уже. А пока мне надо было поговорить с домовым. В том, что он не галлюцинация, я теперь была уверена. Значит, с головой моей все было в порядке – уже радовало. Может, прольет он свет на то, что творится в деревне.
Глава 4
Я остановилась у калитки и долго смотрела на дом. Как такое могло быть, что сначала он казался мне развалюхой, а теперь – почти хоромы. Неудивительно, что Федор так странно смотрел на меня, когда я говорила, что это рухлядь. Получается, все вокруг видели дом таким, какой он есть сейчас, и только я одна – другое? Таааак, что еще от меня скрывают?
Открыв калитку, я не сбиваемым крейсером прошла в дом. Домового нигде не было видно. Уйти не мог – максимум до порога. Это я знала из разных историй и статей из Интернета. Хотя кто его знает, где там правда, а где ложь?
- Дементий! – строго позвала, собираясь серьезно с ним поговорить. – Дементий, ты где? Выходи!
- Не уехала, что ли? – появился он из-за посудного шкафа. Как только туда поместился?
- Не уехала, - я поставила сумку на пол у стены.
- Чего это? – кивнул Дементий на нее.
- Мария Никитична передала. Продукты.
- А, Никитична. Хорошая баба, - одобрил он. – Чего хотела-то?
- Поговорить.
- О чем? – домовой настороженно сделал шаг назад.
- Ней бойся, не трону, - пообещала я, раздеваясь.
- А о чем разговор? Опять сбежать хочешь? Тут я тебе не помощник, - сразу заявил, наверное, чтобы я заранее не питала иллюзий.
- Уехать мне и, правда, надо. Там у меня дома коты голодные уже два дня. Помрут же.
Дементий странно скосил глаза в сторону. Заподозрить бы тут неладное, но я даже внимания не обратила, занявшись печкой. Сначала вычистить золу, затем снова заложить дровами. Черт! За ними же идти надо! А снег не чищен. Я готова была зарычать от злости. А зиму уже начинала потихоньку ненавидеть. Летом все куда проще!
- Ты мне скажи, почему я, когда приехала, то дом по-другому выглядел? – спросила, выгребая золу в старое железное ведро.
- Как по-другому? – не понял Дементий.
- Ну старый совсем, как будто вот-вот развалится. А теперь он смотрится как очень хороший и крепкий.
- А, так дом тебя не сразу, видать, принял.
- Это как? – уставилась я на домового, который крутился рядом.
- Ну дом не всякого принимает. Говорю же, защита на нем стоит Зинаидина. Пришла бы ты со злом, посмотрела на развалины да и уехала ни с чем. Но дом сердце твое доброе почувствовал, вот и открылся.
- Он, что, живой?
- Отчасти.
- Как это?
Дементий тяжело вздохнул – нелегко объяснять несведущему то, что самому кажется естественным.
- Ну когда ведьма долго живет в доме, он отчасти впитывает ее силу. Вот и сам становится почти живым. Если человек придет с недобрыми намерениями, может и не впустить.
- Ничего себе. А как же его другие видели нормальным?
- Ну другие-то уже привыкли к нему такому, какой есть. А ты человек новый.
- Ну и ну, - выдохнула я, возвращаясь к печке.
- Ну ты и замарашка, - протянул домовой.
- На себя посмотри, - огрызнулась я.
- А я чего? Какой дом, такой и домовой. Давно тут не убирались.
Сказать мне на это было нечего, хотя комнаты выглядели чистыми. Может, они тоже от меня скрывают свой настоящий вид? Спросила у Дементия.
- Нет, дом только снаружи может меняться.
Уже легче.
- Дементий? – позвала я его, закончив выгребать золу. – Скажи, а прабабка моя ничего не говорила, почему из леса звери ушли и грибы с ягодами пропали?
- Не знала она. Только подозревала.
- Кого?
- Никого конкретного. Только говорила, что сила темная в округе завелась.
- Что это значит? Демон? Колдун?
- Демон, вряд ли. Они постоянно вне своего мира обитать не могут, - задумчиво произнес домовой. – А темная ведьма или колдун – вполне. Только Зинаида так и не нашла, кто это.
- А что ты знаешь про исчезновение людей?
- Да, началось несколько лет назад, - кивнул Дементий. – Пропали люди. Как в воду канули. Даже тел не нашли.
- А полиция? Что они говорят?
- Искали. Да только толку.
- А люди местные пропали?
- Всякие. И туристы пришлые и свои пропадали. А когда все поняли, что дела тут творятся недобрые, так те, кто мог, уезжать стали. Дома прям так оставили и уехали. Это мне Зинаида рассказывала. С ее только слов знаю.
- И угораздило же меня, - пробормотала я, вставая с колен.
- Непонятно мне одно, - задумчиво произнес домовой.
- Чего?
- Почему ты из деревни уехать не можешь?
- Как почему? Машина сломалась. На автобус опоздала. А теперь, оказывается, его не будет, пока Федор не пропьется и не почистит дорогу. И как тут люди живут отрезанными от мира?
- Может, и так, - протянул Дементий. Я внимательно на него посмотрела.
- У тебя есть сомнения?
- Просто силу ты приняла, значит, могла бы спокойно уехать. Правда, ненадолго. Все равно бы тебя сюда тянуло.
- Ты это о чем? – напряглась я. – Никакую силу я не принимала.
- Приняла. Сама не заметила. Иначе бы меня не увидела, дом не разглядела.
- То есть? – опешила я. Ноги отказывались держать и я присела на лавку. – Я, что, теперь ведьма?
- Ну, получается, да.
- Но я ничего такого не чувствую. И не знаю ничего.
- Научишься, - передернул Дементий плечами.
- Как? – мне трудно было поверить в то, что я слышала.
- У Зинаиды книги были, дневник она вела.
- Так нет же здесь ничего. Ни книг, ни тетрадей, ни дневников.
- Как нет? – возмутился домовой. – В сундуке ж все.
- В каком? – не поняла я, судорожно вспоминая, не попадался ли мне сундук на глаза. Не попадался.
- Ну тот, что у Зинаиды в комнате.
- В какой комнате?
Бредит он, что ли?
- Да как в какой? Ну где ты спала.
- Нет там никакого сун… - я осеклась на полуслове. Если дом виделся мне другим, то и сундук также мог быть скрыт от меня. Что ж, посмотрим!
И правда, в комнате у стены стоял большой деревянный сундук. Никогда таких не видела. Я осторожно подошла к нему, потрогала, сомневаясь, настоящий ли он. Настоящий и, судя по всему, очень тяжелый.
- Говорю же, есть сундук, - с напором произнес Дементий у меня за спиной.
- А открыть его как?
- Руками.
И правда, чего это я? Не ногами же сундуки открывают.
- Не заперт, что ли? Хочешь сказать, моя прабабка свои знания хранила незапертыми? – засомневалась я.
- Открыть его может только тот, кому она разрешит. Тебе разрешила.
- Откуда ты знаешь? – оглянулась я на домового.
- Не завещала бы она тебе дом и силу свою вместе с ним.
Логично. Теперь проверим. Я наклонилась и осторожно взялась за крышку. Она поддалась не сразу – слишком тяжелой была. Сразу видно качество – сделано не из каких-то опилок, а из цельного дерева. Внутри стопками лежали книги, тетради, небольшие коробки, похожие на обувные, и несколько мешочков из ткани. Да мне же в этом и через пять лет не разобраться. Тем более одной. Нет, даже пробовать не хочу. Еще натворю бед. Я захлопнула сундук и отошла от него на несколько шагов.
- Ты чего? – удивленно посмотрел на меня Дементий.
- Не могу. Боюсь я.
- Чего?
- А если не справлюсь?
- Так а ты не пробовала.
- И даже не хочу.
- Беда будет, коли от силы отречешься, - предупредил меня домовой.
- Какая? С работы уволят? Так я уже безработная. Заболею?
- От силы откажешься, близких потеряешь, себя потеряешь.
- В каком смысле? – насторожилась я.
- В прямом. Теперь сила твоя с тобой до самого конца будет. Придется тебе с ней смириться и жить.
- Я не хочу колдовать, - не на шутку испугалась я.
- Так а зачем колдовать? Ты людям помогай, лечи их.
- Но я же не умею.
- Учись. Вон сколько добра тебе Зинаида оставила.
Я посмотрела на сундук. Нет, боюсь. Решила пока заняться делами более земными: снег во дворе почистить, печь затопить да себя хоть как-то привести в порядок. Третий день не мылась и одежду не меняла. Представляю, как от меня разит.
- Ты куда? – удивленно спросил Дементий, когда я вышла из спальни.
- Снег чистить, - буркнула я. – Дров надо принести, угля. Печку топить надо.
- Метлу возьми, - крикнул он мне вслед.
Да чего это домовой мне все метлу пихает? Что мне с ней делать? Вот была бы лопата снеговая – другое дело. А метла в борьбе с сугробами чем поможет? Только народ рассмешу.
Я вышла на крыльцо, прихватив из кладовки уже знакомую лопату. Да, фронт работ был не маленький. Решила первым делом откопать колонку. Только сначала надо было пробиться к бане. Ну что ж, приступим. Дело шло медленно, очень медленно. К тому моменту, как мне удалось расчистить от силы метр дорожки, я полностью выдохлась. Говорила мне мама, ходи в тренажерку или хотя бы просто в бассейн. И почему я ее не слушала? При воспоминании о родителях внутри снова проснулось беспокойство. Почему они не приезжают? Однозначно что-то случилось. Лишь бы оба были живы!
Оставив лопату в сугробе, я вернулась в дом, чтобы передохнуть. Печь была не топлена и становилось неуютно, поэтому пуховик решила не снимать. Дементий снова появился из-за шкафа и посмотрел на меня, нахмурившись.
- Ты чего такая замученная?
- А ты пробовал чистить метровые сугробы обычной лопатой? – съязвила я.
- Я ж тебе сказал возьми метлу, - и он постучал кулачком по лбу.
- Да что ты пристал ко мне с этой метлой? – не выдержала я. – Что мне ей делать? Ты видел какие там сугробы?
- Вот и говорю, бери метлу, - настаивал Дементий на своем.
Я села на лавку. Интересно, домовые все такие упертые и недалекие или мне бракованный попался?
- Ты бы мне еще ложку чайную предложил.
- Зачем? – искренне удивился он. – Ложкой ты до лета там махать будешь. А метлой в самый раз.
Достал! Я плюнула и выскочила в коридор. Схватив в кладовке метлу, вышла на улицу. Метлой так метлой. Что мне, дуре, будет? Вон даже домовой надо мной издевается? Я уже почти плакала от усталости, неведения и безысходности. И помощи теперь ждать было неоткуда. И Тимка с Кешей умрут с голоду. И цветы. Не выдержала и все-таки разревелась, а потом, разозлившись, со всей силы махнула метлой по сугробу. И его как не бывало. Нет, весь снег со двора, конечно, не исчез. Но на несколько шагов дорожа расчистилась. От неожиданности я бросила метлу и отскочила назад. Слезы тут же перестали течь по щекам – стало не до них.
- Чего швыряешь? – раздался с земли недовольный скрипучий голос. Я так и села на снег. – Подними, говорю.
- Кто здесь? – прошептала, не на шутку испугавшись
- Что значит кто? Я!
Я огляделась по сторонам – никого. Еще один домовой? Так я же на улице.
- Кто «я»? – спросила осторожно.
- Кто ты, не знаю. Дура безрукая, наверное, раз так швыряешься.
Я сглотнула и медленно поднялась на ноги. Голос явно шел от метлы.
- Ты метла? – задавая вопрос, я сама сомневалась в собственной адекватности.
- Нет, я цветочек аленький, - произнес издевательски голос. – Конечно, метла! Кто ж еще?
- Говорящая метла? – я серьезно это спрашиваю?
- Да, говорящая метла. Поднимая меня давай.
И я подняла, но руку держала вытянутой. Мало ли!
- Чего стоим? Кого ждем? – поинтересовалась… метла.
- Никого, - растерялась я.
- Работать будем? Застоялась я.
- Э, будем, - кивнула метле. Интересно, она меня видит?
- Ну так давай.
- Чего давать?
- Работать! – не выдержала метла.
- А что делать? – не поняла я.
- А что мы делали до того, как ты меня швырнула? – она разговаривала со мной как с умалишенной. И, в общем-то, была недалека от истины.
- Снег чистили, - ответила я честно.
- Ну!
- А, поняла, - дошло до меня наконец.
- Неужели! – произнесла метла негромко, но я услышала. И даже не обиделась. Только взмахнула ей. Не сильно. А то еще обидится. Потом еще раз махнула. И еще. Снег разлетался в стороны, а на его месте появлялась ровная неширокая тропинка. Не прошло и пяти минут, как мы уперлись в дверь бани.
- А где колонка, не знаешь? – спросила я у метлы. Интересно, имя у нее есть?
- Колонка слева за баней. Мести?
- Мети.
И мы повернули налево. И, правда, колонка вскоре появилась из сугроба.
- Постой тут, я за ведром, - я приставила метлу к стене бани и побежала в дом. Нашла в кладовке ведро почище и вернулась. К счастью, колонка была исправна и даже не замерзла. Теперь можно и чаю попить и помыться! Радости моей не было предела.
Я сначала отнесла два ведра воды в баню и вылила их в небольшую бочку, наполнив ту почти наполовину. После, прихватив метлу, отнесла воду в дом.
- Тебя как зовут-то? – спросила я метлу на кухне.
- Метла, - удивилась та.
- И все? Просто метла?
- Ну да.
- А меня Алена.
- А мне без разницы.
- Хамка.
- От безрукой слышу.
- А ну рот закрыла, - строго рявкнул на нее Дементий. – Это правнучка Зинаиды. Чего разошлась?
- А я что? Я ничего, - тут же пошла метла на попятную.
- Поставь ее в сени, - велел домовой.
- Там же холодно, - сжалилась я над ней.
- Ничего ей не будет, - махнул рукой домовой. – Дерево же.
Метла не возражала. В кладовку так в кладовку.
После я сбегала за дровами, растопила печь в доме и бане. Помыться хотелось дотемна. Мало ли какие еще дела будут ночью твориться. Переодеться было не во что, поэтому пришлось порыться в бабкином гардеробе. Мда, лет эдак тридцать или сорок назад это все, наверное, было в моде. А сейчас… Цветастые халатики, ночнушки-паруса, простые платья прямого покроя. Про нижнее белье вообще молчу, хотя в нем я рыться не стала – стыдно как-то. А делать-то было нечего: или надевай то, что на тебе сейчас, или довольствуйся тем, что есть. Остановилась на зеленом халате в мелкий желтый цветочек, прихватила большое почти новое полотенце и, наказав Дементию никого не впускать, отправилась в баню.
Рай на земле существует и это баня. Настоящая деревенская баня, пусть хоть и маленькая – едва развернуться. Но запах, но жар печи, березовый веник… Ммм, как же давно я так хорошо не парилась. Шампуня, правда, не нашлось, а мыло в мыльнице обнаружилось на подоконнике. Мочалку брать побрезговала. Да и выглядела она старой. Лучше потом в магазине куплю новую, если есть.
- Стоп! Ты, что, тут собираешься на совсем остаться? – спросила сама себя. И тут же ответила:
- А есть выбор? Все равно уехать не могу.
В дом возвращалась в приподнятом настроении. Солнце уже почти село и на деревню опустились серые сумерки. Сейчас поужинаю борщом, что дала Мария Никитична, напьюсь чая с ее же блинами и спааааать. И пусть хоть черти вокруг меня хороводы водят, не проснусь! Мне сейчас слишком хорошо! Но это длилось ровно до того момента, как я перешагнула порог кухни, чтобы тут же встать как вкопанная. За столом сидел Максим. Причем чувствовал он себя вполне комфортно, раз даже куртку снял. Хорошо хоть штаны были на нем. Так, а домовой где? Велела же никого не впускать! Ну поговорю я с ним!
- Ты что тут делаешь? – нахмурилась я, игнорируя лучезарную улыбку.
- Да вот, в гости зашел. А нет у тебя никаких росдственников.
