Цербер покрутил лапой возле одной из голов. Хвост скользнул и замер возле его ног.
- Ты меня удивляешь, Вергилий! Вроде ты такой мудрый и проницательный человек, а говоришь такое! Как тебе могло только прийти это в голову. Эхе-хе-хе-хе! Не подобает тебе такого говорить. Ты хорошо знаешь правила Аида. Я же их верный страж.
Из всех трех пар его глаз покатились слезы крупные, как яблоко. Это было неожиданно.
- Никто-то меня не любит! Не жалеет! Все считают меня распоследним злодеем. А я ведь всего-навсего собака. Пусть и большая и о трех головах! – хныкал он, как ребенок.
Признаюсь, мы растерялись. Что угодно. Но чтобы такое? Трудно было поверить, чтобы Цербер заплакал. И тем не менее это было так. Он размазывал слезы, бежавшие по мордам, всхлипывал и жаловался на свою несчастную долю. Шерсть на груди его блестела от слез.
- Что теперь? – спросил Вергилий. Подошел и погладил его. – Что ты решил, верный Цербер.
- Ничего! – буркнул он. – Я никогда ничего сам не решаю. Всегда решают за меня.
Цербер потупил головы. Хвост его лежал неподвижно. Леночка подняла голову и заглядывала ему в глаза. Никакого страха в ней не было. Как будто перед ней комнатная собачка.
- Он хороший! – сказала она. И улыбнулась. – Любая собака неравнодушна к ласке.
Она погладила его шерсть, которая была жесткой, как проволочная щетка, которой сдирают ржавчину. Да! Если Цербер хороший, то тогда эти парни с кладбища – ангелы. А Васька – архангел. Того и гляди у него отрастут крылышки, и он взмоет в небо. Кто же тогда я? Мне даже страшно было об этом подумать. Нельзя же так легкомысленно разбрасываться словами. Что с тобою. Леночка? Красавица и чудовище!
- Пожалуйста! Возьмите меня с собою! – пробурчал Цербер. – Я хочу с вами! Возьмите!
Цербер поглядывал то на одного, то на другого. Взгляд у него был жалкий. Нисколько свирепости! Именно такие глаза я видел у соседской собачки, когда она ожидала от меня косточку. Я всегда выносил ей косточку, если у нас за столом было что-то с костями. И она, как будто знала, что я сейчас непременно выйду и вынесу ей.
Вергилий огляделся вокруг, потом снова поглядел на Цербера, вздохнул и воскликнул:
- Но куда? Куда мы тебя должны взять с собой? Я останусь здесь. Они, если получится, вернутся домой. Куда тебя взять?
- Отсюда! – Цербер махнул лапой. – Как мне это все осточер… ну, надоело страшно!
- Но это невозможно! И кому, как не тебе, это прекрасно известно. Не понимаю, что с тобой случилось? – Вергилий погладил его. – Не надо, Цербер! Успокойся. Это невозможно.
- Вергилий! Но почему невозможно? – взмолился трехголовый. – Ты же сам говорил, что нет ничего невозможного.
- Мы же не можем подземное царство лишать Цербера. Это просто нарушит миропорядок. Вся мифологическая картина мира рухнет. Ты один из ее основополагающих столпов.
- Да кто верит в эти мифы? Умоляю тебя! Ты же добрый отзывчивый человек и не можешь отказать животному. Несчастному. Сейчас же там никакой мифологии. Наука!
- На счет знания мифологии ты прав. Но Аид? Он такого не допустит. Помнишь историю Персефоны?
- Он только здесь полновластный хозяин. А на земле его власть заканчивается. Он уже ничего не может сделать. И никакой Зевс не заставит меня вернуться назад в Аид.
- Клёво! – воскликнул Большой Василий. – Я балдею и тащусь! Вообще круто! Супер! Пацаны! Прикиньте, сколько бабла мы нарубим с него! Еще и не поверят, что он живой! Детишек будут водить на экскурсию. Это же живой Цербер, а не тот, что на картинке.
- Кто знает, кто такой Цербер? – воскликнул Влад. – Ты да я да мы с тобой! Ну, и вот они! А детишки! Не смеши меня! Так они и читают эти учебники. Сутками сидят в гаджетах.
- Преподавание истории у нас не на уровне. Ты прав! А всё эти гаджеты. Так оно и есть. Они детишкам заменили весь мир. Но ничего в этом нет хорошего. Лучше бы они читали книжки.
- Я вас проведу самой короткой дорогой! – заверил Цербер. – Это быстро и легко! Не успеете моргнуть глазом!
- Ура! – завопила Леночка, подпрыгивая. – Какой ты милый! Дай я тебя поцелую, собачка!
Почему этой страхолюдине достались такие слова? Всё-таки мир несправедлив! Даже загробный! Нет счастья под луной и под землей. Я, кажется, становлюсь пессимистом.
Самая короткая дорога потребовала ночного привала. Цербер вызвался охранять наш покой. Всё-таки он был сторожевой собакой, хоть и трехголовой. И к тому же у него бессонница.
- Он не сожрет нас, когда мы уснем? – шепнул мне Васька, взглядом показывая, понятно на кого. Цербер смотрел вдаль. – Не верю я этим монстрам. Хитрые они и коварные.
Недоверчивый он очень. Мне иногда кажется, что он даже меня подозревает в самых тяжких помыслах. Может быть, даже в убийстве на почве ревности. Вот такой он человек.
- Он сожрать может нас в любом состоянии. Я верю ему. Аид – не то место, где говорят друг другу неправду. Это тоже грех. И наказание тут неотвратимо и довольно сурово. И к тому же он не умеет обманывать. Ты встречал когда-нибудь собаку, которая бы лгала, как некоторые ученики учителям? А он всё-таки собака, хоть и трехголовая. Так что будь спокоен и спи крепко. Приятных тебе сновидений, друг!
- На всякий случай ты бы не дремал. Бдительность еще никому не вредила. Папка мне это часто говорит. А папка в этом деле сечет. Он в молодости двух шпионов поймал. А я буду сторожить Леночку. От тебя-то всё равно никакого толка. Себя бы хоть устерег!
Вот хитрый змей! Еще и подковырнул меня. Хотя делает он это чистосердечно, от всей души.
Дулю тебе, а не Леночку! Я демонстративно лег в метре от нее. Васька недовольно покосился.
Утром нас ждало пренеприятное известие, как говаривал один из известных литературных героев. Известного тем, кто на уроках литературы не играет в «морской бой», как некоторые любвеобильные товарищи в нашей компании, а внимательно слушает учителя и читает программные произведения. Кстати, очень поучительные. Цербер, пока мы просыпались и потягивались, а потом уничтожали наш скромный завтрак, сгонял на разведку и вернулся с хмурыми мордами. Взгляд на них не предвещал ничего хорошего. Он хмуро оглядел нас. По-собачьи тяжело вздохнул.
- Обвал! – тявкнул он. И мотнул одной башкой в сторону. – Я еще ночью его услышал.
- И что? – воскликнули мы. Хотя уже поняли, что дело пропащее. – Что теперь делать?
У меня как будто внутри всё оборвалось. Неужели это конец? Именно тогда, когда мы так близки к выходу. Почему судьба так несправедлива? Или Аид не хочет нас выпускать?
- Тропинку завалило. Нам не пройти. Если бы мы были птичками, то, конечно, перелетели бы.
Ну, почему вот так? Что судьба немилосердна, это известна. Но не до такой же степени! Мы были уже почти дома, достигли цели – и такой облом в прямом и переносном смысле. Как хотелось, чтобы все его три морды сейчас заулыбались, и он сказал бы, что пошутил. Но собаки, как известно, не умеют шутить и лгать. Этому у них стоит поучиться.
- Попробуем разобрать? – предложил Вергилий. – Вон нас сколько народу! Что нам стоит дом построить! Дружно поработаем и разберем тропинку. Что ты молчишь?
Цербер оскалил одну из морд. Другие сохраняли полную серьезность. И согласился:
- Если к нам на помощь придет десяток Гераклов и вы не против того, чтобы задержаться здесь на пару-другую месяцев. Только Геракл-то один. И его еще потребуется уговорить. А Геракл побежит за разрешением к Аиду. А дальше вы сами знаете.
Приуныли. Кажется, Аид никак не хочет отпускать нас из своих владений, значит, мы ему понравились. Или не понравились. И в том и другом случае исход для нас один.
- Так не может быть, чтобы не было никакого выхода! – выкрикнула Леночка и заплакала. Какие у нее красивые слезы! – Мальчики! Ну, должен быть выход. Подумайте!
Мне хотелось подойти к ней и утешить. Но только слов для утешения не находилось. Сказать ей, что всё будет хорошо и завал рассосется сам по себе, как гнойный нарыв? Понятно, что я не мог позволить себе такого. Она бы просто возненавидела меня. А врать, как вы уже давным-давно поняли, я органически не способен.
- Почему же? Выход есть, - проговорил Цербер. – Ты права, девочка! Из любой ситуации найдется выход.
Всё-таки он не такой ужасный этот трехголовый страж. Мне он начинал нравиться. А главное, он умеет разрешить любую неразрешимую проблему. Неразрешимую для нас.
- Выход? Какой же? – спросил Вергилий. – Поясни-ка! А то всё ходишь кругом да около.
Цербер обвел нас грустным взглядом. Вздохнул. После чего воздух наполнился запахом псины. Но мы к нему уже привыкли и не воротили носы, как первое время. Да и не такой уж неприятный запах!
- Я опять отправлюсь охранять вход в Аид. Надеюсь, повелитель простит мне временное отступничество. А вам остается блуждать по кругам Аида, обогащать себя новыми впечатлениями. Времени на это у вас будет предостаточно. И дольше века длится день.
Леночка ажно подпрыгнула, как будто ее больно-пребольно укусил тарантул. Кстати, не обращал внимания, водятся ли они здесь. Хотя, если не видишь, вроде как нет.
- Предлагаешь нам самих себя собственными руками оставить навечно в этом дурацком Аиде? – прошипела Леночка. – А ты подумал своими головами, что я не хочу этого?
Если она выцарапает сейчас три пары черных немигалок, я нисколько не удивлюсь. Женщину нельзя доводить до бешенства. Тогда она не только коня на скаку остановит.
- Ну, там хоть пошамать есть что, - виноватясь, пробормотал Цербер. – А здесь только голые скалы. Скоро вам захочется что-нибудь пожевать. А потом голодная смерть. Черти рассказывали, что это очень мучительная смерть. А в этом деле они доки.
- Вот и заработали баблосы! – пробормотал Влад. – Говорила мне мама: «Живи своим умом!» А папа после этого всегда добавлял: «Погонишься за большим и малое потеряешь!»
Он с ненавистью поглядел на Большого Василия, который как-то сразу сник и стал маленьким. На своих подельников он старался не смотреть. Но удар нужно было держать.
- Вы что малолетние пацаны? – проговорил Большой Василий. Хмыкнул. – Я никого за руку не тянул. Сами с радостью согласились. Забыли, как прыгали и плясали?
Влад поднялся, переглянулся со Стасом. Одновременно они сунули руки под курточки. Этот жест не предвещал ничего хорошего. Я на всякий случай отодвинулся за камень. И сделал оттуда знак остальным, чтобы тоже где-нибудь укрылись на всякий пожарный случай.
Большой Василий побледнел, как отличник, получивший на экзамене неуд. Был у нас в школе такой случай. Никто не хотел в это верить, а больше всех не верил сам отличник.
- Вы чего это? – пробормотал Большой Василий. – Э! пацаны! Полегче на поворотах!
Стас и Влад медленно приближались к нему. Движения их были синхронные. Оставалось только взяться за руки. И затанцевать канкан. Но они явно не собирались этого делать.
Они одновременно, как по команде, выхватили из-за пазухи пистолеты и направили их на Большого Василия. Их лица не предвещали ничего хорошего. Не скрою, даже я напугался. Оказывается, что, кроме синхронного плавания, есть еще и синхронное убийство своего горячо нелюбимого босса. Несомненно, два выстрела сольются в один. И мы потеряем нашего незабвенного товарища. И убьют его в царстве мертвых!
- Это нехорошая идея! – прошептал Большой Василий. Оглянулся. – Ребята! Не надо!
Было ясно, что он любитель американских боевиков. Мог бы выразиться и пооригинальней! Представьте Дантес наводит на Пушкина пистолет, а тот ему: «Это нехорошая идея!»
- Если вы это сделаете, вы всю жизнь потом будете раскаиваться и кусать локти, - бормотал Большой Василий. Продолжал медленно пятиться. – Я уже не говорю о том, что это уголовное преступление. Но содеянного не вернешь! Одумайтесь! Не надо!
Он уже визжал. И был близок к тому, чтобы упасть на колени и ползать перед ними. Молить их о пощаде. По крайней мере многие так поступили на его месте. Даже некоторые из нас.
- А ты и так уже нас здесь заживо похоронил, - усмехнулся Стас. - Но ты будешь первопроходцем в тот мир.
- Но я же не знал, что всё так обернется. Да погодите вы! Может быть, всё устаканится! Я уверен, что все будет хорошо. Мы вернемся живыми и здоровыми. И станет богатыми. Я же думал о нашем общем благе. Я же не для себя одного! Но и для тебя, Стас! И для тебя, Влад! = Большой Василий раскрыл объятия. – Я же для всех!
Бывшие напарники ухмыльнулись. Сняли пистолеты с предохранителей. Целились в голову.
- Я же пацаны хотел, чтобы вы счета деньгам не знали, ходили по ресторанам, рассекали на «гелендсвагенах» с шикарными девчонками, а не с такими, как эта лахудра. Да я же все для вас, ради вас и об вас. И вот мне благодарность! Не даром говорят, не делай добра и не получишь зла, - он уже был готов заплакать. – Мы же почти как братья.
- Кто это лахудра? А? Кого ты назвал лахудрой, упырок? Я уже второй раз слышу это.
Как вы догадались, это была Леночка. Нет! Леночка не была лахудра. Это она подала голос. И голос ее не предвещал ничего хорошего. Я тоже поднялся. Только не знал, что делать.
Язык мой – враг мой! Теперь, Большой Василий. Моли всех богов, чтобы они дали тебе возможность застрелиться, прежде чем до тебя доберется Леночка с пылающими, как пионерские костры, глазами! А скорей тебя застрелят твои уже бывшие подельники.
Перед бледным и трясущимся Большим Василием встал Вергилий, заслоняя его от соратников и гнева Леночки. Конечно, трое на одного – это слишком. Особенно, когда двое из них вооружены.
Он раскинул руки. Может быть, надеялся, что сумеет поймать пули, когда они полетят.
- Видно, Аид вас ничему не научил. Почему бы тогда не воспользоваться предложением Цербера? Позабыли, какое вас ожидает наказание за убийство? Давайте спустимся! Там нас ждут с распростертыми объятиями, сами знаете кто. Можете сейчас их позвать.
- А чо он? – занюнил Влад. – Идеолог, блин, нашелся! Типа, прогуляемся, баблос снимем!
- Медленно опустили оружие! Вот так! Никто не дергается! Все стоят на местах! Успокоились! Бросили пистолеты в ущелье! Швыряем пистолеты в ущелье! Ну! Давайте!
- С какого такого бодуна? – возмутился Большой Василий. – Знаешь, сколько они стоят? Как хороший подержанный автомобиль. Мы в них столько бабок вложили, а теперь выбрасывай?
Стас и Влад не знали, кого слушать. Они крутили головами от Вергилия к Большому Василию.
- Я сказал бросить в ущелье! Или вам это нужно повторить на латыни, как более понятном вам языке? Да вы представить не можете, что вам будет за стрельбу, устроенную в Аиде! Через минуту здесь соберутся все черти. Уже постреляли в Цербера!
- На латыни нам не надо! – пробурчал Стас. – Мало нас в школе инглишом мучили! Так теперь еще и латынью доставать будете! Мы и на русском все понимаем! А в Цербере он начал стрелять. Хорошо смирная собачка оказалась, не разорвала нас.
Бросил пистолет. Влад посмотрел на товарища и отправил свое оружие туда же. Дольше всех колебался Большой Василий. Посмотрел на Вергилия. Отвернулся и стал кусать губы. Достал из-за пазухи пистолет. Теперь вообще-то он был хозяин положения!
- Ах вы предатели! – прошипел он. – Друзья называются! Один за всех, все на одного! Забыли, что мы три мушкетера? И подняли оружие на своего товарища! И кто же вы после этого?
Теперь он снова был большим и сильным.
- Ты меня удивляешь, Вергилий! Вроде ты такой мудрый и проницательный человек, а говоришь такое! Как тебе могло только прийти это в голову. Эхе-хе-хе-хе! Не подобает тебе такого говорить. Ты хорошо знаешь правила Аида. Я же их верный страж.
Из всех трех пар его глаз покатились слезы крупные, как яблоко. Это было неожиданно.
- Никто-то меня не любит! Не жалеет! Все считают меня распоследним злодеем. А я ведь всего-навсего собака. Пусть и большая и о трех головах! – хныкал он, как ребенок.
Признаюсь, мы растерялись. Что угодно. Но чтобы такое? Трудно было поверить, чтобы Цербер заплакал. И тем не менее это было так. Он размазывал слезы, бежавшие по мордам, всхлипывал и жаловался на свою несчастную долю. Шерсть на груди его блестела от слез.
- Что теперь? – спросил Вергилий. Подошел и погладил его. – Что ты решил, верный Цербер.
- Ничего! – буркнул он. – Я никогда ничего сам не решаю. Всегда решают за меня.
Цербер потупил головы. Хвост его лежал неподвижно. Леночка подняла голову и заглядывала ему в глаза. Никакого страха в ней не было. Как будто перед ней комнатная собачка.
- Он хороший! – сказала она. И улыбнулась. – Любая собака неравнодушна к ласке.
Она погладила его шерсть, которая была жесткой, как проволочная щетка, которой сдирают ржавчину. Да! Если Цербер хороший, то тогда эти парни с кладбища – ангелы. А Васька – архангел. Того и гляди у него отрастут крылышки, и он взмоет в небо. Кто же тогда я? Мне даже страшно было об этом подумать. Нельзя же так легкомысленно разбрасываться словами. Что с тобою. Леночка? Красавица и чудовище!
- Пожалуйста! Возьмите меня с собою! – пробурчал Цербер. – Я хочу с вами! Возьмите!
Цербер поглядывал то на одного, то на другого. Взгляд у него был жалкий. Нисколько свирепости! Именно такие глаза я видел у соседской собачки, когда она ожидала от меня косточку. Я всегда выносил ей косточку, если у нас за столом было что-то с костями. И она, как будто знала, что я сейчас непременно выйду и вынесу ей.
Вергилий огляделся вокруг, потом снова поглядел на Цербера, вздохнул и воскликнул:
- Но куда? Куда мы тебя должны взять с собой? Я останусь здесь. Они, если получится, вернутся домой. Куда тебя взять?
- Отсюда! – Цербер махнул лапой. – Как мне это все осточер… ну, надоело страшно!
- Но это невозможно! И кому, как не тебе, это прекрасно известно. Не понимаю, что с тобой случилось? – Вергилий погладил его. – Не надо, Цербер! Успокойся. Это невозможно.
- Вергилий! Но почему невозможно? – взмолился трехголовый. – Ты же сам говорил, что нет ничего невозможного.
- Мы же не можем подземное царство лишать Цербера. Это просто нарушит миропорядок. Вся мифологическая картина мира рухнет. Ты один из ее основополагающих столпов.
- Да кто верит в эти мифы? Умоляю тебя! Ты же добрый отзывчивый человек и не можешь отказать животному. Несчастному. Сейчас же там никакой мифологии. Наука!
- На счет знания мифологии ты прав. Но Аид? Он такого не допустит. Помнишь историю Персефоны?
- Он только здесь полновластный хозяин. А на земле его власть заканчивается. Он уже ничего не может сделать. И никакой Зевс не заставит меня вернуться назад в Аид.
- Клёво! – воскликнул Большой Василий. – Я балдею и тащусь! Вообще круто! Супер! Пацаны! Прикиньте, сколько бабла мы нарубим с него! Еще и не поверят, что он живой! Детишек будут водить на экскурсию. Это же живой Цербер, а не тот, что на картинке.
- Кто знает, кто такой Цербер? – воскликнул Влад. – Ты да я да мы с тобой! Ну, и вот они! А детишки! Не смеши меня! Так они и читают эти учебники. Сутками сидят в гаджетах.
- Преподавание истории у нас не на уровне. Ты прав! А всё эти гаджеты. Так оно и есть. Они детишкам заменили весь мир. Но ничего в этом нет хорошего. Лучше бы они читали книжки.
- Я вас проведу самой короткой дорогой! – заверил Цербер. – Это быстро и легко! Не успеете моргнуть глазом!
- Ура! – завопила Леночка, подпрыгивая. – Какой ты милый! Дай я тебя поцелую, собачка!
Почему этой страхолюдине достались такие слова? Всё-таки мир несправедлив! Даже загробный! Нет счастья под луной и под землей. Я, кажется, становлюсь пессимистом.
Глава 22. Вот и дома!
Самая короткая дорога потребовала ночного привала. Цербер вызвался охранять наш покой. Всё-таки он был сторожевой собакой, хоть и трехголовой. И к тому же у него бессонница.
- Он не сожрет нас, когда мы уснем? – шепнул мне Васька, взглядом показывая, понятно на кого. Цербер смотрел вдаль. – Не верю я этим монстрам. Хитрые они и коварные.
Недоверчивый он очень. Мне иногда кажется, что он даже меня подозревает в самых тяжких помыслах. Может быть, даже в убийстве на почве ревности. Вот такой он человек.
- Он сожрать может нас в любом состоянии. Я верю ему. Аид – не то место, где говорят друг другу неправду. Это тоже грех. И наказание тут неотвратимо и довольно сурово. И к тому же он не умеет обманывать. Ты встречал когда-нибудь собаку, которая бы лгала, как некоторые ученики учителям? А он всё-таки собака, хоть и трехголовая. Так что будь спокоен и спи крепко. Приятных тебе сновидений, друг!
- На всякий случай ты бы не дремал. Бдительность еще никому не вредила. Папка мне это часто говорит. А папка в этом деле сечет. Он в молодости двух шпионов поймал. А я буду сторожить Леночку. От тебя-то всё равно никакого толка. Себя бы хоть устерег!
Вот хитрый змей! Еще и подковырнул меня. Хотя делает он это чистосердечно, от всей души.
Дулю тебе, а не Леночку! Я демонстративно лег в метре от нее. Васька недовольно покосился.
Утром нас ждало пренеприятное известие, как говаривал один из известных литературных героев. Известного тем, кто на уроках литературы не играет в «морской бой», как некоторые любвеобильные товарищи в нашей компании, а внимательно слушает учителя и читает программные произведения. Кстати, очень поучительные. Цербер, пока мы просыпались и потягивались, а потом уничтожали наш скромный завтрак, сгонял на разведку и вернулся с хмурыми мордами. Взгляд на них не предвещал ничего хорошего. Он хмуро оглядел нас. По-собачьи тяжело вздохнул.
- Обвал! – тявкнул он. И мотнул одной башкой в сторону. – Я еще ночью его услышал.
- И что? – воскликнули мы. Хотя уже поняли, что дело пропащее. – Что теперь делать?
У меня как будто внутри всё оборвалось. Неужели это конец? Именно тогда, когда мы так близки к выходу. Почему судьба так несправедлива? Или Аид не хочет нас выпускать?
- Тропинку завалило. Нам не пройти. Если бы мы были птичками, то, конечно, перелетели бы.
Ну, почему вот так? Что судьба немилосердна, это известна. Но не до такой же степени! Мы были уже почти дома, достигли цели – и такой облом в прямом и переносном смысле. Как хотелось, чтобы все его три морды сейчас заулыбались, и он сказал бы, что пошутил. Но собаки, как известно, не умеют шутить и лгать. Этому у них стоит поучиться.
- Попробуем разобрать? – предложил Вергилий. – Вон нас сколько народу! Что нам стоит дом построить! Дружно поработаем и разберем тропинку. Что ты молчишь?
Цербер оскалил одну из морд. Другие сохраняли полную серьезность. И согласился:
- Если к нам на помощь придет десяток Гераклов и вы не против того, чтобы задержаться здесь на пару-другую месяцев. Только Геракл-то один. И его еще потребуется уговорить. А Геракл побежит за разрешением к Аиду. А дальше вы сами знаете.
Приуныли. Кажется, Аид никак не хочет отпускать нас из своих владений, значит, мы ему понравились. Или не понравились. И в том и другом случае исход для нас один.
- Так не может быть, чтобы не было никакого выхода! – выкрикнула Леночка и заплакала. Какие у нее красивые слезы! – Мальчики! Ну, должен быть выход. Подумайте!
Мне хотелось подойти к ней и утешить. Но только слов для утешения не находилось. Сказать ей, что всё будет хорошо и завал рассосется сам по себе, как гнойный нарыв? Понятно, что я не мог позволить себе такого. Она бы просто возненавидела меня. А врать, как вы уже давным-давно поняли, я органически не способен.
- Почему же? Выход есть, - проговорил Цербер. – Ты права, девочка! Из любой ситуации найдется выход.
Всё-таки он не такой ужасный этот трехголовый страж. Мне он начинал нравиться. А главное, он умеет разрешить любую неразрешимую проблему. Неразрешимую для нас.
- Выход? Какой же? – спросил Вергилий. – Поясни-ка! А то всё ходишь кругом да около.
Цербер обвел нас грустным взглядом. Вздохнул. После чего воздух наполнился запахом псины. Но мы к нему уже привыкли и не воротили носы, как первое время. Да и не такой уж неприятный запах!
- Я опять отправлюсь охранять вход в Аид. Надеюсь, повелитель простит мне временное отступничество. А вам остается блуждать по кругам Аида, обогащать себя новыми впечатлениями. Времени на это у вас будет предостаточно. И дольше века длится день.
Леночка ажно подпрыгнула, как будто ее больно-пребольно укусил тарантул. Кстати, не обращал внимания, водятся ли они здесь. Хотя, если не видишь, вроде как нет.
- Предлагаешь нам самих себя собственными руками оставить навечно в этом дурацком Аиде? – прошипела Леночка. – А ты подумал своими головами, что я не хочу этого?
Если она выцарапает сейчас три пары черных немигалок, я нисколько не удивлюсь. Женщину нельзя доводить до бешенства. Тогда она не только коня на скаку остановит.
- Ну, там хоть пошамать есть что, - виноватясь, пробормотал Цербер. – А здесь только голые скалы. Скоро вам захочется что-нибудь пожевать. А потом голодная смерть. Черти рассказывали, что это очень мучительная смерть. А в этом деле они доки.
- Вот и заработали баблосы! – пробормотал Влад. – Говорила мне мама: «Живи своим умом!» А папа после этого всегда добавлял: «Погонишься за большим и малое потеряешь!»
Он с ненавистью поглядел на Большого Василия, который как-то сразу сник и стал маленьким. На своих подельников он старался не смотреть. Но удар нужно было держать.
- Вы что малолетние пацаны? – проговорил Большой Василий. Хмыкнул. – Я никого за руку не тянул. Сами с радостью согласились. Забыли, как прыгали и плясали?
Влад поднялся, переглянулся со Стасом. Одновременно они сунули руки под курточки. Этот жест не предвещал ничего хорошего. Я на всякий случай отодвинулся за камень. И сделал оттуда знак остальным, чтобы тоже где-нибудь укрылись на всякий пожарный случай.
Большой Василий побледнел, как отличник, получивший на экзамене неуд. Был у нас в школе такой случай. Никто не хотел в это верить, а больше всех не верил сам отличник.
- Вы чего это? – пробормотал Большой Василий. – Э! пацаны! Полегче на поворотах!
Стас и Влад медленно приближались к нему. Движения их были синхронные. Оставалось только взяться за руки. И затанцевать канкан. Но они явно не собирались этого делать.
Они одновременно, как по команде, выхватили из-за пазухи пистолеты и направили их на Большого Василия. Их лица не предвещали ничего хорошего. Не скрою, даже я напугался. Оказывается, что, кроме синхронного плавания, есть еще и синхронное убийство своего горячо нелюбимого босса. Несомненно, два выстрела сольются в один. И мы потеряем нашего незабвенного товарища. И убьют его в царстве мертвых!
- Это нехорошая идея! – прошептал Большой Василий. Оглянулся. – Ребята! Не надо!
Было ясно, что он любитель американских боевиков. Мог бы выразиться и пооригинальней! Представьте Дантес наводит на Пушкина пистолет, а тот ему: «Это нехорошая идея!»
- Если вы это сделаете, вы всю жизнь потом будете раскаиваться и кусать локти, - бормотал Большой Василий. Продолжал медленно пятиться. – Я уже не говорю о том, что это уголовное преступление. Но содеянного не вернешь! Одумайтесь! Не надо!
Он уже визжал. И был близок к тому, чтобы упасть на колени и ползать перед ними. Молить их о пощаде. По крайней мере многие так поступили на его месте. Даже некоторые из нас.
- А ты и так уже нас здесь заживо похоронил, - усмехнулся Стас. - Но ты будешь первопроходцем в тот мир.
- Но я же не знал, что всё так обернется. Да погодите вы! Может быть, всё устаканится! Я уверен, что все будет хорошо. Мы вернемся живыми и здоровыми. И станет богатыми. Я же думал о нашем общем благе. Я же не для себя одного! Но и для тебя, Стас! И для тебя, Влад! = Большой Василий раскрыл объятия. – Я же для всех!
Бывшие напарники ухмыльнулись. Сняли пистолеты с предохранителей. Целились в голову.
- Я же пацаны хотел, чтобы вы счета деньгам не знали, ходили по ресторанам, рассекали на «гелендсвагенах» с шикарными девчонками, а не с такими, как эта лахудра. Да я же все для вас, ради вас и об вас. И вот мне благодарность! Не даром говорят, не делай добра и не получишь зла, - он уже был готов заплакать. – Мы же почти как братья.
- Кто это лахудра? А? Кого ты назвал лахудрой, упырок? Я уже второй раз слышу это.
Как вы догадались, это была Леночка. Нет! Леночка не была лахудра. Это она подала голос. И голос ее не предвещал ничего хорошего. Я тоже поднялся. Только не знал, что делать.
Язык мой – враг мой! Теперь, Большой Василий. Моли всех богов, чтобы они дали тебе возможность застрелиться, прежде чем до тебя доберется Леночка с пылающими, как пионерские костры, глазами! А скорей тебя застрелят твои уже бывшие подельники.
Перед бледным и трясущимся Большим Василием встал Вергилий, заслоняя его от соратников и гнева Леночки. Конечно, трое на одного – это слишком. Особенно, когда двое из них вооружены.
Он раскинул руки. Может быть, надеялся, что сумеет поймать пули, когда они полетят.
- Видно, Аид вас ничему не научил. Почему бы тогда не воспользоваться предложением Цербера? Позабыли, какое вас ожидает наказание за убийство? Давайте спустимся! Там нас ждут с распростертыми объятиями, сами знаете кто. Можете сейчас их позвать.
- А чо он? – занюнил Влад. – Идеолог, блин, нашелся! Типа, прогуляемся, баблос снимем!
- Медленно опустили оружие! Вот так! Никто не дергается! Все стоят на местах! Успокоились! Бросили пистолеты в ущелье! Швыряем пистолеты в ущелье! Ну! Давайте!
- С какого такого бодуна? – возмутился Большой Василий. – Знаешь, сколько они стоят? Как хороший подержанный автомобиль. Мы в них столько бабок вложили, а теперь выбрасывай?
Стас и Влад не знали, кого слушать. Они крутили головами от Вергилия к Большому Василию.
- Я сказал бросить в ущелье! Или вам это нужно повторить на латыни, как более понятном вам языке? Да вы представить не можете, что вам будет за стрельбу, устроенную в Аиде! Через минуту здесь соберутся все черти. Уже постреляли в Цербера!
- На латыни нам не надо! – пробурчал Стас. – Мало нас в школе инглишом мучили! Так теперь еще и латынью доставать будете! Мы и на русском все понимаем! А в Цербере он начал стрелять. Хорошо смирная собачка оказалась, не разорвала нас.
Бросил пистолет. Влад посмотрел на товарища и отправил свое оружие туда же. Дольше всех колебался Большой Василий. Посмотрел на Вергилия. Отвернулся и стал кусать губы. Достал из-за пазухи пистолет. Теперь вообще-то он был хозяин положения!
- Ах вы предатели! – прошипел он. – Друзья называются! Один за всех, все на одного! Забыли, что мы три мушкетера? И подняли оружие на своего товарища! И кто же вы после этого?
Теперь он снова был большим и сильным.
