Прода от 23 мая 2019 г.
Открытый аккаунт для Нины Запольской
Наткнулась в Инстаграм на профиль очень популярной отечественной писательницы, автора детективов (не буду говорить имя, это к делу не относится). Подписалась, конечно, а потом захотела посмотреть комментарии читателей. Я всегда их смотрю, и читательские, и зрительские: только в комментариях можно понять глубинную сущность нашего человека. Так вот, наткнулась на одну странность: очень много у писательницы восторженных комментариев от поклонников с закрытым аккаунтом. Интересно мне стало: зачем читателям аккаунт закрывать? Но я сейчас не об этом.
Я вот что сказать хочу… Дорогие читатели! Читая мой детектив «Лучшие френды девушки», вам не надо будет закрывать свой аккаунт, чтобы написать мне восторженный комментарий о моих героях. А это, сознайтесь, дорогого стоит – открыть свой аккаунт. А герои в моём детективе замечательные.
1. Адвокат Ольга Нестеренко («Девочка Элли»):
«Она всегда носила одежду черного цвета и только серебряные украшения, презирая золото за пролитую из-за него кровь тысяч и тысяч людей. В зависимости от места, где ей нужно было появиться, выбирала имидж или «корпоративный гот», или «вамп», или «средневековая королева». В любом случае это была плотная косметика, черная подводка для глаз, помада и ногти кроваво-красного или черного цветов – все броское, сексуальное и в то же время строгое.
А еще у адвоката по уголовным делам Ольги Нестеренко были ярко-голубые волосы. По этим волосам ее узнавали сразу, во всех судах и тюрьмах. Эти волосы позволяли ей сократить пару часов ожидания в очереди, состоящей из родственников и других адвокатов, и попасть раньше всех в следственный изолятор к своему клиенту.»
2. Следователь Андрей Воронов («Железный Дровосек»). Этот брутальный мужчина всегда говорил, что у него нет сердца. Конечно, он лукавил. Ведь все мы знаем: если человек утверждает, что у него нет души, значит душа у него всё ещё есть. Андрей когда-то был близок с Ольгой, потом они расстались, но чувства их не угасли. Теперь им приходится работать вместе по раскрытию убийства бизнесмена Серова, прозванного Алмазным Бароном.
3. А ещё в книге есть Винский, Док и Комбат – три друга, верных настоящей мужской дружбе (без современных веяний, знаете ли). Ещё есть зловещий убийца, конечно. Ещё есть оперативники Мамин и Сибиряк – они являются носителями юмора в романе. Ещё есть история о преданной любви, возникшей ещё в школе. (Вот интересно, вы не замечали? Чем девушка ведёт себя хуже, тем преданнее её любит парень, положительный во всех отношениях.)
Но я сейчас не об этой психологической любовной аномалии. Я – об открытом аккаунте для Нины Запольской.
https://prodaman.ru/Nina-Zapolskaya/books/Luchshie-druzya-devushki
Не ной, не скули, ни под кого не прогибайся.
#пацанский_кодекс #адидас #детектив #роман #настоящий_пацан #убийца
Никому не уступай, не пей, не уходи в загулы и не проявляй нежности. Не дай другим повода подумать, что ты слабак, что ты – боишься… Когда-то такая установка была для него залогом выживания в той среде, где он родился. Подростковая банда из юности Комбата давно ушла в прошлое, но осталась в его душе, в его сердце. И он, давно взрослый мужчина, в своей давно взрослой жизни стремился, как и прежде, быть «настоящим пацаном».
И не важно, что большая часть его друзей юности или спилась-скурилась, или отбывала срок, или скатилась на самое социальное дно. И не важно, что он давно не носит костюм-адидас и сам потешается над теми, кто сидит «на кортах» возле подъезда. Главное, Комбат по-прежнему верил: пачка сигарет, верные друзья и душевный разговор – лучшее лекарство от всех бед. Ещё он верил в правило трёх «н» – «Нет Ничего Невозможного». Да, Комбат никогда не был идеальным, начиная от внешности и заканчивая образованностью, но зато он никогда не сдавался там, где другие били отбой.
И сейчас он привёл Дока и Винского в свою комнату, чтобы показать видеозапись, которую ему удалось сделать в кабинете Алмазного Барона.
– Видеозапись? – потрясённо переспросил Винский. – Откуда? Где? Когда?
– Когда ты с Бароном мордобоем занимался и стаканы у него колотил, – ответил Комбат. – Вот под шумок я по-быстрому микрокамеру в кабинете упыря воткнул. Беспроводную, с детектором движения и картой памяти. И с углом обзора 155 градусов.
– А где ты её взял? – спросил Винский.
– Она у меня на последней съёмной хате была. Ещё со службы видеокомплект остался, – ответил Комбат.
– Генка! Ты к себе на старую квартиру ходил? – ахнул Док.
– Да, а чё? Я глянул только, взял комплект и быстро слинял, – ответил Комбат, недоумевая.
И тут Док застонал даже:
– Комбат, ну почему от тебя всегда проблемы? Ты совсем идиот?
– Чё идиот? Чё идиот? Чуть что – сразу идиот! – Комбат так удивился, что даже не подумал обидеться. – Если бы я был идиот, то не просёк бы, что Барон нарочно на звонки не отвечает. А так я сразу въехал: скрысятничать хочет, ушлёпок. Верняк же!.. И я ему камеру воткнул.
– Теперь я знаю, кто убил Серова, – потрясённо выговорил Винский, и откинулся на спинку кресла. – Генкин убийца.
– Нифренасе! Мой убийца? – опять удивился Комбат. – Нет, чего это мой?
https://prodaman.ru/Nina-Zapolskaya/books/Luchshie-druzya-devushki
Глава 3. Покойный еще жив
Постукивая каблуками, женщина прошла в глубину прихожей, и маленький неясный светильник у чёрного зеркального провала загорелся сам. Женщина набрала номер и заговорила с консьержем. Комбат терпеливо ждал, рассматривая её, потом произнёс:
– Я из «Последней обители».
– А мне монопенисно, – сказала женщина. – Главное, чтобы вы похоронили моего мужа по высшему разряду.
Тут светильник у зеркала погас, тоже сам. Женщина не шевельнулась, она стояла в темноте и молчала. Комбат махнул рукой, а когда светильник опять загорелся, нашёл в мокром комке своей одежды футболку и напялил её, морщась и тихо ругая дождь последними словами.
Потом он спросил, уточняя:
– Значит, вам надо похоронить мужа.
– Да, хотелось бы, – подтвердила женщина.
– Только его одного? – ещё раз уточнил он.
– Да, – подтвердила она снова и спросила: – Какие у вас расценки?
– Вам же по высшему разряду? – напомнил он её же слова. – Могу предложить гробы итальянские, полированные. Эксклюзивного качества. Четыре позолоченные ручки со стразами, внутренняя обивка. Дерево – или красное, или дуб. На выбор.
– Гроб можно выбрать? – оживилась женщина.
– Да, естественно. Вы какие обычно предпочитаете? – спросил он и добавил: – Гробы отечественного производства будут дешевле, конечно.
Женщина задумалась.
– Надо спросить, – наконец, произнесла она и шевельнулась. – Пойдёмте.
Она прошла по коридору и толкнула какую-то дверь. Неожиданно Комбата оглушил звук работающего телевизора: шёл футбольный матч, трибуны ревели, комментатор орал отчаянно. Комбат шагнул за женщиной.
Комната, наверное, гостиная, оказалась большой и почти пустой, в ней стоял только длинный низкий диван – на нём сидел мужчина, возле ног которого выстроилась батарея пивных бутылок. Здесь было чуть светлее, чем в прихожей, но основной свет шёл от огромного телевизора, занимающего изрядную часть стены. Комбат громко, чтобы перекричать комментатора, поздоровался с мужчиной. Тот не повернулся и не ответил, пожирая глазами экран с бегающими футболистами. Женщина подошла к столику, порылась в завале глянцевых журналов и, вытащив из-под них газету, развернула её. Приблизившись к телевизору, она помотала двумя руками газетой по экрану. Комбат смог прочитать в неясном свете газетный заголовок: «Болеем против Спартака».
– Что? – вскричал мужчина, чуть приглушая звук телевизора пультом: он уставился на газету, как заворожённый, ожидая, когда та уберётся с экрана.
– Милый, я вызвала агента из похоронного бюро, – сказала женщина громко, стараясь перекричать телевизор.
– Класс! – вскричал мужчина.
Она опять помотала газетой, загораживая мечущихся футболистов, и добавила:
– Агент спрашивает, какой гроб тебе заказать? Наш или итальянский?
– Самый крутой, тупая ты овца!.. Ты мои вкусы знаешь! Всё самое крутое! – с раздражением в голосе воскликнул мужчина, опять прибавляя звук.
– Значит, берём итальянский, самый дорогой, – сказала женщина, делая шаг к Комбату. – Но только из красного дерева.
Она опять вернулась к телевизору и помотала газетой.
– Что? – опять вскричал мужчина.
– Деньги, милый, – сказала она.
Мужчина привстал и, по-прежнему не отрываясь от экрана, неуловимым движением вытащил откуда-то из-под себя две пачки денег. Бросив пачки рядом с собой, он опять прибавил громкость. Женщина исподлобья посмотрела на него тяжёлым, испепеляющим взглядом и снова поводила газетой по экрану. Мужчина опять привстал и достал ещё пачку.
Женщина аккуратно, чтобы не попортить маникюр, взяла пачки и подошла к Комбату. Газету она так и не выпустила, сжимая её уголок кроваво-красными ногтями. Поморщившись, она предложила:
– Пойдёмте на кухню… Поговорим и выпьем.
На кухне горел ряд крошечных светильников, неясно освещая строй тёмной мебели, стоящей вдоль стены. Женщина положила деньги и газету на обеденный стол и уселась на столешницу рядом.
– Налейте себе сами, – кивнула она куда-то в сторону и попросила: – И мне плесните чего-нибудь покрепче.
Комбат подошёл к стойке, быстро определился с выпивкой и вернулся к женщине уже с двумя приземистыми бокалами.
– Теперь маленькая проблемка, – сказал он, отхлебнул из своего бокала и, скривившись, добавил: – Ваш муж, кажется, жив.
– Проблемка? За такие деньги? – переспросила она и оценивающе посмотрела на свой маникюр, прижав согнутые четыре пальца к ладони сначала правой руки, потом левой.
Комбат не спускал с неё глаз.
Он её насквозь видел… Приехала из провинции. Бывшая секретарша. Выскочила за шефа, теперь квартиру его хочет. Смазливая мордашка. Крепкий тыл, бронебойный лобок. Юбчонка задирается легко… Леди Макбет Мухосранского уезда.
– Моя прекрасная леди! Как-вас-там, – сказал он. – Идите и помашите ещё своему мужу газеткой.
– Меня зовут Лера, – сказала женщина, неясно глянув на него.
Она спрыгнула со стола и ушла, вихляясь на каблуках. Газету она опять потянула за собой, взяв за уголок. Скоро до него донёсся громкий крик телевизионного комментатора. Какое-то время трибуны неистовствовали, потом стихли. Женщина вернулась с газетой, в которой уже что-то было завёрнуто, положила газетный свёрток на стол и произнесла твёрдо:
– Это вы получите после похорон.
Комбат потянул газету за край, разворачивая, посмотрел, удовлетворённо кивнул и сказал:
– Катафальный автобус «Мерседес». Пятнадцать посадочных мест для родственников. Маршрут: морг-кладбище.
– Нет, – ответила женщина. – Маршрут: дом-морг-кладбище-дом.
– Замётано, – согласился он. – Теперь венки.
Она задумалась и глянула на него.
– Ну… Траурный венок – это особый атрибут похоронной церемонии, – проговорил он заученную фразу. – В нём вся боль и скорбь утраты, он проникнут торжественностью и печалью.
– Я ненавижу искусственные цветы, – наконец, выдавила она.
– Ясен пень, – согласился Комбат. – Венки будут составлены вручную лучшими флористами из живых цветов. Они станут ярким подтверждением вашей любви к усопшему.
Женщина молчала.
– Лилии, гвоздики, хризантемы, розы… Удобная конструкция на треноге, придающая изделию устойчивость, – стал перечислять он.
Женщина слезла со стола и вышла из кухни. Газету она опять потянула за собой. Из гостиной раздался крик комментатора. Комбат подошёл к стойке, налил себе из какой-то бутылки и выпил. Звук телевизора стих. Женщина вошла и сообщила:
– Муж сказал, что любит лилии.
– Прекрасный выбор, – похвалил Комбат и опять плеснул в стакан. – Какого цвета траурные ленты вы предпочитаете?
Она посмотрела на него, недоумённо наморщив лоб. Он объяснил, медленно приближаясь к столу, на который она опять уселась:
– Наиболее традиционный цвет – чёрный, как цвет грусти и печали. Однако возможны и ленты других цветов – красного, бордового, белого.
– Белого! – выбрала женщина и облизала губы.
– Замечательно. Этот цвет обозначает чистоту души и невинность, – качнул головой он, соглашаясь, сделал большой глоток, потом спросил: – Пять венков будет достаточно?
– Нет, десять венков, – сказала она и воровато, оценивающе глянула на Комбата.
Потом потянулась, взяла бокал из его руки и выпила всё, что там ещё оставалось. Потом отставила бокал и придвинулась к Комбату по скользкой столешнице широко раздвинутыми ногами.
«Кажется, где-то в плаще у меня завалялись презервативы», – подумал он, глядя на неё в упор.
– У меня всё есть. Там, внизу, на полочке, – прошептала она и показала глазами.
Когда он вернулся к ней с презервативом, она остановила его руку и спросила:
– А какая в гробу обивка? Из чего?
****
Комбат вышел из подъезда через полчаса.
Стало ещё темнее. Беспроглядные коробки домов не освещали ни фонари, ни свет из окон, и они стояли, как безглазые паралитики. Дождь, уже косой изрядно, опять припустил за ним, заходя то с правого, то с левого бока. Комбат яростно задвигал локтем, отбиваясь от паскуды. Дождь приостановился и тут же снова пошёл по пятам, хватая за что придётся.
– Засохни, пьяная сволочь! – пробормотал Комбат и задёргал плечами, пытаясь вырвать мокрые рукава из ледяных пальцев дождя.
Зазвонил телефон: таксист сообщил, где стоит машина. Когда Комбат забрался в салон, то сначала отпил из фляжки и только потом назвал адрес офиса. Доехали быстро.
В офисе, мать его, было всё то же: некрологи с портретами известных людей по стенам (гениальный замысел шефа), экспозиционный двухкрышечный гроб, открываемый по принципу шкатулки (штучный товар, выполненный с помощью последних нанотехнологий) и веночки вдоль длинной стены (хвойные ветки скрепляются специальными зажимами).
Секретарша Леночка говорила кому-то по телефону блудливым голосом с придыханием:
– На указанный вами адрес немедленно приедет наш высококвалифицированный сотрудник и оформит документы.
– Я к шефу, – буркнул Комбат и прошёл через двойные двери.
В кабинете шефа он достал из кармана плаща газетный свёрток и бросил его на стол, затем вытащил сигареты и закурил. Шеф осторожно потянул газету за край двумя пальцами, но увидел деньги и быстро развернул свёрток полностью. Газета оказалась сильно помята, но Комбат смог прочитать знакомый заголовок «Болеем против Спартака». Три пачки банковских билетов лежали на столе. Шеф заулыбался и вопросительно посмотрел на Комбата.
Он выпустил дым и пояснил:
– Заказ хороший. Деньги наличкой… Это аванс. Будет ещё столько же. Но есть маленькая накладочка.
Шеф, продолжая улыбаться, изобразил бровями «я весь во внимании».
– Покойный ещё жив, – пояснил Комбат.
Улыбка на лице шефа пропала.
– Ты что? Уху ел? – прорычал он.
Рука Комбата с сигаретой застыла в воздухе.
– Как есть, так и говорю. Вы же сами внушали… В условиях кризиса, блин. Когда всё дорожает… Переходить на новые формы работы с клиентом, – напомнил он.
Шеф остекленел взглядом и опять посмотрел на деньги. Комбат затянулся сигаретой, выпустил дым и повторил успокаивающе:
– Заказ хороший. Деньги наличкой… А клиент может откинуть копыта с минуты на минуту. Все мы под богом ходим.
Шеф невидяще, придушенно скосился в чёрный бездонный квадрат окна, но Комбат всё же успел заметить: что-то промелькнуло в его в глазах, какая-то мысль или ещё что-то, неуловимое. Наконец, шеф выдавил с угрозой в голосе:
– Если он умрёт, считай, что тебе крупно свезло.
– Должно свезти, – согласился Комбат. – Я, вообще-то, фартовый.
– Слышь, фартовый, а выпить хочешь? – уже с улыбкой спросил шеф и, не дожидаясь ответа, полез в свой стол.
Он разлил что-то по стаканам, и они выпили. Потом Комбат, получив свои комиссионные, простился и двинул на выход, только ушёл недалеко. Хлопнув первой дверью, он тут же приоткрыл её и приник к щели ухом, затаившись в темноте тамбура между двойными дверьми. Скоро он услышал голос шефа.
– Василий Николаевич? – говорил тот кому-то по телефону. – Да, я… У тебя был какой-то человечек по щекотливым вопросам… Да, очень щекотливым. Да, естественная смерть, конечно… Да… Да… До скорого.
Комбат осторожно пошёл на выход.
Он шагнул в темноту из-под козырька крыльца и застыл, как вкопанный.
Ему вдруг вспомнилось ведро из Марокко. Оно почему-то возникло сейчас прямо перед глазами, буквально материализовавшись из ничего.
Ведром кочевники пользовались самым примитивным – просто большим куском верблюжьей кожи с отверстиями по краям. К отверстиям привязывались верёвки, потом соединяющиеся в одну, и такое ведро трудно было поднять из колодца, не расплескав ни капли. Вот вода и лилась из него через край, падая вниз звонкими, упругими, и даже на глаз, восхитительно студёными струями... Винский в первый раз расплескал из этого ведра почти всё. Они потом, смеясь, втроём поднимали это ведро несколько раз.
Тогда их было ещё трое. Трое верных друзей.
Комбат застыл: он потерялся и ощущал себя в этом мире лишь по частому биению пульса. Потом запрокинул голову и глянул в злую металлическую чернь неба.
Дождь словно бы только и ждал этого.
Только что он мелко сочился, затаившись в глухом вихлястом переулке, а тут вдруг взял и припустил не на шутку: дождь падал на мокрую землю, размывая её пласты, дождь сеялся от крыши к крыше мелкой водяной пылью, дождь собирался в вертикальные туманные столбы и поднимался по ним к тяжёлым смрадным тучам, дождь весомыми круглыми каплями капал с козырька соседнего дома, кривые карнизы которого уже давно покрылись сизой плесенью, дождь с гулким отчаянным шумом хлестал из ржавых водостоков, безудержно разливаясь по чёрной тусклой мостовой лужами, тихими заводями и небольшими водоворотами, а дальше, дальше дождь уже бежал изо всех сил по промытым между брусчаткой руслам, чтобы на первом же уличном сквозняке обляпать сырые насквозь, промозглые стены бетонных коробок грязными брызгами…
Комбат стоял так, наверное, долго, а когда эта странная оторопь с него сошла, он зябко передёрнул плечами и провёл рукой по лицу, скользкому от дождя, а может быть, от слёз, которые так некстати появились сейчас на глазах. Потом достал телефон, набрал Дока и сказал ему:
– Никогда не женись, Макс. А если женишься, то не смотри футбол дома по телевизору.
Док словно совсем не удивился.
– Я и не смотрю, – тихо ответил он. – Я хожу в спорт-бар по соседству. Очень удобно.
– Да. Удобно. И продолжай в том же духе, блин, – хохотнул Комбат и добавил вдруг: – Чтобы не смогли предать самые верные.
Док ответил не сразу.
– Винский не предал нас, – сказал он и, помолчав, пояснил, как показалось Комбату, с тоской в голосе: – Он просто испугался, что чуть не умер… Думаю, он сейчас уже раскаивается.
– Да уж, конечно. Лилии означают чистоту души и невинность, – зло выдавил Комбат.
– Ты опять напился? Что ты с собой делаешь? – спросил Док.
Стараясь чётко выговаривать слова, Комбат ответил:
– Нет… Я хрустален, как кристалл Сваровски.
И дал отбой.
****
https://prodaman.ru/Nina-Zapolskaya/books/Luchshie-druzya-devushki
Категории: Анонсы
Обновление: 23.05.2019, 14:51 778 просмотров | 8 комментариев | 0 в избранном
Хэштег: #детектив_любовь_
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи!
Войдите на сайт или зарегистрируйтесь, если Вы впервые на ПродаМане.
Обсуждения у друзей автора4
Обсуждения на сайте20
-
1313 / 6 22:12 Елена Матеуш
И Двери откроются
-
2040 / 44 22:10 Янина Веселова
Невеста Полоза, или Счастье под Новый год
-
38 / 4 22:09 Юлия Новикова
Веда для единственного
-
1469 / 13 22:07 Ксения Мирошник
Пряная тайна
-
202 / 3 22:06 Вера Садовая
Вероника. Изменить сюжет
-
196 / 12 22:03 Юлия Вилс
(Не) верь предсказаниям
-
2964 / 4 22:01 Татьяна Ренсинк
Охота на... владычицу мечей
-
710 / 83 22:01 Александра Шервинская
Семейка для отличницы
-
113 / 4 22:00 Татьяна Ренсинк
Правильный выбор 2
-
1376 / 40 21:59 Татьяна Ренсинк
Тайна владычицы мечей
-
726 / 1 21:59 Ольга Консуэло
Лучшая иллюзия страны
-
492 / 37 21:57 Гончарова Галина Дмитриевна
Е.Н. Отт и Ехидна
-
1737 / 11 21:55 Нина Линдт
И проснулся зверь...
-
1590 / 10 21:55 Мила Лимонова
Королевство тайных троп. Последний принц
-
2492 / 28 21:54 Анна Лященко
Дикий бастард
-
134 / 14 21:52 Татьяна Снимщикова
Найди меня, Зима
-
476 / 1 21:52 Василиса Панина
(Не)дама с собачкой
-
173 / 3 21:51 Вознесенская Ольга
Смоляная ягода раздора
-
356 / 6 21:51 Валери Лакруа
Зачарованный принц
-
5766 / 28 21:51 Мария Эрфе
Разоблачи меня
- Хиты продаж 9
-
Адвокат по магическим делам. Анна Орлова
-
Гувернантка в драконьем поместье. Аманда Франкон
99 руб
-
Королева Теней. Сезон четвертый: Между Вороном и Ястребом. Арнаутова Дана
-
Антийские кружева. Эльга С.
159 руб
-
Звёздная Тарантелла. Астрадени Джейн
88 руб 26 руб
-
Проклятье княжества Райохан, или Чужая невеста. Ируна Белик
96 руб
-
Баба Зина смерть с лентяйкой. Елена Александрова
65 руб
-
Леди Неудача. Кароль Елена / Эль Санна
119 руб
-
Кровавое дело Теодора Мерфи (РАСШИРЕННАЯ ВЕРСИЯ). Влада Николаевна
50 руб
Загружаются комментарии...