— Я же не шевелюсь! – я даже глаза открыла, что бы убедиться в том, что эта фраза относиться именно ко мне.
А муж сидел, нахмурившись и сведя брови, всем своим видом показывая жуткое недовольство.
— Что-то не так? – уточнила я.
Вместо ответа, морщинки на его лбу разгладились, взгляд стал таким несчастным, что мне стало его просто жаль. Он же то же сегодня пережил не меньше меня, если и не больше. Я протянула руку и коснулась его щеки. Супруг прижал мою руку своей и, смотря в глаза произнес:
— Прости, я так виноват перед тобой! Не будь я последним глупцом, все было хорошо!
— Мы и сын живы — пока это главное. С остальным мы что-нибудь придумаем, — краешком губ улыбнулась я, несмотря на то, что очень хотелось его отругать. Сейчас не время.
— Живы… — зло бросил муж. – Да эти скоты чуть тебя не убили! И я хорош, в змеиное логово сам тебя привел, идиот! У тебя поломаны ребра, отбиты внутренности… Как ты а ногах еще держишься, ума не приложу!
— Ты тоже ранен!Кто будет заниматься тобой, если не я? Вот, перевязывать раны уже научилась, — грустно улыбнулась я, кивая в сторону бессознательного Рана.
— Вот и я о том же! Ты предназначена для роскоши и богатства, а не раны перевязывать малознакомым мужчинам. А сейчас отдыхай, тебе надо.
— А ты? — встрепенулась я, памятуя о том, что ему тоже хорошо досталось.
— А у меня еще остались дела. Как закончу, тоже отдохну.
— Я с тобой! — тут же подскочила я.
А вдруг опять что-то случиться и мы снова разлучимся. Нет, больше я такого не хочу! Мне хватает беспокойства о сыне.
— Да я быстро! Не волнуйся, — попытался уговорить меня муж.
— Можешь даже долго, но только со мной. И никак иначе!
— Любимая, моя хорошая, тебе лучше не видеть того, что здесь будет происходить. Побереги свои нервы.
Вот зря он это сказал — очень зря! Потому что я пришла к выводу, что просто обязана в такой момент быть с ним. Так что я решительно села, хоть и тело сильно сопротивлялось. Ничего, я лучше в обморок в его руки свалюсь, чем здесь... мало ли кого опять нелегкая принесет.
— Я не думаю, что тебе стоит видеть...
— Я закрою глаза и видеть не буду, но буду с тобой рядом. Мне этого будет вполне достаточно.
— Ты так сильно испугалась? — я активно закивала, пока он не передумал. — Хорошо, но если тебе вдруг станет... плохо, вернешься сюда.
Я снова закивала с удвоенной силой. Вернусь-вернусь, как же, жди.
Придерживая меня, мы покинули карету. Даже скорее не он меня придерживал, а я на нем просто висела, потому что ноги слушаться никак не хотели, а уж покидать сиденье кареты — они такой подлости от меня явно не ожидали.
На небе светила полная луна, так что было очень светло. Мне представилась возможность рассмотреть все внешние повреждения мужа. Выглядел он совсем плохо, множество синяков и ссадин, порезов, некоторые еще кровоточили, правда, несильно.
Я не отпускала мужа, крепко держа его за руку. Он недалеко отошел от кареты, легонько меня отцепил и, вздохнув, начал читать заклинание. Наши волосы затрепетали от поднявшегося ветра. Присмотревшись, я поняла, что и тени наши шевелятся, словно жили они своей, не касающийся нас жизнью. И может даже покинули бы нас, если бы мы на них не наступили. Глаза мужа светились, губы шевелились, шепотом произнося непонятное мне заклинание, руки исполняли танец, а во всем его теле ощущалась напряженность.
Я стояла рядышком, ища изменения вокруг, кроме поднявшегося ветра и переминалась с ноги на ногу, потому что очень хотелось присесть, а еще лучше прилечь. Но ничего не происходило, только Палан слез с козлов, что бы присоединиться к нам. Но когда он подошел, меня охватил немой ужас, и я невольно прижалась к мужу в поисках защиты. Потому что из груди мужчины торчала стрела, вся одежда была запачкана в крови и глаза ему были поддернуты сияющей дымкой. Он умер и его поднял мой муж — поняла я.
Наконец, Орлайн дочитал заклинание. Пот лил с него градом, рубашка вся промокла, а сам он еле стоял на ногах.
— Ты как? — поддержала я мужа.
Он улыбнулся. Да уж, смешно ему. Стоят двое, если хоть один отойдет второй просто упадет.
— Все в порядке. Сейчас сделаем дело и будем отдыхать.
— А какое у нас дело? — при слове нас муж поморщился, но ему придется смириться, потому что отныне и вовеки ему придется смириться с моим участием во всех делах.
— Нам надо похоронить людей, иначе могут быть последствия.
— Так Палан действительно умер?
— Да, — вздохнул муж, хотя кто-кто, а он уже к смерти должен быть привычный.
— Жалко. Хороший был человек. Ой, а это кто! — я испуганно вжалась в мужа, указывая на идущих к нам людей.
— Это те, кого я призвал. И их похоронить надо тоже.
— Да они не заслужили это! — в сердцах топнула ногой я. — Они нас чуть не убили! Может пусть в наказание они нас защищают после смерти?
— Жестокая, ты моя, — чмокнул меня в макушку супруг. — Но если их не придать земле и провести обряд, то они выйдут из-под моего повиновения и тогда последствия будут... нехорошими.
К нам подошло около восьми поддраконов. Один из них, был без руки, другой с явно поломанной ногой сюда приковылял, третий с перерезанным горлом, четвертый тот, которого поразил супруг, да и остальные выглядели не лучше. Приковыляли и несколько коней, за одним из которых волочились внутренности по земле, у другого была поломана нога, у рыжего висел на кусочке кожи отрезанное ухо...
— И этих, что ли хоронить надо? — кивнула я на лошадей, зажмурившись.
У меня не было сил даже удивляться толком. Я уже готова была на все, лишь бы поскорее отдохнуть. Но смотреть на это — увольте! Я после спать вовсе могу перестать.
— Животных не обязательно. А вот если не похоронить насильственно умерших людей, то они могут восстать и принести мор за собой.
— Но моих родителей ты не похоронил! Ты их сжег!
— Огонь тоже хорошо, после него некому восставать и некого искать, — начал терять терпение супруг.
— А можно мне с этого момента поподробнее? — решила начать допрос я, хотя и не была уверенна в том, что смогу адекватно переваривать информацию.
— Ты хочешь прямо сейчас или подождем, когда закончим с этими.
С кем «этими» я прекрасно поняла и с закрытыми глазами. Мой вздох был расценен ка положительный ответ.
— Посиди, я сейчас приду, — попытался отцепиться от меня Орлайн. Как бы не так!
— И ты оставишь меня здесь одну, среди этих... ? — мой голос дрогнул.
В общем у моего супруга не осталось выбора и мы проследовали до кареты вдвоем. Ему пришлось вести меня за руку до тех пор, пока я не нащупала карету. Открыв глаза назад смотреть я не решилась. Орлайн же сдвинул половицу с пола кареты, где обнаружился люк. Из этого отверстия он достал лопату, несколько одеял и темный мешочек.
— А что в мешочке? — полюбопытствовала я.
— Еда, — улыбнулся супруг. А у меня тошнота подступила к горлу от одной мысли о еде.
— И что ты собираешься делать... со всем этим? — подозрительно уточнила я.
— А как по-твоему, для чего оделяла и еда? Правильно, для отдыха. А лопата... а лопата для ямы. Не руками же ее копать.
Вздохнув, полезла проверять Рана. Ну его, этого мужа, с его заморочками. Ран дышал, но был все так же был без сознания.
— А у тебя нет там повязок, случайно? А то у Рана повязка вся пропиталась кровью? — обернулась я к мужу. Но его и след простыл. Он уже вручил одному из поддраконов лопату и тот копал ямы. А сам Орлайн возвращался к карете. Я поскорее отвернулась — трупы меня никогда в благостное расположение духа не приводили.
— Ти, солнце, что ты там делаешь? — задал вопрос моей попе Орлайн.
— Ищу чем бы перевязать раненого, — копаясь в проеме, ответила я.
— Там ничего такого нет, к сожалению.
— Но у него вся повязка пропиталась кровью. Ее надо сменить, — повернулась я к мужу.
— Предлагаешь мою дорвать или твое платье на лоскутки пустить? — изогнул бровь супруг.
— Боюсь, ошметки от твоей рубашки не подойдут, они грязные и из них ни одной ленточки не оторвать. Лучше платье. Мне все рано в нем не очень удобно. Поможешь? — попросила я мужа, после бесполезных попыток оторвать кусок подола руками.
— Ох, не нравиться мне эта идея, — поднимая кинжал и делая надрез, ворчал некромант.
— Виноват тот, кто собирал вещи в этот люк. Надо было не только еду предусмотреть, но и что-нибудь на вот такой случай.
В итоге платье стало чуть длиннее коленок, а Ран обмотан по новой дорогой тканью. Пока Орлайн его перевязывала, а я внимательно наблюдала, раненый все время повторял мое имя, а муж при этом морщился.
— А сейчас, давай уведем лошадей с дороги, — разогнулся муж и коснулся губами моей щеки легко, так невесомо, словно случайно.
Ага, мы уведем. Я преспокойненько сидела себе в карете, пока супруг сворачивал с дороги в сторону лесочка. Распрягать и стреноживать коней ему помогал Палан. Я же прислонясь к стеночке, наблюдала за действиями супруга сквозь прикрытые веки.
То, что произошло после, заставило мои глаза открыться. Неупокоенные трупики сами залезли в могилку, а мой муж приговаривая: «Сверху земля — свободна душа», засыпал их землей. Да, занятное зрелище — некромант, в серебристом свете полной луны, закапывающий, а не подымающий, трупиков. Оказывается, и такое бывает.
Я, улыбаясь, снова привалилась к стенке, наблюдая за монотонной работой Орлайна. «И откуда у него столько сил?» — и это была последняя мысль, посетившая мою светлую голову. И мне уже было все равно, что ночью на улице прохладно, что место незнакомое, что запасами еды я так и не воспользовалась...
Проснулась я из-за того, что солнце настойчиво светило в глаза. Ну, как проснулась... перевернулась на другой бок, прижалась спиной к мужу с намерением и дальше поспать. Но как тут поспишь, если прижимаешься к голому мужскому торсу. А уж если обладатель оного, легонько касается губами твоего плеча, с которого ночью сползло платье, то о сне и речи быть не может.
Я шевельнула плечом, сильнее оголяя кожу. Орлайн, поняв намек, спустился губами ниже. Я чуть развернулась ему навстречу, и когда супруг дошел до ключицы, мы услышали: «Ти-и-и... леди Тиила... Ти...». Это наш раненый все еще бредит. Это плохо.
Раненый?! Так мне все это не приснилось. Открыла глаза и точно, я лежу в карете, рядом лежит супруг... или он в воздухе висит, потому что вдвоем на сиденье мы бы точно не поместились.
— Надеюсь, утро доброе? — посмотрела я на Орлайна.
— Относительно, — коснулся губами он моего лба.
— Относительно чего? — подозрительно прищурилась я.
— Да чего ни возьми! Вот, например, почему он, — муж кивнул за спину, — тебя зовет по имени? И о чем вы говорили перед нападением.
Я нахмурила бровки вспоминая.
— Я спрашивала его о Вилиале, а он сказал, что сын в безопасности. А еще они не хотели говорить, куда меня везут. И вообще, что это было? — перешла в наступление я, делая утро совсем недобрым.
— Они действовали по моему распоряжению, а я действительно не разрешил им говорить, куда они направляются...
— Почему? — возмутилась я, даже приподнявшись на локте.
— И с Вилиалом Василис, — не ответил, точнее ответил не на последний вопрос, супруг. — Они в безопасном месте, не волнуйся.
— Почему я об этом не знаю?! — так и хотелось треснуть по башке этого упертого... некроманта!
— Не шуми! Давай выйдем отсюда, и я все тебе расскажу. Пусть Ран отдыхает, ему наши ссоры ни к чему, — начал вставать муж.
Значит, он настроен на ссору — это хорошо, потому что у меня настроение такое боевое... такое боевое, что прям... рр-р-р-р-р!
Меня даже не впечатлило то, что сиденье раскладывалось и при помощи ножек превращалось в маленькую лежанку. А вот пропитанная за ночь кровью повязка раненого меня все же задела. Надо сменить. О чем и сообщила мужу. И получила лаконичный ответ:
— Нет.
— Но ему надо! — настаивала я.
— А ты тогда раздетой ходить будешь? — нахмурился супруг.
— Ну, почему раздетой? У меня еще есть откуда отрезать, — приподняла я подол.
Орлайн, оценив длину, точнее, короткость платья, сглотнул. Взгляд постепенно переместился наверх, пока не встретился с моими глазами. Я ответила улыбкой.
— И рукава можно пустить, — протянула я руку.
— Ты собираешься ходить в столь откровенном наряде? — наконец, обрел дар речи супруг.
— Я не одна, — у некроманта брови попытались слиться с линией волос, — я с тобой, — решив не доводить до греха сероглазого, продолжила я.
— Ты издеваешься надо мной? — повысил голос некромант.
Зря. Ох, зря он это сделал.
— Тебе не нравятся мои ножки? — покрутилась я туда-сюда, выставляя вперед попеременно ноги, что бы лучше их рассмотреть.
— Ти, — чуть хрипловатым голосом произнес Орлайн, — прекрати, пожалуйста! Мы же не дома.
— Ну, начнем с того, что кроме нас здесь никого нет. А закончим тем, что его, — я ткнула пальцем в сторону Рана, — надо перевязать в не зависимости хочешь ты того или нет.
— У меня такое ощущение, что передо мной не моя Ти, а какая-то другая, — сокрушенно покачал головой супруг.
Я спустилась со ступенек, случайно показывая коленки. Подойдя к мужу, погладила его по щеке, заглянула в глаза и тихо произнесла:
— Я все та же. Просто когда угрожают моему сыну, во мне просыпается зверь.
— Зверь... — тихо произнес супруг. — О нем и пришло время поговорить.
Он смотрел поверх головы и словно боролся сам с собой. Ну, королевская семейка и правда зверская. Тут и спорить даже не буду!
— Вообще поговорить пришло время, как только перевяжем Рана, — и вытащив из-за пояса Орлайна кинжал, который супруг успел прицепить после сна, не жалея резанула подол. — С рукавами поможешь? — я подняла глаза на растеряно моргающего супруга.
Вот ни в жизнь бы не подумала, что его можно довести до такого состояния. В итоге и рукава были оторваны, Ран перевязан, а мы с супругом, который все косился на меня, мирно шли. Я ждала, когда он начнет разговор, а он молчал.
Мы дошли до поваленного дерева, перед которым бежал маленький ручеек. Я поспешила умыться и мало-мальски привести себя в порядок. Супруг, сполоснув лицо, сидел на бревне и наблюдал за мной. Да, вид у меня в таком коротком платьице тот еще! Наконец я переместилась к некроманту и выжидательно на него посмотрела. Надо же уже начинать, сколько он молчать будет?
— Я давно должен был бы тебе рассказать, но не мог, — со вздохом начал Орлайн. Все крутящиеся на языке вопросы я проглотила, стараясь не мешать набравшемуся смелости мужу. — Не мог, потому что тебе не удержать ментальный щит — магия в тебе не проснулась, — так я маг! Никогда бы не подумала. Но вот что странно, Орлайн в моем возрасте уже Академию окончил, а у меня она еще не проснулась. — Но магия не главное в тебе — главное, что ты наследница древнего рода, — посмотрел на меня муж. А хорошо, что я сидела, иначе непременно бы прилегла. Древний род живущий в дремучем лесу. С чего бы это? — И именно этот род мешает королевской семье полноценно править. Мелкие восстания они подавляют без пыли и шума. Всех, даже свидетелей они не оставляют в живых. Но грядет нечто большее, и ты нужна своему народу...
Все! С меня на сегодня информации хватит! День только начался, а мозги уже начали дымиться.
— Так... — начала я вслух, чтобы убедиться, что не сошла с ума, и все сказанное поняла правильно. — Если следовать твоей логике, то я и мой сын как-то мешаем править королевской семье? — Орлайн кивнул.
А муж сидел, нахмурившись и сведя брови, всем своим видом показывая жуткое недовольство.
— Что-то не так? – уточнила я.
Вместо ответа, морщинки на его лбу разгладились, взгляд стал таким несчастным, что мне стало его просто жаль. Он же то же сегодня пережил не меньше меня, если и не больше. Я протянула руку и коснулась его щеки. Супруг прижал мою руку своей и, смотря в глаза произнес:
— Прости, я так виноват перед тобой! Не будь я последним глупцом, все было хорошо!
— Мы и сын живы — пока это главное. С остальным мы что-нибудь придумаем, — краешком губ улыбнулась я, несмотря на то, что очень хотелось его отругать. Сейчас не время.
— Живы… — зло бросил муж. – Да эти скоты чуть тебя не убили! И я хорош, в змеиное логово сам тебя привел, идиот! У тебя поломаны ребра, отбиты внутренности… Как ты а ногах еще держишься, ума не приложу!
— Ты тоже ранен!Кто будет заниматься тобой, если не я? Вот, перевязывать раны уже научилась, — грустно улыбнулась я, кивая в сторону бессознательного Рана.
— Вот и я о том же! Ты предназначена для роскоши и богатства, а не раны перевязывать малознакомым мужчинам. А сейчас отдыхай, тебе надо.
— А ты? — встрепенулась я, памятуя о том, что ему тоже хорошо досталось.
— А у меня еще остались дела. Как закончу, тоже отдохну.
— Я с тобой! — тут же подскочила я.
А вдруг опять что-то случиться и мы снова разлучимся. Нет, больше я такого не хочу! Мне хватает беспокойства о сыне.
— Да я быстро! Не волнуйся, — попытался уговорить меня муж.
— Можешь даже долго, но только со мной. И никак иначе!
— Любимая, моя хорошая, тебе лучше не видеть того, что здесь будет происходить. Побереги свои нервы.
Вот зря он это сказал — очень зря! Потому что я пришла к выводу, что просто обязана в такой момент быть с ним. Так что я решительно села, хоть и тело сильно сопротивлялось. Ничего, я лучше в обморок в его руки свалюсь, чем здесь... мало ли кого опять нелегкая принесет.
— Я не думаю, что тебе стоит видеть...
— Я закрою глаза и видеть не буду, но буду с тобой рядом. Мне этого будет вполне достаточно.
— Ты так сильно испугалась? — я активно закивала, пока он не передумал. — Хорошо, но если тебе вдруг станет... плохо, вернешься сюда.
Я снова закивала с удвоенной силой. Вернусь-вернусь, как же, жди.
Придерживая меня, мы покинули карету. Даже скорее не он меня придерживал, а я на нем просто висела, потому что ноги слушаться никак не хотели, а уж покидать сиденье кареты — они такой подлости от меня явно не ожидали.
На небе светила полная луна, так что было очень светло. Мне представилась возможность рассмотреть все внешние повреждения мужа. Выглядел он совсем плохо, множество синяков и ссадин, порезов, некоторые еще кровоточили, правда, несильно.
Я не отпускала мужа, крепко держа его за руку. Он недалеко отошел от кареты, легонько меня отцепил и, вздохнув, начал читать заклинание. Наши волосы затрепетали от поднявшегося ветра. Присмотревшись, я поняла, что и тени наши шевелятся, словно жили они своей, не касающийся нас жизнью. И может даже покинули бы нас, если бы мы на них не наступили. Глаза мужа светились, губы шевелились, шепотом произнося непонятное мне заклинание, руки исполняли танец, а во всем его теле ощущалась напряженность.
Я стояла рядышком, ища изменения вокруг, кроме поднявшегося ветра и переминалась с ноги на ногу, потому что очень хотелось присесть, а еще лучше прилечь. Но ничего не происходило, только Палан слез с козлов, что бы присоединиться к нам. Но когда он подошел, меня охватил немой ужас, и я невольно прижалась к мужу в поисках защиты. Потому что из груди мужчины торчала стрела, вся одежда была запачкана в крови и глаза ему были поддернуты сияющей дымкой. Он умер и его поднял мой муж — поняла я.
Наконец, Орлайн дочитал заклинание. Пот лил с него градом, рубашка вся промокла, а сам он еле стоял на ногах.
— Ты как? — поддержала я мужа.
Он улыбнулся. Да уж, смешно ему. Стоят двое, если хоть один отойдет второй просто упадет.
— Все в порядке. Сейчас сделаем дело и будем отдыхать.
— А какое у нас дело? — при слове нас муж поморщился, но ему придется смириться, потому что отныне и вовеки ему придется смириться с моим участием во всех делах.
— Нам надо похоронить людей, иначе могут быть последствия.
— Так Палан действительно умер?
— Да, — вздохнул муж, хотя кто-кто, а он уже к смерти должен быть привычный.
— Жалко. Хороший был человек. Ой, а это кто! — я испуганно вжалась в мужа, указывая на идущих к нам людей.
— Это те, кого я призвал. И их похоронить надо тоже.
— Да они не заслужили это! — в сердцах топнула ногой я. — Они нас чуть не убили! Может пусть в наказание они нас защищают после смерти?
— Жестокая, ты моя, — чмокнул меня в макушку супруг. — Но если их не придать земле и провести обряд, то они выйдут из-под моего повиновения и тогда последствия будут... нехорошими.
К нам подошло около восьми поддраконов. Один из них, был без руки, другой с явно поломанной ногой сюда приковылял, третий с перерезанным горлом, четвертый тот, которого поразил супруг, да и остальные выглядели не лучше. Приковыляли и несколько коней, за одним из которых волочились внутренности по земле, у другого была поломана нога, у рыжего висел на кусочке кожи отрезанное ухо...
— И этих, что ли хоронить надо? — кивнула я на лошадей, зажмурившись.
У меня не было сил даже удивляться толком. Я уже готова была на все, лишь бы поскорее отдохнуть. Но смотреть на это — увольте! Я после спать вовсе могу перестать.
— Животных не обязательно. А вот если не похоронить насильственно умерших людей, то они могут восстать и принести мор за собой.
— Но моих родителей ты не похоронил! Ты их сжег!
— Огонь тоже хорошо, после него некому восставать и некого искать, — начал терять терпение супруг.
— А можно мне с этого момента поподробнее? — решила начать допрос я, хотя и не была уверенна в том, что смогу адекватно переваривать информацию.
— Ты хочешь прямо сейчас или подождем, когда закончим с этими.
С кем «этими» я прекрасно поняла и с закрытыми глазами. Мой вздох был расценен ка положительный ответ.
— Посиди, я сейчас приду, — попытался отцепиться от меня Орлайн. Как бы не так!
— И ты оставишь меня здесь одну, среди этих... ? — мой голос дрогнул.
В общем у моего супруга не осталось выбора и мы проследовали до кареты вдвоем. Ему пришлось вести меня за руку до тех пор, пока я не нащупала карету. Открыв глаза назад смотреть я не решилась. Орлайн же сдвинул половицу с пола кареты, где обнаружился люк. Из этого отверстия он достал лопату, несколько одеял и темный мешочек.
— А что в мешочке? — полюбопытствовала я.
— Еда, — улыбнулся супруг. А у меня тошнота подступила к горлу от одной мысли о еде.
— И что ты собираешься делать... со всем этим? — подозрительно уточнила я.
— А как по-твоему, для чего оделяла и еда? Правильно, для отдыха. А лопата... а лопата для ямы. Не руками же ее копать.
Вздохнув, полезла проверять Рана. Ну его, этого мужа, с его заморочками. Ран дышал, но был все так же был без сознания.
— А у тебя нет там повязок, случайно? А то у Рана повязка вся пропиталась кровью? — обернулась я к мужу. Но его и след простыл. Он уже вручил одному из поддраконов лопату и тот копал ямы. А сам Орлайн возвращался к карете. Я поскорее отвернулась — трупы меня никогда в благостное расположение духа не приводили.
— Ти, солнце, что ты там делаешь? — задал вопрос моей попе Орлайн.
— Ищу чем бы перевязать раненого, — копаясь в проеме, ответила я.
— Там ничего такого нет, к сожалению.
— Но у него вся повязка пропиталась кровью. Ее надо сменить, — повернулась я к мужу.
— Предлагаешь мою дорвать или твое платье на лоскутки пустить? — изогнул бровь супруг.
— Боюсь, ошметки от твоей рубашки не подойдут, они грязные и из них ни одной ленточки не оторвать. Лучше платье. Мне все рано в нем не очень удобно. Поможешь? — попросила я мужа, после бесполезных попыток оторвать кусок подола руками.
— Ох, не нравиться мне эта идея, — поднимая кинжал и делая надрез, ворчал некромант.
— Виноват тот, кто собирал вещи в этот люк. Надо было не только еду предусмотреть, но и что-нибудь на вот такой случай.
В итоге платье стало чуть длиннее коленок, а Ран обмотан по новой дорогой тканью. Пока Орлайн его перевязывала, а я внимательно наблюдала, раненый все время повторял мое имя, а муж при этом морщился.
— А сейчас, давай уведем лошадей с дороги, — разогнулся муж и коснулся губами моей щеки легко, так невесомо, словно случайно.
Ага, мы уведем. Я преспокойненько сидела себе в карете, пока супруг сворачивал с дороги в сторону лесочка. Распрягать и стреноживать коней ему помогал Палан. Я же прислонясь к стеночке, наблюдала за действиями супруга сквозь прикрытые веки.
То, что произошло после, заставило мои глаза открыться. Неупокоенные трупики сами залезли в могилку, а мой муж приговаривая: «Сверху земля — свободна душа», засыпал их землей. Да, занятное зрелище — некромант, в серебристом свете полной луны, закапывающий, а не подымающий, трупиков. Оказывается, и такое бывает.
Я, улыбаясь, снова привалилась к стенке, наблюдая за монотонной работой Орлайна. «И откуда у него столько сил?» — и это была последняя мысль, посетившая мою светлую голову. И мне уже было все равно, что ночью на улице прохладно, что место незнакомое, что запасами еды я так и не воспользовалась...
Проснулась я из-за того, что солнце настойчиво светило в глаза. Ну, как проснулась... перевернулась на другой бок, прижалась спиной к мужу с намерением и дальше поспать. Но как тут поспишь, если прижимаешься к голому мужскому торсу. А уж если обладатель оного, легонько касается губами твоего плеча, с которого ночью сползло платье, то о сне и речи быть не может.
Я шевельнула плечом, сильнее оголяя кожу. Орлайн, поняв намек, спустился губами ниже. Я чуть развернулась ему навстречу, и когда супруг дошел до ключицы, мы услышали: «Ти-и-и... леди Тиила... Ти...». Это наш раненый все еще бредит. Это плохо.
Раненый?! Так мне все это не приснилось. Открыла глаза и точно, я лежу в карете, рядом лежит супруг... или он в воздухе висит, потому что вдвоем на сиденье мы бы точно не поместились.
— Надеюсь, утро доброе? — посмотрела я на Орлайна.
— Относительно, — коснулся губами он моего лба.
— Относительно чего? — подозрительно прищурилась я.
— Да чего ни возьми! Вот, например, почему он, — муж кивнул за спину, — тебя зовет по имени? И о чем вы говорили перед нападением.
Я нахмурила бровки вспоминая.
— Я спрашивала его о Вилиале, а он сказал, что сын в безопасности. А еще они не хотели говорить, куда меня везут. И вообще, что это было? — перешла в наступление я, делая утро совсем недобрым.
— Они действовали по моему распоряжению, а я действительно не разрешил им говорить, куда они направляются...
— Почему? — возмутилась я, даже приподнявшись на локте.
— И с Вилиалом Василис, — не ответил, точнее ответил не на последний вопрос, супруг. — Они в безопасном месте, не волнуйся.
— Почему я об этом не знаю?! — так и хотелось треснуть по башке этого упертого... некроманта!
— Не шуми! Давай выйдем отсюда, и я все тебе расскажу. Пусть Ран отдыхает, ему наши ссоры ни к чему, — начал вставать муж.
Значит, он настроен на ссору — это хорошо, потому что у меня настроение такое боевое... такое боевое, что прям... рр-р-р-р-р!
Меня даже не впечатлило то, что сиденье раскладывалось и при помощи ножек превращалось в маленькую лежанку. А вот пропитанная за ночь кровью повязка раненого меня все же задела. Надо сменить. О чем и сообщила мужу. И получила лаконичный ответ:
— Нет.
— Но ему надо! — настаивала я.
— А ты тогда раздетой ходить будешь? — нахмурился супруг.
— Ну, почему раздетой? У меня еще есть откуда отрезать, — приподняла я подол.
Орлайн, оценив длину, точнее, короткость платья, сглотнул. Взгляд постепенно переместился наверх, пока не встретился с моими глазами. Я ответила улыбкой.
— И рукава можно пустить, — протянула я руку.
— Ты собираешься ходить в столь откровенном наряде? — наконец, обрел дар речи супруг.
— Я не одна, — у некроманта брови попытались слиться с линией волос, — я с тобой, — решив не доводить до греха сероглазого, продолжила я.
— Ты издеваешься надо мной? — повысил голос некромант.
Зря. Ох, зря он это сделал.
— Тебе не нравятся мои ножки? — покрутилась я туда-сюда, выставляя вперед попеременно ноги, что бы лучше их рассмотреть.
— Ти, — чуть хрипловатым голосом произнес Орлайн, — прекрати, пожалуйста! Мы же не дома.
— Ну, начнем с того, что кроме нас здесь никого нет. А закончим тем, что его, — я ткнула пальцем в сторону Рана, — надо перевязать в не зависимости хочешь ты того или нет.
— У меня такое ощущение, что передо мной не моя Ти, а какая-то другая, — сокрушенно покачал головой супруг.
Я спустилась со ступенек, случайно показывая коленки. Подойдя к мужу, погладила его по щеке, заглянула в глаза и тихо произнесла:
— Я все та же. Просто когда угрожают моему сыну, во мне просыпается зверь.
— Зверь... — тихо произнес супруг. — О нем и пришло время поговорить.
Он смотрел поверх головы и словно боролся сам с собой. Ну, королевская семейка и правда зверская. Тут и спорить даже не буду!
— Вообще поговорить пришло время, как только перевяжем Рана, — и вытащив из-за пояса Орлайна кинжал, который супруг успел прицепить после сна, не жалея резанула подол. — С рукавами поможешь? — я подняла глаза на растеряно моргающего супруга.
Вот ни в жизнь бы не подумала, что его можно довести до такого состояния. В итоге и рукава были оторваны, Ран перевязан, а мы с супругом, который все косился на меня, мирно шли. Я ждала, когда он начнет разговор, а он молчал.
Мы дошли до поваленного дерева, перед которым бежал маленький ручеек. Я поспешила умыться и мало-мальски привести себя в порядок. Супруг, сполоснув лицо, сидел на бревне и наблюдал за мной. Да, вид у меня в таком коротком платьице тот еще! Наконец я переместилась к некроманту и выжидательно на него посмотрела. Надо же уже начинать, сколько он молчать будет?
— Я давно должен был бы тебе рассказать, но не мог, — со вздохом начал Орлайн. Все крутящиеся на языке вопросы я проглотила, стараясь не мешать набравшемуся смелости мужу. — Не мог, потому что тебе не удержать ментальный щит — магия в тебе не проснулась, — так я маг! Никогда бы не подумала. Но вот что странно, Орлайн в моем возрасте уже Академию окончил, а у меня она еще не проснулась. — Но магия не главное в тебе — главное, что ты наследница древнего рода, — посмотрел на меня муж. А хорошо, что я сидела, иначе непременно бы прилегла. Древний род живущий в дремучем лесу. С чего бы это? — И именно этот род мешает королевской семье полноценно править. Мелкие восстания они подавляют без пыли и шума. Всех, даже свидетелей они не оставляют в живых. Но грядет нечто большее, и ты нужна своему народу...
Все! С меня на сегодня информации хватит! День только начался, а мозги уже начали дымиться.
— Так... — начала я вслух, чтобы убедиться, что не сошла с ума, и все сказанное поняла правильно. — Если следовать твоей логике, то я и мой сын как-то мешаем править королевской семье? — Орлайн кивнул.
