Повыступаешь с тобой, ага!
— Теперь ты просто обязана пробежать в сентябре марафон, — усмехнулся довольный Кузьма, когда я с пакетом в руке вышла из обувной лавки на душную улицу.
Помимо жары меня душила злость — он не должен тратить на меня деньги, не должен! Во всяком случае в таком количестве. Мы только что пожертвовали приличную сумму на нужды местной синагоги — иначе я не понимаю, за какой музей мы заплатили: комнатка с обрядовой утварью и сама молельня. И на входе об этом никто не предупреждает. А я ещё вскарабкалась в еврейский квартал по наклонной улице, жуть!
Ладно, там нас облапошили, но сейчас-то Кузьма просто так вышвырнул сотку на ветер. Деньги у него не лишние, а если и лишние, то им легко найдется иное применение. А если он так извиняется передо мной, то мне в десятый раз надо сказать ему, что он не виноват в том, что стал у меня первым. Не виноват!
— Даш, сколько дней осталось до Нового года?
Я открыла было рот для другого, но сейчас его просто закрыла. Кузя, ты это, совсем того стал?
— Сто семьдесят четыре плюс шесть, сколько будет? — не унимался он.
Точно, ку-ку!
— Сто восемьдесят. Ты чего?
— Смотри!
Он указывал пальцем на огромную фигуру Санта-Клауса, с которым фотографировались прохожие. Дед в очках и колпаке держал в руках табличку с цифрой «174».
— Готовь сани летом, зайдем?
Почему бы и не посмотреть на украшенную ёлочку, на разные шарики, кренделя, колокольчики и все это с надписями Дубровника. Я заинтересовалась куколками в народных костюмах, но, конечно же, не в плане покупки.
— У тебя что сегодня, повышенная покупательная способность? — поинтересовалась я, когда Кузьма спросил, хочу ли я этих кукол. — Я хочу, чтобы ты наконец успокоился с покупками. Скажи, чем это лечится?
— Поцелуем!
И я, бросив кукол обратно в корзину, поднялась на носочки и чмокнула его в щеку. От неожиданности Кузьма остолбенел. Ура, после вчерашнего я все еще способна его чем-то удивить!
— Может, все-таки хочешь куклу?
— Я могу и бесплатно тебя поцеловать, — огрызнулась я и направилась к выходу.
— А в подарок купить? Сестре, например?
— Ты ей бейсболку обещал…
Боже, отсюда надо срочно валить! От всех этих лавочек. Не музей под открытым небом, а муравейник какой-то — смотреть не на что, если только на ценники. Непонятно, зачем люди едут в отпуск шопиться? Все ведь можно купить онлайн или в родном городе, ещё и намного дешевле. Тут должны быть не развалы, как на вещевом рынке, а стенды со шляпками и солнцезащитными очками. Вот что нужно туристам в отпуске! А не… полные чемоданы всякого…
— Даш, тебе нравится это платье?
Я просто убью его сейчас!
— Нет! — я заорала так, что бедная продавщица вздрогнула, а новая шапка на моей голове подпрыгнула, как прыгают жокейские котелки в мультфильмах.
Схватила купленную кепку и бежать. Не знаю, что сделал Кузьма — повесил вешалку обратно или сунул платье в руки продавщицы, плевать! Пусть хоть на пол швыряет!
— Даша, платье хорошее. Красивое. Итальянское. И стоит сущие копейки.
Я видела эти сущие копейки на ценниках других платьев: триста-четыреста кун. Ну да, ему — сущие, а мне… Мне достаточно одного сексуального платья. Прозрачные кружавчики мне ни к чему. Быков в деревне очаровывать я не собираюсь. Уже очаровала одного барана! Надо же быть таким упертым!
— Кузьма, мы опаздываем!
Мне захотелось размахнуться пакетом и дать ему кроссовками по башке. Нет, не поможет. И я оставила руку внизу. Хотя, наверное, я изначально подняла не ту руку — в другой у меня как раз был пакет из аптеки. Им и надо было вправлять дебилу мозги!
— Может, пообедаем? — спросил Кузьма.
Я оглянулась на толпу.
— Тебе плевка мало было? Поехали в Слано есть осьминога. Забыл?
— Даш, я все помню, — он, наверное, щурился от смеха за зеркальными стеклами очков, потому что кожа на носу пошла вдруг гармошкой. — Хорошо, что и у тебя не девичья память.
— Да, уже не девичья, — выплюнула я.
— Даш, я не о том…
— Блин, пошли уже!
— Давай по мороженому возьмет? — Вот же неугомонный! — Жрать только через два часа будем.
Недалеко по улице прятался в тенёчке прилавок с мороженым — ванночек столько, что глаза разбегаются. Но пленил меня именно тенек!
— Ты выбирай пока, а я сейчас.
— Ты куда? — не поняла я.
— Ну сейчас…
А, Семен Семеныч… Я-то зашла в дамскую комнату в музее, хотя там была очередь, а мужикам никак, наверное, это дело не сделать, покуда не приспичит.
Ждать его пришлось долго. Наверное, побежал в спортивный магазин — туда должны были пустить, как недавних покупателей. А когда вернулся, мы взяли с ним по мороженому: одинаковому — чизкейк с ананасом.
— Почему не другое? — спросила я, когда он повторил мой заказ.
— А чтобы ты у меня не таскала, — усмехнулся Кузьма.
И я тут же специально потянулась длинной пластиковой ложечкой через столик, чтобы сцапать кусочек ананаса, но Кузьма прижал мою ложку своей, чуть не сломав верхушку пломбирного шарика.
— Я куплю тебе еще, если мало…
— Не, мне хватит, — обиделась я на то, что он не поддержал мою игру.
Хотелось разрядить обстановку. Ну что за олень такой выискался — серьезно относится к глупостям и не может просто расслабиться…
— Купи лучше воды.
Ну раз тебе так надо что-нибудь постоянно покупать!
— Воду можно из фонтана налить!
И то верно, экономика должна быть экономной, я же не просто так циферки учу.
— Я пойду слаш нам возьму.
— Что? — выдала я полным ртом.
Из чего хорваты только делают мороженое или чем кормят коров? Оно ну просто ням…
— Лед замороженный. У них мохито есть.
— Ты за рулем! — наконец проглотила я весь сливочный шарик.
— Безалкогольный… Давай стаканчик выкину.
Я отдала, хотя хотелось оставить такую красоту на память: на картонке были нарисованы такие яркие, такие замечательные, такие вкусные фрукты… И не то, чтобы мне чего-то не хватало в еде, мне просто нравился этот взрыв красок в ужасном сером мешке средневекового Дубровника. Яркие крыши снизу не видать! Но я была несказанно рада выйти из его стен, не залезая на них.
— Фу… — выдохнула я. — В Питере толпа так жутко не смотрится.
— В Питере улочки пошире и погода похолоднее.
О, да! Я прижала ледяной стакан ко лбу. Мне даже пить не хотелось — использовать слаш не совсем по назначению оказалось даже приятнее, чем пить, а вымораживать мне мозг может и сам Тихонов. И… Нет, не знаю, что там с Потемкинской лестницей, восьмое она чудо света или нет, но сейчас передо мной точно было чудо ада — чтобы добраться до нашей машины, предстояло пройти энное количество ступеней — их было явно больше, чем дней до Нового года.
— Кузя!
Я не сразу поняла, зачем он вдруг сунул мне в руки свой ледяной стакан: он подхватил меня на руки, и я вмазала ему сразу двумя пакетами, болтавшимися на сгибе локтя — так получилось, я не хотела, надо предупреждать…
— Ты с ума сошёл!
— Мы просто опаздываем, а сама ты до вечера ковылять будешь…
Я не могла держаться за него: мешали пакеты и стаканы, и я успокаивала себя тем, что с лестниц обычно падают, когда спускаются по ним бегом, а не когда поднимаются с такой ношей! Я чувствовала себя Чебурашкой с чемоданами, но крокодил Кузя стойко донёс меня до самого верха и опустил в тени дерева с небес на землю. Он был весь мокрый. Хороший «воркаут», фитнес-центры отдыхают…
— Пошли!
Теперь мы оба еле шли. И Кузьма даже облокотился о паркометр, пока расплачивался за стоянку. Черт, вышла цена некупленного платья! Какой из меня финансист, если я в ценообразовании ничего не смыслю. Вот красоту чека могу оценить. На оборотной стороне красовался вид главной церкви Дубровника. Конечно, это была реклама ресторана — со столиками, блюдами и яркими коктейлями. Но красиво выполненная. Такая вот своеобразная эстетическая моральная компенсация за опустошение кармана.
— Даш, я переоденусь, — бросил Кузьма, открывая багажник Мерседеса.
Купленные футболки он запихнул в рюкзак, и сейчас, когда открыл его, из-за молнии показался уголок упаковочной бумаги с елочками.
— Что это? — спросила я вслух, хотя хотела про себя.
Кузьма замялся, потом резко вытащил подарочный сверток и бросил его в дальний угол багажника.
— Не трогай! — бросил он строго, будто я и вправду собиралась полезть за ним. — Это подарок тебе на Новый год.
Мой рот как открылся, так и не закрывался.
— Что там? — с трудом выговорила я. — Куклы?
Кузьма уже оторвал от новой футболки ценник и начал стягивать с себя мокрую.
— Через сто восемьдесят дней узнаешь. Раньше не открывай.
Я выпрямилась. Что за чушь?
— Вот и спрячь тогда до Нового года у себя.
Его раскрасневшееся лицо вынырнуло из темного ворота футбольной футболки без намёка на улыбку.
— А мы разве увидимся до Нового Года?
Он так быстро отвернулся, чтобы захлопнуть багажник, что я не стала отвечать. Прощальный подарок, типа. Ну и отлично! Кто ж против!
Глава 49 "Минералка"
— На что похож осьминог? — спросил Кузьма, укладывая щупальцу мне на тарелку.
Мы знали, что у хорватов и русских цифра «два» хоть и звучит очень похоже, но обозначает абсолютно разное количество — еды уж точно! Мы убедились в этом с мясом — теперь убеждались с морепродуктами. Только тут наоборот — слишком много было гарнира: жареного лука-порея, на котором лежали креветки, кальмары и прочие морегады, а на деле в соседней пустой тарелке выросла груда очисток, хотя съели мы всего ничего. Можно сказать, понадкусывали. И я от всего сердца, и уж точно от желудка, поблагодарила Кузьму за дополнительный салатик. А вот с белым вином я нынче осторожничала.
— Ну, на что похож?
Вот же банный лист! Какой ответ он ждёт? Пошлый? Нет, осьминог не похож на презик с пупырышками, он похож на…
— Свернутый в трубочку коврик для ванны с присосками. У нас в ассортименте такой имеется…
Ну что, съел? Осьминога…
Блин, жевался он, как недоваренный говяжий язык, резина резиной… Вот она награда за то, что я полчаса срезала ножом все эти пупырышки…
— Никогда бы не подумал…
— Ты никогда просто не пользовался таким ковриком, — парировала я с усмешкой, не в силах без смеха взирать на расстроенную Кузькину физиономию. — Черт, хочу плавать… Да хоть в ванне. Но ванны нет и купальника тоже нет.
Дура, сама виновата. Мы же заехали домой, чтобы бережно донести до кухни две бутылочки с домашней сливовой наливкой. Одну для мамы Кузьмы. Вторую — для нас с ним. В гости мы не заходили, отмазались тем, что жутко устали. И вообще-то не врали. Мы выглядели марафонцами, а не курортниками. В пору собирать чемоданы. Кстати, нам сбагрили старый чемоданчик под наливочку, чтобы по прилету в Питер его выбросить. Кузя-Кузя, столько всего накупил, а про контейнер для транспортировки вина даже не вспомнил! О чем только думал?
— Давай пойдём ночью купаться? — Ах, вот, оказывается, о чем! — Без купальника.
Так… Это вопрос или утверждение?
— Знаешь, я лучше прямо сейчас и прямо в сарафане.
Да, а почему собственно нет? Пусть спишет такое мое желание на бокал белого вина. Я же его выпила. Нет, я его пила, потягивала, глядя с террасы на море, ну и на сумасшедших бегунов, которым невтерпеж было выскочить на беговую дорожку. Хоть бы заката дождались, что ли… Мой бегун, выходит, не совсем ещё чокнутый…
— Потонешь… — меланхолично заметил он, а потом подался вперёд, ко мне, через стол, с горящими глазами. — Или тебя схватит осьминог, чтобы отомстить за сожранного тобою брата.
Все, кому-то пить противопоказано здравым смыслом. Ну, не может он даже минуты умным со мной побыть!
— Не схватит! — Что уж, будем придуриваться на пару. — Он в курсе, что я к их семейству больше не притронусь… Ни за какие шиши!
— Тебе сначала надо попробовать жареные во фритюре кольца… — не унимался Кузьма. Баран бараном!
— Да иди ты нафиг! Никаких осьминогов в моей диете не будет…
А на диету пора садиться. Мало-мало съели, а не встать…
— А бананы в ней будут?
Блин, Кузя, ну можно не пошлить?
— А это от тебя зависит, — увильнула я от прямого ответа.
— Тогда я заказываю банана-сплит. Каждому или возьмем один на двоих?
Кузя, блииин… Ну почему я мгновенно становлюсь тупой в твоём обществе?! Банан, мороженое, сливки… Ага, с утра уже были сливки, мороженое… Наверное, всё-таки полезнее для здоровья остановиться на другом банане.
— Кузь, как насчет простого фруктового салата?
— Который у них непременно будет подан со сливками и мороженым… — перебил меня Кузьма, снова с коварной усмешкой перегибаясь через стол, да еще и ногу мне поддал под столом.
— А вот и проверим!
В отместку я тоже врезала ему ногой, но, кажется, сильнее, чем он мне, потому что бедняга резко отдернул ногу, точно от молоточка невропатолога. Но ничего не сказал — джентльмен! Или от боли язык прикусил. Наконец-то! Или же подбирал правильные слова, чтобы сделать заказ.
Впрочем, после блюда морепродуктов, по цене не уступившим итальянскому платью, можно было б закруглиться с едой на сегодня. Мы и так им кассу каждый день делаем, а впереди еще семь. Или шесть… В последний день мы вряд ли успеем пообедать. И мне вдруг сделалось безумно грустно оттого, что скоро — ох как скоро — все это станет сумбурными, но все же приятными воспоминаниями. В кулинарном плане уж точно приятными… Наверное, я перебрала с вином. Надо скорее остудить мозги.
— Извините, у нас нет фруктового салата, — улыбнулся официант.
Выражение лица у него в тот момент было настолько детским, что я чуть не выдала: «Бэби, донт край!» Мне бы самой не разреветься — что за фигня со мной происходит в Хорватии, никогда после вина меня на слезы не пробивало, а тут…
— У вас что, фруктов нет? — Кузьма не смог спокойно проглотить отказ. — Бананы-то есть. И мороженое вы тут домашнее сами делаете с фруктами. Я видел…
А я не видела, чтобы он пил что-то крепче вина! Вот что значит полдня под палящим солнцем без шапки шляться и потом еще сорок минут на горной болтушке крутиться… Не для его тощей тушки такие приключения. Да что ж меня ведет-то так? Только б не начать выдавать всю эту чушь вслух.
— Кузьма, пошли купаться! — попыталась я спасти бедного официанта от допроса с пристрастием.
Сейчас еще всю ресторанную логистику запросит!
— Я обязательно скажу вам, когда у нас будет фруктовый салат, — ретировался находчивый хорват, за три дня поняв, что мы тут прописались.
Вот ему на зло пойдем завтра ужинать к конкурентам — близко ж, через дорогу! У них такой миленький садик…
— Кузя, я хочу в воду!
Я хочу протрезветь, вот что я хочу!
— В платье?
— Голой я не пойду.
— Можно в трусах. Тут это не проблема.
Вот он и холодный душ. Хотя бы его первые капли…
— Для меня это проблема, — отчеканила я. — Я пойду в платье. А ты можешь не идти…
— В платье я уж точно не смогу пойти!
Смешно! И страшно… Воскресенье. На пляже полно отдыхающих с детьми. Маленькими. А я тут в платье лезу в морскую пучину… Впрочем, что такое «полно»? Шезлонги заняты и все…
— Даша, может не надо?
— Надо, Кузя, надо!
И я пошла. И даже успела вспомнить про сандалии, не замочив их. Я — молодец.
