– Не знаю, каким именно образом, но связь они точно поддерживают, и по сути Верро выполняет роль агента герцога во дворце. Мне удалось войти к ней в доверие, - он заблаговременно закатил глаза, предупреждая мою вероятную реакцию, - и она рассказала мне про одну часовню, расположенную на южной окраине, где я якобы могу найти ответы на свои вопросы. Обращаться порекомендовала к тамошнему священнику, преподобному отцу Жерно. Вот туда-то я и собираюсь в самое ближайшее время направиться, - заключил Нарцисс, поднимаясь с кресла, дабы незамедлительно приступить к приготовлениям.
Причём начал с переодевания, без малейшего смущения стянув в моём присутствии рубаху.
- Надеюсь, когда я вернусь, не получить вторично столь тёплый приём, - добавил он, кидая многозначительный взгляд на дверь, всё ещё украшенную рукоятями ножей.
Я почувствовала зуд в кончиках пальцев, с трудом удержавшись от стремления слегка замедлить процесс переодевания: уж слишком кое-кто был хорош и без рубашки.
- Я с тобой.
Сделав это заявление, я принялась извлекать лезвия из древесины.
- Не думаю, - возразил Нарцисс. – Отправляли меня одного. Это может иметь значение.
- Я и не собираюсь вваливаться с тобой в часовню, - поморщилась я. – Просто постою поблизости. Мало ли что. Вдруг там скрывается целый полк бунтовщиков?
- И в этом случае ты выскочишь из кустов с мечом наголо и порубаешь всех в капусту? – насмешливо осведомился Нарцисс, застёгивая верхние пуговицы свежей рубашки.
Он отлично знал, что я имела в виду в действительности, и всё-таки я ответила:
- Нет, зато буду знать, куда привести подмогу.
- Ладно, тогда пошли, - с обречённым видом вздохнул агент, цепляя на пояс ножны со шпагой.
На случай полка бунтовщиков было бы лучше иметь при себе меч, но расхаживать с таким оружием по церквям несколько странно. Шпага же – вполне нормальный атрибут дворянина, практически предмет одежды.
- Дверью займёмся потом, - укоризненно добавил Нарцисс, и мы покинули комнату.
Кто же знал, что в самое ближайшее время нам станет не до двери?
Часовня и вправду располагалась на самой окраине, в отдалении от маленьких покорёженных домиков, чтобы не сказать – лачуг. С одной стороны лес, с другой кладбище, с третьей – пустынная дорога. И посреди всего этого – небольшая каменная постройка с арочной дверью и – выше – таким же арочным окном. В самом верху можно было разглядеть ещё одно окошко, круглое.
Я остановилась, заблаговременно найдя убежище возле раскидистого дуба, Нарцисс же проследовал к часовне.
Ждать пришлось довольно долго, в особенности учитывая напряжённость ситуации. Больше получаса, хотя, полагаю, меньше, чем полный час. Всё это время поблизости от часовни царила тишина. Никто не входил и не выходил. Я потихоньку подобралась поближе. Информации это не прибавило. Когда высокая деревянная дверь наконец открылась, и вышедший из неё Нарцисс широким шагом направился по пыльной дороге в направлении города, не скрою: я вздохнула с облегчением.
- Ну, что? – спросила я, пропустив агента вперёд и нагнав его уже вне зоны видимости часовни.
- То же, что и Антолье, - поморщился тот. – Принял меня благосклонно, но не более того. Я уж и так там крутился, и эдак. Молился, фрески рассматривал. Так ничего и не дождался. Войска там никакого нет, это факт, - усмехнулся он. – Если кто где и прячется, вряд ли больше пары человек.
- Что теперь? – Я подстроилась под его шаг, и мы в едином темпе удалялись от обсуждаемой часовни. – Уходим ни с чем? Будем тянуть за другие ниточки?
- Не совсем, - качнул головой Нарцисс. – Думаю переждать где-нибудь поблизости и наведаться туда этой ночью. Место-то интересное. Надо бы осмотреть.
- Я с тобой.
Небезопасно, конечно, но – работа у нас такая.
- Уверена? – изогнул бровь он.
- Абсолютно, - с беззаботным видом откликнулась я. И, лукаво улыбнувшись, добавила: - Ночные приключения – это как раз по моей части.
В часовню мы возвратились глубокой ночью. Я, как и в первый раз, осталась караулить снаружи, но теперь – совсем близко от входа, чтобы в случае необходимости вовремя предупредить Нарцисса о чужом присутствии. Либо быстро прийти на помощь. Собственно говоря, именно последнее я и сделала, точнее, так мне в первый момент показалось. Услышав раздавшийся из часовни грохот, я ринулась внутрь, держа в одной руке метательный нож, а в другой - кинжал. Но, оказавшись в тёмном помещении с высоким потолком, обнаружила там лишь беззвучно сквернословящего Нарцисса, умудрившегося опрокинуть конструкцию из старых доспехов непонятного назначения.
- Полагаешь, это случайность? – шепнула я, озираясь, крайне не комфортно чувствуя себя из-за невозможности отслеживать происходящее со всех сторон одновременно.
- Не думаю. Уходим, - решил агент и, напоследок оглянувшись, шагнул к выходу.
Видимо, Нарциссу пришла в голову та же мысль, что и мне: он только что напоролся на своеобразную «мышеловку», специально оставленную здесь на случай появления незваных гостей.
Мы вместе поспешили прочь, но, когда до двери оставалось лишь несколько ярдов, под нами внезапно провалился пол… Вернее, как выяснилось впоследствии, перевернулась одна из составлявших его крупных плит. И мы полетели вниз.
Падение было недолгим, результат – болезненным. Оставалось благодарить собственный профессионализм и отработанные до уровня инстинктов упражнения. Сгруппироваться удалось, и, несмотря на многочисленные ушибы, ни один из нас, во всяком случае, ничего себе не сломал. Я, правда, слегка поранилась о собственный вылетевший из руки кинжал, но общем фоне это была мелочь, не стоящая внимания. По-настоящему важным было то, что мы оказались в ловушке, а именно – на дне глубокого колодца. С самого верха сюда проникал свет фонаря. В действительности довольно слабый, на фоне обступавшей нас густой темноты он слепил глаза. Но постепенно мне удалось разглядеть склонившуюся над проёмом фигуру, облачённую в рясу священника.
- Я всё-таки правильно вас заподозрил, - констатировал он, обращаясь, несомненно, к Нарциссу. – В нашем нынешнем богоугодном деле важны осторожность и предусмотрительность.
- Давайте поговорим! – крикнул, задрав голову, агент. – Уверен, вас удовлетворят мои объяснения.
- Объяснения не понадобятся, - возразил священник. – Приберегите их для того, кто стоит несоизмеримо выше меня. Я ведь сказал: осторожность превыше всего. Живыми вы отсюда не выйдете.
- Уверен, ваших нанимателей заинтересует информация, которой мы обладаем! – сделал ещё одну попытку Нарцисс.
- У меня нет нанимателей, - равнодушно произнёс священник, распрямляя спину. Фонарь покачнулся в его руке, свет соскользнул на стенку колодца. – Можете кричать. Здесь вас никто не услышит.
Он отошёл и, видимо, нажал какую-то одному ему известную пружину. Каменная плита возвратилась на своё место. Ловушка захлопнулась.
Первые несколько часов мы перебирали все возможные способы выбраться на свободу. Дюйм за дюймом ощупывали дно и стены, залезали друг другу на плечи, продолжали ощупывать стены на этом уровне, пытались забраться выше при помощи ножей и кинжалов. Всё было безуспешно. Колодец был глубоким, каменные стены – отвесными и неподатливыми. Кричать мы тоже пробовали, но, как и следовало ожидать, это не дало результата. Даже если нас и возможно было услышать снаружи, часовня располагалась слишком далеко от жилых домов. Непосредственно же сюда захаживали редко, и, как видно, по большей части сторонники Ромеро. То есть те, кто помогать нам не станет.
От бурной деятельности вскоре захотелось пить. Чувство жажды нервировало, ибо у нас оказалась при себе лишь одна фляга на двоих, да и та была наполнена хорошо, если на треть. Еды не было вовсе, но это пугало меньше, поскольку навряд ли нам грозила смерть от голода. Смерть от жажды наступает значительно быстрее.
Устав физически, но, главное, осознав тщетность всех предпринятых попыток, мы сели на дно колодца. Отпили из фляги совсем по чуть-чуть, старательно экономя воду. Оба понимали, что надолго её всё равно не хватит.
Наощупь дно было гладким. Никаких следов чьего-либо здесь пребывания или останков предыдущих жертв. То ли в место захоронения заживо колодец превратили впервые, то ли просто выносили тела вскоре после того, как прежние узники испускали дух. Ни тот, ни другой вариант не добавлял оптимизма.
Постепенно нами овладевало уныние. Мы привыкли бороться до последнего даже в самых безнадёжных ситуациях, но в данном случае все способы борьбы были исчерпаны и признаны негодными. Счёт времени мы потеряли, но его, без сомнения, прошло немало. Вода во фляге успела закончиться, мы вытряхнули в рот самые последние капли. Живот начинало сводить от голода, отчаянно хотелось пить. Сверху по-прежнему не доносилось ни звука, и надежда на то, что нами всё-таки заинтересуются, пусть даже враги, угасала с каждым часом. Вдобавок здесь было холодно, и мы боролись с этой напастью традиционном способом: прижавшись друг к другу, стараясь согреться теплом собственных тел.
Сидя на коленях у Нарцисса, гладя его по щеке, на которой уже пробивалась щетина, я почувствовала, как сердце сжимается от мысли, что он разделит эту участь со мной. Странно, я всегда считала себя слишком эгоистичной для подобных эмоций. Мне казалось, что перед лицом собственной смерти чужая не сможет взволновать меня сильнее. Я и не утверждаю, что тревожилась за Нарцисса больше, чем за себя, но непосредственно в тот момент мне было невыразимо больно именно из-за судьбы того, к чьей тёплой пока ещё коже я прикасалась.
- Знаешь, если бы смерть одного из нас могла вытащить другого… - еле слышно прошептала я в его ухо.
Я хотела продолжить, сказав, что готова была бы отдать свою жизнь, и не покривила бы душой. Но подобные слова вдруг показались столь пафосными и оттого неестественными, что вместо этого пришлось отшутиться:
- …то я бы приняла эту жертву.
Нарцисс тихонько рассмеялся и погладил меня по волосам. Стало очевидно, что заменённая в последний момент концовка нисколько его не обманула.
- Ты опоздала, - тихо ответил он. – Я уже успел подумать об этом раньше.
Я прижалась к нему посильнее, он крепче обнял меня в ответ.
- Если хочешь, можешь меня съесть, - щедро предложила я, радуясь, что Нарцисс не может видеть слёз, которыми сопровождалась очередная шутка.
- Отравлюсь, - хмыкнул он, ласково отводя волосы с моего лба. – Такую язву, как ты, есть рискованно.
- На себя посмотри, - парировала я, погладив его по лбу.
Под подушечками пальцев пролегли не знакомые прежде морщинки.
Нарцисс перехватил мою руку, перевернул ладонью вверх и поцеловал.
- Знаешь, Дейзи…
У меня комок встал в горле. Он никогда не называл меня по имени.
- …мне как-то ни разу не доводилось тебе сказать… Удобного случая не было…
Я приложила пальцы к его губам и даже надавила сильнее, чем собиралась.
- Не надо, - попросила я, чувствуя, как непрошеные слёзы опять подступают к глазам. Пришлось замолчать и приложить усилие, чтобы удержать их на месте. – Сейчас и так тяжело. А после твоих слов это будет уже слишком.
Он понял и промолчал. Потом, правда, приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел произнести ни звука: сверху со скрипом сдвинулась каменная плита.
Мы оба вскочили, задирая головы, испытывая смешанные чувства – от пьянящей разум радости до опасения, что сверху вот-вот польётся кипящая смола. Я пошатнулась и схватилась рукой за стену, лишь теперь понимая, насколько ослабла за проведённые здесь часы…или всё-таки дни?
Свет, от которого мы совершенно успели отвыкнуть, слепил глаза, и я с трудом разбирала силуэт… или два силуэта склонившихся над проёмом людей.
- Ну вот, здесь они! – послышался знакомый голос. – А говорил «Не знаю, не знаю». Как вы там, живы, леди Кобра? – крикнул он в колодец.
- Сколь ни странно, всё ещё да, лорд Ибарра! – крикнула я в ответ.
Точнее сказать, попыталась крикнуть. От слабости и из-за пересохшего горла слова получились тихими, так что не знаю, разобрали их наверху или нет. Но в данном случае это было не слишком важно: факт ответа говорил сам за себя.
- Вот и отлично, - откликнулся маг.
- Оба живы, - констатировали наверху, и я окончательно успокоилась, услышав ещё более знакомый голос. – Так, меньше разговоров. Дейзи, осторожнее: сейчас я спущу вам лестницу.
- Рэм!!!
Я понятия не имела, каким образом эти двое могли оказаться в часовне, но была готова вознести за это благодарную молитву всем богам.
Лестница оказалась верёвочной и доходила почти до самого пола. Когда её закрепили сверху, я начала подниматься, но почти сразу же остановилась, ощутив сильный приступ головокружения. Пришлось замереть, вцепившись в верёвки, а потом и вовсе спуститься обратно, поскольку от раскачивания лестницы голова кружилась ещё сильнее.
- Кажется, это будет не так просто, как казалось вначале! – вынужденно призналась я.
- Чёрт, я об этом не подумал! – покаянно прокричал сверху Рэм. – Сейчас я спущусь к вам и помогу.
- Не дёргайся, - остановил его Ибарра. – Лучше постой тихо и не мешай сосредоточиться.
Спустя несколько мгновений я оторвалась от пола, ровным счётом ничего для этого не предприняв. Словно волна воздуха сама подняла меня и теперь продолжала подталкивать вверх, всё ближе к слепящему свету фонаря. Мне даже подумалось, что, возможно, именно так люди чувствуют себя после того, как умирают. Но я постаралась отогнать эту мысль.
Нарцисс поднимался рядом, точно тем же способом, что и я. Вскоре проём оказался совсем близко, и протянувший мне руку Рэм помог выбраться на каменный пол часовни. И только после того, как Нарцисс оказался рядом, соседняя плита со скрипом сдвинулась на место.
Темноту помещения разгоняли многочисленные свечи, и я поняла, что тут тоже не обошлось без помощи мага: вряд ли кто-то ходил и методично зажигал их, одну за другой, традиционным способом. Сил на более подробное изучение обстановки пока не было.
Рэм радостно обнял меня, но не слишком крепко, делая скидку на моё состояние.
- Всё-таки свалила на свои плечи больше, чем нужно, - констатировал он при этом.
- У вас нет чего-нибудь попить? – спросила я, подслеповато щурясь.
То ли перепад в освещении оказался чересчур резким, то ли от слабости, но держать глаза открытыми было тяжело.
- Вот ведь Орэнд, кажется, мы и это не продумали, - сокрушённо выругался Рэм. – Так спешили вас отыскать, что взять с собой такие вещи даже не пришло в голову. У тебя нет воды? – обратился он к Ибарре.
Тот отрицательно покачал головой.
- У меня тоже, - вздохнул Рэм. – Вернее, фляга есть, но там не вода.
Я была готова вылить себе в горло всё, что угодно, лишь бы оно было жидким, но маг высказал иную точку зрения на этот счёт.
- Не стоит рисковать, - заявил он. – Сейчас я всё устрою.
Ибарра на миг прикрыл глаза, и мне показалось, что за сегодняшний день ему уже довелось колдовать достаточно, чтобы испытывать чувство усталости. Затем в его руке появилась фляга, наверняка наполненная водой, и все прочие мысли будто смыло из моей головы мощной волной.
Я припала к фляге, стараясь не глотать слишком жадно, а потом пусть с трудом, но оторвала её от себя, чтобы скорее передать Нарциссу. Получив её вскоре обратно, выпила ещё, а затем снова вручила ему.
Причём начал с переодевания, без малейшего смущения стянув в моём присутствии рубаху.
- Надеюсь, когда я вернусь, не получить вторично столь тёплый приём, - добавил он, кидая многозначительный взгляд на дверь, всё ещё украшенную рукоятями ножей.
Я почувствовала зуд в кончиках пальцев, с трудом удержавшись от стремления слегка замедлить процесс переодевания: уж слишком кое-кто был хорош и без рубашки.
- Я с тобой.
Сделав это заявление, я принялась извлекать лезвия из древесины.
- Не думаю, - возразил Нарцисс. – Отправляли меня одного. Это может иметь значение.
- Я и не собираюсь вваливаться с тобой в часовню, - поморщилась я. – Просто постою поблизости. Мало ли что. Вдруг там скрывается целый полк бунтовщиков?
- И в этом случае ты выскочишь из кустов с мечом наголо и порубаешь всех в капусту? – насмешливо осведомился Нарцисс, застёгивая верхние пуговицы свежей рубашки.
Он отлично знал, что я имела в виду в действительности, и всё-таки я ответила:
- Нет, зато буду знать, куда привести подмогу.
- Ладно, тогда пошли, - с обречённым видом вздохнул агент, цепляя на пояс ножны со шпагой.
На случай полка бунтовщиков было бы лучше иметь при себе меч, но расхаживать с таким оружием по церквям несколько странно. Шпага же – вполне нормальный атрибут дворянина, практически предмет одежды.
- Дверью займёмся потом, - укоризненно добавил Нарцисс, и мы покинули комнату.
Кто же знал, что в самое ближайшее время нам станет не до двери?
Часовня и вправду располагалась на самой окраине, в отдалении от маленьких покорёженных домиков, чтобы не сказать – лачуг. С одной стороны лес, с другой кладбище, с третьей – пустынная дорога. И посреди всего этого – небольшая каменная постройка с арочной дверью и – выше – таким же арочным окном. В самом верху можно было разглядеть ещё одно окошко, круглое.
Я остановилась, заблаговременно найдя убежище возле раскидистого дуба, Нарцисс же проследовал к часовне.
Ждать пришлось довольно долго, в особенности учитывая напряжённость ситуации. Больше получаса, хотя, полагаю, меньше, чем полный час. Всё это время поблизости от часовни царила тишина. Никто не входил и не выходил. Я потихоньку подобралась поближе. Информации это не прибавило. Когда высокая деревянная дверь наконец открылась, и вышедший из неё Нарцисс широким шагом направился по пыльной дороге в направлении города, не скрою: я вздохнула с облегчением.
- Ну, что? – спросила я, пропустив агента вперёд и нагнав его уже вне зоны видимости часовни.
- То же, что и Антолье, - поморщился тот. – Принял меня благосклонно, но не более того. Я уж и так там крутился, и эдак. Молился, фрески рассматривал. Так ничего и не дождался. Войска там никакого нет, это факт, - усмехнулся он. – Если кто где и прячется, вряд ли больше пары человек.
- Что теперь? – Я подстроилась под его шаг, и мы в едином темпе удалялись от обсуждаемой часовни. – Уходим ни с чем? Будем тянуть за другие ниточки?
- Не совсем, - качнул головой Нарцисс. – Думаю переждать где-нибудь поблизости и наведаться туда этой ночью. Место-то интересное. Надо бы осмотреть.
- Я с тобой.
Небезопасно, конечно, но – работа у нас такая.
- Уверена? – изогнул бровь он.
- Абсолютно, - с беззаботным видом откликнулась я. И, лукаво улыбнувшись, добавила: - Ночные приключения – это как раз по моей части.
В часовню мы возвратились глубокой ночью. Я, как и в первый раз, осталась караулить снаружи, но теперь – совсем близко от входа, чтобы в случае необходимости вовремя предупредить Нарцисса о чужом присутствии. Либо быстро прийти на помощь. Собственно говоря, именно последнее я и сделала, точнее, так мне в первый момент показалось. Услышав раздавшийся из часовни грохот, я ринулась внутрь, держа в одной руке метательный нож, а в другой - кинжал. Но, оказавшись в тёмном помещении с высоким потолком, обнаружила там лишь беззвучно сквернословящего Нарцисса, умудрившегося опрокинуть конструкцию из старых доспехов непонятного назначения.
- Полагаешь, это случайность? – шепнула я, озираясь, крайне не комфортно чувствуя себя из-за невозможности отслеживать происходящее со всех сторон одновременно.
- Не думаю. Уходим, - решил агент и, напоследок оглянувшись, шагнул к выходу.
Видимо, Нарциссу пришла в голову та же мысль, что и мне: он только что напоролся на своеобразную «мышеловку», специально оставленную здесь на случай появления незваных гостей.
Мы вместе поспешили прочь, но, когда до двери оставалось лишь несколько ярдов, под нами внезапно провалился пол… Вернее, как выяснилось впоследствии, перевернулась одна из составлявших его крупных плит. И мы полетели вниз.
Падение было недолгим, результат – болезненным. Оставалось благодарить собственный профессионализм и отработанные до уровня инстинктов упражнения. Сгруппироваться удалось, и, несмотря на многочисленные ушибы, ни один из нас, во всяком случае, ничего себе не сломал. Я, правда, слегка поранилась о собственный вылетевший из руки кинжал, но общем фоне это была мелочь, не стоящая внимания. По-настоящему важным было то, что мы оказались в ловушке, а именно – на дне глубокого колодца. С самого верха сюда проникал свет фонаря. В действительности довольно слабый, на фоне обступавшей нас густой темноты он слепил глаза. Но постепенно мне удалось разглядеть склонившуюся над проёмом фигуру, облачённую в рясу священника.
- Я всё-таки правильно вас заподозрил, - констатировал он, обращаясь, несомненно, к Нарциссу. – В нашем нынешнем богоугодном деле важны осторожность и предусмотрительность.
- Давайте поговорим! – крикнул, задрав голову, агент. – Уверен, вас удовлетворят мои объяснения.
- Объяснения не понадобятся, - возразил священник. – Приберегите их для того, кто стоит несоизмеримо выше меня. Я ведь сказал: осторожность превыше всего. Живыми вы отсюда не выйдете.
- Уверен, ваших нанимателей заинтересует информация, которой мы обладаем! – сделал ещё одну попытку Нарцисс.
- У меня нет нанимателей, - равнодушно произнёс священник, распрямляя спину. Фонарь покачнулся в его руке, свет соскользнул на стенку колодца. – Можете кричать. Здесь вас никто не услышит.
Он отошёл и, видимо, нажал какую-то одному ему известную пружину. Каменная плита возвратилась на своё место. Ловушка захлопнулась.
Первые несколько часов мы перебирали все возможные способы выбраться на свободу. Дюйм за дюймом ощупывали дно и стены, залезали друг другу на плечи, продолжали ощупывать стены на этом уровне, пытались забраться выше при помощи ножей и кинжалов. Всё было безуспешно. Колодец был глубоким, каменные стены – отвесными и неподатливыми. Кричать мы тоже пробовали, но, как и следовало ожидать, это не дало результата. Даже если нас и возможно было услышать снаружи, часовня располагалась слишком далеко от жилых домов. Непосредственно же сюда захаживали редко, и, как видно, по большей части сторонники Ромеро. То есть те, кто помогать нам не станет.
От бурной деятельности вскоре захотелось пить. Чувство жажды нервировало, ибо у нас оказалась при себе лишь одна фляга на двоих, да и та была наполнена хорошо, если на треть. Еды не было вовсе, но это пугало меньше, поскольку навряд ли нам грозила смерть от голода. Смерть от жажды наступает значительно быстрее.
Устав физически, но, главное, осознав тщетность всех предпринятых попыток, мы сели на дно колодца. Отпили из фляги совсем по чуть-чуть, старательно экономя воду. Оба понимали, что надолго её всё равно не хватит.
Наощупь дно было гладким. Никаких следов чьего-либо здесь пребывания или останков предыдущих жертв. То ли в место захоронения заживо колодец превратили впервые, то ли просто выносили тела вскоре после того, как прежние узники испускали дух. Ни тот, ни другой вариант не добавлял оптимизма.
Постепенно нами овладевало уныние. Мы привыкли бороться до последнего даже в самых безнадёжных ситуациях, но в данном случае все способы борьбы были исчерпаны и признаны негодными. Счёт времени мы потеряли, но его, без сомнения, прошло немало. Вода во фляге успела закончиться, мы вытряхнули в рот самые последние капли. Живот начинало сводить от голода, отчаянно хотелось пить. Сверху по-прежнему не доносилось ни звука, и надежда на то, что нами всё-таки заинтересуются, пусть даже враги, угасала с каждым часом. Вдобавок здесь было холодно, и мы боролись с этой напастью традиционном способом: прижавшись друг к другу, стараясь согреться теплом собственных тел.
Сидя на коленях у Нарцисса, гладя его по щеке, на которой уже пробивалась щетина, я почувствовала, как сердце сжимается от мысли, что он разделит эту участь со мной. Странно, я всегда считала себя слишком эгоистичной для подобных эмоций. Мне казалось, что перед лицом собственной смерти чужая не сможет взволновать меня сильнее. Я и не утверждаю, что тревожилась за Нарцисса больше, чем за себя, но непосредственно в тот момент мне было невыразимо больно именно из-за судьбы того, к чьей тёплой пока ещё коже я прикасалась.
- Знаешь, если бы смерть одного из нас могла вытащить другого… - еле слышно прошептала я в его ухо.
Я хотела продолжить, сказав, что готова была бы отдать свою жизнь, и не покривила бы душой. Но подобные слова вдруг показались столь пафосными и оттого неестественными, что вместо этого пришлось отшутиться:
- …то я бы приняла эту жертву.
Нарцисс тихонько рассмеялся и погладил меня по волосам. Стало очевидно, что заменённая в последний момент концовка нисколько его не обманула.
- Ты опоздала, - тихо ответил он. – Я уже успел подумать об этом раньше.
Я прижалась к нему посильнее, он крепче обнял меня в ответ.
- Если хочешь, можешь меня съесть, - щедро предложила я, радуясь, что Нарцисс не может видеть слёз, которыми сопровождалась очередная шутка.
- Отравлюсь, - хмыкнул он, ласково отводя волосы с моего лба. – Такую язву, как ты, есть рискованно.
- На себя посмотри, - парировала я, погладив его по лбу.
Под подушечками пальцев пролегли не знакомые прежде морщинки.
Нарцисс перехватил мою руку, перевернул ладонью вверх и поцеловал.
- Знаешь, Дейзи…
У меня комок встал в горле. Он никогда не называл меня по имени.
- …мне как-то ни разу не доводилось тебе сказать… Удобного случая не было…
Я приложила пальцы к его губам и даже надавила сильнее, чем собиралась.
- Не надо, - попросила я, чувствуя, как непрошеные слёзы опять подступают к глазам. Пришлось замолчать и приложить усилие, чтобы удержать их на месте. – Сейчас и так тяжело. А после твоих слов это будет уже слишком.
Он понял и промолчал. Потом, правда, приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел произнести ни звука: сверху со скрипом сдвинулась каменная плита.
Мы оба вскочили, задирая головы, испытывая смешанные чувства – от пьянящей разум радости до опасения, что сверху вот-вот польётся кипящая смола. Я пошатнулась и схватилась рукой за стену, лишь теперь понимая, насколько ослабла за проведённые здесь часы…или всё-таки дни?
Свет, от которого мы совершенно успели отвыкнуть, слепил глаза, и я с трудом разбирала силуэт… или два силуэта склонившихся над проёмом людей.
- Ну вот, здесь они! – послышался знакомый голос. – А говорил «Не знаю, не знаю». Как вы там, живы, леди Кобра? – крикнул он в колодец.
- Сколь ни странно, всё ещё да, лорд Ибарра! – крикнула я в ответ.
Точнее сказать, попыталась крикнуть. От слабости и из-за пересохшего горла слова получились тихими, так что не знаю, разобрали их наверху или нет. Но в данном случае это было не слишком важно: факт ответа говорил сам за себя.
- Вот и отлично, - откликнулся маг.
- Оба живы, - констатировали наверху, и я окончательно успокоилась, услышав ещё более знакомый голос. – Так, меньше разговоров. Дейзи, осторожнее: сейчас я спущу вам лестницу.
- Рэм!!!
Я понятия не имела, каким образом эти двое могли оказаться в часовне, но была готова вознести за это благодарную молитву всем богам.
Лестница оказалась верёвочной и доходила почти до самого пола. Когда её закрепили сверху, я начала подниматься, но почти сразу же остановилась, ощутив сильный приступ головокружения. Пришлось замереть, вцепившись в верёвки, а потом и вовсе спуститься обратно, поскольку от раскачивания лестницы голова кружилась ещё сильнее.
- Кажется, это будет не так просто, как казалось вначале! – вынужденно призналась я.
- Чёрт, я об этом не подумал! – покаянно прокричал сверху Рэм. – Сейчас я спущусь к вам и помогу.
- Не дёргайся, - остановил его Ибарра. – Лучше постой тихо и не мешай сосредоточиться.
Спустя несколько мгновений я оторвалась от пола, ровным счётом ничего для этого не предприняв. Словно волна воздуха сама подняла меня и теперь продолжала подталкивать вверх, всё ближе к слепящему свету фонаря. Мне даже подумалось, что, возможно, именно так люди чувствуют себя после того, как умирают. Но я постаралась отогнать эту мысль.
Нарцисс поднимался рядом, точно тем же способом, что и я. Вскоре проём оказался совсем близко, и протянувший мне руку Рэм помог выбраться на каменный пол часовни. И только после того, как Нарцисс оказался рядом, соседняя плита со скрипом сдвинулась на место.
Темноту помещения разгоняли многочисленные свечи, и я поняла, что тут тоже не обошлось без помощи мага: вряд ли кто-то ходил и методично зажигал их, одну за другой, традиционным способом. Сил на более подробное изучение обстановки пока не было.
Рэм радостно обнял меня, но не слишком крепко, делая скидку на моё состояние.
- Всё-таки свалила на свои плечи больше, чем нужно, - констатировал он при этом.
- У вас нет чего-нибудь попить? – спросила я, подслеповато щурясь.
То ли перепад в освещении оказался чересчур резким, то ли от слабости, но держать глаза открытыми было тяжело.
- Вот ведь Орэнд, кажется, мы и это не продумали, - сокрушённо выругался Рэм. – Так спешили вас отыскать, что взять с собой такие вещи даже не пришло в голову. У тебя нет воды? – обратился он к Ибарре.
Тот отрицательно покачал головой.
- У меня тоже, - вздохнул Рэм. – Вернее, фляга есть, но там не вода.
Я была готова вылить себе в горло всё, что угодно, лишь бы оно было жидким, но маг высказал иную точку зрения на этот счёт.
- Не стоит рисковать, - заявил он. – Сейчас я всё устрою.
Ибарра на миг прикрыл глаза, и мне показалось, что за сегодняшний день ему уже довелось колдовать достаточно, чтобы испытывать чувство усталости. Затем в его руке появилась фляга, наверняка наполненная водой, и все прочие мысли будто смыло из моей головы мощной волной.
Я припала к фляге, стараясь не глотать слишком жадно, а потом пусть с трудом, но оторвала её от себя, чтобы скорее передать Нарциссу. Получив её вскоре обратно, выпила ещё, а затем снова вручила ему.
