Вот и к девчонке зачем-то полез с обвинениями, хотя сразу видно, что у неё и в мыслях не было кого-то там соблазнять. Достаточно вспомнить, как она выглядела: на лице ни грамма косметики, волосы собраны на затылке в пучок, из одежды - широкие штаны и бесформенная футболка, а на ногах мягкие пушистые тапочки – милый домашний котёнок, а не сексуальная кошечка из эротических снов. Так чего же он так сорвался, когда понял, что ждала она не его?
Фарон с силой ударил в стену, в кровь сбивая костяшки, но даже не поморщился от боли.
«Надо успокоиться, - уговаривал себя Алекс, стремительно направляясь в душ, - это всё нервы. Вот разберусь с девчонкой и сразу отправлюсь в отпуск. Пять лет каторжной работы без выходных доконают кого угодно»
Надо заметить, что в Южной крепости существовало негласное разделение на касты и чистильщики относились к высшей из них. Их труд оплачивался так высоко, что, проработав лишь год, любой из них мог считать себя состоятельным человеком. Но в этой бочке мёда, как водится, имелась изрядная ложка дёгтя – стресс и травмы, часто несовместимые с жизнью. Многие не выдерживали нервного напряжения и покидали крепость ближайшим рейсом, а тех, кому повезло меньше, переправляли родным в однотипных урнах. Из двадцати парней, прибывших на одном корабле с Алексом, на сегодняшний день в крепости задержались лишь трое, а из предшественников вообще никого не осталось. Позже в ряды чистильщиков стали вливаться и девушки, по физическим данным практически не уступающие мужчинам, но своим присутствием создающие массу проблем. Пришлось отказаться от совместного патрулирования и комплектовать отряды по половому признаку, дабы во время дежурства ни у кого не возникало соблазна отвлечься и тем самым подставить себя и других.
Смена Фарона начиналась следующим утром ровно в восемь, и до этого времени ему нужно было ухитриться привести своё душевное состояние в норму, в противном случае это могло вылиться в немаленькую проблему для всего отряда. Каждому чистильщику известно, что посторонним мыслям на дежурстве не место и Алекс знал эту истину не хуже других.
В ванной пахло чем-то цветочным и сладким. Рядом с его гелем для душа появился второй флакон вызывающе розового цвета. Сам не зная, зачем это делает, Алекс открыл крышку и вдохнул аромат цветущего сада. Вкус весеннего утра застрял в горле, вынуждая его задыхаться и судорожно хватать ртом воздух. Перед глазами всплыло встревоженное лицо Лоры, её распахнутые глаза, с тлеющими в их глубине угольками. Как они полыхнули, стоило ему заикнуться о её слабых моральных устоях. Куда только подевалась скромная домашняя девочка? В этот миг перед ним стояла доведённая до бешенства львица.
Мысли Фарона приняли совсем уж неожиданный поворот. Возбуждение накрыло его с головой, болезненно-остро отзываясь в паху. Этого ещё не хватало. Такая реакция на серую мышку и её запах неприятно удивили и даже немного шокировали Алекса. Всё же не следовало прерывать отношения с женщинами так надолго. Последняя пассия со скандалом покинула его постель и жилище около месяца назад. Расставание вышло не слишком приятным, и он опрометчиво решил повременить с новыми отношениями. Выходит, что зря. Но кто же знал, что дойдёт до такого?
Грязно выругавшись, Алекс швырнул флакон обратно на полку. Включил воду похолоднее и упёрся руками в стенку, подставляя разгорячённую голову под упругие струи.
Я возилась на кухне, сервируя к ужину стол, а сама постоянно прислушивалась к звукам льющейся воды, доносящимся из-за закрытой двери ванной. Собственно говоря, управилась я быстро, а потому большую часть времени провела, нервно переставляя столовые приборы с места на место.
Щелчок дверного замка ударил по нервам, прозвучав неестественно громко в напряжённой тишине замкнутого пространства квартиры. Я выглянула в коридор и беззастенчиво уставилась на выходящего из ванной мужчину. Впору было смутиться, так как он был в одних штанах, но мне было не до смущения. Неизвестно выдастся ли ещё возможность поглазеть на полуголого Алекса, так что я решила не тратить зря время.
Он на ходу вытирал небольшим полотенцем волосы и потому не сразу заметил, что стал объектом моего пристального внимания. Пришлось несколько раз кашлянуть, заявляя о своём присутствии. Алекс вздрогнул и резко остановился. У меня создалось впечатление, что вместе с усталостью вода смыла и воспоминания обо мне. Иначе с чего бы Алексу выглядеть таким удивлённым.
- Привет, - улыбнулась я во все тридцать два зуба и даже ручкой помахала для большей наглядности. – Я тут подумала, что мы неправильно начали. И потому предлагаю познакомиться заново, а заодно вместе поужинать.
Фарон молчал. Надеюсь, он просто обдумывал моё предложение, а не подбирал слова для того, чтобы корректно меня послать.
- Ты только не подумай ничего такого, это самый обычный ужин, - затараторила я, всё же начиная смущаться под его пристальным взглядом. - Он тебя ни к чему не обяжет. Мы просто поедим вместе и немного поговорим. Можем и помолчать, если тебе так хочется.
- Отчего же, можем и поговорить, - отозвался вдруг Алекс, - расскажешь мне, что на самом деле вынудило тебя бежать на край света, и кто тебе угрожает.
- Я не… - начала было я, но Алекс остановил меня движением руки.
- Подожди, я должен одеться.
- Ладно, - кивнула я головой, отступая на кухню. У меня имелось не более пары минут, чтобы придумать правдоподобную причину для своего побега. Не признаваться же мне в своей давней любви к нему. Ещё сочтёт меня сумасшедшей или маньячкой. Признаться, я и сама себе уже казалась не вполне нормальной. Ну ладно Ноа, она всегда была девушкой импульсивной, но я то никогда не совершала безумных поступков. До того памятного вечера, когда увидела фото Фарона, так уж точно.
- Благодарю, всё очень вкусно, - сказал Алекс, после того, как утолил первый голод. Он ел так красиво, что я засмотрелась, совершенно забыв о том, что собиралась ему наврать. Это был первый раз, когда я кормила мужчину приготовленной собственноручно пищей. Трудно описать, что я испытывала в этот момент, но, думаю, мои ощущения были сродни эйфории. Вероятно, вид я при этом имела немного странный, потому что Алекс посмотрел на меня с подозрением.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он, поглядывая на меня с тревогой из-под сведённых бровей. - Ты совсем ничего не ела, - указал он взглядом на мой нетронутый ужин.
Я пожала плечами, принимаясь за еду. И в самом деле, чего это я? Успею ещё на него насмотреться. Надо и впрямь поесть хоть немного, а то ещё чего доброго решит, что я в отместку за не слишком радушный приём подсыпала в пищу какой-нибудь дряни вроде слабительного.
Тихий смешок сдержать так и не удалось. По губам Алекса тоже скользнула усмешка, словно он смог прочесть мои мысли и тоже развеселился.
- А теперь рассказывай, что с тобой приключилось, - велел он вполне благодушно после того, как покончил с десертом.
- Да ничего страшного со мной не случилось, - как можно беззаботнее произнесла я. – На самом деле по-идиотски всё получилось. Мы поспорили с Ноа – это моя подруга, почти что сестра, что я никакая не заучка и не синий чулок, как она утверждала и совсем не чураюсь парней. Я заявила, что в любой момент могу выйти замуж. Она же сказала, что я так и умру старой девой. Мы с ней поспорили, едва не подрались, и вот я здесь.
Для убедительности я развела руками, мол, что с меня взять, коль я такая.
А Алекс отчего то вдруг подавился воздухом, а потом сдавленно так спросил:
- То есть ты до сих пор не встречалась ни с одним парнем?
Упс, – мысленно произнесла я, мысленно же давая себе оплеуху. Ну разве можно так шокировать человека в первый же вечер, когда наши отношения только-только стали налаживаться?
Я чувствовала, как румянец медленно, но неотвратимо расползается по щекам, выдавая меня с головой. Да что за день сегодня такой? И когда он уже закончится?
Алекс слушал рассказ Лоры очень внимательно и не мог отделаться от мысли, что девчонка чего-то не договаривает. Сидит перед ним вся такая открытая – буквально душа нараспашку, а тонкие пальчики меж тем нервно сжимают салфетку. Сразу видно, что расслабленность её напускная, а веселье граничит с истерикой. И во взгляде таится то ли страх, то ли настороженность. Но чего ей его то бояться? Сама ведь решила здесь поселиться, хотя точно знала, что имеются варианты. По всему выходит, что боится она кого-то другого, а в нём – Алексе напротив видит защиту.
Фарон мог бы чем угодно поклясться, что для её побега из дома имелась другая, более веская причина, чем спор с подругой. Вполне вероятно, что сама Лора этот спор и спровоцировала, чтобы ни у кого не возникло вопросов по поводу её скорого отъезда. Но он то привык принимать во внимание не только слова собеседника, но и вслушиваться в интонации его голоса, подмечать мимику, жесты. В данном случае всё говорило о том, что от него что-то скрывают.
Не слишком приятно осознавать, что тебя хотят использовать втёмную, а ведь именно это Лора и собиралась проделать. Разумеется, у неё не было причин ему доверять, но если она рассчитывает на его защиту, то ей рано или поздно придётся открыться. И лучше бы это случилось пораньше.
Впрочем, надо отдать ей должное – с выбором места Лора не промахнулась. Если кто-то решит вдруг её преследовать, то незамеченным в форт он не проникнет. Посещение крепости строго регламентировано. Без подтверждённого контракта о найме билет на корабль купить не получится, его просто не продадут случайному человеку. Но даже если удастся как-то договориться с капитаном и проделать весь путь нелегально, тайком на берег сойти всё равно не выйдет, так как судно остаётся на рейде, а в своих сослуживцах Алекс не сомневался – под их строгим контролем ни одна неучтённая особь в крепость не просочится.
- Можешь не отвечать, - прервал терзания Лоры Александр, когда понял, насколько бестактным оказался его последний вопрос. По её безудержному румянцу и так стало ясно, что близкого контакта с мужчиной у неё ещё не было. По большому счёту это обстоятельство значения не имело, но головной боли подобный расклад ему безусловно добавит. – Давай лучше поговорим о действительно важном.
Услышав, как он голосом выделил последние два слова, девчонка вспыхнула от негодования. Алексу с большим трудом удалось сдержать усмешку. Ох уж эти невинные овечки с их высокими моральными принципами – ни одного поцелуя до свадьбы.
- И о чём же, к примеру, вы желаете поговорить? - спросила так, будто хотела ужалить, да вот не вышло. С бывшими Алекса в язвительности ей не сравнится. На ум снова пришло сравнение с котёнком. Инстинкты вынуждают его нападать, царапаться тоненькими прозрачными коготками, впиваться в кожу противника малюсенькими клычками, но вреда от него никакого.
- Мы же договорились обращаться друг к другу на ты, - всё же не удержался и попенял ей Алекс. – А действительно важным я считаю твою безопасность. Надеюсь, ты с этим согласна?
Серо-зелёные глаза девушки распахнулись так широко и настолько знакомо, что Алексу стало нехорошо. Тени прошлого не давали ему покоя и раньше, но такого, чтобы ему что-то мерещилось, с ним ещё не бывало. Он и сам не знал, что стало тому причиной: долбаное чувство вины, или синдром защитника, или самая обычная паранойя, а быть может всё вместе, но результат его не порадовал. Мысли снова вернулись к той маленькой девочке, что ждала от него защиты.
- А разве мне что-нибудь угрожает? – спросила Лора, очень вовремя возвращая его в реальность.
- Это ты мне скажи, - потребовал Алекс, - и прошу тебя, в этот раз будь со мной откровенной.
Однако откровенности он не дождался. Девушка продолжала упорствовать. Что же, придётся вернуться к этому разговору чуть позже. Или позволить Лоре и дальше скрытничать, памятуя о том, что через две недели проблема исчезнет сама собой.
Со мной творилось что-то неладное. Непроходящая слабость, частые головокружения, рассеянное сознание, временами приводящее к кратковременной потере ориентации в пространстве, всё это наводило на мысли о серьёзных проблемах со здоровьем.
Началось это на третий день моего пребывания в крепости. Я вполне освоилась в новом жилище и даже позволила себе кое-что в нём изменить. Алекс не возражал, а быть может, не замечал моего самоуправства, не придавая большого значения переменам. Ну появились кружевные занавески на окнах, и что с того? Или прихватки на кухне сменились, а безликие стены украсила пара разноцветных панно. Это всё мелочи, не стоящие внимания, не раздражает и ладно. Признаться, когда-то я и сама так думала, пока вопросами моего комфорта занимались специально нанятые для этого люди. Но в семье Брошар слуг не держали. Каждый из нас вносил свою лепту в поддержание чистоты и уюта в доме, отчего он ощущался по-настоящему своим.
Для Алекса же его квартира являлась тем местом, где он мог спокойно выспаться и помыться. Очередное временное жилище, не вызывающее ни тёплых чувств, ни каких-то особых эмоций.
Судя по состоянию его кухни, питаться он предпочитал в другом месте. Разве что иногда разогревал готовую пищу в микроволновке, но вот плита оставалась девственно-чистой до того момента, когда я решила использовать её по назначению. В общем, это была типичная холостяцкая берлога и даже если здесь и бывали женщины, то следов их пребывания я не заметила.
Вкусная разнообразная еда, ожидавшая Алекса после работы, довольно скоро примирила его с вынужденным соседством. Мне же приходилось ежедневно наведываться в магазин к Берте, чтобы пополнить запасы продуктов. Уже на следующий день ей стало известно, кем я являюсь на самом деле, но никакой неловкости по поводу нашего первого разговора она не испытывала. Подумаешь, ошиблась, с кем не бывает. А в целом она оказалась женщиной незлобивой. Всегда помогала советом, даже если об этом её не просили. Вот и в тот день, когда я едва не потеряла сознание прямо у неё на глазах, мне пришлось выслушать целую лекцию о том, как надо питаться, чтобы не падать в обморок от истощения.
- Ишь, моду взяли диетами себя изводить, - ворчала Берта, отпаивая меня яблочным соком и запихивая мне в рот пышную сдобу. – Помяни моё слово, девонька, будешь голодать, и мужик тебя бросит. Если только ноги раньше не протянешь от анорексии, а тебе ведь ещё детей рожать, так что оставь эти глупости, пока не поздно.
- Да с чего вы взяли, что я голодаю? – возмутилась я, вытирая губы салфеткой и задаваясь вопросом, откуда бы пышнотелой Берте знать о болезненном состоянии, вызванном потерей аппетита. Уж она на его отсутствие точно не жаловалась. Пока я жевала одну булку, она успела умять целых три. – Просто мой организм ещё не адаптировался к местному климату. Здесь слишком жарко и солнце какое-то злое, - добавила я в своё оправдание.
- Это верно, у нас жарковато, - пошла на попятный Берта и тут же хитро прищурилась: - А против детишек, значит, не возражаешь?
Отвечать на столь явные подначки я точно не собиралась, но тема была интересной. И у кого как не у Берты выяснить то, что меня волнует?
- Давно хотела спросить, а что в крепости совсем нет детей? Или они просто мне пока не встречались? - осведомилась я у словоохотливой женщины.
Фарон с силой ударил в стену, в кровь сбивая костяшки, но даже не поморщился от боли.
«Надо успокоиться, - уговаривал себя Алекс, стремительно направляясь в душ, - это всё нервы. Вот разберусь с девчонкой и сразу отправлюсь в отпуск. Пять лет каторжной работы без выходных доконают кого угодно»
Надо заметить, что в Южной крепости существовало негласное разделение на касты и чистильщики относились к высшей из них. Их труд оплачивался так высоко, что, проработав лишь год, любой из них мог считать себя состоятельным человеком. Но в этой бочке мёда, как водится, имелась изрядная ложка дёгтя – стресс и травмы, часто несовместимые с жизнью. Многие не выдерживали нервного напряжения и покидали крепость ближайшим рейсом, а тех, кому повезло меньше, переправляли родным в однотипных урнах. Из двадцати парней, прибывших на одном корабле с Алексом, на сегодняшний день в крепости задержались лишь трое, а из предшественников вообще никого не осталось. Позже в ряды чистильщиков стали вливаться и девушки, по физическим данным практически не уступающие мужчинам, но своим присутствием создающие массу проблем. Пришлось отказаться от совместного патрулирования и комплектовать отряды по половому признаку, дабы во время дежурства ни у кого не возникало соблазна отвлечься и тем самым подставить себя и других.
Смена Фарона начиналась следующим утром ровно в восемь, и до этого времени ему нужно было ухитриться привести своё душевное состояние в норму, в противном случае это могло вылиться в немаленькую проблему для всего отряда. Каждому чистильщику известно, что посторонним мыслям на дежурстве не место и Алекс знал эту истину не хуже других.
В ванной пахло чем-то цветочным и сладким. Рядом с его гелем для душа появился второй флакон вызывающе розового цвета. Сам не зная, зачем это делает, Алекс открыл крышку и вдохнул аромат цветущего сада. Вкус весеннего утра застрял в горле, вынуждая его задыхаться и судорожно хватать ртом воздух. Перед глазами всплыло встревоженное лицо Лоры, её распахнутые глаза, с тлеющими в их глубине угольками. Как они полыхнули, стоило ему заикнуться о её слабых моральных устоях. Куда только подевалась скромная домашняя девочка? В этот миг перед ним стояла доведённая до бешенства львица.
Мысли Фарона приняли совсем уж неожиданный поворот. Возбуждение накрыло его с головой, болезненно-остро отзываясь в паху. Этого ещё не хватало. Такая реакция на серую мышку и её запах неприятно удивили и даже немного шокировали Алекса. Всё же не следовало прерывать отношения с женщинами так надолго. Последняя пассия со скандалом покинула его постель и жилище около месяца назад. Расставание вышло не слишком приятным, и он опрометчиво решил повременить с новыми отношениями. Выходит, что зря. Но кто же знал, что дойдёт до такого?
Грязно выругавшись, Алекс швырнул флакон обратно на полку. Включил воду похолоднее и упёрся руками в стенку, подставляя разгорячённую голову под упругие струи.
Я возилась на кухне, сервируя к ужину стол, а сама постоянно прислушивалась к звукам льющейся воды, доносящимся из-за закрытой двери ванной. Собственно говоря, управилась я быстро, а потому большую часть времени провела, нервно переставляя столовые приборы с места на место.
Щелчок дверного замка ударил по нервам, прозвучав неестественно громко в напряжённой тишине замкнутого пространства квартиры. Я выглянула в коридор и беззастенчиво уставилась на выходящего из ванной мужчину. Впору было смутиться, так как он был в одних штанах, но мне было не до смущения. Неизвестно выдастся ли ещё возможность поглазеть на полуголого Алекса, так что я решила не тратить зря время.
Он на ходу вытирал небольшим полотенцем волосы и потому не сразу заметил, что стал объектом моего пристального внимания. Пришлось несколько раз кашлянуть, заявляя о своём присутствии. Алекс вздрогнул и резко остановился. У меня создалось впечатление, что вместе с усталостью вода смыла и воспоминания обо мне. Иначе с чего бы Алексу выглядеть таким удивлённым.
- Привет, - улыбнулась я во все тридцать два зуба и даже ручкой помахала для большей наглядности. – Я тут подумала, что мы неправильно начали. И потому предлагаю познакомиться заново, а заодно вместе поужинать.
Фарон молчал. Надеюсь, он просто обдумывал моё предложение, а не подбирал слова для того, чтобы корректно меня послать.
- Ты только не подумай ничего такого, это самый обычный ужин, - затараторила я, всё же начиная смущаться под его пристальным взглядом. - Он тебя ни к чему не обяжет. Мы просто поедим вместе и немного поговорим. Можем и помолчать, если тебе так хочется.
- Отчего же, можем и поговорить, - отозвался вдруг Алекс, - расскажешь мне, что на самом деле вынудило тебя бежать на край света, и кто тебе угрожает.
- Я не… - начала было я, но Алекс остановил меня движением руки.
- Подожди, я должен одеться.
- Ладно, - кивнула я головой, отступая на кухню. У меня имелось не более пары минут, чтобы придумать правдоподобную причину для своего побега. Не признаваться же мне в своей давней любви к нему. Ещё сочтёт меня сумасшедшей или маньячкой. Признаться, я и сама себе уже казалась не вполне нормальной. Ну ладно Ноа, она всегда была девушкой импульсивной, но я то никогда не совершала безумных поступков. До того памятного вечера, когда увидела фото Фарона, так уж точно.
- Благодарю, всё очень вкусно, - сказал Алекс, после того, как утолил первый голод. Он ел так красиво, что я засмотрелась, совершенно забыв о том, что собиралась ему наврать. Это был первый раз, когда я кормила мужчину приготовленной собственноручно пищей. Трудно описать, что я испытывала в этот момент, но, думаю, мои ощущения были сродни эйфории. Вероятно, вид я при этом имела немного странный, потому что Алекс посмотрел на меня с подозрением.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он, поглядывая на меня с тревогой из-под сведённых бровей. - Ты совсем ничего не ела, - указал он взглядом на мой нетронутый ужин.
Я пожала плечами, принимаясь за еду. И в самом деле, чего это я? Успею ещё на него насмотреться. Надо и впрямь поесть хоть немного, а то ещё чего доброго решит, что я в отместку за не слишком радушный приём подсыпала в пищу какой-нибудь дряни вроде слабительного.
Тихий смешок сдержать так и не удалось. По губам Алекса тоже скользнула усмешка, словно он смог прочесть мои мысли и тоже развеселился.
- А теперь рассказывай, что с тобой приключилось, - велел он вполне благодушно после того, как покончил с десертом.
- Да ничего страшного со мной не случилось, - как можно беззаботнее произнесла я. – На самом деле по-идиотски всё получилось. Мы поспорили с Ноа – это моя подруга, почти что сестра, что я никакая не заучка и не синий чулок, как она утверждала и совсем не чураюсь парней. Я заявила, что в любой момент могу выйти замуж. Она же сказала, что я так и умру старой девой. Мы с ней поспорили, едва не подрались, и вот я здесь.
Для убедительности я развела руками, мол, что с меня взять, коль я такая.
А Алекс отчего то вдруг подавился воздухом, а потом сдавленно так спросил:
- То есть ты до сих пор не встречалась ни с одним парнем?
Упс, – мысленно произнесла я, мысленно же давая себе оплеуху. Ну разве можно так шокировать человека в первый же вечер, когда наши отношения только-только стали налаживаться?
Я чувствовала, как румянец медленно, но неотвратимо расползается по щекам, выдавая меня с головой. Да что за день сегодня такой? И когда он уже закончится?
***
Алекс слушал рассказ Лоры очень внимательно и не мог отделаться от мысли, что девчонка чего-то не договаривает. Сидит перед ним вся такая открытая – буквально душа нараспашку, а тонкие пальчики меж тем нервно сжимают салфетку. Сразу видно, что расслабленность её напускная, а веселье граничит с истерикой. И во взгляде таится то ли страх, то ли настороженность. Но чего ей его то бояться? Сама ведь решила здесь поселиться, хотя точно знала, что имеются варианты. По всему выходит, что боится она кого-то другого, а в нём – Алексе напротив видит защиту.
Фарон мог бы чем угодно поклясться, что для её побега из дома имелась другая, более веская причина, чем спор с подругой. Вполне вероятно, что сама Лора этот спор и спровоцировала, чтобы ни у кого не возникло вопросов по поводу её скорого отъезда. Но он то привык принимать во внимание не только слова собеседника, но и вслушиваться в интонации его голоса, подмечать мимику, жесты. В данном случае всё говорило о том, что от него что-то скрывают.
Не слишком приятно осознавать, что тебя хотят использовать втёмную, а ведь именно это Лора и собиралась проделать. Разумеется, у неё не было причин ему доверять, но если она рассчитывает на его защиту, то ей рано или поздно придётся открыться. И лучше бы это случилось пораньше.
Впрочем, надо отдать ей должное – с выбором места Лора не промахнулась. Если кто-то решит вдруг её преследовать, то незамеченным в форт он не проникнет. Посещение крепости строго регламентировано. Без подтверждённого контракта о найме билет на корабль купить не получится, его просто не продадут случайному человеку. Но даже если удастся как-то договориться с капитаном и проделать весь путь нелегально, тайком на берег сойти всё равно не выйдет, так как судно остаётся на рейде, а в своих сослуживцах Алекс не сомневался – под их строгим контролем ни одна неучтённая особь в крепость не просочится.
- Можешь не отвечать, - прервал терзания Лоры Александр, когда понял, насколько бестактным оказался его последний вопрос. По её безудержному румянцу и так стало ясно, что близкого контакта с мужчиной у неё ещё не было. По большому счёту это обстоятельство значения не имело, но головной боли подобный расклад ему безусловно добавит. – Давай лучше поговорим о действительно важном.
Услышав, как он голосом выделил последние два слова, девчонка вспыхнула от негодования. Алексу с большим трудом удалось сдержать усмешку. Ох уж эти невинные овечки с их высокими моральными принципами – ни одного поцелуя до свадьбы.
- И о чём же, к примеру, вы желаете поговорить? - спросила так, будто хотела ужалить, да вот не вышло. С бывшими Алекса в язвительности ей не сравнится. На ум снова пришло сравнение с котёнком. Инстинкты вынуждают его нападать, царапаться тоненькими прозрачными коготками, впиваться в кожу противника малюсенькими клычками, но вреда от него никакого.
- Мы же договорились обращаться друг к другу на ты, - всё же не удержался и попенял ей Алекс. – А действительно важным я считаю твою безопасность. Надеюсь, ты с этим согласна?
Серо-зелёные глаза девушки распахнулись так широко и настолько знакомо, что Алексу стало нехорошо. Тени прошлого не давали ему покоя и раньше, но такого, чтобы ему что-то мерещилось, с ним ещё не бывало. Он и сам не знал, что стало тому причиной: долбаное чувство вины, или синдром защитника, или самая обычная паранойя, а быть может всё вместе, но результат его не порадовал. Мысли снова вернулись к той маленькой девочке, что ждала от него защиты.
- А разве мне что-нибудь угрожает? – спросила Лора, очень вовремя возвращая его в реальность.
- Это ты мне скажи, - потребовал Алекс, - и прошу тебя, в этот раз будь со мной откровенной.
Однако откровенности он не дождался. Девушка продолжала упорствовать. Что же, придётся вернуться к этому разговору чуть позже. Или позволить Лоре и дальше скрытничать, памятуя о том, что через две недели проблема исчезнет сама собой.
ГЛАВА 7
Со мной творилось что-то неладное. Непроходящая слабость, частые головокружения, рассеянное сознание, временами приводящее к кратковременной потере ориентации в пространстве, всё это наводило на мысли о серьёзных проблемах со здоровьем.
Началось это на третий день моего пребывания в крепости. Я вполне освоилась в новом жилище и даже позволила себе кое-что в нём изменить. Алекс не возражал, а быть может, не замечал моего самоуправства, не придавая большого значения переменам. Ну появились кружевные занавески на окнах, и что с того? Или прихватки на кухне сменились, а безликие стены украсила пара разноцветных панно. Это всё мелочи, не стоящие внимания, не раздражает и ладно. Признаться, когда-то я и сама так думала, пока вопросами моего комфорта занимались специально нанятые для этого люди. Но в семье Брошар слуг не держали. Каждый из нас вносил свою лепту в поддержание чистоты и уюта в доме, отчего он ощущался по-настоящему своим.
Для Алекса же его квартира являлась тем местом, где он мог спокойно выспаться и помыться. Очередное временное жилище, не вызывающее ни тёплых чувств, ни каких-то особых эмоций.
Судя по состоянию его кухни, питаться он предпочитал в другом месте. Разве что иногда разогревал готовую пищу в микроволновке, но вот плита оставалась девственно-чистой до того момента, когда я решила использовать её по назначению. В общем, это была типичная холостяцкая берлога и даже если здесь и бывали женщины, то следов их пребывания я не заметила.
Вкусная разнообразная еда, ожидавшая Алекса после работы, довольно скоро примирила его с вынужденным соседством. Мне же приходилось ежедневно наведываться в магазин к Берте, чтобы пополнить запасы продуктов. Уже на следующий день ей стало известно, кем я являюсь на самом деле, но никакой неловкости по поводу нашего первого разговора она не испытывала. Подумаешь, ошиблась, с кем не бывает. А в целом она оказалась женщиной незлобивой. Всегда помогала советом, даже если об этом её не просили. Вот и в тот день, когда я едва не потеряла сознание прямо у неё на глазах, мне пришлось выслушать целую лекцию о том, как надо питаться, чтобы не падать в обморок от истощения.
- Ишь, моду взяли диетами себя изводить, - ворчала Берта, отпаивая меня яблочным соком и запихивая мне в рот пышную сдобу. – Помяни моё слово, девонька, будешь голодать, и мужик тебя бросит. Если только ноги раньше не протянешь от анорексии, а тебе ведь ещё детей рожать, так что оставь эти глупости, пока не поздно.
- Да с чего вы взяли, что я голодаю? – возмутилась я, вытирая губы салфеткой и задаваясь вопросом, откуда бы пышнотелой Берте знать о болезненном состоянии, вызванном потерей аппетита. Уж она на его отсутствие точно не жаловалась. Пока я жевала одну булку, она успела умять целых три. – Просто мой организм ещё не адаптировался к местному климату. Здесь слишком жарко и солнце какое-то злое, - добавила я в своё оправдание.
- Это верно, у нас жарковато, - пошла на попятный Берта и тут же хитро прищурилась: - А против детишек, значит, не возражаешь?
Отвечать на столь явные подначки я точно не собиралась, но тема была интересной. И у кого как не у Берты выяснить то, что меня волнует?
- Давно хотела спросить, а что в крепости совсем нет детей? Или они просто мне пока не встречались? - осведомилась я у словоохотливой женщины.
