В погоне за ведьмой
Ольга Лебедева
ГЛАВА 1
- Земля прощай. В добрый путь, - произнесла я пафосно и стрелой взмыла в небо.
Полёт оказался недолгим, а падение вышло стремительным. Метла в очередной раз проявила свой пакостный нрав и отказалась повиноваться, прикинувшись простой деревяшкой. А ведь я почти поверила в то, что мне удалось её приручить.
Оглянувшись по сторонам, я приуныла. В пору было начать задаваться вопросом – куда же меня занесло на ночь глядя?
Окружающая действительность удручала. Поваленные полусгнившие деревья, колючие кустарники, и хлюпающая жижа под ногами – всё это отнюдь не способствовало улучшению моего настроения. Осмотрев себя с ног до головы, я окончательно пала духом: платье в грязи, ткань местами разодрана в клочья, руки и ноги в царапинах. Определённо, среди кикимор и водяниц я могла бы легко получить титул первой красавицы, но домой в таком виде лучше не возвращаться. Знать бы ещё, в какой стороне находится этот дом и как до него добираться из этой богами забытой глуши.
Стоило мне попытаться встать на ноги, и правый бок отозвался ноющей болью. Не удивительно, ведь именно на него я и приземлилась. Кряхтя и постанывая от боли, встала сначала на четвереньки, а уж потом выпрямилась во весь рост, попутно обозревая окрестности.
Позади послышался шорох, заставивший меня мгновенно насторожиться. Резко обернувшись, я громко охнула, хватаясь за бок и, не удержавшись, выругалась, в то же время испытывая немалое облегчение. Опасности я не увидела, зато обнаружила валяющуюся неподалёку главную виновницу моего бедственного положения. Судя по всему, падение с высоты не нанесло ей существенного вреда. Парочка сломанных прутиков, которые восстановятся меньше чем через неделю – вот и все убытки этой негодницы.
Мелькнула зловредная мысль, оставить метлу догнивать здесь же в болоте, решив таким образом хотя бы одну из своих проблем. К сожалению, пришлось от неё отказаться, а всё потому, что леди Матильда, по совместительству являющаяся ведьмой и моей старшей родственницей, ни за что не простит мне потерю семейной реликвии. Сколько я себя помню, столько и слышу рассказы о том, как эта героическая метла буквально вырвала нас из лап ужасного монстра, чем, безусловно, спасла нам жизнь.
По причине малолетства я, разумеется, ничего такого не помнила, но не верить словам любимой бабушки, даже если она и ведьма, у меня причин не было. А потому без лишних слов беру себя в руки, усилием воли смиряю свой гнев и проявляю несвойственное мне благодушие.
Ох, чую, выйдет мне моя доброта боком.
Некстати вспомнились предупреждения матушки на счёт пакостного нрава этой древности и моя излишняя самоуверенность в том, что уж кто-кто, а я то точно справлюсь с вредной метлой.
Не вышло.
- Довольна? – спросила я с нескрываемой неприязнью в голосе. – Можешь торжествовать, ты победила: больше никаких полётов, свиста ветра и белых облаков. По возвращении домой отправлю тебя в пыльный чулан, где тебе самое место. Проведёшь остаток своих дней в компании пауков, старых вёдер и грязных тряпок.
Мне показалось, или воинственно вздыбленные веточки вредной метёлки слегка поникли? Да нет, не показалось. До вредины, кажется, наконец дошло, чего она на самом деле добилась – своей отставки.
Бабушка слишком стара и давно утратила тягу к приключениям. Все её силы уходят на создание монументального труда под говорящим названием «Ведьмовские зелья. Рецептура и применение».
Мама ещё до моего рождения зареклась прикасаться к семейной реликвии. Видимо, в своё время она тоже имела неудачный опыт общения с этой прохиндейкой.
Таким образом, из всего нашего рода остаюсь только я - единственная и неповторимая Абелия Шарбонье неполных восемнадцати лет от роду и потомственная колдунья в семнадцатом поколении.
Глупая деревяшка попросту не подумала о том, что ожидает её в случае победы над одной маленькой самоуверенной ведьмой. Она решила поставить меня на место, не ожидая, что моя неудача рикошетом ударит по ней.
Делая вид, что совершенно забыла о существовании вредной метлы, я подобрала первую попавшуюся палку и принялась выбираться из болота. Благо место оказалось не слишком топким, и вскоре я ощутила под собой твёрдую почву.
Низ платья основательно намок и прилип к ногам, мешая двигаться дальше. По уму, следовало бы развести костёр и хоть немного просушить одежду и обувь, но жаль было тратить попусту быстро уходящее время. Во мне ещё теплилась надежда на благополучное завершение дня, ведь если и в самом деле отбросить неуместную жалость к себе и поторопиться, то наверняка удастся ещё засветло добраться до человеческого жилья и провести ночь в тепле и уюте. Столь радужные перспективы, нарисованные моим буйным воображением, придали мне ускорения, и я резвой козочкой поскакала через пни и коряги, по пути добавляя себе синяков и ушибов.
Идти пришлось долго. Была бы метла посговорчивей, мне не пришлось бы стаптывать ноги, но связываться с этой врединой я больше не собиралась. Уж лучше пешком прогуляться по лесу, чем снова подвергать свою жизнь ненужному риску. Запоздалая интуиция истерично вопила о том, что сегодня я буквально на волосок разминулась со смертью. И с этим ведь не поспоришь. Мне действительно несказанно повезло приземлиться в болоте и при этом не увязнуть в трясине, так как глубина ила тут была по колено. А свались я на твёрдую почву, и от маленькой ведьмочки осталась бы лишь груда переломанных костей, да и те ещё до утра растащили бы звери.
Представив во всех деталях столь безрадостную картину своей кончины, я ужаснулась и даже какое-то время всерьёз подумывала о том, чтобы отказаться от однажды пришедшей мне в голову рискованной затеи. Но потом во мне ожидаемо взыграло упрямство, щедро подпитываемое любопытством, и я решительно прогнала трусливые мыслишки подальше.
Ничего ведь со мной не случилось. Я жива и практически здорова. Несколько синяков и ссадин ещё не повод сворачивать с полпути. Огорчало лишь то, что я, кажется, осталась без средства передвижения, и вот это действительно могло стать проблемой.
Какое-то время я размышляла над тем, способна ли безмозглая деревяшка выжить из ума, и пришла к неутешительному выводу, что вот именно эта способна на что угодно. В любом случае, доверять ей больше нельзя, равно как и иметь с ней дело.
Позади снова послышался шорох, а мне в руку ткнулось деревянное древко.
Осторожненько так, с намёком. Метла явно прониклась ожидающими её перспективами и решила ко мне подлизаться.
Не выйдет.
Оттолкнув от себя подлизу, я решительно прибавила шагу, стараясь не оглашать округу жалобными стонами и причитаниями, а то, если кто вдруг услышит, стыда ведь не оберёшься. Как же, ведьма и не может себя исцелить. А как прикажете лечить, если сумка с зельями утонула в болоте?
Углубляться в лес не хотелось, но другой дороги тут не было. Лишь эта звериная тропа давала хоть какую-то возможность двигаться дальше. Над головой серело вечернее небо, а под кронами деревьев уже сгустились сумерки, заставляя сердце чаще биться от страха и ожидания неминуемой встречи с ночными хищниками. А ведь у меня даже ножа при себе не имелось. Впрочем, наличие оружия вряд ли могло мне чем-то помочь. Что поделать, я ведьма, а не боец. Меня с детства учили варить зелья и проводить колдовские ритуалы, а не сражаться на поединках, хотя сейчас мне бы очень пригодилось умение за себя постоять.
Метла периодически напоминала о своём присутствии, а я всё чаще задумывалась о том, что риск сверзиться с высоты всё же предпочтительнее риска быть съеденной заживо каким-нибудь зверем.
И, словно бы вторя моим мыслям, откуда-то из темноты до меня донёсся тихий стон. Едва различимый, на грани слышимости, и лишь благодаря напряжённому состоянию, я смогла его уловить. Сомнений быть не могло, это стонал человек. Звери не способны издавать подобные звуки.
Замерев на месте, я прислушалась, стараясь угадать, откуда шёл звук, а услышав его снова, уверенно двинулась в том направлении. Вероятно, кто-то упрекнёт меня за глупость и легкомыслие, но я не могла поступить иначе.
Разумеется, с тропинки пришлось свернуть. Вид у меня и без того был не слишком презентабельный, а после прогулки по лесной чащобе я и вовсе стала похожа на упырицу.
Чертыхаясь на каждом шагу, я, наконец, вывалилась из густо разросшихся кустов на поляну, где и обнаружила следы недавней битвы: несколько мёртвых тел и одного окровавленного мужчину, неловко пытающегося перевязать свои раны.
Моё появление его явно насторожило. Черты лица немедленно заострились, мышцы напряглись, а рука целенаправленно потянулась к оружию. Он не сразу понял, что я такое. Скорее всего, принял сперва за лесную нечисть, но потом рассмотрел, что перед ним пусть грязная и всклокоченная, но всё же девица.
- Ты кто такая? – спросил он грозно, берясь за меч и пытаясь подняться, впрочем, безуспешно.
Я же неосознанно схватилась за метлу, с готовностью подставившуюся под мою раскрытую ладонь. От мужчины не укрылось это нехитрое действие, и он криво усмехнулся, мгновенно расслабляясь.
- Ведьма, значит. Ты вовремя. Мне как раз требуется твоя помощь.
Ещё бы знать, как ему помочь, не имея под рукой нужных зелий.
Я уже собиралась высказаться по этому поводу, но раненый вдруг начал заваливаться на бок, теряя сознание.
И что мне теперь с ним делать?
Растерянно оглянулась в поисках подсказки. Напрасно. Угрюмый лес хранил молчание, а метла и вовсе не подавала признаков жизни, видимо, опасаясь, что я передумаю и снова начну её игнорировать.
Положеньице складывалось не из лёгких.
Оставить раненого без помощи я не могла, а потому принялась делать то немногое, на что оказалась способна в этой ситуации. Глубокие раны промыла самогоном, обнаруженным во флягах разбойников, и перевязала, а мелкие порезы просто смочила тем же вонючим пойлом, оставив их подсыхать. К сожалению, для успешного исцеления всех этих мер было недостаточно. И я как никто другой это понимала, но решиться на большее не отважилась. Бабушка строго-настрого запретила мне использовать силу рода до того, как я выйду замуж. Хорошо хоть не потребовала поклясться на крови, наивно поверив моему обещанию. Всё же иногда она бывает на редкость доверчива, что недопустимо для ведьмы.
Невзирая на все мои усилия, раненому становилось всё хуже. У него начался жар, а это скверный признак при любом заболевании, не говоря уже о ранениях.
Я металась по поляне, мысленно уговаривая себя нарушить запрет и не отваживаясь на это. Я, конечно, девушка смелая и решительная, временами даже безрассудная, но на такое даже у меня духу не хватит.
Или всё-таки стоит наплевать на запреты? Гнев своей дорогой бабушки я уж как-нибудь переживу, а вот муки совести, чую, отравят мне жизнь на долгие годы. Даже представлять не хочу, каково это будет осознавать, что из-за моей трусости и нерешительности погиб человек.
- Эх, была не была, - произнесла я с отчаянной решимостью и призвала силу рода.
Надо сказать, ведьмы редко использовали свой дар, предпочитая колдовским заговорам обычные зелья. Лишь в крайних случаях, когда вставал вопрос жизни и смерти, мы обращались к родовой силе, таящейся внутри нас. К слову, на данный момент мои возможности были до обидного невелики. Бабушка, видно, чтобы меня утешить, утверждала, что со временем дар разовьётся, и я стану не менее сильной ведьмой, чем она. Кто знает, быть может, всё так и будет. Пока же мне остаётся верить ей на слово и со всем усердием постигать основы целительства и зельеварения, надеясь, что однажды мои умения спасут кому-нибудь жизнь.
И похоже, время моих свершений на этом поприще уже пришло, хоть и несколько раньше, чем ожидалось.
Слова ведьмовского призыва, казалось, шли из самого сердца. Произнесённые вслух, они всколыхнули ночную тишину, рассыпаясь между деревьями певучим речитативом. Лес замер, внимая древнему колдовству, а потом заворчал недовольно, не желая делиться даже малой толикой своей силы. Вот только я в этот раз решила не быть излишне самонадеянной и не полагаться лишь на свои силы. В данный момент мне требовалась помощь со стороны, и я намеревалась её получить, сколь бы долго этот упрямец не противился моему призыву.
Лес и в самом деле чересчур долго упорствовал. Он картинно стенал и буйствовал, пытаясь усовестить ведьму, но, в конце концов, сдался. Да и я не пожадничала, взяла ровно столько, чтобы самой в беспамятство не свалиться.
Чётко проговаривая слова исцеляющего заговора, я по капле вливала силу в израненное тело мужчины, надеясь на то, что всё делаю правильно. Не думала, что мой первый раз состоится в столь экстремальных условиях без поддержки со стороны старших родственниц, но, как это часто бывает, судьба не оставила мне выбора. Точнее он был, но второй вариант, как я уже говорила, меня не устраивал.
Почувствовав сильную усталость, я отстранилась от раненого. Не хватало только свалиться рядом с ним без чувств. А ведь нужно было ещё подготовиться к ночлегу и первым делом предстояло убраться от этого места подальше. Окружающее нас пространство густо пропиталось запахом крови и смерти. Не пройдёт и часа, как сюда явятся хищники, чтобы очистить лес от падали.
- Ну что, будешь мне помогать, или как? – обратилась я к метле, и та с готовностью ткнулась мне в руку. Я же мысленно порадовалась её неожиданной покладистости, ведь одной мне со всем не справиться, и любая помощь будет не лишней.
Дальнейший мой план был прост, как всё гениальное. Даже странно, что раньше никто не додумался до такого простого и эффективного способа транспортировки грузов на дальние расстояния. Вместо того, чтобы тащить раненого волоком по земле, я привязала его к метле. Не уверена, что у меня получилось бы даже просто сдвинуть такого крупного мужчину с места, не то что куда-то переместить. А вот метла справилась с этой задачей без всяких проблем. Она приподнялась над землёй примерно на метр и поплыла вслед за мной, слегка покачиваясь и всем своим видом демонстрируя, что ей это небольшое усилие ничего не стоит.
Мы постарались отойти как можно дальше, чтобы близким присутствием не привлечь к себе внимание крупных хищников, которые придут сюда поживиться. Огромное дерево, неожиданно вставшее на нашем пути, послужило сигналом остановиться. Мне показалось, что лучшего места для ночлега нам всё равно не сыскать. В ветвях этого гиганта можно было легко укрыться как от четвероногих, так и двуногих хищников, что на данный момент являлось для меня одним из важнейших факторов в выборе нашей стоянки. Осталось договориться с метлой, чтобы она не артачилась и подняла груз повыше. На удивление, с этим проблем тоже не возникло. Семейная реликвия продолжала поражать меня своей сговорчивостью, чего раньше за ней не водилось. Однако радоваться я не спешила. Ещё не известно, что вытворит эта сумасбродка завтра утром, когда нужно будет спускаться на землю.
Полноценного отдыха у меня так и не получилось. Да я, в общем-то, и не рассчитывала отоспаться, сидя на ветке. А тут ещё раненый половину ночи метался в бреду, так и норовя свалиться вниз на радость волкам, серыми тенями шныряющими по лесу.
