Я притянула некроманта к себе и поцеловала.
— Ты чего?
— Закрепляю чары.
Хотя на самом деле я надеялась, что папа, узнав про этот поцелуй, прибьет Макса, тот использует мой подарок, и мы квиты.
— Макс, — задала я интересующий вопрос. Уж больно странный парфюм был у парня, когда я его целовала. — А чем это от тебя пахнет?
— Дезинфицирующим спреем.
— Фу! Ты что, его пил?!
Не, я знала, что смертные пьют незамерзайку, одеколон, но дезинфицирующие вещества?
— Что? — правильно истолковал мой взгляд Макс. — Твой папа ведь Мор?
— Ну, — не понимая, к чему он клонит, подтвердила я.
— Я тут погуглил, он одним прикосновением заразу наслать может.
Кажется, я понимаю, почему папа запрещает проводить нам в дом земной интернет, в связи с чем самая наша большая ценность и тайна — это старенький планшет и древний модем. Вот так начитаешься энциклопедий и над родным отцом ржать будешь! Вон бабушка в позапрошлый приезд папе термос подарила, со светящимся знаком биологической опасности. А что было, когда папа умудрился простыть... Мы два дня от бабулиных комментов рыдали.
— Не волнуйся, уж кто-кто, а ты в полной безопасности.
— Почему?
— Ты сам — проспиртованная зараза.
Я оглядела квартиру и заметила собранную дорожную сумку.
— Отлично! Вещи уже собраны.
Если нас так не хотели пускать в Эркатор, то значит, на это есть очень веская причина. Поэтому туда мы наведаемся в первую очередь.
— Опять лететь? — заканючил парень.
— Да, и на этот раз попрошу без экономии на моей персоне!
— Да перелет на ретросамолете как два билета бизнес-классом стоил!
— А перелет в мир смертей на горбу смерти вообще бесценен. Такой сюр даже Гоголю с его полетами на черте не привиделся.
Пока Макс пытался забронировать места, я осматривала его квартиру. Эта жилплощадь мне нравилась больше. Памятные сувениры с раскопок в разных странах, карта мира, исколотая булавками и... мама родная!
С окна на меня щерился старший братец подарочка Рика. Множество щупалец и розеток образовывали игольчатое нечто размером с мою голову.
— Нравится? — не совсем верно расценил мой ступор Макс. — Дедушка его еще сажал. Он постоянно был в экспедициях, а комнатные цветы любил. Она единственная, кто пережил его длительные экспедиции.
А я наконец вспомнила... И Рика, и его предложение погостить в Эркаторе, где дела у его отца.
Я дура!
— Ты из системы не вышел? — уже набирая запрос в поисковике, поинтересовалась у некроманта.
Первый запрос выдал мне шесть тысяч статей, список которых я сузила парой слов, которые должны были быть в статье. Но фразы «паразиты, вредители, погибшие зерновые» нигде не встретились. А насколько я знала Голода, такую халтуру он бы не оставил. Он не остановился бы, пока этот несчастный паразит не сожрал последний злак.
Второй поиск я запустила чисто для проформы, я и так была уверена, что увижу. Интуиция меня не подвела. Главный офис «Aeternum» располагался в Эркаторе.
Появилось ощущение, что голова стала квадратная, а мысли круглые, поскольку уложить их вместе было непросто. Голод ошивается в стране, где базируется шарашкина контора по продаже бессмертия и куда свалил единственный оживший покойник!
Вот в жизни не поверю, что он ничего не подозревает. А может, подозревает и поэтому ошивается?
На этот раз некромант выкупил сразу два места, и я без проблем разместилась рядом с ним. Не удержалась и пнула спинку впереди стоящего кресла. Глаза обернувшегося мужика, при виде пустого места позади полезли на лоб.
Макс заткнул уши наушниками и перестал обращать на меня внимание. Честно? Это меня нисколько не расстроило. Я откинулась на спинку и принялась анализировать исходные данные. Голод — всадник и, как итог, поддерживает правило «Смерть обжалованию не подлежит». И он вполне может интересоваться корпорацией с той целью, чтобы уничтожить.
В то же время Голод метил на место Смерти, а его прокатили. Мало приятного, когда вместо тебя ставят никому не известную дамочку. Хочется подгадить в ответ? Еще как. Что можно сделать? Ткнуть Смерть носом в плохо проделанную работу. А упущенный секрет бессмертия — это веский повод для увольнения. А спасение этого секрета — веский повод для повышения.
Голод пытался меня отговорить от поисков Джереми. Ну, тут все понятно. Я сразу настучу папе, папа сообщит Смерти, и Голод упустит свой шанс побыть героем.
Но в эту схему не вписывалась Нина, которая попыталась отправить меня косплеить Робинзона Крузо. Кстати, как она меня вычислила? Пиджак! Он был одним из любимых, и, соответственно, я часто его носила. Банальный поиск по остаткам ауры.
Только вопрос все равно открыт. Она подгадила из «любви» ко мне? Или попыталась сорвать наш полет? С одной стороны, гадости она всегда делала от чистого сердца, на пустом месте и безвозмездно. Достаточно вспомнить тот случай с окнами. Ну, плюс еще пара недоказанных эпизодов во время учебы. Да и тусуется она с Войной, а тот не то чтобы рьяно поддерживает Голода.
Теперь задача выяснить, куда намылился Джереми, стала делом чести. И пусть Смерть потом уши надерет... Моры не сдаются. Наверное...
— Ты говоришь по-испански? — удивился некромант, когда мы уселись в автобус.
— А ты сомневался? Ты представляешь себе смерть со словариком? Добрый день, сэр, — начала я фразу на английском. — Я не совсем знаю ваш язык, поэтому не подскажете, как по-английски будет «помереть»?
Мы проезжали побережье, и я подставила лицо свежему воздуху. Когда мы вышли из самолета, тяжесть близости экватора обрушилась сразу, невыносимой, удушающей жарой. Отель, что забронировал Макс, был в крупном центре, у моря. Их вообще здесь было не так много, да и опасность подхватить какую-нибудь специфическую болячку росла по мере приближения к тропикам. Оставалось надеяться, что смерть не может склеить ласты от малярии, а Макса не схватит расстройство желудка в самый неподходящий момент.
— Не отставай, — бросил он мне. — Блин! Стань видимой, а? На меня люди уже косятся.
— Они косятся, потому что ты выглядишь, как богатенький турист, которого занесло фиг знает куда. А если я материализуюсь, то просто взглядами дело не ограничится.
Плюнув на идею пройтись по городу с блондинкой в обнимку, некромант вставил в ухо гарнитуру.
— Так хоть за психа не примут.
— Эй, мы в стране третьего мира, тебя тут посчитают колдуном и зажарят на обед!
Впрочем, город оказался вполне себе современным. Макс знал английский, это было хорошо. А вот те, к кому он обращался, этого языка не знали. Поэтому мне все-таки пришлось явить себя. Без балахона — тут он выглядел странно.
В окно я смотрела на проплывающие мимо дома, яркие вывески и необычных людей. Воспринимала все происходящее скорее как приключение, нежели как важное и опасное дело, хотя оно, несомненно, таковым было. Если отец узнает, что я снова ввязалась в поиск Джереми, мне не сдобровать. Максу, возможно, тоже.
Я покосилась на некроманта. Понимает ли он, во что снова ввязался? И не было ли подлостью с моей стороны его втянуть.
Едва мы вышли из автобуса, как Макс снова уткнулся в смартфон и, держа меня за руку, потащил какими-то переулками. Пару раз ему пришлось останавливаться, чтобы купить воды — было очень жарко. Но в остальном ни на расспросы, ни на нытье некромант не реагировал.
Отель мне понравился. А то, что из него вышла семейная пара с детьми, подтвердило догадки. Значит, пьяные дебоши и клопы отменяются. Я в красках представляла свежие хрустящие простыни и прохладный душ, а Макс велел мне стать невидимой. Кондиционер над стойкой регистрации работал на полную катушку, и я вновь вызвала балахон. Да еще и капюшон накинула — не хватало только простудиться.
Смысл поступка парня я поняла, когда этот Скрудж заказал одноместный номер! Конечно, зачем твоей личной смерти отдельное койко-место? Выспится на коврике у двери, она не гордая.
Пока скряга заполнял документы, на стойку около нас приземлилось похмельное тело с бутылкой пива в обнимку. Поскольку одной рукой индивид держался за стойку, сохраняя равновесие, чтобы взять ключи, ему пришлось выпустить сосуд с алкоголем. Едва ключи оказались в его дрожащей руке, возникла новая проблема. Как взять пиво, не отпуская ни стойку, ни ключи.
Мне стало его жалко, и, подхватив бутылку, я со словами «Вот, держите», протянула ему. Естественно, напрочь забыв о режиме невидимости. Такое ощущение, что мужик протрезвел в момент, правда, дрожать стал еще сильнее. На автомате взяв бутылку, он обогнул нас с некромантом по дуге и понесся по лестнице. Бутылку выбросил на ходу и, кажется, даже не заметил.
— И зачем ты напугала мужика? — спросил Макс.
— Да я не хотела... — забормотала я. — Но с другой стороны... Зато теперь его соседи будут спать спокойно. Возможно, это будем мы?
— Пойдем, блондинистая белочка.
Едва мы вошли в номер, как я заперлась в душе. Бальзамчики, шампуни и белые полотенца. Ледяная вода обожгла плечи, и я счастливо вздохнула. Все-таки жара — не мое. Терпеть не могу ощущение духоты, когда единственное желание — это снять с себя помимо одежды еще и кожу, чтобы охладиться. Иное дело холод. Замерзла? Теплые вещи, горячие напитки и разожженный камин тебе в помощь. Уютно, стильно, сексуально.
Но дальнейшим мечтам об отдыхе и счастье сбыться было не суждено. На белоснежной постели лежал некромант в обуви.
— Эй, — стряхивая на него капли с волос, начала возмущаться я. — Мне здесь еще спать!
— Тебе?
Я окинула взглядом узкую койку и больше не нашла ничего, куда можно было прилечь, кроме стола.
— А где мне спать?
— Не знаю. — Макс пожал плечами. — Я тебя ночью ни разу не видел. Ты как Золушка, полночь — и исчезла. А сейчас-то ты чего краснеешь? А-а-а... кто-то пересидел на солнце. Надо же, какие мы нежные.
Я кинулась к зеркалу и увидела четкие отпечатки бретелей на фоне красной кожи. Дотронулась до них и с шипением отдернула руку.
— В следующий раз едем ловить трупы на горнолыжный курорт! — в сердцах воскликнула я.
— Думаешь, там трупы лучше сохранятся?
В отражении, за моей спиной, возник Макс.
— Там лучше сохранюсь я!
— Крем есть? Хотя откуда, ты же смерть-катастрофа. Жди, я сейчас, — на бегу прокричал он.
Не прошло и пяти минут, как Макс вернулся с белой баночкой в руках.
И нажал мне на плечи, заставляя сесть на постель. Я заорала от боли.
— Извини. Садись, сейчас все поправим.
Запахло кислым молоком и сомнительным экспериментом.
— Что это?
— Местный аналог сметаны. Давай, а иначе линять будешь.
— Я не дам тебе мазать мне плечи какой-то местной кислятиной!
— Ну, либо местная сметана, либо местное лекарство. Неизвестно, от чего тебе поплохеет быстрее.
Пришлось, стиснув зубы, подставить плечи. Но как бы я ни шипела, холодная сметана приносила облегчение. Спустя пару минут я заметила, что руки Макса подрагивают.
— Ты чего? — Я почти изготовилась оскорбиться.
Но руки у парня дрожали не от возбуждения, а от смеха.
— Ты не только неправильная смерть, но и неправильная девушка! Вместо кокетливого предложения намазать тебе спинку кремом от загара, мне приходится мазать твои ожоги продуктом местной молочной промышленности, который воняет, как военная разработка.
— Ничего ты не понимаешь, это уже другой уровень доверия. Еще немного, и будешь лично складывать в мои мешки под глазами огурчики.
— Да ладно. — Парень пошел мыть руки. — Как нормальные люди представляют себе полет в тропики в пару с милой блондинкой? Ночь, мини-бар и двое в комнате отеля...
— Угу, а вместо девушки и взбитых сливок, обгоревшая смерть в сметане. Несварение заработаешь.
Я просидела в номере еще час, пережидая зной, а потом решила отправиться в город, надеясь убить сразу двух зайцев. Поискать Джереми и местных смертей. Местные мне нужны были для того, чтобы найти пути возвращения домой. Конечно, папа подстрахует, и в полночь я исчезну сама собой. Но тут есть два неприятных момента. Во-первых, папе будет очень интересно, что я делала в мире смертных. И во-вторых, что мне делать до полуночи в одном номере с Максом. В карты играть?
Чтобы не палить некроманта видом незнакомой девушки, выходящей из его номера, я стала невидимой и, пока тот уродовал очередной попсовый хит, фальшиво напевая его в душе, выскользнула из номера.
Честно? В черном балахоне я чувствовала себя ниндзя, ну или дементором. Но снимать его и вновь рисковать кожей не хотелось. Очень уж мерзкая тут водилась сметана.
Хм, а раньше, по рассказам папы, тут преступности было больше, и встретить коллегу не составляло труда. Я бродила с полчаса, прежде чем впереди мелькнул край черного одеяния. Я уже было собралась метнуться туда, как какая-то нехорошая личность подкралась сзади и с криком «Попалась!» схватила меня за талию.
— Уй! Кто тебе удар ставил, — оценил мои рефлексы Макс.
— Многолетняя практика с младшей сестрой, — буркнула я, ожидая, пока парень сможет разогнуться. — Ты что тут забыл?
— Да вот, вышел из душа, решил окна открыть и городом полюбоваться. Гляжу, а по улице крадется знакомый «ужас, летящий на крыльях ночи». Свинтить решила?
— Да я так, погулять.
— Угу, ушла за сигаретами и не вернулась. А в твою блондинистую голову не приходила мысль, что тебя могут ограбить, убить, изнасиловать, похитить?
— Именно в таком порядке? Нет. Макс, — сказала я, ускоряя шаг и осматриваясь. — У меня коса, если ты не заметил. Изнасиловать могу только я, причем в мозг.
Тут я заметила коллегу и кинулась к нему со всех ног.
Мужчина в балахоне смерти, с усталым видом прислонившийся к стене, едва удостоил меня взглядом. Он с вялым интересом наблюдал за маляром, который поставил лестницу на стул и красил участок стены под крышей. Для такой неустойчивой конструкции держалась она довольно уверенно. По крайней мере, если судить по пустым бутылкам из-под газировки, смерть ждал довольно долго. Вот будет смеху, если ему в туалет приспичит, а парень навернется.
— А...
— Мор, отвали!
Я офигела! Откуда он меня знает?
На мое счастье жертва спокойно слезла с лестницы и пошла за новой банкой краски, дав нам время поговорить.
— Откуда... — начала я.
— Смерть у меня куратор был, а уж про «гениальную» дочь преподавателя только глухой в городе не слышал.
Я скривила губы. Прелестно! Про меня статью в энциклопедии еще не написали? Нет? Жаль, надо исправить это упущение.
— Ты что тут забыла? Насколько помню, тебе папаня по блату выбил элементарную тему.
— Ну... — начала врать я, воздавая хвалу вечности за то, что Макс сообразил не светиться и сделал вид, что интересуется сувенирами в соседнем киоске. — Я хочу сделать сравнительный анализ ДТП в разных частях света, соотнести это с качеством дорог, загруженностью трасс, развить тему, если сказать короче, вот и приехала.
— А от меня что надо?
— Домой проводишь?
Коллега поперхнулся очередной порцией пепси. Минуту он откашливался, а потом, всучив мне пустой стакан, начал отряхивать балахон от брызг газировки.
— Ага, бегу. Вот только не хватало мне с тобой перед половиной всадников засветиться. И почему тебе отец портал не сделал? Он должен поощрить твои мысли насчет ДТП.
Вот тут я сдулась. Крыть было нечем. Мрачно буркнув слова прощания, я кинула стакан в сторону и поспешила ретироваться. Вслед мне раздались грохот и мат. Обернувшись,
— Ты чего?
— Закрепляю чары.
Хотя на самом деле я надеялась, что папа, узнав про этот поцелуй, прибьет Макса, тот использует мой подарок, и мы квиты.
— Макс, — задала я интересующий вопрос. Уж больно странный парфюм был у парня, когда я его целовала. — А чем это от тебя пахнет?
— Дезинфицирующим спреем.
— Фу! Ты что, его пил?!
Не, я знала, что смертные пьют незамерзайку, одеколон, но дезинфицирующие вещества?
— Что? — правильно истолковал мой взгляд Макс. — Твой папа ведь Мор?
— Ну, — не понимая, к чему он клонит, подтвердила я.
— Я тут погуглил, он одним прикосновением заразу наслать может.
Кажется, я понимаю, почему папа запрещает проводить нам в дом земной интернет, в связи с чем самая наша большая ценность и тайна — это старенький планшет и древний модем. Вот так начитаешься энциклопедий и над родным отцом ржать будешь! Вон бабушка в позапрошлый приезд папе термос подарила, со светящимся знаком биологической опасности. А что было, когда папа умудрился простыть... Мы два дня от бабулиных комментов рыдали.
— Не волнуйся, уж кто-кто, а ты в полной безопасности.
— Почему?
— Ты сам — проспиртованная зараза.
Я оглядела квартиру и заметила собранную дорожную сумку.
— Отлично! Вещи уже собраны.
Если нас так не хотели пускать в Эркатор, то значит, на это есть очень веская причина. Поэтому туда мы наведаемся в первую очередь.
— Опять лететь? — заканючил парень.
— Да, и на этот раз попрошу без экономии на моей персоне!
— Да перелет на ретросамолете как два билета бизнес-классом стоил!
— А перелет в мир смертей на горбу смерти вообще бесценен. Такой сюр даже Гоголю с его полетами на черте не привиделся.
Пока Макс пытался забронировать места, я осматривала его квартиру. Эта жилплощадь мне нравилась больше. Памятные сувениры с раскопок в разных странах, карта мира, исколотая булавками и... мама родная!
С окна на меня щерился старший братец подарочка Рика. Множество щупалец и розеток образовывали игольчатое нечто размером с мою голову.
— Нравится? — не совсем верно расценил мой ступор Макс. — Дедушка его еще сажал. Он постоянно был в экспедициях, а комнатные цветы любил. Она единственная, кто пережил его длительные экспедиции.
А я наконец вспомнила... И Рика, и его предложение погостить в Эркаторе, где дела у его отца.
Я дура!
— Ты из системы не вышел? — уже набирая запрос в поисковике, поинтересовалась у некроманта.
Первый запрос выдал мне шесть тысяч статей, список которых я сузила парой слов, которые должны были быть в статье. Но фразы «паразиты, вредители, погибшие зерновые» нигде не встретились. А насколько я знала Голода, такую халтуру он бы не оставил. Он не остановился бы, пока этот несчастный паразит не сожрал последний злак.
Второй поиск я запустила чисто для проформы, я и так была уверена, что увижу. Интуиция меня не подвела. Главный офис «Aeternum» располагался в Эркаторе.
Появилось ощущение, что голова стала квадратная, а мысли круглые, поскольку уложить их вместе было непросто. Голод ошивается в стране, где базируется шарашкина контора по продаже бессмертия и куда свалил единственный оживший покойник!
Вот в жизни не поверю, что он ничего не подозревает. А может, подозревает и поэтому ошивается?
На этот раз некромант выкупил сразу два места, и я без проблем разместилась рядом с ним. Не удержалась и пнула спинку впереди стоящего кресла. Глаза обернувшегося мужика, при виде пустого места позади полезли на лоб.
Макс заткнул уши наушниками и перестал обращать на меня внимание. Честно? Это меня нисколько не расстроило. Я откинулась на спинку и принялась анализировать исходные данные. Голод — всадник и, как итог, поддерживает правило «Смерть обжалованию не подлежит». И он вполне может интересоваться корпорацией с той целью, чтобы уничтожить.
В то же время Голод метил на место Смерти, а его прокатили. Мало приятного, когда вместо тебя ставят никому не известную дамочку. Хочется подгадить в ответ? Еще как. Что можно сделать? Ткнуть Смерть носом в плохо проделанную работу. А упущенный секрет бессмертия — это веский повод для увольнения. А спасение этого секрета — веский повод для повышения.
Голод пытался меня отговорить от поисков Джереми. Ну, тут все понятно. Я сразу настучу папе, папа сообщит Смерти, и Голод упустит свой шанс побыть героем.
Но в эту схему не вписывалась Нина, которая попыталась отправить меня косплеить Робинзона Крузо. Кстати, как она меня вычислила? Пиджак! Он был одним из любимых, и, соответственно, я часто его носила. Банальный поиск по остаткам ауры.
Только вопрос все равно открыт. Она подгадила из «любви» ко мне? Или попыталась сорвать наш полет? С одной стороны, гадости она всегда делала от чистого сердца, на пустом месте и безвозмездно. Достаточно вспомнить тот случай с окнами. Ну, плюс еще пара недоказанных эпизодов во время учебы. Да и тусуется она с Войной, а тот не то чтобы рьяно поддерживает Голода.
Теперь задача выяснить, куда намылился Джереми, стала делом чести. И пусть Смерть потом уши надерет... Моры не сдаются. Наверное...
— Ты говоришь по-испански? — удивился некромант, когда мы уселись в автобус.
— А ты сомневался? Ты представляешь себе смерть со словариком? Добрый день, сэр, — начала я фразу на английском. — Я не совсем знаю ваш язык, поэтому не подскажете, как по-английски будет «помереть»?
Мы проезжали побережье, и я подставила лицо свежему воздуху. Когда мы вышли из самолета, тяжесть близости экватора обрушилась сразу, невыносимой, удушающей жарой. Отель, что забронировал Макс, был в крупном центре, у моря. Их вообще здесь было не так много, да и опасность подхватить какую-нибудь специфическую болячку росла по мере приближения к тропикам. Оставалось надеяться, что смерть не может склеить ласты от малярии, а Макса не схватит расстройство желудка в самый неподходящий момент.
— Не отставай, — бросил он мне. — Блин! Стань видимой, а? На меня люди уже косятся.
— Они косятся, потому что ты выглядишь, как богатенький турист, которого занесло фиг знает куда. А если я материализуюсь, то просто взглядами дело не ограничится.
Плюнув на идею пройтись по городу с блондинкой в обнимку, некромант вставил в ухо гарнитуру.
— Так хоть за психа не примут.
— Эй, мы в стране третьего мира, тебя тут посчитают колдуном и зажарят на обед!
Впрочем, город оказался вполне себе современным. Макс знал английский, это было хорошо. А вот те, к кому он обращался, этого языка не знали. Поэтому мне все-таки пришлось явить себя. Без балахона — тут он выглядел странно.
В окно я смотрела на проплывающие мимо дома, яркие вывески и необычных людей. Воспринимала все происходящее скорее как приключение, нежели как важное и опасное дело, хотя оно, несомненно, таковым было. Если отец узнает, что я снова ввязалась в поиск Джереми, мне не сдобровать. Максу, возможно, тоже.
Я покосилась на некроманта. Понимает ли он, во что снова ввязался? И не было ли подлостью с моей стороны его втянуть.
Едва мы вышли из автобуса, как Макс снова уткнулся в смартфон и, держа меня за руку, потащил какими-то переулками. Пару раз ему пришлось останавливаться, чтобы купить воды — было очень жарко. Но в остальном ни на расспросы, ни на нытье некромант не реагировал.
Отель мне понравился. А то, что из него вышла семейная пара с детьми, подтвердило догадки. Значит, пьяные дебоши и клопы отменяются. Я в красках представляла свежие хрустящие простыни и прохладный душ, а Макс велел мне стать невидимой. Кондиционер над стойкой регистрации работал на полную катушку, и я вновь вызвала балахон. Да еще и капюшон накинула — не хватало только простудиться.
Смысл поступка парня я поняла, когда этот Скрудж заказал одноместный номер! Конечно, зачем твоей личной смерти отдельное койко-место? Выспится на коврике у двери, она не гордая.
Пока скряга заполнял документы, на стойку около нас приземлилось похмельное тело с бутылкой пива в обнимку. Поскольку одной рукой индивид держался за стойку, сохраняя равновесие, чтобы взять ключи, ему пришлось выпустить сосуд с алкоголем. Едва ключи оказались в его дрожащей руке, возникла новая проблема. Как взять пиво, не отпуская ни стойку, ни ключи.
Мне стало его жалко, и, подхватив бутылку, я со словами «Вот, держите», протянула ему. Естественно, напрочь забыв о режиме невидимости. Такое ощущение, что мужик протрезвел в момент, правда, дрожать стал еще сильнее. На автомате взяв бутылку, он обогнул нас с некромантом по дуге и понесся по лестнице. Бутылку выбросил на ходу и, кажется, даже не заметил.
— И зачем ты напугала мужика? — спросил Макс.
— Да я не хотела... — забормотала я. — Но с другой стороны... Зато теперь его соседи будут спать спокойно. Возможно, это будем мы?
— Пойдем, блондинистая белочка.
Едва мы вошли в номер, как я заперлась в душе. Бальзамчики, шампуни и белые полотенца. Ледяная вода обожгла плечи, и я счастливо вздохнула. Все-таки жара — не мое. Терпеть не могу ощущение духоты, когда единственное желание — это снять с себя помимо одежды еще и кожу, чтобы охладиться. Иное дело холод. Замерзла? Теплые вещи, горячие напитки и разожженный камин тебе в помощь. Уютно, стильно, сексуально.
Но дальнейшим мечтам об отдыхе и счастье сбыться было не суждено. На белоснежной постели лежал некромант в обуви.
— Эй, — стряхивая на него капли с волос, начала возмущаться я. — Мне здесь еще спать!
— Тебе?
Я окинула взглядом узкую койку и больше не нашла ничего, куда можно было прилечь, кроме стола.
— А где мне спать?
— Не знаю. — Макс пожал плечами. — Я тебя ночью ни разу не видел. Ты как Золушка, полночь — и исчезла. А сейчас-то ты чего краснеешь? А-а-а... кто-то пересидел на солнце. Надо же, какие мы нежные.
Я кинулась к зеркалу и увидела четкие отпечатки бретелей на фоне красной кожи. Дотронулась до них и с шипением отдернула руку.
— В следующий раз едем ловить трупы на горнолыжный курорт! — в сердцах воскликнула я.
— Думаешь, там трупы лучше сохранятся?
В отражении, за моей спиной, возник Макс.
— Там лучше сохранюсь я!
— Крем есть? Хотя откуда, ты же смерть-катастрофа. Жди, я сейчас, — на бегу прокричал он.
Не прошло и пяти минут, как Макс вернулся с белой баночкой в руках.
И нажал мне на плечи, заставляя сесть на постель. Я заорала от боли.
— Извини. Садись, сейчас все поправим.
Запахло кислым молоком и сомнительным экспериментом.
— Что это?
— Местный аналог сметаны. Давай, а иначе линять будешь.
— Я не дам тебе мазать мне плечи какой-то местной кислятиной!
— Ну, либо местная сметана, либо местное лекарство. Неизвестно, от чего тебе поплохеет быстрее.
Пришлось, стиснув зубы, подставить плечи. Но как бы я ни шипела, холодная сметана приносила облегчение. Спустя пару минут я заметила, что руки Макса подрагивают.
— Ты чего? — Я почти изготовилась оскорбиться.
Но руки у парня дрожали не от возбуждения, а от смеха.
— Ты не только неправильная смерть, но и неправильная девушка! Вместо кокетливого предложения намазать тебе спинку кремом от загара, мне приходится мазать твои ожоги продуктом местной молочной промышленности, который воняет, как военная разработка.
— Ничего ты не понимаешь, это уже другой уровень доверия. Еще немного, и будешь лично складывать в мои мешки под глазами огурчики.
— Да ладно. — Парень пошел мыть руки. — Как нормальные люди представляют себе полет в тропики в пару с милой блондинкой? Ночь, мини-бар и двое в комнате отеля...
— Угу, а вместо девушки и взбитых сливок, обгоревшая смерть в сметане. Несварение заработаешь.
Я просидела в номере еще час, пережидая зной, а потом решила отправиться в город, надеясь убить сразу двух зайцев. Поискать Джереми и местных смертей. Местные мне нужны были для того, чтобы найти пути возвращения домой. Конечно, папа подстрахует, и в полночь я исчезну сама собой. Но тут есть два неприятных момента. Во-первых, папе будет очень интересно, что я делала в мире смертных. И во-вторых, что мне делать до полуночи в одном номере с Максом. В карты играть?
Чтобы не палить некроманта видом незнакомой девушки, выходящей из его номера, я стала невидимой и, пока тот уродовал очередной попсовый хит, фальшиво напевая его в душе, выскользнула из номера.
Честно? В черном балахоне я чувствовала себя ниндзя, ну или дементором. Но снимать его и вновь рисковать кожей не хотелось. Очень уж мерзкая тут водилась сметана.
Хм, а раньше, по рассказам папы, тут преступности было больше, и встретить коллегу не составляло труда. Я бродила с полчаса, прежде чем впереди мелькнул край черного одеяния. Я уже было собралась метнуться туда, как какая-то нехорошая личность подкралась сзади и с криком «Попалась!» схватила меня за талию.
— Уй! Кто тебе удар ставил, — оценил мои рефлексы Макс.
— Многолетняя практика с младшей сестрой, — буркнула я, ожидая, пока парень сможет разогнуться. — Ты что тут забыл?
— Да вот, вышел из душа, решил окна открыть и городом полюбоваться. Гляжу, а по улице крадется знакомый «ужас, летящий на крыльях ночи». Свинтить решила?
— Да я так, погулять.
— Угу, ушла за сигаретами и не вернулась. А в твою блондинистую голову не приходила мысль, что тебя могут ограбить, убить, изнасиловать, похитить?
— Именно в таком порядке? Нет. Макс, — сказала я, ускоряя шаг и осматриваясь. — У меня коса, если ты не заметил. Изнасиловать могу только я, причем в мозг.
Тут я заметила коллегу и кинулась к нему со всех ног.
Мужчина в балахоне смерти, с усталым видом прислонившийся к стене, едва удостоил меня взглядом. Он с вялым интересом наблюдал за маляром, который поставил лестницу на стул и красил участок стены под крышей. Для такой неустойчивой конструкции держалась она довольно уверенно. По крайней мере, если судить по пустым бутылкам из-под газировки, смерть ждал довольно долго. Вот будет смеху, если ему в туалет приспичит, а парень навернется.
— А...
— Мор, отвали!
Я офигела! Откуда он меня знает?
На мое счастье жертва спокойно слезла с лестницы и пошла за новой банкой краски, дав нам время поговорить.
— Откуда... — начала я.
— Смерть у меня куратор был, а уж про «гениальную» дочь преподавателя только глухой в городе не слышал.
Я скривила губы. Прелестно! Про меня статью в энциклопедии еще не написали? Нет? Жаль, надо исправить это упущение.
— Ты что тут забыла? Насколько помню, тебе папаня по блату выбил элементарную тему.
— Ну... — начала врать я, воздавая хвалу вечности за то, что Макс сообразил не светиться и сделал вид, что интересуется сувенирами в соседнем киоске. — Я хочу сделать сравнительный анализ ДТП в разных частях света, соотнести это с качеством дорог, загруженностью трасс, развить тему, если сказать короче, вот и приехала.
— А от меня что надо?
— Домой проводишь?
Коллега поперхнулся очередной порцией пепси. Минуту он откашливался, а потом, всучив мне пустой стакан, начал отряхивать балахон от брызг газировки.
— Ага, бегу. Вот только не хватало мне с тобой перед половиной всадников засветиться. И почему тебе отец портал не сделал? Он должен поощрить твои мысли насчет ДТП.
Вот тут я сдулась. Крыть было нечем. Мрачно буркнув слова прощания, я кинула стакан в сторону и поспешила ретироваться. Вслед мне раздались грохот и мат. Обернувшись,
