Мощный толчок сбил меня с ног: Смерть повалил на землю, закрывая собой. Из раскуроченных дверей вырвалось адское пламя. Магистру оно не причинило никакого вреда, я лишь чувствовала небольшой жар, да стук собственного сердца.
Потом резким рывком меня поставили на ноги и потащили прочь.
Воняло горелым пластиком, от дыма слезились глаза. Не так уж и важно мне было дышать, но все ж неприятно, когда горло саднит от дыма. Я кашляла и терла глаза свободной рукой.
— Я перенесу нас, когда отойдем от пламени. Голод скинул в эту воронку кучу сил, они мешают порталам.
— Он еще там? — с трудом спросила я.
Заметила на плече Смерти расплывшееся красное пятно.
— У вас кровь.
Магистр только отмахнулся:
— Ерунда, зацепило каким-то заклятьем. Царапина.
Я шла плохо, уставшая и еще не оправившаяся от потрясения. Но далеко бежать и не требовалось, едва мы вышли на улицу, Смерть мог нас переместить.
— Стойте! — вспомнила я.
Рванула обратно в здание под крик магистра. Хотя рванула — не то слово. Скорее, вяло поковыляла.
— Джульетта! — крикнул он.
— Надо включить пожарную тревогу, там люди! Они...
Я не успела закончить мысль: прямо у входа возник Голод. Затормозить я уже не успела. Снова неловко подвернула ногу и охнула. Всадник протянул руку, но Смерть успел первым. Голода отбросило назад, да с такой силой, что он пробил спиной бетонную стену и врезался прямо в рубильник пожарной тревоги.
Я с облегчением выдохнула. В здании наверняка находились люди. Может, участвовавшие во всех этих исследованиях, а может, и нет. Смерти я им не желала и бросить наедине с магией, к которой они не привыкли, не смогла.
Когда убедилась, что воет сирена и сверкают красным аварийные светильники, позволила взять себя за руку. Никогда еще не радовалась так перемещениям.
— Цела? — спросил Смерть, когда все вокруг смешалось, и мы понеслись сквозь пространство в мир смертей.
Я смутно почувствовала короткий поцелуй и то, как Смерть осматривает мои царапины, потом учуяла приятный запах корицы и вина, узнала библиотеку магистра, и поняла — все, сейчас отрублюсь и просплю не меньше недели.
— Обещала ведь вечером прийти, — в полубреду пробормотала я.
От моих криков дрожали стены, стекла и соседи.
— Я что, подопытная мышка?!
Смерть на всякий случай отошел в другой конец комнаты, встав так, чтобы нас разделял обеденный стол. А он длинный, овальный — даже если верхом полезу, не успею. На крайний случай есть балкон, а уж с ним-то это недоразумение справится. Вообще дом у Смерти был симпатичный, но за криками и попытками нанесения тяжких телесных я толком ничего не оценила.
— Джульетта, упокойся! — Наверное, Смерть хотел сказать «успокойся», но как-то с собой не совладал.
— Сейча-а-ас, — нехорошо так протянула я. — СТОЯТЬ!
Папа, пытавшийся проскользнуть мимо нас на выход, был остановлен моим голосом. Он и не предполагал, наверное, что я могу так орать. Как будто в доме у Смерти поселился блэк-металлист. На всякий случай папа даже осмотрелся, словно надеялся, что источник этого гроула находится где-то в шкафу. Но нет, орала я. Орала за дело.
— Ты знал? Ты знал о том, что он творит?
И тут же сама себе ответила:
— Конечно, знал! Я ваш разговор в кабинете слышала!
Тут в атаку, больше напоминающую вялую отчаянную защиту, попер Смерть:
— Давай я тебе диплом автоматом засчитаю? — предложил он.
Запрещенные приемы пошли? Ну-ну.
— Автоматом? — Подвернувшийся под руку тубус я метнула на манер копья и тут же об этом пожалела, как дубинка он был бы удобнее. — Пулеметом!
— Успокойся! — Смерть все же удачно выбрал дислокацию: стоял так, чтобы я руками до него не дотянулась. Эх, а тубусом было бы в самый раз. — Макс был моим прикрытием!
— Вот и прикройся! Слышать тебя не хочу! — Я даже не заметила, как перешла на «ты». Никогда бы не решилась, если бы была так зла.
— Это мое имя! — бросил последнюю гранату магистр.
— Что-о-о?!
— Ну... Смерть — фамилия. А имя Макс. Максимилиан, если быть точнее.
— Ну, я пошел, — пробормотал папа.
— К моему стоматологу зайти не забудь.
— Зачем?
— Слепок зубов возьмешь! Я тебе что лошадь, чтобы мной так торговать? Вы вообще о чем думали?! Я, как идиотка, бегала за дипломом, боялась, что меня отчислят... Так! Ты еще и мне нотации читал, чтобы я с Максом не водилась! Ты... да ты...
Я выдохлась. Претензий было столько, что выбрать одну ну никак не получалось. Когда мы вернулись из лаборатории Голода и Алибека, я с трудом добралась до постели и проспала не меньше суток. Кто-то вылечил все мои царапины и даже справился с небольшим отравлением продуктами горения пластика и прочей гадости. Я встала с ощущением легкой усталости и, лишь найдя в столовой Смерть с отцом, вспомнила все вранье, которым они меня окружили.
— Мя-а-ау, — под ногами крутился котейка, просто счастливый от того, что снова видит спасительницу.
— Я перечислять устану, что вы сотворили, — уставшим голосом сказала я. — И думали вы оба явно не головой. Я сломала себе мозг, пытаясь разобраться, кто мне нравится — Макс или, мать его, магистр Смерть. Я извелась вся, думая, что связалась со смертным! Я боялась, что никогда в жизни диплом не получу! А у вас расследование?! Вы меня использовали, чтобы выйти на Алибека! Ругали за то, на что сами провоцировали! И ржали, поди, сидя вечерами за бутылочкой пива!
— Нет, — поспешил опровергнуть выводы Смерть... Макс.
— МОЛЧИ! — рявкнула я.
Как ни странно, послушался. Да и вообще, вид у них у обоих был виноватый. Папа так вообще мелкими шажочками двигался к выходу.
— Все, я устала, — объявила я. — Вы оба — сволочи. И я вас никогда не прощу. И расскажу всем в академии, ясно? Я пошла домой. Можете обсудить, какие вы хитрые интриганы.
Остановило меня тактичное покашливание папы, в котором я сразу узнала интонации. Так папа вклинивался в разговоры, когда вроде бы и неудобно, и надо дать деточке поорать, а с другой стороны уже пора включать родителя и воспитывать.
— Вообще-то, милая, об этом я и пришел поговорить. Пока мы с мамой... испытываем трудности, Офелия поживет у бабушки, а ты — у М... магистра Смерти.
— Да ладно? — от удивления я даже перешла на нормальный тон. — Вы... в своем уме там все?
— Вполне. — Папа ничуть не смутился. — Нина на свободе, Голод тоже. Алибеку нет доступа в наш мир, но тем не менее — руки у них длинные, а ты сумела ускользнуть и немного нарушить их планы. Тобой, Джульетта, я рисковать не смогу, уж прости. Так что останешься пока здесь, комнат свободных много.
— И-и-и в номинации «Отец года» победил Морис Мор! — всплеснула я руками. — Специальный хрустальный ремень достается ему за поразительно инновационный подход к вопросу защиты детей! Вместо того, чтобы сойтись с женой, господин Мор раздал детей, причем одного ребенка вообще поселил с посторонним мужиком! Это победа!
Папа юмор не оценил.
— К твоему сведению, даже если бы мы с твоей мамой не были в ссоре, я бы отправил тебя пожить куда-то. Ибо занят, Джульетта, и не могу быть возле тебя круглосуточно. А Макс уже натренировался, кажется. Так что забери свой хрустальный ремень и вставь в джинсы, они у тебя едва на мягком месте держатся!
— Один-один, — прокомментировал ситуацию Смерть.
Ты смотри, внешность изменилась, а характер не скроешь.
— Это не обсуждается. Вопросы безопасности превыше твоих обид. Что касается остального...
Он бросил взгляд на Смерть.
— Разберетесь.
— И что это значит?
Но папа ушел, оставив меня наедине с этим ходячим недоразумением, которое смотрело хоть и виновато, но все же нахально.
— Что? — не выдержала я пристального магистерского взгляда.
— Хочешь обедать?
— А ты умеешь готовить?
— Умею.
— Надо же, а я думала, меня запряжешь.
— Хотел, решил повременить. Остынешь — обеспечу занятием.
Я вдруг совершенно не к месту вспомнила события в лаборатории.
— Они ведь не смогли забрать у тебя кровь?
— Нет, — улыбнулся Смерть. — Не волнуйся.
— Кстати, магистр... Макс, а объясни-ка мне, зачем ты все же оживил этого несчастного Джереми? Никогда не поверю, что был пьян!
— Ну-у-у, — Макс сделал вид, что задумался, — скажем так: я подозревал, что кое-кто среди моих товарищей предатель. И разрабатывает бессмертие. А Джереми был связан с «Aeternum». Помер раньше, чем я до него добрался. Подозреваю, что не без помощи Алибека. Кто же знал, что именно его ты возьмешь темой диплома. Ходячее недоразумение ты, Джульетта Мор.
Я задумалась, пытаясь найти, чем ответить. Но у Смерти-Макса были свои планы на этот счет. Он в считанные секунды пересек разделявшее нас расстояние и сгреб меня в охапку. Сухие и горячие губы прижались к моим. Язык... ну, в общем, язык, да. И мысли куда-то улетучились, вместе со здравым смыслом.
Собрать волю в кулак. Отпихнуть наглого всадника и актера-некроманта. И врезать ему по наглой роже, а потом второй раз.
— За что две-то? — возмутился он.
— Одну Максу, за наглость. Вторую господину магистру, за обман.
— А поцелуй, между прочим, был один, — почти обиженно протянул Смерть.
— Издержки профессии. И никакого диплома досрочно. Хотел играть в неприступную ученицу и сурового ректора? Обеспечу полное погружение!
Я развернулась на каблуках, чтобы... отправиться в свою комнату? Но комнаты в доме Смерти у меня не было, так что я отправилась в ту, в которой ночевала раньше, и которую облюбовала, как свою. Можно было, конечно, сбежать, показать характер и вообще отказаться иметь дела с этими интриганами, но как-то не хотелось попасть в лапы к Голоду или Нине. К Нине особенно. Неизвестно, что еще они придумают.
— Про неприступность, — раздалось мне вслед, — точно ничего не было!
Жизнь (сознательно не буду утверждать, что семейная) с Максом-Смертью отличалась разнообразием и приключениями. А я, будучи в эту жизнь внезапно вытолкнутая, отличалась умом и сообразительностью.
Оставалось только доказать это Максу, потому что каждое утро он наблюдал бесплатный цирк. Представление называлось «Джульетта собирается на учебу».
Магистр вставал рано, делал завтрак и, усевшись в глубокое кресло в гостиной, ждал, когда соизволю показаться я. За полчаса до учебы мимо этого светила апокалипсиса к ванной проносилась взъерошенная смерть, а спустя десять минут она же, замотанная в полотенце, неслась одеваться.
— Что? — в очередной раз не выдержала я его пристальный взгляд.
— Развлекаюсь, — невозмутимо ответил Макс. — Сколько еще ты будешь пробираться по кустам? Может, перестанешь скрывать, что здесь живешь?
— Размечтался! — фыркнула я, завязывая пояс плаща. — Чтобы стерва Сандра до конца учебного года меня доставала? Или чтобы я вообще никогда диплом не защитила?
— А может наоборот, если все узнают, что ты живешь со мной, будут относиться почтительно?
Я изобразила злобный смех.
— Папа тоже так думал. Напомнить, чем все кончилось? Так что извини, но мне пора.
И, как уже делала целую неделю до этого, я вышла через заднюю дверь, шмыгнула в густой кустарник Максового сада и слилась с окружающей средой. Проползти под яблоней, продраться через малину — и я на дороге, делаю вид, что всегда хожу через кусты и ничего особенного в этом нет.
От дома Смерти было ближе до Харона, но я все равно каждый раз умудрялась опаздывать. А все почему? А потому что можно было встать раньше, но тогда обязательно наткнешься на полуобнаженного Макса, делающего зарядку или варящего кофе. Я, между прочим, девушка скромная и невинная. И меня подобные перфомансы очень нервируют. Впрочем, есть подозрение, что Макс об этом прекрасно знает. Ничего, мне опаздывать не впервой.
— Мор, почему у тебя в волосах ветки? — подозрительно покосился на меня Харон.
— Будешь так громко интересоваться, у меня в волосах будут щепки от твоей лодки! — прошипела я.
Лодочник только усмехнулся. Конечно, уж он-то наверняка знает, с кем я живу. У Смерти с Лорой поразительное взаимопонимание. А еще кажется, будто они все сговорились, чтобы надо мной издеваться.
К несчастью, мы опять приехали после звонка. Я выругалась. Первая пара была у Танатоса, а к декану опаздывать не стоило. И каково же было мое удивление, когда я влетела в аудиторию и увидела у кафедры Макса, а на первой парте развалившуюся Сандру в провокационном мини.
— Адептка Мор, — хмыкнул Смерть. — Вы опоздали. Огородами добирались?
По аудитории прокатился смех, а я вспыхнула и поспешила забраться на самый верх аудитории.
— Ну, уж нет, — хмыкнул Макс-Смерть, — раз опоздали, прошу пересесть поближе и ответить на пару вопросов.
— А где магистр Танатос? — спросила я, чем вызвала удивленные взгляды однокурсников — Смерти обычно лишних вопросов не задавали.
— В командировке, — невозмутимо ответил Макс. — Ну же, Джульетта, пересаживайтесь скорее. Мы все жаждем узнать, подготовились ли вы к паре.
Вот блин... знает, зараза, что Танатос просил прочитать главу в учебнике и ответить на вопросы. Декан спрашивал меня на прошлой паре, и я забила. А Смерть... ведь мстит, зараза. Мстит за то, что я отказываюсь во всеуслышание объявить, что мы вместе. А мы не вместе, меня папа засунул в его дом. В целях безопасности, ага.
Что касается чувств — я еще ничего не решила. И злюсь.
— Джульетта, расскажи нам о главном заблуждении смертных, пожалуйста, — предельно вежливо попросил Смерть.
Сандра тут же выбросила вверху руку и едва не подпрыгнула от нетерпения. Максу было плевать, он пожирал меня глазами. И я могла поклясться — не о заблуждениях думал! Украдкой я скосила глаза. Может, у меня сползла лямка платья и одна грудь наружу торчит?
Наконец Сандра, не дождавшись разрешения, выкрикнула:
— Нас не существует!
— Вы отчасти правы, — не поворачивая голову в ее сторону, продолжил всадник. — Но это не тот ответ, что я хотел услышать. Их главное заблуждение, что они бессмертны. И их социальные сети прямое тому подтверждение. Человек демонстрирует чудеса идиотизма без страховки, а ему «Вау! Класс!».
Королева группы опять потянула руку, но Смерть проигнорировал ее, вместо этого снова пригвоздив меня взглядом к месту.
— Мор, что можете сказать об идее бессмертия в мире смертных?
Сам вопрос звучал по-идиотски. В свете последних событий я много чего могу сказать, но он ведь папе настучит, что его дочка ругается как пьяный Дионис12.
— Сколько существуют люди, они мечтают быть бессмертными, — начала я вспоминать конспект, одновременно незаметно стараясь пролистать тетрадь. — Философский камень, кровь девственниц, сомнительные операции. Правда, никто из изобретателей не смог на примере саморекламы доказать, что бессмертен.
— Знаете, вам придется объясниться, почему вы не готовились к занятию. Наверное, дома у вас есть более важные дела?
Я упрямо сжала губы.
— Ага, у меня родители разводятся. Не способствует продуктивному обучению.
Зараза. Но совестливая — стушевался и явно пожалел, что напомнил.
— Ладно, пойдем другим путем. Вы смертную литературу читаете?
Я еле сдержала смешок, вспомнив кипу бабушкиных подарков. Читаю, что делать.
— Да, магистр.
— Отлично! Какая беда ожидает обычно всех получивших бессмертие?
Не знаю. В голове пронеслись парочка мыслей, и я брякнула первое, что пришло на ум:
— Приходится либо выть на луну либо пить кровь, чтобы быть бессмертным.
Потом резким рывком меня поставили на ноги и потащили прочь.
Воняло горелым пластиком, от дыма слезились глаза. Не так уж и важно мне было дышать, но все ж неприятно, когда горло саднит от дыма. Я кашляла и терла глаза свободной рукой.
— Я перенесу нас, когда отойдем от пламени. Голод скинул в эту воронку кучу сил, они мешают порталам.
— Он еще там? — с трудом спросила я.
Заметила на плече Смерти расплывшееся красное пятно.
— У вас кровь.
Магистр только отмахнулся:
— Ерунда, зацепило каким-то заклятьем. Царапина.
Я шла плохо, уставшая и еще не оправившаяся от потрясения. Но далеко бежать и не требовалось, едва мы вышли на улицу, Смерть мог нас переместить.
— Стойте! — вспомнила я.
Рванула обратно в здание под крик магистра. Хотя рванула — не то слово. Скорее, вяло поковыляла.
— Джульетта! — крикнул он.
— Надо включить пожарную тревогу, там люди! Они...
Я не успела закончить мысль: прямо у входа возник Голод. Затормозить я уже не успела. Снова неловко подвернула ногу и охнула. Всадник протянул руку, но Смерть успел первым. Голода отбросило назад, да с такой силой, что он пробил спиной бетонную стену и врезался прямо в рубильник пожарной тревоги.
Я с облегчением выдохнула. В здании наверняка находились люди. Может, участвовавшие во всех этих исследованиях, а может, и нет. Смерти я им не желала и бросить наедине с магией, к которой они не привыкли, не смогла.
Когда убедилась, что воет сирена и сверкают красным аварийные светильники, позволила взять себя за руку. Никогда еще не радовалась так перемещениям.
— Цела? — спросил Смерть, когда все вокруг смешалось, и мы понеслись сквозь пространство в мир смертей.
Я смутно почувствовала короткий поцелуй и то, как Смерть осматривает мои царапины, потом учуяла приятный запах корицы и вина, узнала библиотеку магистра, и поняла — все, сейчас отрублюсь и просплю не меньше недели.
— Обещала ведь вечером прийти, — в полубреду пробормотала я.
Глава тринадцатая. Все смешалось в мире смертей
От моих криков дрожали стены, стекла и соседи.
— Я что, подопытная мышка?!
Смерть на всякий случай отошел в другой конец комнаты, встав так, чтобы нас разделял обеденный стол. А он длинный, овальный — даже если верхом полезу, не успею. На крайний случай есть балкон, а уж с ним-то это недоразумение справится. Вообще дом у Смерти был симпатичный, но за криками и попытками нанесения тяжких телесных я толком ничего не оценила.
— Джульетта, упокойся! — Наверное, Смерть хотел сказать «успокойся», но как-то с собой не совладал.
— Сейча-а-ас, — нехорошо так протянула я. — СТОЯТЬ!
Папа, пытавшийся проскользнуть мимо нас на выход, был остановлен моим голосом. Он и не предполагал, наверное, что я могу так орать. Как будто в доме у Смерти поселился блэк-металлист. На всякий случай папа даже осмотрелся, словно надеялся, что источник этого гроула находится где-то в шкафу. Но нет, орала я. Орала за дело.
— Ты знал? Ты знал о том, что он творит?
И тут же сама себе ответила:
— Конечно, знал! Я ваш разговор в кабинете слышала!
Тут в атаку, больше напоминающую вялую отчаянную защиту, попер Смерть:
— Давай я тебе диплом автоматом засчитаю? — предложил он.
Запрещенные приемы пошли? Ну-ну.
— Автоматом? — Подвернувшийся под руку тубус я метнула на манер копья и тут же об этом пожалела, как дубинка он был бы удобнее. — Пулеметом!
— Успокойся! — Смерть все же удачно выбрал дислокацию: стоял так, чтобы я руками до него не дотянулась. Эх, а тубусом было бы в самый раз. — Макс был моим прикрытием!
— Вот и прикройся! Слышать тебя не хочу! — Я даже не заметила, как перешла на «ты». Никогда бы не решилась, если бы была так зла.
— Это мое имя! — бросил последнюю гранату магистр.
— Что-о-о?!
— Ну... Смерть — фамилия. А имя Макс. Максимилиан, если быть точнее.
— Ну, я пошел, — пробормотал папа.
— К моему стоматологу зайти не забудь.
— Зачем?
— Слепок зубов возьмешь! Я тебе что лошадь, чтобы мной так торговать? Вы вообще о чем думали?! Я, как идиотка, бегала за дипломом, боялась, что меня отчислят... Так! Ты еще и мне нотации читал, чтобы я с Максом не водилась! Ты... да ты...
Я выдохлась. Претензий было столько, что выбрать одну ну никак не получалось. Когда мы вернулись из лаборатории Голода и Алибека, я с трудом добралась до постели и проспала не меньше суток. Кто-то вылечил все мои царапины и даже справился с небольшим отравлением продуктами горения пластика и прочей гадости. Я встала с ощущением легкой усталости и, лишь найдя в столовой Смерть с отцом, вспомнила все вранье, которым они меня окружили.
— Мя-а-ау, — под ногами крутился котейка, просто счастливый от того, что снова видит спасительницу.
— Я перечислять устану, что вы сотворили, — уставшим голосом сказала я. — И думали вы оба явно не головой. Я сломала себе мозг, пытаясь разобраться, кто мне нравится — Макс или, мать его, магистр Смерть. Я извелась вся, думая, что связалась со смертным! Я боялась, что никогда в жизни диплом не получу! А у вас расследование?! Вы меня использовали, чтобы выйти на Алибека! Ругали за то, на что сами провоцировали! И ржали, поди, сидя вечерами за бутылочкой пива!
— Нет, — поспешил опровергнуть выводы Смерть... Макс.
— МОЛЧИ! — рявкнула я.
Как ни странно, послушался. Да и вообще, вид у них у обоих был виноватый. Папа так вообще мелкими шажочками двигался к выходу.
— Все, я устала, — объявила я. — Вы оба — сволочи. И я вас никогда не прощу. И расскажу всем в академии, ясно? Я пошла домой. Можете обсудить, какие вы хитрые интриганы.
Остановило меня тактичное покашливание папы, в котором я сразу узнала интонации. Так папа вклинивался в разговоры, когда вроде бы и неудобно, и надо дать деточке поорать, а с другой стороны уже пора включать родителя и воспитывать.
— Вообще-то, милая, об этом я и пришел поговорить. Пока мы с мамой... испытываем трудности, Офелия поживет у бабушки, а ты — у М... магистра Смерти.
— Да ладно? — от удивления я даже перешла на нормальный тон. — Вы... в своем уме там все?
— Вполне. — Папа ничуть не смутился. — Нина на свободе, Голод тоже. Алибеку нет доступа в наш мир, но тем не менее — руки у них длинные, а ты сумела ускользнуть и немного нарушить их планы. Тобой, Джульетта, я рисковать не смогу, уж прости. Так что останешься пока здесь, комнат свободных много.
— И-и-и в номинации «Отец года» победил Морис Мор! — всплеснула я руками. — Специальный хрустальный ремень достается ему за поразительно инновационный подход к вопросу защиты детей! Вместо того, чтобы сойтись с женой, господин Мор раздал детей, причем одного ребенка вообще поселил с посторонним мужиком! Это победа!
Папа юмор не оценил.
— К твоему сведению, даже если бы мы с твоей мамой не были в ссоре, я бы отправил тебя пожить куда-то. Ибо занят, Джульетта, и не могу быть возле тебя круглосуточно. А Макс уже натренировался, кажется. Так что забери свой хрустальный ремень и вставь в джинсы, они у тебя едва на мягком месте держатся!
— Один-один, — прокомментировал ситуацию Смерть.
Ты смотри, внешность изменилась, а характер не скроешь.
— Это не обсуждается. Вопросы безопасности превыше твоих обид. Что касается остального...
Он бросил взгляд на Смерть.
— Разберетесь.
— И что это значит?
Но папа ушел, оставив меня наедине с этим ходячим недоразумением, которое смотрело хоть и виновато, но все же нахально.
— Что? — не выдержала я пристального магистерского взгляда.
— Хочешь обедать?
— А ты умеешь готовить?
— Умею.
— Надо же, а я думала, меня запряжешь.
— Хотел, решил повременить. Остынешь — обеспечу занятием.
Я вдруг совершенно не к месту вспомнила события в лаборатории.
— Они ведь не смогли забрать у тебя кровь?
— Нет, — улыбнулся Смерть. — Не волнуйся.
— Кстати, магистр... Макс, а объясни-ка мне, зачем ты все же оживил этого несчастного Джереми? Никогда не поверю, что был пьян!
— Ну-у-у, — Макс сделал вид, что задумался, — скажем так: я подозревал, что кое-кто среди моих товарищей предатель. И разрабатывает бессмертие. А Джереми был связан с «Aeternum». Помер раньше, чем я до него добрался. Подозреваю, что не без помощи Алибека. Кто же знал, что именно его ты возьмешь темой диплома. Ходячее недоразумение ты, Джульетта Мор.
Я задумалась, пытаясь найти, чем ответить. Но у Смерти-Макса были свои планы на этот счет. Он в считанные секунды пересек разделявшее нас расстояние и сгреб меня в охапку. Сухие и горячие губы прижались к моим. Язык... ну, в общем, язык, да. И мысли куда-то улетучились, вместе со здравым смыслом.
Собрать волю в кулак. Отпихнуть наглого всадника и актера-некроманта. И врезать ему по наглой роже, а потом второй раз.
— За что две-то? — возмутился он.
— Одну Максу, за наглость. Вторую господину магистру, за обман.
— А поцелуй, между прочим, был один, — почти обиженно протянул Смерть.
— Издержки профессии. И никакого диплома досрочно. Хотел играть в неприступную ученицу и сурового ректора? Обеспечу полное погружение!
Я развернулась на каблуках, чтобы... отправиться в свою комнату? Но комнаты в доме Смерти у меня не было, так что я отправилась в ту, в которой ночевала раньше, и которую облюбовала, как свою. Можно было, конечно, сбежать, показать характер и вообще отказаться иметь дела с этими интриганами, но как-то не хотелось попасть в лапы к Голоду или Нине. К Нине особенно. Неизвестно, что еще они придумают.
— Про неприступность, — раздалось мне вслед, — точно ничего не было!
***
Жизнь (сознательно не буду утверждать, что семейная) с Максом-Смертью отличалась разнообразием и приключениями. А я, будучи в эту жизнь внезапно вытолкнутая, отличалась умом и сообразительностью.
Оставалось только доказать это Максу, потому что каждое утро он наблюдал бесплатный цирк. Представление называлось «Джульетта собирается на учебу».
Магистр вставал рано, делал завтрак и, усевшись в глубокое кресло в гостиной, ждал, когда соизволю показаться я. За полчаса до учебы мимо этого светила апокалипсиса к ванной проносилась взъерошенная смерть, а спустя десять минут она же, замотанная в полотенце, неслась одеваться.
— Что? — в очередной раз не выдержала я его пристальный взгляд.
— Развлекаюсь, — невозмутимо ответил Макс. — Сколько еще ты будешь пробираться по кустам? Может, перестанешь скрывать, что здесь живешь?
— Размечтался! — фыркнула я, завязывая пояс плаща. — Чтобы стерва Сандра до конца учебного года меня доставала? Или чтобы я вообще никогда диплом не защитила?
— А может наоборот, если все узнают, что ты живешь со мной, будут относиться почтительно?
Я изобразила злобный смех.
— Папа тоже так думал. Напомнить, чем все кончилось? Так что извини, но мне пора.
И, как уже делала целую неделю до этого, я вышла через заднюю дверь, шмыгнула в густой кустарник Максового сада и слилась с окружающей средой. Проползти под яблоней, продраться через малину — и я на дороге, делаю вид, что всегда хожу через кусты и ничего особенного в этом нет.
От дома Смерти было ближе до Харона, но я все равно каждый раз умудрялась опаздывать. А все почему? А потому что можно было встать раньше, но тогда обязательно наткнешься на полуобнаженного Макса, делающего зарядку или варящего кофе. Я, между прочим, девушка скромная и невинная. И меня подобные перфомансы очень нервируют. Впрочем, есть подозрение, что Макс об этом прекрасно знает. Ничего, мне опаздывать не впервой.
— Мор, почему у тебя в волосах ветки? — подозрительно покосился на меня Харон.
— Будешь так громко интересоваться, у меня в волосах будут щепки от твоей лодки! — прошипела я.
Лодочник только усмехнулся. Конечно, уж он-то наверняка знает, с кем я живу. У Смерти с Лорой поразительное взаимопонимание. А еще кажется, будто они все сговорились, чтобы надо мной издеваться.
К несчастью, мы опять приехали после звонка. Я выругалась. Первая пара была у Танатоса, а к декану опаздывать не стоило. И каково же было мое удивление, когда я влетела в аудиторию и увидела у кафедры Макса, а на первой парте развалившуюся Сандру в провокационном мини.
— Адептка Мор, — хмыкнул Смерть. — Вы опоздали. Огородами добирались?
По аудитории прокатился смех, а я вспыхнула и поспешила забраться на самый верх аудитории.
— Ну, уж нет, — хмыкнул Макс-Смерть, — раз опоздали, прошу пересесть поближе и ответить на пару вопросов.
— А где магистр Танатос? — спросила я, чем вызвала удивленные взгляды однокурсников — Смерти обычно лишних вопросов не задавали.
— В командировке, — невозмутимо ответил Макс. — Ну же, Джульетта, пересаживайтесь скорее. Мы все жаждем узнать, подготовились ли вы к паре.
Вот блин... знает, зараза, что Танатос просил прочитать главу в учебнике и ответить на вопросы. Декан спрашивал меня на прошлой паре, и я забила. А Смерть... ведь мстит, зараза. Мстит за то, что я отказываюсь во всеуслышание объявить, что мы вместе. А мы не вместе, меня папа засунул в его дом. В целях безопасности, ага.
Что касается чувств — я еще ничего не решила. И злюсь.
— Джульетта, расскажи нам о главном заблуждении смертных, пожалуйста, — предельно вежливо попросил Смерть.
Сандра тут же выбросила вверху руку и едва не подпрыгнула от нетерпения. Максу было плевать, он пожирал меня глазами. И я могла поклясться — не о заблуждениях думал! Украдкой я скосила глаза. Может, у меня сползла лямка платья и одна грудь наружу торчит?
Наконец Сандра, не дождавшись разрешения, выкрикнула:
— Нас не существует!
— Вы отчасти правы, — не поворачивая голову в ее сторону, продолжил всадник. — Но это не тот ответ, что я хотел услышать. Их главное заблуждение, что они бессмертны. И их социальные сети прямое тому подтверждение. Человек демонстрирует чудеса идиотизма без страховки, а ему «Вау! Класс!».
Королева группы опять потянула руку, но Смерть проигнорировал ее, вместо этого снова пригвоздив меня взглядом к месту.
— Мор, что можете сказать об идее бессмертия в мире смертных?
Сам вопрос звучал по-идиотски. В свете последних событий я много чего могу сказать, но он ведь папе настучит, что его дочка ругается как пьяный Дионис12.
— Сколько существуют люди, они мечтают быть бессмертными, — начала я вспоминать конспект, одновременно незаметно стараясь пролистать тетрадь. — Философский камень, кровь девственниц, сомнительные операции. Правда, никто из изобретателей не смог на примере саморекламы доказать, что бессмертен.
— Знаете, вам придется объясниться, почему вы не готовились к занятию. Наверное, дома у вас есть более важные дела?
Я упрямо сжала губы.
— Ага, у меня родители разводятся. Не способствует продуктивному обучению.
Зараза. Но совестливая — стушевался и явно пожалел, что напомнил.
— Ладно, пойдем другим путем. Вы смертную литературу читаете?
Я еле сдержала смешок, вспомнив кипу бабушкиных подарков. Читаю, что делать.
— Да, магистр.
— Отлично! Какая беда ожидает обычно всех получивших бессмертие?
Не знаю. В голове пронеслись парочка мыслей, и я брякнула первое, что пришло на ум:
— Приходится либо выть на луну либо пить кровь, чтобы быть бессмертным.
