На некроманта я хоть ругаться могу, чтобы меня не одернули. Блин, надо было по торговому центру в режиме смерти идти. Надавали хлама: листовок, купонов, пару пробников и скидочную карту. Вечность... И выкинуть как-то неудобно, ребята старались, работали. Однако неудобно мне было до первой мусорки за поворотом.
По пути я вспомнила про некроманта, а точнее про вселенскую пустоту в его холодильнике. Как раз по дороге должна была попасться кондитерская, про которую мои однокурсницы говорили, что кофе и пирожные там потрясные. Почему бы не зайти... тем более что вечером в ресторане мне отбили аппетит, а дома по кухне дежурила сестра. А Офелия на кухне... если она когда-нибудь захомутает Смерть, то я лично выпишу ему в записную книжку все номера с доставкой еды. Как сейчас помню торт «Птичье молоко», куда она бахнула три чайные ложки лимонной кислоты. Или мясо, мало чем отличающееся от углей. А еще был суп, в который она добавила картофель, тупо разрезав его на две половинки.
А пирожные и правда оказались вкусные, особенно когда никто не говорил под руку, сколько сантиметров на заднице добавит тебе съеденный бисквит.
Меж тем, когда я снова вошла в знакомый подъезд, со мной уже начали здороваться соседи некроманта. Что дальше? Предложат скинуться на домофон или выйти на субботник?
Не ожидая подлянки, я толкнула дверь квартиры Макса, но она изрядно меня удивила, оставшись непоколебимой. Я зло усмехнулась и вызвала косу, что ж, если у них такие хорошие и оперативные мастера, грех не подкинуть им работы. Лезвие прошло без сопротивления, и дверь снова осталась на месте. Это как? Ладно, попробуем по-человечески... постучим.
Стучу, долго стучу, ногами стучу! Основательно отбив ногу и поцарапав каблук, я окончательно поняла, что людское поведение не для меня. Следующим ударом косы я срезала дверные петли и еле успела отскочить от падающей двери. Сверху на дверь грохнулся массивный стул, спинкой зацепленный за дверную ручку. Стул пошел на дрова следующим, но это я так, душу отвела. Пинком отшвырнув обломки в квартиру, я пошла на поиски некроманта.
Нашла по звуку... храпа. Все, мой день удался! Да что день! Неделя! Месяц!
Спальня, два бессознательных тела мужского пола на кровати. Одеты, уже хорошо. Некроманта я увидела сразу, он спал лицом к двери, а вот о присутствии Вячеслава догадалась по храпу, который регулярно слышала на лекциях в течении пяти лет и опознаю где угодно. За спиной парня раздалось сонной бормотание, и на него закинули ногу. Спустя минуту к ноге добавилась рука, которая по-хозяйски попыталась ощупать отсутствующее, жертва домогательств среагировала на такое поползновение протестующим мычанием и передергиванием плечом. Вячеслава, однако, это не остановило в тщетных исследовательских поползновениях. Не найдя даже намека на хотя бы первый размер, жнец сонно выругался и убрал ногу с бедра Макса, чтобы через минуту наладить ему пинка с койки. Некромант даже не проснулся.
Да что ж за такое! Я смерть, а не белка. Как я у некроманта, он в дрова. Ну ладно, способ побудки мне уже известен. Окинула взглядом два бессознательных тела. Нет, вдвоем эти в душ не влезут, а пока буду окунать одного, второй успеет убежать. А может, одного в душ, а второго головой в раковину? Нет, лучше в унитаз. Только кого куда? Так, Макса в душ уже таскала, а в жизни должно быть разнообразие. Я на секунду замерла, чтобы представить сладостную картину некроманта, торчащего головой в унитазе, и себя, прыгающую у него на спине, чтобы запихать его поглубже.
До ванной, естественно, я их не дотащила, а пока бегала за водой, Макс уже осознал, что в квартире посторонние. Еще пять минут — и он осознал, что эта посторонняя — я.
— Есть чего пожевать? — вяло зевая, спросил он.
— Сена? — предложила я.
— Фу. Я, кстати, кое-что придумал.
— Сколько в этом «кое-чем» градусов?
— Очень смешно, — скривился он. — Так... а этот чего тут делает?
— Тебя хотела спросить. Как можно напоить в слюни жнеца смерти?! Ты вообще человек? Когда будешь помирать, и к тебе придет твоя личная смерть, пожалуйста, не спаивай ее, нам потом за это штрафы выписывают.
Макс словно не обращал на меня внимания. Похоже, все мои попытки воззвать к разуму, затуманенному алкоголем, слышались ему как «бла-бла-бла».
— Надо проверить Алибека, — выдал он, пока я переводила дух между речами.
— Зачем?
— Он был врачом нашего беглеца. Наверняка имел доступ к его биографии. Скорее всего, это ходячее недоразумение направляется к какому-то значимому для себя месту. Если прощупать Алибека, может, найдем зацепку.
— Разумно, — согласилась я.
Макс, с демонстрацией огромного опыта, быстро соорудил завтрак на двоих. Яичницу с колбасой, растворимый кофе без сахара и купленные мной горячие булочки. Причем Вячеслава он в расчет не брал. Тому, к справедливости стоит заметить, и не хотелось. Удар по печени, как ни парадоксально, оказался почти что смертельным.
— И как ты предлагаешь прощупывать Алибека?
Макс с таким аппетитом жевал, что я не выдержала и присоединилась, хотя обычно колбасу и в целом жирную пищу не жаловала.
— Тебе виднее, как мужиков щупать, ты же девушка.
— А по-моему, ты с этим справишься лучше, — фыркнула я, намекая на пробуждение Макса.
Он многозначительно погрозил мне вилкой.
— Но-но, я, между прочим, нормальный мужик. Хочешь, докажу?
— Э-э-э... нет, спасибо, — пробормотала я, напугавшись доказательства, которое мог придумать Макс. — Значит, просто пойдем туда и расспросим Алибека?
— Ну, да. А давай скажем, что мы частные детективы и нас наняли расследовать исчезновение Джереми? Тем более, что это почти правда.
— А он поверит? — с сомнением спросила я.
— У него интеллект, как у хлебушка. Конечно, поверит. Все, пошли.
— А со стола убирать?
— Само! — уже из коридора отозвался Макс.
— А Вячеслав?
— Сам! — не менее лаконично ответил некромант и скрылся на лестнице.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Бардак какой-то!
В мире людей я бывала не так часто. Пожалуй, за последние дни я посетила смертный мир суммарно больше, чем за всю жизнь. И думала, что столкнулась со всем: дракой, такси, общепитом, алкоголиком. Но куда там.
Шел дождь. Не просто дождь, а Дождь с большой буквы. Вода лилась с неба стеной. Зонтика, естественно, не было. И я могла бы создать вокруг нас защитный купол, но, к счастью, ума хватало не показывать магию на людях. Стоять под козырьком подъезда вечно мы не могли, так что на свой страх и риск рванули к ближайшей подземке.
Я никогда еще не ездила на скоростном метро. И чувствовала себя не особо хорошо... вот все же хоть я и смерть, а под землей мне неуютно. В царство Аида я ни разу не спускалась, и сейчас вцепилась в поручни эскалатора, чувствуя, что ой, попадет от отца! Только когда вместо призрачных врат и вездесущего Харона показались поезд и щит с рекламой презервативов, я выдохнула. Макс, похоже, изрядно забавлялся моей реакцией.
— У тебя, — он протянул руку и вытер кончик моего носа, — грязь.
Я почему-то смутилась. А при виде поезда напугалась и прижалась к некроманту в толпе.
— Кхм, — он как-то странно на меня покосился, — Джульетта, ты что, первый раз в метро?
— Да! И мне не нравится, когда надо мной тонны земли, глины и камня. Лучше такси, честное слово.
— Кто бы мог подумать, — фыркнул некромант. — Смерть боится подземелий. А еще чего боишься?
— Шаурму покупать на вокзале, — огрызнулась я и отодвинулась из вредности.
Посмотрела бы я на Макса после наших лекций.
— Знаешь, ваш мир — далеко не безопасная голубая планета. Ты, что такое сопромат, знаешь?
Некроманта передернуло, видно воспоминания были не из приятных.
— Вот, — довольная произведенным эффектом, протянула я. — Теория смерти еще хуже. Я ее сдала и забыла, как вы забываете сопромат и прочие страшные предметы. Так что скажу главную мысль. Безопасных мест нет.
— Даже для тебя?
— Даже для меня.
Уже на выходе из метро Макс замешкался, и мне пришлось ждать у выхода.
— Шаурмы? — спросил он, протягивая аппетитно выглядящий ролл.
— Очень смешно, — скривилась я.
Дождь лить не перестал, но интенсивность поумерил. Здание больницы, белое в ясные и сухие дни, потускнело и теперь напоминало декорации к ужастику. Еще бы в окна смотрели истощенные пациенты — и получилась бы полная картина надвигающегося апокалипсиса.
— Покайтесь, ибо грядет! — услышала я откуда-то сбоку.
Макс был так занят поглощением шаурмы, что ничего не замечал.
А я вот увидела у лавочки парня в мешковатых одеждах, с виду напоминающих балахон. Он ли орал, я сначала не поняла, но, когда мимо прошла какая-то парочка студентов, вдруг встрепенулся и заголосил:
— Покайтесь, грешники! Апокалипсис близко! Смерть, мор, война и голод наступают!
Я повернулась к Максу.
— Сфотографируй меня с ним! Папе покажу!
И понеслась к парню, счастливая, словно выиграла в лотерею внеочередной отпуск.
— Можно с вами сфотографироваться? Пожалуйста!
Растерянный парень, наверняка привыкший, что прохожие с неприязнью отмахиваются, так и застыл с открытым ртом. В руках у него была табличка «Всадники ближе, чем вы думаете». Макс охотно сделал несколько снимков на телефон.
— Ух, круто!
— И что крутого?
— Ну как, у вас постоянно всякие апокалипсисы происходят. И каждый раз выходят чудики, которые об этом объявляют. А всем пофиг. И папе с всадниками пофиг, они не для того академию организовывали, чтобы массово всех укокошить. Раз в десятилетие стабильно к вам ходят и то календарь майя продлевают, то ледниковый период останавливают. Дык и все не слава вечности — остановили ледники, начали орать про потепление. Продлили календарь майя — у вас еще какой-то закончился.
На нас странно посмотрел охранник больницы, услышавший часть разговора, и я решила помолчать. А то здесь и психиатрическое отделение есть. И будем мы не детективы, а... ну, смерть и некромант — чем не пациенты?
— Здравствуйте! — Макс так улыбнулся молоденькой девочке в регистратуре, что я застыла пораженная — он что, так умеет? — Нам нужен доктор, мы не знаем его фамилии, но зовут его Алибек.
— Он лечит вашего родственника?
— В какой-то степени да... Лечил.
— Ой, — покраснела девушка. — А вы... вы не жаловаться пришли?
— Нет-нет, мы просто поговорить. О последних днях нашего любимого дядюшки. Моя невеста так переживает. Не спит, не ест.
— Шаурму с лица вытри, — мрачно посоветовала я вконец обнаглевшему некроманту.
— Сейчас посмотрю. К сожалению, доктор сегодня не работает. Приходите в понедельник. У него суточное дежурство.
— Ох, боюсь, до понедельника моя Джули совсем изведется. А вы не знаете, может, доктор еще где-то принимает? В частной клинике? Или, может, на дому? Нам бы очень хотелось с ним поговорить, буквально пять минут.
— Ну... — Девушка замялась, но природное обаяние Макса (которое я совсем не замечала раньше) было, видимо, слишком велико. — Он сегодня должен быть волонтером в доме престарелых. Это в нескольких километрах от въезда в город. Может, вам его и позовут.
— Я не хочу туда, — ныла я над ухом некроманта, изучающего карту метро в смартфоне. — Ваш общественный транспорт — это просто способ убить нервные клетки, время и хорошее настроение.
— А я не хочу бегать за людьми со стоном «Мозги»! И если для этого мне придется силком тащить тебя в метро, я это сделаю.
— А может пешком? Полезно.
— Молча меня слушать еще полезнее.
Меня подтолкнули ко входу.
— Давай, шагом марш.
Но на мое счастье, станция была закрыта на ремонт, и Макс, ругаясь, потащил меня к остановке наземного транспорта.
А в автобусе оказалось веселее! Особенно весело было падать на некроманта на поворотах и наступать ему на ноги. Но долго он терпеть это не стал и, заприметив свободное место... сел сам. Но как только я открыла рот, меня дернули и усадили на колени, прочно зафиксировав руками.
Пассажиры вокруг умилились, а я с сочувствием посмотрела на малыша, обездвиженного подобным образом, но у него хоть конфетка в компенсацию была.
— Учти, конфет у меня нет. Будешь орать, поцелую, — прошептал Макс мне на ухо, проследив направление моего взгляда.
— Ага, а потом тебя поцелует папа. Асфальтом.
Макс перспективу оценил и, кажется, напугался.
— Ладно, не буду, алкогольная пародия на Санта Клауса. Живи пока, — пробурчала я.
Дом престарелых мне понравился. На огороженной территории раскинулся большой светлый парк, а здание главного корпуса было добротное, с колоннами и большими окнами.
Но Макс любоваться цветущими каштанами и зарослями сирени не захотел, почти на буксире протащив меня ко входу.
Вход нам преградила медсестра:
— Стойте! Вы к кому?
Выглядела она как милая женщина, которая при желании могла работать вышибалой. Ну или подушкой безопасности, так как Макса она тормознула своим бюстом на ура. Он даже завис, впечатавшись в такое богатство.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, оттаскивая некроманта. — Мы по вопросу размещения моей бабушки, ее лечащий врач, его вроде бы зовут Алибек, просил подойти сегодня.
Медсестра расплылась в улыбке и, подхватив Макса под локоть, повела по коридору, а я поспешила занять место в фарватере этого крейсера. Женщина, почуявшая возможных клиентов, пела соловьем. Как кормят, какой режим дня, какое медицинское обслуживание. Да только внутри все было не так радужно. Двери старые, не оснащенные сенсорами, поцарапанный наборный паркет, прикрытый видавшими виды дорожками, и как апофеоз — окна, деревянные и заклеенные бумажными лентами. Да я такое только в старых-старых людских фильмах видела! Постоянно чувствовались спиной сквозняки. Но ощущение неправильности вызывало не это. Что-то царапало, но что именно, я понять никак не могла.
Внезапно меня дернули, утягивая в боковое ответвление коридора, оставляя медсестру позади. Некромант, а это был он, шепнул на ухо:
— Что задумалась? Решила реально бабулю сдать?
Меня передернуло, когда я представила реакцию Мельпомены на подобный фортель. Да тут останется котлован, а я месяц сидеть не смогу. Бабуля с радостью пустит свой головной убор на воспитание. Там еще с маминого детства вплетена пара ивовых розг на всякий случай.
— Тебе не кажется, что что-то не так?
— Дай подумать. — Некромант внимательно изучал таблички на выкрашенных белой масляной краской дверях. — Я с утра был облапан вдупель пьяным жнецом, потом сам облапал смерть, а теперь обсуждаю с этой смертью нормальность бытия. Нет, все так.
Только мы собрались постучать, как дверь открылась. В коридор вышла крепенькая старушка и очень резво заковыляла в направлении лестницы.
Алибек вышел следом и, не замечая нас, запер кабинет.
— Добрый день! — преувеличенно бодрым голосом поздоровался с ним Макс.
Ну чего так рявкать, теперь придется за ключами, которые уронил врач, нагибаться.
— Держите, — протянула я.
— Опять вы? Вы меня преследуете? Где охрана? — на удивление тоненьким голосом завопил врач, буквально задавленный габаритами нависающего над ним некроманта. Макс, зараза, явно развлекался, напрягая руки так, чтобы куртка трещала. Он бы еще «козу» сделал!
— Простите! — Я аккуратно и успокаивающе дотронулась до его руки. — Мы вас ищем из-за Джереми.
— Так это вы в его номере побывали! — озарило врача. — Я видел вас на ресепшне. И в больнице вы отирались.
По пути я вспомнила про некроманта, а точнее про вселенскую пустоту в его холодильнике. Как раз по дороге должна была попасться кондитерская, про которую мои однокурсницы говорили, что кофе и пирожные там потрясные. Почему бы не зайти... тем более что вечером в ресторане мне отбили аппетит, а дома по кухне дежурила сестра. А Офелия на кухне... если она когда-нибудь захомутает Смерть, то я лично выпишу ему в записную книжку все номера с доставкой еды. Как сейчас помню торт «Птичье молоко», куда она бахнула три чайные ложки лимонной кислоты. Или мясо, мало чем отличающееся от углей. А еще был суп, в который она добавила картофель, тупо разрезав его на две половинки.
А пирожные и правда оказались вкусные, особенно когда никто не говорил под руку, сколько сантиметров на заднице добавит тебе съеденный бисквит.
Меж тем, когда я снова вошла в знакомый подъезд, со мной уже начали здороваться соседи некроманта. Что дальше? Предложат скинуться на домофон или выйти на субботник?
Не ожидая подлянки, я толкнула дверь квартиры Макса, но она изрядно меня удивила, оставшись непоколебимой. Я зло усмехнулась и вызвала косу, что ж, если у них такие хорошие и оперативные мастера, грех не подкинуть им работы. Лезвие прошло без сопротивления, и дверь снова осталась на месте. Это как? Ладно, попробуем по-человечески... постучим.
Стучу, долго стучу, ногами стучу! Основательно отбив ногу и поцарапав каблук, я окончательно поняла, что людское поведение не для меня. Следующим ударом косы я срезала дверные петли и еле успела отскочить от падающей двери. Сверху на дверь грохнулся массивный стул, спинкой зацепленный за дверную ручку. Стул пошел на дрова следующим, но это я так, душу отвела. Пинком отшвырнув обломки в квартиру, я пошла на поиски некроманта.
Нашла по звуку... храпа. Все, мой день удался! Да что день! Неделя! Месяц!
Спальня, два бессознательных тела мужского пола на кровати. Одеты, уже хорошо. Некроманта я увидела сразу, он спал лицом к двери, а вот о присутствии Вячеслава догадалась по храпу, который регулярно слышала на лекциях в течении пяти лет и опознаю где угодно. За спиной парня раздалось сонной бормотание, и на него закинули ногу. Спустя минуту к ноге добавилась рука, которая по-хозяйски попыталась ощупать отсутствующее, жертва домогательств среагировала на такое поползновение протестующим мычанием и передергиванием плечом. Вячеслава, однако, это не остановило в тщетных исследовательских поползновениях. Не найдя даже намека на хотя бы первый размер, жнец сонно выругался и убрал ногу с бедра Макса, чтобы через минуту наладить ему пинка с койки. Некромант даже не проснулся.
Да что ж за такое! Я смерть, а не белка. Как я у некроманта, он в дрова. Ну ладно, способ побудки мне уже известен. Окинула взглядом два бессознательных тела. Нет, вдвоем эти в душ не влезут, а пока буду окунать одного, второй успеет убежать. А может, одного в душ, а второго головой в раковину? Нет, лучше в унитаз. Только кого куда? Так, Макса в душ уже таскала, а в жизни должно быть разнообразие. Я на секунду замерла, чтобы представить сладостную картину некроманта, торчащего головой в унитазе, и себя, прыгающую у него на спине, чтобы запихать его поглубже.
До ванной, естественно, я их не дотащила, а пока бегала за водой, Макс уже осознал, что в квартире посторонние. Еще пять минут — и он осознал, что эта посторонняя — я.
— Есть чего пожевать? — вяло зевая, спросил он.
— Сена? — предложила я.
— Фу. Я, кстати, кое-что придумал.
— Сколько в этом «кое-чем» градусов?
— Очень смешно, — скривился он. — Так... а этот чего тут делает?
— Тебя хотела спросить. Как можно напоить в слюни жнеца смерти?! Ты вообще человек? Когда будешь помирать, и к тебе придет твоя личная смерть, пожалуйста, не спаивай ее, нам потом за это штрафы выписывают.
Макс словно не обращал на меня внимания. Похоже, все мои попытки воззвать к разуму, затуманенному алкоголем, слышались ему как «бла-бла-бла».
— Надо проверить Алибека, — выдал он, пока я переводила дух между речами.
— Зачем?
— Он был врачом нашего беглеца. Наверняка имел доступ к его биографии. Скорее всего, это ходячее недоразумение направляется к какому-то значимому для себя месту. Если прощупать Алибека, может, найдем зацепку.
— Разумно, — согласилась я.
Макс, с демонстрацией огромного опыта, быстро соорудил завтрак на двоих. Яичницу с колбасой, растворимый кофе без сахара и купленные мной горячие булочки. Причем Вячеслава он в расчет не брал. Тому, к справедливости стоит заметить, и не хотелось. Удар по печени, как ни парадоксально, оказался почти что смертельным.
— И как ты предлагаешь прощупывать Алибека?
Макс с таким аппетитом жевал, что я не выдержала и присоединилась, хотя обычно колбасу и в целом жирную пищу не жаловала.
— Тебе виднее, как мужиков щупать, ты же девушка.
— А по-моему, ты с этим справишься лучше, — фыркнула я, намекая на пробуждение Макса.
Он многозначительно погрозил мне вилкой.
— Но-но, я, между прочим, нормальный мужик. Хочешь, докажу?
— Э-э-э... нет, спасибо, — пробормотала я, напугавшись доказательства, которое мог придумать Макс. — Значит, просто пойдем туда и расспросим Алибека?
— Ну, да. А давай скажем, что мы частные детективы и нас наняли расследовать исчезновение Джереми? Тем более, что это почти правда.
— А он поверит? — с сомнением спросила я.
— У него интеллект, как у хлебушка. Конечно, поверит. Все, пошли.
— А со стола убирать?
— Само! — уже из коридора отозвался Макс.
— А Вячеслав?
— Сам! — не менее лаконично ответил некромант и скрылся на лестнице.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Бардак какой-то!
***
В мире людей я бывала не так часто. Пожалуй, за последние дни я посетила смертный мир суммарно больше, чем за всю жизнь. И думала, что столкнулась со всем: дракой, такси, общепитом, алкоголиком. Но куда там.
Шел дождь. Не просто дождь, а Дождь с большой буквы. Вода лилась с неба стеной. Зонтика, естественно, не было. И я могла бы создать вокруг нас защитный купол, но, к счастью, ума хватало не показывать магию на людях. Стоять под козырьком подъезда вечно мы не могли, так что на свой страх и риск рванули к ближайшей подземке.
Я никогда еще не ездила на скоростном метро. И чувствовала себя не особо хорошо... вот все же хоть я и смерть, а под землей мне неуютно. В царство Аида я ни разу не спускалась, и сейчас вцепилась в поручни эскалатора, чувствуя, что ой, попадет от отца! Только когда вместо призрачных врат и вездесущего Харона показались поезд и щит с рекламой презервативов, я выдохнула. Макс, похоже, изрядно забавлялся моей реакцией.
— У тебя, — он протянул руку и вытер кончик моего носа, — грязь.
Я почему-то смутилась. А при виде поезда напугалась и прижалась к некроманту в толпе.
— Кхм, — он как-то странно на меня покосился, — Джульетта, ты что, первый раз в метро?
— Да! И мне не нравится, когда надо мной тонны земли, глины и камня. Лучше такси, честное слово.
— Кто бы мог подумать, — фыркнул некромант. — Смерть боится подземелий. А еще чего боишься?
— Шаурму покупать на вокзале, — огрызнулась я и отодвинулась из вредности.
Посмотрела бы я на Макса после наших лекций.
— Знаешь, ваш мир — далеко не безопасная голубая планета. Ты, что такое сопромат, знаешь?
Некроманта передернуло, видно воспоминания были не из приятных.
— Вот, — довольная произведенным эффектом, протянула я. — Теория смерти еще хуже. Я ее сдала и забыла, как вы забываете сопромат и прочие страшные предметы. Так что скажу главную мысль. Безопасных мест нет.
— Даже для тебя?
— Даже для меня.
Уже на выходе из метро Макс замешкался, и мне пришлось ждать у выхода.
— Шаурмы? — спросил он, протягивая аппетитно выглядящий ролл.
— Очень смешно, — скривилась я.
Дождь лить не перестал, но интенсивность поумерил. Здание больницы, белое в ясные и сухие дни, потускнело и теперь напоминало декорации к ужастику. Еще бы в окна смотрели истощенные пациенты — и получилась бы полная картина надвигающегося апокалипсиса.
— Покайтесь, ибо грядет! — услышала я откуда-то сбоку.
Макс был так занят поглощением шаурмы, что ничего не замечал.
А я вот увидела у лавочки парня в мешковатых одеждах, с виду напоминающих балахон. Он ли орал, я сначала не поняла, но, когда мимо прошла какая-то парочка студентов, вдруг встрепенулся и заголосил:
— Покайтесь, грешники! Апокалипсис близко! Смерть, мор, война и голод наступают!
Я повернулась к Максу.
— Сфотографируй меня с ним! Папе покажу!
И понеслась к парню, счастливая, словно выиграла в лотерею внеочередной отпуск.
— Можно с вами сфотографироваться? Пожалуйста!
Растерянный парень, наверняка привыкший, что прохожие с неприязнью отмахиваются, так и застыл с открытым ртом. В руках у него была табличка «Всадники ближе, чем вы думаете». Макс охотно сделал несколько снимков на телефон.
— Ух, круто!
— И что крутого?
— Ну как, у вас постоянно всякие апокалипсисы происходят. И каждый раз выходят чудики, которые об этом объявляют. А всем пофиг. И папе с всадниками пофиг, они не для того академию организовывали, чтобы массово всех укокошить. Раз в десятилетие стабильно к вам ходят и то календарь майя продлевают, то ледниковый период останавливают. Дык и все не слава вечности — остановили ледники, начали орать про потепление. Продлили календарь майя — у вас еще какой-то закончился.
На нас странно посмотрел охранник больницы, услышавший часть разговора, и я решила помолчать. А то здесь и психиатрическое отделение есть. И будем мы не детективы, а... ну, смерть и некромант — чем не пациенты?
— Здравствуйте! — Макс так улыбнулся молоденькой девочке в регистратуре, что я застыла пораженная — он что, так умеет? — Нам нужен доктор, мы не знаем его фамилии, но зовут его Алибек.
— Он лечит вашего родственника?
— В какой-то степени да... Лечил.
— Ой, — покраснела девушка. — А вы... вы не жаловаться пришли?
— Нет-нет, мы просто поговорить. О последних днях нашего любимого дядюшки. Моя невеста так переживает. Не спит, не ест.
— Шаурму с лица вытри, — мрачно посоветовала я вконец обнаглевшему некроманту.
— Сейчас посмотрю. К сожалению, доктор сегодня не работает. Приходите в понедельник. У него суточное дежурство.
— Ох, боюсь, до понедельника моя Джули совсем изведется. А вы не знаете, может, доктор еще где-то принимает? В частной клинике? Или, может, на дому? Нам бы очень хотелось с ним поговорить, буквально пять минут.
— Ну... — Девушка замялась, но природное обаяние Макса (которое я совсем не замечала раньше) было, видимо, слишком велико. — Он сегодня должен быть волонтером в доме престарелых. Это в нескольких километрах от въезда в город. Может, вам его и позовут.
***
— Я не хочу туда, — ныла я над ухом некроманта, изучающего карту метро в смартфоне. — Ваш общественный транспорт — это просто способ убить нервные клетки, время и хорошее настроение.
— А я не хочу бегать за людьми со стоном «Мозги»! И если для этого мне придется силком тащить тебя в метро, я это сделаю.
— А может пешком? Полезно.
— Молча меня слушать еще полезнее.
Меня подтолкнули ко входу.
— Давай, шагом марш.
Но на мое счастье, станция была закрыта на ремонт, и Макс, ругаясь, потащил меня к остановке наземного транспорта.
А в автобусе оказалось веселее! Особенно весело было падать на некроманта на поворотах и наступать ему на ноги. Но долго он терпеть это не стал и, заприметив свободное место... сел сам. Но как только я открыла рот, меня дернули и усадили на колени, прочно зафиксировав руками.
Пассажиры вокруг умилились, а я с сочувствием посмотрела на малыша, обездвиженного подобным образом, но у него хоть конфетка в компенсацию была.
— Учти, конфет у меня нет. Будешь орать, поцелую, — прошептал Макс мне на ухо, проследив направление моего взгляда.
— Ага, а потом тебя поцелует папа. Асфальтом.
Макс перспективу оценил и, кажется, напугался.
— Ладно, не буду, алкогольная пародия на Санта Клауса. Живи пока, — пробурчала я.
Дом престарелых мне понравился. На огороженной территории раскинулся большой светлый парк, а здание главного корпуса было добротное, с колоннами и большими окнами.
Но Макс любоваться цветущими каштанами и зарослями сирени не захотел, почти на буксире протащив меня ко входу.
Вход нам преградила медсестра:
— Стойте! Вы к кому?
Выглядела она как милая женщина, которая при желании могла работать вышибалой. Ну или подушкой безопасности, так как Макса она тормознула своим бюстом на ура. Он даже завис, впечатавшись в такое богатство.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, оттаскивая некроманта. — Мы по вопросу размещения моей бабушки, ее лечащий врач, его вроде бы зовут Алибек, просил подойти сегодня.
Медсестра расплылась в улыбке и, подхватив Макса под локоть, повела по коридору, а я поспешила занять место в фарватере этого крейсера. Женщина, почуявшая возможных клиентов, пела соловьем. Как кормят, какой режим дня, какое медицинское обслуживание. Да только внутри все было не так радужно. Двери старые, не оснащенные сенсорами, поцарапанный наборный паркет, прикрытый видавшими виды дорожками, и как апофеоз — окна, деревянные и заклеенные бумажными лентами. Да я такое только в старых-старых людских фильмах видела! Постоянно чувствовались спиной сквозняки. Но ощущение неправильности вызывало не это. Что-то царапало, но что именно, я понять никак не могла.
Внезапно меня дернули, утягивая в боковое ответвление коридора, оставляя медсестру позади. Некромант, а это был он, шепнул на ухо:
— Что задумалась? Решила реально бабулю сдать?
Меня передернуло, когда я представила реакцию Мельпомены на подобный фортель. Да тут останется котлован, а я месяц сидеть не смогу. Бабуля с радостью пустит свой головной убор на воспитание. Там еще с маминого детства вплетена пара ивовых розг на всякий случай.
— Тебе не кажется, что что-то не так?
— Дай подумать. — Некромант внимательно изучал таблички на выкрашенных белой масляной краской дверях. — Я с утра был облапан вдупель пьяным жнецом, потом сам облапал смерть, а теперь обсуждаю с этой смертью нормальность бытия. Нет, все так.
Только мы собрались постучать, как дверь открылась. В коридор вышла крепенькая старушка и очень резво заковыляла в направлении лестницы.
Алибек вышел следом и, не замечая нас, запер кабинет.
— Добрый день! — преувеличенно бодрым голосом поздоровался с ним Макс.
Ну чего так рявкать, теперь придется за ключами, которые уронил врач, нагибаться.
— Держите, — протянула я.
— Опять вы? Вы меня преследуете? Где охрана? — на удивление тоненьким голосом завопил врач, буквально задавленный габаритами нависающего над ним некроманта. Макс, зараза, явно развлекался, напрягая руки так, чтобы куртка трещала. Он бы еще «козу» сделал!
— Простите! — Я аккуратно и успокаивающе дотронулась до его руки. — Мы вас ищем из-за Джереми.
— Так это вы в его номере побывали! — озарило врача. — Я видел вас на ресепшне. И в больнице вы отирались.
