Сняла грубые и немного большие брюки, и быстро юркнула под теплое одеяло. Тело приятно расслабилось после полета и прошлых бессонных ночей. Я старалась не думать, как отреагируют в отряде на мой отъезд. Главное, чтоб поиск не организовали. Но бабушка проинструктирована, должна распространить мою легенду о внезапно заболевшей подруге. От идеи легенды, основанной на псевдо-обучении я отказалась. Ее легко проверить.
Не думать о Земле было легко, я еще не успела соскучиться. Не думать о встрече, произошедшей спустя восемь лет, было сложно. Я вновь и вновь возвращалась мыслями к Брэндону Эко. Я уже в душе поняла, что с ним просто не будет. И выйдя, никак не ожидала увидеть то, что увидела.
Я помнила, что, вроде как, Артен был на него совсем не похож. Разные расы, скорее всего. Но я никак не ожидала, что Брэнд окажется таким... не похожим на злодея, кушающего детей за обедом. У него были темные волосы, подстриженные довольно коротко, темные же глаза, в которых застыло напряжение. Внушительных размеров плечи, да и вообще, он казался раза в два больше меня. Из воротника рубашки выступали татуировки, но я не разглядела, какие именно. Его вид всколыхнул воспоминания, о которых я предпочла бы забыть.
И сразу стало ясно - впереди нелегкий месяц. Остается лишь утешать себя тем, что я помогаю хорошей девочке. Если верить Артену. Вообще казалось, что операция где-то далеко. Не со мной, не сейчас. И все же немного было страшно.
Я сама не заметила, как отключилась. Сквозь сон чувствовала какое-то покачивание, а еще минут на двадцать в каюте сильно похолодало, но потом откуда-то пошел приятный теплый воздух. И я уснула крепче, свернувшись в комочек под одеялом. Надо было хоть книжку взять из дома...
Разбудил меня кто-то, тряся за плечо. Я с трудом открыла глаза и потянулась.
- Живее, поднимайся, - этот хмурый голос спутать нельзя было ни с чем.
- Какого вы вот так врываетесь в мою комнату?! - не очень убедительно возмутилась я.
- Это мой корабль. И я вхожу туда, куда захочу. Даже если там развалилась ты.
- А что, в душ ко мне вы тоже собираетесь входить?
- Надо будет - без проблем. Поднимайся, тебя ждет рекреационная камера.
- Что?
Я и так была почти не знакома с современной техникой, даже Земной, а что уж говорить об инопланетной? Что такое эта рекреационная камера, я понять никак не могла, а Брэнд похоже злился из-за этого моего непонимания.
- Чтобы ты смогла стать донором, ты должна быть максимально здорова. Все твои клетки обновятся, органы придут в норму, воспалительные процессы будут уничтожены. Повысится иммунитет, восстановятся силы. Поднимайся и идем.
- Может, отвернетесь?
Я не собиралась ходить перед ним с голыми ногами. Мне известно - Артен по дороге просветил - какой образ сложился в голове у Брэндона Эко, но я не собиралась его подтверждать или опровергать.
- Одежда там тебе не понадобится.
- Но дойти-то я могу в одежде?
Он с видом, будто делает мне огромное одолжение, отошел в конец каюты и отвернулся. Меня не покидало ощущение какой-то гадости. Почему пришел он, а не Артен? Почему сам Брэнд отводит меня на какую-то процедуру? И что вообще в этой камере будет происходить?
Я оделась, набросила покрывало на разобранную постель - сказалась многолетняя привычка - и подошла к мужчине.
- Я готова.
Он молча нажал кнопку открытия двери и вышел в темный корабельный коридор. Сколько мы шли - не знаю, но достаточно долго. Я успела осмотреть все, доступные взгляду, помещения и счесть их совершенно неинтересными. Корабль как корабль, ничем не отличается от тех, что показывали в фантастических фильмах. Разве что различных огоньков на стенах и дверях меньше, и люди в форме не снуют туда-сюда. Вообще складывалось такое ощущение, будто мы - единственные пассажиры этой махины. Но я определенно слышала человеческие голоса, значит, экипаж все же имелся.
- Я хочу есть, - сообщила я, чтобы хоть как-то нарушить напряженную тишину.
- Пройдешь процедуру, поешь.
- Знаете, я вообще-то пытаюсь спасти вашу дочь. Можно и вежливее со мной говорить.
- Смотри на это с другой стороны. - Брэнд хмыкнул. - Мне гораздо проще было привезти тебя на операцию в состоянии глубокого сна. Меньше ресурсов, времени и головной боли. А ты ходишь, ведешь вполне активный образ жизни и задаешь глупые вопросы. Рассматривай это как жест доброй воли.
- Ну, ты и сволочь, - констатировала я.
Ровно, без какой-либо ненависти в голосе. Еще не хватало выходить из себя. Хотя, на самом деле, я даже не знаю, что может вывести меня из себя.
- Держи дистанцию, девочка, я тебе в отцы гожусь.
- Не дайте звезды такого отца, - пробормотала я.
Он пропустил меня вперед, в небольшое помещение, в центре которого стояло приспособление, внешне напоминающее солярий. Ну, или гроб из фантастического фильма. По небольшой сенсорной панели сбоку бежали цифры, а на крышке стекло было прозрачным. Сверху лежала какая-то свернутая светлая ткань.
- Надевай. - Брэнд бросил эту ткань мне.
- Почему процедуру не может провести кто-то другой? У вас нет врачей?
- Кибер-медсестра руководит процедурой из кабинета управления. Я здесь лишь для того, чтобы контролировать тебя.
- Меня не надо контролировать!
Ответа я не получила, и отправилась за ширму. Переодеваться.
Чем-то этот наряд напоминал больничный халат, если можно было так выразиться. Скорее, обычная простынка с отверстиями для головы и рук, прикрывающая лишь самое необходимое. При ходьбе сзади было все видно, так что приходилось придерживать руками. Бред какой-то.
- Пирсинг есть? - Я услышала отрывистый голос Брэнда. - Снимай.
Со вздохом я принялась вытаскивать... пирсинг. Давно собиралась снять. Подростковый бунт для кого-то оборачивается алкоголизмом, для кого-то беременностью, а для меня он обернулся проколом соска. Кхм... да, пожалуй, эту часть своей жизни я оставлю где-нибудь далеко-далеко, никому не известной и темной.
Хватит краснеть, Джен!
Почему-то тот факт, что за ширмой стоит Брэндон Эко меня изрядно нервировал. Я с облегчением выдохнула, когда одернула накидку и вышла. Протянула мужчине сережку, сохраняя внешнюю невозмутимость. К счастью, он не стал ничего спрашивать, просто открыл крышку этого... агрегата и кивнул, мол, залезай.
Что я и сделала, весьма неуклюже, ибо пыталась придержать одежду и улечься в приличном виде.
Изнутри камера была ничем не примечательна. Разве что стекло, через которое снаружи меня было видно, изнутри оказалось затемненным. Я нахмурилась, но спрашивать не стала. В остальном же стенки камеры были абсолютно гладкими. Ни проводов, ни панелей.
Брэнд что-то переключал на панели.
- Будет покалывать, - сообщил он, опуская крышку.
Свет в камере погас. Раздалось легкое жужжание, кушетка подо мной чуть завибрировала. В полнейшей тишине я слышала удары собственного сердца, которое почему-то билось очень сильно. Но внешне старалась сохранять спокойствие, потому что знала - Брэнд смотрит снаружи. Ох, лучше бы это все проводил Артен.
Я согласна с тем, что нельзя пускать больного человека к умирающей девочке, но можно же было немного хотя бы рассказать о принципе действия этой штуки?
Жужжание сменилось шипением, и я уловила какой-то новый сладковатый запах. Потом почувствовала, как постепенно тело расслабляется и немеет. Мне не понравилось это ощущение: я могла шевелить пальцами, или головой, но поднять ногу или руку оказалось непосильной задачей. Газ продолжал поступать, и вскоре я поняла, что не могу двигаться.
Спокойно, Джен, наверняка так и нужно. Чтобы пациент не дергался, например. Сколько травм было получено в результате того, что пациент неловко дернулся. Я закрыла глаза, впервые в жизни радуясь, что не могу поддаваться панике. Страх, конечно, был. Но до истерики мне далеко, а расклеиться перед этой скотиной не хотелось.
Свет, насколько я могла судить, снова загорелся. Подача газа прекратилась. Все? Процедура окончена?
А потом каждую клеточку тела охватила такая боль, что, несмотря на онемение, я выгнулась и заорала.
Брэнд
Крышка камеры медленно закрылась, и Брэнд нажал кнопку. Через стекло было видно, как Джен осматривается. И любой дурак мог понять, что она нервничает. Брэнд даже потянулся рукой к кнопке выключения, чтобы не делать этого сейчас и таким образом, но остановился. Рано или поздно ей все равно придется пройти эту процедуру, почему не сейчас?
Зажегся свет, экран показал прекращение подачи газа и начало первого цикла.
Девчонка выгнулась и заорала. Брэнд даже дернулся, хоть излишней нервозностью и не отличался. Пожалуй, стоило ее предупредить... но что она сделала бы? Подготовилась? Как? Могла только устроить скандал и отказаться, а это в его планы совсем не входило.
Он задумчиво вертел в руках сережку. Уши у нее не были проколоты, это он заметил. Проколотый пупок... как банально и пошло. Хотя иного он и не ожидал. Мужчина вновь посмотрел в камеру. Джен не кричала, но кусала губы и по-прежнему выгибалась, а таймер отсчитывал время. Пятнадцать минут... да, все-таки даже для него это слишком жестоко.
- Отец?
Артен стремительно ворвался в помещение.
- Что тут происходит? Я должен был привести Джен сюда!
- Ты отдыхал после возвращения, я не стал тебя будить. Все равно я несу за нее ответственность.
Артен перевел взгляд на девушку и даже немного побледнел.
- Бедняга. Нормально все прошло? Ты ее не напугал?
Брэнд пожал плечами. Напугал, не напугал, какая разница? Конечно, интересно, что она ему скажет, когда они ее вытащат из этой камеры... учитывая обозначенное ранее направление, ничего хорошего.
- Мне кажется, - медленно начал Артен, - что тебе не стоит с ней контактировать. Давай, я буду заниматься Джен? Она мне доверяет, мы друг другу нравимся...
- Готовься к поступлению, - отрезал Брэндон. - Леди Ламбэр - моя забота.
- Отец, я просто хочу помочь. Ты ее пугаешь, она тебе неприятна. Дай мне возможность...
- Артен, тебе не пора заниматься?
Он никогда не срывался на сына, но в этот момент желание оказаться как можно дальше от него, стало нестерпимым.
- Да что с тобой происходит?! - не выдержал Артен. - С тех пор, как стало ясно, что нам нужна Джен, ты сам не свой! Обращаешься с ней, как с домашним животным! И сейчас стоишь, любуешься тем, как ей больно. Объясни мне, что с тобой случилось, и куда делся мой отец? Очнись! Это просто девушка, с которой скопировали Миранду. Она не виновата в том, что Миранда заболела. И она не виновата в том, что погибла мама, хватит ее винить!
- Артен, по-моему, ты забываешься. Иди к себе. Я все еще твой отец и в таком тоне разговаривать не позволю.
- Я провожу Джен в ее каюту.
Упрямый парень. Брэнд даже знал, в кого он такой. Но сейчас его упрямство только злило мужчину, неизвестно, почему.
- Я сам разберусь с этим. Иди. И как долетим до первого маяка, отправь сообщение Миранде, она ждет.
Сказано это было таким тоном, что Артен незамедлительно подчинился. Брэндон отогнал непрошеные мысли, не стал думать, почему слова сына его так задели. Разумеется, он не винил Джен в гибели жены, это было бы глупо. Просто... все это действовало на нервы. Болезнь Миранды, необходимость снова встречаться с этой девчонкой, уговаривать ее, знать, что от нее зависит жизнь твоей дочери. Брэнд не привык зависеть от кого-то. Сейчас он зависел от Джен, и эту зависимость стремился уничтожить.
И как не переступить черту? За ним раньше не водилось желание причинить боль, пусть и из благих побуждений.
Раздался звуковой сигнал, свет в камере погас, и крышка начала подниматься.
Брэнд внимательно смотрел на девушку, которая слабо шевелилась, но глаз не открывала. Она едва слышно хныкала и тяжело дышала. Губы были сильно искусаны, щеки мокрые от слез. Но... звезды, в этот момент она была безумно красивая. И этого он никак не ожидал. Готовился к конфронтации, к жуткой невоспитанной девице. Но не к этой хрупкой девочке, напуганной и уставшей от болезненной процедуры. Брэнд не знал, что с ней сейчас делать. Просто-напросто растерялся и смотрел, как она медленно открывает заплаканные глаза и смотрит на него, будто хочет что-то сказать. А еще невероятным образом облизывает губы, морщится от привкуса крови и...
Мужчина почувствовал не очень болезненный, но ощутимый удар в живот и больше от неожиданности охнул. Она его ударила!
Наваждение слетело так же быстро, как и появилось, и Брэнд пошел в атаку. В сущности, она ничего не могла ему сделать, только один раз попала по ребрам босой ногой, но лишь вызвала усмешку. Хотя, надо признать, удары хорошие. Джен брыкалась в меру собственных сил, а их у нее было мало. Потом затихла и, убедившись, что его больше не будут бить, Брэнд поднял ее на руки.
- Не надо напрасно тратить силы. Все равно тебе меня не одолеть.
Она не ответила, но и без того было ясно, что девчонка слаба. Она даже не стала упираться и продолжать борьбу, просто уронила голову ему на грудь и закрыла глаза.
Ладно, он готов признать, что зря не предупредил ее о болезненности процедуры. И не дал времени обо всем поразмыслить, прочитать принцип действия рекреационной камеры. И он даже готов извиниться... если поймет, как это сделать так, чтобы не выглядеть полным идиотом.
А так же он готов признать, что все еще мужчина, и держать на руках полуобнаженную девицу - довольно серьезное испытание. От нее немного пахло специфической медицинской жидкостью - на последнем этапе шло заживление внешних поражений кожи. Кстати, эту стадию можно было и отменить, зачем заживлять ее царапины, если это никак не повлияет на ход операции? Но нельзя было не заметить, что после процедуры кожа девушки стала идеально гладкой и чистой. И приятной на ощупь, хоть он об этом и старался не думать.
В ее каюте было прохладно: автоматическая система проветривала помещение, пока жильца не было. Пришлось, придерживая девчонку, отогнуть одеяло.
- Только не кусай меня, - предупредил Брэнд, склоняясь, чтобы вытащить край одеяла из специального держателя.
Джен никак не отреагировала. Она не спала, судя по дыханию, но тяжело дышала. Да уж, такая реакция на рекреационную камеру - редкость, но он знал, как с этим бороться, ведь Миранда реагировала точно так же.
- Не ной, - сказал Брэнд. - Зато ты абсолютно здорова. Тебе же лучше.
Она приоткрыла один глаз и - возможно, ему показалось - скептически на него посмотрела. Но он уже закончил с одеялом, и больше причин оставаться в ее каюте не было. Лишь выходя, Брэнд бросил:
- К вечеру очухаешься.
Не так чтобы прыгать, конечно, но сидеть сможет, и перестанет болеть голова.
Не думать о Земле было легко, я еще не успела соскучиться. Не думать о встрече, произошедшей спустя восемь лет, было сложно. Я вновь и вновь возвращалась мыслями к Брэндону Эко. Я уже в душе поняла, что с ним просто не будет. И выйдя, никак не ожидала увидеть то, что увидела.
Я помнила, что, вроде как, Артен был на него совсем не похож. Разные расы, скорее всего. Но я никак не ожидала, что Брэнд окажется таким... не похожим на злодея, кушающего детей за обедом. У него были темные волосы, подстриженные довольно коротко, темные же глаза, в которых застыло напряжение. Внушительных размеров плечи, да и вообще, он казался раза в два больше меня. Из воротника рубашки выступали татуировки, но я не разглядела, какие именно. Его вид всколыхнул воспоминания, о которых я предпочла бы забыть.
И сразу стало ясно - впереди нелегкий месяц. Остается лишь утешать себя тем, что я помогаю хорошей девочке. Если верить Артену. Вообще казалось, что операция где-то далеко. Не со мной, не сейчас. И все же немного было страшно.
Я сама не заметила, как отключилась. Сквозь сон чувствовала какое-то покачивание, а еще минут на двадцать в каюте сильно похолодало, но потом откуда-то пошел приятный теплый воздух. И я уснула крепче, свернувшись в комочек под одеялом. Надо было хоть книжку взять из дома...
Разбудил меня кто-то, тряся за плечо. Я с трудом открыла глаза и потянулась.
- Живее, поднимайся, - этот хмурый голос спутать нельзя было ни с чем.
- Какого вы вот так врываетесь в мою комнату?! - не очень убедительно возмутилась я.
- Это мой корабль. И я вхожу туда, куда захочу. Даже если там развалилась ты.
- А что, в душ ко мне вы тоже собираетесь входить?
- Надо будет - без проблем. Поднимайся, тебя ждет рекреационная камера.
- Что?
Я и так была почти не знакома с современной техникой, даже Земной, а что уж говорить об инопланетной? Что такое эта рекреационная камера, я понять никак не могла, а Брэнд похоже злился из-за этого моего непонимания.
- Чтобы ты смогла стать донором, ты должна быть максимально здорова. Все твои клетки обновятся, органы придут в норму, воспалительные процессы будут уничтожены. Повысится иммунитет, восстановятся силы. Поднимайся и идем.
- Может, отвернетесь?
Я не собиралась ходить перед ним с голыми ногами. Мне известно - Артен по дороге просветил - какой образ сложился в голове у Брэндона Эко, но я не собиралась его подтверждать или опровергать.
- Одежда там тебе не понадобится.
- Но дойти-то я могу в одежде?
Он с видом, будто делает мне огромное одолжение, отошел в конец каюты и отвернулся. Меня не покидало ощущение какой-то гадости. Почему пришел он, а не Артен? Почему сам Брэнд отводит меня на какую-то процедуру? И что вообще в этой камере будет происходить?
Я оделась, набросила покрывало на разобранную постель - сказалась многолетняя привычка - и подошла к мужчине.
- Я готова.
Он молча нажал кнопку открытия двери и вышел в темный корабельный коридор. Сколько мы шли - не знаю, но достаточно долго. Я успела осмотреть все, доступные взгляду, помещения и счесть их совершенно неинтересными. Корабль как корабль, ничем не отличается от тех, что показывали в фантастических фильмах. Разве что различных огоньков на стенах и дверях меньше, и люди в форме не снуют туда-сюда. Вообще складывалось такое ощущение, будто мы - единственные пассажиры этой махины. Но я определенно слышала человеческие голоса, значит, экипаж все же имелся.
- Я хочу есть, - сообщила я, чтобы хоть как-то нарушить напряженную тишину.
- Пройдешь процедуру, поешь.
- Знаете, я вообще-то пытаюсь спасти вашу дочь. Можно и вежливее со мной говорить.
- Смотри на это с другой стороны. - Брэнд хмыкнул. - Мне гораздо проще было привезти тебя на операцию в состоянии глубокого сна. Меньше ресурсов, времени и головной боли. А ты ходишь, ведешь вполне активный образ жизни и задаешь глупые вопросы. Рассматривай это как жест доброй воли.
- Ну, ты и сволочь, - констатировала я.
Ровно, без какой-либо ненависти в голосе. Еще не хватало выходить из себя. Хотя, на самом деле, я даже не знаю, что может вывести меня из себя.
- Держи дистанцию, девочка, я тебе в отцы гожусь.
- Не дайте звезды такого отца, - пробормотала я.
Он пропустил меня вперед, в небольшое помещение, в центре которого стояло приспособление, внешне напоминающее солярий. Ну, или гроб из фантастического фильма. По небольшой сенсорной панели сбоку бежали цифры, а на крышке стекло было прозрачным. Сверху лежала какая-то свернутая светлая ткань.
- Надевай. - Брэнд бросил эту ткань мне.
- Почему процедуру не может провести кто-то другой? У вас нет врачей?
- Кибер-медсестра руководит процедурой из кабинета управления. Я здесь лишь для того, чтобы контролировать тебя.
- Меня не надо контролировать!
Ответа я не получила, и отправилась за ширму. Переодеваться.
Чем-то этот наряд напоминал больничный халат, если можно было так выразиться. Скорее, обычная простынка с отверстиями для головы и рук, прикрывающая лишь самое необходимое. При ходьбе сзади было все видно, так что приходилось придерживать руками. Бред какой-то.
- Пирсинг есть? - Я услышала отрывистый голос Брэнда. - Снимай.
Со вздохом я принялась вытаскивать... пирсинг. Давно собиралась снять. Подростковый бунт для кого-то оборачивается алкоголизмом, для кого-то беременностью, а для меня он обернулся проколом соска. Кхм... да, пожалуй, эту часть своей жизни я оставлю где-нибудь далеко-далеко, никому не известной и темной.
Хватит краснеть, Джен!
Почему-то тот факт, что за ширмой стоит Брэндон Эко меня изрядно нервировал. Я с облегчением выдохнула, когда одернула накидку и вышла. Протянула мужчине сережку, сохраняя внешнюю невозмутимость. К счастью, он не стал ничего спрашивать, просто открыл крышку этого... агрегата и кивнул, мол, залезай.
Что я и сделала, весьма неуклюже, ибо пыталась придержать одежду и улечься в приличном виде.
Изнутри камера была ничем не примечательна. Разве что стекло, через которое снаружи меня было видно, изнутри оказалось затемненным. Я нахмурилась, но спрашивать не стала. В остальном же стенки камеры были абсолютно гладкими. Ни проводов, ни панелей.
Брэнд что-то переключал на панели.
- Будет покалывать, - сообщил он, опуская крышку.
Свет в камере погас. Раздалось легкое жужжание, кушетка подо мной чуть завибрировала. В полнейшей тишине я слышала удары собственного сердца, которое почему-то билось очень сильно. Но внешне старалась сохранять спокойствие, потому что знала - Брэнд смотрит снаружи. Ох, лучше бы это все проводил Артен.
Я согласна с тем, что нельзя пускать больного человека к умирающей девочке, но можно же было немного хотя бы рассказать о принципе действия этой штуки?
Жужжание сменилось шипением, и я уловила какой-то новый сладковатый запах. Потом почувствовала, как постепенно тело расслабляется и немеет. Мне не понравилось это ощущение: я могла шевелить пальцами, или головой, но поднять ногу или руку оказалось непосильной задачей. Газ продолжал поступать, и вскоре я поняла, что не могу двигаться.
Спокойно, Джен, наверняка так и нужно. Чтобы пациент не дергался, например. Сколько травм было получено в результате того, что пациент неловко дернулся. Я закрыла глаза, впервые в жизни радуясь, что не могу поддаваться панике. Страх, конечно, был. Но до истерики мне далеко, а расклеиться перед этой скотиной не хотелось.
Свет, насколько я могла судить, снова загорелся. Подача газа прекратилась. Все? Процедура окончена?
А потом каждую клеточку тела охватила такая боль, что, несмотря на онемение, я выгнулась и заорала.
Брэнд
Крышка камеры медленно закрылась, и Брэнд нажал кнопку. Через стекло было видно, как Джен осматривается. И любой дурак мог понять, что она нервничает. Брэнд даже потянулся рукой к кнопке выключения, чтобы не делать этого сейчас и таким образом, но остановился. Рано или поздно ей все равно придется пройти эту процедуру, почему не сейчас?
Зажегся свет, экран показал прекращение подачи газа и начало первого цикла.
Девчонка выгнулась и заорала. Брэнд даже дернулся, хоть излишней нервозностью и не отличался. Пожалуй, стоило ее предупредить... но что она сделала бы? Подготовилась? Как? Могла только устроить скандал и отказаться, а это в его планы совсем не входило.
Он задумчиво вертел в руках сережку. Уши у нее не были проколоты, это он заметил. Проколотый пупок... как банально и пошло. Хотя иного он и не ожидал. Мужчина вновь посмотрел в камеру. Джен не кричала, но кусала губы и по-прежнему выгибалась, а таймер отсчитывал время. Пятнадцать минут... да, все-таки даже для него это слишком жестоко.
- Отец?
Артен стремительно ворвался в помещение.
- Что тут происходит? Я должен был привести Джен сюда!
- Ты отдыхал после возвращения, я не стал тебя будить. Все равно я несу за нее ответственность.
Артен перевел взгляд на девушку и даже немного побледнел.
- Бедняга. Нормально все прошло? Ты ее не напугал?
Брэнд пожал плечами. Напугал, не напугал, какая разница? Конечно, интересно, что она ему скажет, когда они ее вытащат из этой камеры... учитывая обозначенное ранее направление, ничего хорошего.
- Мне кажется, - медленно начал Артен, - что тебе не стоит с ней контактировать. Давай, я буду заниматься Джен? Она мне доверяет, мы друг другу нравимся...
- Готовься к поступлению, - отрезал Брэндон. - Леди Ламбэр - моя забота.
- Отец, я просто хочу помочь. Ты ее пугаешь, она тебе неприятна. Дай мне возможность...
- Артен, тебе не пора заниматься?
Он никогда не срывался на сына, но в этот момент желание оказаться как можно дальше от него, стало нестерпимым.
- Да что с тобой происходит?! - не выдержал Артен. - С тех пор, как стало ясно, что нам нужна Джен, ты сам не свой! Обращаешься с ней, как с домашним животным! И сейчас стоишь, любуешься тем, как ей больно. Объясни мне, что с тобой случилось, и куда делся мой отец? Очнись! Это просто девушка, с которой скопировали Миранду. Она не виновата в том, что Миранда заболела. И она не виновата в том, что погибла мама, хватит ее винить!
- Артен, по-моему, ты забываешься. Иди к себе. Я все еще твой отец и в таком тоне разговаривать не позволю.
- Я провожу Джен в ее каюту.
Упрямый парень. Брэнд даже знал, в кого он такой. Но сейчас его упрямство только злило мужчину, неизвестно, почему.
- Я сам разберусь с этим. Иди. И как долетим до первого маяка, отправь сообщение Миранде, она ждет.
Сказано это было таким тоном, что Артен незамедлительно подчинился. Брэндон отогнал непрошеные мысли, не стал думать, почему слова сына его так задели. Разумеется, он не винил Джен в гибели жены, это было бы глупо. Просто... все это действовало на нервы. Болезнь Миранды, необходимость снова встречаться с этой девчонкой, уговаривать ее, знать, что от нее зависит жизнь твоей дочери. Брэнд не привык зависеть от кого-то. Сейчас он зависел от Джен, и эту зависимость стремился уничтожить.
И как не переступить черту? За ним раньше не водилось желание причинить боль, пусть и из благих побуждений.
Раздался звуковой сигнал, свет в камере погас, и крышка начала подниматься.
Брэнд внимательно смотрел на девушку, которая слабо шевелилась, но глаз не открывала. Она едва слышно хныкала и тяжело дышала. Губы были сильно искусаны, щеки мокрые от слез. Но... звезды, в этот момент она была безумно красивая. И этого он никак не ожидал. Готовился к конфронтации, к жуткой невоспитанной девице. Но не к этой хрупкой девочке, напуганной и уставшей от болезненной процедуры. Брэнд не знал, что с ней сейчас делать. Просто-напросто растерялся и смотрел, как она медленно открывает заплаканные глаза и смотрит на него, будто хочет что-то сказать. А еще невероятным образом облизывает губы, морщится от привкуса крови и...
Мужчина почувствовал не очень болезненный, но ощутимый удар в живот и больше от неожиданности охнул. Она его ударила!
Наваждение слетело так же быстро, как и появилось, и Брэнд пошел в атаку. В сущности, она ничего не могла ему сделать, только один раз попала по ребрам босой ногой, но лишь вызвала усмешку. Хотя, надо признать, удары хорошие. Джен брыкалась в меру собственных сил, а их у нее было мало. Потом затихла и, убедившись, что его больше не будут бить, Брэнд поднял ее на руки.
- Не надо напрасно тратить силы. Все равно тебе меня не одолеть.
Она не ответила, но и без того было ясно, что девчонка слаба. Она даже не стала упираться и продолжать борьбу, просто уронила голову ему на грудь и закрыла глаза.
Ладно, он готов признать, что зря не предупредил ее о болезненности процедуры. И не дал времени обо всем поразмыслить, прочитать принцип действия рекреационной камеры. И он даже готов извиниться... если поймет, как это сделать так, чтобы не выглядеть полным идиотом.
А так же он готов признать, что все еще мужчина, и держать на руках полуобнаженную девицу - довольно серьезное испытание. От нее немного пахло специфической медицинской жидкостью - на последнем этапе шло заживление внешних поражений кожи. Кстати, эту стадию можно было и отменить, зачем заживлять ее царапины, если это никак не повлияет на ход операции? Но нельзя было не заметить, что после процедуры кожа девушки стала идеально гладкой и чистой. И приятной на ощупь, хоть он об этом и старался не думать.
В ее каюте было прохладно: автоматическая система проветривала помещение, пока жильца не было. Пришлось, придерживая девчонку, отогнуть одеяло.
- Только не кусай меня, - предупредил Брэнд, склоняясь, чтобы вытащить край одеяла из специального держателя.
Джен никак не отреагировала. Она не спала, судя по дыханию, но тяжело дышала. Да уж, такая реакция на рекреационную камеру - редкость, но он знал, как с этим бороться, ведь Миранда реагировала точно так же.
- Не ной, - сказал Брэнд. - Зато ты абсолютно здорова. Тебе же лучше.
Она приоткрыла один глаз и - возможно, ему показалось - скептически на него посмотрела. Но он уже закончил с одеялом, и больше причин оставаться в ее каюте не было. Лишь выходя, Брэнд бросил:
- К вечеру очухаешься.
Не так чтобы прыгать, конечно, но сидеть сможет, и перестанет болеть голова.
