До конца не веря, что делаю это, я кое-как поднялась с матраса. После сна тело слушалось еще очень плохо, но я все же подошла к стене и прислонилась там, где указал Дориан. От меня было мало толку, я весила раза в три меньше, чем тренированный и рослый магистр. Несколько секунд я просто подпирала стенку, а потом внутри что-то щелкнуло - и я едва успела отскочить.
Несколько деревянных досок оказались фальшивками. Они отъехали в сторону, явив в стене зияющий чернотой ход, ведущий в неизвестность.
Дориан присвистнул.
- Вот тебе и круизный корабль.
- Это что? - спросила я, удивленно моргая.
Это ведь мне снится? Снится же? На корабле не может быть тайных ходов!
- Полагаю, что-то типа секретного помещения на случай нападения или чего-то такого. Место, где можно спрятать ценности или пассажиров.
По коже прошелся мороз. Страх пробрал до костей.
- И кто тогда там скребся и стонал? На корабле что, пленник?
- Понятия не имею, но собираюсь выяснить. Идем.
С этими словами Дориан резво полез в дыру. Это было не так уж просто, и я невольно начала размышлять, что будет, если он застрянет.
- Что будет, что будет, - пробурчал из темноты он, и я поняла, что последнюю мысль произнесла вслух, - позор будет. Представляешь, меня застигнут в твоей комнате, наполовину застрявшим в стене? Хотя я скажу, что ты меня домогалась, а я просто пытался сбежать…
- Очень смешно, - скривилась я.
Наконец магистру удалось пролезть в ход, и он полностью исчез во тьме. Только через минуту из дыры раздалось:
- Лестница уходит вниз. И там что-то слышно. Идем, надо разобраться, что происходит.
Несколько секунд я колебалась, переминаясь с ноги на ногу, а потом любопытство забороло осторожность. Едва ли не вприпрыжку я устремилась к стене и юркнула внутрь. У меня получилось проще и быстрее.
- Как удобно быть субтильной девицей, - хмыкнул Дориан.
Я скорчила рожу, но в темноте магистр ничего не заметил.
Ногой нащупывая ступеньки, я медленно продвигалась вниз следом за Дорианом. Тишину нарушали лишь его шаги, да отдаленный шум моря. Никаких посторонних звуков: ни стонов, ни скреба, ни стука. Ничего подозрительного и настораживающего. Над нами будут потешаться все, кому не лень, если в пылу расследования мы обнаружим склад с ветошью или запасы лосося вместо ужасной тайны корабля.
Я вдруг остановилась, как вкопанная, пораженная внезапной догадкой.
- Нет! - Голос прозвучал неестественно громко.
- Что?
- Я туда не пойду.
- Ты уже пошла.
- А теперь передумала. И пойду обратно.
- Почему?!
- А что такое? Боишься без меня? Или без меня туда вообще не имеет смысла идти?
Наконец Дориан уловил намек.
- Это ты о чем?
- А то я не помню, как на втором курсе вы заманили меня в раздевалку и запустили туда кучу мерзких мохнатых бабочек!
- Я?! Да я такие шутки даже в первом классе не жаловал! Не имею никакого отношения к твоим встречам с насекомыми.
- Да, вот только это ты сделал вид, что совсем не удивлен моим отсутствием на паре, и это при том, что мои вещи лежали на стуле. А еще отметил в журнале присутствие, и мне никто не поверил.
Я рыдала до икоты, пока уборщица не отпоила меня мятным чаем. До сих пор помню отвратительные прикосновения мохнатых крылышек к коже, шелест крыльев в полной темноте и - потом, когда вспыхнул свет - кучу маленьких телец на полу, мертвых по моей вине. Отмахиваясь от бабочек и руками, и магией, я смахнула с их крыльев слишком много пыльцы - они не могли летать и умирали. Одновременно пугающие своими мохнатыми тушками и жуткими глазами на крыльях, и несчастные.
Воспоминания накатили так резко, что я почувствовала нехватку воздуха и рванула наверх, к свету и свободе. В темноте промахнулась мимо ступеньки, охнула, оступилась и завыла в голос от пронзительной боли в лодыжке.
Дориан грязно выругался.
- Замри, Вилар! - рявкнул он.
Мне не хотелось находиться здесь ни минуты, и, раз я не могла ходить, то решила ползти. Но магистр успел раньше, обошел меня и сдвинул доски на место, окончательно передав власть темноте.
- Выпусти меня! - всхлипнула я.
- Тише! - шикнул Дориан. - Слышишь?
Я замерла и, хоть сердце и билось гулко и быстро, все равно услышала странное хлюпанье внизу. А потом и другой звук, уже снаружи.
- Ванесса? Ты здесь?
- Это Джинс? - шепотом спросила я. - Что ему?
- Ванесса, начинаются танцы. Хм… должно быть, принимает душ. Ну и работка. Уволюсь к демоновой матери!
Шаги стихли, хлопнула дверь. Я снова прислушалась, но хлюпанья больше не было. Ловушка? Могли ли однокурсники подговорить Дориана, чтобы завлечь меня в потайную комнату и там поиздеваться? Да, тысячу раз да! Жаль, эта мысль так поздно пришла в голову, надо было сразу послать его, как только увидела.
- Счастливо оставаться, - бросила я.
Поднялась и снова всхлипнула - на ногу было больно наступать. Черт, он прав, я - полнейшая бездарность. Я даже собственным одногруппникам да любовнику заклятой подруги противостоять не могу, куда там врагам, нежити и магии?
В темноте услышала, как выругался магистр, а потом почувствовала, что кто-то пихает меня на ступеньки.
- Сядь! Сядь, я посмотрю, сказал.
Будь моя воля, я бы отпилила себе ногу и уползла, но совсем не потому что боялась Дориана. Когда горячие пальцы обхватили лодыжку и надавили – из глаз посыпались искры, причем совершенно непонятно – от боли ли?
- Не сломала. Странно, обычно ты все разрушаешь. Ладно, иди к лекарю и пусть даст мазь. А я пока посмотрю, что внизу.
- А это не опасно? – спросила я.
Похоже, Дориан все-таки не заманивал меня вниз. Или так хорошо играл?
- Откуда ж я знаю, опасно это или нет? Может, меня твои дебилы тоже решили попугать бабочками. А может, там живет одна гигантская мохнатая бабочка и требует еды.
- Фу-у-у, - я содрогнулась и все-таки сделала попытку отползли от Дориана, - прекрати. Ненавижу бабочек.
- Почему? Какой-то странный страх. Некоторые их даже на заднице набивают. Тебя что, в детстве покусала гигантская моль? Это бы многое объяснило.
Я бы пнула его здоровой ногой, если бы не боялась подвернуть и ее. Одно хорошо: Дориан помог мне выбраться из потайного хода. Жаль, что в подсобке некуда было сесть. Разве что на мой спальный матрас, но я же с него потом не встану. А магистр вряд ли станет во второй раз помогать.
- Ты должен мне новое платье, - из вредности пробурчала я.
- Это почему это?
- Потому что когда обращаешься в русалку, магия сжигает все, что на тебе. Перед превращением не лишним бывает раздеться.
- Хорошо, в следующий раз разденешься. Ты можешь идти?
- Я могу хромать.
- Вот и хромай к лекарю.
Насупившись, как недовольный ежик, я совершенно внезапно для самой себя поняла, что впервые за долгое время не обиделась на Блэка. Ну то есть обиделась немного, но скорее для порядка или по привычке. Обычной для наших диалогов глухой серой тоски внутри не ощущалось. Как будто мы переругивались по инерции.
- Кстати, Вилар, - окликнул Дориан, когда я уже была у двери, - ничего не смущает?
Он жестом обвел подсобку, и я нахмурилась. А что не так? Полки, стеллажи, всякий хлам, стопки полотенец. Мой матрас с разворошенным гнездом – после того, как Дориан вытащил его на середину комнаты, там и остался.
- А что меня должно смущать?
- А почему у твоего приятеля джинна не возникло вопросов, когда он вошел и увидел твой матрас посреди кладовки?
Задумавшись, я пожала плечами.
- Решил, что я отодвинула его от стены, наверное. На что ты намекаешь?
- Так. Ни на что. Приятно потанцевать, - усмехнулся он.
Жаль, под рукой не было ничего тяжелого – я бы метнула вслед, в темноту тайного хода, который снова закрылся, едва магистр в нем исчез.
Нога, похоже, и впрямь всего лишь неловко вывернулась. Боль, казавшаяся адской в кладовке, по мере того, как я брела на верхнюю палубу, притупилась, хоть и не прошла. Или я слишком глубоко погрузилась в мысли, обдумывая находку Дориана. Интуиция нашептывала не оставлять его там одного, но страх не пускал к нему на помощь. Слишком часто я жалела о необдуманных поступках и слишком часто меня наказывали за наивность.
К слову о наказаниях. Когда я уже собиралась было свернуть – Джинс показывал, как найти лекаря – то услышала громкие голоса. В этом не было ничего особенного, если и правда начались танцы. Но голосили Алиса на пару с собачкой, причем было совсем неясно, кто выл громче и злобнее, поэтому я не утерпела – решила выяснить, что там стряслось.
- Это он сделал! Ты! Подонок! Она же маленькая! Скотина!
- Отстань, припадочная, я тебе что, зоофил?!
Мне открылась сюрреалистичная картинка: Алиса, сжимавшая в руках трясущуюся не то от холода, не то от гнева Тину, била Гийома ботинком. А тот тщетно пытался спрятаться от разъяренной провидицы. При этом он и ржал и ругался одновременно.
Эти двое всегда ругались от души, но я впервые видела Алису такой злой. Не сразу поняла, в чем причина, хотя что-то неприятно царапнуло, какая-то деталь, не вписывавшаяся в общую картину. Но что это была за деталь я поняла лишь когда на палубе появился Джинс.
- Что здесь происходит?! Алиса?! Гийом! Что вы творите?! Хотите, чтобы я написал докладную Его величеству?!
- Да! – рявкнула Алиса. – Пиши! И непременно сообщи, что выпускник всеми обожаемой группы издевается над животными. ВОТ!
Она выкинула руки наверх, демонстрируя нам бедную Тину. Под южным, но все же морским и прохладным ветерком собака еще сильнее мерзла. Но, что еще более странно – она была совершенно лысая. Не так, как обычно, какой-то подшерсток у нее все равно имелся. Но сейчас собаку словно обрили, да еще и так заботливо, не пропустив ни единого участка. Пожалуй, теперь Тина больше напоминала тех вечно мокрых сморщенных кошек.
Гийом не удержался и снова заржал, когда адское создание ощерилось и выпучило и без того большие глазешки.
- Это не я-я-я… - сквозь смех провыл он.
Получил ботинком и раздраженно отмахнулся от Алисы.
- Но нежить вас раздери, я очень об этом жалею! Почему это не пришло в голову?
Он хмыкнул, посмотрев на собаку.
- Теперь вы с ней – ну прямо две близняшки.
- Ах ты ублюдок! – Алиса с каждой секундой заводилась сильнее, и Гийом не собирался остужать ее пыл. – Да я… я…
- Что? Что ты мне сделаешь? Предскажешь недержание? Напророчишь похмелье? Ну? Что ты можешь, бесполезное существо?
Нарочито сюсюкая, Гийом добавил:
- Что ты, что ты, Тинусечка, я о твоей хозяйке. Всегда знал, что она годится только для того, чтобы подбирать за тобой дерьмо. И даже это делает не всегда.
- ХВАТИ-И-ИТ! – заорал Джинс.
Тина пронзительно завыла. Гийом снова фыркнул.
- Прекратите! Я сейчас…
Но мы так и не узнали, что собирался сказать или сделать наш распорядитель, потому что с той стороны, куда я как раз направлялась, раздались уже другие крики.
- Нет, это сделал ты!
- Отвали, ты сам его туда бросил!
- У меня провоняли все вещи!
- Та-а-ак… - Джинс подозрительно прищурился. – А что это у нас происходит?
На палубу вывалились сразу все: и Вероника, и Джер, и Николас – вся группа, за исключением Денниса, которого еще с утра полоскало от качки. Я даже подковыляла поближе, потому что уж очень странным вышло появление однокурсников. Николас, наш аристократ, побелевшими от напряжения пальцами сжимал обгрызенную шпагу, Вероника трепетно прижимала к груди какие-то потрепанные листы, а Джер морщился и то и дело оттягивал футболку.
- Что случилось? – спросил Джинс.
Сначала все заговорили одновременно, и распорядителю пришлось выпустить в воздух сноп золотых искр, чтобы все умолкли.
- По одному! Алиса. Ты первая.
- Я пришла с ужина в комнату и не нашла там Тину. А потом услышала жалобный скулеж из-под шкафа и с трудом ее оттуда достала. Кто-то обрил бедняжку налысо! Она теперь замерзнет. Я думаю, это Гийом.
- Это не я, я весь день пробыл у капитана, задалбывая его вопросами об армейском прошлом. Капитан подтвердит.
- Значит, Ванесса! – Алиса нашла нового врага народа.
- С чего это вдруг? – хмыкнула я.
- Это ты мстишь! Больше некому!
- За что мщу? Ты же всегда отмазываешься, что ничего не делала? Так за что мне мстить?
Алиса слегка покраснела, но не стушевалась. Только вместе с собакой задрала нос.
- А что же ты тут делаешь? Смотришь на результаты своего труда?
- На танцы пришла.
- А почему хромаешь?
- Репетировала много! – рявкнула я. – Знаешь, что? Не перекладывай с больной головы на здоровую.
- Ага, и с тупой – на умную, - добавил Гийом.
Мы с Алисой в кои-то веки сошлись во мнениях: дружно обалдели. Гийом встал на мою сторону? Хотя скорее просто примазался и ввернул шпильку. Пожалуй, на втором месте по концентрации ненависти (первое все же делили мы с Дорианом) стояли Алиса и Гийом. Они в свое время рассорились одними из первых: Гийом поддержал Лорен, а Алиса – меня.
- Так, Алиса, мы все поняли. Дальше. Николас, зачем ты взял шпагу и что с ней?
- Вот и я хотел бы знать. Что с ней?! Кто сломал мою шпагу? Да это эльфийская сталь! Ручная работа! Стоит, как весь ваш корабль вместе с вашими задницами.
- Ой-ой, мальчик-аристократик ругается, - усмехнулся Джер. – Что же наш Николя-я-а-а не рассказывает, как свалил вину за свою обгрызенную шпагу на меня и обгадил мне все вещи?
- Да не трогал я твои вещи, дебила кусок! От тебя всегда несет, как будто ты вылез из подворотни. Ой, подождите… ты ведь там и живешь.
Джер никогда не отличался сдержанностью и терпимостью, а еще был полным профаном в изящных пикировках. Зато неплохо дрался врукопашную, так что Николас мявкнуть не успел, как отлетел на добрых два метра, получив удар в челюсть. Джера тут же отбросило к стене золотой вспышкой – это Джинс потерял терпение. Зато плюс: Алиса и Гийом перестали скандалить и наблюдали за шоу.
- Так! У кого-то еще есть проблемы?
- Все мои книги разодраны и разбросаны по комнате! – сказала Вероника. – Мне нечего читать.
- Сэм? – вздохнул Джинс.
Остался только наш алхимик.
- Пропали несколько ампул с розовой эссенцией и хвойным концентратом, а еще банка с пауками.
- К-к-какими пауками? – побледнела Вероника. – Ядовитыми?
- Ну разумеется. Зачем бы я притащил их с собой, если бы они не были ядовитыми?
- А кстати, - нахмурился Гийом, - зачем ты притащил с собой ядовитых пауков?
- Так, господа адепты! – Джинс потряс головой. – Танцы на сегодня отменяются. Ступайте в свои каюты и ждите меня. Я буду разбираться с каждым по отдельности. Но сначала проверю алиби Гийома, затем разыщу вашего куратора.
Тина зарычала на Гийома, который не удержался и снова начал смеяться над лысой злобной тварью на руках у не менее злобной, но пока еще волосатой Алисы. И заключительная фраза джинна потонула во всеобщем шуме.
- И выпью, - добавил он.
Да, я бы тоже не отказалась.
- Только мне странно, что у Ванессы ничего не испортилось? – громко спросила Вероника.
- У нее испортилась нога, - заметил Сэм.
- И жизнь, - добавил Гийом.
- ПО КАЮТАМ! – заорал Джинс.
Пришлось и мне направиться в родную кладовку, отложив поход к лекарю. Надо было предупредить Дориана, что его все ищут. Можно было, конечно, указать джинну дорогу – и пусть как хочет, так и понимает тайный ход в стене, но я почему-то всеми душевными силами сопротивлялась даже мысли об этом. Может, в кои-то веки интуиция меня не подвела и тайный ход приведет к чему-то интересному. А ведь раскрыть серьезный заговор – хорошая заявка на работу мага. Если я вообще решу работать среди людей…
Несколько деревянных досок оказались фальшивками. Они отъехали в сторону, явив в стене зияющий чернотой ход, ведущий в неизвестность.
Дориан присвистнул.
- Вот тебе и круизный корабль.
- Это что? - спросила я, удивленно моргая.
Это ведь мне снится? Снится же? На корабле не может быть тайных ходов!
- Полагаю, что-то типа секретного помещения на случай нападения или чего-то такого. Место, где можно спрятать ценности или пассажиров.
По коже прошелся мороз. Страх пробрал до костей.
- И кто тогда там скребся и стонал? На корабле что, пленник?
- Понятия не имею, но собираюсь выяснить. Идем.
С этими словами Дориан резво полез в дыру. Это было не так уж просто, и я невольно начала размышлять, что будет, если он застрянет.
- Что будет, что будет, - пробурчал из темноты он, и я поняла, что последнюю мысль произнесла вслух, - позор будет. Представляешь, меня застигнут в твоей комнате, наполовину застрявшим в стене? Хотя я скажу, что ты меня домогалась, а я просто пытался сбежать…
- Очень смешно, - скривилась я.
Наконец магистру удалось пролезть в ход, и он полностью исчез во тьме. Только через минуту из дыры раздалось:
- Лестница уходит вниз. И там что-то слышно. Идем, надо разобраться, что происходит.
Несколько секунд я колебалась, переминаясь с ноги на ногу, а потом любопытство забороло осторожность. Едва ли не вприпрыжку я устремилась к стене и юркнула внутрь. У меня получилось проще и быстрее.
- Как удобно быть субтильной девицей, - хмыкнул Дориан.
Я скорчила рожу, но в темноте магистр ничего не заметил.
Ногой нащупывая ступеньки, я медленно продвигалась вниз следом за Дорианом. Тишину нарушали лишь его шаги, да отдаленный шум моря. Никаких посторонних звуков: ни стонов, ни скреба, ни стука. Ничего подозрительного и настораживающего. Над нами будут потешаться все, кому не лень, если в пылу расследования мы обнаружим склад с ветошью или запасы лосося вместо ужасной тайны корабля.
Я вдруг остановилась, как вкопанная, пораженная внезапной догадкой.
- Нет! - Голос прозвучал неестественно громко.
- Что?
- Я туда не пойду.
- Ты уже пошла.
- А теперь передумала. И пойду обратно.
- Почему?!
- А что такое? Боишься без меня? Или без меня туда вообще не имеет смысла идти?
Наконец Дориан уловил намек.
- Это ты о чем?
- А то я не помню, как на втором курсе вы заманили меня в раздевалку и запустили туда кучу мерзких мохнатых бабочек!
- Я?! Да я такие шутки даже в первом классе не жаловал! Не имею никакого отношения к твоим встречам с насекомыми.
- Да, вот только это ты сделал вид, что совсем не удивлен моим отсутствием на паре, и это при том, что мои вещи лежали на стуле. А еще отметил в журнале присутствие, и мне никто не поверил.
Я рыдала до икоты, пока уборщица не отпоила меня мятным чаем. До сих пор помню отвратительные прикосновения мохнатых крылышек к коже, шелест крыльев в полной темноте и - потом, когда вспыхнул свет - кучу маленьких телец на полу, мертвых по моей вине. Отмахиваясь от бабочек и руками, и магией, я смахнула с их крыльев слишком много пыльцы - они не могли летать и умирали. Одновременно пугающие своими мохнатыми тушками и жуткими глазами на крыльях, и несчастные.
Воспоминания накатили так резко, что я почувствовала нехватку воздуха и рванула наверх, к свету и свободе. В темноте промахнулась мимо ступеньки, охнула, оступилась и завыла в голос от пронзительной боли в лодыжке.
Дориан грязно выругался.
- Замри, Вилар! - рявкнул он.
Мне не хотелось находиться здесь ни минуты, и, раз я не могла ходить, то решила ползти. Но магистр успел раньше, обошел меня и сдвинул доски на место, окончательно передав власть темноте.
- Выпусти меня! - всхлипнула я.
- Тише! - шикнул Дориан. - Слышишь?
Я замерла и, хоть сердце и билось гулко и быстро, все равно услышала странное хлюпанье внизу. А потом и другой звук, уже снаружи.
- Ванесса? Ты здесь?
- Это Джинс? - шепотом спросила я. - Что ему?
- Ванесса, начинаются танцы. Хм… должно быть, принимает душ. Ну и работка. Уволюсь к демоновой матери!
Шаги стихли, хлопнула дверь. Я снова прислушалась, но хлюпанья больше не было. Ловушка? Могли ли однокурсники подговорить Дориана, чтобы завлечь меня в потайную комнату и там поиздеваться? Да, тысячу раз да! Жаль, эта мысль так поздно пришла в голову, надо было сразу послать его, как только увидела.
- Счастливо оставаться, - бросила я.
Поднялась и снова всхлипнула - на ногу было больно наступать. Черт, он прав, я - полнейшая бездарность. Я даже собственным одногруппникам да любовнику заклятой подруги противостоять не могу, куда там врагам, нежити и магии?
В темноте услышала, как выругался магистр, а потом почувствовала, что кто-то пихает меня на ступеньки.
- Сядь! Сядь, я посмотрю, сказал.
Будь моя воля, я бы отпилила себе ногу и уползла, но совсем не потому что боялась Дориана. Когда горячие пальцы обхватили лодыжку и надавили – из глаз посыпались искры, причем совершенно непонятно – от боли ли?
- Не сломала. Странно, обычно ты все разрушаешь. Ладно, иди к лекарю и пусть даст мазь. А я пока посмотрю, что внизу.
- А это не опасно? – спросила я.
Похоже, Дориан все-таки не заманивал меня вниз. Или так хорошо играл?
- Откуда ж я знаю, опасно это или нет? Может, меня твои дебилы тоже решили попугать бабочками. А может, там живет одна гигантская мохнатая бабочка и требует еды.
- Фу-у-у, - я содрогнулась и все-таки сделала попытку отползли от Дориана, - прекрати. Ненавижу бабочек.
- Почему? Какой-то странный страх. Некоторые их даже на заднице набивают. Тебя что, в детстве покусала гигантская моль? Это бы многое объяснило.
Я бы пнула его здоровой ногой, если бы не боялась подвернуть и ее. Одно хорошо: Дориан помог мне выбраться из потайного хода. Жаль, что в подсобке некуда было сесть. Разве что на мой спальный матрас, но я же с него потом не встану. А магистр вряд ли станет во второй раз помогать.
- Ты должен мне новое платье, - из вредности пробурчала я.
- Это почему это?
- Потому что когда обращаешься в русалку, магия сжигает все, что на тебе. Перед превращением не лишним бывает раздеться.
- Хорошо, в следующий раз разденешься. Ты можешь идти?
- Я могу хромать.
- Вот и хромай к лекарю.
Насупившись, как недовольный ежик, я совершенно внезапно для самой себя поняла, что впервые за долгое время не обиделась на Блэка. Ну то есть обиделась немного, но скорее для порядка или по привычке. Обычной для наших диалогов глухой серой тоски внутри не ощущалось. Как будто мы переругивались по инерции.
- Кстати, Вилар, - окликнул Дориан, когда я уже была у двери, - ничего не смущает?
Он жестом обвел подсобку, и я нахмурилась. А что не так? Полки, стеллажи, всякий хлам, стопки полотенец. Мой матрас с разворошенным гнездом – после того, как Дориан вытащил его на середину комнаты, там и остался.
- А что меня должно смущать?
- А почему у твоего приятеля джинна не возникло вопросов, когда он вошел и увидел твой матрас посреди кладовки?
Задумавшись, я пожала плечами.
- Решил, что я отодвинула его от стены, наверное. На что ты намекаешь?
- Так. Ни на что. Приятно потанцевать, - усмехнулся он.
Жаль, под рукой не было ничего тяжелого – я бы метнула вслед, в темноту тайного хода, который снова закрылся, едва магистр в нем исчез.
Нога, похоже, и впрямь всего лишь неловко вывернулась. Боль, казавшаяся адской в кладовке, по мере того, как я брела на верхнюю палубу, притупилась, хоть и не прошла. Или я слишком глубоко погрузилась в мысли, обдумывая находку Дориана. Интуиция нашептывала не оставлять его там одного, но страх не пускал к нему на помощь. Слишком часто я жалела о необдуманных поступках и слишком часто меня наказывали за наивность.
К слову о наказаниях. Когда я уже собиралась было свернуть – Джинс показывал, как найти лекаря – то услышала громкие голоса. В этом не было ничего особенного, если и правда начались танцы. Но голосили Алиса на пару с собачкой, причем было совсем неясно, кто выл громче и злобнее, поэтому я не утерпела – решила выяснить, что там стряслось.
- Это он сделал! Ты! Подонок! Она же маленькая! Скотина!
- Отстань, припадочная, я тебе что, зоофил?!
Мне открылась сюрреалистичная картинка: Алиса, сжимавшая в руках трясущуюся не то от холода, не то от гнева Тину, била Гийома ботинком. А тот тщетно пытался спрятаться от разъяренной провидицы. При этом он и ржал и ругался одновременно.
Эти двое всегда ругались от души, но я впервые видела Алису такой злой. Не сразу поняла, в чем причина, хотя что-то неприятно царапнуло, какая-то деталь, не вписывавшаяся в общую картину. Но что это была за деталь я поняла лишь когда на палубе появился Джинс.
- Что здесь происходит?! Алиса?! Гийом! Что вы творите?! Хотите, чтобы я написал докладную Его величеству?!
- Да! – рявкнула Алиса. – Пиши! И непременно сообщи, что выпускник всеми обожаемой группы издевается над животными. ВОТ!
Она выкинула руки наверх, демонстрируя нам бедную Тину. Под южным, но все же морским и прохладным ветерком собака еще сильнее мерзла. Но, что еще более странно – она была совершенно лысая. Не так, как обычно, какой-то подшерсток у нее все равно имелся. Но сейчас собаку словно обрили, да еще и так заботливо, не пропустив ни единого участка. Пожалуй, теперь Тина больше напоминала тех вечно мокрых сморщенных кошек.
Гийом не удержался и снова заржал, когда адское создание ощерилось и выпучило и без того большие глазешки.
- Это не я-я-я… - сквозь смех провыл он.
Получил ботинком и раздраженно отмахнулся от Алисы.
- Но нежить вас раздери, я очень об этом жалею! Почему это не пришло в голову?
Он хмыкнул, посмотрев на собаку.
- Теперь вы с ней – ну прямо две близняшки.
- Ах ты ублюдок! – Алиса с каждой секундой заводилась сильнее, и Гийом не собирался остужать ее пыл. – Да я… я…
- Что? Что ты мне сделаешь? Предскажешь недержание? Напророчишь похмелье? Ну? Что ты можешь, бесполезное существо?
Нарочито сюсюкая, Гийом добавил:
- Что ты, что ты, Тинусечка, я о твоей хозяйке. Всегда знал, что она годится только для того, чтобы подбирать за тобой дерьмо. И даже это делает не всегда.
- ХВАТИ-И-ИТ! – заорал Джинс.
Тина пронзительно завыла. Гийом снова фыркнул.
- Прекратите! Я сейчас…
Но мы так и не узнали, что собирался сказать или сделать наш распорядитель, потому что с той стороны, куда я как раз направлялась, раздались уже другие крики.
- Нет, это сделал ты!
- Отвали, ты сам его туда бросил!
- У меня провоняли все вещи!
- Та-а-ак… - Джинс подозрительно прищурился. – А что это у нас происходит?
На палубу вывалились сразу все: и Вероника, и Джер, и Николас – вся группа, за исключением Денниса, которого еще с утра полоскало от качки. Я даже подковыляла поближе, потому что уж очень странным вышло появление однокурсников. Николас, наш аристократ, побелевшими от напряжения пальцами сжимал обгрызенную шпагу, Вероника трепетно прижимала к груди какие-то потрепанные листы, а Джер морщился и то и дело оттягивал футболку.
- Что случилось? – спросил Джинс.
Сначала все заговорили одновременно, и распорядителю пришлось выпустить в воздух сноп золотых искр, чтобы все умолкли.
- По одному! Алиса. Ты первая.
- Я пришла с ужина в комнату и не нашла там Тину. А потом услышала жалобный скулеж из-под шкафа и с трудом ее оттуда достала. Кто-то обрил бедняжку налысо! Она теперь замерзнет. Я думаю, это Гийом.
- Это не я, я весь день пробыл у капитана, задалбывая его вопросами об армейском прошлом. Капитан подтвердит.
- Значит, Ванесса! – Алиса нашла нового врага народа.
- С чего это вдруг? – хмыкнула я.
- Это ты мстишь! Больше некому!
- За что мщу? Ты же всегда отмазываешься, что ничего не делала? Так за что мне мстить?
Алиса слегка покраснела, но не стушевалась. Только вместе с собакой задрала нос.
- А что же ты тут делаешь? Смотришь на результаты своего труда?
- На танцы пришла.
- А почему хромаешь?
- Репетировала много! – рявкнула я. – Знаешь, что? Не перекладывай с больной головы на здоровую.
- Ага, и с тупой – на умную, - добавил Гийом.
Мы с Алисой в кои-то веки сошлись во мнениях: дружно обалдели. Гийом встал на мою сторону? Хотя скорее просто примазался и ввернул шпильку. Пожалуй, на втором месте по концентрации ненависти (первое все же делили мы с Дорианом) стояли Алиса и Гийом. Они в свое время рассорились одними из первых: Гийом поддержал Лорен, а Алиса – меня.
- Так, Алиса, мы все поняли. Дальше. Николас, зачем ты взял шпагу и что с ней?
- Вот и я хотел бы знать. Что с ней?! Кто сломал мою шпагу? Да это эльфийская сталь! Ручная работа! Стоит, как весь ваш корабль вместе с вашими задницами.
- Ой-ой, мальчик-аристократик ругается, - усмехнулся Джер. – Что же наш Николя-я-а-а не рассказывает, как свалил вину за свою обгрызенную шпагу на меня и обгадил мне все вещи?
- Да не трогал я твои вещи, дебила кусок! От тебя всегда несет, как будто ты вылез из подворотни. Ой, подождите… ты ведь там и живешь.
Джер никогда не отличался сдержанностью и терпимостью, а еще был полным профаном в изящных пикировках. Зато неплохо дрался врукопашную, так что Николас мявкнуть не успел, как отлетел на добрых два метра, получив удар в челюсть. Джера тут же отбросило к стене золотой вспышкой – это Джинс потерял терпение. Зато плюс: Алиса и Гийом перестали скандалить и наблюдали за шоу.
- Так! У кого-то еще есть проблемы?
- Все мои книги разодраны и разбросаны по комнате! – сказала Вероника. – Мне нечего читать.
- Сэм? – вздохнул Джинс.
Остался только наш алхимик.
- Пропали несколько ампул с розовой эссенцией и хвойным концентратом, а еще банка с пауками.
- К-к-какими пауками? – побледнела Вероника. – Ядовитыми?
- Ну разумеется. Зачем бы я притащил их с собой, если бы они не были ядовитыми?
- А кстати, - нахмурился Гийом, - зачем ты притащил с собой ядовитых пауков?
- Так, господа адепты! – Джинс потряс головой. – Танцы на сегодня отменяются. Ступайте в свои каюты и ждите меня. Я буду разбираться с каждым по отдельности. Но сначала проверю алиби Гийома, затем разыщу вашего куратора.
Тина зарычала на Гийома, который не удержался и снова начал смеяться над лысой злобной тварью на руках у не менее злобной, но пока еще волосатой Алисы. И заключительная фраза джинна потонула во всеобщем шуме.
- И выпью, - добавил он.
Да, я бы тоже не отказалась.
- Только мне странно, что у Ванессы ничего не испортилось? – громко спросила Вероника.
- У нее испортилась нога, - заметил Сэм.
- И жизнь, - добавил Гийом.
- ПО КАЮТАМ! – заорал Джинс.
Пришлось и мне направиться в родную кладовку, отложив поход к лекарю. Надо было предупредить Дориана, что его все ищут. Можно было, конечно, указать джинну дорогу – и пусть как хочет, так и понимает тайный ход в стене, но я почему-то всеми душевными силами сопротивлялась даже мысли об этом. Может, в кои-то веки интуиция меня не подвела и тайный ход приведет к чему-то интересному. А ведь раскрыть серьезный заговор – хорошая заявка на работу мага. Если я вообще решу работать среди людей…
