– Отпустите меня, – хотелось бы спокойно и строго, но – да, не так уж.
– Ну нет, хватит нелепых отговорок, – он сгрёб мои волосы в горсть и чуть потянул в сторону, заставив меня наклонить голову.
И я почувствовала, как его губы легко касаются моей шеи, продвигаясь ниже с каждым касанием.
И снова не сдержала полустон-полувскрик, когда от его прикосновений словно побежали электрические разряды. Голова плыла, как будто в нереальности.
Вот эта собственная же реакция заставила собрать остатки мыслей в голову, и я отчаянно прошептала:
– Князев, отпустите меня! Прекратите это!
Короткий взгляд за его плечо. Даже если я вырвусь – что дальше? Я осталась последняя, и я здесь лаборант. Должна закрыть лабораторию и обесточить все рубильники. И если не сделаю этого… Грубое нарушение, причём нарушение техники безопасности.
Это серьёзно.
Так что пусть Князев хоть изнасилует меня прямо здесь, на столе, я не оставлю лабораторию.
Но он прервался – и посмотрел на меня с улыбкой:
– Тебе нужно работать?
В его глазах плясали искорки беса, и он по-прежнему крепко сжимал мою талию. Вторая ладонь скользнула на моё бедро, заставляя прижаться ещё сильнее.
Жар сжигал меня, внизу превращаясь в почти боль, и это невероятно мешало думать – и даже возражать.
– Как вы можете?! – один шанс уговорить его остановиться. Потому, что мои внутренние тормоза уже на грани. – Все про вас думают только хорошее! Что скажут ваши подчинённые, если я расскажу, как вы поступаете?
Если его ещё хоть чуть-чуть заботит то, что скажут подчинённые…
Но улыбка стала шире – почти смех:
– Давай, девочка, расскажи. Тебе никто не поверит!
Внутри вспыхнуло возмущение, и оно усилилось, когда я поняла, что он прав. Да все вокруг прыгают на задних лапках и машут хвостиком, стоит ему появиться. Наверняка любая была бы рада, если бы он обратил на неё внимание. Наверняка не только с работы. Ну что они подумают, если я расскажу фантастическую историю про то, как Князев ко мне приставал, а я упорно его отшивала?
Его небесные глаза смотрели тепло и по-доброму, как будто это не его рука крепко сжимает меня, не давая отстраниться.
Да уж, я бы сама себе не поверила!
18
Самое сложное в моей ситуации – то, что слишком привыкла полагаться на мозги, которые сейчас абсолютно не работали. Я ещё не получила документы о разводе, а уже мечтаю о том, чего должна избегать?
Мне что, не хватило одного раза? Обязательно гулять по граблям?
Никаких мужчин. Особенно угрожает моей работе Князев – одно прикосновение превращает меня в подростка, у которого бушуют гормоны.
Я уперла ладони ему в грудь и спросила твёрдо:
– Что вы собираетесь делать дальше? Всё это имеет какой-то смысл? Я не меняю своего мнения.
– Разве? – вкрадчиво, и от одного голоса я опять готова поплыть.
– Алексей Романович, вы, кажется, меня не поняли. Я приняла решение, и эмоции здесь ни при чём. Я не собираюсь отвлекаться от работы, ни за какие соблазны.
Его ладонь скользнула по моей спине ниже, прижимая меня сильнее, и он мурлыкнул мне на ушко:
– Соблазны?
Ой. Что ж я так спалилась-то, а?
Сделала голос построже, стараясь не смотреть ему в лицо. Это было не сложно, учитывая, что мои глаза как раз находились на уровне его груди.
– Вас не смущает, что я в процессе развода?
– Меня это вдохновляет.
– Алексей Романович, нет. Просто нет.
Побольше убедительности. Поменьше томности.
И его объятия ослабли.
– Жаль. Похоже, тебе действительно надо немного времени?
– Очень много времени, – опять попыталась вывернуться, но меня не отпустили.
– До завтра подойдёт?
– Князев, вы издеваетесь?! – в сердцах я стукнула его кулаком в грудь – но он этого даже не заметил. – У вас вообще сердце есть? У меня в семье такие проблемы, только по мужикам ещё бегать не хватало!
– Регина… – он посмотрел на удивление серьёзно. – Поехали, поужинаем и поговорим. Расскажешь о своих проблемах.
Я сердито выдохнула:
– Нет.
– Хорошо, как скажешь, – он внезапно отпустил меня, оставив тянущее ощущение холода и пустоты. – Поговорим чуть позже. Когда будешь готова. – И остальное – чуть позже.
Я получила обаятельную улыбку в его привычном стиле.
Но теперь она вызвала дикое смятение чувств.
19
В пятницу вечером я всё-таки приняла приглашение родителей и уехала к ним. Хотя бы высплюсь, без шумных соседей и пьяных компаний на улице. Можно будет расслабиться и повалять дурака. Ну, помочь маме по дому и в огороде, не без этого. Сейчас много полевых работ.
Но обрезать кусты и сажать редиску – ерунда на фоне того, что творится в моей жизни.
Надо только попросить её не затрагивать неприятные темы. Мне и так тяжело.
Мама с удовольствием согласилась и объявила, что и не собиралась об этом говорить. Прошлое должно остаться в прошлом, надо жить дальше. Предложила поужинать и сходить в баню, как раз затопили, а завтра тётя Зарина в гости придёт, как раз к обеду.
Баня оказалась кстати, общий страшненький душ в моём временном пристанище не доставлял особого удовольствия и выполнял чисто практическую задачу. Мы парились, наверное, часа полтора, и это очень неплохо прочистило мозги.
Слабость и истома, волнения последних дней, хроническое недосыпание – всё это вырубило меня настолько надёжно, что я проспала всех возможных соседских коров, петухов и тракторы. Только ближе к обеду меня растолкала мама.
– Вставай, скоро уже тётя Зарина придёт, а ты всё спишь. Давай, умойся сходи, да оденься покрасивее.
– Это ещё зачем? – тётя Зарина была маминой подругой с соседней улицы. Чего бы мне наряжаться к её приходу?
– Давай, давай, хоть тобой похвастаюсь, какая ты у меня красивая стала.
Ладно, мне-то чего. Мамины заморочки. Пусть хвастается, они с подругами это любят.
Всё-таки я не стала особенно наряжаться, выбрала то, что носила на работу. Тем более, почти вся моя одежда осталась у Жени. Сходила в баню, сполоснуться и одеться.
Когда я вернулась в дом, обуви на крыльце прибавилось, и прибавилось слишком сильно.
Нехорошие подозрения подкрались незаметно, но мама распахнула дверь и буквально затолкнула меня в зал.
– Вот, Виль, это моя дочка, Регина. Регина, Виль – племянник тёти Зарины.
Разом стало понятно всё. Ну что же, Виль, ты тоже понял, зачем тебя позвали?
Почему-то меня изнутри пробрал холод. Думала, нужна маме? Хочет повидаться? Поддержать после развода?
Просто не для кого больше щи варить и квартиру убирать. Безобразие.
Я попятилась обратно в прихожую – сама не знаю, почему. Не собиралась же и в самом деле сбежать!
Но мама ловко подхватила меня уже почти на пороге и прошептала в ухо:
– Нельзя, чтобы Виль узнал, что ты бесплодна!
– Я совершенно точно не собираюсь говорить об этом незнакомому человеку! – таким же яростным, но тихим шёпотом ответила я, и меня вытолкнули в зал.
Место на диване спланировали так тщательно, что до Виля осталось совсем немного. Я присела, стараясь держаться подальше, но это не очень получилось.
– Регина была замужем за учёным, – извиняющимся тоном объяснила мама. – Он больше обращал внимание на науку, а девушке нужна забота, внимание, свой дом, своё хозяйство.
– Девушке нужна диссертация, – проворчала я. – Своя.
– Ну, что ты глупости говоришь, – мама фальшиво засмеялась.
– Виль – бизнесмен, – горделиво сказала тётя Зарина. Её племянник снисходительно поглядывал на нас, пока что не участвуя в разговоре.
Подумать только! Я ведь даже документы о разводе не успела получить!
Почему-то вспомнился Князев, который тоже не стал дожидаться документов о разводе, и сердце сильнее забилось от возмущения. Кажется, кровь прилила к лицу, потому что обе женщины снисходительно заулыбались.
Виль устремил в меня снисходительный взгляд тёмных глаз и объяснил:
– Вся эта ерунда насчёт диссертаций в голове у девушек крутится, пока рядом нет настоящего мужчины. Незачем жене работать, если муж всем обеспечивает. Следить за домом, за детьми, в свободное время ходить по магазинам с подружками, только не очень долго.
Мама серьёзно думает, что меня этот Виль может заинтересовать?
– А какого рода у вас бизнес? – не очень успешно попытавшись наполнить голос вежливостью.
– Продаю подержанные автомобили.
Он это сказал с такой гордостью, будто не перекуп, а на самом деле серьёзный бизнесмен.
– А я занимаюсь металлами. Технологии поверхностного упрочнения, – это была тема, которую я разрабатывала раньше, но какая разница для Виля?
И в самом деле – он скривился презрительно, потом улыбнулся:
– Красивые девушки не должны быть такими умными. Иначе их мужчины любить не будут. Мужчины не любят слишком умных.
Здорово было бы на Князеве такое провернуть. Зачитать ему избранные места из моих статей, и он такой «Ну не-е, ты что-то уже не такая и привлекательная...»
Мечты-мечты, скорее он начнёт указывать на ошибки и неточности. Вот его-то как раз трудно отпугнуть умом.
А Виля, значит, можно. Ну что ж…
– Скажите, а вы восстанавливаете автомобили? Я сейчас работаю в научно-исследовательском институте, у нас целый отдел занимается коррозионной стойкостью металлов. Правда, заказчики, в основном – промышленные предприятия, нефте- и газодобыча. Наша лаборатория способна определить самое начало коррозии, так можно вовремя её остановить.
– Эм, ну, кое-какие кузовные работы делаем, если надо… – Виль чуть потерялся, видимо, не ожидал от меня подобного напора.
– На каких режимах восстанавливаете покрытия?
Но всю малину испортила тётя Зарина.
– Региночка! Ну о чём ты разговариваешь с мужчиной? Разве это подходящая тема? Да и вообще, женщина должна не говорить, а слушать!
– Мужа бы тебе подходящего, – вторила ей мама, – а не этого твоего Женю. Быстро бы все глупости вылетели из головы!
Ладно я, Виль тоже явно понимает, что происходит. Неужели его всё устраивает?
Задать этот вопрос я получила возможность очень быстро. Мама с тётей Зариной проворковали что-то насчёт «собрать на стол», заверили нас «сидите, знакомьтесь, мы сами всё сделаем» и убежали.
А я посмотрела на Виля – возможно, слишком тяжёлым взглядом. Но у меня за плечами неудавшаяся научная карьера, развод и приставучий начальник. Не с чего витать в облаках и радоваться.
– Вы ведь понимаете, чего они хотят?
– Давай на ты, – он чуть саркастично улыбнулся. – А ты против?
– Вообще-то да. Во-первых, мы незнакомы. Во-вторых, я несколько дней назад была замужем и ещё документы о разводе не получила. В третьих, мне нужно работать. Я не ищу отношений.
Виль ещё саркастичней улыбнулся.
– Во-первых, я тоже не ищу отношений. Мне нужна жена, которая будет следить за домом и воспитывать детей, пока я зарабатываю деньги и общаюсь с друзьями. Разные там прогулки под луной забудь. Во-вторых, тебе не нужно будет работать.
– Я работаю не потому, что мне нужны деньги, мне просто интересно – обозначила сразу. – А ты что же, не можешь себе жену найти?
Он пожал плечами.
– Могу. Но где гарантия, что она не будет охотницей за деньгами, что она не изменит, не кинет? Тётка сказала, что ты порядочная.
– А ты? Ты порядочный? Не изменишь, не кинешь?
– Странно ты ставишь вопрос. Я же мужчина, у мужчин такие вещи не спрашивают. Но если ты не будешь спорить или устраивать истерики, я буду о тебе заботиться.
– Буду спорить и устраивать истерики. Всё, выяснили?
Виль снова пожал плечами.
– То есть ты против?
– Да.
– Я говорил тётке, что надо выждать время после твоего развода, прежде чем соваться с предложениями. Тебе явно надо успокоиться.
– А почему тебя вообще заинтересовала разведёнка? Б\у?
– Ты, по крайней мере, без прицепа. И у тебя не ветер в голове, как у молоденьких девчонок. А то, что была замужем, так это даже лучше. Если девушке уже за двадцать пять перевалило, а она всё ещё не замужем, значит, с ней что-то не так.
– Ясно, – замечательный подарочек. Спасибо, мама. – В общем, я против. Не потому, что мне нужно успокоиться. Просто ты не мой принц. Честно говоря, мой принц – председатель диссертационного совета, и мне придётся постараться, чтобы завоевать его сердце… точнее, его мозги. В общем, я – та самая женщина, которая вопреки лучшим рекомендациям патриархата будет доказывать группе мужчин, и, может, ещё женщин, что она умная. Извини. Моя цель не поменялась.
– Мы придём в гости через пару месяцев.
– Если ты не найдёшь никого другого.
Виль ухмыльнулся.
– Если я не найду никого другого. Тётя Зарина! – крикнул он, вставая с дивана.
20
Уйти сразу ему, правда, не дали. Мы сидели за столом в типичной сцене сватовства. Каждая новоявленная сваха расхваливала своего кандидата, каждый кандидат занимался больше едой. Потом мама заверила подругу, что Регина всё уберёт, ей не сложно, и проводила гостей.
Ну, раз мне не сложно, уберу. И посуду помою, тем более, что горячая вода есть, папа давно поставил нагреватель.
Маме нужно помогать.
Я даже отослала её отдыхать, всё убрала, привела в порядок.
И собрала вещи.
С отцом, который пришёл домой уже после ухода гостей, я только поздоровалась и попрощалась. Пусть он не участвовал в этом фарсе, но ведь и меня не защитил, не поддержал. Он прекрасно знал, чего хочет мама.
Остановить меня они попытались. Я просто ничего не слушала. Неужели в такое время я не могу получить хоть какую-то поддержку? Обязательно надо было устраивать эти нелепые смотрины сейчас?
С автобуса я направилась не в своё временное пристанище, которое не получалось назвать домом. Я позвонила сестре, потому что уже до боли нужно было хоть чьё-то сочувствие.
В этот раз муж сестры был дома. Правда, дочки Тани не было, гуляла с подругами, да и Олежка умчался, только поздоровался и разочарованно выяснил, что я сегодня ничего не принесла.
– У меня тысяча рублей до аванса, просто не могу, – виновато объяснила я сестре, но та отмахнулась:
– Да ты его вообще зря избаловала. Пусть радуется встрече с тёткой, а не гостинцам.
Я поздоровалась с Виталей и прошла на кухню. Он тоже пришёл к нам и уселся за стол.
– Рассказывай, куда ты устроилась, – велел он, пока Гульнара ставила чайник и разогревала суп.
Так я и сделала. Немного о приятном, и это даже хорошо, что Виталя дома и с нами. Сестра наверняка бы говорила исключительно о Жене. Может, моё настроение, и так никудышное, упало бы вообще ниже плинтуса. А так разговариваем не просто на отвлечённую тему, но и интересную мне. Всё-таки новая лаборатория – это единственное, что поднимает настроение в эти дни.
Гуля стала ставить перед нами тарелки с горячим супом, хлебом, разложила столовые приборы, потом сказала:
– Ты говоришь о новой работе так, будто она полностью заставляет тебя забыть о разводе.
Я не сдержала тяжёлый вздох.
– Нет. Разве о нём забудешь? Надо как-то забирать вещи у Жени из квартиры, а он ещё и присвоил мою статью, и в редакции, разумеется, приняли его сторону.
– Почему это «разумеется»? – Виталя вздёрнул бровь.
– Он кандидат наук, доцент выпускающей кафедры, а я кто? Я там даже не работаю. Да им просто выгодно печатать статьи своих.
– Понятно. Но разве нельзя как-нибудь доказать?
– Проще написать другую статью. Тем более, что материала у меня теперь достаточно, и не надо договариваться о проведении опытов со всей кафедрой. Только уточнить, что можно публиковать, а что – коммерческая тайна.
– Ладно, а от мамы чего ты так быстро сбежала? – Сестру меньше интересовала моя работа. – Неужели она тебя взялась пилить по поводу развода?
– Ну нет, хватит нелепых отговорок, – он сгрёб мои волосы в горсть и чуть потянул в сторону, заставив меня наклонить голову.
И я почувствовала, как его губы легко касаются моей шеи, продвигаясь ниже с каждым касанием.
И снова не сдержала полустон-полувскрик, когда от его прикосновений словно побежали электрические разряды. Голова плыла, как будто в нереальности.
Вот эта собственная же реакция заставила собрать остатки мыслей в голову, и я отчаянно прошептала:
– Князев, отпустите меня! Прекратите это!
Короткий взгляд за его плечо. Даже если я вырвусь – что дальше? Я осталась последняя, и я здесь лаборант. Должна закрыть лабораторию и обесточить все рубильники. И если не сделаю этого… Грубое нарушение, причём нарушение техники безопасности.
Это серьёзно.
Так что пусть Князев хоть изнасилует меня прямо здесь, на столе, я не оставлю лабораторию.
Но он прервался – и посмотрел на меня с улыбкой:
– Тебе нужно работать?
В его глазах плясали искорки беса, и он по-прежнему крепко сжимал мою талию. Вторая ладонь скользнула на моё бедро, заставляя прижаться ещё сильнее.
Жар сжигал меня, внизу превращаясь в почти боль, и это невероятно мешало думать – и даже возражать.
– Как вы можете?! – один шанс уговорить его остановиться. Потому, что мои внутренние тормоза уже на грани. – Все про вас думают только хорошее! Что скажут ваши подчинённые, если я расскажу, как вы поступаете?
Если его ещё хоть чуть-чуть заботит то, что скажут подчинённые…
Но улыбка стала шире – почти смех:
– Давай, девочка, расскажи. Тебе никто не поверит!
Внутри вспыхнуло возмущение, и оно усилилось, когда я поняла, что он прав. Да все вокруг прыгают на задних лапках и машут хвостиком, стоит ему появиться. Наверняка любая была бы рада, если бы он обратил на неё внимание. Наверняка не только с работы. Ну что они подумают, если я расскажу фантастическую историю про то, как Князев ко мне приставал, а я упорно его отшивала?
Его небесные глаза смотрели тепло и по-доброму, как будто это не его рука крепко сжимает меня, не давая отстраниться.
Да уж, я бы сама себе не поверила!
18
Самое сложное в моей ситуации – то, что слишком привыкла полагаться на мозги, которые сейчас абсолютно не работали. Я ещё не получила документы о разводе, а уже мечтаю о том, чего должна избегать?
Мне что, не хватило одного раза? Обязательно гулять по граблям?
Никаких мужчин. Особенно угрожает моей работе Князев – одно прикосновение превращает меня в подростка, у которого бушуют гормоны.
Я уперла ладони ему в грудь и спросила твёрдо:
– Что вы собираетесь делать дальше? Всё это имеет какой-то смысл? Я не меняю своего мнения.
– Разве? – вкрадчиво, и от одного голоса я опять готова поплыть.
– Алексей Романович, вы, кажется, меня не поняли. Я приняла решение, и эмоции здесь ни при чём. Я не собираюсь отвлекаться от работы, ни за какие соблазны.
Его ладонь скользнула по моей спине ниже, прижимая меня сильнее, и он мурлыкнул мне на ушко:
– Соблазны?
Ой. Что ж я так спалилась-то, а?
Сделала голос построже, стараясь не смотреть ему в лицо. Это было не сложно, учитывая, что мои глаза как раз находились на уровне его груди.
– Вас не смущает, что я в процессе развода?
– Меня это вдохновляет.
– Алексей Романович, нет. Просто нет.
Побольше убедительности. Поменьше томности.
И его объятия ослабли.
– Жаль. Похоже, тебе действительно надо немного времени?
– Очень много времени, – опять попыталась вывернуться, но меня не отпустили.
– До завтра подойдёт?
– Князев, вы издеваетесь?! – в сердцах я стукнула его кулаком в грудь – но он этого даже не заметил. – У вас вообще сердце есть? У меня в семье такие проблемы, только по мужикам ещё бегать не хватало!
– Регина… – он посмотрел на удивление серьёзно. – Поехали, поужинаем и поговорим. Расскажешь о своих проблемах.
Я сердито выдохнула:
– Нет.
– Хорошо, как скажешь, – он внезапно отпустил меня, оставив тянущее ощущение холода и пустоты. – Поговорим чуть позже. Когда будешь готова. – И остальное – чуть позже.
Я получила обаятельную улыбку в его привычном стиле.
Но теперь она вызвала дикое смятение чувств.
19
В пятницу вечером я всё-таки приняла приглашение родителей и уехала к ним. Хотя бы высплюсь, без шумных соседей и пьяных компаний на улице. Можно будет расслабиться и повалять дурака. Ну, помочь маме по дому и в огороде, не без этого. Сейчас много полевых работ.
Но обрезать кусты и сажать редиску – ерунда на фоне того, что творится в моей жизни.
Надо только попросить её не затрагивать неприятные темы. Мне и так тяжело.
Мама с удовольствием согласилась и объявила, что и не собиралась об этом говорить. Прошлое должно остаться в прошлом, надо жить дальше. Предложила поужинать и сходить в баню, как раз затопили, а завтра тётя Зарина в гости придёт, как раз к обеду.
Баня оказалась кстати, общий страшненький душ в моём временном пристанище не доставлял особого удовольствия и выполнял чисто практическую задачу. Мы парились, наверное, часа полтора, и это очень неплохо прочистило мозги.
Слабость и истома, волнения последних дней, хроническое недосыпание – всё это вырубило меня настолько надёжно, что я проспала всех возможных соседских коров, петухов и тракторы. Только ближе к обеду меня растолкала мама.
– Вставай, скоро уже тётя Зарина придёт, а ты всё спишь. Давай, умойся сходи, да оденься покрасивее.
– Это ещё зачем? – тётя Зарина была маминой подругой с соседней улицы. Чего бы мне наряжаться к её приходу?
– Давай, давай, хоть тобой похвастаюсь, какая ты у меня красивая стала.
Ладно, мне-то чего. Мамины заморочки. Пусть хвастается, они с подругами это любят.
Всё-таки я не стала особенно наряжаться, выбрала то, что носила на работу. Тем более, почти вся моя одежда осталась у Жени. Сходила в баню, сполоснуться и одеться.
Когда я вернулась в дом, обуви на крыльце прибавилось, и прибавилось слишком сильно.
Нехорошие подозрения подкрались незаметно, но мама распахнула дверь и буквально затолкнула меня в зал.
– Вот, Виль, это моя дочка, Регина. Регина, Виль – племянник тёти Зарины.
Разом стало понятно всё. Ну что же, Виль, ты тоже понял, зачем тебя позвали?
Почему-то меня изнутри пробрал холод. Думала, нужна маме? Хочет повидаться? Поддержать после развода?
Просто не для кого больше щи варить и квартиру убирать. Безобразие.
Я попятилась обратно в прихожую – сама не знаю, почему. Не собиралась же и в самом деле сбежать!
Но мама ловко подхватила меня уже почти на пороге и прошептала в ухо:
– Нельзя, чтобы Виль узнал, что ты бесплодна!
– Я совершенно точно не собираюсь говорить об этом незнакомому человеку! – таким же яростным, но тихим шёпотом ответила я, и меня вытолкнули в зал.
Место на диване спланировали так тщательно, что до Виля осталось совсем немного. Я присела, стараясь держаться подальше, но это не очень получилось.
– Регина была замужем за учёным, – извиняющимся тоном объяснила мама. – Он больше обращал внимание на науку, а девушке нужна забота, внимание, свой дом, своё хозяйство.
– Девушке нужна диссертация, – проворчала я. – Своя.
– Ну, что ты глупости говоришь, – мама фальшиво засмеялась.
– Виль – бизнесмен, – горделиво сказала тётя Зарина. Её племянник снисходительно поглядывал на нас, пока что не участвуя в разговоре.
Подумать только! Я ведь даже документы о разводе не успела получить!
Почему-то вспомнился Князев, который тоже не стал дожидаться документов о разводе, и сердце сильнее забилось от возмущения. Кажется, кровь прилила к лицу, потому что обе женщины снисходительно заулыбались.
Виль устремил в меня снисходительный взгляд тёмных глаз и объяснил:
– Вся эта ерунда насчёт диссертаций в голове у девушек крутится, пока рядом нет настоящего мужчины. Незачем жене работать, если муж всем обеспечивает. Следить за домом, за детьми, в свободное время ходить по магазинам с подружками, только не очень долго.
Мама серьёзно думает, что меня этот Виль может заинтересовать?
– А какого рода у вас бизнес? – не очень успешно попытавшись наполнить голос вежливостью.
– Продаю подержанные автомобили.
Он это сказал с такой гордостью, будто не перекуп, а на самом деле серьёзный бизнесмен.
– А я занимаюсь металлами. Технологии поверхностного упрочнения, – это была тема, которую я разрабатывала раньше, но какая разница для Виля?
И в самом деле – он скривился презрительно, потом улыбнулся:
– Красивые девушки не должны быть такими умными. Иначе их мужчины любить не будут. Мужчины не любят слишком умных.
Здорово было бы на Князеве такое провернуть. Зачитать ему избранные места из моих статей, и он такой «Ну не-е, ты что-то уже не такая и привлекательная...»
Мечты-мечты, скорее он начнёт указывать на ошибки и неточности. Вот его-то как раз трудно отпугнуть умом.
А Виля, значит, можно. Ну что ж…
– Скажите, а вы восстанавливаете автомобили? Я сейчас работаю в научно-исследовательском институте, у нас целый отдел занимается коррозионной стойкостью металлов. Правда, заказчики, в основном – промышленные предприятия, нефте- и газодобыча. Наша лаборатория способна определить самое начало коррозии, так можно вовремя её остановить.
– Эм, ну, кое-какие кузовные работы делаем, если надо… – Виль чуть потерялся, видимо, не ожидал от меня подобного напора.
– На каких режимах восстанавливаете покрытия?
Но всю малину испортила тётя Зарина.
– Региночка! Ну о чём ты разговариваешь с мужчиной? Разве это подходящая тема? Да и вообще, женщина должна не говорить, а слушать!
– Мужа бы тебе подходящего, – вторила ей мама, – а не этого твоего Женю. Быстро бы все глупости вылетели из головы!
Ладно я, Виль тоже явно понимает, что происходит. Неужели его всё устраивает?
Задать этот вопрос я получила возможность очень быстро. Мама с тётей Зариной проворковали что-то насчёт «собрать на стол», заверили нас «сидите, знакомьтесь, мы сами всё сделаем» и убежали.
А я посмотрела на Виля – возможно, слишком тяжёлым взглядом. Но у меня за плечами неудавшаяся научная карьера, развод и приставучий начальник. Не с чего витать в облаках и радоваться.
– Вы ведь понимаете, чего они хотят?
– Давай на ты, – он чуть саркастично улыбнулся. – А ты против?
– Вообще-то да. Во-первых, мы незнакомы. Во-вторых, я несколько дней назад была замужем и ещё документы о разводе не получила. В третьих, мне нужно работать. Я не ищу отношений.
Виль ещё саркастичней улыбнулся.
– Во-первых, я тоже не ищу отношений. Мне нужна жена, которая будет следить за домом и воспитывать детей, пока я зарабатываю деньги и общаюсь с друзьями. Разные там прогулки под луной забудь. Во-вторых, тебе не нужно будет работать.
– Я работаю не потому, что мне нужны деньги, мне просто интересно – обозначила сразу. – А ты что же, не можешь себе жену найти?
Он пожал плечами.
– Могу. Но где гарантия, что она не будет охотницей за деньгами, что она не изменит, не кинет? Тётка сказала, что ты порядочная.
– А ты? Ты порядочный? Не изменишь, не кинешь?
– Странно ты ставишь вопрос. Я же мужчина, у мужчин такие вещи не спрашивают. Но если ты не будешь спорить или устраивать истерики, я буду о тебе заботиться.
– Буду спорить и устраивать истерики. Всё, выяснили?
Виль снова пожал плечами.
– То есть ты против?
– Да.
– Я говорил тётке, что надо выждать время после твоего развода, прежде чем соваться с предложениями. Тебе явно надо успокоиться.
– А почему тебя вообще заинтересовала разведёнка? Б\у?
– Ты, по крайней мере, без прицепа. И у тебя не ветер в голове, как у молоденьких девчонок. А то, что была замужем, так это даже лучше. Если девушке уже за двадцать пять перевалило, а она всё ещё не замужем, значит, с ней что-то не так.
– Ясно, – замечательный подарочек. Спасибо, мама. – В общем, я против. Не потому, что мне нужно успокоиться. Просто ты не мой принц. Честно говоря, мой принц – председатель диссертационного совета, и мне придётся постараться, чтобы завоевать его сердце… точнее, его мозги. В общем, я – та самая женщина, которая вопреки лучшим рекомендациям патриархата будет доказывать группе мужчин, и, может, ещё женщин, что она умная. Извини. Моя цель не поменялась.
– Мы придём в гости через пару месяцев.
– Если ты не найдёшь никого другого.
Виль ухмыльнулся.
– Если я не найду никого другого. Тётя Зарина! – крикнул он, вставая с дивана.
ГЛАВА 6
20
Уйти сразу ему, правда, не дали. Мы сидели за столом в типичной сцене сватовства. Каждая новоявленная сваха расхваливала своего кандидата, каждый кандидат занимался больше едой. Потом мама заверила подругу, что Регина всё уберёт, ей не сложно, и проводила гостей.
Ну, раз мне не сложно, уберу. И посуду помою, тем более, что горячая вода есть, папа давно поставил нагреватель.
Маме нужно помогать.
Я даже отослала её отдыхать, всё убрала, привела в порядок.
И собрала вещи.
С отцом, который пришёл домой уже после ухода гостей, я только поздоровалась и попрощалась. Пусть он не участвовал в этом фарсе, но ведь и меня не защитил, не поддержал. Он прекрасно знал, чего хочет мама.
Остановить меня они попытались. Я просто ничего не слушала. Неужели в такое время я не могу получить хоть какую-то поддержку? Обязательно надо было устраивать эти нелепые смотрины сейчас?
С автобуса я направилась не в своё временное пристанище, которое не получалось назвать домом. Я позвонила сестре, потому что уже до боли нужно было хоть чьё-то сочувствие.
В этот раз муж сестры был дома. Правда, дочки Тани не было, гуляла с подругами, да и Олежка умчался, только поздоровался и разочарованно выяснил, что я сегодня ничего не принесла.
– У меня тысяча рублей до аванса, просто не могу, – виновато объяснила я сестре, но та отмахнулась:
– Да ты его вообще зря избаловала. Пусть радуется встрече с тёткой, а не гостинцам.
Я поздоровалась с Виталей и прошла на кухню. Он тоже пришёл к нам и уселся за стол.
– Рассказывай, куда ты устроилась, – велел он, пока Гульнара ставила чайник и разогревала суп.
Так я и сделала. Немного о приятном, и это даже хорошо, что Виталя дома и с нами. Сестра наверняка бы говорила исключительно о Жене. Может, моё настроение, и так никудышное, упало бы вообще ниже плинтуса. А так разговариваем не просто на отвлечённую тему, но и интересную мне. Всё-таки новая лаборатория – это единственное, что поднимает настроение в эти дни.
Гуля стала ставить перед нами тарелки с горячим супом, хлебом, разложила столовые приборы, потом сказала:
– Ты говоришь о новой работе так, будто она полностью заставляет тебя забыть о разводе.
Я не сдержала тяжёлый вздох.
– Нет. Разве о нём забудешь? Надо как-то забирать вещи у Жени из квартиры, а он ещё и присвоил мою статью, и в редакции, разумеется, приняли его сторону.
– Почему это «разумеется»? – Виталя вздёрнул бровь.
– Он кандидат наук, доцент выпускающей кафедры, а я кто? Я там даже не работаю. Да им просто выгодно печатать статьи своих.
– Понятно. Но разве нельзя как-нибудь доказать?
– Проще написать другую статью. Тем более, что материала у меня теперь достаточно, и не надо договариваться о проведении опытов со всей кафедрой. Только уточнить, что можно публиковать, а что – коммерческая тайна.
– Ладно, а от мамы чего ты так быстро сбежала? – Сестру меньше интересовала моя работа. – Неужели она тебя взялась пилить по поводу развода?
