***
Дорога оказалась долгой. Малуша не могла быстро идти, слишком сильный страх пережила недавно - шагала, как в тумане, постоянно спотыкаясь о корни деревьев. Поэтому, когда они вышли к озеру, где ночью он рубился со Зверем, Арсентий решил остаться тут на ночь. Развел костер, порылся в сумке и достал небольшой мешочек с сухарями - не самая обильная пища, но лучше, чем ничего. Половину отдал девушке, а остальное забросил в рот, запил озерной водой. Хотел отойти в лес поохотиться или набрать грибов и ягод, но Малуша стала умолять не оставлять ее одну.
Немного отдышавшись, девушка спустилась к воде и принялась старательно отмываться от грязи. Арсентий про себя ухмыльнулся - надо же, вся дрожит от страха, но женское начало берет верх. Стянул с себя кольчугу и верхнюю одежду, снял рубаху, положил на берегу, на виду у девушки - не в лохмотья же ей снова наряжаться.
Себе на плечи послушник накинул стеганку и отвернулся, чтобы не смущать Малушу, когда вылезет из воды. Привалился спиной к пеньку возле костра и, покопавшись немного в сумке, достал оттуда продолговатый предмет, аккуратно завернутый в мягкую тряпочку. Поднес к губам рябиновую свирель, пару раз дунул, проверяя, хорошо ли звучит, а потом заиграл на полную - и над водой разнеслись звуки поминального воинского плача, древней песни, которую поют, вспоминая погибших.
Тихая грустная мелодия, казалось, была наполнена болью и горечью, каждый ее такт говорил о тех, кто раньше срока ушел в иной мир. Много поколений эту песню пели на поминках и тризнах, и каждый певец добавлял в нее что-то свое, вкладывал часть души. И сегодня плач стал еще чуть-чуть длиннее в память о павшем мастере по нечисти.
Когда за спиной раздались легкие шаги, Арсентий взял последнюю надрывную ноту. Аккуратно убрал свирель, обернулся и обомлел - такой красавицей оказалась Малуша после умывания. Тонкая гибкая фигура и длинные ноги, которые не скрывала короткая рубаха, большие насмешливые глаза василькового цвета под пшеничными ресницами. Ткань на ней слегка намокла и липла к телу, подчеркивая все приятные взору выпуклости. Он поспешил отвести взгляд - и так уже почувствовал, как кровь застучала в висках.
- Ты чего так смотришь? - купание явно пошло Малуше на пользу, она перестала трястись от страха.
- Так, не ожидал просто. - Он покачал головой и улыбнулся необожженной стороной лица.
- А я уж подумала, приставать начнешь. Взгляд у тебя такой был. Мужики так на девок смотрят, когда полюбовничать хотят.
- Не стану приставать, не бойся.
Девушка села рядом, прижалась к его плечу.
- Ты же меня от смерти спас. Так что я теперь полностью твоя, - нежная ладошка прикоснулась к руке Арсентия. Он хотел сразу отстраниться, но это, неожиданно, было столь приятно, что послушник не стал спешить. Аккуратная головка склонилась рядом с его лицом, и запах ее волос заставил сердце биться быстрее. Потом прохладные пальцы скользнули под стеганку, принялись гладить его по груди, и Арсентий закрыл глаза от давно забытого удовольствия. Полные губы девушки прикоснулись к обветренной щеке, стройная нога прижалась к бедру, и тело послушника пронзили волны неудержимого желания.
Внезапно она вскрикнула и отдернула руку, на ладони которой появился ожог в форме креста. Арсентий на пару секунду замер в недоумении, а потом резко вскочил на ноги. Это же надо было так сглупить - как будто неопытный мальчишка, а не видавший виды охотник на нечисть.
- Ты не ела!
- Что? - девушка недоуменно смотрела на него.
- Сухари. Вон они лежат. Ты не ела и не пила! И серебро не выносишь!
- А. Понятно. Догадался, - она тоже встала, с лукавой улыбкой глядела на Арсентия.
- Нет никакого колдуна!
- Нет, - кивнула Малуша. - И что теперь?
- Ведьма! - Арсентий потянулся за топором, прислоненным к пеньку. - Убью, тварь нечистая!
- Не думаю, - она коротким жестом взмахнула рукой, и из земли вырвался длинный древесный корень, обвился вокруг ног послушника и дернул так, что Арсентий завалился спиной на траву, больно ударившись спиной. Попытался вывернуться, но еще два корня обхватили руки, растянули в стороны, не давая пошевелиться. А ведьма подошла и села ему на живот.
- Ну, вот зачем ты все испортить хочешь?
- Ты что с Родионом сделала? - зарычал он.
- Я и с тобой это сделаю. Трудно одной в лесу, защитник нужен, - она стянула рубаху, погладила ладную грудь. - Лежи спокойно, мне только твое семя нужно - оно дает власть над телом.
Ведьма наклонилась к его уху так, что Арсентий почувствовал щекой ее горячее дыхание.
- Не дергайся, мой хороший, тебе понравится. А потом я сделаю тебя большим и сильным. Тебя будут все бояться. Кроме меня, - твердый язычок игриво потеребил мочку уха. - Я твоей буду всегда, когда захочешь.
Она прижалась к нему всем телом и начала ритмично двигать бедрами вперед и назад. Арсентий понял, что надо действовать незамедлительно - долго он не вытерпит, слишком давно не прикасался к женскому телу. Дернул головой в сторону, и со всей мочи ударил ее лбом по лицу. От неожиданности Малуша завалилась на бок и, видимо, несколько потеряла контроль над своим ведьмовством. По крайней мере, корень, удерживающий левую руку, отпустил послушника и ушел обратно в землю.
Из носа ведьмы текла кровь, и, судя по сверкающим в глазах молниям, она готова была порвать Арсентия на части. Только вот он этого совсем не хотел. Перевернулся на живот, дотянулся рукой до костра - еле-еле, только пальцами - выхватил горящую головню и прижег корень, удерживающий ноги. Тот с треском и шипением выгнулся, давая свободу. Не мешкая ни секунды - ведьма
уже вскинула руки вверх, чтобы шарахнуть в него новым заклятием - Арсентий схватил свою сумку. Достал заветную бутыль с греческим огнем, открыл и плеснул в сторону Малуши. Удачно плеснул - привезенная из далекого Царьграда жидкость попала ей на волосы и лицо, потекла по красивой груди. Ведьма зашипела от негодования. И тогда он ткнул в нее головней. Беспощадный огонь занялся в одну секунду.
***
- Говоришь, сжег ведьму? - дед Сивох посмотрел на Арсентия, не скрывая уважения.
- Сжег, - кивнул послушник, привалившийся спиной к стене дедова дома.
- И что, не придет больше зверь?
- Не придет.
- Вот за это тебе, соколик, поклон земной. И от меня, и от всей деревни, - Дед присел рядом. - Но как же хитра вся эта нечисть. Ищет лазейки, чтобы в душу влезть, себе подчинить. Все наши слабости чует, к каждому свой ключик подбирает. Одного богатством поманит, другому власть посулит, третьего славой соблазнит.
- Это что, получается, моя слабость - девки красивые?
- И это тоже, да. Но в первую очередь - то, что ты без борьбы жить не умеешь. И не можешь мимо проехать, если чужую беду видишь. И ты такой, и друг твой таким же был.
- Да как же можно проехать, если кому-то помощь нужна?
- Конечно, нельзя. Вот поэтому ты всегда по лезвию и ходишь. Я тебе сейчас историю одну расскажу. В прошлом лете, значится, дело было... Но Арсентий его уже не слышал. Он крепко спал, опустив голову на грудь, и видел все тот же сон, который снился ему много раз за последние годы. И в очередной раз кулаки послушника сжались от боли, которую этот сон приносил.
ссылка на автора
Алексей Буцайло https://www.litres.ru/aleksey-bucaylo/
Глава 36. Юлия Гладкая. Не друг человека
Не друг человека
От огнешара я увернулся играючи. Чумной вздох –мимо! Я перекатился по траве готовясь схватить ведьмака за ногу. Туда дьявольское племя наносит колдовской узор, дающий силу.
Ну же, предки, благословите на последний рывок!
Ведьмак обернулся. Молодой, длинноносый, похожий на грача. Немного жаль дурочка, но...
Выстрел грянул внезапно. Перед глазами мелькнул серый ствол. Пахнуло порохом, и мир разбился на сотни осколков.
Поток света подхватил невесомую душу и утянул за собой прямо к звездам.
- Возьмите номерок, - предложила ангел. -Вы тысяча первый.
- Да вы с ума сошли? – рявкнул я. – У меня срочное неоконченное дело. Понимаете?
- У всех срочное, - она печально вздохнула, - но тут уже некуда торопиться.
- Ошибаетесь, милочка, - я оскалился, демонстрируя печати Авеля на клыках.
Ангелок охнула и, распространив аромат мирта, пролепетала:
– Пройдемте.
Очередь, больше похожую на толпу туристов, мы миновали по дуге. Несколько секунд - и я уже скалюсь перед серьезным типом у монитора.
- И что, завершить дело некому? – тип цыкнул зубом и покосился на экран.
- Ученика не вырастил, - буркнул я, чувствуя, как проседает карма, - оплошал. Но если не вернусь, эта тварь продолжит свою охоту, и очередь, - я мотнул головой, как бы указывая на тех, кто остался позади, - будет расти.
- Не привыкать, - глухо отозвался администратор, - еще раз печать, пожалуйста. Я снова осклабился, радуясь, что такая штука сохраняется и при жизни, и в посмертии. Печать Авеля - это вам не просто так. Это метка охотника на ведьм.
- Добро получено, ваш заказ?
Во рту пересохло:
- Возвращение в город, в Демидовский район.
- Сейчас глянем… Да, есть. Там реанимируют пациента, не ваш типаж, но вы же торопитесь.
- К лешему типаж, беру! - рявкнул я.
- Уверены? – администратор как-то подозрительно взглянул на меня, отчего по шкуре забегали мурашки, если только они бывают у почивших.
- Да, – кивнул я.
И полетел туда, где сиял лучик света.
Солнце скальпелем резануло по расшириным от адреналина зрачкам. Хрипло выдохнув, я втянул воздух ноздрями. Хлорка, спирт, еще что-то, словно упал в аптечку.
Надо мной склонился врач. Зеленая маска, укрывала пол-лица.
- Надо же, очухался! – удивился эскулап, он явно не ожидал, что пациент выживет.
Захотелось ответить, - Хрен тебе! Истинный хозяин тела сейчас уже, получает квиточек с номером, на небесах!
Хотел сказать, но промолчал.
Тут появилась девушка: нос пуговкой, глаза выпученные, лицо в красных пятнах. Ясно, выла. Только мне сейчас не до успокоения девиц, нутром чуял, что ведьмак близко.
Я дернулся, тщетно – похоже, меня, точнее, прежнего хозяина тушки, крепко привязали к столу.
- Пуся, миленький, не вырывайся! - запричитала девица.
Я поморщился. «Пуся» - кошмарное имя, странно, что чувак так долго прожил, я бы сразу кони двинул с такой кличкой.
- Доктор, у него судороги! – хозяйка ткнула пальцем мне в морду. - Он так раньше носиком не дергал.
- Пройдет, - пообещал врач, недоверчиво глядя на меня, чуял, шельма, что не всё чисто.
Пару пасов с ремнями, и я свободен. Но только хотел вскочить, как девица подхватила меня на руки.
Вот этого я точно не ожидал. Никогда в жизни меня, хмурую зверюгу дворовой породы, не тискали, как игрушку.
Я открыл было пасть, но тут же захлопнул. Рано возмущаться, надо выбраться из этого гадюшника, а уж потом…
Хозяйка, остановилась подле зеркала позвонить. Я, увидев то, что мне досталось, едва не окочурился снова: тоненькие лапки, большие уши, выпученные глазенки, словно я или нагадил, или вот-вот это сделаю. И махонькое дрожащее тельце.
- Забери нас отсюда! Пуся чуть не умер. Нет, не шучу, да, откачали, но он пока не в себе. Не смешно, между прочим! И нет, он в сумочке не поедет!
Представив себя, затерявшегося среди губной помады, телефона и прочих дамских приблуд, я не удержался и взвыл.
Неспроста ангел сказал, что это не та модель, к которой я привык. Ой, не та!
Следующая мысль и вовсе опалила печным жаром: как я, такой ничтожный, смогу сражаться с ведьмаком, да еще и обезвредить его?
Мое тельце затряслось, отчего я стал еще более жалок.
- Пуся, бедный мой, замерз, да? – ворковала хозяйка. - Сейчас Анечка тебя укутает.
Я вздохнул и услышал свой скулеж, похожий на писк резиновой утки. Это провал.
Мы вышли на улицу. Резкий весенний ветер принес ароматы пончиков с вишневым подливом и дремлющих в земле ирисов. Я задохнулся от удивления. Мой нынешний нос чуял больше, нет, иначе чем прежний. Мне хотелось спрыгнуть на асфальт и проследить за майским жуком, недавно переползавшим на клумбу. Найти засранца в красных кедах с прилипшей к ним жвачкой «Орбит», который кинул окурок мимо урны. Откопать серебряную монету эпохи Николая II, оброненную тут год назад любителем трубочного табака «Вирджиния».
Но главное - я чуял свою жертву - гадкого ведьмака, отправившего меня на тот свет. Скота в джинсах, стиранных «тайдом», покупающего амулеты из сандала у старухи с вонючей пастью.
Знания обрушались на меня, как ледяной душ. Я снова задрожал и еще сильнее выпучился. Теперь я понимал, отчего у этих недопсов такие глаза. Попробуй-ка жить в мире, где тебе известно всё и про всех.
Я осторожно принюхался. Надо дозировать информацию. Хозяйка пахла ландышем и медовой акварелью. Но кроме этого, от нее исходил едва заметный запах сандала с какими-то старческими нотками.
- Пуся, милый, сейчас за нами приедут. Дома будет лучше, веришь?
Я робко тявкнул, не зная, как обычно реагировал почивший Пуся, и, кажется, угадал.
Перед нами притормозила машина. Не важно, какая и чем пахла. Важно, что мы с Аней сели в нее, и она чмокнула в щеку водителя. Темноволосого, длинноносого, похожего на грача парня.
Я зарычал.
- Эй! Держи своего волкодава крепче, - посоветовал ведьмак моей Ане.
- Пуся много перенес и, наверное, просто тебя не узнал,- начала оправдываться та.
Пора вам сказать, что псы являются Сотрудниками Отдела Борьбы Авеля с Колдовством. Именно поэтому мы веками не ладили с кошками. Мохнатые поддерживали ведьм, делясь с ними магией в обмен на молочко и рыбку. Но после того как кошачье вече постановило расторгнуть дела с ведьмовским родом, всё изменилось. Хотя легко сказать, не воюйте с котами. Тысячи лет гоняли их, а теперь оказывайте поддержку!
Но против начальства не попрешь. Все мы, несущие печать Авеля, охотимся на колдунов и стремимся искоренить их род. Ничего же сложного, в сущности, когда есть зубы - клац и готово.
Нет, клац не за то, что вы подумали, хотя тоже вариант. Нужно всего-то вырвать из ноги ведьмовскую метку.
Я вздохнул: теперь мне это было не по зубам, я разве что за мизинец могу ухватить.
Приехав мы поднялись в крохотную малосемейку. Где туалет едва не выглядывал в комнату, а электроплитка стояла на полу кухни.
- Смотри, Пуся, вот твои игрушечки, а ботиночки любимые, помнишь? – Аня явно думала, что я съехал крышей. В целом да, но нет.
Я тыкался носом в предложенные вещи и словно просматривал историю жизни Пуси. Брешет баба - не любил он эти поганые ботинки. Одну пару даже припрятал, так она новую купила.
Ведьмак тем временем стоял, прислонившись к косяку, и лениво рассматривал меня, суетящегося среди шмоток. «Эх, красавец, в прежней жизни я бы тебя уже на клочки порвал!» - подумал я и сам себя одернул: порвал бы, если бы не пушка. Пистолет, к слову, был при нем, заткнутый за пояс под курткой - тоже мне, герой боевика!
- А вот котлетки из перепелочки. - Аня сидела рядом на полу. Ее переполняла радость, искренняя и светлая.
Я задумчиво жевал перепелочку - вот ведь покойный как жировал! У меня из похожих блюд в жизни только воробей сдохший был и тот несвежий.
- Ань, можно тебя на секунду?
- Сейчас Вань, я Пусе водички налью. – Аня поднялась и пошла на кухню.
Я признательно завилял обрубком хвостика.
