- Заходи, поговорим, - старик опустил копье, повернулся и скрылся в полумраке. Приезжий, склонив голову, шагнул за ним в низкий дверной проем. Хозяин жестом указал на лавку возле стены, а сам покопался среди горшков у остывшей печи, молча протянул краюху черствого хлеба. Гость так же без слов принялся жевать, запил затхлой водой и иронично посмотрел на хозяина.
- Ну, что, отец, проверил меня?
- Не серчай, соколик, смурные времена нынче. Никогда не знаешь, кто приехал - человек или с той стороны кто-то. Тем более лицо у тебя такое, скажем честно, не совсем людское. Но ты хлеб ешь, воду пьешь, стал быть, не тварь бесовская.
- Вот и славно, - кивнул послушник. - Меня брат Арсентий зовут.
- Ну, а меня здесь Сивохом звали. Ну, пока было, кому звать.
- Так куда все подевались-то?
- Беда к нам пришла, парень. Зверь в лесу завелся, - старик сокрушенно покачал головой. - Страшный, злой. Я про такого и не слышал раньше. На поля набегать начал - мужиков на месте рвет, а девок в лес утаскивает. Друг твой мимо проезжал, сказал, что он мастер по нечисти, и со зверьем таким биться обучен. Правду сказал?
- Правду. Он среди нас лучший по таким делам.
- Ага. Ну, вот, собрался он, значит, и на зверя пошел, да только не вернулся. Вот тогда деревенские порешали, да и снялись до соседней деревни. Только, думаю я, зря это.
- Это почему же зря?
- А зверь их и там достанет. Если волк человечину попробовал, зайчатину есть уже не станет.
- Ладно, старче, посмотрим на твоего зверя! - Арсентий решительно поднялся на ноги.
***
К походу в лес брат Арсентий готовился всерьез. Стянул рясу, аккуратно сложил и убрал в седельную сумку. Вместо нее надел застиранную льняную рубаху, поверх - стеганку из темной ткани. Из отдельного мешка вынул кольчугу, внимательно ощупал кольца, проверяя каждое - не исхудилось ли. Столь же тщательно проверил топор на длинной рукояти - достаточно ли острый, крепко ли обух держит топорище. На предплечье левой руки привязал кинжал в кожаных ножнах. Перебросил через плечо сумку с какими-то склянками. Дед Сивох смотрел на эти действия с одобрением.
- Думается мне, не так давно ты в послушниках ходишь. Повадки дружинного за версту видны. И гривну воинскую носишь, хотя вашим это вроде как не положено, - он указал на серебряный витой обруч на шее Арсентия, знак отличия дружинников. Из всех атрибутов прошлой жизни это было единственное, с чем послушник так и не расстался, уйдя в монастырь.
- Недавно, - согласился Арсентий. А потом указал на копье, прислоненное к стене около правой руки старика. - Думается мне, и ты не всю жизнь в деревне прожил.
- Глазастый! - кивнул Сивох. - Двадцать лет в Володимирской дружине. А ты из чьих?
- У Рязанского князя хоругвь носил.
- Ого! А чего ушел?
Арсентий в ответ пожал плечами, стянул с ног сапоги и принялся перематывать портянки.
- Ну, как скажешь. - понял намек старик. - А не страшно к зверю в лапы лезть-то? Тоже ведь зазря сгинешь.
- Обет мы, отец, такой давали - со злом бороться везде, где встретим. Да и друга найти надо, - Послушник достал из сумки меч в потертых ножнах, подумал и убрал обратно. - Рогатины у тебя, случаем, не найдется?
- Как же не найдется? Пока силы были, я и на мишку, и на кабана ходил. А на охоте без рогатины никак.
***
Лес, под сень которого вступил послушник, оказался крепким сосняком. Высокие стволы тянулись к небу, разлапистые ветви переплетались над головой, а ноги тонули в упругом мхе. Арсентию это не понравилось - слишком быстро мох обратно расправляется после шага, не хранит следы. Как тут искать кого-то?
Прежде, чем углубиться в чащобу, Арсений прислонил рогатину к стволу дерева и опустился на колени. Достал из-за шиворота серебряный крестик на кожаном ремешке, поднес к губам и зашептал с закрытыми глазами "Богородица дева, благодатная Мария, не оставь...". Закончив молитву, поднялся на ноги и аккуратно, стараясь не издавать лишних звуков, направился вглубь леса.
Вскоре воздух потяжелел, запахи смолы и хвои стали сильнее и ярче. Небо затянуло тучами и закапал мелкий дождь. Такой в деревнях называют "сеногноем" - землю промочить не может, зато проникает в каждую щель, наполняет противной сыростью.
Первые следы он увидел ближе к вечеру - кора на одной из сосен была содрана огромными когтями. Арсентий внимательно осмотрел царапины, прикинул, какого роста мог быть тот, кто их оставил - получалось, что выше него как минимум на голову. И очень сильный, судя по тому, на какую глубину была продрана кора.
Еще через час он нашел тело. Вроде бы обычное тело, убит не больше месяца назад, и сделал это человек, а не чудовище. Но, судя по ранам, неизвестного несколько раз со всей мочи ударили топором или мечом, хотя для человека смертелен был бы и один такой удар.
- Что же тут происходит-то? - задумчиво пробормотал послушник, присев около трупа. Но тот, разумеется, не ответил.
К сумеркам Арсентий вышел к небольшому озеру, дальше бродить по ночному лесу было бы слишком опрометчиво. Поэтому он забрался на толстую сосну с подмытыми корнями, склонившуюся почти параллельно поверхности воды, устроился среди ветвей в обнимку с рогатиной. Спать, конечно, не стал, чутко вслушивался в шуршание дождя.
Зверь появился вскоре после полуночи. От деревьев бесшумно отделилось черное пятно, стало быстро и уверенно двигаться в сторону сосны, на которой скрывался послушник - то ли тварь шла на запах, то ли видела в темноте намного лучше человека. Арсентий вскочил на ноги, радуясь, что не остался на берегу - здесь оборону держать легче. Если бы еще не темнота...
Послушник быстро залез в сумку, покопался там, вытащил глиняную бутыль, зубами выхватил пробку. Сломал ближайшую толстую ветвь, облил темной густой жидкостью, достал кремень с кресалом. Зверь, судя по скрежету когтей о кору, уже карабкался по стволу. Искра, еще искра. Ну же!
Изготовленная в далеком Царьграде смесь, называемая греческим огнем, ярко вспыхнула. Арсентий вскинул факел и на секунду остолбенел - настолько мерзким оказался зверь. Сложением похож на медведя, но полностью лишен шерсти. Покатые плечи венчала огромная голова, похожая на жабью, пасть ощетинилась частоколом острых зубов. Длинные руки заканчивались черными когтями, длинные ноги покрыты буграми мышц. Но самыми жуткими были глаза - злые, налитые кровью. Еще одним неприятным открытием оказалось то, что чудовище совершенно не боялось огня.
Арсентий откинул факел в сторону - тот упал на ветви, и огонь принялся быстро разбегаться по хвое. Послушник двумя руками перехватил рогатину,
прицелился и с коротким выдохом ударил. Почти попал, но в последний момент зверь лапой отбил острие в сторону. Арсентий отскочил на шаг назад, ударил еще раз - и снова мимо. Понимая, что дальше отступать некуда, послушник подобрался для решающего броска. Чуть присел, резко толкнулся обеими ногами и прыгнул, одновременно выбрасывая вперед обе руки с копьем. Есть! Железо пробило грудь зверя пониже правого плеча. Но, как тут же выяснилось, радоваться было рано.
Когда рогатина ранит дикое животное, оно звереет от боли, старается дотянуться до охотника, и еще глубже насаживается на острие, теряет кровь и силы. Но эта тварь напирать не стала, а, наоборот, подалась назад. От неожиданности Арсентий потерял равновесие. Чудище схватило рогатину за древко, вырвало из рук, и отбросило далеко в темноту. Раскрыло жуткую пасть, и заорало прямо в лицо послушнику.
Арсентия замутило от жуткого запаха. Быстрым движением он вытащил из-за пояса топор, хотел было замахнуться, но зверь опять опередил. Огромная лапа вмазала в живот с такой силой, что даже кольчуга не смогла полностью погасить удар. Дыхание на миг остановилось, и послушник согнулся пополам. Тварь схватила его за ногу и легко, как пустой мешок, дернула вверх.
"Ну, вот и все", - мелькнула в голове предательская мысль, когда топор выскользнул из руки и улетел вниз. Но от привычки сдаваться его отучили еще в младшей дружине. Почти не понимая, что делает, Арсентий выхватил кинжал, закрепленный на предплечье. Напряг все мышцы, изогнулся и принялся махать оружием во все стороны в надежде попасть во врага. Какой-то из ударов достиг цели - чудовище опять заревело и отбросило его. Послушник больно ударился спиной о ствол дерева и скатился в воду, ушел вниз с громким всплеском.
К счастью, озеро оказалось не очень глубоким. Нащупав дно, Арсентий встал на ноги и посмотрел вверх - тварь была отлично видна в свете пламени, которое охватило уже всю крону сосны. Стараясь не шуметь, отгреб к корням дерева и замер среди них.
Зверь зажимал резаную рану на левой лапе, еще один глубокий порез кровоточил на животе. Удар рогатины сильно повредил мышцы правого плеча. Но это отнюдь не означало победы - тварь все еще слишком опасна, чтобы бросаться на нее с одним кинжалом. У него вон каждый коготь как кинжал.
Вскоре Арсентий перестал ощущать замерзшие ноги. Но огонь и смолистый дым докучали зверю, и тот с недовольным рыком развернулся и побежал к лесу. Послушник, не торопясь, внимательно оглядываясь, пополз на берег, лег на траву без сил.
Больше всего сейчас хотелось вернуться в деревню. Но тварь надо убить, пока она ранена и хоть немного, но ослабла. Поэтому, как только начало светать, Арсентий взял себя в руки и снова отправился на охоту. Перед этим несколько раз нырнул в озеро в поисках потерянного оружия. Увы, рогатина пропала совсем, зато повезло с топором, нашелся на дне неподалеку.
***
Теперь выслеживать зверя стало легче - темная кровь кое-где виднелась на листве. А еще, наконец, небо перестало плакать, тучи раздвинулись, солнечные лучи упали на землю и заиграли на каплях, оставшихся после дождя.
Арсентий двигался медленно и осторожно, поэтому к большой поляне, посреди которой стоял деревянный дом, вышел ближе к полудню. Укрылся в тени деревьев, внимательно рассмотрел строение. С виду - обычный деревенский пятистенок, сложенный из толстых бревен, с крышей из древесного теса. Никаких посадок во дворе, возле одной из стен сложена поленница дров. Площадка перед домом обильно посыпана песком, чтобы земля не расквашивалась от дождя. Недалеко от двери - большая клетка, в которой кто-то сидит. Но точно не ночная тварь, ее как раз не видно.
Бесшумно, аккуратно выбирая место, куда поставить ногу, послушник медленно крался к дому. Никакого движения вокруг он не замечал, мерзкий смрад чудовища тоже не ощущался - пахло лесными растениями да какими-то
травами. И полная, густая тишина. В дом заглядывать пока не стал, сейчас важнее понять, кто или что находится в клетке, и можно ли его оставлять за спиной.
А в клетке сидела девушка лет семнадцати, одетая в лохмотья и с ног до головы перемазанная грязью - Арсентий сразу вспомнил слова деда о том, что зверь девок в лес утаскивает. Послушник приблизился и тихонько постучал костяшками пальцев по деревянной перекладине. Девушка вскинула голову, посмотрела на него сперва со страхом, но потом в ее глазах мелькнула надежда. Арсентий приложил к губам палец, пленница понимающе кивнула.
- Зверь где? - прошептал мужчина, присев рядом.
- В лес ушел. Злой очень.
- Знамо, что злой. Я тебя сейчас выпущу, но ты в лес не беги одна. За домом лестница на крышу. Наверх забирайся, и сиди тихонечко. Поняла?
Пленница кивнула. Послушник открыл задвижку дверцы и знаком показал, что она может выходить. Но стоило девушке сделать пару шагов, как ноги ее подкосились от страха.
Зверь с рычанием мчался со стороны леса на четырех лапах - если он и ослабел, то двигался по-прежнему быстро. Арсентий встретил его на песчаной площадке в центре поляны - выставил вперед топор, изготовился к бою. Когда твари до него оставалось не больше трех шагов, послушник отпрыгнул вправо и вскинул оружие над головой. Зверь с разгону проскочил мимо, а Арсентий со всей мочи рубанул по левой лапе чуть ниже плеча. Такое ощущение, что по бревну ударил.
Но тварь взвыла от боли. Крутанулась на месте, попробовала вцепиться в живот когтями, они с неприятным скрежетом скользнули по кольчуге. Поняв ошибку, Зверь ударил еще раз, кулаком в лицо. Послушник пригнулся, но недостаточно быстро - в голове раздался гулкий звон, мир поплыл, и Арсентий упал на четвереньки.
Тварь решила, что человек побежден, и больше не торопилась. Нависла над ним, протянула лапы. Послушник сделал первое, что пришло в голову - набрал в левую ладонь побольше песка и швырнул в морду зверю. И пока тот с недовольным ревом протирал глаза, Арсентий прополз между ног противника, с трудом приподнялся, вскинул топор и обрушил его на спину чудовища возле позвоночника. Потом еще и еще раз. Он рубил ревущего от боли Зверя до тех пор, пока тот не завалился мордой в песок и не начал биться в судорогах. Только тогда Арсений уронил топор и упал рядом без сил.
Но агония Зверя все не заканчивалась. А потом он стал стремительно меняться - голова уменьшилась и покрылась спутанными светлыми волосами. Тело, руки и ноги тоже усохли, и вскоре на песке лежало не неведомое чудовище, а обычный человек, совершенно голый, измазанный грязью и кровью. Арсентий не верил глазам. Встал, перевернул тело лицом вверх, и беззвучный крик вырвался изо рта. Мертвыми глазами в ясное небо смотрел брат Родион, послушник Богоявленского монастыря, мастер по нечисти и его лучший друг.
Арсентий оцепенел. Что за сила превратила искреннего и добродушного человека в отвратительную тварь? Что за злое колдовство заставило его убивать невинных?
В реальность послушника вернули тихие шаги неподалеку - нетвердой походкой приближалась пленница чудовища.
- Кто еще здесь есть? - слова с трудом вырывались из пересохшего горла.
- Сейчас никого, - она почти плакала от страха. - Тут колдун живет, а зверь у него вместо собаки. Только колдун три дня назад ушел.
- Куда ушел? - Арсентий встал, схватил ее за плечи и сильно тряхнул. - Говори, куда он ушел?
- Я не знаю! - девушка, казалось, сейчас потеряет сознание. - Я правда ничего не знаю! Пожалуйста, отведи меня домой!
Арсентий отпустил ее и кивнул. Конечно, надо вначале спасти эту девочку, а уже потом искать злодея. Но прежде, чем уходить, он натаскал из поленницы дров, сложил прямоугольником, устроил сверху иссеченное тело друга, обильно полил жидкостью из бутылки. Опустился на колени, прочитал короткую отходную молитву и запалил огонь. Конечно, сжигать мертвого - не по христианскому обычаю, но почему-то Арсентий был уверен, что только пламя может очистить душу от той скверны, которой пропитал ее неведомый враг.
Ромеи из далекого Царьграда тщательно оберегают секрет изготовления греческого огня, никому не рассказывают, что входит в его состав. Но если эта смесь попадет на тело человека и загорится, то очень быстро превратит несчастного в горстку пепла. Даже вода не поможет спастись, от этого пламя только сильнее разгорится. И сейчас этот огонь на глазах пожирал останки брата Родиона.
Арсений повернулся к пленнице, все это время беззвучно сидевшей, прижавшись к стене дома.
- Тебя как звать?
- Малуша.
- Из деревни?
- Да.
Послушник протянул ей руку, помогая встать, и без лишних слов зашагал к лесу.
