Впрочем, слишком на гостя не наседали, то и дело переключаясь на разговоры друг с другом. Одни Сильвестр понимал (когда хозяева дома любезно переходили на общеславянский, или когда устроившаяся рядом на диване Таня бегло переводила), другие – на общеазиатском (единственном, на котором говорила Шика), – нет, и тогда только и оставалось, что напряженно озираться вокруг да обдумывать свои мысли.
“Я должен постараться выучиться общеазиатскому. Вряд ли они, конечно, замышляют что-то против меня, но все же неуютно как-то… А еще – Таня так проста и открыта с ними. И… она так и зовет старших Окада мамой и папой, а Шику – сестренкой, хоть они не родные ей. В голове не укладывается…”
День уже понемногу клонился к вечеру, когда Таня и Риота наконец поглядели на часы и засобирались домой. Аска, похоже, предлагала им остаться и на ночь, но новоявленные родственники Сильвестра (к Риоте он никакой антипатии не испытывал) вежливо отказались. Сильвестр же поспешил за ними, стараясь не слишком явно спешить на выход и неуклюже поблагодарив за гостеприимство.
И вновь был несколько обескуражен, когда сперва Аска, а затем и Шика чуть приобняли его на прощание, пригласив приходить еще.
– Что-то ты, братик, приуныл.
Таня и Риота жили всего-то на другом конце улицы от семьи Окада, однако решили немного прогуляться – и окрестности Сильвестру чуть побольше, и, кажется, в магазин заглянуть.
– А? – юноша, дотоле старательно глядевший под ноги, вскинул голову и вздохнул. – Да я… так.
– Что-то не так?
Улыбка старшей сестры была участливой, но взгляд проницательно пристален, и юноша наконец не выдержал.
– Все не так. Вернее, не все – я очень рад, что у меня нашлась ты, рад познакомиться и с Риотой, но…
– Аска, – Таня, кажется, не спрашивала.
– Да, – Сильвестр остановился и с полминуты наблюдал за крупным пауком, который полз по обочине. А затем вновь поднял глаза. – У меня просто в голове не укладывается, Тань. Ты – моя старшая сестра, Светлана – наша с тобой мама, а ты… ты… ты зовешь мамой ее врага! Как, Тань?! Как?! У меня в голове не укладывается! Это же… это… предательство…
Не выдержав наконец, он всхлипнул, и снова опустил взгляд. И почти тут же оказался в крепких сестринских объятиях.
– Вест, ты правда просто не понимаешь меня, – голос старшей сестры был очень мрачен, однако злости в нем не было. – Хотя я ждала чего-то подобного. Ох… Скажи, братик, у тебя есть в школе неприятные тебе люди? Не обязательно недруги, но вообще?
– Конечно есть! – юноша и не раздумывал. – Димон с “Обязательства”, например. Или…
– Достаточно, подойдет. Представь, что этот самый Димон сказал что-то оскорбительное про твою маму. Что бы ты сделал?
– Врезал бы ему! – Сильвестр даже отодвинулся насколько позволяли объятия, глядя на сестру так, будто большей дурости ему в жизни не приходилось слышать. – Не знаю, правда, кулаком или заклинанием…
– Не суть важно… Так вот, я однажды поступила так же. Правда, я на твоем месте погорячилась и пальнула темным заклинанием…
– Оу… н-ну, это уже не очень хорошо, но если тот гад обидел твою маму…
– Нашу маму, Вест.
Юноша вздрогнул, соображая, что сестра едва ли не впервые за время знакомства прямо сказала это.
– Н-ну-у, я же это и сказал?..
– Ага, типа… – разжав объятия, Таня уселась прямо в придорожную траву и мрачно вздохнула.
– И-и что дальше было? – напомнил Сильвестр.
– Дальше? Я, в отличие от тебя, училась в “Иолитовой маске”...
– В Японии?!
– Ага. Это одна из двух основных магических школ в мире, где не только есть курс плавания, но и существует довольно серьезная секция по вентэсенозе. Светлана… с детства видела меня продолжательницей своего дела, я ходила на плавание у технократов, занималась вентэсенозой в школе, нередко наблюдала за тренировками, и даже пару раз бывала на сборах. Ну и, разумеется, старалась не пропускать ни одного ее серьезного матча. Она меня даже из школы иногда забирала на день-два ради это.
– Ух ты, прям как меня! – Сильвестр невольно разулыбался. – Правда, вентэсенозой я не занимаюсь в школе, только плаванием.
– Ага. Я… не буду скрывать, Вест – я ее очень любила, мне нравилось ее радовать, я старалась соответствовать ожиданиям (тогда я еще не понимала, что завышенным). От того и пальнула тогда по своему “Димону”, обидевшись за любимую маму.
– Но ведь за дело же!
– Я тоже тогда так посчитала. Но вот школьная Комиссия Чистоты Помыслов со мной не согласилась.
– Комиссия?
– Ребята, следящие, чтобы в стенах “Маски” ничего предосудительного не изучали и не применяли. Я, не скрою, не была паинькой, и хоть в темные властелины никогда не метила, но пара грешков за мной уже водилось, так что меня просто-напросто выперли…
– Тебя исключили?! – у юноши даже челюсть отвисла.
– Ага, еще и палочку заодно переломили по традиции “чтоб неповадно было”. Спасибо, хоть домой отправили, – Таня сорвала какую-то былинку, покрутила стебелек в пальцах и мрачно ухмыльнулась. – Я была довольно типичным ребенком и, разумеется, прекрасно понимала, что мама меня за это не похвалит, и дома меня поначалу действительно ждал скандал… А под конец Светлана от меня просто отказалась и выперла вон. Отец наш был в очередной поездке, но…
– Ты врешь! – возмущение, таившееся еще с первой их встречи в глубинах его души вновь прорвалось наружу. – Наша мама бы никогда!..
– Вест, посмотри мне в глаза! – жестко перебила его Таня. – Я бывала сумасбродна, возможно, но тупым подростком, сбегающим от обиды из дома, я не была, и если меня выставили за дверь, а затем весь вечер ее не открывали, как я ни умоляла – наверно, это было что-то посерьезнее специфического воспитания, правда? А затем я еще трое суток болталась по нашему родному городу – настолько опустошенная и разбитая, что у меня даже плакать сил не было, – и меня никто не искал.
– Н-не может…
– У меня были какие-никакие сбережения – новый артефакт я себе купила, а затем… не помню уже, что на меня нашло – может это было как раз то самое сумасбродство, а может мне просто надоело мерзнуть по полсуток (меня отчислили примерно в середине учебного года), а другого теплого места я на нервах не вспомнила… В общем, я сдуру рванула в Рио…
– В Рио?
– Рио-де-Жанейро. Город такой в Бразилии, слыхал? Шаталась там еще полдня, пока не угодила в фавелы, да там и осталась.
– К-куда угодила?
– В местные трущобы – очень, оч-чень колоритное место, скажу я тебе, – Таня мрачно улыбнулась. – Жила там года полтора или два, катилась себе по наклонной, каким-то чудом не сгинула. Пока меня наконец не нашли и не вытащили из этой дыры.
– Кто?
– Папа. Вернее, на тот момент еще нет, но это неважно. Широ мне тогда крепко вломил – я до сих пор так и не вспомнила, как из Бразилии переместилась в Японию.
– Да ты гонишь! – не удержался Риота, прежде молча выслушивавший повествование супруги. – Окада-сан бы никогда…
– Попробуй при нем хотя бы попытаться напасть на кого-то из правоохранителей – узнаешь много нового, – Таня только отмахнулась не глядя. – И не только о себе… В общем, пришла в себя я уже в том самом доме, где ты только что гостил, а передо мной сидела женщина, про которую мне всю мою жизнь рассказывали, что она – враг.
– Аска? – почти шепотом переспросил Сильвестр.
– Ага. Вот только эта “враг” сделала все, чтобы вытащить меня со дна к свету, избавив от тюрьмы, дала мне шанс исправиться и вернула мне мечту, сделав наконец игроком в вентэсенозу – и не только в команду Кансай, но и в сборную мира меня пропихнула (хотя этого я уже не просила). Ну и в семью приняла заодно. А пару месяцев спустя сборная мира, где я каким-то чудом закрепилась, вышла на первую игру – против сборной России.
– Против?..
– Да. Ты любишь нашу Родину, поэтому сразу отвлекусь: я не “пошла против своих” – это было просто спортивное состязание, а я играла ради той, которая дала мне шанс и ради своего будущего в спорте, только и всего. Но да, против Светланы.
Юноша нервно сглотнул.
– Я увидела ее впервые спустя два с лишним года, и знаешь, что она мне сказала?
– Что?
– А ничего не сказала. Точнее, мне ничего – я после игры невольно подслушала ее разговор с сокомандницами по сборной, и гнула она там ровно то же самое: я не ее дочь, она меня не знает, я ее предала, и вообще “не понимаю, о чем вы говорите”.
Сильвестр неверяще помотал головой. Таня с минуту помолчала, разглядывая стебелек, а затем отбросила его и подняла взгляд.
– Так кто моя мама, Вест, – спросила она тихо, – та, что родила меня и, вроде бы, вырастила, но вышвырнула, стоило мне впервые всерьез оступиться, или та, что спасла после десятков шагов по наклонной и подарила новую жизнь?
– Я тебе не верю, – тихо выдохнул Сильвестр.
Он уже смутно подозревал, что просто упрямится, но любовь к матери и все, что он знал в жизни, не давало ему сказать иначе.
– Во что не веришь? – устало переспросила сестра, поднимаясь наконец на ноги. – Что твоя любимая мама не могла себя повести настолько отвратительно? Но она повела. Это было… больше пятнадцати лет назад, тебя тогда еще на свете не было, и понятно, что ты не мог этого всего видеть. А я тебе рассказала, почему ты об этом никогда прежде не слышал. Я рада, если она воспитывала тебя иначе (а кое-что, судя по твоим рассказам, она и правда переосмыслила), но две трети моей жизни выглядели именно так. Не хочешь – не верь мне, я, как сестра, тебя любить не перестану и не предам. Только задумайся еще над одним моментом, пожалуйста. Ты сейчас был в доме женщины, которую тебе явно всю твою жизнь описывали как врага. Она правда была похожа на твоего врага, а?
– Н-не очень…
– Вот именно. Да, Аска тоже явно недолюбливала Светлану и не скрывала этого, но и только (и даже она была опечалена новостью о ее смерти). А ко мне за мою жизнь никто не относился лучше нее и Шики. Ну вот Риота еще, да, – Таня мимолетно чмокнула супруга в щеку. – Ладно, мальчики, пойдемте дальше, а то уже темнеет.
И вот они уже вновь неспешно идут сквозь сгущающиеся сумерки.
“Вот как мне во все это верить, а? – уныло думал Сильвестр, плетясь следом за сестрой и ее мужем. – Ну это противоречит всему, что я знаю!.. Вот только зачем бы ей так оголтело мне врать, если я, по большому счету, и так никуда не денусь? Может я и слаб духом, но в детдом мне все равно не хочется. Эх… А еще – я ведь и правда не знал о Тане раньше. Я ее не так хорошо знаю, но, допустим, она могла предать нашу маму, сбежать, и теперь плести мне оправдания своих поступков… Но почему мама-то о ней никогда не говорила? И папа тоже ни разу... Хотя она мне показывала документы, и там все написано как есть – она правда моя сестра (да и похожа она на маму, очень похожа!). Их, небось, проверяли, документы эти, и не раз, да и меня ей отдали. Да и зачем их вообще подделывать – я ж не наследник состояния какой… Таня родилась Плавневой, и даже после удочерения была Плавневой-Окада… А вот почему, кстати?”
– Тань, – неуверенно позвал он.
– Да?
– А почему ты перестала быть Плавневой?
– Ты про то, что я после удочерения Аской была “Плавневой-Окада”?
– Д-да.
– Я вышла замуж, – Таня смущенно улыбнулась.
– Э-э… а?
– Когда Аска принимала меня в семью – я, как и многие маги в таких случаях, взяла двойную фамилию: в напоминание о том, кто я и почему это все произошло. Как нить, связывающая меня с прошлым, с моей Родиной. Но потом меня угораздило влюбиться в мальчика с такой же фамилией, что и у моей приемной семьи, и судьба не оставила мне шанса!
Она дурашливо хихикнула. Сильвестр тоже невольно улыбнулся.
– А… а почему ты не вернулась?
– Куда?
– В Россию.
– Куда? К чему? – сестра даже остановилась, вновь заглядывая ему в глаза. – Моя семья здесь, мой новый дом здесь, здесь тренер и команда, первыми поставившие меня на ноги. А там? Могилы предков? Так я маг – мне проще, чем технократу, их навестить, не надо лететь самолетом за сотни миль. Родня? Про родительницу я тебе только что рассказала, отец тоже мне так даже ни разу и не написал за полтора десятка лет, а больше я никого, как и ты, особо и не знаю. Ты вот только обнаружился, едва ли не случайно. Честь страны отстаивать? На уровне региональных команд – не смешно, а в сборную России меня и не приглашали ни разу. Если уж на то пошло – я основной и почти бессменный игрок русского происхождения в сборной мира, ничего круче я для них уже не сделаю. Да и против России я никогда не высказывалась, просто живу в другом месте – так многие делают.
– В общем, ты так любишь родную страну, милая, что решила избавить ее от своего присутствия, – поддел Риота.
– Ах-хах, ага! – Таня тоже развеселилась.
Сильвестр тоже неловко хихикнул.
Но почти сразу беседу пришлось прервать – они наконец добрели до более оживленных улиц и почти сразу очутились возле магазинчика.
“Не то, чтобы она меня совсем убедила, – вздохнул Сильвестр, решивший подождать на улице. – Но, похоже, правду (если она все же отличается) мне уже не узнать – маму, увы, не расспросишь…”
Несмотря на экзотичность новых мест и море впечатлений, нынешние каникулы Сильвестра от учебы не избавили: едва ли не на следующий день Таня (кажется, при содействии Шики) записала его на языковые курсы.
“Мы с Риотой не преподаватели, братик, многому ты от нас не выучишься, а хорошее знание языка будет для тебя неплохим подспорьем в будущем”.
Сильвестр, впрочем, не возражал – ему и самому было весьма неловко оказаться в положении “немца” (в историческом смысле этого слова), зависящего от близких или от выданного на первое время разговорника.
Зато он то и дело оказывался по полсуток предоставлен сам себе: и Таня, и Риота были игроками команд региона Кансай, а на дворе стояло самое что ни на есть лето, что означало для магов-спортсменов необходимость тренироваться по ночам, отсыпаясь днем. Так что, юноша то и дело оставался в небольшом уютном коттедже своих опекунов по вечерам в одиночестве (не сказать, что он был этому безмерно рад, но и не жаловался особо).
Можно было, конечно, дойти до другого конца улицы, наведавшись в гости к сводной родне старшей сестры, но к сближению с ними душа Сильвестра так пока и не лежала.
– Не надоело одному сидеть, Вест? – поинтересовалась Таня за пятничным обедом.
– Ну-у, так… – Сильвестр неопределенно покрутил рукой. – В школе я, конечно, привык к компании, с ней повеселее, но и один всегда найду чем заняться. К Окада-старшим точно не пойду.
– Зря ты от них дистанцируешься, Вест, – хмыкнул Риота, поедая свою порцию. – Они ж тебя не съедят. Да и порассказать могут немало интересного.
– Может быть, но пока не хочу, извините.
– Ну, на нет и суда нет, – рассудила Таня. – Я вообще другое думала предложить. С нами не хочешь?
Юноша даже вилку положил.
– С вами? На тренировку?
– Ага! Посидишь, поглядишь, мы тебе пообъясним того-сего (команды ж обычно по очереди тренируются), с игроками, глядишь, познакомишься, а интересно станет – мож сам потом немного попробуешь. Тем более завтра все равно суббота, курсов у тебя нет. М?
– Сам? – Сильвестр даже смутился немного.
– Ну да. Ты совсем ни разу не пробовал в вентэсенозу играть?
– Не-а. Я ж рассказывал, у нас в школе только в рамках специфизкультуры у отделения плавание. Ну или тех, кто вообще плавать не умеет, могут научить.
“Я должен постараться выучиться общеазиатскому. Вряд ли они, конечно, замышляют что-то против меня, но все же неуютно как-то… А еще – Таня так проста и открыта с ними. И… она так и зовет старших Окада мамой и папой, а Шику – сестренкой, хоть они не родные ей. В голове не укладывается…”
День уже понемногу клонился к вечеру, когда Таня и Риота наконец поглядели на часы и засобирались домой. Аска, похоже, предлагала им остаться и на ночь, но новоявленные родственники Сильвестра (к Риоте он никакой антипатии не испытывал) вежливо отказались. Сильвестр же поспешил за ними, стараясь не слишком явно спешить на выход и неуклюже поблагодарив за гостеприимство.
И вновь был несколько обескуражен, когда сперва Аска, а затем и Шика чуть приобняли его на прощание, пригласив приходить еще.
***
– Что-то ты, братик, приуныл.
Таня и Риота жили всего-то на другом конце улицы от семьи Окада, однако решили немного прогуляться – и окрестности Сильвестру чуть побольше, и, кажется, в магазин заглянуть.
– А? – юноша, дотоле старательно глядевший под ноги, вскинул голову и вздохнул. – Да я… так.
– Что-то не так?
Улыбка старшей сестры была участливой, но взгляд проницательно пристален, и юноша наконец не выдержал.
– Все не так. Вернее, не все – я очень рад, что у меня нашлась ты, рад познакомиться и с Риотой, но…
– Аска, – Таня, кажется, не спрашивала.
– Да, – Сильвестр остановился и с полминуты наблюдал за крупным пауком, который полз по обочине. А затем вновь поднял глаза. – У меня просто в голове не укладывается, Тань. Ты – моя старшая сестра, Светлана – наша с тобой мама, а ты… ты… ты зовешь мамой ее врага! Как, Тань?! Как?! У меня в голове не укладывается! Это же… это… предательство…
Не выдержав наконец, он всхлипнул, и снова опустил взгляд. И почти тут же оказался в крепких сестринских объятиях.
– Вест, ты правда просто не понимаешь меня, – голос старшей сестры был очень мрачен, однако злости в нем не было. – Хотя я ждала чего-то подобного. Ох… Скажи, братик, у тебя есть в школе неприятные тебе люди? Не обязательно недруги, но вообще?
– Конечно есть! – юноша и не раздумывал. – Димон с “Обязательства”, например. Или…
– Достаточно, подойдет. Представь, что этот самый Димон сказал что-то оскорбительное про твою маму. Что бы ты сделал?
– Врезал бы ему! – Сильвестр даже отодвинулся насколько позволяли объятия, глядя на сестру так, будто большей дурости ему в жизни не приходилось слышать. – Не знаю, правда, кулаком или заклинанием…
– Не суть важно… Так вот, я однажды поступила так же. Правда, я на твоем месте погорячилась и пальнула темным заклинанием…
– Оу… н-ну, это уже не очень хорошо, но если тот гад обидел твою маму…
– Нашу маму, Вест.
Юноша вздрогнул, соображая, что сестра едва ли не впервые за время знакомства прямо сказала это.
– Н-ну-у, я же это и сказал?..
– Ага, типа… – разжав объятия, Таня уселась прямо в придорожную траву и мрачно вздохнула.
– И-и что дальше было? – напомнил Сильвестр.
– Дальше? Я, в отличие от тебя, училась в “Иолитовой маске”...
– В Японии?!
– Ага. Это одна из двух основных магических школ в мире, где не только есть курс плавания, но и существует довольно серьезная секция по вентэсенозе. Светлана… с детства видела меня продолжательницей своего дела, я ходила на плавание у технократов, занималась вентэсенозой в школе, нередко наблюдала за тренировками, и даже пару раз бывала на сборах. Ну и, разумеется, старалась не пропускать ни одного ее серьезного матча. Она меня даже из школы иногда забирала на день-два ради это.
– Ух ты, прям как меня! – Сильвестр невольно разулыбался. – Правда, вентэсенозой я не занимаюсь в школе, только плаванием.
– Ага. Я… не буду скрывать, Вест – я ее очень любила, мне нравилось ее радовать, я старалась соответствовать ожиданиям (тогда я еще не понимала, что завышенным). От того и пальнула тогда по своему “Димону”, обидевшись за любимую маму.
– Но ведь за дело же!
– Я тоже тогда так посчитала. Но вот школьная Комиссия Чистоты Помыслов со мной не согласилась.
– Комиссия?
– Ребята, следящие, чтобы в стенах “Маски” ничего предосудительного не изучали и не применяли. Я, не скрою, не была паинькой, и хоть в темные властелины никогда не метила, но пара грешков за мной уже водилось, так что меня просто-напросто выперли…
– Тебя исключили?! – у юноши даже челюсть отвисла.
– Ага, еще и палочку заодно переломили по традиции “чтоб неповадно было”. Спасибо, хоть домой отправили, – Таня сорвала какую-то былинку, покрутила стебелек в пальцах и мрачно ухмыльнулась. – Я была довольно типичным ребенком и, разумеется, прекрасно понимала, что мама меня за это не похвалит, и дома меня поначалу действительно ждал скандал… А под конец Светлана от меня просто отказалась и выперла вон. Отец наш был в очередной поездке, но…
– Ты врешь! – возмущение, таившееся еще с первой их встречи в глубинах его души вновь прорвалось наружу. – Наша мама бы никогда!..
– Вест, посмотри мне в глаза! – жестко перебила его Таня. – Я бывала сумасбродна, возможно, но тупым подростком, сбегающим от обиды из дома, я не была, и если меня выставили за дверь, а затем весь вечер ее не открывали, как я ни умоляла – наверно, это было что-то посерьезнее специфического воспитания, правда? А затем я еще трое суток болталась по нашему родному городу – настолько опустошенная и разбитая, что у меня даже плакать сил не было, – и меня никто не искал.
– Н-не может…
– У меня были какие-никакие сбережения – новый артефакт я себе купила, а затем… не помню уже, что на меня нашло – может это было как раз то самое сумасбродство, а может мне просто надоело мерзнуть по полсуток (меня отчислили примерно в середине учебного года), а другого теплого места я на нервах не вспомнила… В общем, я сдуру рванула в Рио…
– В Рио?
– Рио-де-Жанейро. Город такой в Бразилии, слыхал? Шаталась там еще полдня, пока не угодила в фавелы, да там и осталась.
– К-куда угодила?
– В местные трущобы – очень, оч-чень колоритное место, скажу я тебе, – Таня мрачно улыбнулась. – Жила там года полтора или два, катилась себе по наклонной, каким-то чудом не сгинула. Пока меня наконец не нашли и не вытащили из этой дыры.
– Кто?
– Папа. Вернее, на тот момент еще нет, но это неважно. Широ мне тогда крепко вломил – я до сих пор так и не вспомнила, как из Бразилии переместилась в Японию.
– Да ты гонишь! – не удержался Риота, прежде молча выслушивавший повествование супруги. – Окада-сан бы никогда…
– Попробуй при нем хотя бы попытаться напасть на кого-то из правоохранителей – узнаешь много нового, – Таня только отмахнулась не глядя. – И не только о себе… В общем, пришла в себя я уже в том самом доме, где ты только что гостил, а передо мной сидела женщина, про которую мне всю мою жизнь рассказывали, что она – враг.
– Аска? – почти шепотом переспросил Сильвестр.
– Ага. Вот только эта “враг” сделала все, чтобы вытащить меня со дна к свету, избавив от тюрьмы, дала мне шанс исправиться и вернула мне мечту, сделав наконец игроком в вентэсенозу – и не только в команду Кансай, но и в сборную мира меня пропихнула (хотя этого я уже не просила). Ну и в семью приняла заодно. А пару месяцев спустя сборная мира, где я каким-то чудом закрепилась, вышла на первую игру – против сборной России.
– Против?..
– Да. Ты любишь нашу Родину, поэтому сразу отвлекусь: я не “пошла против своих” – это было просто спортивное состязание, а я играла ради той, которая дала мне шанс и ради своего будущего в спорте, только и всего. Но да, против Светланы.
Юноша нервно сглотнул.
– Я увидела ее впервые спустя два с лишним года, и знаешь, что она мне сказала?
– Что?
– А ничего не сказала. Точнее, мне ничего – я после игры невольно подслушала ее разговор с сокомандницами по сборной, и гнула она там ровно то же самое: я не ее дочь, она меня не знает, я ее предала, и вообще “не понимаю, о чем вы говорите”.
Сильвестр неверяще помотал головой. Таня с минуту помолчала, разглядывая стебелек, а затем отбросила его и подняла взгляд.
– Так кто моя мама, Вест, – спросила она тихо, – та, что родила меня и, вроде бы, вырастила, но вышвырнула, стоило мне впервые всерьез оступиться, или та, что спасла после десятков шагов по наклонной и подарила новую жизнь?
– Я тебе не верю, – тихо выдохнул Сильвестр.
Он уже смутно подозревал, что просто упрямится, но любовь к матери и все, что он знал в жизни, не давало ему сказать иначе.
– Во что не веришь? – устало переспросила сестра, поднимаясь наконец на ноги. – Что твоя любимая мама не могла себя повести настолько отвратительно? Но она повела. Это было… больше пятнадцати лет назад, тебя тогда еще на свете не было, и понятно, что ты не мог этого всего видеть. А я тебе рассказала, почему ты об этом никогда прежде не слышал. Я рада, если она воспитывала тебя иначе (а кое-что, судя по твоим рассказам, она и правда переосмыслила), но две трети моей жизни выглядели именно так. Не хочешь – не верь мне, я, как сестра, тебя любить не перестану и не предам. Только задумайся еще над одним моментом, пожалуйста. Ты сейчас был в доме женщины, которую тебе явно всю твою жизнь описывали как врага. Она правда была похожа на твоего врага, а?
– Н-не очень…
– Вот именно. Да, Аска тоже явно недолюбливала Светлану и не скрывала этого, но и только (и даже она была опечалена новостью о ее смерти). А ко мне за мою жизнь никто не относился лучше нее и Шики. Ну вот Риота еще, да, – Таня мимолетно чмокнула супруга в щеку. – Ладно, мальчики, пойдемте дальше, а то уже темнеет.
И вот они уже вновь неспешно идут сквозь сгущающиеся сумерки.
“Вот как мне во все это верить, а? – уныло думал Сильвестр, плетясь следом за сестрой и ее мужем. – Ну это противоречит всему, что я знаю!.. Вот только зачем бы ей так оголтело мне врать, если я, по большому счету, и так никуда не денусь? Может я и слаб духом, но в детдом мне все равно не хочется. Эх… А еще – я ведь и правда не знал о Тане раньше. Я ее не так хорошо знаю, но, допустим, она могла предать нашу маму, сбежать, и теперь плести мне оправдания своих поступков… Но почему мама-то о ней никогда не говорила? И папа тоже ни разу... Хотя она мне показывала документы, и там все написано как есть – она правда моя сестра (да и похожа она на маму, очень похожа!). Их, небось, проверяли, документы эти, и не раз, да и меня ей отдали. Да и зачем их вообще подделывать – я ж не наследник состояния какой… Таня родилась Плавневой, и даже после удочерения была Плавневой-Окада… А вот почему, кстати?”
– Тань, – неуверенно позвал он.
– Да?
– А почему ты перестала быть Плавневой?
– Ты про то, что я после удочерения Аской была “Плавневой-Окада”?
– Д-да.
– Я вышла замуж, – Таня смущенно улыбнулась.
– Э-э… а?
– Когда Аска принимала меня в семью – я, как и многие маги в таких случаях, взяла двойную фамилию: в напоминание о том, кто я и почему это все произошло. Как нить, связывающая меня с прошлым, с моей Родиной. Но потом меня угораздило влюбиться в мальчика с такой же фамилией, что и у моей приемной семьи, и судьба не оставила мне шанса!
Она дурашливо хихикнула. Сильвестр тоже невольно улыбнулся.
– А… а почему ты не вернулась?
– Куда?
– В Россию.
– Куда? К чему? – сестра даже остановилась, вновь заглядывая ему в глаза. – Моя семья здесь, мой новый дом здесь, здесь тренер и команда, первыми поставившие меня на ноги. А там? Могилы предков? Так я маг – мне проще, чем технократу, их навестить, не надо лететь самолетом за сотни миль. Родня? Про родительницу я тебе только что рассказала, отец тоже мне так даже ни разу и не написал за полтора десятка лет, а больше я никого, как и ты, особо и не знаю. Ты вот только обнаружился, едва ли не случайно. Честь страны отстаивать? На уровне региональных команд – не смешно, а в сборную России меня и не приглашали ни разу. Если уж на то пошло – я основной и почти бессменный игрок русского происхождения в сборной мира, ничего круче я для них уже не сделаю. Да и против России я никогда не высказывалась, просто живу в другом месте – так многие делают.
– В общем, ты так любишь родную страну, милая, что решила избавить ее от своего присутствия, – поддел Риота.
– Ах-хах, ага! – Таня тоже развеселилась.
Сильвестр тоже неловко хихикнул.
Но почти сразу беседу пришлось прервать – они наконец добрели до более оживленных улиц и почти сразу очутились возле магазинчика.
“Не то, чтобы она меня совсем убедила, – вздохнул Сильвестр, решивший подождать на улице. – Но, похоже, правду (если она все же отличается) мне уже не узнать – маму, увы, не расспросишь…”
Глава 3
Несмотря на экзотичность новых мест и море впечатлений, нынешние каникулы Сильвестра от учебы не избавили: едва ли не на следующий день Таня (кажется, при содействии Шики) записала его на языковые курсы.
“Мы с Риотой не преподаватели, братик, многому ты от нас не выучишься, а хорошее знание языка будет для тебя неплохим подспорьем в будущем”.
Сильвестр, впрочем, не возражал – ему и самому было весьма неловко оказаться в положении “немца” (в историческом смысле этого слова), зависящего от близких или от выданного на первое время разговорника.
Зато он то и дело оказывался по полсуток предоставлен сам себе: и Таня, и Риота были игроками команд региона Кансай, а на дворе стояло самое что ни на есть лето, что означало для магов-спортсменов необходимость тренироваться по ночам, отсыпаясь днем. Так что, юноша то и дело оставался в небольшом уютном коттедже своих опекунов по вечерам в одиночестве (не сказать, что он был этому безмерно рад, но и не жаловался особо).
Можно было, конечно, дойти до другого конца улицы, наведавшись в гости к сводной родне старшей сестры, но к сближению с ними душа Сильвестра так пока и не лежала.
– Не надоело одному сидеть, Вест? – поинтересовалась Таня за пятничным обедом.
– Ну-у, так… – Сильвестр неопределенно покрутил рукой. – В школе я, конечно, привык к компании, с ней повеселее, но и один всегда найду чем заняться. К Окада-старшим точно не пойду.
– Зря ты от них дистанцируешься, Вест, – хмыкнул Риота, поедая свою порцию. – Они ж тебя не съедят. Да и порассказать могут немало интересного.
– Может быть, но пока не хочу, извините.
– Ну, на нет и суда нет, – рассудила Таня. – Я вообще другое думала предложить. С нами не хочешь?
Юноша даже вилку положил.
– С вами? На тренировку?
– Ага! Посидишь, поглядишь, мы тебе пообъясним того-сего (команды ж обычно по очереди тренируются), с игроками, глядишь, познакомишься, а интересно станет – мож сам потом немного попробуешь. Тем более завтра все равно суббота, курсов у тебя нет. М?
– Сам? – Сильвестр даже смутился немного.
– Ну да. Ты совсем ни разу не пробовал в вентэсенозу играть?
– Не-а. Я ж рассказывал, у нас в школе только в рамках специфизкультуры у отделения плавание. Ну или тех, кто вообще плавать не умеет, могут научить.
