— Что с ней случилось?
— Ну а что сказали слуги? — ухмыльнулся он, расстегивая пуговицы на рубашке.
— Ну-у-у...
Не пересказывать же ему всех подробностей, которые расписала мне Людмила. Какой из вариантов предпочтительнее:
а) её задушили галстуком и похоронили на заднем дворе;
б) заморили голодом и похоронили на заднем дворе;
в) отравили быстродействующим ядом и — да-да — похоронили на заднем дворе.
На мой взгляд, никакой.
— Уехала вроде как, — солгала я.
— Уехала, — весело согласился Демьян, скидывая рубашку на пол и переступая через неё. — Либо погибла жуткой смертью. Поль, я жутко измотался за день. Если тебе хочется верить, что моя предыдущая женщина была мною же и убита — я даже не буду с тобой спорить.
Прозвучало мрачно. Если честно, мне захотелось уйти, чтобы не копаться в душе Демьяна, чтобы между нами остались тайны, которые не смогли бы причинить мне боль. Я помялась на пороге несколько секунд перед тем, как закрыть дверь на щеколду и скрестить руки на груди.
— Нет уж, ты мне всё расскажешь.
Демьян простонал, но кивнул подбородком на кровать.
— Не боишься, что я и тебя где-нибудь прикопаю?
— Не-а, — я легкомысленно отмахнулась. — Не отлынивай, господин-убийца. Давай-ка, с самого начала. Как вы познакомились?
Всегда видно, когда человек вспоминает о ком-то дорогом, кто остался в сердце саднящей занозой. В интонации и в мимолетных жестах дышит человеческая боль. Демьяну тяжело давались воспоминания о той, которая когда-то жила в этом доме. Он старательно подбирал слова, даже отошел к окну, чтобы не смотреть мне в глаза. Рубашка так и осталась валяться на полу, и в лучах заходящего солнца я изучала полуобнаженный силуэт.
Поджарый, с четко проступающими лопатками, с мышцами, бугрящимися под кожей. Неужели с таким мужчиной можно скандалить не только для того, чтобы после бурно мириться?
— Ты не первая, чье досье я должен был подготовить для Августа. Марина Соколовская, двадцать шесть лет, бухгалтер. Россиянка. — Его голос потускнел. — У неё обнаружился редчайший дар к колдовству, какого в техническом мире не случалось десятилетиями. Разумеется, я должен был узнать про неё всё перед тем, как затащить сюда.
«Ну-ну, а в итоге затащил не только в другой мир, но и в свою кровать», — едва не сорвалось с губ.
— Никто не подозревал, откуда она взялась. Король запретил говорить, что в магическом мире появилась брешь, благодаря которой рожден колдун. Марину представили как мою любовницу из восточного государства, и мы поселились здесь. Её обучали магии, за ней следили, от неё не отходили ни на шаг. Я всегда был рядом. Нет смысла объяснять, что в какой-то момент она стала не рабочим увлечением, а личным.
— Ты падок на иномирянок, — подытожила я, изогнув бровь.
— Могу себе позволить раз в пять лет, — отшутился Демьян и продолжил, не оборачиваясь. — Мы провели вместе чуть больше года. Она мечтала показать мне свой родной город. Как там… Йо-шк-ар-О-ла, — смешно, по слогам проговорил он. — Но при этом не хотела возвращаться в Россию и искала любые пути, чтобы остаться в Иссе. Наверное, я всегда любил Марину чуть меньше, чем она меня, ибо не принимал её идей и пытался настоять на том, что её место – в России. У нас не было ничего общего. Разные темпераменты и характеры. Мы ругались до хрипоты, перебили, наверное, половину дома. Ненавидели друг друга, но не могли жить порознь.
Это прозвучало… мечтательно. Будто давно забытая страсть на секунду вспыхнула в Демьяне, и он с восторгом окунулся в те дни. Мне стало неуютно, и засосало под ложечкой. Как хорошо, что господин долины Роз не смотрит в мою сторону, а потому не видит, как дрогнули губы.
— Ну а потом она сказала, что беременна. Увы, если ты думаешь, что я прибил женщину с не рождённым ребенком, то ошибаешься, — сказал, ухмыляясь, но ухмылка эта была невеселой. — Я предложил ей пожениться, но с условием, что она уезжает в Россию, где будет растить нашего ребенка. Я не хотел, чтобы Марина оказалась под угрозой из-за моей работы. Но она ответила категорично: либо мы остаемся тут, либо она избавляется от плода. Я просил Марину передумать, но она была непреклонна. Мы поскандалили, даже подрались. Точнее — дралась она, а я держал её за запястья и всячески напоминал себе, что не смогу отвесить пощечину той, которая ждет моего ребенка. Но Марина как будто слетела с катушек. Она билась в истерике, оскорбляла, пыталась применить магию и всё повторяла, что сделает аборт. В какой-то момент я приказал ей проваливать, и она послушалась.
— А дальше?..
— Ну, для начала я приказал сжечь все её вещи. Марина уехала немедля. Думаю, обратно в Россию, ибо в нашем мире её след стерся. Разумеется, Август был недоволен потерей колдуна из технического мира. Я пытался найти её, но ваш мир слишком сложен, а Марина перестала обращаться к своим умениям. Будто испарилась.
«Или погибла», — подумала я, и по позвоночнику покатились мурашки. Что мешало влюбленной девушке, которую отвергли, броситься с моста или сотворить с собой нечто такое, что навсегда стерло её с радаров?
Надеюсь, я ошибаюсь.
— Ты забыл её или…?
Демьян, наконец, обернулся. Взгляд его похолодел, словно скованный вьюгой. Мне хотелось накрыть его глаза ладонями, чтобы отогреть, стереть дымку неприятных воспоминаний. Но я сидела как пригвожденная к кровати, обняв подушку и наблюдая за тем, как господин долины Роз борется с демонами своего прошлого.
— Давно. Но благодаря ей я решил попробовать провернуть свою затею с розами. Если у вас появились чистейшие маги, то должны быть и те, которые без сожаления расстанутся с искрой.
Чем пристальнее он смотрел на меня, тем сильнее мне казалось, что я — лишь попытка справиться с утратой Марины. Тоже россиянка, тоже с магическим даром (пусть и специфическим), тоже отобранная самим королем. Быть может, мы похожи внешне. Что, если любимая женщина Демьяна была низкорослой и светловолосой, носила высокие каблуки?
В любом случае, меня не покидало гадкое чувство второстепенности.
— Поль, — позвал Демьян, приблизившись ко мне, — поверь, ты — другая. Я никогда бы не стал искать замену Марине. Не через столько лет. Не с тобой.
— Точно? — спросила я.
Голос предательски дрогнул, и получилось как-то жалостливо. Демьян подал мне руку, помогая подняться, и крепко прижал к груди. Горячий, пахнущий дымом сотни костров. Я слышала, как бьется его сердце — удар за ударом, — а он убаюкивал меня и уверял в чем-то бесконечно важном.
Мне хотелось ему поверить.
Но куда сильнее хотелось увидеть Марину Соколовскую, чтобы или утихнуть, или окончательно сгореть.
…Шла вторая неделя. Я изнывала от скуки. Запертая в четырех стенах, без возможности что-либо изменить. Меня тянуло на приключения, да только приключаться было нечему. Всё потрогала и осмотрела, излазила пристройки, обошла сады. Чуть не спалила дом, когда попыталась совладать с плитой, дабы приготовить всем «свою фирменную шарлотку». В общем, после того, как горящие занавески потушили, я была изгнана из кухни поваром, который угрожал сотворить нечто неприличное со мной и всей моей семьей, включая троюродных дедушек, если я удумаю вернуться.
Вообще-то прислуга оттаяла, но их общения не хватало, чтобы наполнить мою жизнь смыслом. Не спасали даже совместные вечера с Демьяном. Тот был умелым любовником, но каждый раз, когда его пальцы касались моей кожи, меня прошибало током, и в голове рождалось чужое женское имя.
На десятый день стало очевидно: либо мы что-то меняем, либо всё окончательно скатится в тартарары.
— Скоро я повешусь на ближайшей осине от уныния, — взвыла я во время совместного ужина. — Отпусти меня в столицу. Хотя бы на денек!
— В город тебе нельзя, — отрезал Демьян, нанизав бифштекс на вилку. — Мы только-только подобрались к заговорщикам, и твое воскрешение всё испортит.
Воскрешение — очень подходящее слово. Моё тело так и не было найдено в пучинах вод (ничего удивительного, потому что оно отъедалось на дармовых харчах поместья). Два дня назад со мной официально «простились», причем сделали это с размахом, а принцесса Виктория даже разрыдалась на церемонии и пообещала вечно ухаживать за хомяком безвременно почившей подруги.
Надо при случае ей сообщить, что «вечно» не получится — хомяки редко доживают до трех лет.
— Хотя бы расскажи, до чего вы докопались!
— Нет. Как только вопрос будет разрешен, ты обо всём узнаешь.
Я начинала закипеть от злости. Как же меня бесила его непреклонность! Этот человек не умел мыслить полумерами. Плохое или хорошее, черное или белое, отказ или согласие. Слов «возможно», «наверное» попросту не имелось в его лексиконе.
— Тогда отправь меня в Россию, — сказала я, отодвинув тарелку со ставшим безвкусным салатом. — Пережду там, заодно решу все вопросы по нашему контракту.
— Не проси. — Демьян покачал головой.
Да что за напасть! Аппетит начисто испарился. Неужели он думает, что я поступлю как Марина и исчезну, стоит мне переступить границу миров? Глупости. Пусть поставит «жучок», если не доверяет моим словам!
— Такое чувство, что ты завел себе домашнюю зверюшку, — процедила я. — Сижу, ем, наворачиваю круги по саду. Меня от запаха роз уже тошнит. Мне нужно чем-то заниматься, а не ждать тебя как рабыня!
— Полина, я уже всё сказал и повторять не собираюсь.
Ах так, ну и ладно.
Я сбежала с ужина, не дождавшись десерта. Сослалась на болезную голову и свалила к себе в комнату, где принялась за план побега. В принципе, ничего сложного. Надо бы сменить прическу, надеть что-нибудь простецкое и написать Демьяну записку, чтобы он не волновался о моей пропаже. Через портал из поместья перенесусь в центр столицы, а оттуда тихонечко доберусь до перехода между мирами. Схожу к Саше в агентство, ну и погляжу: возвращаться или остаться в России до лучших времен. С Демьяном можно общаться и на расстоянии, коль уж он не готов появляться в моем мире.
Так как никаких конкретных угроз мне не описали, а размытое «тебе туда нельзя» я за причину не считала, то идея мне понравилась. Кроме того, мне до одури, до зуда в пальцах захотелось найти Марину. Таинственную девушку из прошлого, которая отравила ядом наше будущее. Ту, чьё имя в поместье запрещено называть.
Попробуем отыскать её следы в интернете.
Всё прошло настолько гладко, что я даже удивилась своему успеху. Придворный маг беспрекословно открыл портал, стоило мне обмолвиться, что в столицу меня направил лично Демьян. У него не возникло даже мысли, что я могу рвануть куда-либо без воли господина.
Защитный браслет был оставлен в поместье, поэтому стражники просканировали меня и отпустили на все четыре стороны. На последнем автобусе я добралась сначала до ломбарда, где обменяла имеющееся золото на купюры, а затем до гостиницы. Город чернел беззвездной ночью.
Я засыпала со счастливой улыбкой на устах, вжимаясь носом в подушку, пахнущую дешевым стиральным порошком…
Демьян не стал тревожить Полину, когда она, обиженная на весь белый свет, заперлась в спальне. Глупая девчонка, которая считала, что мир обязан вертеться вокруг неё, не понимала простых вещей. За ней охотились, её чуть не убили, и только чудо помогло Полине спастись. А теперь она собиралась ринуться обратно в клетку к тиграм.
Ей, видите ли, скучно!
Непоследовательная, импульсивная. Эта девушка знала себе цену, не стеснялась своих мыслей и желаний. Демьян видел, как тяжело ей дается заточение, но не мог рисковать общим делом и королевским доверием. Не мог рисковать ею самой, в конце-то концов.
Пускай обижается.
Вся она — её взгляд и трепетание ресниц, манеры и голос — всколыхнули в нем что-то забытое. Точно сорвало защитный панцирь, и наружу прорвались ещё не чувства, но уже не безразличие. Что-то непонятное, а оттого опасное. Демьяна тянуло к Полине, срывало тормоза от её запаха. Цитрусы и цветочная сладость сплелись в абсолютное безумие. Чистое, незамутненное вожделение.
Он закрылся в кабинете и впустил внутрь лунный свет. Такой яркий, почти ослепляющий. Луч прокрался по предметам, осел золотистой краской на родовом гербе. Демьян бездумно перебирал какие-то бумаги и вспоминал разговор, который раскроил их отношения с Полиной на «до» и мучительное «после».
Следующим утром после того, как Полина узнала про Марину, в кабинет Демьяна тихонечко вошла Людмила. Девушка вытянулась по струнке и отрапортовала с самым гордым видом:
— Господин, я сделала всё, что было велено. Случайно проболталась о вашей бывшей возлюбленной, сказала, что вы поссорились, и она пропала. Госпожа Полина ничего не заподозрила, уверяю вас, — на слове «случайно» девушка сделала особый акцент, показывая, что случайностью там и не пахло.
Разумеется, Полина не понимала: будь в поместье столь болтливые прислужники — многие секреты государственной важности давно бы перестали быть таковыми. Нет, за своих людей Демьян ручался головой. Он отбирал их годами и гнал за малейшую провинность. Но те, кто хранил ему верность, получали щедрую оплату.
— Да, мне уже известно. Прими небольшой подарок в благодарность за помощь, — Он вручил служанке золотую цепочку, которую тотчас сжала тонкая ручонка. От денег Людмила бы отказывалась до последнего, ибо считала, что исполнять приказы хозяина — её прямая обязанность; а вот на украшения была падка.
— Господин, зачем вам это?
Всё банально. Полина должна знать о прошлом, но Демьян бы не смог о себе рассказать. Пусть лучше она считает, что докопалась до истины сама. Если она захочет уйти после услышанного — он не будет её удерживать. Лучше так, чем, если бы на неё вывалил правду кто-нибудь из доброжелателей, извратив все факты.
Главное, чтобы иноземка оставалась в Иссе, а с ним или без него — неважно.
«Нет, конечно, это важно», — перебил свои мысли Демьян. Для него это было бесконечно важно. Но важность чувств самого Демьяна гораздо меньшая, чем жизнь Полины или её спокойствие.
Демьян тоскливо ухмыльнулся и вслух произнес:
— Пускай она помнит всю шаткость своего положения. Если я мог расправиться с одной непокорной женщиной, то не пожалею и вторую.
— То есть... это всё-таки были вы? — служанка выпучилась.
Невозмутимое пожатие плеч и лицо, которое не выражало ни единой эмоции, стали ей ответом. С лица девушки схлынули все краски. Людмила склонилась в поклоне и ретировалась так быстро, словно её здесь и не было, лишь в коридоре зашуршал передник и зацокали башмачки.
После того признания между Демьяном и Полиной выросла стена непонимания и беспочвенных страхов, но это не пугало господина долины Роз. Люди имеют свойство приходить и уходить. Ничего сверхъестественного. Такова жизнь.
Впрочем, тем вечером, когда пышущая жаром луна взгромоздилась на небосклон, Демьян не подозревал, что Полина ушла гораздо раньше, чем он рассчитывал. Портал мог открыть только маг, и Демьян непременно бы узнал о том, куда отправилась иномирянка. Но на рассвете Август срочно вызвал его к себе. Господин долины Роз надолго умчался в замок, не догадываясь, что пташка упорхнула из золотой клетки.
— Полина, привет! — завопила бухгалтер Леночка, когда я вошла в сонный офис.
Меня тотчас обступили любопытствующие сотрудники. Разумеется, им было известно, что я могу принести Маркелову деньги, а значит, не настолько бесполезна, как всегда. Короче говоря, начался парад лести и заискивающих взглядов.
— Ну а что сказали слуги? — ухмыльнулся он, расстегивая пуговицы на рубашке.
— Ну-у-у...
Не пересказывать же ему всех подробностей, которые расписала мне Людмила. Какой из вариантов предпочтительнее:
а) её задушили галстуком и похоронили на заднем дворе;
б) заморили голодом и похоронили на заднем дворе;
в) отравили быстродействующим ядом и — да-да — похоронили на заднем дворе.
На мой взгляд, никакой.
— Уехала вроде как, — солгала я.
— Уехала, — весело согласился Демьян, скидывая рубашку на пол и переступая через неё. — Либо погибла жуткой смертью. Поль, я жутко измотался за день. Если тебе хочется верить, что моя предыдущая женщина была мною же и убита — я даже не буду с тобой спорить.
Прозвучало мрачно. Если честно, мне захотелось уйти, чтобы не копаться в душе Демьяна, чтобы между нами остались тайны, которые не смогли бы причинить мне боль. Я помялась на пороге несколько секунд перед тем, как закрыть дверь на щеколду и скрестить руки на груди.
— Нет уж, ты мне всё расскажешь.
Демьян простонал, но кивнул подбородком на кровать.
— Не боишься, что я и тебя где-нибудь прикопаю?
— Не-а, — я легкомысленно отмахнулась. — Не отлынивай, господин-убийца. Давай-ка, с самого начала. Как вы познакомились?
Всегда видно, когда человек вспоминает о ком-то дорогом, кто остался в сердце саднящей занозой. В интонации и в мимолетных жестах дышит человеческая боль. Демьяну тяжело давались воспоминания о той, которая когда-то жила в этом доме. Он старательно подбирал слова, даже отошел к окну, чтобы не смотреть мне в глаза. Рубашка так и осталась валяться на полу, и в лучах заходящего солнца я изучала полуобнаженный силуэт.
Поджарый, с четко проступающими лопатками, с мышцами, бугрящимися под кожей. Неужели с таким мужчиной можно скандалить не только для того, чтобы после бурно мириться?
— Ты не первая, чье досье я должен был подготовить для Августа. Марина Соколовская, двадцать шесть лет, бухгалтер. Россиянка. — Его голос потускнел. — У неё обнаружился редчайший дар к колдовству, какого в техническом мире не случалось десятилетиями. Разумеется, я должен был узнать про неё всё перед тем, как затащить сюда.
«Ну-ну, а в итоге затащил не только в другой мир, но и в свою кровать», — едва не сорвалось с губ.
— Никто не подозревал, откуда она взялась. Король запретил говорить, что в магическом мире появилась брешь, благодаря которой рожден колдун. Марину представили как мою любовницу из восточного государства, и мы поселились здесь. Её обучали магии, за ней следили, от неё не отходили ни на шаг. Я всегда был рядом. Нет смысла объяснять, что в какой-то момент она стала не рабочим увлечением, а личным.
— Ты падок на иномирянок, — подытожила я, изогнув бровь.
— Могу себе позволить раз в пять лет, — отшутился Демьян и продолжил, не оборачиваясь. — Мы провели вместе чуть больше года. Она мечтала показать мне свой родной город. Как там… Йо-шк-ар-О-ла, — смешно, по слогам проговорил он. — Но при этом не хотела возвращаться в Россию и искала любые пути, чтобы остаться в Иссе. Наверное, я всегда любил Марину чуть меньше, чем она меня, ибо не принимал её идей и пытался настоять на том, что её место – в России. У нас не было ничего общего. Разные темпераменты и характеры. Мы ругались до хрипоты, перебили, наверное, половину дома. Ненавидели друг друга, но не могли жить порознь.
Это прозвучало… мечтательно. Будто давно забытая страсть на секунду вспыхнула в Демьяне, и он с восторгом окунулся в те дни. Мне стало неуютно, и засосало под ложечкой. Как хорошо, что господин долины Роз не смотрит в мою сторону, а потому не видит, как дрогнули губы.
— Ну а потом она сказала, что беременна. Увы, если ты думаешь, что я прибил женщину с не рождённым ребенком, то ошибаешься, — сказал, ухмыляясь, но ухмылка эта была невеселой. — Я предложил ей пожениться, но с условием, что она уезжает в Россию, где будет растить нашего ребенка. Я не хотел, чтобы Марина оказалась под угрозой из-за моей работы. Но она ответила категорично: либо мы остаемся тут, либо она избавляется от плода. Я просил Марину передумать, но она была непреклонна. Мы поскандалили, даже подрались. Точнее — дралась она, а я держал её за запястья и всячески напоминал себе, что не смогу отвесить пощечину той, которая ждет моего ребенка. Но Марина как будто слетела с катушек. Она билась в истерике, оскорбляла, пыталась применить магию и всё повторяла, что сделает аборт. В какой-то момент я приказал ей проваливать, и она послушалась.
— А дальше?..
— Ну, для начала я приказал сжечь все её вещи. Марина уехала немедля. Думаю, обратно в Россию, ибо в нашем мире её след стерся. Разумеется, Август был недоволен потерей колдуна из технического мира. Я пытался найти её, но ваш мир слишком сложен, а Марина перестала обращаться к своим умениям. Будто испарилась.
«Или погибла», — подумала я, и по позвоночнику покатились мурашки. Что мешало влюбленной девушке, которую отвергли, броситься с моста или сотворить с собой нечто такое, что навсегда стерло её с радаров?
Надеюсь, я ошибаюсь.
— Ты забыл её или…?
Демьян, наконец, обернулся. Взгляд его похолодел, словно скованный вьюгой. Мне хотелось накрыть его глаза ладонями, чтобы отогреть, стереть дымку неприятных воспоминаний. Но я сидела как пригвожденная к кровати, обняв подушку и наблюдая за тем, как господин долины Роз борется с демонами своего прошлого.
— Давно. Но благодаря ей я решил попробовать провернуть свою затею с розами. Если у вас появились чистейшие маги, то должны быть и те, которые без сожаления расстанутся с искрой.
Чем пристальнее он смотрел на меня, тем сильнее мне казалось, что я — лишь попытка справиться с утратой Марины. Тоже россиянка, тоже с магическим даром (пусть и специфическим), тоже отобранная самим королем. Быть может, мы похожи внешне. Что, если любимая женщина Демьяна была низкорослой и светловолосой, носила высокие каблуки?
В любом случае, меня не покидало гадкое чувство второстепенности.
— Поль, — позвал Демьян, приблизившись ко мне, — поверь, ты — другая. Я никогда бы не стал искать замену Марине. Не через столько лет. Не с тобой.
— Точно? — спросила я.
Голос предательски дрогнул, и получилось как-то жалостливо. Демьян подал мне руку, помогая подняться, и крепко прижал к груди. Горячий, пахнущий дымом сотни костров. Я слышала, как бьется его сердце — удар за ударом, — а он убаюкивал меня и уверял в чем-то бесконечно важном.
Мне хотелось ему поверить.
Но куда сильнее хотелось увидеть Марину Соколовскую, чтобы или утихнуть, или окончательно сгореть.
…Шла вторая неделя. Я изнывала от скуки. Запертая в четырех стенах, без возможности что-либо изменить. Меня тянуло на приключения, да только приключаться было нечему. Всё потрогала и осмотрела, излазила пристройки, обошла сады. Чуть не спалила дом, когда попыталась совладать с плитой, дабы приготовить всем «свою фирменную шарлотку». В общем, после того, как горящие занавески потушили, я была изгнана из кухни поваром, который угрожал сотворить нечто неприличное со мной и всей моей семьей, включая троюродных дедушек, если я удумаю вернуться.
Вообще-то прислуга оттаяла, но их общения не хватало, чтобы наполнить мою жизнь смыслом. Не спасали даже совместные вечера с Демьяном. Тот был умелым любовником, но каждый раз, когда его пальцы касались моей кожи, меня прошибало током, и в голове рождалось чужое женское имя.
На десятый день стало очевидно: либо мы что-то меняем, либо всё окончательно скатится в тартарары.
— Скоро я повешусь на ближайшей осине от уныния, — взвыла я во время совместного ужина. — Отпусти меня в столицу. Хотя бы на денек!
— В город тебе нельзя, — отрезал Демьян, нанизав бифштекс на вилку. — Мы только-только подобрались к заговорщикам, и твое воскрешение всё испортит.
Воскрешение — очень подходящее слово. Моё тело так и не было найдено в пучинах вод (ничего удивительного, потому что оно отъедалось на дармовых харчах поместья). Два дня назад со мной официально «простились», причем сделали это с размахом, а принцесса Виктория даже разрыдалась на церемонии и пообещала вечно ухаживать за хомяком безвременно почившей подруги.
Надо при случае ей сообщить, что «вечно» не получится — хомяки редко доживают до трех лет.
— Хотя бы расскажи, до чего вы докопались!
— Нет. Как только вопрос будет разрешен, ты обо всём узнаешь.
Я начинала закипеть от злости. Как же меня бесила его непреклонность! Этот человек не умел мыслить полумерами. Плохое или хорошее, черное или белое, отказ или согласие. Слов «возможно», «наверное» попросту не имелось в его лексиконе.
— Тогда отправь меня в Россию, — сказала я, отодвинув тарелку со ставшим безвкусным салатом. — Пережду там, заодно решу все вопросы по нашему контракту.
— Не проси. — Демьян покачал головой.
Да что за напасть! Аппетит начисто испарился. Неужели он думает, что я поступлю как Марина и исчезну, стоит мне переступить границу миров? Глупости. Пусть поставит «жучок», если не доверяет моим словам!
— Такое чувство, что ты завел себе домашнюю зверюшку, — процедила я. — Сижу, ем, наворачиваю круги по саду. Меня от запаха роз уже тошнит. Мне нужно чем-то заниматься, а не ждать тебя как рабыня!
— Полина, я уже всё сказал и повторять не собираюсь.
Ах так, ну и ладно.
Я сбежала с ужина, не дождавшись десерта. Сослалась на болезную голову и свалила к себе в комнату, где принялась за план побега. В принципе, ничего сложного. Надо бы сменить прическу, надеть что-нибудь простецкое и написать Демьяну записку, чтобы он не волновался о моей пропаже. Через портал из поместья перенесусь в центр столицы, а оттуда тихонечко доберусь до перехода между мирами. Схожу к Саше в агентство, ну и погляжу: возвращаться или остаться в России до лучших времен. С Демьяном можно общаться и на расстоянии, коль уж он не готов появляться в моем мире.
Так как никаких конкретных угроз мне не описали, а размытое «тебе туда нельзя» я за причину не считала, то идея мне понравилась. Кроме того, мне до одури, до зуда в пальцах захотелось найти Марину. Таинственную девушку из прошлого, которая отравила ядом наше будущее. Ту, чьё имя в поместье запрещено называть.
Попробуем отыскать её следы в интернете.
Всё прошло настолько гладко, что я даже удивилась своему успеху. Придворный маг беспрекословно открыл портал, стоило мне обмолвиться, что в столицу меня направил лично Демьян. У него не возникло даже мысли, что я могу рвануть куда-либо без воли господина.
Защитный браслет был оставлен в поместье, поэтому стражники просканировали меня и отпустили на все четыре стороны. На последнем автобусе я добралась сначала до ломбарда, где обменяла имеющееся золото на купюры, а затем до гостиницы. Город чернел беззвездной ночью.
Я засыпала со счастливой улыбкой на устах, вжимаясь носом в подушку, пахнущую дешевым стиральным порошком…
***
Демьян не стал тревожить Полину, когда она, обиженная на весь белый свет, заперлась в спальне. Глупая девчонка, которая считала, что мир обязан вертеться вокруг неё, не понимала простых вещей. За ней охотились, её чуть не убили, и только чудо помогло Полине спастись. А теперь она собиралась ринуться обратно в клетку к тиграм.
Ей, видите ли, скучно!
Непоследовательная, импульсивная. Эта девушка знала себе цену, не стеснялась своих мыслей и желаний. Демьян видел, как тяжело ей дается заточение, но не мог рисковать общим делом и королевским доверием. Не мог рисковать ею самой, в конце-то концов.
Пускай обижается.
Вся она — её взгляд и трепетание ресниц, манеры и голос — всколыхнули в нем что-то забытое. Точно сорвало защитный панцирь, и наружу прорвались ещё не чувства, но уже не безразличие. Что-то непонятное, а оттого опасное. Демьяна тянуло к Полине, срывало тормоза от её запаха. Цитрусы и цветочная сладость сплелись в абсолютное безумие. Чистое, незамутненное вожделение.
Он закрылся в кабинете и впустил внутрь лунный свет. Такой яркий, почти ослепляющий. Луч прокрался по предметам, осел золотистой краской на родовом гербе. Демьян бездумно перебирал какие-то бумаги и вспоминал разговор, который раскроил их отношения с Полиной на «до» и мучительное «после».
Следующим утром после того, как Полина узнала про Марину, в кабинет Демьяна тихонечко вошла Людмила. Девушка вытянулась по струнке и отрапортовала с самым гордым видом:
— Господин, я сделала всё, что было велено. Случайно проболталась о вашей бывшей возлюбленной, сказала, что вы поссорились, и она пропала. Госпожа Полина ничего не заподозрила, уверяю вас, — на слове «случайно» девушка сделала особый акцент, показывая, что случайностью там и не пахло.
Разумеется, Полина не понимала: будь в поместье столь болтливые прислужники — многие секреты государственной важности давно бы перестали быть таковыми. Нет, за своих людей Демьян ручался головой. Он отбирал их годами и гнал за малейшую провинность. Но те, кто хранил ему верность, получали щедрую оплату.
— Да, мне уже известно. Прими небольшой подарок в благодарность за помощь, — Он вручил служанке золотую цепочку, которую тотчас сжала тонкая ручонка. От денег Людмила бы отказывалась до последнего, ибо считала, что исполнять приказы хозяина — её прямая обязанность; а вот на украшения была падка.
— Господин, зачем вам это?
Всё банально. Полина должна знать о прошлом, но Демьян бы не смог о себе рассказать. Пусть лучше она считает, что докопалась до истины сама. Если она захочет уйти после услышанного — он не будет её удерживать. Лучше так, чем, если бы на неё вывалил правду кто-нибудь из доброжелателей, извратив все факты.
Главное, чтобы иноземка оставалась в Иссе, а с ним или без него — неважно.
«Нет, конечно, это важно», — перебил свои мысли Демьян. Для него это было бесконечно важно. Но важность чувств самого Демьяна гораздо меньшая, чем жизнь Полины или её спокойствие.
Демьян тоскливо ухмыльнулся и вслух произнес:
— Пускай она помнит всю шаткость своего положения. Если я мог расправиться с одной непокорной женщиной, то не пожалею и вторую.
— То есть... это всё-таки были вы? — служанка выпучилась.
Невозмутимое пожатие плеч и лицо, которое не выражало ни единой эмоции, стали ей ответом. С лица девушки схлынули все краски. Людмила склонилась в поклоне и ретировалась так быстро, словно её здесь и не было, лишь в коридоре зашуршал передник и зацокали башмачки.
После того признания между Демьяном и Полиной выросла стена непонимания и беспочвенных страхов, но это не пугало господина долины Роз. Люди имеют свойство приходить и уходить. Ничего сверхъестественного. Такова жизнь.
Впрочем, тем вечером, когда пышущая жаром луна взгромоздилась на небосклон, Демьян не подозревал, что Полина ушла гораздо раньше, чем он рассчитывал. Портал мог открыть только маг, и Демьян непременно бы узнал о том, куда отправилась иномирянка. Но на рассвете Август срочно вызвал его к себе. Господин долины Роз надолго умчался в замок, не догадываясь, что пташка упорхнула из золотой клетки.
Глава 8. Персональные демоны
— Полина, привет! — завопила бухгалтер Леночка, когда я вошла в сонный офис.
Меня тотчас обступили любопытствующие сотрудники. Разумеется, им было известно, что я могу принести Маркелову деньги, а значит, не настолько бесполезна, как всегда. Короче говоря, начался парад лести и заискивающих взглядов.
