– Элли! Давай поговорим?
– Нам не о чем говорить, – отрезала я, продолжая свой путь к дому. Он шёл за мной. Иду и не понимаю, почему мне хочется разрыдаться.
– Дай мне минуту.
– Что? – спросила я, резко остановившись посреди тротуара. Кларк встал напротив меня.
– Я искал тебя, ходил в дом твоего отца, к бабушке в дом. Но тебя нигде не было, я решил, что ты уехала. Ария и Наоми сказали, что ты вышла замуж.
– Вышла. – Кларк улыбнулся всё той же улыбкой, показывая, что ему все равно и он ни о чем не жалеет.
– Помимо мужа у меня есть ещё и две дочери, одна из которых и твоя, но тебе всё равно. Ты оставил нас и ушёл. Так к чему этот разговор?
– Прости, я был молод. – Я махнула рукой, развернулась и продолжила путь в сторону дома. Кларк всё также шёл за мной, но уже молчал. После чего наконец-то сказал: – После больницы я прошёл два суда и вышел из тюрьмы полгода назад. Элли, я девять лет был за решёткой. Я всё осознал.
– Поздно.
– Дай мне увидеть дочь.
– Ты и на километр к ней не подойдёшь!
Я больше не слышала шагов позади. Вернулся в кофейню. Не знаю, правильно ли я поступила, ведь его не было столько лет, и даже если он не врёт, что всё это время он был в тюрьме, то он это заслужил. Много людей из-за него пострадали, и он отказался от меня и дочки ещё до тюрьмы. И это после того как я беременная защищала его своим телом, рискуя собой и нашим ребёнком. Если бы не Майлз, то ни меня, ни моей дочери сейчас не было бы. Я всё правильно сделала.
Вечером после ужина дочь спросила меня:
– Мама, где папа?
Меня как током ударило. В эту секунду я думала о Кларке, и мой мир перевернулся. Было ощущение, что на кухню сейчас зайдёт Кларк, поцелует меня в щёку и отведёт дочь спать, а после спустится ко мне помогать на кухне. Наверное, всё так и было бы, если бы не тот вечер.
– Мама? – позвала меня дочь
– Скоро вернётся.
Я даже и не заметила, что ужинали мы втроём. Сэм с работы так и не вернулся. Начала волноваться. Может, Кларк узнал, кто он, и пошёл поговорить с ним? О чём им говорить? Не понимаю. И раньше от Кларка можно было ожидать чего угодно, а после тюрьмы наверняка нет границ его поступкам. Накручивая себе всякое, я услышала, как ключ зашёл в замковую скважину и медленно начал проворачиваться. Запаниковала. Что если они поговорили? Почему мне так страшно? Я ведь ничего не сделала, лишь поговорила с ним. Страшно мне за себя! Разве не за Сэма я должна волноваться? Да что это со мной? В дом зашёл Сэм, он был один. «А с кем ему ещё быть, накрутила себе». Он был спокоен и не проронил ни слова, просто мимо прошёл. В нашей семье это считалось нормой.
Всю ночь мне не давало покое появление Кларка в моей жизни. Ненависть и обида разожглись во мне вновь. Я встала с кровати, пошла на кухню. Достала из холодильника бутылку белого сухого вина, налила себе бокал и, сделав глоток, начала прокручивать всю нашу историю с Кларком, включая последнюю встречу. Во мне боролись добро и зло. Мне казалось правильным встретиться с Кларком и показать ему нашу дочь, но без знакомства. Быть может, тогда он отстанет: увидит её уже взрослой и счастливой без него. Но, с другой стороны, он не достоин даже видеть её, знать её. Прокручивая подобные мысли в голове, я не заметила, как допила бутылку вина и как достала вторую. Уснуть мне так и не удалось. Я плакала, винила Кларка, винила себя, выходила на улицу, сидела у дома, решала, как правильно поступить, и всё же пришла к одному решению, которое вовсе мне не нравилось, хотя казалось разумным и логичным на данный момент.
На следующий день, выпив несколько кружек кофе, в обед я пошла в кофейню, где работал Кларк. Там была очередь, поэтому я не начала с ним разговор и глазами попросила его выйти на улицу, пока заказывала кофе. Чуть позже, когда он вышел, я сказала ему:
– Ты можешь увидеть дочь, но лишь издалека. Не хочу, чтобы она знала правду и чтобы Сэм узнал, что я вообще говорила с тобой. Тебе понятно?
– Так ты с Сэмом? – улыбаясь, спросил Кларк.
– Да, с Сэмом. Какое это имеет значение?
– Это же Сэм.
– Что ты хочешь эти сказать?
Кларк начал бесить меня. И в ту же минуту внушил интерес.
– Он же.
– Сэм в отличие от тебя любил меня по-настоящему, – возмутилась я.
– Любил?
– Это не твоё дело! Он не струсил, а остался! Зная, что первый ребёнок от наркоторговца, из-за которого умирают дети.
– Сэм любит всех. А я не травил детей!
– Слышать вообще об этом ничего не хочу.
– Когда я могу увидеть дочь?
– Сейчас.
Кларк вернулся в кофейню, чтобы отпроситься. Я ждала его на улице. Зачем я сюда пришла и зачем говорю с ним? Сама не знаю, что творю. После того как я дождалась его, мы пешком пошли до школы Сары. Шли мы около двадцати минут, по пути Кларк пытался заговорить со мной, но я молчала, делая вид, что не слышу его, или же засматривалась в телефон, притворяясь, что пишу кому-то сообщение.
Чувствую себя полной дурой. Зачем мне всё это нужно?
– Я часто вспоминал о тебе.
– Не стоило.
– Элли, я изменился, и я сожалею о случившимся. Я хочу всё исправить!
– Я замужем, и ты мне не нужен.
– Почему тогда ты здесь сейчас со мной? Скажи почему?
– Не знаю. Дура потому что. Уходи! Это всё было ошибкой, я не должна была приходить к тебе.
Я развернулась и начала уходить. Кларк взял меня за руку и развернул.
– Я люблю тебя!
– Что за бред! Отпусти!
– Будь со мной.
– Вот ты представь, у тебя есть жена и она видится с бывшими, говорит с ним, каково тебе будет?
Кларк молчал. А я стояла и жалела, что пришла сюда. Хотела показать дочь… Нет! Это отговорки. Я хотела увидеть его.
– Да, будет неприятно, но это ожидаемо, если мы с ней разводимся или если она хочет уйти от меня. Если я ей больше не нужен, если любовь прошла или я себе кого-то нашёл. А ещё нужно понимать, что, раз наши отношения дали трещину, она найдёт себе кого-нибудь, это лишь дело времени. И это наш животный мир, это закон каменных джунглей, и живём в это время, ничего не изменить. Мы всегда будем кого-то желать. И, если она так решила, я просто не буду больше с ней. В любом случае, сам виноват, если она захотела быть с другим. Общаться, спать или развестись. То, что она красивая и за ней будут ухаживать мужчины, я буду понимать, а вот чтобы удержать её, чтобы у неё не было таких идей, мыслей или же желаний, уже должен я решать, и не словами, а действиями. Есть простой закон. Если ты не будешь рядом с девушкой, то с ней будет кто-то другой. Всё просто. И перед тем как винить её, нужно подумать, что ты сам сделал не так.
Слова Кларка были неожиданными. Я молча пошла в сторону школы. Во время перемены, когда дочь вышла с подругами на улицу посидеть на лавочке у школы, мы с Кларком смотрели на неё издалека, чтобы она нас не увидела. После школьного звонка, когда Сара зашла в школу, Кларк посмотрел на меня. Его глаза покраснели, а на щеке была проскользнувшая слеза. Он развернулся и ушёл, не сказав ни слова. Ушла и я.
Вечером, пока Сэм спал, я взяла ключи от его машины и поехала в дом отца, где жили Ангелы. Внутрь заходить не стала. В окне увидела свет и приблизилась к нему. Увидев, как Ангел Сара танцует голой на столе, а в руках её бутылка алкоголя, я сразу же перевела взгляд на рядом сидящего Майлза. Он подпевал и смеялся над танцем Сары. В моей груди защемило. Я почувствовала, как по моей щеке скользнула слеза. Я дотянулась пальцами рук, чтобы смахнуть слезу, но тут же за первой потекли и следующие. Я почувствовала боль предательства. Будто там в окне был человек, в которого я безумно влюблена, и сейчас я заметила его изменяющим мне. Почему я сейчас это чувствую? Я не в праве владеть своим телом. Развернувшись, быстрым шагом направилась к машине. Села внутрь. Взглянула в зеркало и начала вытирать лицо руками. Слезы перестали идти.
Я уехала домой с непонятной обидой внутри. Но на что я обижаюсь? На кого? Не могу разобраться в своих чувствах и от этого схожу с ума. Неужели это всё происходит со мной? Утром, когда я отвезла дочь в школу, увидела Кларка. Он наблюдал за нами, стоя на том же месте, где мы стояли с ним вчера. Я не подала виду, что заметила его, и ушла в другую сторону. Вечером, когда пришла за дочкой, Кларк стоял всё там же, и это продолжалось в течение нескольких дней. Он пытается вызвать во мне старые чувства, чтобы я ушла от мужа? Я не уверена, что смогу уйти от Сэма. Да, у нас не идеальная семья, но мы привыкли друг к другу, и нас обоих это устраивает. Даже если у него есть другая, мне уже все равно. Он возвращается домой, девочки его любят, и это главное. Да и если я уйду, девочки меня возненавидят. И уж точно не смогу найти причину быть с Кларком после всей боли, которую он мне причинил. А Майлз… ему я больше не нужна, ему хорошо без меня, и он больше не одинок. Не знаю почему, но я думаю о нём всё время.
Всю ночь мне снился сон, в котором я с кем-то занималась любовью, и это был не мой муж. У него был знакомый голос, знакомый запах. Я проснулась, чувствуя сильное возбуждение. Смотрю на время. Пять утра. Пошла на кухню. Открыла бутылку вина, налила в бокал. Пью и прокручиваю сон в голове. Я так и не смогла вспомнить его лицо, тяжело дышавшее надо мной. Я точно помню, что во сне поняла, кто он, но сейчас забыла его.
Мы с Сарой кружились в танце. Я пил спиртное, чтобы стерпеть всю боль, и боль вовсе не физическую, к ней я привык. Но душевная никак не затягивается, она отдавала в самое сердце. А Сара словно праздновала начало новой жизни. Она без комплексов и стыда танцевала голой передо мной, не желая надевать на себя одежду. Укутавшись в свои крылья, напоминавшие осенние деревья, ветки которых слабли и отпускали жёлтые листья гулять по ветру. Сара кружилась, смеясь во весь голос. Я принял бы этот смех за смех счастья, если бы не знал, что счастья здесь не было, а только проклятье. Настоящее, в котором мы являемся бесполезными исключением жёлтых листьев, не приносящим никакой пользы. А музыка нарушала закон тишины этого заброшенного дома. Мы были духами прошлого. Я в одежде отца Элли, а Ангел, что явился мне, носил имя Сара. Она олицетворяла этот дом той линией судьбы, что и должна была пройти по этому этапу времени. Вселенная сыграла серьёзную шутку и вовсе не смешную. «Небесные жители, те, что скульпторы и сценаристы, спускайтесь на землю и боритесь за свободу землян на равных. Мы сами хотим решать свою судьбу. Выбирать, с кем нам быть, кого нам любить, а не натыкаться на несправедливость, боль и потерю души. Но нет! Вы боитесь! И убить нас вам не удалось. Вы забрали жизни людей, которым принадлежал этот дом. Сара в этом Ангеле, а муж её – я. Что теперь? Вы и нас заберёте? Убивайте! Всё равно уже. Пока вы разом не задули свечу в моём сердце, я буду понемногу тушить её выпивкой».
– С кем ты разговариваешь? – спросила Сара.
– С Небом, – ответил я. Немного промолчав, задумался. « Она слышала? Я говорил это не про себя?» – говорил с отцом.
– Ты пьян, у тебя нет отца, – холодно сказала Сара.
– Нет отца?
– Да, нет. Ты его выдумал, у тебя нет отца.
– Выдумал отца? – повторил я.
– Выдумал, выдумал, – продолжала, улыбаясь, говорить Сара. Она произносила эти слова с такой лёгкостью, будто знала, о чём говорит. – Нужно ведь на кого-то свалить все свои проблемы, в которых виноват ты сам, поэтому тебе и пришлось его выдумать. Был бы у тебя отец, он был бы рядом, – сказала Сара, смеясь и танцуя.
Она была пьяна не меньше меня. «Вот видишь, отец, слышал её? Тебя нет», – проговорил я. Выпил рюмку, сразу же наполнил до краёв следующую, поднял голову к потолку и сказал: «Я тебя выдумал», – после чего выпил и эту рюмку до дна.
За временем мы не следили, не понимая, сейчас день или ночь. Танцевали, пили, одним словом, веселились. Немного времени спустя решили передохнуть. Пока я разливал водку, Сара сделала музыку тише и села рядом.
– Знаешь, если у всех людей на свете есть свой ангел, то, будь я человеком, была бы счастлива, если моим ангелом был именно ты.
Я улыбнулся и ничего не ответил ей. На душе стало тепло и приятно от услышанных слов. Мне хотелось, чтобы этот момент никогда не прекращался, хотелось слышать эти слова снова и снова, ведь они грели меня и пьянили куда сильнее, чем выпивка. Я почувствовал себя нужным, почувствовал себя тем, кем давно уже не чувствовал. Сейчас, в эту минуту, я был ангелом, кем и был рождён, кем и был коронован, благословлён. Этими словами Сара вернула мне бывалое ощущение неземного существа. Я поднял рюмку со словами:
– За тебя, Ангел Сара.
– Нет, за нас, Ангел Майлз.
– Тебе должно быть очень непросто? – прошептал я.
– Почему ты так думаешь?
– Твои крылья гаснут. Наверное, невыносимая боль?
– Нет никакой боли.
– Нет?
– По крайне мере, я её не чувствую. Я не чувствую ничего. Если только порой слабость, не более. Ни сожаления, ни обиды – ни каких эмоций. Будто я родилась в этом доме, и эти крылья как первые зубы младенца: сначала режутся, а после до них нет никакого дела. Если бы я знала, кем была, моё настоящее имя и всех, кто был мне дорог и кого я любила, тогда, может, была бы боль, но за мной никто не пришёл, значит у меня никого не было, ну или я никому не нужна. Поэтому нет боли ни душевной, ни физической. Если бы я помнила изначальную силу моих крыльев, но даже этого нет. Я помню только тебя, а больше у меня никого нет.
Сара затихла. Я понимал каждое её слово, каждый глубоких вдох и тяжёлый выдох. Она переживает нелёгкое время. Ещё не осознает, что с ней произошло, а может уже и смирилась. Что же будет с ней дальше, что будет дальше с нами?
– Ты будешь со мной рядом? – внезапно добавила Сара.
– Всегда, – тихо ответил я.
– Ты не оставишь меня?
– Никогда.
– Ангел Сары? – спросила Сара, довольно улыбаясь.
– Ангел Сары, – тихо ответил я, затем потянулся к пачке сигарет, достал одну, сжал между губ и подкурил, выдыхая дым.
– Дай и мне, – сказала Сара.
– Что? – спросил я, на что она отпустила взгляд на мою сигарету и вновь подняла его на меня. Ей стало интересно, что это такое, как и мне раньше. Я ей не отказал. Затянулся ещё пару раз и поднёс сигарету к её рту. Она сначала понюхала её и только потом сделала затяжку, даже не закашлявшись, но курить больше не стала.
– Противный запах, – сказала она и протянула сигарету обратно мне.
Это даже хорошо, что курить ей не понравилось, зато в спиртном она была отличным конкурентом. С ней мне хорошо, уютно, я не чувствую себя одиноким, и сейчас это главное.
– Давай полетаем?
– Что?
– Хочу полетать! – настояла Сара.
– Но… твои крылья.
– Всё хорошо, хочу попробовать, – отмахнулась Сара.
Я хорошо понимаю её, ведь мне бы и самому хотелось ещё разок, хотя бы на секунду оказаться в небе, поэтому не стал её отговаривать. Да и пьяная голова желала безумия, которое было сильнее меня.
Сара взяла меня за руку, и мы выбежали на улицу. Ночь. На улице ни души. Я стоял от неё метрах в пяти. Она, немного расправив крылья, взмахнула ими и, резко оторвавшись от земли, повисла в воздухе достаточно высоко. Она смеялась во весь голос, а я ушёл в себя, наблюдая за ней.
Это всё правда, я не сумасшедший! Я не псих! Она настоящая.
Передо мной падали листья с деревьев от ветра её крыльев. Сара спустилась ко мне на землю и взяла меня на руки, как ребёнка.
– Нам не о чем говорить, – отрезала я, продолжая свой путь к дому. Он шёл за мной. Иду и не понимаю, почему мне хочется разрыдаться.
– Дай мне минуту.
– Что? – спросила я, резко остановившись посреди тротуара. Кларк встал напротив меня.
– Я искал тебя, ходил в дом твоего отца, к бабушке в дом. Но тебя нигде не было, я решил, что ты уехала. Ария и Наоми сказали, что ты вышла замуж.
– Вышла. – Кларк улыбнулся всё той же улыбкой, показывая, что ему все равно и он ни о чем не жалеет.
– Помимо мужа у меня есть ещё и две дочери, одна из которых и твоя, но тебе всё равно. Ты оставил нас и ушёл. Так к чему этот разговор?
– Прости, я был молод. – Я махнула рукой, развернулась и продолжила путь в сторону дома. Кларк всё также шёл за мной, но уже молчал. После чего наконец-то сказал: – После больницы я прошёл два суда и вышел из тюрьмы полгода назад. Элли, я девять лет был за решёткой. Я всё осознал.
– Поздно.
– Дай мне увидеть дочь.
– Ты и на километр к ней не подойдёшь!
Я больше не слышала шагов позади. Вернулся в кофейню. Не знаю, правильно ли я поступила, ведь его не было столько лет, и даже если он не врёт, что всё это время он был в тюрьме, то он это заслужил. Много людей из-за него пострадали, и он отказался от меня и дочки ещё до тюрьмы. И это после того как я беременная защищала его своим телом, рискуя собой и нашим ребёнком. Если бы не Майлз, то ни меня, ни моей дочери сейчас не было бы. Я всё правильно сделала.
Вечером после ужина дочь спросила меня:
– Мама, где папа?
Меня как током ударило. В эту секунду я думала о Кларке, и мой мир перевернулся. Было ощущение, что на кухню сейчас зайдёт Кларк, поцелует меня в щёку и отведёт дочь спать, а после спустится ко мне помогать на кухне. Наверное, всё так и было бы, если бы не тот вечер.
– Мама? – позвала меня дочь
– Скоро вернётся.
Я даже и не заметила, что ужинали мы втроём. Сэм с работы так и не вернулся. Начала волноваться. Может, Кларк узнал, кто он, и пошёл поговорить с ним? О чём им говорить? Не понимаю. И раньше от Кларка можно было ожидать чего угодно, а после тюрьмы наверняка нет границ его поступкам. Накручивая себе всякое, я услышала, как ключ зашёл в замковую скважину и медленно начал проворачиваться. Запаниковала. Что если они поговорили? Почему мне так страшно? Я ведь ничего не сделала, лишь поговорила с ним. Страшно мне за себя! Разве не за Сэма я должна волноваться? Да что это со мной? В дом зашёл Сэм, он был один. «А с кем ему ещё быть, накрутила себе». Он был спокоен и не проронил ни слова, просто мимо прошёл. В нашей семье это считалось нормой.
Всю ночь мне не давало покое появление Кларка в моей жизни. Ненависть и обида разожглись во мне вновь. Я встала с кровати, пошла на кухню. Достала из холодильника бутылку белого сухого вина, налила себе бокал и, сделав глоток, начала прокручивать всю нашу историю с Кларком, включая последнюю встречу. Во мне боролись добро и зло. Мне казалось правильным встретиться с Кларком и показать ему нашу дочь, но без знакомства. Быть может, тогда он отстанет: увидит её уже взрослой и счастливой без него. Но, с другой стороны, он не достоин даже видеть её, знать её. Прокручивая подобные мысли в голове, я не заметила, как допила бутылку вина и как достала вторую. Уснуть мне так и не удалось. Я плакала, винила Кларка, винила себя, выходила на улицу, сидела у дома, решала, как правильно поступить, и всё же пришла к одному решению, которое вовсе мне не нравилось, хотя казалось разумным и логичным на данный момент.
На следующий день, выпив несколько кружек кофе, в обед я пошла в кофейню, где работал Кларк. Там была очередь, поэтому я не начала с ним разговор и глазами попросила его выйти на улицу, пока заказывала кофе. Чуть позже, когда он вышел, я сказала ему:
– Ты можешь увидеть дочь, но лишь издалека. Не хочу, чтобы она знала правду и чтобы Сэм узнал, что я вообще говорила с тобой. Тебе понятно?
– Так ты с Сэмом? – улыбаясь, спросил Кларк.
– Да, с Сэмом. Какое это имеет значение?
– Это же Сэм.
– Что ты хочешь эти сказать?
Кларк начал бесить меня. И в ту же минуту внушил интерес.
– Он же.
– Сэм в отличие от тебя любил меня по-настоящему, – возмутилась я.
– Любил?
– Это не твоё дело! Он не струсил, а остался! Зная, что первый ребёнок от наркоторговца, из-за которого умирают дети.
– Сэм любит всех. А я не травил детей!
– Слышать вообще об этом ничего не хочу.
– Когда я могу увидеть дочь?
– Сейчас.
Кларк вернулся в кофейню, чтобы отпроситься. Я ждала его на улице. Зачем я сюда пришла и зачем говорю с ним? Сама не знаю, что творю. После того как я дождалась его, мы пешком пошли до школы Сары. Шли мы около двадцати минут, по пути Кларк пытался заговорить со мной, но я молчала, делая вид, что не слышу его, или же засматривалась в телефон, притворяясь, что пишу кому-то сообщение.
Чувствую себя полной дурой. Зачем мне всё это нужно?
– Я часто вспоминал о тебе.
– Не стоило.
– Элли, я изменился, и я сожалею о случившимся. Я хочу всё исправить!
– Я замужем, и ты мне не нужен.
– Почему тогда ты здесь сейчас со мной? Скажи почему?
– Не знаю. Дура потому что. Уходи! Это всё было ошибкой, я не должна была приходить к тебе.
Я развернулась и начала уходить. Кларк взял меня за руку и развернул.
– Я люблю тебя!
– Что за бред! Отпусти!
– Будь со мной.
– Вот ты представь, у тебя есть жена и она видится с бывшими, говорит с ним, каково тебе будет?
Кларк молчал. А я стояла и жалела, что пришла сюда. Хотела показать дочь… Нет! Это отговорки. Я хотела увидеть его.
– Да, будет неприятно, но это ожидаемо, если мы с ней разводимся или если она хочет уйти от меня. Если я ей больше не нужен, если любовь прошла или я себе кого-то нашёл. А ещё нужно понимать, что, раз наши отношения дали трещину, она найдёт себе кого-нибудь, это лишь дело времени. И это наш животный мир, это закон каменных джунглей, и живём в это время, ничего не изменить. Мы всегда будем кого-то желать. И, если она так решила, я просто не буду больше с ней. В любом случае, сам виноват, если она захотела быть с другим. Общаться, спать или развестись. То, что она красивая и за ней будут ухаживать мужчины, я буду понимать, а вот чтобы удержать её, чтобы у неё не было таких идей, мыслей или же желаний, уже должен я решать, и не словами, а действиями. Есть простой закон. Если ты не будешь рядом с девушкой, то с ней будет кто-то другой. Всё просто. И перед тем как винить её, нужно подумать, что ты сам сделал не так.
Слова Кларка были неожиданными. Я молча пошла в сторону школы. Во время перемены, когда дочь вышла с подругами на улицу посидеть на лавочке у школы, мы с Кларком смотрели на неё издалека, чтобы она нас не увидела. После школьного звонка, когда Сара зашла в школу, Кларк посмотрел на меня. Его глаза покраснели, а на щеке была проскользнувшая слеза. Он развернулся и ушёл, не сказав ни слова. Ушла и я.
Вечером, пока Сэм спал, я взяла ключи от его машины и поехала в дом отца, где жили Ангелы. Внутрь заходить не стала. В окне увидела свет и приблизилась к нему. Увидев, как Ангел Сара танцует голой на столе, а в руках её бутылка алкоголя, я сразу же перевела взгляд на рядом сидящего Майлза. Он подпевал и смеялся над танцем Сары. В моей груди защемило. Я почувствовала, как по моей щеке скользнула слеза. Я дотянулась пальцами рук, чтобы смахнуть слезу, но тут же за первой потекли и следующие. Я почувствовала боль предательства. Будто там в окне был человек, в которого я безумно влюблена, и сейчас я заметила его изменяющим мне. Почему я сейчас это чувствую? Я не в праве владеть своим телом. Развернувшись, быстрым шагом направилась к машине. Села внутрь. Взглянула в зеркало и начала вытирать лицо руками. Слезы перестали идти.
Я уехала домой с непонятной обидой внутри. Но на что я обижаюсь? На кого? Не могу разобраться в своих чувствах и от этого схожу с ума. Неужели это всё происходит со мной? Утром, когда я отвезла дочь в школу, увидела Кларка. Он наблюдал за нами, стоя на том же месте, где мы стояли с ним вчера. Я не подала виду, что заметила его, и ушла в другую сторону. Вечером, когда пришла за дочкой, Кларк стоял всё там же, и это продолжалось в течение нескольких дней. Он пытается вызвать во мне старые чувства, чтобы я ушла от мужа? Я не уверена, что смогу уйти от Сэма. Да, у нас не идеальная семья, но мы привыкли друг к другу, и нас обоих это устраивает. Даже если у него есть другая, мне уже все равно. Он возвращается домой, девочки его любят, и это главное. Да и если я уйду, девочки меня возненавидят. И уж точно не смогу найти причину быть с Кларком после всей боли, которую он мне причинил. А Майлз… ему я больше не нужна, ему хорошо без меня, и он больше не одинок. Не знаю почему, но я думаю о нём всё время.
Всю ночь мне снился сон, в котором я с кем-то занималась любовью, и это был не мой муж. У него был знакомый голос, знакомый запах. Я проснулась, чувствуя сильное возбуждение. Смотрю на время. Пять утра. Пошла на кухню. Открыла бутылку вина, налила в бокал. Пью и прокручиваю сон в голове. Я так и не смогла вспомнить его лицо, тяжело дышавшее надо мной. Я точно помню, что во сне поняла, кто он, но сейчас забыла его.
Глава 23. Ангел
Мы с Сарой кружились в танце. Я пил спиртное, чтобы стерпеть всю боль, и боль вовсе не физическую, к ней я привык. Но душевная никак не затягивается, она отдавала в самое сердце. А Сара словно праздновала начало новой жизни. Она без комплексов и стыда танцевала голой передо мной, не желая надевать на себя одежду. Укутавшись в свои крылья, напоминавшие осенние деревья, ветки которых слабли и отпускали жёлтые листья гулять по ветру. Сара кружилась, смеясь во весь голос. Я принял бы этот смех за смех счастья, если бы не знал, что счастья здесь не было, а только проклятье. Настоящее, в котором мы являемся бесполезными исключением жёлтых листьев, не приносящим никакой пользы. А музыка нарушала закон тишины этого заброшенного дома. Мы были духами прошлого. Я в одежде отца Элли, а Ангел, что явился мне, носил имя Сара. Она олицетворяла этот дом той линией судьбы, что и должна была пройти по этому этапу времени. Вселенная сыграла серьёзную шутку и вовсе не смешную. «Небесные жители, те, что скульпторы и сценаристы, спускайтесь на землю и боритесь за свободу землян на равных. Мы сами хотим решать свою судьбу. Выбирать, с кем нам быть, кого нам любить, а не натыкаться на несправедливость, боль и потерю души. Но нет! Вы боитесь! И убить нас вам не удалось. Вы забрали жизни людей, которым принадлежал этот дом. Сара в этом Ангеле, а муж её – я. Что теперь? Вы и нас заберёте? Убивайте! Всё равно уже. Пока вы разом не задули свечу в моём сердце, я буду понемногу тушить её выпивкой».
– С кем ты разговариваешь? – спросила Сара.
– С Небом, – ответил я. Немного промолчав, задумался. « Она слышала? Я говорил это не про себя?» – говорил с отцом.
– Ты пьян, у тебя нет отца, – холодно сказала Сара.
– Нет отца?
– Да, нет. Ты его выдумал, у тебя нет отца.
– Выдумал отца? – повторил я.
– Выдумал, выдумал, – продолжала, улыбаясь, говорить Сара. Она произносила эти слова с такой лёгкостью, будто знала, о чём говорит. – Нужно ведь на кого-то свалить все свои проблемы, в которых виноват ты сам, поэтому тебе и пришлось его выдумать. Был бы у тебя отец, он был бы рядом, – сказала Сара, смеясь и танцуя.
Она была пьяна не меньше меня. «Вот видишь, отец, слышал её? Тебя нет», – проговорил я. Выпил рюмку, сразу же наполнил до краёв следующую, поднял голову к потолку и сказал: «Я тебя выдумал», – после чего выпил и эту рюмку до дна.
За временем мы не следили, не понимая, сейчас день или ночь. Танцевали, пили, одним словом, веселились. Немного времени спустя решили передохнуть. Пока я разливал водку, Сара сделала музыку тише и села рядом.
– Знаешь, если у всех людей на свете есть свой ангел, то, будь я человеком, была бы счастлива, если моим ангелом был именно ты.
Я улыбнулся и ничего не ответил ей. На душе стало тепло и приятно от услышанных слов. Мне хотелось, чтобы этот момент никогда не прекращался, хотелось слышать эти слова снова и снова, ведь они грели меня и пьянили куда сильнее, чем выпивка. Я почувствовал себя нужным, почувствовал себя тем, кем давно уже не чувствовал. Сейчас, в эту минуту, я был ангелом, кем и был рождён, кем и был коронован, благословлён. Этими словами Сара вернула мне бывалое ощущение неземного существа. Я поднял рюмку со словами:
– За тебя, Ангел Сара.
– Нет, за нас, Ангел Майлз.
– Тебе должно быть очень непросто? – прошептал я.
– Почему ты так думаешь?
– Твои крылья гаснут. Наверное, невыносимая боль?
– Нет никакой боли.
– Нет?
– По крайне мере, я её не чувствую. Я не чувствую ничего. Если только порой слабость, не более. Ни сожаления, ни обиды – ни каких эмоций. Будто я родилась в этом доме, и эти крылья как первые зубы младенца: сначала режутся, а после до них нет никакого дела. Если бы я знала, кем была, моё настоящее имя и всех, кто был мне дорог и кого я любила, тогда, может, была бы боль, но за мной никто не пришёл, значит у меня никого не было, ну или я никому не нужна. Поэтому нет боли ни душевной, ни физической. Если бы я помнила изначальную силу моих крыльев, но даже этого нет. Я помню только тебя, а больше у меня никого нет.
Сара затихла. Я понимал каждое её слово, каждый глубоких вдох и тяжёлый выдох. Она переживает нелёгкое время. Ещё не осознает, что с ней произошло, а может уже и смирилась. Что же будет с ней дальше, что будет дальше с нами?
– Ты будешь со мной рядом? – внезапно добавила Сара.
– Всегда, – тихо ответил я.
– Ты не оставишь меня?
– Никогда.
– Ангел Сары? – спросила Сара, довольно улыбаясь.
– Ангел Сары, – тихо ответил я, затем потянулся к пачке сигарет, достал одну, сжал между губ и подкурил, выдыхая дым.
– Дай и мне, – сказала Сара.
– Что? – спросил я, на что она отпустила взгляд на мою сигарету и вновь подняла его на меня. Ей стало интересно, что это такое, как и мне раньше. Я ей не отказал. Затянулся ещё пару раз и поднёс сигарету к её рту. Она сначала понюхала её и только потом сделала затяжку, даже не закашлявшись, но курить больше не стала.
– Противный запах, – сказала она и протянула сигарету обратно мне.
Это даже хорошо, что курить ей не понравилось, зато в спиртном она была отличным конкурентом. С ней мне хорошо, уютно, я не чувствую себя одиноким, и сейчас это главное.
– Давай полетаем?
– Что?
– Хочу полетать! – настояла Сара.
– Но… твои крылья.
– Всё хорошо, хочу попробовать, – отмахнулась Сара.
Я хорошо понимаю её, ведь мне бы и самому хотелось ещё разок, хотя бы на секунду оказаться в небе, поэтому не стал её отговаривать. Да и пьяная голова желала безумия, которое было сильнее меня.
Сара взяла меня за руку, и мы выбежали на улицу. Ночь. На улице ни души. Я стоял от неё метрах в пяти. Она, немного расправив крылья, взмахнула ими и, резко оторвавшись от земли, повисла в воздухе достаточно высоко. Она смеялась во весь голос, а я ушёл в себя, наблюдая за ней.
Это всё правда, я не сумасшедший! Я не псих! Она настоящая.
Передо мной падали листья с деревьев от ветра её крыльев. Сара спустилась ко мне на землю и взяла меня на руки, как ребёнка.
