-Почему у меня не получается закрыться от вас? Я ведь очень стараюсь. Что я делаю не так?- расстроилась я.
-Ты лучше обрати внимание, что, кроме меня, в твоей голове нет больше никого. Только в самом начале, когда ты была ещё расслаблена, это удалось моей младшенькой пра-правнучке. А она самая сильная из нашего клана после меня. Была,- уточнила она с некоторым беспокойством в голосе,- и сейчас она довольно сердита.
Я и сама чувствовала, что мои возможности за последнее время изменились. И довольно резко. Когда я пыталась закрыться от Матриарха, я сосредоточила свои усилия только на этом, а когда она сказала о своей младшей, я увидела ту самую девушку, которая приносила нам с Торином еду и поняла, что тогда, её скользнувшую по губам усмешку, я увидела мысленно, когда она была в дверях, спиной ко мне. И даже не обратила на это внимания. Слишком занята была Торином. Обидой на него. Тем, что держала его на расстоянии.
-Тебе это тяжело давалось не потому, что он имеет силу, а потому, что вы очень эмоционально близки. Ты сама построила эту связь, а потом стала её резко рвать,- Матриарх грустно улыьнулась,- я знаю, ты хотела спросить о том, есть ли препятствия по совместимости крови. Ты очень хочешь иметь детей в будущем.. Я хочу тебя расстроить. Судя по всему, твой отец не был нашим. И, если бы у твоих родителей родился бы мальчик, он был бы обычным. Во втором поколении вообще беременность наступает редко. Если и получается ребёночек, то обычный, очень слабенький здоровьем, более того, чаще всего он не доживает даже до рождения. Тебе нужна ведьмина кровь, чтоб родить. Хотя ты странная сама по себе. Ты не должна была быть сильной вельмой. Я не понимаю как это возможно.
Вопрос был задан слишком неожиданно и я не успела даже подумать о том, чтоб закрыться настолько, насколько смогу, хотя бы. Слишком сильно ударило сообщение о том, что с Торином я не могу иметь детей.
-Что-то инородное? Какая-то электроника в голове?..
От неожиданности, что моя тайна раскрыта, я мысленно оттолкнула от себя ведьму вместе с креслом, в котором она вальяжно расположилась и она начала заваливаться на спину, а я оказалась в почему-то жужжащем электрическом коконе и перестала слышать всё, кроме этого жужжания. Но видеть могла по-прежнему. Кресло перестало валиться назад и, с усилием, поднялось на ножки. Потом исчезло раздражающее ж-ж-ж и электрические потрескивания. Кокон лопнул, как мыльный пузырь.
-Она не сердится, ей просто интересно,- вдруг шепнул на ухо Сильвер. И я поняла, что его Матриарх не слышит.
-Почему ты так испугалась?- спросила она так спокойно, как будто инцидента с креслом вообще не существовало. Мы знали, что ментальные усилители рано или поздно кто-нибудь сделает. Интересно, что он попал именно к ведьме. Хотя не менее интересно было бы иметь и возможность сравнения нго действия для обычного человека. Есть ещё такие?
-Один, но он сломан,- какой был смысл скрывать, раз всё уже открылось.
-Не бойся, по крайней мере теперь мне понятны некоторые твои необычные возможности. Я только рада, теперь у меня ещё больше уверенности, что у тебя получится то, что мы задумали.
Вспомнив для чего собственно мы собрались, а наш междусобойчик продолжался всего несколько минут, я обратила внимание, что на поляне уже собралось около трёх десятков ведьм. Птицы шумели уже вовсю, туман поредел и порозовел, значит солнце уже появилось над горизонтом. Наружное зрение показало мне, что Матриарх совсем не сидит в кресле, а стоит возле старого дерева, на горизонтальной ветке которого, висит медный, светло-зелёный от патины, небольшой колокол. Она взялась за верёвку и над болотом разнёсся вибрирующий звук.
-Пожалуй, наши на берегу услышат это,- подумала я.
-О, звук этого колокола слышен гораздо дальше,- опять влезла с разъяснениями старшая ведьма,- а для нашей крови вообще на много километров. Теперь сосредоточься на поиске диких и иди ко мне.
Она протянула одну руку и снова ударила в колокол. Я подала ей ладонь и попыталась вспомнить их, тех мужчин, что напали на нас в лесу. Вторая рука тоже оказалась в чьей-то ладони и вокруг меня стал закручиваться хоровод из старых и молодых женщин. Только видела я их теперь иначе. Каждая присоединившаяся выглядела как вспышка в цепочке ярких огненных сфер и во мне как будто стал раскачиваться огромный медный язык колокола. Вот последняя из ведьм, сердитая маленькая пра-пра.. положила ладошку на руку Матриарха, лежащую на верёвке привязанной к языку колокола, что бьётся во мне.
Удар! И все клетки тела завибрировали до острой металлической боли во рту. Я увидела тела мужчин. Не в одном месте. Как на карте, которую я вижу сверху. Кое-где их было несколько, кое-где фигуры лежали поодиночке. Их было немного, может десятка два. Они выглядели очень худыми и измотанными. Были грязными и почти голыми. Некоторые даже совсем.. Но вызвали во мне вдруг не жалость, не гадливось, а... страсть. Настоящее желание и.. оно было не моё.. Я сначала попробовала избавиться от этого чувства, но сильная боль в правой руке напомнила, что я здесь для помощи, а не для сопротивления и расслабилась, давая пройти сквозь меня всей накопившейся женской нежности и тоске по своим любимым. Каждая из них звала, напоминала о чём-то сокровенном. Я не вникала и не прислушивалась к отдельным потокам, а раскрылась и ловила волну чувств идущую сквозь меня.
Несколько раз меня сотрясал сильнейший оргазм, я до боли сжимала колени и голова взрывалась от наплыва эмоций. Я перестала видеть и слышать. Какие-то воспоминания текли сквозь меня. Я старалась пропускать их не вдаваясь в детали, но общая канва накладывалась как сетка на мои собственные мысли и срасталась с ними воспоминаниями как сканер сросся с моими нервами. Я уже была частью этого клана, этого общего узорного полотна с многотысячелетней историей, в которой вдруг увидела лицо до боли похожее на мамино. Может какая-то из моих пра-пра.. уже была одной из клана.
Чувства приобрели какую-то однородность и в голове звучала только одна зовущая нота. Я увидела фигуры бредущие с открытыми глазами. Их как будто вели на тонких звенящих нитях в сторону болотного капища.
-Господи, как же мало их осталось,- сказала Матриарх вслух, когда мы сидели у огня за ужином. Теперь я была частью клана, а значит присутствие в моей голове, без моего позволения, считалось неприличным и неприемлемым.
-А сколько их было раньше?
-По крайней мере вдвое больше, чем нас. А сколько женщин подорвали силы и ушли раньше срока, пытаясь их дозваться после каждого обращения за все эти годы..
-Так сколько же точно, вы что не знаете?
-Почему же.. На момент появления вируса в наших местах было двухсти пятдесят четыре носителя Силы. Из них семьдесят девять женщин.
-И все жили здесь?
-Нет, конечно. В деревнях и городах встречались ведьмы, живущие с обычными мужчинами. Очень, очень редко в глухих деревеньках возле лесов селились полноценные семьи. В последнее время вообще, либо это были кордоны, где жили лесники или охотники. Кое-где в глуши наши выдавали себя за староверские религиозные общины. Тогда была возможность жить кланом. В городах иногда маскировались под Свидетелей Иеговы. Поэтому и запрет на переливание крови. Конечно не все иеговисты были нашими, но очень удобно, если кто-то попадал в больницу с травмами и требовалась операция. Ведимина кровь несовместима с человеческой из-за животного гена в ней. Как правило, до генетических исследований нашей крови в больницах не доходило, а обычные исследования разницы не выявляют.
-Я не поняла, а вирус, если он адаптирует организм под животную ДНК, не сделает людей совместимыми с нашей кровью?
-Это было бы спасеньем для нас в сегодняшней ситуации. Более десяти лет мы не рожали детей, надеясь на то, что сможем вернуть хотя бы часть из наших мужчин живыми. Ты могла бы помочь и другим общинам. Но и твою версию стоит проверить. Некоторые из наших девушек останутся без пары. Можно было бы попробовать временнный союз с человеком, до рождения ребёнка. Постоянный союз мы заключаем на всю жизнь. Так намного легче сохранять связь во время обращения.
-Я должна вернуться в город и позаботиться о своей семье. Если всё так, как вы говорили, то у меня будет очень много работы. Я должна хотя бы начать этот процесс, потом будет кому его продолжить. Тогда я вернусь к вам. Теперь у меня есть важное дело. Действительно важное. Не моё суррогатное увлечение частным сыском. Хотя, надеюсь я сделала кое-что нужное для людей.
-Ну, что же, из тебя может получиться прекрасная королева ведьм.
-Королева.. да ещё и прекрасная?- рассмеялась я,- да, если считать меня царевной-лягушкой, то по моему сказочному кодексу должен возникнуть закон Василисы.. никак не выберу быть ей прекрасной или премудрой. Только вот, чтоб ей действительно стать царевной, лягушачью шкурку надо сжечь вовремя. Иначе придётся её принцу ещё за ней побегать.
Дело двенадцатое. Ромэо и Джульетта.
Эй, придурок, прибери трогальца, все твои услуги уже оплачены,- пошевелила я стволом у ребра подпольного чипмастера.
Лис, рыжий длинноносый парень, с красной шелушащейся кожей, имел отвратную репутацию. Но был лучшим, известным мне, спецом. Он зарабатывал достаточно, чтоб позволить себе, вместо денег, получить понравившуюся ему, девчонку. Были и такие, что соглашались. В нашем, параллельном законному, мире, женщине легче всего заработать именно телом.
В данном случае, он не на такую нарвался. Терпеть не могу мужиков, у которых управление мозгом происходит при помощи джойстика между ног.
Да и до женщины я ещё не доросла. В свои шестнадцать, выглядела я, едва, на тринадцать. Тоненький заморыш с острыми зелёными глазюками на пол-лица. С детства ненавидела свою блондинистость и, раз уж всё равно живу в Тени, могу себе позволить небольшую генмодификацию. Кроме улучшения зрения, слуха и, максимально возможной, чувствительности нюхательных рецепторов, мне приспичило изменить цвет волос. Они у меня теперь чёрные и блестящие, как нефтяная струя. Когда я не работаю, вплетаю в них искусственные зелёные пряди. А работа моя требует неприметности. Я частный детектив. В крайне редких и, слава богу, пока, никому не известных моментах, наёмный убийца.
Ну, что, Сильвер,- обратилась я к своему пиратскому чипу-искину,- теперь твоя душенька довольна? Я обновила элемент питания и ближайшие двадцать лет проблем с этим у нас быть не должно.
Я незаконнорожденная. Иметь чип, мне не положено.
За дверью раздался визг тормозов. Я глянула в маленькое окошечко вверху двери.
Чёрт! Полиция! -я метнулась назад,- Лис, шухер!
Рыжий затейливо выругался и захлопнул дверь бункера. Потом схватил меня за руку, подмигнул и открыл вентиляционную шахту.
-Не боись, кнопка, смоемся,- решётка щёлкнула, становясь в пазы, и мы, на карачках, быстро поползли по длинному проходу.
Две тысячи семидесятый. По прогнозам ведьм осталось не так много до нового апокалипсиса.
Когда-то, в шестнадцать подростки получали паспорт. Документ, по которому им официально разрешалось быть взрослыми. Мне разрешение не требовалось. Время, в котором я живу, диктует свои правила.
Последние год с лишним у меня были дела, которые не всякому взрослому по плечу. Но я-то с колыбели рвалась в супергерои. Спасать мир их основное занятие. А ещё заводить крутых врагов. Но сейчас за моей тощей задницей действительно шла настоящая охота.
Лис получил свою порцию вируса, как представитель собственного клана. Но я была больше чем уверена, что этот ушлый малый и со своих сорвёт куш. Но они нужны были нам на то время, когда настоящий хаос вернётся. Когда то, что было после заражения, покажется нам локальным апокалипсисом.
Спросите, почему я давала вирус Тени? Казалось бы зачем сохранять самых никчёмных? Не тех, которые сейчас работают, сохраняя технологическое наследие? Об этих позаботится Семёныч. У него есть для этого поисковые возможности и опыт. А среди Тени, к сожалению, тоже не все получат возможность выжить. Только те, кто выживать умеет.
Ведьмы были более чем правы, вирус в природе уже почти не работал. Им можно было инициировать разве только грудничков. Так что, когда первая партия диггеров отправилась в посёлок, заболели только малыши, которых кормили грудным молоком.
Анатолий помог нам намного больше, чем мы могли бы предположить. В лабораториях университета хранились самые первые культуры вируса. Заражение там распространилось очень быстро через партию диких лабораторных обезьян. Учёные, в силу своей ментальности, пытались помочь заболевшим. Откуда взялась болезнь долго не понимали. Все животные выглядели совершенно здоровыми. А методы биозащиты использовались только при уходе за больными. За животными ухаживали как обычно. Но, поскольку вирус требовал невмешательства в процессе внедрения в геном, выжил только последний заразившийся. Им и был научный сотрудник универа Анатолий, превратившийся ныне в главу, собственноручно созданного, поселения.
Долгое время он прожил на территории университета. Но, когда почувствовал признаки лёгкой формы лучевой болезни, то понял, что возможно повреждёна защита реактора и сделал тесты на радиацию. Первый испуг и шок прошёл не скоро. Показатели были такими, что сначал он подумал об ошибке. Но, проверяя снова и снова, пришёл к выводу, что теперь у местных тараканов будет собрат, если кому-то захочется поиграть в ядерного маньяка. И, хотя его организм никак не реагировал на накопленную огромную дозу, он всё же решил уходить оттуда в более здоровое место.
Тем более, что в то время появились мутанты. Сначала это были насекомые, у которых цикл репродукции короче. Но после нескольких месяцев появились и первые крупные крысы. Тогда он собрал всё что мог для новой жизни, полагая, что, если удалось выжить ему, могут быть и другие. Естественно, в город сунуться он и не подумал. Университет, при первых же случаях заражения, сообщил об этом. Его просто не пустят обратно. Или запрут в какой-то лаборатории, чтоб изучать, как подопытного кролика, нашинковав на стопятьсоттысяч образцов. Что-то ему не очень улыбалось быть мучеником от науки. Нет, он попробует найти других счастливчиков.
Деревня, которую он выбрал, исследуя карты местности, была достаточно далека от университета и опасного реактора, а так же от всей мутировавшей нечисти, что оказалась жизнеспособной и начала активно размножаться. По большей части мутанты ушли под землю. Там у них было намного меньше естественных врагов. В окрестных лесах очень быстро появились волки и медведи. А так же дикие, которые ели всё, что шевелилось.
И всё же, если бы не страх, что его организм сдастся радиации, он предпочёл бы мутантов. Поскольку стены университетских зданий были крепче, чем большинство деревенских домов. В лабораторных теплицах можно было выращивать растения, которых хватило бы для него одного с головой, работало электричество, так как обслуживание реактора было в основном автоматическим. Только плановые ремонтные работы требовали участия управляемых роботов и людей. Но это уже была не его специализация.
Смущало только одиночество.
-Ты лучше обрати внимание, что, кроме меня, в твоей голове нет больше никого. Только в самом начале, когда ты была ещё расслаблена, это удалось моей младшенькой пра-правнучке. А она самая сильная из нашего клана после меня. Была,- уточнила она с некоторым беспокойством в голосе,- и сейчас она довольно сердита.
Я и сама чувствовала, что мои возможности за последнее время изменились. И довольно резко. Когда я пыталась закрыться от Матриарха, я сосредоточила свои усилия только на этом, а когда она сказала о своей младшей, я увидела ту самую девушку, которая приносила нам с Торином еду и поняла, что тогда, её скользнувшую по губам усмешку, я увидела мысленно, когда она была в дверях, спиной ко мне. И даже не обратила на это внимания. Слишком занята была Торином. Обидой на него. Тем, что держала его на расстоянии.
-Тебе это тяжело давалось не потому, что он имеет силу, а потому, что вы очень эмоционально близки. Ты сама построила эту связь, а потом стала её резко рвать,- Матриарх грустно улыьнулась,- я знаю, ты хотела спросить о том, есть ли препятствия по совместимости крови. Ты очень хочешь иметь детей в будущем.. Я хочу тебя расстроить. Судя по всему, твой отец не был нашим. И, если бы у твоих родителей родился бы мальчик, он был бы обычным. Во втором поколении вообще беременность наступает редко. Если и получается ребёночек, то обычный, очень слабенький здоровьем, более того, чаще всего он не доживает даже до рождения. Тебе нужна ведьмина кровь, чтоб родить. Хотя ты странная сама по себе. Ты не должна была быть сильной вельмой. Я не понимаю как это возможно.
Вопрос был задан слишком неожиданно и я не успела даже подумать о том, чтоб закрыться настолько, насколько смогу, хотя бы. Слишком сильно ударило сообщение о том, что с Торином я не могу иметь детей.
-Что-то инородное? Какая-то электроника в голове?..
От неожиданности, что моя тайна раскрыта, я мысленно оттолкнула от себя ведьму вместе с креслом, в котором она вальяжно расположилась и она начала заваливаться на спину, а я оказалась в почему-то жужжащем электрическом коконе и перестала слышать всё, кроме этого жужжания. Но видеть могла по-прежнему. Кресло перестало валиться назад и, с усилием, поднялось на ножки. Потом исчезло раздражающее ж-ж-ж и электрические потрескивания. Кокон лопнул, как мыльный пузырь.
-Она не сердится, ей просто интересно,- вдруг шепнул на ухо Сильвер. И я поняла, что его Матриарх не слышит.
-Почему ты так испугалась?- спросила она так спокойно, как будто инцидента с креслом вообще не существовало. Мы знали, что ментальные усилители рано или поздно кто-нибудь сделает. Интересно, что он попал именно к ведьме. Хотя не менее интересно было бы иметь и возможность сравнения нго действия для обычного человека. Есть ещё такие?
-Один, но он сломан,- какой был смысл скрывать, раз всё уже открылось.
-Не бойся, по крайней мере теперь мне понятны некоторые твои необычные возможности. Я только рада, теперь у меня ещё больше уверенности, что у тебя получится то, что мы задумали.
Вспомнив для чего собственно мы собрались, а наш междусобойчик продолжался всего несколько минут, я обратила внимание, что на поляне уже собралось около трёх десятков ведьм. Птицы шумели уже вовсю, туман поредел и порозовел, значит солнце уже появилось над горизонтом. Наружное зрение показало мне, что Матриарх совсем не сидит в кресле, а стоит возле старого дерева, на горизонтальной ветке которого, висит медный, светло-зелёный от патины, небольшой колокол. Она взялась за верёвку и над болотом разнёсся вибрирующий звук.
-Пожалуй, наши на берегу услышат это,- подумала я.
-О, звук этого колокола слышен гораздо дальше,- опять влезла с разъяснениями старшая ведьма,- а для нашей крови вообще на много километров. Теперь сосредоточься на поиске диких и иди ко мне.
Она протянула одну руку и снова ударила в колокол. Я подала ей ладонь и попыталась вспомнить их, тех мужчин, что напали на нас в лесу. Вторая рука тоже оказалась в чьей-то ладони и вокруг меня стал закручиваться хоровод из старых и молодых женщин. Только видела я их теперь иначе. Каждая присоединившаяся выглядела как вспышка в цепочке ярких огненных сфер и во мне как будто стал раскачиваться огромный медный язык колокола. Вот последняя из ведьм, сердитая маленькая пра-пра.. положила ладошку на руку Матриарха, лежащую на верёвке привязанной к языку колокола, что бьётся во мне.
Удар! И все клетки тела завибрировали до острой металлической боли во рту. Я увидела тела мужчин. Не в одном месте. Как на карте, которую я вижу сверху. Кое-где их было несколько, кое-где фигуры лежали поодиночке. Их было немного, может десятка два. Они выглядели очень худыми и измотанными. Были грязными и почти голыми. Некоторые даже совсем.. Но вызвали во мне вдруг не жалость, не гадливось, а... страсть. Настоящее желание и.. оно было не моё.. Я сначала попробовала избавиться от этого чувства, но сильная боль в правой руке напомнила, что я здесь для помощи, а не для сопротивления и расслабилась, давая пройти сквозь меня всей накопившейся женской нежности и тоске по своим любимым. Каждая из них звала, напоминала о чём-то сокровенном. Я не вникала и не прислушивалась к отдельным потокам, а раскрылась и ловила волну чувств идущую сквозь меня.
Несколько раз меня сотрясал сильнейший оргазм, я до боли сжимала колени и голова взрывалась от наплыва эмоций. Я перестала видеть и слышать. Какие-то воспоминания текли сквозь меня. Я старалась пропускать их не вдаваясь в детали, но общая канва накладывалась как сетка на мои собственные мысли и срасталась с ними воспоминаниями как сканер сросся с моими нервами. Я уже была частью этого клана, этого общего узорного полотна с многотысячелетней историей, в которой вдруг увидела лицо до боли похожее на мамино. Может какая-то из моих пра-пра.. уже была одной из клана.
Чувства приобрели какую-то однородность и в голове звучала только одна зовущая нота. Я увидела фигуры бредущие с открытыми глазами. Их как будто вели на тонких звенящих нитях в сторону болотного капища.
-Господи, как же мало их осталось,- сказала Матриарх вслух, когда мы сидели у огня за ужином. Теперь я была частью клана, а значит присутствие в моей голове, без моего позволения, считалось неприличным и неприемлемым.
-А сколько их было раньше?
-По крайней мере вдвое больше, чем нас. А сколько женщин подорвали силы и ушли раньше срока, пытаясь их дозваться после каждого обращения за все эти годы..
-Так сколько же точно, вы что не знаете?
-Почему же.. На момент появления вируса в наших местах было двухсти пятдесят четыре носителя Силы. Из них семьдесят девять женщин.
-И все жили здесь?
-Нет, конечно. В деревнях и городах встречались ведьмы, живущие с обычными мужчинами. Очень, очень редко в глухих деревеньках возле лесов селились полноценные семьи. В последнее время вообще, либо это были кордоны, где жили лесники или охотники. Кое-где в глуши наши выдавали себя за староверские религиозные общины. Тогда была возможность жить кланом. В городах иногда маскировались под Свидетелей Иеговы. Поэтому и запрет на переливание крови. Конечно не все иеговисты были нашими, но очень удобно, если кто-то попадал в больницу с травмами и требовалась операция. Ведимина кровь несовместима с человеческой из-за животного гена в ней. Как правило, до генетических исследований нашей крови в больницах не доходило, а обычные исследования разницы не выявляют.
-Я не поняла, а вирус, если он адаптирует организм под животную ДНК, не сделает людей совместимыми с нашей кровью?
-Это было бы спасеньем для нас в сегодняшней ситуации. Более десяти лет мы не рожали детей, надеясь на то, что сможем вернуть хотя бы часть из наших мужчин живыми. Ты могла бы помочь и другим общинам. Но и твою версию стоит проверить. Некоторые из наших девушек останутся без пары. Можно было бы попробовать временнный союз с человеком, до рождения ребёнка. Постоянный союз мы заключаем на всю жизнь. Так намного легче сохранять связь во время обращения.
-Я должна вернуться в город и позаботиться о своей семье. Если всё так, как вы говорили, то у меня будет очень много работы. Я должна хотя бы начать этот процесс, потом будет кому его продолжить. Тогда я вернусь к вам. Теперь у меня есть важное дело. Действительно важное. Не моё суррогатное увлечение частным сыском. Хотя, надеюсь я сделала кое-что нужное для людей.
-Ну, что же, из тебя может получиться прекрасная королева ведьм.
-Королева.. да ещё и прекрасная?- рассмеялась я,- да, если считать меня царевной-лягушкой, то по моему сказочному кодексу должен возникнуть закон Василисы.. никак не выберу быть ей прекрасной или премудрой. Только вот, чтоб ей действительно стать царевной, лягушачью шкурку надо сжечь вовремя. Иначе придётся её принцу ещё за ней побегать.
Дело двенадцатое. Ромэо и Джульетта.
Эй, придурок, прибери трогальца, все твои услуги уже оплачены,- пошевелила я стволом у ребра подпольного чипмастера.
Лис, рыжий длинноносый парень, с красной шелушащейся кожей, имел отвратную репутацию. Но был лучшим, известным мне, спецом. Он зарабатывал достаточно, чтоб позволить себе, вместо денег, получить понравившуюся ему, девчонку. Были и такие, что соглашались. В нашем, параллельном законному, мире, женщине легче всего заработать именно телом.
В данном случае, он не на такую нарвался. Терпеть не могу мужиков, у которых управление мозгом происходит при помощи джойстика между ног.
Да и до женщины я ещё не доросла. В свои шестнадцать, выглядела я, едва, на тринадцать. Тоненький заморыш с острыми зелёными глазюками на пол-лица. С детства ненавидела свою блондинистость и, раз уж всё равно живу в Тени, могу себе позволить небольшую генмодификацию. Кроме улучшения зрения, слуха и, максимально возможной, чувствительности нюхательных рецепторов, мне приспичило изменить цвет волос. Они у меня теперь чёрные и блестящие, как нефтяная струя. Когда я не работаю, вплетаю в них искусственные зелёные пряди. А работа моя требует неприметности. Я частный детектив. В крайне редких и, слава богу, пока, никому не известных моментах, наёмный убийца.
Ну, что, Сильвер,- обратилась я к своему пиратскому чипу-искину,- теперь твоя душенька довольна? Я обновила элемент питания и ближайшие двадцать лет проблем с этим у нас быть не должно.
Я незаконнорожденная. Иметь чип, мне не положено.
За дверью раздался визг тормозов. Я глянула в маленькое окошечко вверху двери.
Чёрт! Полиция! -я метнулась назад,- Лис, шухер!
Рыжий затейливо выругался и захлопнул дверь бункера. Потом схватил меня за руку, подмигнул и открыл вентиляционную шахту.
-Не боись, кнопка, смоемся,- решётка щёлкнула, становясь в пазы, и мы, на карачках, быстро поползли по длинному проходу.
Две тысячи семидесятый. По прогнозам ведьм осталось не так много до нового апокалипсиса.
Когда-то, в шестнадцать подростки получали паспорт. Документ, по которому им официально разрешалось быть взрослыми. Мне разрешение не требовалось. Время, в котором я живу, диктует свои правила.
Последние год с лишним у меня были дела, которые не всякому взрослому по плечу. Но я-то с колыбели рвалась в супергерои. Спасать мир их основное занятие. А ещё заводить крутых врагов. Но сейчас за моей тощей задницей действительно шла настоящая охота.
Лис получил свою порцию вируса, как представитель собственного клана. Но я была больше чем уверена, что этот ушлый малый и со своих сорвёт куш. Но они нужны были нам на то время, когда настоящий хаос вернётся. Когда то, что было после заражения, покажется нам локальным апокалипсисом.
Спросите, почему я давала вирус Тени? Казалось бы зачем сохранять самых никчёмных? Не тех, которые сейчас работают, сохраняя технологическое наследие? Об этих позаботится Семёныч. У него есть для этого поисковые возможности и опыт. А среди Тени, к сожалению, тоже не все получат возможность выжить. Только те, кто выживать умеет.
Ведьмы были более чем правы, вирус в природе уже почти не работал. Им можно было инициировать разве только грудничков. Так что, когда первая партия диггеров отправилась в посёлок, заболели только малыши, которых кормили грудным молоком.
Анатолий помог нам намного больше, чем мы могли бы предположить. В лабораториях университета хранились самые первые культуры вируса. Заражение там распространилось очень быстро через партию диких лабораторных обезьян. Учёные, в силу своей ментальности, пытались помочь заболевшим. Откуда взялась болезнь долго не понимали. Все животные выглядели совершенно здоровыми. А методы биозащиты использовались только при уходе за больными. За животными ухаживали как обычно. Но, поскольку вирус требовал невмешательства в процессе внедрения в геном, выжил только последний заразившийся. Им и был научный сотрудник универа Анатолий, превратившийся ныне в главу, собственноручно созданного, поселения.
Долгое время он прожил на территории университета. Но, когда почувствовал признаки лёгкой формы лучевой болезни, то понял, что возможно повреждёна защита реактора и сделал тесты на радиацию. Первый испуг и шок прошёл не скоро. Показатели были такими, что сначал он подумал об ошибке. Но, проверяя снова и снова, пришёл к выводу, что теперь у местных тараканов будет собрат, если кому-то захочется поиграть в ядерного маньяка. И, хотя его организм никак не реагировал на накопленную огромную дозу, он всё же решил уходить оттуда в более здоровое место.
Тем более, что в то время появились мутанты. Сначала это были насекомые, у которых цикл репродукции короче. Но после нескольких месяцев появились и первые крупные крысы. Тогда он собрал всё что мог для новой жизни, полагая, что, если удалось выжить ему, могут быть и другие. Естественно, в город сунуться он и не подумал. Университет, при первых же случаях заражения, сообщил об этом. Его просто не пустят обратно. Или запрут в какой-то лаборатории, чтоб изучать, как подопытного кролика, нашинковав на стопятьсоттысяч образцов. Что-то ему не очень улыбалось быть мучеником от науки. Нет, он попробует найти других счастливчиков.
Деревня, которую он выбрал, исследуя карты местности, была достаточно далека от университета и опасного реактора, а так же от всей мутировавшей нечисти, что оказалась жизнеспособной и начала активно размножаться. По большей части мутанты ушли под землю. Там у них было намного меньше естественных врагов. В окрестных лесах очень быстро появились волки и медведи. А так же дикие, которые ели всё, что шевелилось.
И всё же, если бы не страх, что его организм сдастся радиации, он предпочёл бы мутантов. Поскольку стены университетских зданий были крепче, чем большинство деревенских домов. В лабораторных теплицах можно было выращивать растения, которых хватило бы для него одного с головой, работало электричество, так как обслуживание реактора было в основном автоматическим. Только плановые ремонтные работы требовали участия управляемых роботов и людей. Но это уже была не его специализация.
Смущало только одиночество.
