-Так чтож вы колотите,- смутилась соседская дама,- никого там нет.. Я в магазин шла встретила её, с сумкой большой, клетчатой. На остановке сидела, которая на Комсомольскую, к Трём вокзалам. Уехала, наверное. А больше с ней никто не живёт. Померли все. Мать от сердца. Отец не знаю от чего. Сама она его досматривала.
-Спасибо,- буркнул следователь и сбежал вниз по лестнице.
Он постучал носком в бетонный порожек, гда торчал кусок железной арматуры. Посыпалась каменная крошка. Николай обдумывал дальнейшие действия.
-Мчаться на вокзальную площадь? Так поди знай куда она поехала и вообще поехала ли.. Мало ли куда можно отправиться с сумкой. На работе сказала, что нехорошо ей стало. Не отпросилась, отпуска не взяла. Так может ненадолго. Может в прачечную бельишко повезла. Может хотела что-то из дому вывезти, спрятать? А может и впрямь так перепугалась, что сбежала..
Нет, вокзалы, конечно, отработать надо. А девчонку что, в розыск объявлять? Ладно, сейчас в кассы, а потом уже к начальству на ковёр. Туда надо с чем-то идти. Любой результат - это результат. Дальше пусть начальник думает. У него голова большая и погоны на шурупах. А у меня дочка и жена вон, беременная. Мне ошибаться никак нельзя. Жалко фотографии нет. Хорошо он её сам видел. Хоть испорченного телефона не получится. А то давать описание с чьих-то слов. Хуже нет. Прикрыл глаза и увидел бледненькое личико с едва различимыми веснушками. Серо-голубые глаза и худенькие руки с холодными тоненькими пальчиками. Б-р-р,..Снегурочка,.. хорошо хоть не труп опять..
Море Фарса (Персидский залив), на пути к Ормузскому проливу, барка Зияда-ибн-Абу-Суфьяна. 666 год н. э.
Абдул проснулся от криков матросов, жары и удушья. Пока он в своём хлопковом коконе ждал конца перемещений и боялся, что его обнаружат, ему было не до сна. Но очутившись на палубе барки, он незаметно для себя задремал. Страхи, переживания и почти бессонная ночь, видимо, послужили причиной.
Он не знал сколько прошло времени, куда плывёт корабль и где находится сейчас. Очень хотелось пить и есть. И срочно нужно было хоть немножко свежего воздуха. А ещё хотелось по малой нужде.
Когда тюки погрузили на повозки, его привезли в последней ходке. А значит поставили где-то впереди. И вылезать следовало осторожно. Если они недалеко отплыли, его могут вернуть хозяину. Если вокруг кричат и переговариваются, значит ещё день. А ему нужно попытаться выбраться ночью, найти какую-то пищу и воду и дождаться пока барка будет далеко в море. Или в каком-то порту, где можно будет сбежать. Но попробовать проделать дырочку, для лучшего доступа воздуха, можно.
Проход он за собой закрыл как мог плотно, но, конечно же, не так, как был спрессован остальной тюк. Он осторожно перекладывал клочок за клочком, пока не смог вдохнуть пахнущий солью воздух. А потом попытался разглядеть что-нибудь за пределами своей мягкой тюрьмы. В пределах видимости никого. Хорошо бы дождаться темноты, но, если он не попытается сейчас, то намочит одежду. Абдул выбрался и, не думая уже о том, что кто-то обнаружит дыру, побежал за сложенные на палубе грузы, поближе к борту.
-О, какое облегчение,- мальчик даже зажмурился и тут же взвизгнул от того, что жёсткие пальцы ухватили его за ухо.
Поймавший его на горячем, малорослый, но широкий в кости, надсмотрщик за гребцами, потащил его по палубе. А чтоб не вырвался, ещё и ухватил другой рукой за ворот.
-Нахуд,- выкрикнул он, увидев капитана, смотри какого крысёнка я нашёл. Пускал струю за борт.
И он шлёпнул беглеца ладонью по затылку.
-Ещё бурю накличет. Не знаешь, шайтан, что так морских духов разозлить можно?
-Всё во власти Аллаха, Али. Мальчик не знает морских обычаев. Небось сбежал из дому, как ты когда-то. Не помнишь, как я тебя таким же нашёл в корзине с фруктами.
-Нет, я поменьше был,-захохотал Али.
-Да ты и сейчас не больно велик,- пошутил капитан и, когда тот притворно нахмурился, добавил,- не переводятся мальчики, которых тянет увидеть мир. Отпусти его, Али. Хочешь путешествовать?
-Хочу,- нисколько не соврав, ответил Абдул.
-Ну, так тебе повезло. С благословения Аллаха, можешь увидеть Индию. Только не думай, мальчишка, что ты будешь здесь, как халифская невеста, под навесом сидеть и гранаты кушать. Будешь работать, как вся команда на этом корабле. Ты что делать умеешь?
-Стихи слагать.. и петь,- запнулся он от хохота Али.
-Ну это в свободное время,- покачал головой капитан,- иди с Али, он тебе работу найдёт. Да накорми его, вон какой худющий. Да, не от хорошей жизни, видно, мальчик из дому сбежал.
Ночь на корабле похожа на ночь в горной пустыне, когда небо над головой прямо хрустит звёздной крошкой.
-Эти звёзды,- показывал на небо Али,- называют похоронной процессией. Вот видишь четырёхугольник н'аш - носилки, а дальше три звезды- плакальщицы, вот эта предводительница - Алькаид. А вот эти звёзды рядом, это Малые сёстры погребальных носилок - Банат н'аш. А в них есть звёздочка которую ещё называют Джадиун, Козлёнок, по ней можно найти север.
Сегодня яркая луна и мы продолжаем наш путь, хотя на носу всё равно всё время стоит наблюдатель. Если бы было темнее, мы подплыли бы ближе к берегу и стали на якорь. А, если бы началась буря, постарались бы укрыться в какой-нибудь тихой бухте. Наш корабль такой маленький, по сравнению с бушующим морем.
-А как называется это море?- Абдул слушал, открыв рот.
-Фарса. Мы плывём в Индию. Но дальше, есть ещё страна, которую называют Китай. Чтоб попасть туда, нужно пересечь семь морей. Это Фарса, Лара, Харканда, Калабар, а ещё Салахат, Кундрандж и Санха. А ещё дальше говорят есть страна Ас-Сила, Корея. Рассказывают, что там и земля богаче, чем ты можешь представить, рожает множество плодов, и вода чище, чем во всех других местах и столько золота, что там украшения из него делают не только для людей, а и для собственных собак. Но там я никогда ещё не был. Может ты вырастешь и поплывёшь.
-Сколько удивительных мест есть на земле. Только я думаю, что не всюду можно попасть людям. Я точно знаю, что есть места, которые охраняют демоны. Я видел их во сне,- Абдул подружился с Али и не боялся рассказывать ему о своих страхах.
-Я думаю, малыш,- ничуть не удивился его собеседник,- что до таких мест и добираться не стоит. Только есть вещи и пострашнее. Те, которые мы не ищем, но они, случается, сами нас находят. Видишь здесь море широкое, но когда дойдём до Ормуза, там есть пролив, за которым частенько нападают пираты. Раньше тут всегда были корабли с солдатами халифа, теперь многие из них погибли в битвах и халиф строит другие, гораздо большие корабли, в Серединном море. А торговые пути стали настоящими пиратскими владениями. Так что, как выйдем из Ормуза - смотри в оба.
И всё таки он их пропустил. Барка вошла в пролив когда небо только начало сереть. Капитан хотел проскочить опасные воды ещё до наступления дня. Поставили паруса и все гребцы помогали на вёслах. Пиратские корабли могли прятаться как на любом из многочисленных островов у берегов Персии, так и в изрезанном бухточками мысу на оконечности Аравийского полуострова. Даже, если плыть посередине узкого пролива, до любого из берегов не больше часа на стремительных пиратских кораблях.
Когда из морского тумана вынырнуло небольшое узкое судёнышко, Абдулу оно показалось настолько маленьким и не страшным, что он даже крикнул не сразу. Его поставили на носу, вперёдсмотрящим, потому что для вёсел он был слишком мал и слаб, а для парусов черезчур неумел. Хотя лазать по мачтам ему страшно не было. Высоты он не боялся. Это почти как на горных утёсах.
Кораблик, его даже можно было назвать большой парусной лодкой, оказался не один. Когда из тумана показался второй, Абдул громко закричал. За ним скользнул третий. Мальчику стало очень страшно. Желудок сжался как от голодного спазма. Недаром он с вниманием слушал байки моряков о зверствах пиратов и ужасах нападений на торговые корабли.
Тяжёлая гружёная барка очень быстро оказалась окружённой более манёвренными пиратами. Она была похожа на медведя, загнанного стаей собак. И они приближались. На палубу полетели первые горшки с горячими угольями. Часть матросов бросилась их тушить. Часть бросила такие же в ответ. Капитан приказал приготовить их заранее, зная, что может их ждать во время нападения.
В некоторых была маслянистая чёрная жидкость, которая загоралась от следующего, брошенного на неё горшка, и растекалась по палубе. Но, когда разбился очередной и матросы бросились тушить его, по осколкам поползли разозлённые ядовитые змеи. Матросы бросились врассыпную, а один, оказавшийся слишком близко, застыл от ужаса и был тут же атакован взбешённой египетской коброй.
Для Абдула всё произошло так быстро, как будто он временами проваливался куда-то в другой мир, и, выныривая, видел отдельные жуткие картинки нападения. На борта полетели абордажные крюки, и люди с зажатыми в зубах клинками полезли по верёвочным лесенкам на палубу. Завязались схватки. Не у всех матросов были мечи или сабли, но почти у всех были ножи или дубинки. Но гребцы, которые практически все были рабами, не желали сражаться. Они прятались под тяжёлыми скамьями и пережидали побоище. По большому счёту, им было всё равно у кого оказаться в рабстве. Может быть на невольничьем рынке тебя продадут служить в дом. Не слишком сладка судьба гребца на корабле. Не даром чаще всего в гребцы попадают преступники. Правда, по большей части, на военных кораблях. Там, самых опасных, частенько, приковывают цепью к его лавке; и он так и существует, не отходя от весла. До боя, в котором можно и не выжить.
Моряки сражались отчаянно. Но перевес оказался на стороне нападающих и вскоре горстка побеждённых уже была согнана в центр и оказалась окружённой галдящими пиратами. Абдул нашёл глазами Али и, стараясь не привлекать к себе внимания, перебрался к нему. Прижался к его руке и, дрожа, поднял взгляд на друга. Через один его глаз шла длинная царапина. Но лицо было так залито кровью, что было непонятно сохранился он или вытек. Скорее всего это и помешало ему сражаться.
Пираты осматривали пленников. Тех, кто был слишком плох, убивали без сожаления. Когда очередь дошла до Абдула, главарь скривился. Тощий мальчишка не впечатлил его и он поднял кривую саблю. Но безоружный Али изо всех сил ударил его головой в живот. С его ростом это было как раз самое удобное место. Пират злобно полоснул его клинком и маленький моряк упал на палубу. Абдул кинулся к нему. Его глаза застилали слёзы.
-Не плачь, малыш,- шепнул тот,- я всё равно не смог бы жить рабом. Я слишком люблю море.. и свободу..
Главарь снова схватил мальчика и тот, закрыв глаза, представил тот же огненный знак, что и в доме Зияда. Пират зашипел и отшвырнул его на палубные доски. А потом, как будто забыл о нём. Другие связали ему руки и посадили к тем, кого приготовили к участи рабов.
Один из нападавших ткнул носком в труп Али.
-Сильный. Только он всё равно не был бы хорошим рабом. Знаю я таких. Жалко переведённой еды. От него были бы одни неприятности.
Абдул снова остался где-то в междумирье. Оттуда он видел только неповреждённый глаз Али, который постепенно затягивался тусклой пеленой. Когда на него села большая муха, мальчика стошнило. А потом он потерял сознание. И к нему пришли Другие. Они были огромны. Состоящие из серого и зелёного слизистого тумана. С гибкими щупальцами и пустыми белёсыми глазами с вертикальным узким зрачком. Он слышал, но не хотел понимать их речь. Наконец они оставили его, и темнота накрыла всё окончательно.
19 сентября 1967 года. Москва.
Следы пропавшей медсестры обнаружились на Ярославском вокзале. Кассирша вспомнила девушку с клетчатой сумкой, которая была такая бледная и нервная, что она спросила не нужна ли ей помощь. Девушка ответила, что, кажется, съела что-то несвежее и купила билет куда-то в пригород. Куда, женщина вспомнить не смогла.
Черевкин утешился тем, что она жива. И, кажется, у неё хватило осторожности поискать уединённое место, чтоб спрятаться от убийцы. По крайней мере, именно это подсказывала его логика.
-Чтоб отыскать девушку нужно отработать собственность её семьи, родственников и друзей в пригороде. Иголка в стоге сена. Он поручит это сделать кому-нибудь из старых оперов. У них и терпения больше и опыта. А сам зайдёт к Всеволоду. Может тот договорился о встрече со священником.
Сева сидел над бумагами и что-то внимательно читал. Вид у него было явно расстроенным. Он кивнул на стул и вздохнул.
-Получил я от брательника,.. но встречу он назначил. Сегодня в 15-00 на Чистых прудах у Меньшиковой башни.
-Ты мне лист этот запакуй аккуратненько.
-Может фото возьмёшь? Улика же..
-Нет, на фото видно плохо. Надо увеличить, кстати. Ничего, я верну сразу после встречи.
Около парка было тихо и совсем мало народа.
-Понедельник. Середина рабочего дня. Вот вчера здесь скорее всего было столпотворение,- подумал Николай,- как давно он обещал сводить дочку с женой в какой-нибудь парк. А эти выходные опять пришлось бегать по делу проклятого маньяка.
-Здравствуйте,- с лёгким прибалтийским акцентом послышалось за спиной.
Следователь обернулся и увидел стройного, даже худощавого мужчину лет тридцати пяти.
-Зденек Качинский, настоятель храма Святого Людовика,- представился он чуть церемонно.
Он был в светской одежде. Ничего, кроме белой полосочки стоячего воротничка не напоминало о сане.
-Вы из Польши?- услышав имя спросил Николай.
-Нет, из Риги, но отец у меня поляк. Пройдёмся до воды? Как-то редко получается выйти просто погулять. А тут так спокойно. И красиво. Ранняя осень безумно хороша.
-Да, у меня тоже с прогулками как-то не складывается.
-Я знаю, что вы по делу. Вот присядем в каком-нибудь тихом местечке и поговорим.
Под ногами уже шуршали первые опавшие листья. Они сели на лавочку. По воде озера ветерок гнал лёгкую рябь. Мимо нас, сзади по дорожке, прошёл седой старик с маленькой чёрной собачкой. Он заметно хромал, опираясь на палочку. Собака семенила впереди на длинном поводке.
-Я вас слушаю,- священник нагнулся и, подняв сухой листок, крутил его двумя пальцами.
-Извините, отвлёкся.
Капитан аккуратно раскрыл большой коричневый конверт с уликой и протянул исписанный лист настоятелю. Тот начал было читать, но вдруг резко отодвинул от себя злополучную бумагу.
-Это латинская копия Некрономикона,- сказал он с некоторым отвращением и, видя непонимающий взгляд следователя, уточнил,- Книга Зла, Книга Мёртвых, Книга-Ключ. Как её только не называют. Изначальный вариант был написан в начале восьмого века, приблизительно 730 год нашей эры и назывался он Аль Азиф, если взять художественный перевод, то он звучит как Вой ночных демонов. Это мерзость для нас, людей верующих. Её использовали для колдовства очень гадкие люди.
-Вы серьёзно? Для колдовства?- следователь скептически поджал губы, Нет, я могу, конечно предположить, что есть люди, которые в это верят.. Но.. А что ещё вы знаете об этой книге? Нам попал в руки только один этот лист. Судя по экспертизе, он написан совсем недавно, человеческой кровью, на бумаге ручной выделки.
