Ещё через минут десять подъезжает мой отряд.
Варг издали увидел у моих ног мужика и рванул так, что успел раньше прочих, которые тоже не остались в прежнем аллюре и догнали его минуты через три. Конечно противника Жолбара узнали все. Варг уже успел приподнять детину и почувствовав, насколько тот тяжёл, прислонил его к дереву. Тот только мычал неразборчиво.
Видно было как предплечье кузнеца некрасиво и неестественно изогнулось. Наёмник смотрел на скрюченное стазисом тело с недоброй усмешкой. У подъехавшего Жолбара тоже хищно сморщилась губа и показались кончики крашенных зубов.
-Та-а-ак!- протянул Варг,- и что это нам дома не сиделось?
-А вы ножки ручки ему обездвижьте и я ему позволю рот открыть,- проговорила я с угрозой.
Пока его вязали, я решила добавить страху.
-Этот безмозглый идиот, решил, что может напасть на королевскую кровь, мало того, на мага-менталиста, и я его не почую,- громко заявила я,- мне, собственно, не сильно важно, захочет он говорить или нет, я ведь могу просто подождать. Позадавать вопросы. Мысли его всё равно меня не обманут. Он может не говорить. А вот не думать, это гораздо труднее. Да и стазис я сейчас сниму. И будет ему совсем не так комфортно.. Это сейчас, пока тело обездвижено, кость стоит на месте, а как только заклинание сниму, она начнёт двигаться, обломками тереться. О-о-очень больно будет!
И я сняла стазис. Конечно мужик тут же заорал.
-Ты поори пока. Притерпись. Прочувствуй ощущения. А мне поговорить с ребятами надо,- я сделала пару шагов к своим, демонстративно поковыряла мизинцем ухо и скривилась.
-Не думаю, что ждал он здесь именно меня. Я ведь никому не говорила, что здесь буду. Даже вам сказала куда ехать только утром. С чего бы он тут собрался меня ловить? Да не просто так. Что-то у него в головушке крутилось про Храм Веледа. Боюсь, парни, скорее, это ваших девчонок украли. И ждёт он тут напарника. Да с вашими невестами. А я ему под руку, случайно попалась. Если так, то всё складывается.
-Ах, ты, сосун болотный!- психанул Жолбар,- принцесса правду сказала? Говори, сейчас же, а то я тебе твою лапу ломанную, вообще из плеча вырву!
И ринулся в сторону, сидевшего под деревом, кузнеца.
-Никто никого не крал!- заорал тот с бешенной злобой в глазах,- мне её отец обещал до того, как вы явились. Я выкуп заплатил! Эта девчонка моя!
-А что ты там про Храм Веледа удумал? Говори, я ведь всё равно узнаю.
-Тинг сказал, что, если получится, надо обеих девчонок увести. Вторую он хочет в Храм продать. Я у него ничего, кроме своей Ружи не просил.
-Значит сюда он должен девочек привести? И когда же? Мы же утром выезжали, Лила только спать ушла.
-Не знаю. Я сразу после боя уехал. Только с Тингом договорился, зашёл домой за вещами и в дорогу.
-Глупость какая! Я же пообещала, что, если обидите девчонок, всю деревню накажу. Не боялся?
-А мне плевать на них! Я кузнец. В любой деревне устроюсь. А папаша Ружи деньги возвращать не захотел. Пока бы вы вернулись, она бы у меня уже пару раз брюхата была. Никто отобрать бы не посмел.
-А тут, вишь, ещё кошель с деньгами подъехал. Позарился на принцессу, говнюк. Мало показалось, купить ребёнка, обрюхатить против воли.. Такая любовь неземная.. Чего-то ты меня не убедил.
Я повернулась к парням.
-Лагерь сделайте скрытный. Хорошо тут рощица довольно большая. Таймахов укройте. Мы тут подождём. А этому болящему шину сделайте, а, чтоб не орал, пасть заткните. Ждём до вечера. Отдыхайте. Не думаю, что этот огрызок Тинг решится ехать с девочками ночью. Если не дождёмся, то мы отошли ещё не так далеко. Полдня перехода. Всего-то. Вернёмся, на крайний случай, и всё выясним.
Глава 18.
Следующие три дня оказались ещё более суматошными. Сначала Полла привела охотников, и они остались у пещеры, организовав что-то вроде засады. Мало ли о каких гостях мог не знать пленный лилу. В конце концов, он был всего лишь новым членом общины. Могли быть другие работорговцы, могли и те, кто вербовал новых приверженцев старых идей.
Мне же пришлось выводить людей из леса, устроить их, чтоб после организовать им возвращение домой. Проще всего это было сделать в нашем старом доме. Хоть там и было несколько не уютно из-за того, что в доме не жили, но ферма была единственным местом, где все пострадавшие могли устроиться вместе. А они, как многие пережившие одно приключение на всех, желали держаться вместе.
От такого количества молодых и здоровых юношей и девушек, дом как будто и сам помолодел. Парни его быстро поправили в тех местах, где просился ремонт. Девушки навели чистоту и наполнили жильё запахами готовящейся пищи, шумом и весёлым гомоном.
Прибыли и представители власти, чтоб разобраться с грязной историей связывающей Храм Веледа с работорговлей. Они забрали лилу и выпотрошили меня длительными расспросами. Но меня уже волновали совсем другие проблемы. И уехать сразу мне мешало только то, что я чувствовал ответственность за двух моих первых спасённых.
Сати и Кони, в отличие от тех, кто входил в последний караван, были сиротами. Сати ездила по городам с цирковой труппой. Раньше в ней выступал и её отец. Но в эту зиму он простудился и к весне умер от воспаления лёгких. Сати могла только ухаживать за ним. Денег на лекаря у них не было. Отец в группе выступал как метатель кинжалов. Сати помогала ему как ассистент. Отец учил её ремеслу. Но она ещё не готова была создать свой номер. Боялась, что не достаточно умела, чтоб рисковать чужой жизнью. Но её умение спасло мою жизнь. И мне хотелось отплатить девочке за её поступок.
Малыша Кони она встретила на базаре. Он попрошайничал и воровал для главаря банды таких же беспризорных детишек. Она пожалела мальчика и хотела забрать его с собой, сделать с ним новый номер и продолжать дело своего отца. Но всё случилось не так как ей мечталось. Девочка подросла и стала почти взрослой и хорошенькой девушкой. И хозяин их маленького бродячего цирка решил, что она вполне созрела, чтоб он, в отсутствие других опекунов, взял на себя "заботу о сиротке". А попросту собрался сделать её своей любовницей, а заодно и заставить выступать бесплатно.
Сати сначала пыталась заручиться поддержкой остальных членов труппы. И какое-то время это её спасало. Но, так или иначе, все были зависимы от хозяина. Да и рано или поздно он мог просто улучить момент и взять её силой. Девочка сбежала и пришла за Кони, чтоб уйти с ним вместе и прибиться к какой-нибудь другой труппе. Но в этот день стража устроила облаву на сорванцов, которые давно сидели в печёнках у местных властей.
Вместе с ними попала в эту облаву и Сати. Она не захотела признаваться, что состоит в труппе, чтоб её не вернули хозяину. Но, поскольку опекуна у неё не было, она осталась в тюрьме вместе с остальными детьми. Обычно, таких как они, пристраивали в сиротские дома, в Храмы, в работники и подмастерья тем, кто хотел взять ответственность за беспризорных детей.
По выходным дням их выводили на рынок и показывали желающим. Иногда случалось, что детей забирали трактирщики, мастеровые или храмовники. В этот раз всю группу забрал жрец из Храма Веледа. Никто не стал бы проверять дальнейшую судьбу этих детей. Разве что поймали бы сбежавших на каком-то новом преступлении. Тогда за них отвечал бы тот, кто взял над ними опеку. А пропажа их в пещерах лилу никого не взволновала бы.
Я мог только попросить деда и сестру помочь малышам найти работу. И позволил им жить в своём доме столько, сколько они посчитают нужным. Сам я не хотел задерживаться ни дня. И из-за тоски по Лиире и из-за того, что видел, что Сати, как любая девушка, испытывающая благодарность за спасение, всё больше увлекалась мной. Я старался держаться на расстоянии и собирался покинуть свой дом, как только закончатся все формальности с властями.
После второго посещения источника даже магическая рана, которая раньше могла бы не заживать даже год, пришла в более или менее нормальное состояние за эти самые три дня. Остался только небольшой шрам, который, скорее всего, тоже вскоре исчезнет. Меня несколько смущало отношение представителей власти. Было видно, что больше всего им бы хотелось об этой истории не слышать вовсе. Храм Веледа одна из тех основ, расшатав которую, можно обрушить всё здание. Но и оставлять гниль, которая там завелась, без внимания, могло привести к тем же результатам.
А ещё, воды источника ещё больше обострили мои основные способности. Иногда, мне больно было находится рядом с некоторыми людьми. Стоило эмоциональному фону выйти за пределы обыденного и действия мои не всегда казались остальным адекватными. Человеческие страдания трогали меня настолько сильно, что вызывали слёзы. А радость, заставляла беспричинно, по мнению окружающих, улыбаться. Более того, я заметил, что небольшие раны могу заживить только приложив руку, как и лечить некоторые болезни наложением рук на определённые органы.
Полла сказала, что я слишком увлёкся, когда пил воду из Чёрного источника. Она вовремя остановила меня. И сказалось то, что посещение было не первым. Только это и спасло меня от отравления. У меня возникло что-то похожее на эффект привыкания к ядам. Если бы плакальщица не была в таком плохом состоянии, она обратила бы на это внимание раньше.
Любой источник силы, после первой же пробы вызывает притяжение. И очень трудно остановиться и не перебрать силы. Эйфория от цветного источника ещё больше. Повторно пить из него вообще нельзя. Потому ещё нас и не перенесло к нему из Храма Саота. Ещё два фактора, спасших меня, были тем заклинанием, что оттянуло часть силы и рассеявшиеся споры призрачного гриба, что уже успели заразить меня от плакальщицы.
Я встал ещё до рассвета и хотел отправиться к деду, чтобы собрать вещи и вернуться к королю Гриммерту. Мне следовало повиниться перед отцом, ведь я не уберёг его дочь. Я собирался искать её, пока я не найду доказательств её смерти, или пленения, то не оставлю этого занятия. Кроме того, я не хотел пускать на самотёк дело с Храмом.
Мне очень не хотелось сцены прощания с Сати. Проще всего было передать ей, что срочная надобность заставила меня улететь и передать ей несколько, ничего не обещающих, тёплых слов и пожеланий. Она слишком много пережила, чтоб добавлять ей боли. А я сейчас слишком эмоционален для столкновения с восторженным первым чувством. Наверное, это было не правильно. Но, с вернувшейся памятью, во мне как будто всё туже сворачивалась собственная боль и чувство вины. Это состояние было похоже на ядовитую змею, приготовившуюся к атаке. Мои слова могли превратится в укус.
Эти дни были заполнены суетой, которая отвлекала меня от мыслей. Но ночи никто не отменял. И все эти три ночи состояли из рваного беспокойного полусна. Я видел обрывки нападения, переживал ураган и падение Витре, а моё тело просило прикосновения к нежной коже, волосам и губам любимой. Страх, что я, возможно, навсегда потерял её заставлял судорожно сжиматься мышцы.
Я уже оседлал Витре, когда почувствовал, что не один. Эмоции Сати не оставляли сомнений. И, пока она не показалась в пределах видимости, я поспешно вскочил в на птицеящера и поднял его в воздух. Мне пришлось старательно делать вид, что я не заметил её, одиноко стоящую, возле самого угла дома.
-Так лучше,- думал я улетая,- первая детская любовь быстро проходит. И то, что я не захотел поговорить с ней, скорее всего обидит её. А значит заставит забыть быстрее.
Дед встретил меня во дворе. Ночь принесла первый заморозок. Он укутывал кустики копытника и ушек аруша. Эти растения часто нужны были для обработки кож. Но не росли в здешних лесах. Более теплолюбивые, они требовали тщательной подготовки к нашей суровой зиме.
-Ты решился лететь?
Дед уже знал, что я вернул память.
-Дед, я сам потерял свою девушку. Я схожу с ума, не зная что с ней случилось. А её отец, скорее всего, уже знает, что я не доставил её в Ковен. Но ему не известно, что произошло в пути. Он поверил в меня и просил сберечь дочь. А я с этим не справился. Я должен сказать ему об этом и принять его решение, каким бы оно не было.
Дед понуро смотрел мне вслед, а я поднялся в гостевую комнату, где на кровати в которой спала Ли, ещё были сбиты подушки, после моей последней ночёвки перед походом за Призрачным грибом. Мой распотрошённый походный мешок я собрал очень основательно. Собирался, как в обычную долгую экспедицию. Таких в моей жизни было множество, и работа, привычная и рутинная, успокаивала меня.
А вот вместо прощания с домом, как это бывало раньше, я снова улёгся на кровать и зарылся лицом в подушку, стараясь уловить запах любимой. И задремал. Трое суток, почти без сна, наконец, сморили меня. Разбудил меня клёкот и хлопанье крыльев. Я узнал крики Витре и пёстрого вигоня-почтовика, который почему-то всегда вызывал в моём спокойном, обычно, птицеящере чувство соперничества и агрессии.
Я, буквально, скатился по лестнице. В прошлый раз, когда они случайно встретились, я едва успокоил своего самца. Видимо, почтарь не знал, что я вернулся, иначе посадил бы вигоня за воротами. Витре шипел и клокотал от злости. Дед вцепился в повод и я едва успел перехватить его и выкрикнуть особую команду, с некоторой долей магии. Вигони не любят магического вмешатеьства и терпят только эмпатическую магию. Я внушил ему чувство покоя и уверенности и, дрожавший от злобы, ящер сразу стал более управляемым. Злой парнишка почтарь, чем-то неуловимо похожий на своего вигоня, быстро ткнул деду письмо и развернулся для взлёта, не обменявшись ни словом.
Дед с удивлением пялился на листок. Я подошёл к нему и заглянул через плечо. Лист показался мне пустым, но, судя по выражению лица деда, он читал какое-то послание.
-Ты прочёл?- дед протягивал мне листок, с каким-то радостным ожиданием во взгляде.
-Нет. Я ничего не вижу. Наверное, зачаровано только на получателя,- пожал плечами я.
-Она жива. Это письмо от принцессы Лииры.
Я схватил пустой листок и поднёс его к лицу. Знакомый запах, который я безуспешно пытался поймать, засыпая, тонким едва слышным оттенком ощущался на бумаге.
Змея внутри развернулась и впилась прямо в сердце. Я упал на колени и заплакал.
Глава 19.
-Что делать будем?- тихонько спросил Варг, когда почти стемнело. Во всю видимость равнины, перед сумерками, даже самый зоркий из наёмников, не заметил ни единой живой души и теперь нам нужно было решать, как устраиваться на ночлег.
-В любом случае мы можем себе позволить разжечь небольшой костерок. Этот балбес не стал бы сидеть без огня, ожидая своего подельника. Врагов, в нашем лице, он вряд ли предполагал встретить. И тот, кого он ждёт, тоже. Поэтому, я думаю, что в свете костра лучше не мелькать сразу нескольким. Кто-то один может встать. Наши тоже не мелкие. Издали, любого можно принять за кузнеца.
-А если сюда должен подойти кто-то из Храма?-засомневался вдруг Варг.
-Об этом я не подумала. Но, если ты прав, наш пленник должен был послать какой-то знак. Мы его об этом не спросили, а сам он, как ты понимаешь, вряд ли желает, чтоб мы были готовы к приёму возможных гостей. Может он размечтался, что нас во сне перережут и его освободят? Хотя, как-то глупо надеяться, что мы не выставим охрану.
