-Я же эмпат. Это самое сильное, что есть в моей магии. Хочу ощутить те чувства, что она вызывала во мне!
И что-то взорвалось внутри живота, скручивая судорогой желания, прилив крови и возбуждения, и жар девичьего тела под рукой, сквозь тоненький шёлк. Я застонал. Желание было таким сильным, что вышибло слёзы из глаз.
-Где ты, любимая?.. Дождись меня.. Я не смогу жить, если не найду тебя. Это я знаю точно..
Глава 7.
Я совсем уж собралась оставить старого мага и пойти порадовать парней возможностью промочить горло свежим пивом.
-А с твоей памятью можно попробовать что-то сделать,- очень тихо сказал мне в спину маг.
Я резко обернулась.
-И что ты молчал?
-Думал..
-О чём?- нарочито, терпеливо спросила я, хотя внутри всё клокотало от нетерпения.
-Я не уверен.., но попробовать можно,- задумчиво и не совсем уверенно, сказал мой собеседник.
-А вместе порассуждать?
Маг посмотрел на меня, как-то, с сомнением и покачал головой.
-Всё в воле Саота,- наконец, сказал он, и я почувствовала, как мысленно напрягся Труми.
-Что?- брякнула я вслух и ко мне обернулись сразу двое. Но ответил только старик.
-Я совсем недавно вернулся сюда. Много лет преподавал в Ковене, но родился здесь. Маг, охранявший нашу деревню, умер. Он был очень стар уже тогда, когда я впервые почувствовал силу. И именно он учил меня до Ковена. Я вырос и уехал. Когда ты молод, тебе хочется приключений, бурления жизни, событий и красок. Я не захотел вернуться домой. Закончил Ковен. Побродил по Чесмену. А потом вернулся и стал преподавать. Я полюбил город студенчества. Он древний, но за счёт того, что там постоянно находится множество молодых людей, кажется молодым тоже.
-Я не помню,- грустно сказала я.
-Хмм,- старик тоже не весело взглянул на меня, очевидно думая о чём-то, чего говорить ему не хотелось и продолжил, так ничего больше и не озвучив,- в начале лета, когда в Ковене начались каникулы, я получил с вигоньей почтой сообщение, что маг нашего селения умер. И, умирая, передал мне, что сам Саот приказал мне вернуться домой и занять его место. Я поверил и подчинился. Мы здесь рождаемся и растём с именем Тёмного бога.
-Не помню,- с каким-то болезненным чувством потери, снова сказала я.
Разочарованный вздох Труми был наполнен такой безысходностью, что я удивлённо обернулась и посмотрела на него. И он отвёл глаза. Но боль в них я успела заметить.
-Я занял дом моего первого учителя, в моём живёт семья моей сестры,- не обращая внимания на мои комментарии, продолжил маг,- и первое что я нашёл среди вещей учителя, это дневник, который писали все маги со времён закладки деревни. Она всегда была маленькой и не разрасталась с тех пор. Молодёжь подрастала и разъезжалась по Чесмену. Постоянно тут жили только те, кто становились невестами Саота и их будущие спутники. В дневниках есть пророчество самого Тёмного бога. Каждый из магов, охраняющих деревню, хоть один раз в жизни видел Саота самолично. Мне пока не довелось. Но один из предков записал слова бога в дневник.
Он достал шкатулку, от которой так ощутимо дохнуло стазисом, что я едва подавила желание остеречь мага. Но потом подумала, что он не впервые пользуется этим артефактом и знает, что делает. Он нажал на фигурку свернувшейся саламандры на крышке, и магическое облако рассеялось. Старик вынул тетрадь в кожаном переплёте и стал благоговейно переворачивать страницы.
-Я не сразу вспомнил о пророчестве. Все эти события с насилием выбили меня из равновесия. А, когда ты собралась уходить, я начал думать о вечернем обряде. Ведь теперь девочек нужно просватать, хотя до свадьбы они будут считаться невестами Саота. И я засомневался, могу ли назвать невестой бога девочку, которая подверглась насилию. Ведь до свадьбы, по нашим законам. Тёмный бог может в любой момент потребовать свою невесту себе. Читая дневники, я выяснил, что такого не случалось ни разу. Но.. сама понимаешь, всё когда-то бывает впервые. Мы можем не сказать будущему земному мужу, о том, что девочка утратила чистоту. Даже сватовство провести и малышку не позорить, можем. Но бога не обманешь.
-И что?- удивилась я,- ну не выберет он её в жёны и всё.
-А если наказание постигнет деревню? Мы живём у Трясины. Обряд бережёт нас от саламандр. Я не могу подвергать опасности всех жителей деревни.
-Я одного не понимаю, как это связано с пророчеством. И ещё меньше понимаю, как это может помочь мне вернуть память.
-А вот послушай.
Он поднёс к свету тетрадь.
-...Когда мир нарушит смута, колдовства ослабнут путы,- торжественно произнёс маг,- та, что, честь заменит честью, возвратив её невесте, что, не помня имя бога, до конца пройдёт дорогу и, у изначальных вод, клятву верности прочтёт, что в добро и правду веря, видит человека в звере, что, смешая с кровью кровь, в памяти вернёт любовь, равновесие наруша, на весы положит душу...
Я не очень поняла эту мешанину определений. И не удивилась, что старый маг не сразу соотнёс её с моей персоной. Удивилась тому, с какой силой сжал мне руку Труми.
-Ай!- вскрикнула я.
Маг поднял голову и непонимающе глянул на меня. Но, поскольку я только нахмурилась, пытаясь, зверским выражением лица, заставить белобрысого монстра заменить такое болезненное выражение чувств, каким-нибудь более информативным изъявлением, продолжил чтение заумного сочинения.
-Дальше идёт описание обряда, который следует провести той, о которой говорит пророчество.
-Погодите, уважаемый мастер-маг, я не вполне уверена, что это ваше пророчество касается именно меня.. хотя, кое что можно с натягом..
-Я тоже не совсем уверен, но.. день назад, у нас был вигонь-почтальон. И кое-какие новости, что я получил о событиях в королевстве..
Маг говорил, подбирая слова. И, явно, пытался сказать всё, не говоря ничего. Чем окончательно меня запутал.
-Послушайте,- наконец, сдался он, так и не найдя нужных доказательств,- вы же понимаете, что полной уверенности в успехе у меня не может быть в принципе. Пророчества вещь тёмная и неоднозначная. Но, если вы проведёте обряд, то по крайней мере, сделаете одолжение для нашей деревни. Если пророчество не имеет отношения к вам, то вы просто будете до своей свадьбы считаться невестой Саота, вместо этой девочки. Мы не будем проводить обручения. Жениха вы выберете себе сами. Эта часть обряда касается только наших деревенских традиций.
-Хорошо,- махнула рукой я,- у меня уже голова трескается. Обряд так обряд. Только, пожалуйста, без привлечения к этому моих спутников. А то начнётся сразу же "мы с тобой", "а вдруг опасность". Как будто шесть накачанных гувернанток пытаются вернуть меня в пятилетний возраст.
-Я с тобой,- тут же, ожидаемо, прозвучало в моей голове подтверждение вышесказанного.
-Шесть с половиной,- буркнула я, приведя в недоумение мага, уже опустившего взгляд в тетрадь. Ничего, читайте..
Я махнула рукой и старик снова зарылся в свой конспектик божественных откровений.
-Поначалу обряд ничем не отличается от того, что делают девочки. То, что вы девственница,- старик порозовел, как будто сам ей был,- я вижу по ауре. Значит, вы должны оставить у тропинки в Каменные столбы все свои вещи, кроме амулета и церемониального ножа. Только вам придётся делать это ночью, как только наступит полная темнота. Дорогу вы найдёте. Вас поведёт само пророчество. Если оно верно. Если нет, просто дождитесь рассвета и возьмите камень, на том месте, желательно, где пострадала наша малышка.
-Это ещё зачем?
-А затем, что с амулетом из этого камня, вас саламандры и не заметят. И оберег это замечательный. А кроме того, он жизнь продлевает. Мой предшественник более трёх сотен лет прожил. Не смотря на то, что просто хомо. Мы ведь самые короткоживущие из всех рас. Даже цверги и воргены живут дольше лет, эдак, на пятьдесят. А уж остальные.. Так что, в любом случае вы только приобретёте, от нашего обряда.
-Да, так-то оно так. Только, что с этой маленькой оговорочкой, что Саот получит право забрать меня в жёны, если я не успею, до изъявления его желания, выйти замуж.
-Саот может забрать невесту, только во время Тёмной луны. Вы до этого можете не только замуж выйти, но и просто попасть в какую-то передрягу и погибнуть. Пока вы не станете его женой, он не сможет напрямую вмешаться и защитить вас от несчастий. А амулет даст вам больше шансов выжить, оберегая от сглаза, порчи, от воров, убийц, пожаров и болезней. И саламандр. Если бы он у вас был, проклятье на вас просто не подействовало бы. Так что отколите камень, в любом случае.
-Хорошо, допустим, дорогу я нашла. Что дальше?
-В пророчестве же сказано "до конца пройдёт дорогу и у изначальных вод, клятву верности прочтёт". Что непонятного?
-Клятву? Что-то определённое или своими словами?
-Не знаю..,- задумался маг,- тут не указано. На месте определитесь. Если есть какие-то канонические слова, то, на месте ритуала, они могут появиться любым возможным магическим способом. Даже огненным письмом по воде. Есть же там эти.. изначальные воды. А Саот огненный бог. Видишь знак саламандры?
И он ткнул в крышку шкатулки.
-Ну, да, саламандра здесь, саламандра тут.. Огненная элементаль..
-Клятва тебе, скорее всего, и подскажет, что дальше делать. Или сам жених явится. Не во плоти, не бойся,- успокоил он, увидев, что я автоматически сделала знак оберегающий от гнева Тёмного бога.
Труми даже зашипел, обиженно. А я только ресницами захлопала.
-Чего это он?- и пихнула его, делая круглые вопросительные глаза. Но мой дружочек сегодня был подозрительно молчалив..
В общем, на нынешнюю ночь я себя озадачила. Как бы это моих спутников убаюкать. Похоже у пивовара наступает не только тёмная ночь, но и чёрный день. По любому запасы кончатся. Хорошо у меня в мешке кошель нетронутый. Надо семье будет убыток возместить.
-Встречу ли я там Саота, в Каменных столбах, не знаю,- думала я, ведя свою ватагу к добротному дому пивовара,- лишь бы Сенота не встретить. Ведь бежал, засранец, так, что до сих пор там шататься может, дорогу разыскивая. Со мной ему, конечно, не справиться. Я ему не деревенская беззащитная простушка. Только вот показываться перед этим озабоченным обнажённой, желания мало.
Солнце почти скатилось к горизонту. А у меня ещё туча забот.
Глава 8.
Я поднялся задолго до рассвета. Сказалось то, что вчера вечером я рано забылся, измученный желанием и тоской по той, которую ощущал всем своим существом, но не мог вспомнить ни её лица, ни тех внутренних качеств, что заставили меня полюбить. Ещё не слышно было птиц. Звёзды немного потеряли свой яркий блеск, присущий глубокой ночи. Луны стали тоже бледнее, как будто занавесились лёгкой фатой.
Я тихо вышел во двор, слегка размялся. Набрал воды из колодца. Покормил и напоил Витре и Белли. Два чужих таймаха, тех самых, не знакомых мне, охотников, оставались привязанными у крыльца. Навесил и им зерновые сумки и животные захрустели кормом из зерновой смеси и перебродившего маха. Мах - любимая их пища. Даже название вида включило излюбленное лакомство, растущее по всей территории Чесмена. Эта очень сочная сладкая трава, слегка нарезанная, начинала бродить сразу. Обычно её нарезали вечером и утром уже можно было смешивать её с зерном. Так животные лучше переваривали твёрдую пищу, которая позволяла им не тратить время на выпас и давала сытость в течение целого дня.
-Если таймахи здесь,- пришла в голову логичная мысль,- значит и их хозяева остались ночевать у деда. А это говорит только о том, что с картой вчера определились. И, судя по тому, что гости остались, скорее всего, чтоб стать проводниками, то место, где нужно искать гриб находится ближе к их территориям.
Определённая логика в этом есть. Охотничьи заимки стоят на тех участках, которые выкуплены для добычи определённых животных. Чаще всего пушных. Места там дикие. Если призрачный гриб породил человек, он вряд ли захочет, чтоб гниль доползла до тех мест, где он обитает сам.
Могильники создают те убийцы, которые любят возвращаться к своим жертвам и переживать свои больные эмоции ещё и ещё раз. Это их трофеи. Они ими гордятся. Это не случайный убийца. Тот бросит там, где убил в порыве гнева или жадности. Это извращённые страстями сознания или тёмные маги, напитывающие алтари кровью или собирающие энергию некроса для запрещённых ритуалов.
Да и нечисть тоже предпочитает места глухие. Это ведь не живое существо, которому пища нужна. И желательно раза три на дню. Нежить убивает человека как источник эмоций или, как мияги, для выведения потомства.
Мияги размножается один раз. Вползая в мёртвое, законсервированное магией, тело, она разделяется на призрачные комки-зёрна, которые являются источником недоразвитого разума и эмоций. Питаясь плотью, нечисть перерождается в нежить. Куколки. И вот они-то, становясь полуразумными хищниками, нападают на любое живое существо. И стаскивают добычу в пещеру или большую нору. Если они охотятся долгое время, не попадаясь никому на глаза, то вполне могут собрать достаточное количество убитых людей. Кладбища, состоящие из одних костяков животных не порождают образование гриба. Для этого нужно достаточное количество неупокоенных человеческих душ.
То есть сегодня нам предстоит обследовать не лёгкую территорию. Покрытую лесом. Буреломом. Может быть болотами или ручьями. Искать придётся как пещеры, берлоги или норы, так и места, где нарушен дерновой покров. Вряд ли убийца из людей, станет в глубоком лесу маскировать могилы дёрном. Извращенец скорее даже как-то обозначит место своего паломничества. А маг оставит магическую маскировку. От обычных людей. Другой же маг, так или иначе почувствует следы маны. От щитов или совершённых обрядов.
Значит, большая удача, что я вернулся именно сейчас. Я, как очень сильный эмпат, кроме следов магии, смогу лучше других почувствовать эмоции неупокоенных. Значит обнаружить гриб будет намного легче.
Пока я возился, встали все в доме. Я услышал как загремела посудой на кухне Лани. Вряд ли она пойдёт с нами. Охота может стать опасной. Дед ни по чём не позволит сестре ввязываться в какое-то сомнительное мероприятие. Последняя женщина рода. Для него она продолжение семейной линии. Род у сидхе продолжается через женщин. Магически, можно отследить кровь первой матери, если она непрерывно передавалась по женской линии. Поэтому, пока женщина-сидхе не родит дочь, а лучше двух, в роду её будут беречь, как зеницу ока. Сидхе полагают, что мужчине, по природе, полагается быть хранителем продолжательниц рода. Риск и опасность для них.
Земли наших кланов с запада и севера омывались океаном. С юга, до самых Холмов Лилу, и востока, до Пустых земель тянулись густые таёжные леса. Они были разбиты на большие участки, в центральной части которых ставились хутора, почти полностью автономные. Для строительства очищали участок и селились там от двух до четырёх семей. По всему остальному угодью подстраивались заимки, в которых можно было отдохнуть во время охотничьих рейдов.
Большие посёлки вообще были не в чести у сидхе. В тундре тоже преобладали хутора. Чаще всего семейные. И занимались они разведением кудумов и обработкой всего, что они поставляли.
