Скорее всего, тут живет руководство этого лагеря. Явно не заключённые. Подходит какая-то светловолосая женщина с очень добрым, покрытым первыми морщинками лицом. Очень аккуратно она делает укол в руку Анжелике. Совсем не больно.
– Спи, дитя. – Слышит девушка, чувствуя, как снотворное распространяется по крови.
Лекарство отключает девушку почти моментально. Снов нет, и когда она открывает глаза, ей кажется, что прошло всего несколько минут. Но это не так. В окнах можно увидеть свое отражение. На улице глубокая ночь. Когда она уснула, был день. Наверное. Сложно сообразить.
К Анжелике подошла светловолосая женщина. На ней платье в горошек, перетянутое поясом. Легкая косметика нанесена на уставшие глаза.
– Проснулась? Хорошо. Сейчас я займусь тобой. Пора привести тебя в порядок. Первым делом сходи в душ. Можешь не торопиться.
Анжелика ничего не ответила и, покорно встав, оглянулась в поисках ванной комнаты.
– Меня зовут Диана, – улыбаясь, говорит приятная женщина, – тебе туда.
Девушка последовала указанию и оказалась в удивительно большой комнате. Пол и стены были отделаны мраморной плиткой чёрного цвета. По периметру стояли душевые стояки хромового оттенка. Все блестело чистотой. Анжелика была по-прежнему в одной только сорочке, грязной и изорванной. Потянув за ворот, она разорвала эту материю и, обнажённая, подошла к крану. Все её волосы были скомканы и спутались между собой. Повернувшись спиной к стене, она обнаружила, что напротив стоит огромное, во всю стену, зеркало, метров десяти длиной и почти до потолка. «Кто мог спроектировать такую странную душевую?» – подумала она и стала искать шампуни и гели. Скоро она обнаружила их на небольшой меленькой полочке. Все баночки имели серебряный цвет. Открывая одну, она вылила чуть ли не половину себе на руку, на волосы, и с каким-то безумием стала втирать в себя. Изучая свое измученное тело, обнаружила не менее двадцати ран, куда подключали странные датчики и трубочки. Ей было сейчас безразлично, что её касались, что-то делали с ней. Возможно, это снова апатия. Этапы принятия, которые человек проходит, не идут по порядку, а меняются и прыгают один через другой.
Наконец она включила воду и стала крутить ручки, чтобы настроить приятную температуру. Это удалось не сразу, но контраст горячей и холодной словно привел её в чувство. Наверное, этому поспособствовал адреналин. Оставив удачную комбинацию, она замерла, наслаждаясь тем, как течёт вода – обволакивая, лаская больные мышцы и раны. Анжелика была готова так стоять хоть час, но требовалось заняться собой.
Она снова начинает втирать в себя шампуни, тщательно моет каждую точку своей кожи. Наконец-то она возвращает свою красоту. Теперь – стадия торга. Она ещё не мертва и, быть может, сможет победить болезнь. Что же говорил тот кудрявый парень? Что она нужна ему. Может, она особенная? Но с чего вдруг?
Закончив водные процедуры, она нашла полотенце и, укутавшись в него, вышла обратно в зал, где проснулась.
Там сидит тот, по всей видимости, профессор, что вытащил ее из холодного подвала. Он выглядит уставшим, но улыбается.
– Я рад, что ты не погибла в дыре. Мы так называем то место. Ты не должна была там оказаться. – Сказал молодой мужчина и опустил взгляд. – Прости.
Анжелика молчит – и не знает почему. После всего, что с ней произошло, как-то сложно стало произносить слова. Мужчина, чувствуя в каком состоянии находится бедная девушка, продолжил:
– Это моя супруга, – указал он на представившуюся Дианой женщину, – она только вчера приехала. Я отговаривал её, потому как тут не безопасно, что бы не говорили другие. А сейчас иди в комнату вперёд по коридору, оденься и отдохни. Там есть телевизор, но сейчас смотреть там нечего.
Анжелика кивнула, так и не сказав ни слова.
Когда девушка покинула комнату, молодой мужчина повернулся к Диане.
– Как там сейчас обстановка?
– Все только хуже. Изоляция не спасает, что бы не рассказывали по телевизору. Города стоят пустые, даже воздух стал каким-то странным.
– Чистым?
– Мёртвым. Но дело не в том, что мы видим. Я чувствовала духоту, даже когда были открыты все окна.
– …Не в том, что мы видим, – повторил мужчина.
– Макс, я не могла оставаться там и не видеть тебя. А что если бы ты умер? Я так не смогу. Если уж провести последний день, то лишь с теми, кто дорог тебе.
– Тут не безопаснее. Ходят слухи, что живцы не умирают. Это не так.
– А что если умрут все, кроме тех, кто уже болен? Может тогда все кончится? – Диана посмотрела в дверной проем, в котором скрылась Анжелика. Макс тоже бросил туда взгляд.
– Живцы тоже умирают. Проживают год, но все равно их дни сочтены. Эта девочка, она нужна мне. У меня есть гипотеза, и на ней я хочу кое-что испробовать. Мне передали анализы. Я посмотрел их. Там все чисто, однако один из врачей скончался после того, как она вышла из кабинета.
– Это всего лишь испуганная девочка. Такая же, как и все сейчас.
– Да. Знаю. – Макс поднял взгляд на супругу. – Знаешь профессора Чёрного?
– Конечно. Он тоже здесь?
– Нет, но он прислал инструкции со своими исследованиями. Исходя из тех экспериментов, что он провел, заражённый, живец, удивительно живуч. Все болезни, кроме вируса класса ЛиК-7 он подавляет с поразительной быстротой. Эту девочку кинули туда по его распоряжению. Не только её. Они думают, что при доведении человека до состояния полусмерти, вирус как-то иначе себя проявляет. Или, может, переходит в иную форму.
– Ты должен поговорить с ним, – твёрдо говорит Диана, – милый, это слишком жестоко. Если плата за спасение человечества – муки невинных, то лучше отказаться от сделки.
– Возможно, ты права, только мои слова не изменят ничего. Добыть вакцину любым способом – стало лозунгом каждого исследователя.
– Уже ночь, – говорит Диана и встаёт с кресла. – Я спать.
– Хорошо. Мне надо ещё раз перечитать анализы. Я уверен, там есть ответ на эту загадку.
Макс встал и подошёл к супруге. Нежно поцеловал её в лоб.
– Отдыхай. Люблю тебя.
– И я тебя.
Глава 5 Прощание
Комната, в которой оказалась Анжелика, очень маленькая, но уютная. Тут тепло и сухо. На простынях лежит роба. Девушка одевает её. Стены звукоизолированы, и оттого тишина одновременно успокаивает и раздражает. Кем бы ни был этот человек, он не хочет причинять боль. Подсознание сразу начинает доверять ему. Но сознание не столь податливо. «Никому нельзя верить» – помнит девушка и осторожно ложится на кровать. Смотря в потолок, она пробегается по своей судьбе. Вспоминает детство. Кажется, что прошлое ей не принадлежит, все, что было раньше, произошло с какой-то другой девушкой, красивой и наивной.
Вошёл профессор Максим
– Не спишь?
– Нет, – Анжелика произнесла первое слово за долгое время молчания.
– Знаешь, попробуй не бояться. Я понимаю, что это сложно, но мне кажется, я близок к тому, чтобы найти лекарство. Если все получится, ты спасешь этот мир.
– Я и не боялась, – Анжелика все так же смотрит в потолок, – сначала мне казалось что да, а потом у меня словно отобрали это чувство. Эта эпидемия, она что-то делает с нами. Она как будто отбирает у нас все, что мы так… кхе, кхе, – закашлялась Анжелика, – я, похоже, приболела.
– Ты скоро выздровеешь, – молодой профессор что-то ищет в листах бумаги и хмурится, – твоё имя неразборчиво написано. Как тебя зовут?
– Анжелика, – отвечает девушка, глубоко вздохнув.
– Какое кра... – Макс замолкает и испуганно смотрит на девушку. – Мне срочно надо кое-что проверить.
Макс сломя голову вылетел из комнаты. Дверь тихо закрылась, вернув тишину. Анжелика мысленно пожала плечами. Место, где она сейчас находится, – явно не остров спасения от неизвестной чумы, и хоть в итоге дни существования сочтены, её будут использовать, пока она не превратится в кусок бесполезного мяса. Не о такой смерти она мечтала. Решив пока ничего не предпринимать, Анжелика снова повернулась на бок и отключилась.
Разбудил её надзиратель сто один. Он противно улыбнулся и поторопил её встать:
– Тебе пора в свою камеру
Анжелика оглядывается. Добрая женщина и её муж исчезли.
– Пока ты спала, госпожа Диана отдала концы, – кривит рот надзиратель. – Её муженек носился тут и говорил какую-то несуразицу. Что-то о цене, которую он заплатил и о том, что мы обречены. Дурак.
– А ты что скалишься? – ощетинилась Анжелика, – рад, что у кого-то горе. Ну и мерзкий же ты человек! Лучше бы ты сдох. Кусок говна, вот ты кто.
– Тебя не должно волновать, какой я. Ещё раз откроешь рот – снова полетишь в дыру. На этот раз он уже не спасет тебя. Просидишь там неделю, подумаешь о своем поведении.
Приходится послушаться, единственный ее защитник потерял близкого ему человека. Вирус ударил в спину тому, кто захотел его победить.
Вот она снова в казармах. Народу прибавилось, и многие расположены уже внутри коридора. Комнат на всех не хватает. Но это временно. Сразу ясно, кто тут новенький. Какой-то подросток с пирсингом в ухе и татуировками почти по всему телу таращится в одну точку. Анжелика проходит мимо и возвращается в ту комнату, где она была до того, как пошла сдавать анализы. Тут все её немногочисленные вещи. Ничего не происходит, и она лишь сидит в пустоте и думает о том, что смерть уже рядом. Эта женщина, Диана, умерла. Ни о какой безопасности и речи быть не может. Но что могло ее убить, если она и так была больна, как видимо и ее муж? Как и Анжелика. Профессор Максим выбежал тогда с таким видом, словно понял что-то. Что, если он ошибся и тем самым вместо того, чтобы спасти жену, убил ее? Не хочется даже думать, что ее смерть – это просчет.
Следующий день не принёс ничего хорошего. Едва наступило утро, её отвели на очередные анализы, покормили и отправили на процедуру. Теперь это было иглоукалывание. Бессмысленность экспериментов бросалась в глаза, но ничего не делать было нельзя и потому, думала девушка, делали что-нибудь. Терпеть было проще, чем сопротивляться, из-за чего Анжелика, стиснув зубы, молча переносила все тяготы этого «лечения».
Потом были ещё десятки разных методов, которые чередовались в бессмысленном порядке. Среди самых страшных были лечение химиотерапией и холодная комната. Смысл последней вообще был непонятен. Каким образом сидя в холодильнике можно выздороветь. А может никто и не пытался её вылечить. Неясно. Но одна процедура её приятно удивила. Это была солёная ванна, в которой она пролежала около пяти часов. Улучшений она не почувствовала, но тем не менее и хуже себя чувствовать не стала.
Каждый день кто-то умирал и по коридору раз за разом протаскивали мешок с телом. Мертвецов, естественно, не хоронили, посреди плаца в центре этого госпиталя был огромный костер. Каждый вечер его разжигали и скидывали трупы туда. Профессор Максим куда-то исчез и Анжелика о нем как-то странно забыла. Она потеряла счёт дням уже давно и может так бы и умерла в этих стенах, но спустя пару месяцев кое-что произошло.
Вошёл сто первый и сказал, что её хочет видеть профессор. Вид у надзирателя был недовольный. Когда он говорил, все время цокал языком и подергивался, словно мысли о профессоре били электрическим током. Её провели в какой-то кабинет на самом краю госпиталя в бывший когда то актовым зал. Молодой мужчина сидел за столом и что-то писал в блокноте. Вокруг были тысячи исписанных листов бумаги, сотни плакатов и графиков, доска – забита формулами и статистическими графиками. Макс поднял взгляд на Анжелику. На его лице застыла печальная улыбка. Он сильно высох после их последнего визита. Глаза провалились, а кожа стала пепельно-серой.
– Знаешь, – начал он, – кем я был до того как стать… тем кто я сейчас?
– А кто ты сейчас? – спокойно спросила девушка, грустно изучая труды странного профессора.
– Не знаю, кто-то…
Анжелика вскинула бровки, изобразив ухмылку
– Да, да, ты права. Уже и сам не знаю, кто я, – коротко кивнул профессор Максим, – а был я мошенником, плохим человеком. Стратегом всяких серых схем. Но вирус все изменил. Теперь я провожу статистику лечения и формирую стратегии. Правда, меня уже давно перестали слушать, и вместо моих советов они выдвигает свои бессмысленные гипотезы. Одна абсурднее другой. Знай они, как дела обстоят на самом деле... Но я им не скажу о том, что нашёл. – Последнее он произнёс как будто для самого себя.
– Я сочувствую вашей утрате, – сказала девушка и вдруг почувствовала странную неуместность этих слов.
– Диана была замечательной женщиной. Слишком доброй. Её смерть – моя вина, – опустив голову, произнёс Максим.
– Нет, – перебила Анжелика, – не ваша. Это все вирус. Все смерти – на совести того, кто его создал. Скорее всего, я никогда не узнаю, есть ли такой человек, и не смогу заглянуть ему в глаза, но нельзя брать чужую вину на себя.
Молодой профессор молчал. Анжелика, наблюдая за ним, поняла: он взволнован и хочет принять какое-то трудное решение. А ещё высказаться.
– Я знаю, как остановить вирус, но мне нужно провести ещё один эксперимент. – Сказал он наконец. – Контрольный тест.
Было видно, что он волнуется. Видимо, смерть его жены и правда была ответом на какой-то вопрос. Но ведь он не мог сделать это с ней специально? Ведь он любил ее. Тут столько людей… Почему именно она?
Анжелика подошла к профессору ближе, почти на расстояние метра. На секунду она бросила быстрый взгляд на окно. Ей показалось, что кто-то смотрел из него, но когда повернулась, что-то чёрное быстро исчезло.
– Что бы ты ни хотел сделать, я считаю, это правильно, – сказала девушка, – сейчас не то время, чтобы думать, какой выбор сделать, время действовать.
Эта фраза вызвала короткую улыбку у молодого мужчины. Всего секундную, но и такая в эти времена была редкостью.
– Я и не сомневаюсь, что это так. Поступать правильно нас учат с детства. А вот хорошо поступать уже надо учиться самому.
Девушка не поняла, что тот имел в виду. И снова кинула взглядом в сторону окна. На этот раз там прямо в небе она увидела большой зеркальный шар. Но и он тоже исчез, лишь попав в зону чёткой видимости.
– Я должен буду провести ещё один эксперимент – повторил он, теребя в руках блокнот. – Хотя я уже и так знаю, что будет.
– Хорошо. Жаль, что пришлось заплатить такую цену.
– Если я прав, то все скоро изменится. Но я вряд ли увижу это. Скорее всего, мне недолго осталось. Но если я умру, это будет значить, что нашел ответ.
– А зачем вам я? – спросила Анжелика. Было не совсем понятно, почему из всех больных именно она нужна ему. Еще в первую встречу было ясно, что профессор как бы отобрал ее.
– Ты меня вдохновила на открытие, – сказал молодой профессор. – И потом, скоро ты все поймёшь. Пришло время открывать карты. – Последнее он произнес с выдохом, словно с чем-то смирился.
Создалось чувство, что он прощается с ней. Что бы профессор ни задумал, это явно опасно для жизни. Сейчас, когда он потерял любимую, жить в таком мире он не собирается. Жалости к нему у Анжелики не возникло, это чувство давно затерялось где-то на отдаленных участках сознания и покрылось пылью. Но, тем не менее, она помнила, что такое бывает, когда люди умеют принимать чужую боль.
