Все это — ничто по сравнению с комплексами физических нагрузок, прописанных по доброте душевной папенькой.
Его курс молодого бойца попробуй выдержи, ага!
— Мать роди меня обратно. Я не хочу быть Стражем Ветра.
В зарисовках фантазии все казалось более приятным и воодушевляющим, чем в реальной жизни.
— Ничего, скоро снова сможешь двигаться, — довольный собой вкрадчивым голосом произнес отец любимый.
Нервно передёрнуло.
— Да? Когда? В следующем перерождении? — не удержалась от сарказма.
Язык мой — враг мой.
— Привыкай... — бросил он коварно напоследок и скрылся из вида.
Отсюда вижу, как он радуется своим проделкам! В коем-то веке не дочурка вынесла мозг, а дочурке.
— Злыдень, — устало выдохнула ему в ответ да закрыла глаза.
Легкий ветерок ласково трепал мои волосы и он же внезапно сдал приход Камиэля.
Я уловила его лесной запах.
Ой.
Вот не самый удачный момент для душевных разговоров. Эмберли не в силах поддержать даже призрачное подобие диалога.
Банально, не думалось от слова совсем. Все мысли лениво прижали задницы, забыв о способности скользить в голове хозяйки.
Маг воды, надо отдать должное, приблизился максимально незаметно, однако чуткое обоняние и резкая смена потока воздуха выдали ушастого с потрохами.
— Зачем? — все, что получилось внятно произнести.
Помню: мы расстались как-то не совсем по-дружески. Парень предложил мне руку и сердце, а я в неописуемой радости драпанула прочь. Плохая из меня невеста.
— Я кое-чему научился. Сейчас покажу, — едва слышно прошептал Андервуд, наконец-то бодро покинув кусты да склонившись надо мной.
Чудовищная усталость полностью обездвиживала. Мари не сможет сопротивляться действиям светлого эльфа, даже если очень сильно захочет.
Шикарнее ситуации не придумаешь. Бери да тащи в Храм Влюблённых.
Неловкий миг? Мало сказано! Впору под землю провалиться!
Слабо застонала. Знаю я не понарошку его «кое-чему научился», но возразить не вышло. Экспериментируй — не хочу. Ведьма в нокауте.
— Ахилваидилис, — вдруг выдал он, а затем четко коснулся кончиками пальцев солнечного сплетения на груди.
Тело плавно наполнилось былой энергией. Повинуясь невидимому импульсу, прогнулась, потянулась и натянуто улыбнулась.
Мари опять шевелилась. Друг проследил за всем со странным интересом. Постичь его Мари не светило, но не заметить сложно немое обожание.
Жизнь в маге воды казалась дикой. К нему такому я явно привыкну не скоро.
— Как ты это сделал? — попыталась сменить фокус эльфийского поклонника.
— Частично перенес твои чувства на себя, — ответил тот предельно тихо.
Видать Камиэль опомнился, чем может закончиться внезапное обнаружение. Папа если его засечёт, гонять долго будет по окрестностям лозиной.
— О как, — сильно удивилась.
Я думала после моего отказа светлый эльф захочет в лесу потеряться или, на худой конец, все-таки попробовать найти в предложенной матерью кандидатуре что-то относительно похожее на плюсы.
Мы-то оба знали, что плюсов в Ариане элементарно не существует. А то, что другие принимали за них — обманка для отвода глаз.
— Легче? — спросил он шепотком.
С трудом, но наконец-то поднялась. Ками выровнялся в полный рост следом за мной.
Кивнула.
— Спасибо, — полуживая отблагодарила Андервуда.
Нас прервал протяжный скрип входной двери.
Эльф стремительно юркнул в ближайший куст. Вовремя. В следующий момент показался отец, не заметив длинноухого гостя. Умел маг воды бесшумно потеряться на видном месте, считай, под самым носом.
Такой талант пропадает.
— Вот видишь? Тебе удалось себя поднять. Достижение, — донесся его усмехающийся голос.
Нет, он точно возвращает Мари ее пакостливость. Можно не сомневаться.
— Донести бы саму себя до кровати, — устало пробурчала. — Тогда достижение подвигом станет.
— Это тоже важная часть тренировки, дочь моя. В бою никто не ждет, пока ты силы накопишь. Особенно монстры из Врат Хаоса.
Вздохнула.
Биться больше ни с кем не хотелось. Если выбирать между жуткой тварью из каких-то там забегаловок хаоса и сковородкой, то лучше сковородка. Шанс выжить выше, даже если ты своим кулинарным навыком способна спалить до тла такое простое блюдо, как жареная картошка.
С другой стороны, появится дополнительный инструмент для устрашения врага. Вернее, вражеского желудка. Закинешь чудовищу уголёк в пасть разинутую, оно и догонять передумает, потому что поймает несварение. Хорошо ведь. Испорченный продукт пользу принесёт. А, может, жизнь спасёт кому-нибудь.
— Есть пора! — громко крикнула маменька, озорно выглянув из-за широкой спины папы.
Издала протяжный стон.
— Что такое, Мари? Передумала мир защищать? — рассмеялся наставник злостный.
— Он без меня защищается неплохо, судя по перевыполненному плану размножения идиотов.
Тьфу ты. Опять Ариана вспомнилась. Ни к селу, ни к городу.
— Мари! — недовольно шикнула рыжая ведьма.
Не любила она, когда я истину глаголила, ругаясь.
Отец, наоборот, повеселел. За последнее время на его губах впервые появилась улыбка.
— Амеон! Ты с ней согласен, что ли?! — недовольно нахмурилась матушка.
— Ничего от тебя не скроешь, душа моя, — усмехнулся он. — Все замечаешь.
Я на миг обернулась назад. Где-то там среди шелеста листьев, пробуждённого теплым ветром, скрывался Камиэль, провожая меня взглядом.
Если бы не Андервуд, я бы вряд ли сейчас стояла, шатаясь, на ногах. Так бы лежать и осталась вне дома, спать под открытым небом.
Благородство эльфа не знало себе равных. Разве такой способен на подлость?
Не верю!
— Мари, иди в дом! Всё остывает! — окликнула маменька, прекрасно заметив, что я в непривычной задумчивости гипнотизировала даль.
Отчасти да, отчасти гипнотизировала и отчасти надеялась хотя бы мельком на прощание различить промелькнувшее меж деревьев лицо Ками. Но нет. Андервуд скрылся мастерски, не подкопаешься. Еще бы. Ушастый слишком дорожил своей драгоценной попой. А лозина — удовольствие сомнительное, особенно от плотника.
Рука у мужчины тяжелая. И это я проверила. Было время, были свершения, угу.
То, что эльф присутствовал — я, скорее, чувствовала, чем видела.
Между нами будто существовала едва уловимая связь. Объяснить ее было сложно, если вообще возможно.
Эта связь пугала.
Два мага — два идиота. Конечно тут пахнет приключениями, кто бы мог сомневаться?!
Не став дальше искушать судьбу, уныло потелепалась к родителям...
О чем переговаривались мама с папой — не вникала. Мне предстояло поесть, ощущая зверское желание выспаться прямо на коврике у входной двери.
Зачем куда-то далеко идти? Коврик такой мягкий, такой близкий и...
Подумаешь, вытряхивался месяца два назад. Не в прошлом же году! Уже хорошо.
Смотрела в тарелку, смотрела, размышляя о самом ближайшем месте для сна. В какой момент резко отключилась, не поняла, зато по пробуждению почувствовала подозрительно липкую жидкость, плавно стекающую с лица вниз, и боль в районе затылка от сильно натянутых сзади волос.
Что происходит? Мозг, соображай!
Обращение к высшей интеллектуальной инстанции увенчалось успехом. Анализ происходящего провелся моментально!
Ответ прост: оказывается, папочка достал со дна тарелки мордочку дочери, предварительно по-отцовски схватив ее за пателки.
— Ты чуть не задохнулась, Мари! – взволнованно произнесла маменька, напряженная, словно струна.
Не увидела, но по голосу разобрала ее тревожное состояние.
Разворачиваться на звук не стала. В противном случае могла остаться без пателок родных.
Первым делом по-хозяйски отодвинув от себя злополучный мясной суп, произнесла:
— Все, пап, отпускай. Я больше не утону за ужином. Обещаю, — вконец замученным зомби заверила родителей.
Папенька великодушно выпустил из цепкого захвата, а маменька быстрым движением в дружном дуэте с махровым полотенцем вытерла последствия «постовой уснул на месте, профукав караул». Кажется, дальше, в моем исполнении, его непременно враги зарежут. Как пить дать.
— Я, пожалуй, спать, — поставила перед фактом своих горячо любимых людей. — Не хочется уснуть опять в чем-нибудь. Лучше подушки площадку для приземления не придумаешь.
Они синхронно кивнули, не сговариваясь.
С трудом поднялась да побрела к себе, не способная на удивление или поиск истины.
Сантиметр за сантиметром прокладывая себе путь, при этом качаясь последним пьяницей, крепилась до победного. За все семнадцать лет не была подобным «приколом».
Добрела едва, смутно вспоминая маршрут в собственную спальню.
Достигнув цели, бревном рухнула, не раздеваясь. Все силы сошли на нет. Окончательно. Глаза закрылись, отказавшись воспринимать какое-то там освещение свечей.
Тело, расслабившись, во всех красках через ощущения поведало вредной ведьме, какая она дуреха! Если бы оно умело разговаривать, то Мари ждали бы пятиэтажные маты.
Вновь провалилась в забытье, радостная, что хотя бы здесь, в грезах тайных смогу отдохнуть...
Не тут-то было. Кромешная тьма подло сменилась лесным масссивом, а на против меня замер Брэд Илисенд. Глазки у него коварные. Глазки недобрые. Улыбка хитрющая. От нее нервно ознобом прошибло.
Вздрогнула, после чего обняла сама себя за плечи да принялась судорожно растирать кожу, отчаянно пытаясь согреться.
Второй сон с участием нареченного жениха совсем не отличался жизнерадостностью.
От сына графа исходило нечто зловещее, окутывая его силуэт черной дымкой тумана. Оно буквально кричало: «Берегись, глупая, ведьма! Парень — не человек».
— Не сопротивляйся мне, Мари, — ни с того ни с сего начал он, медленно зашагав в мою сторону. — Подчинись!
Какая-то часть меня действительно чуть ли не с щенячьим визгом собиралась угодить под завораживающую власть чёрных глаз Брэда, а большая разумная половина предпочла пятится куда подальше.
Вот от кого реально стоит уносить ноги, так это от таинственного метиса.
— Ты будешь моей. Вся.
— Зачем? — прямо задала ему вопрос, и, похоже, сломала нервы.
Любовью великой от загадочной фигуры как-то не сквозило. Такой не чувств ради добивается, скорее, ради приумножения могущества. Каким образом я увеличу силу темного гостя — знать не особо хотелось.
Одно только понимание, что тебя, определенно, мечтают использовать, уже пробуждало эффектный ответ под названием «Полундра! Бунт на корабле! Кто не спрятался, вздорная ведьма-беда не виновата!»
Некто или сам Брэд, или неизвестное существо, прикидывающееся им зависло, обдумывая сорвавшиеся слова вечно несогласной быть чей-то Мари.
Наверное, оно сильно расстроилось моим отсутствием энтузиазма, снося все преграды на своем пути, бежать с ним в Храм Влюблённых. Мне честь выпала масштабов вселенских, а я, глупая смертная, не ценю. Вдобавок смею требовать объяснений?!
Еще как смею! Я, как истинная головная боль, имею право гайки закрутить! От этого зависит захочу ли признавать кого-то своим мужем, или, возможно, кораблю Эмберли по кайфу и без капитана?!
— Страж Ветра нуждается в достойной партии. С удовольствием ее составлю.
Спиной ощутила шершавый ствол дерева. Тот настал раньше, чем я ожидала. Брэд с широкой улыбкой остановился в шаге от ведьмы, пойманной в капкан.
— Любовь проходит, дорогая, а мощь магии нет. Сольёмся же с тобой, — вдруг потянулся за поцелуем сын графа, но не дотянулся.
Сзади его эпично рубанул Камиэль с одного удара по затылку рукоятью короткого кинжала.
Аж выдохнула с облегчением. Друг и во сне меня спасает? Клад, а ни парень!
— Никогда не соглашайся на его уговоры, Мари, — предостерег маг воды. — Это демон! Украдет стихию — не обрадуешься!
Внезапно подорвалась среди ночи, мокрая от пота, словно мышь.
Украдёт стихию?
Брэд?!
Ну и грезы у меня бредовые. Опять Илисенд чудовищем чудился. Да каким! Демон мать его!
Надо выдохнуть.
День вчера насыщенный случился, много эмоций атаковало, еще и настоящее предназначение вдруг свалилось раньше предполагаемого срока.
Я просто перенервничала.
Да-да, завтра попью отвар ромашки. Все пройдёт, напряжение уйдет, парни перестанут демонами мерещиться, а лучшие друзья останутся лучшими друзьями без претензий на жизнь семейную.
Снова легла.
У меня обязательно все наладится. С этой мыслью и закрыла глаза...
Очнулась попозже от лёгкого тычка в бок.
— Мам, дай пять минут. Пожалуйста. Мне кошмары снились. Будь человеком, — не открывая сонных зенек, тихо пробубнила.
— Не Брэд ли Илисенд? — неожиданно спросила «предполагаемая маменька» голосом Андервуда.
Мгновенно подскочила, как ужаленная.
— Ками?! — в откровенном шоке уставилась на мага воды, который, надо признать, выглядел довольно уставшим, будто всю ночь не спал.
Он сидел на моем краю постели и почему-то тяжело дышал, словно делал забег на длительную дистанцию вместо того, чтобы ночью сон десятый видеть.
— А ты откуда знаешь?! — искренне поразилась проницательности светлого.
— Я был в твоем сне. Странное состояние. Словно бы сон, а словно бы и нет.
— Ты меня пугаешь, — сконфуженно прошептала.
— Знаю, — согласно кивнул он, — но и молчать не буду. С каких пор нам снятся общие кошмары?
Пожала плечами.
— Ты из-за ночного ужаса пробрался в логово врага на рассвете? — для себя решила уточнить.
— Не только. Хотел убедиться, что ты в порядке, — честно признался Камиэль.
— Как видишь в полном. Погоди, что значит общий кошмар?! Хочешь сказать нам одновременно приснился Брэд-демон?
— Да.
Обалдела.
Впрочем, судя по состоянию тела на момент пробуждения, удивляться можно было не только странному сновидению или смелому присутствию мага воды на запрещённой территории. Мышцы продолжали сильно ныть, а я хотела распрощаться с умением чувствовать.
Эльф неожиданно пододвинулся ближе, моментально пробудив волну подозрительного ожидания чего-то.
Что именно я ждала? Не знаю.
Сглотнула, неожиданно ощутив себя одной из тех девушек, некогда залипающих на будущего старосту.
Красивый, признаю. И каждое его движение действительно могло завораживать.
— Тренировка Амеона слишком сильно по тебе ударила, Мари, — подметил очевидное парень.
И откуда он все знал? Птички нашептали? Найти бы их да перья пересчитать за подставу.
— Мне придется привыкать к ней. Так папа сказал, — обреченно выдохнула в лицо Андервуда, находящееся, казалось, ближе, чем нужно.
Ушастый задышал чаще.
Сейчас Мари могла рассмотреть больше в глазах эльфа, чем раньше. Мне словно выпал шанс прикоснуться к неизведанному. Ведь Ками всегда прятал от всех то, что чувствовал. Даже от меня он таился, пока наше последнее противостояние стихий не закончилось его первыми промелькнувшими чувствами на лице.
Именно они заставили Мари засмотреться на Камиэля, нечто сломав в подруге-бунтарке.
Он вдруг осторожно прикоснулся ладонью к моей левой щеке.
— Я помогу тебе, если ты не возражаешь, — приятно обдал своим горячим дыханием парень.
Замерла в предвкушении.
Это что-то вроде «можно я тебя поцелую»? Ведь между нами оставались какие-то нелепые несколько сантиметров.
Коротко кивнула, сама не понимая зачем, но...
Больше чувствовать это странное волнение не было желания.
В следующий миг Андервуд нежно поцеловал меня в губы, напрочь забирая всю усталость и изнутри наполняя энергией.
Аж дыхание перехватило от соприкосновения с ним.
Наши стихии гармонично соединились.
Непроизвольно глаза закрыла, чувствуя, нечто наподобие целого взрыва ощущений, добровольно позволяя магу воды бесстыдно воровать второй свой поцелуй.
Его курс молодого бойца попробуй выдержи, ага!
— Мать роди меня обратно. Я не хочу быть Стражем Ветра.
В зарисовках фантазии все казалось более приятным и воодушевляющим, чем в реальной жизни.
— Ничего, скоро снова сможешь двигаться, — довольный собой вкрадчивым голосом произнес отец любимый.
Нервно передёрнуло.
— Да? Когда? В следующем перерождении? — не удержалась от сарказма.
Язык мой — враг мой.
— Привыкай... — бросил он коварно напоследок и скрылся из вида.
Отсюда вижу, как он радуется своим проделкам! В коем-то веке не дочурка вынесла мозг, а дочурке.
— Злыдень, — устало выдохнула ему в ответ да закрыла глаза.
Легкий ветерок ласково трепал мои волосы и он же внезапно сдал приход Камиэля.
Я уловила его лесной запах.
Ой.
Вот не самый удачный момент для душевных разговоров. Эмберли не в силах поддержать даже призрачное подобие диалога.
Банально, не думалось от слова совсем. Все мысли лениво прижали задницы, забыв о способности скользить в голове хозяйки.
Маг воды, надо отдать должное, приблизился максимально незаметно, однако чуткое обоняние и резкая смена потока воздуха выдали ушастого с потрохами.
— Зачем? — все, что получилось внятно произнести.
Помню: мы расстались как-то не совсем по-дружески. Парень предложил мне руку и сердце, а я в неописуемой радости драпанула прочь. Плохая из меня невеста.
— Я кое-чему научился. Сейчас покажу, — едва слышно прошептал Андервуд, наконец-то бодро покинув кусты да склонившись надо мной.
Чудовищная усталость полностью обездвиживала. Мари не сможет сопротивляться действиям светлого эльфа, даже если очень сильно захочет.
Шикарнее ситуации не придумаешь. Бери да тащи в Храм Влюблённых.
Неловкий миг? Мало сказано! Впору под землю провалиться!
Слабо застонала. Знаю я не понарошку его «кое-чему научился», но возразить не вышло. Экспериментируй — не хочу. Ведьма в нокауте.
— Ахилваидилис, — вдруг выдал он, а затем четко коснулся кончиками пальцев солнечного сплетения на груди.
Тело плавно наполнилось былой энергией. Повинуясь невидимому импульсу, прогнулась, потянулась и натянуто улыбнулась.
Мари опять шевелилась. Друг проследил за всем со странным интересом. Постичь его Мари не светило, но не заметить сложно немое обожание.
Жизнь в маге воды казалась дикой. К нему такому я явно привыкну не скоро.
— Как ты это сделал? — попыталась сменить фокус эльфийского поклонника.
— Частично перенес твои чувства на себя, — ответил тот предельно тихо.
Видать Камиэль опомнился, чем может закончиться внезапное обнаружение. Папа если его засечёт, гонять долго будет по окрестностям лозиной.
— О как, — сильно удивилась.
Я думала после моего отказа светлый эльф захочет в лесу потеряться или, на худой конец, все-таки попробовать найти в предложенной матерью кандидатуре что-то относительно похожее на плюсы.
Мы-то оба знали, что плюсов в Ариане элементарно не существует. А то, что другие принимали за них — обманка для отвода глаз.
— Легче? — спросил он шепотком.
С трудом, но наконец-то поднялась. Ками выровнялся в полный рост следом за мной.
Кивнула.
— Спасибо, — полуживая отблагодарила Андервуда.
Нас прервал протяжный скрип входной двери.
Эльф стремительно юркнул в ближайший куст. Вовремя. В следующий момент показался отец, не заметив длинноухого гостя. Умел маг воды бесшумно потеряться на видном месте, считай, под самым носом.
Такой талант пропадает.
— Вот видишь? Тебе удалось себя поднять. Достижение, — донесся его усмехающийся голос.
Нет, он точно возвращает Мари ее пакостливость. Можно не сомневаться.
— Донести бы саму себя до кровати, — устало пробурчала. — Тогда достижение подвигом станет.
— Это тоже важная часть тренировки, дочь моя. В бою никто не ждет, пока ты силы накопишь. Особенно монстры из Врат Хаоса.
Вздохнула.
Биться больше ни с кем не хотелось. Если выбирать между жуткой тварью из каких-то там забегаловок хаоса и сковородкой, то лучше сковородка. Шанс выжить выше, даже если ты своим кулинарным навыком способна спалить до тла такое простое блюдо, как жареная картошка.
С другой стороны, появится дополнительный инструмент для устрашения врага. Вернее, вражеского желудка. Закинешь чудовищу уголёк в пасть разинутую, оно и догонять передумает, потому что поймает несварение. Хорошо ведь. Испорченный продукт пользу принесёт. А, может, жизнь спасёт кому-нибудь.
— Есть пора! — громко крикнула маменька, озорно выглянув из-за широкой спины папы.
Издала протяжный стон.
— Что такое, Мари? Передумала мир защищать? — рассмеялся наставник злостный.
— Он без меня защищается неплохо, судя по перевыполненному плану размножения идиотов.
Тьфу ты. Опять Ариана вспомнилась. Ни к селу, ни к городу.
— Мари! — недовольно шикнула рыжая ведьма.
Не любила она, когда я истину глаголила, ругаясь.
Отец, наоборот, повеселел. За последнее время на его губах впервые появилась улыбка.
— Амеон! Ты с ней согласен, что ли?! — недовольно нахмурилась матушка.
— Ничего от тебя не скроешь, душа моя, — усмехнулся он. — Все замечаешь.
Я на миг обернулась назад. Где-то там среди шелеста листьев, пробуждённого теплым ветром, скрывался Камиэль, провожая меня взглядом.
Если бы не Андервуд, я бы вряд ли сейчас стояла, шатаясь, на ногах. Так бы лежать и осталась вне дома, спать под открытым небом.
Благородство эльфа не знало себе равных. Разве такой способен на подлость?
Не верю!
ГЛАВА 25. Второй поцелуй
— Мари, иди в дом! Всё остывает! — окликнула маменька, прекрасно заметив, что я в непривычной задумчивости гипнотизировала даль.
Отчасти да, отчасти гипнотизировала и отчасти надеялась хотя бы мельком на прощание различить промелькнувшее меж деревьев лицо Ками. Но нет. Андервуд скрылся мастерски, не подкопаешься. Еще бы. Ушастый слишком дорожил своей драгоценной попой. А лозина — удовольствие сомнительное, особенно от плотника.
Рука у мужчины тяжелая. И это я проверила. Было время, были свершения, угу.
То, что эльф присутствовал — я, скорее, чувствовала, чем видела.
Между нами будто существовала едва уловимая связь. Объяснить ее было сложно, если вообще возможно.
Эта связь пугала.
Два мага — два идиота. Конечно тут пахнет приключениями, кто бы мог сомневаться?!
Не став дальше искушать судьбу, уныло потелепалась к родителям...
О чем переговаривались мама с папой — не вникала. Мне предстояло поесть, ощущая зверское желание выспаться прямо на коврике у входной двери.
Зачем куда-то далеко идти? Коврик такой мягкий, такой близкий и...
Подумаешь, вытряхивался месяца два назад. Не в прошлом же году! Уже хорошо.
Смотрела в тарелку, смотрела, размышляя о самом ближайшем месте для сна. В какой момент резко отключилась, не поняла, зато по пробуждению почувствовала подозрительно липкую жидкость, плавно стекающую с лица вниз, и боль в районе затылка от сильно натянутых сзади волос.
Что происходит? Мозг, соображай!
Обращение к высшей интеллектуальной инстанции увенчалось успехом. Анализ происходящего провелся моментально!
Ответ прост: оказывается, папочка достал со дна тарелки мордочку дочери, предварительно по-отцовски схватив ее за пателки.
— Ты чуть не задохнулась, Мари! – взволнованно произнесла маменька, напряженная, словно струна.
Не увидела, но по голосу разобрала ее тревожное состояние.
Разворачиваться на звук не стала. В противном случае могла остаться без пателок родных.
Первым делом по-хозяйски отодвинув от себя злополучный мясной суп, произнесла:
— Все, пап, отпускай. Я больше не утону за ужином. Обещаю, — вконец замученным зомби заверила родителей.
Папенька великодушно выпустил из цепкого захвата, а маменька быстрым движением в дружном дуэте с махровым полотенцем вытерла последствия «постовой уснул на месте, профукав караул». Кажется, дальше, в моем исполнении, его непременно враги зарежут. Как пить дать.
— Я, пожалуй, спать, — поставила перед фактом своих горячо любимых людей. — Не хочется уснуть опять в чем-нибудь. Лучше подушки площадку для приземления не придумаешь.
Они синхронно кивнули, не сговариваясь.
С трудом поднялась да побрела к себе, не способная на удивление или поиск истины.
Сантиметр за сантиметром прокладывая себе путь, при этом качаясь последним пьяницей, крепилась до победного. За все семнадцать лет не была подобным «приколом».
Добрела едва, смутно вспоминая маршрут в собственную спальню.
Достигнув цели, бревном рухнула, не раздеваясь. Все силы сошли на нет. Окончательно. Глаза закрылись, отказавшись воспринимать какое-то там освещение свечей.
Тело, расслабившись, во всех красках через ощущения поведало вредной ведьме, какая она дуреха! Если бы оно умело разговаривать, то Мари ждали бы пятиэтажные маты.
Вновь провалилась в забытье, радостная, что хотя бы здесь, в грезах тайных смогу отдохнуть...
Не тут-то было. Кромешная тьма подло сменилась лесным масссивом, а на против меня замер Брэд Илисенд. Глазки у него коварные. Глазки недобрые. Улыбка хитрющая. От нее нервно ознобом прошибло.
Вздрогнула, после чего обняла сама себя за плечи да принялась судорожно растирать кожу, отчаянно пытаясь согреться.
Второй сон с участием нареченного жениха совсем не отличался жизнерадостностью.
От сына графа исходило нечто зловещее, окутывая его силуэт черной дымкой тумана. Оно буквально кричало: «Берегись, глупая, ведьма! Парень — не человек».
— Не сопротивляйся мне, Мари, — ни с того ни с сего начал он, медленно зашагав в мою сторону. — Подчинись!
Какая-то часть меня действительно чуть ли не с щенячьим визгом собиралась угодить под завораживающую власть чёрных глаз Брэда, а большая разумная половина предпочла пятится куда подальше.
Вот от кого реально стоит уносить ноги, так это от таинственного метиса.
— Ты будешь моей. Вся.
— Зачем? — прямо задала ему вопрос, и, похоже, сломала нервы.
Любовью великой от загадочной фигуры как-то не сквозило. Такой не чувств ради добивается, скорее, ради приумножения могущества. Каким образом я увеличу силу темного гостя — знать не особо хотелось.
Одно только понимание, что тебя, определенно, мечтают использовать, уже пробуждало эффектный ответ под названием «Полундра! Бунт на корабле! Кто не спрятался, вздорная ведьма-беда не виновата!»
Некто или сам Брэд, или неизвестное существо, прикидывающееся им зависло, обдумывая сорвавшиеся слова вечно несогласной быть чей-то Мари.
Наверное, оно сильно расстроилось моим отсутствием энтузиазма, снося все преграды на своем пути, бежать с ним в Храм Влюблённых. Мне честь выпала масштабов вселенских, а я, глупая смертная, не ценю. Вдобавок смею требовать объяснений?!
Еще как смею! Я, как истинная головная боль, имею право гайки закрутить! От этого зависит захочу ли признавать кого-то своим мужем, или, возможно, кораблю Эмберли по кайфу и без капитана?!
— Страж Ветра нуждается в достойной партии. С удовольствием ее составлю.
Спиной ощутила шершавый ствол дерева. Тот настал раньше, чем я ожидала. Брэд с широкой улыбкой остановился в шаге от ведьмы, пойманной в капкан.
— Любовь проходит, дорогая, а мощь магии нет. Сольёмся же с тобой, — вдруг потянулся за поцелуем сын графа, но не дотянулся.
Сзади его эпично рубанул Камиэль с одного удара по затылку рукоятью короткого кинжала.
Аж выдохнула с облегчением. Друг и во сне меня спасает? Клад, а ни парень!
— Никогда не соглашайся на его уговоры, Мари, — предостерег маг воды. — Это демон! Украдет стихию — не обрадуешься!
Внезапно подорвалась среди ночи, мокрая от пота, словно мышь.
Украдёт стихию?
Брэд?!
Ну и грезы у меня бредовые. Опять Илисенд чудовищем чудился. Да каким! Демон мать его!
Надо выдохнуть.
День вчера насыщенный случился, много эмоций атаковало, еще и настоящее предназначение вдруг свалилось раньше предполагаемого срока.
Я просто перенервничала.
Да-да, завтра попью отвар ромашки. Все пройдёт, напряжение уйдет, парни перестанут демонами мерещиться, а лучшие друзья останутся лучшими друзьями без претензий на жизнь семейную.
Снова легла.
У меня обязательно все наладится. С этой мыслью и закрыла глаза...
Очнулась попозже от лёгкого тычка в бок.
— Мам, дай пять минут. Пожалуйста. Мне кошмары снились. Будь человеком, — не открывая сонных зенек, тихо пробубнила.
— Не Брэд ли Илисенд? — неожиданно спросила «предполагаемая маменька» голосом Андервуда.
Мгновенно подскочила, как ужаленная.
— Ками?! — в откровенном шоке уставилась на мага воды, который, надо признать, выглядел довольно уставшим, будто всю ночь не спал.
Он сидел на моем краю постели и почему-то тяжело дышал, словно делал забег на длительную дистанцию вместо того, чтобы ночью сон десятый видеть.
— А ты откуда знаешь?! — искренне поразилась проницательности светлого.
— Я был в твоем сне. Странное состояние. Словно бы сон, а словно бы и нет.
— Ты меня пугаешь, — сконфуженно прошептала.
— Знаю, — согласно кивнул он, — но и молчать не буду. С каких пор нам снятся общие кошмары?
Пожала плечами.
— Ты из-за ночного ужаса пробрался в логово врага на рассвете? — для себя решила уточнить.
— Не только. Хотел убедиться, что ты в порядке, — честно признался Камиэль.
— Как видишь в полном. Погоди, что значит общий кошмар?! Хочешь сказать нам одновременно приснился Брэд-демон?
— Да.
Обалдела.
Впрочем, судя по состоянию тела на момент пробуждения, удивляться можно было не только странному сновидению или смелому присутствию мага воды на запрещённой территории. Мышцы продолжали сильно ныть, а я хотела распрощаться с умением чувствовать.
Эльф неожиданно пододвинулся ближе, моментально пробудив волну подозрительного ожидания чего-то.
Что именно я ждала? Не знаю.
Сглотнула, неожиданно ощутив себя одной из тех девушек, некогда залипающих на будущего старосту.
Красивый, признаю. И каждое его движение действительно могло завораживать.
— Тренировка Амеона слишком сильно по тебе ударила, Мари, — подметил очевидное парень.
И откуда он все знал? Птички нашептали? Найти бы их да перья пересчитать за подставу.
— Мне придется привыкать к ней. Так папа сказал, — обреченно выдохнула в лицо Андервуда, находящееся, казалось, ближе, чем нужно.
Ушастый задышал чаще.
Сейчас Мари могла рассмотреть больше в глазах эльфа, чем раньше. Мне словно выпал шанс прикоснуться к неизведанному. Ведь Ками всегда прятал от всех то, что чувствовал. Даже от меня он таился, пока наше последнее противостояние стихий не закончилось его первыми промелькнувшими чувствами на лице.
Именно они заставили Мари засмотреться на Камиэля, нечто сломав в подруге-бунтарке.
Он вдруг осторожно прикоснулся ладонью к моей левой щеке.
— Я помогу тебе, если ты не возражаешь, — приятно обдал своим горячим дыханием парень.
Замерла в предвкушении.
Это что-то вроде «можно я тебя поцелую»? Ведь между нами оставались какие-то нелепые несколько сантиметров.
Коротко кивнула, сама не понимая зачем, но...
Больше чувствовать это странное волнение не было желания.
В следующий миг Андервуд нежно поцеловал меня в губы, напрочь забирая всю усталость и изнутри наполняя энергией.
Аж дыхание перехватило от соприкосновения с ним.
Наши стихии гармонично соединились.
Непроизвольно глаза закрыла, чувствуя, нечто наподобие целого взрыва ощущений, добровольно позволяя магу воды бесстыдно воровать второй свой поцелуй.
