- Вылить. Туда, где нечистоты. Это ядовитая вода.
Ведро поспешно унесли. Рана, однако, лучше выглядеть не стала: ужасный шрам, идущий от локтевого сустава к запястью, набух и обильно кровоточил.
- Дайте ему какую-нибудь тряпочку, чтобы он себе язык не прикусил, - коротко сказал Трино, - я постараюсь закончить быстрее, но всё равно будет больно. Потерпите, пожалуйста, так надо.
Усач кивнул, заметно побледнев. Трино вызвал немного воды из второго ведра, и в следующий момент жидкость обволокла увечье. Меньше, чем за десять секунд она почернела. Отбросив испорченную воду в подставленное пустое ведро, он повторил процедуру ещё раз. И ещё. И ещё. На десятый, наверное, раз, вода в ведре кончилась. Раза три или четыре воин стонал, сжимая зубы в платке, который ему дал один из товарищей.
- Всё, расслабьтесь, больно больше не будет, - сказал он, вытирая со лба пот и тяжело дыша, - вам артерию и два сухожилия порвали, я восстановил. К сожалению, такое совсем без боли лечить невозможно.
После чего он опустил руку в третье ведро и снова зашептал заговор. Шептал он его больше получаса, несколько раз остановившись, чтобы выпить обычной воды и перевести дыхание. Вода в ведре стала красная.
- Все в порядке, - сказал он, - это заражённая кровь вышла, - после чего вытащил совершенно здоровую руку. Усач своим глазам не поверил, когда увидел, что увечье пропало совсем.
- Значит так, - устало сказал Трино, откидываясь на спинку стула и с облегчением закрывая глаза, - эту воду – тоже вылить. Вам: тренироваться с оружием – сегодня нельзя. Руку нагрузкам тоже не подвергать. Будете хотеть пить – пейте, у вас много заражённой крови вышло, организму надо восстановиться. Но только воду! Ни алкоголя, ни сока, ни чая, больше ничего! По еде ограничений нет, только не объедайтесь. Вроде бы всё. А мне бы еще одну конфету…
- Пацан, да ты… да я… - усач вскочил со стула и обнял маленького Трино, - да я тебе целый кулёк… погоди, сейчас мы с ребятами придём…
- Неплохо, Трино, неплохо, - с лёгким одобрением сказал сэр Гласиус, расположившийся неподалёку и наблюдающий за процессом, - всё, как по учебнику. И терминологию уже используешь грамотно, прямо-таки удивительно. Похоже, я тебя несколько недооценил. Неужели вам такое уже преподавали?
- Да, сэр. Факультет воды – это, в первую очередь, факультет целителей, и лечить мы учимся прежде всего. Ну и в группе подготовишек я, поскольку уже многое и так знал, часто сидел сзади и листал учебники. Сэр Фост разрешил, - тут же добавил он.
- Да кто бы сомневался, - хмыкнул Гласиус, - сэр Фост разрешит ученикам на голове стоять, лишь бы они его не донимали. А теперь мой тебе совет: поесть и идти спать. Потому что теперь ты официально подписался как внештатный лекарь, и с просьбами о помощи к тебе будут приставать все, кому не лень. Так что силы тебе понадобятся.
Несмотря на вредный и заносчивый характер рыжеволосого мага, Трино вынужден был признать, что ума и проницательности в нём не меньше, чем самодовольства. Весь следующий день он занимался тем, что лечил солдат, которые приходили к нему за помощью. К счастью, больше таких тяжелых увечий, как у того, кого он лечил в первый раз, не было. Пару раз были серьёзные раны, но артерии, вены и сухожилия оставались нетронутыми.
Еще через пару дней в казармы прибыл священник благословить всех перед тяжёлым боем, который ожидался на следующий день. Увидев, как Трино лечит одному из солдат шрам, он подошёл поближе посмотреть.
- Ты ещё такой маленький, а уже так много умеешь и помогаешь, - одобрительно сказал он, подходя к нему и поглаживая по голове.
- У меня демоны маму с папой убили, - с гордостью, отдающей сильным оттенком горечи, сказал Трино, - поэтому я остался здесь и буду помогать столько, сколько надо.
- Да упокоит Создатель их души, - закрыв глаза, священник осенил пространство перед собой крёстным знамением, - и всё же, несмотря на это великое горе, ты несёшь ношу, которую не каждый взрослый отважится понести. Я уверен, твои родители смотрят на тебя с небес и очень гордятся тобой, малыш.
А на следующий день в казарму принесли орка, который непонятно каким чудом был жив: от шеи до самого паха шла ужасная, глубокая рана, и его внутренности только чудом не вываливались наружу.
- Он уже не жилец, - тихо сказал один носильщик другому, - после такого не выживают. Странно, что он вообще ещё дышит. Можешь не спешить, малец, - сказал он Трино, который уже бежал к раненому, - ему не поможешь даже ты.
Трино испуганно охнул, а в следующую секунду у него на глаза навернулись слезы. Ибо он узнал того самого орка, который неделю назад увёл его из дома, не уберёгшего маму с папой.
- Отнесите его в лазарет, - сказал священник, осеняя орка крестным знамением, - да смилуется над его душой Создатель и дарует несчастному быструю кончину.
- Вы хоть сделайте так, чтобы ему больно не было, - заплакав, сказал Трино, - вы же видите, как он страдает? Он же за всех нас дрался, как вы можете с таким равнодушием…
- Тише, тише, мальчик мой, - успокаивающе сказал священник, похлопав маленького Трино по плечу, - за все страдания ему воздастся на том свете. А обезболивающее надо приберечь – для тех, кому ещё можно помочь…
Орка унесли в лазарет. Через два часа Трино набрался-таки храбрости зайти туда – и увидел, что бедняга всё ещё жив. Собственная орочья живучесть стала для несчастного настоящим проклятием, никак не позволяя умереть.
- А, малец, ты все-таки уцелел, - внезапно сказал он, открыв глаза и уставившись на Трино в упор, - а мне демоны вон как брюхо распороли. Учуяли, что я с их сородичем сделал, так вызверились на меня, сполна отплатили. Ты лучше… иди отсюда, нечего на меня смотреть.
- Нет, - покачал головой мальчик, - вы спасли меня. А я спасу вас!
- Не смеши умирающего орка, малец, - искалеченный нашёл в себе силы тихонько рассмеяться, - чтобы поставить меня на ноги, нужно чудо.
- Я его сотворю, - тихо ответил Трино…
Через десять минут он стоял возле комнаты господина Гласиуса. Изящный проворот силы сквозь пальцы – и замок щёлкнул, открывая дверь. Бросившись к его саквояжу, он принялся лихорадочно в нём рыться и, наконец, нашёл то, что искал. Кристаллик звёздного алмаза – артефакт, который каждый волшебник для себя делает по окончании обучения, и который может мгновенно восполнитьсилы. А уж если его разрушить…
Вернувшись, Трино обнаружил, что в лазарете стоит бочонок с водой. Тем лучше, бегать с ведрами у него не будет ни сил, ни времени. Осталось только найти небольшой кусочек ткани. Но не было ничего: в лазарете лежали какие-то тряпки, но их Трино даже под страхом смертной казни ни за что бы не взял в рот. Ну должно же быть хоть что-нибудь! После нескольких секунд поисков взгляд его упал на шкафчик, где хранились медицинские инструменты. Открыв его, он с радостью обнаружил там резиновую грелку. Схватив её, он кинулся к умирающему.
- Откройте рот, - сказал он орку. Тот, открыв глаза, с удивлением уставился на него.
- Ты ещё тут, малец? Я же сказал, не трать силы, мое время пришло.
- Так, а ну замолчи, - сказал мальчик со злыми слезами на глазах, - ты не хочешь жить? Тебя никто не ждет дома?
- Эх, ждёт, конечно… ладно уж, - он открыл рот и, когда Трино поместил ему грелку, послушно сжал челюсти.
- А сейчас – терпи. Будет очень больно и очень долго. Но так надо…
Следующие два часа были самым настоящим кошмаром что для мальчика, что для орка. Трино перетягивал воду, которая раз за разом обволакивала тело воина, выводя из него заразу и очень медленно затягивала шрам. Больше десяти раз орк стонал, из зажмуренных глаз непрерывно текли слёзы, выступающие клыки давно прокусили грелку, но всё-таки он держался.
- Ты не умрёшь, - шептал Трино, который сам с трудом сдерживал слёзы, - я не позволю демонам забрать ещё и тебя…
Три часа спустя, когда сэр Гласиус вошёл в лазарет за спиртом, то его взору предстала ужасная картина: Трино сидел без сознания, обняв за руку орка, которого ещё утром все считали обречённым умереть. Но от раны на его животе остался лишь шрам, идущий по всему животу. На полу разлита чёрная вода. А возле мальчика… нет, не может быть, лежал потухший, разломанный надвое кристалл – его кристалл звёздного алмаза…
Не помня себя от гнева, Гласиус схватил Трино и, взвалив на плечо, потащил к себе в комнату. Дойдя до места, он бесцеремонно сбросил мальчика на кровать и в гневе увидел, что содержимое его саквояжа разбросано по кровати. Всё было ясно без лишних слов. Хотелось взять ремень и немедленно отодрать недоноска, но делать это, пока мальчишка без сознания, было бесполезно. Нет уж, он дождётся, пока тот оклемается, и уж тогда потолкует с ним, как надо…
Когда Трино проснулся, то первое, что он увидел – разъярённое лицо сэра Гласиуса перед собой.
- С добрым утром, поганец, - прошипел он, отвешивая Трино оплеуху, от которой тот слетел на пол, - итак, что мы имеем? Ты перенапрягся и истощил себя минимум на неделю – раз! Сломал мой, безмозглая ты лягушка, мой! звездный алмаз – два! И что в итоге? Спас жизнь одному зеленокожему качку, хотя все эти силы можно было задействовать со стократ большей пользой! Сейчас я ухожу и запираю тебя здесь, потому как командуют сбор. Но потом я вернусь – и уж тогда не посмотрю на то, что ты лишь жалкий недомерок – выдеру так, что месяц потом сидеть не сможешь. Никакой еды и воды – сиди и думай над тем, что ты натворил!
Дверь закрылась. Но, хотя у маленького Трино щека и горела огнем, он испытывал лишь радость от того, что орка всё же удалось излечить…
- Опять в воспоминания ударился, - раздался голос госпожи Мамеи.
- Я вспомнил господина Гласиуса, - честно ответил Трино. После всего того, что госпожа Мамея сделала для него, юноша просто физически не мог, да и не желал лгать или утаивать от неё что бы то ни было.
- Нашёл, кого вспоминать, - хмыкнула она, - Ну неплохой маг был, но самодовольный до потери пульса, да ещё и трусоватый. Я ничуть не удивилась, когда узнала, что он погиб.
- Но ведь это я сломал его звёздный алмаз, - тихо сказал Трино, - кто знает, если бы артефакт остался у него, может, ему достало бы сил…
- Трино, мы уже не один раз об этом говорили, - устало махнула рукой госпожа Мамея, - хватит убиваться по этому поводу. Сил-то ему, может, и хватило, но все, на что ему хватило бы храбрости – это сломать его, создать портал и удрать оттуда. Так что буду откровенна: то, что ты выжил, меня порадовало несоизмеримо больше, чем то, если бы выжил он.
Но сейчас это всё неважно. Для тебя есть ещё одно поручение. И это обязательно надо сделать сегодня. Я знаю, что ты устал, но можешь не переживать, тебе дадут отдохнуть. В общем, раньше ты имел дело только с людьми. Но, как ты можешь догадываться, не только они являются ценным источником информации. Иногда приходится контактировать и с другими расами, которые ничуть не меньше нуждаются в наших услугах. Поэтому держи, - она протянула Трино новый запечатанный конверт, - найдёшь парня по имени Флекс. Он введёт тебя в курс дела. Не переживай, когда увидишь его: ему можно доверять, я с ним работаю уже десять лет. Тем более, сейчас я ему должна. Обычно я посылаю кого-то не столь важного, но в последний раз никого, кроме Арчибальда, выделить не удалось, что имело неприятные последствия. В итоге, в последнем письме он настоял на том, чтобы в этот раз я прислала действительно толкового мага.
- Насколько мне известно, Арчибальд – не самый плохой исполнитель, - с удивлением заметил Трино, вспоминая парня двадцати пяти лет с каштановыми волосами, который, помимо учёбы, охотно брался за поручения, с которыми часто в Университет приходили жители Кахогара.
- Флекс любит работать с заковыристыми и необычными заказами, - ответила госпожа Мамея, - поэтому и исполнители ему требуются не самого низкого ранга. А Арчибальду, чего греха таить, до профессионала ещё далеко. Да, его упорство в труде – очень хорошая черта, и однажды она позволит стать ему мастером, но случится это ещё очень нескоро. Да и вообще, - подводя итог, сказала она, - для тебя это будет полезный опыт. Тебе нерёдко придется иметь дело с представителями других рас, если ты желаешь полностью реализовать свои таланты.
- Вы намекаете на то, что скоро я покину эти стены навсегда? – с улыбкой спросил Трино.
- Да, мальчик мой, - свернув зелёными глазами, госпожа Мамея встала из-за стола и подошла к окну. Свет закатного солнца заиграл на её черных волосах, - не стану скрывать, ты был мне очень полезен последние годы, но какое право я имею удерживать тебя здесь, когда перед тобой целая жизнь впереди? Нет, я, разумеется, буду рада, если через двадцать или тридцать лет ты вернёшься сюда в качестве преподавателя, но сейчас тебе нужно совсем не это. Уж я-то знаю. Я ведь и сама была такой… когда-то. И знаю, как сильно тянет душу навстречу новым впечатлениям, к новым местам, особенно когда у тебя в руках плещется магическая сила, и кажется, что море по колено, горы по пояс и любые трудности по плечу.
- Мне будет жаль отсюда уходить, - честно признался Трино.
- Я знаю, мальчик мой, - тихо ответила госпожа Мамея, - я это прекрасно понимаю. Но ты вырос, у тебя выросли свои крылья, и сейчас тебе безмерно важно научиться летать самому. Чтобы потом ты мог лететь туда, куда пожелаешь. В своё время ты это поймёшь. А теперь иди, ведь тебя ждут, - ректор взглядом указала на конверт в руках Трино. Тот кивнул и послушно покинул помещение. Надо собраться с силами – госпожа Мамея так и не сказала, кто на самом деле этот Флекс, но такое поведение было вполне в её духе: она всячески учила Трино быть готовым к любым ситуациям…
Впрочем, когда ориентиры, данные госпожой ректором, привели Трино в квартал нелюдей, мага начали одолевать сомнения. Нет, он никого не боялся и мог за себя постоять и перед одним, и перед двумя, и перед тремя обидчиками. Однако, с другой стороны, он видел, как к тем же оркам и гоблинам – реже случайно заезжим дроу и сильфам – относятся стражники, пристающие к бедным нелюдям со всей возможной дотошностью. Поэтому заявляться в квартал нелюдей он считал не столько неразумным, сколько попросту неприличным: должен же быть у каждого свой угол, где можно чувствовать себя хоть в какой-то безопасности. Один раз, впрочем, ему пришлось здесь побывать по деликатному поручению госпожи Мамеи, но тогда он был под присмотром орка-провожатого. И тот глаз не спускал с паренька всё то время, пока он находился на этой территории. Теперь же он был здесь сам. И тот факт, что с тех пор прошло целых три года, уверенности ему отнюдь не прибавлял.
- Эй, пацан, ты никак, заблудился, - Трино не сразу заметил, что около него появились двое орков. К его удивлению, они, не в пример многим своим сородичам, не могли похвастаться ни развитой мускулатурой, ни высоким ростом, - может, пока не поздно, двинешь обратно? Тут чужих не жалуют, ты мальчик вроде большой, должен понимать.
- Спасибо за совет, ребята, - с уважением кивнул им Трино, - но я нахожусь здесь по делу.
- Ишь, какой вежливый, - осклабился левый, - ну проживёшь ты тут со своей вежливостью на несколько секунд дольше: сильно тебе это поможет?
- И всё же уйти я не могу. Может быть, вы будете так добры, что поможете мне? Я ищу парня по имени Флекс.
Ведро поспешно унесли. Рана, однако, лучше выглядеть не стала: ужасный шрам, идущий от локтевого сустава к запястью, набух и обильно кровоточил.
- Дайте ему какую-нибудь тряпочку, чтобы он себе язык не прикусил, - коротко сказал Трино, - я постараюсь закончить быстрее, но всё равно будет больно. Потерпите, пожалуйста, так надо.
Усач кивнул, заметно побледнев. Трино вызвал немного воды из второго ведра, и в следующий момент жидкость обволокла увечье. Меньше, чем за десять секунд она почернела. Отбросив испорченную воду в подставленное пустое ведро, он повторил процедуру ещё раз. И ещё. И ещё. На десятый, наверное, раз, вода в ведре кончилась. Раза три или четыре воин стонал, сжимая зубы в платке, который ему дал один из товарищей.
- Всё, расслабьтесь, больно больше не будет, - сказал он, вытирая со лба пот и тяжело дыша, - вам артерию и два сухожилия порвали, я восстановил. К сожалению, такое совсем без боли лечить невозможно.
После чего он опустил руку в третье ведро и снова зашептал заговор. Шептал он его больше получаса, несколько раз остановившись, чтобы выпить обычной воды и перевести дыхание. Вода в ведре стала красная.
- Все в порядке, - сказал он, - это заражённая кровь вышла, - после чего вытащил совершенно здоровую руку. Усач своим глазам не поверил, когда увидел, что увечье пропало совсем.
- Значит так, - устало сказал Трино, откидываясь на спинку стула и с облегчением закрывая глаза, - эту воду – тоже вылить. Вам: тренироваться с оружием – сегодня нельзя. Руку нагрузкам тоже не подвергать. Будете хотеть пить – пейте, у вас много заражённой крови вышло, организму надо восстановиться. Но только воду! Ни алкоголя, ни сока, ни чая, больше ничего! По еде ограничений нет, только не объедайтесь. Вроде бы всё. А мне бы еще одну конфету…
- Пацан, да ты… да я… - усач вскочил со стула и обнял маленького Трино, - да я тебе целый кулёк… погоди, сейчас мы с ребятами придём…
- Неплохо, Трино, неплохо, - с лёгким одобрением сказал сэр Гласиус, расположившийся неподалёку и наблюдающий за процессом, - всё, как по учебнику. И терминологию уже используешь грамотно, прямо-таки удивительно. Похоже, я тебя несколько недооценил. Неужели вам такое уже преподавали?
- Да, сэр. Факультет воды – это, в первую очередь, факультет целителей, и лечить мы учимся прежде всего. Ну и в группе подготовишек я, поскольку уже многое и так знал, часто сидел сзади и листал учебники. Сэр Фост разрешил, - тут же добавил он.
- Да кто бы сомневался, - хмыкнул Гласиус, - сэр Фост разрешит ученикам на голове стоять, лишь бы они его не донимали. А теперь мой тебе совет: поесть и идти спать. Потому что теперь ты официально подписался как внештатный лекарь, и с просьбами о помощи к тебе будут приставать все, кому не лень. Так что силы тебе понадобятся.
Несмотря на вредный и заносчивый характер рыжеволосого мага, Трино вынужден был признать, что ума и проницательности в нём не меньше, чем самодовольства. Весь следующий день он занимался тем, что лечил солдат, которые приходили к нему за помощью. К счастью, больше таких тяжелых увечий, как у того, кого он лечил в первый раз, не было. Пару раз были серьёзные раны, но артерии, вены и сухожилия оставались нетронутыми.
Еще через пару дней в казармы прибыл священник благословить всех перед тяжёлым боем, который ожидался на следующий день. Увидев, как Трино лечит одному из солдат шрам, он подошёл поближе посмотреть.
- Ты ещё такой маленький, а уже так много умеешь и помогаешь, - одобрительно сказал он, подходя к нему и поглаживая по голове.
- У меня демоны маму с папой убили, - с гордостью, отдающей сильным оттенком горечи, сказал Трино, - поэтому я остался здесь и буду помогать столько, сколько надо.
- Да упокоит Создатель их души, - закрыв глаза, священник осенил пространство перед собой крёстным знамением, - и всё же, несмотря на это великое горе, ты несёшь ношу, которую не каждый взрослый отважится понести. Я уверен, твои родители смотрят на тебя с небес и очень гордятся тобой, малыш.
***
А на следующий день в казарму принесли орка, который непонятно каким чудом был жив: от шеи до самого паха шла ужасная, глубокая рана, и его внутренности только чудом не вываливались наружу.
- Он уже не жилец, - тихо сказал один носильщик другому, - после такого не выживают. Странно, что он вообще ещё дышит. Можешь не спешить, малец, - сказал он Трино, который уже бежал к раненому, - ему не поможешь даже ты.
Трино испуганно охнул, а в следующую секунду у него на глаза навернулись слезы. Ибо он узнал того самого орка, который неделю назад увёл его из дома, не уберёгшего маму с папой.
- Отнесите его в лазарет, - сказал священник, осеняя орка крестным знамением, - да смилуется над его душой Создатель и дарует несчастному быструю кончину.
- Вы хоть сделайте так, чтобы ему больно не было, - заплакав, сказал Трино, - вы же видите, как он страдает? Он же за всех нас дрался, как вы можете с таким равнодушием…
- Тише, тише, мальчик мой, - успокаивающе сказал священник, похлопав маленького Трино по плечу, - за все страдания ему воздастся на том свете. А обезболивающее надо приберечь – для тех, кому ещё можно помочь…
Орка унесли в лазарет. Через два часа Трино набрался-таки храбрости зайти туда – и увидел, что бедняга всё ещё жив. Собственная орочья живучесть стала для несчастного настоящим проклятием, никак не позволяя умереть.
- А, малец, ты все-таки уцелел, - внезапно сказал он, открыв глаза и уставившись на Трино в упор, - а мне демоны вон как брюхо распороли. Учуяли, что я с их сородичем сделал, так вызверились на меня, сполна отплатили. Ты лучше… иди отсюда, нечего на меня смотреть.
- Нет, - покачал головой мальчик, - вы спасли меня. А я спасу вас!
- Не смеши умирающего орка, малец, - искалеченный нашёл в себе силы тихонько рассмеяться, - чтобы поставить меня на ноги, нужно чудо.
- Я его сотворю, - тихо ответил Трино…
Через десять минут он стоял возле комнаты господина Гласиуса. Изящный проворот силы сквозь пальцы – и замок щёлкнул, открывая дверь. Бросившись к его саквояжу, он принялся лихорадочно в нём рыться и, наконец, нашёл то, что искал. Кристаллик звёздного алмаза – артефакт, который каждый волшебник для себя делает по окончании обучения, и который может мгновенно восполнитьсилы. А уж если его разрушить…
Вернувшись, Трино обнаружил, что в лазарете стоит бочонок с водой. Тем лучше, бегать с ведрами у него не будет ни сил, ни времени. Осталось только найти небольшой кусочек ткани. Но не было ничего: в лазарете лежали какие-то тряпки, но их Трино даже под страхом смертной казни ни за что бы не взял в рот. Ну должно же быть хоть что-нибудь! После нескольких секунд поисков взгляд его упал на шкафчик, где хранились медицинские инструменты. Открыв его, он с радостью обнаружил там резиновую грелку. Схватив её, он кинулся к умирающему.
- Откройте рот, - сказал он орку. Тот, открыв глаза, с удивлением уставился на него.
- Ты ещё тут, малец? Я же сказал, не трать силы, мое время пришло.
- Так, а ну замолчи, - сказал мальчик со злыми слезами на глазах, - ты не хочешь жить? Тебя никто не ждет дома?
- Эх, ждёт, конечно… ладно уж, - он открыл рот и, когда Трино поместил ему грелку, послушно сжал челюсти.
- А сейчас – терпи. Будет очень больно и очень долго. Но так надо…
Следующие два часа были самым настоящим кошмаром что для мальчика, что для орка. Трино перетягивал воду, которая раз за разом обволакивала тело воина, выводя из него заразу и очень медленно затягивала шрам. Больше десяти раз орк стонал, из зажмуренных глаз непрерывно текли слёзы, выступающие клыки давно прокусили грелку, но всё-таки он держался.
- Ты не умрёшь, - шептал Трино, который сам с трудом сдерживал слёзы, - я не позволю демонам забрать ещё и тебя…
***
Три часа спустя, когда сэр Гласиус вошёл в лазарет за спиртом, то его взору предстала ужасная картина: Трино сидел без сознания, обняв за руку орка, которого ещё утром все считали обречённым умереть. Но от раны на его животе остался лишь шрам, идущий по всему животу. На полу разлита чёрная вода. А возле мальчика… нет, не может быть, лежал потухший, разломанный надвое кристалл – его кристалл звёздного алмаза…
Не помня себя от гнева, Гласиус схватил Трино и, взвалив на плечо, потащил к себе в комнату. Дойдя до места, он бесцеремонно сбросил мальчика на кровать и в гневе увидел, что содержимое его саквояжа разбросано по кровати. Всё было ясно без лишних слов. Хотелось взять ремень и немедленно отодрать недоноска, но делать это, пока мальчишка без сознания, было бесполезно. Нет уж, он дождётся, пока тот оклемается, и уж тогда потолкует с ним, как надо…
***
Когда Трино проснулся, то первое, что он увидел – разъярённое лицо сэра Гласиуса перед собой.
- С добрым утром, поганец, - прошипел он, отвешивая Трино оплеуху, от которой тот слетел на пол, - итак, что мы имеем? Ты перенапрягся и истощил себя минимум на неделю – раз! Сломал мой, безмозглая ты лягушка, мой! звездный алмаз – два! И что в итоге? Спас жизнь одному зеленокожему качку, хотя все эти силы можно было задействовать со стократ большей пользой! Сейчас я ухожу и запираю тебя здесь, потому как командуют сбор. Но потом я вернусь – и уж тогда не посмотрю на то, что ты лишь жалкий недомерок – выдеру так, что месяц потом сидеть не сможешь. Никакой еды и воды – сиди и думай над тем, что ты натворил!
Дверь закрылась. Но, хотя у маленького Трино щека и горела огнем, он испытывал лишь радость от того, что орка всё же удалось излечить…
***
- Опять в воспоминания ударился, - раздался голос госпожи Мамеи.
- Я вспомнил господина Гласиуса, - честно ответил Трино. После всего того, что госпожа Мамея сделала для него, юноша просто физически не мог, да и не желал лгать или утаивать от неё что бы то ни было.
- Нашёл, кого вспоминать, - хмыкнула она, - Ну неплохой маг был, но самодовольный до потери пульса, да ещё и трусоватый. Я ничуть не удивилась, когда узнала, что он погиб.
- Но ведь это я сломал его звёздный алмаз, - тихо сказал Трино, - кто знает, если бы артефакт остался у него, может, ему достало бы сил…
- Трино, мы уже не один раз об этом говорили, - устало махнула рукой госпожа Мамея, - хватит убиваться по этому поводу. Сил-то ему, может, и хватило, но все, на что ему хватило бы храбрости – это сломать его, создать портал и удрать оттуда. Так что буду откровенна: то, что ты выжил, меня порадовало несоизмеримо больше, чем то, если бы выжил он.
Но сейчас это всё неважно. Для тебя есть ещё одно поручение. И это обязательно надо сделать сегодня. Я знаю, что ты устал, но можешь не переживать, тебе дадут отдохнуть. В общем, раньше ты имел дело только с людьми. Но, как ты можешь догадываться, не только они являются ценным источником информации. Иногда приходится контактировать и с другими расами, которые ничуть не меньше нуждаются в наших услугах. Поэтому держи, - она протянула Трино новый запечатанный конверт, - найдёшь парня по имени Флекс. Он введёт тебя в курс дела. Не переживай, когда увидишь его: ему можно доверять, я с ним работаю уже десять лет. Тем более, сейчас я ему должна. Обычно я посылаю кого-то не столь важного, но в последний раз никого, кроме Арчибальда, выделить не удалось, что имело неприятные последствия. В итоге, в последнем письме он настоял на том, чтобы в этот раз я прислала действительно толкового мага.
- Насколько мне известно, Арчибальд – не самый плохой исполнитель, - с удивлением заметил Трино, вспоминая парня двадцати пяти лет с каштановыми волосами, который, помимо учёбы, охотно брался за поручения, с которыми часто в Университет приходили жители Кахогара.
- Флекс любит работать с заковыристыми и необычными заказами, - ответила госпожа Мамея, - поэтому и исполнители ему требуются не самого низкого ранга. А Арчибальду, чего греха таить, до профессионала ещё далеко. Да, его упорство в труде – очень хорошая черта, и однажды она позволит стать ему мастером, но случится это ещё очень нескоро. Да и вообще, - подводя итог, сказала она, - для тебя это будет полезный опыт. Тебе нерёдко придется иметь дело с представителями других рас, если ты желаешь полностью реализовать свои таланты.
- Вы намекаете на то, что скоро я покину эти стены навсегда? – с улыбкой спросил Трино.
- Да, мальчик мой, - свернув зелёными глазами, госпожа Мамея встала из-за стола и подошла к окну. Свет закатного солнца заиграл на её черных волосах, - не стану скрывать, ты был мне очень полезен последние годы, но какое право я имею удерживать тебя здесь, когда перед тобой целая жизнь впереди? Нет, я, разумеется, буду рада, если через двадцать или тридцать лет ты вернёшься сюда в качестве преподавателя, но сейчас тебе нужно совсем не это. Уж я-то знаю. Я ведь и сама была такой… когда-то. И знаю, как сильно тянет душу навстречу новым впечатлениям, к новым местам, особенно когда у тебя в руках плещется магическая сила, и кажется, что море по колено, горы по пояс и любые трудности по плечу.
- Мне будет жаль отсюда уходить, - честно признался Трино.
- Я знаю, мальчик мой, - тихо ответила госпожа Мамея, - я это прекрасно понимаю. Но ты вырос, у тебя выросли свои крылья, и сейчас тебе безмерно важно научиться летать самому. Чтобы потом ты мог лететь туда, куда пожелаешь. В своё время ты это поймёшь. А теперь иди, ведь тебя ждут, - ректор взглядом указала на конверт в руках Трино. Тот кивнул и послушно покинул помещение. Надо собраться с силами – госпожа Мамея так и не сказала, кто на самом деле этот Флекс, но такое поведение было вполне в её духе: она всячески учила Трино быть готовым к любым ситуациям…
Глава 3.
Впрочем, когда ориентиры, данные госпожой ректором, привели Трино в квартал нелюдей, мага начали одолевать сомнения. Нет, он никого не боялся и мог за себя постоять и перед одним, и перед двумя, и перед тремя обидчиками. Однако, с другой стороны, он видел, как к тем же оркам и гоблинам – реже случайно заезжим дроу и сильфам – относятся стражники, пристающие к бедным нелюдям со всей возможной дотошностью. Поэтому заявляться в квартал нелюдей он считал не столько неразумным, сколько попросту неприличным: должен же быть у каждого свой угол, где можно чувствовать себя хоть в какой-то безопасности. Один раз, впрочем, ему пришлось здесь побывать по деликатному поручению госпожи Мамеи, но тогда он был под присмотром орка-провожатого. И тот глаз не спускал с паренька всё то время, пока он находился на этой территории. Теперь же он был здесь сам. И тот факт, что с тех пор прошло целых три года, уверенности ему отнюдь не прибавлял.
- Эй, пацан, ты никак, заблудился, - Трино не сразу заметил, что около него появились двое орков. К его удивлению, они, не в пример многим своим сородичам, не могли похвастаться ни развитой мускулатурой, ни высоким ростом, - может, пока не поздно, двинешь обратно? Тут чужих не жалуют, ты мальчик вроде большой, должен понимать.
- Спасибо за совет, ребята, - с уважением кивнул им Трино, - но я нахожусь здесь по делу.
- Ишь, какой вежливый, - осклабился левый, - ну проживёшь ты тут со своей вежливостью на несколько секунд дольше: сильно тебе это поможет?
- И всё же уйти я не могу. Может быть, вы будете так добры, что поможете мне? Я ищу парня по имени Флекс.
