Затем он стал замечать, что замерзает, так как вышел на улицу без куртки. Юноша машинально положил визитку в задний карман джинсов, как он делал со всей подобной макулатурой, взял свою куртку в баре и, надев её, направился домой. Идя куда-то, он предпочитал не думать ни о чём, чтобы в его голове, забитой каждодневными проблемами, погулял ветер и помог ей расслабиться. Эта схема была рабочей, так как час, который он обычно тратил, чтобы добраться пешком от центра до дома, пролетал незаметно.
Когда-то роскошно обставленная двухкомнатная квартира теперь была полуголой, и каждый раз заходя в неё он с новой силой ощущал, как давит нищета. Хоть он с 12 лет и приходил домой только ночевать из-за экономических соображений( если дома была только бабушка, то дешевле были коммунальные услуг, меньше еды надо было покупать), но даже при таких обстоятельствах он ощущал всё бедственное положение дел.
-Скоро бабушке придётся продать и шкаф в прихожей, -вздохнув, шёпотом произнёс Корт, чтобы не услышала бабушка.
Она никогда не говорила с ним на эту тему и делала вид, что не замечает постепенно пропадающих из дома вещей. Юноша был уверен, что она это делала для того, чтобы они вместе не погрузились в отчаяние. Однако проблема не исчезает благодаря молчанию, а становится ещё глубже: Корт замечал абсолютно всё и испытывал безграничную жалость к бабуле и такую же ненависть к себе за то, что не может изменить их жизнь.
Спешно повесив куртку на крючок и разувшись, Корт отказался от ужина ради завтрака и исчез в своей комнате. Раньше в ней жил его отец. С того момента, когда отец переехал в другую квартиру, которую снимал с женой, и до настоящего дня в этих четырёх стенах всё оставалось неизменным: салатовые обои; люстра в виде колокольчика, железный турник, прочно прикреплённый к ближайшей левой от входа стене; неумело сделанный из трёх ЛДСП самоуверенным дедом Корта и стоящий в левом дальнем углу комнаты письменный стол; приобретённые в мебельном магазине (так как деду больше не доверяли сборку мебели) и расположенные вдоль левой стены друг за другом деревянные стул, кровать и шкаф; плакаты знаменитостей в различных видах боевых искусств, приклеены скотчем за уголки к стене. Они раскинулись по всей стене от письменного стола до кровати. К противоположной стене были прибиты навесные полочки, а под ними на тумбе стоял старый телевизор. Бабушка не продала ни одну вещь только из этой комнаты, что Корт связывал с желанием всеми силами создать иллюзию того, что её сын жив, и убедить себя в ней. Корт никогда не предлагал ей продать телевизор или обменять их двухкомнатную квартиру на однокомнатную, так как он полностью разделял её чувства. Сложно, а точнее практически невозможно, расстаться с вещью, ставшей частью души. Они оба были хранителями прошлого до мозга костей, поэтому выбирали жить в квартире, где мебель во всех комнатах, кроме одной, можно пересчитать по пальцам, и держаться за прошлое, хоть оно и разрушало настоящее на их глазах.
У него никак не выходили из головы японец и его предложение о работе, потому что это был первый раз, когда не он ищет работу, а она его. Причём та, которая пришлась бы ему по душе. «Что же это за работа?»-усиленно предавался раздумью Корт, поджигая свечу в подсвечнике, который стоял на полу. Теперь в комнате была не кромешная темнота, а полумрак. Он экономил электричество из экономических соображений.
Корт сел на кровать и стал пилить взглядом стену. Спустя 10 минут после погружения в океан мыслей молодой человек начал терять уверенность и надежду найти ответ на загадку мужчины.
-Чёрт тебя побери, мужик! Не мог что ли нормально сказать? Как я теперь должен понять, дилером или шпионом ты мне предлагаешь быть?- ударив кулаком по кровати, крикнул Корт.
Через минуту послышалось шорканье тапочек, а по прошествие ещё 30 секунд стук в дверь и вопрос:
-У тебя всё хорошо, сынок?
Бабушка часто забывалась, но Корта совершенно не смущало и не раздражало, что она видит в нём его отца, наоборот, он начинал испытывать ещё большую жалость и прилив нежности к ней. Он подошёл к незапертой на замок деревянной двери ( замыкаться не было необходимости, так как его бабуля- большая приверженица этикетных норм- никогда не заходила без разрешения), правой рукой машинально включил свет, чтобы для бабушки всё выглядело «нормально, как и должно быть», с размаху открыл дверь, чем немного напугал старую даму, и невозмутимым тоном ответил ей, что всё хорошо, потом извинился, что доставил ей неудобства своим шумом. В конце молодой человек обнял её и поцеловал в макушку, как она делала это, когда он был маленьким. Бабушка, убедившись, что для душевного волнения не было необходимости, удалилась к себе в комнату, а юноша сел на кровать и продолжил предаваться воспоминаниям о вечере. Он вспомнил, что мужчина ему давал визитку, он встал, стал смотреть по сторонам ищущим взглядом и в то же время начал хлопать по карманам, чтобы отыскать её. Спустя пару хлопков, он нащупал картонку в заднем кармане и вытащил её. Он снова опустился на кровать. Молодой человек стал внимательно её изучать. Картонка была белая, прямоугольной формы. Единственной информацией на ней был номер телефона: +7929387Ч6?5. Корт стал внимательно рассматривать напечатанные две строчки, но ничего необычного в них не видел. Просто номер. Затем он задумчиво потупил взор и машинально стал крутить визитку в руке. В голове мелькали самые разнообразные мысли. Вдруг ему и вправду предлагают связаться с наркобизнесом? Однако перспектива тюремного заключения его не устраивала. Вдруг это обычная офисная работа, и этот мужчина выражался пафосно и драматично, преследуя единственную цель- завлечь людей на скучную работу? Мысль о возможности такого рода деятельности не заставила искру блеснуть в его глазах, а вызвала привкус желчи во рту. Он терпеть не мог идти против своих интересов, но каждый раз делал это, так как его заставляла жизнь. С тяжёлым вздохом Корт опустил глаза и снова посмотрел на визитку, которая застыла в его руке в перевёрнутом положении. Взгляд молодого человека упал на номер. Он посмотрел на неё ещё минуты две.
-Подождите,- изумлённо сказал Корт, как человек достигший просветления.- Мне кажется или я вижу буквы?
Он поднёс визитку поближе к глазам, чтобы убедиться в том, что глаза его не обманывают.
-Это уже интересно, бес полосатый!- воодушевлённо присвистнув, протянул Корт Торес.
Охваченный азартом, он подбежал к письменному столу и на старом чеке написал карандашом цифры, показавшиеся ему буквами, а затем перевернул бумажку и начал своё расследование:
- После «?» я чётко вижу букву «g», а после неё «h» и «t»». «Если допустить, что «?»-это закодированная буква «i», то получается слово «ight»,-продолжил анализировать юноша.-Но что значит «five ight»?
Его глаза блеснули, а на лице отразилось изумление от второго сатори , достигнутого за вечер.
-Тысяча чертей! А что, если здесь зашифровано слово «fight»?!,- воскликнул в полголоса Корт.
Он сел на стул рядом со столом и следующие 2 минуты потратил на детальное рассмотрение номера, крутя визитку в разных направлениях на столе. Убедившись, что слово «fight» в конце номера не было его галлюцинацией, он положил локти на стол, взялся за голову и провёл ладонью по волосам сначала назад, потом вперёд. С каждым движением руки, его глаза становились шире, а лицо удивлённее.
-Не может быть,-прошептал Корт.-Я всегда думал, что такое живёт и процветает только в заоблачном мире кино…
Он не закончил свою мысль, потому что её протаранила другая, открывшая значение всех загадочных слов японца и буквально приклеившая его к стулу, так как мозг совершал ускоренный переход от стадии отрицания к принятию. Он разморозился спустя 5 минут, когда его следующим мысленным шагом было взвешивание всех «за» и «против».
Он встал, положил визитку обратно в задний карман джинсов и пошёл нарезать круги по комнате, размышляя о том, что на одной чаше весов была бедность, руки которой с неумолимыми сноровкой и скоростью приближались к его горлу, а на другой бабушкино воспитание, ставящее во главу угла мораль. На этом моменте стали приходить непрошенные гости- все когда-либо существовавшие мысли перед сном. Они, словно звёзды на небе, зажигались одна за одной в его памяти. Он ненавидел их, потому что они разъедали его сформировавшееся сознание. Он начинал чувствовать, что теряет ментальную опору, потому что его белое вдруг становилось чёрным. Жизнь и принципы бабушки превращались в одно большое слово «неправильно». Если она всегда поступала по совести, то почему несчастлива тогда? Она же всё делала правильно… Но получается, что её слова: «Мир держится на морали» -наглая старая ложь, в которую её заставили поверить, и она пытается сделать то же самое с ним, с Кортом, или же слепая вера в этику, которая не способна увидеть, что нравственность работает в одностороннем порядке. Он не воровал, когда умирал с голоду, то есть поступал согласно моральным нормам, и что получил в ответ? Люди безразлично смотрели на то, как он умирает физически и разлагается как личность. Но если бы он воровал тогда, то общество бы незамедлительно вынесло бы ему моральный приговор: «вор».
На этой мысли его кулаки сжались, брови нахмурились, а челюсти крепко стиснулись. Его переполняла злоба на этот мир, так несправедливо, по его мнению, устроенный. Он тоже тогда может в первом случае смело обвинить людей в аморальности, а если короче, то назвать убийцами. Он подошёл к кровати, потому что чувствовал, что не в силах сдержать агрессию, и начал наносить удары старому, но качественно сделанному матрасу. С каждым ударом слово «убийцы» в такт ускоряющемуся пульсу увеличивалось в его мыслях, вытесняя другие. Устав бить и думать, Корт сел на кровать отдохнуть. Он отпустил свои раздумья и как только понял, что в голове абсолютный белый фон, он, как будто опомнился и, испытывая чрезвычайную тревогу на таком уровне, что если он сейчас не сделает то, что нужно, то случится что-то плохое, сразу же исполнил необходимое: спешно достал телефон, чтобы посмотреть время. Увидев ровно 12 часов ночи, он резко успокоился и шумно выдохнул. Так как Корту было не свойственно откладывать решение вопросов на потом, то, сказав себе: «Лучше я не посплю одну ночь, чем потом сотню», он дотянулся до мысли, которая не успела улететь высоко, встал и продолжил свои размышления, точно так же как и в первый раз, обходя комнату по кругу.
Ему не потребовались большие усилия, чтобы вспомнить, где он остановился, потому что то были чисто его размышления. Напрячься пришлось дальше, так как сказанные после этого Фей слова( по иронии жизни они недавно обсуждали эту тему в школе) он никак не мог отыскать в архивах своей памяти. Справившись с этой сложной задачей для такого позднего часа, он продолжил размышления, болтая их себе под нос:
-Почему получается так, что мораль приводит к либо физической, либо духовной смерти? Почему все с этим согласны по умолчанию? Зачем придумывать вещи, содержащие идею эволюции, и не использовать их? Человечество всегда стремится сделать свою жизнь лучше, но почему прогрессирует всё, находящееся вокруг человека, но только не он сам? Ведь люди даже не представляют какие горизонты открывает один, но уверенный шаг в собственной эволюции! Люди перестанут жить в злом и жестоком мире, на который сетуют ежедневно. Однако сделать этот шаг очень не просто, так как вскрыв проблему, на месте её центра мы обнаруживаем ложь детства. Люди размножают её с такими же усердием и вниманием, как селекционируют сорта растений. Почему, зная о том, что соблюдение нравственных норм приносит лишь разочарование, боль и страдание, люди продолжают обманывать своих детей, говоря им о том, что нужно всегда поступать согласно этике? Зачем они намеренно строят вокруг ребёнка фальшивый мир? Они же знают, что изрядная доля человечества ни во что не ставит моральный кодекс. Зачем делать так, чтобы детские убеждения одно за другим падали под натиском взрослой реальности? Разве человек, разочаровавшийся в вещах, казавшимися ему непреложными, продолжит считать их таковыми? Ответ очевиден. Последняя точка в пространстве, замыкающая кривую в форму порочного круга и являющаяся отправной для тысячей новых повторений таких кругов: человек, разочарованный в морали всё равно учит своего ребёнка соблюдать её. Какую цель все они преследуют? Иметь в голове неповторимый оригинал, а жить в созданном ими самими мире, где они себя чувствуют униженными, бесправными и бессильными? Это, в конечном счёте, даже несправедливо по отношению к самим себе. Учитывая тот факт, что во всём человеческом роде лежит стремление к получению только самого хорошего для себя, можно и нужно менять объекты мира, а не мысли о них, ведь это же удавалось предыдущим поколениям.
Корт нахмурился из-за появившейся от хождения по кругу головной боли, но продолжил движение в том же направлении, чтобы не потерять свои мысли. Он считал, что разворот и движение в противоположную сторону «заведёт» его в совершенно другой дремучий лес.
Он снова заговорил шёпотом:
-Разве этого хотел Кант, формулируя Категорический Императив? В его планы явно не входило общество, которое с каждым новым годом всё больше и больше прогнивает. Да и Ницше со своим «сверхчеловеком»-субъектом оторванным от общества, но взошедшим на нравственный олимп- хотел совсем другого. Но в чём же тогда проблема? Причина в том, что философы разных эпох и направлений рассматривали существующую мораль и твердили, что осознанность-путь к высоконравственности. Однако, я убеждён, что это всё-кабинетная философия. Реальность такова, что люди сами в один миг не станут осознанными. Конечно, сознательность встречается в мире, но её процент едва ли равен 20. Однако он в лучшем случае остаётся неизменным или в худшем- стремительно падает, несмотря на умножающееся количество философских трактов и литературы на тему этики. Здесь обличается человеческая природная лень, тяга к упрощению и стадный инстинкт: «Я не хочу направлять свои усилия на чтение талмудов умных книг, потому что это смертельно скучно», «Так никто не делает» или «Другие же как-то прожили без этого, и я проживу». Таким образом, большая часть людей выбирает плыть по течению. Однако, его же кто-то создаёт. Делают это те, кто выбрал убить в себе личность, которая равна осознанности. Последняя в свою очередь равна свободе. Вот и получается, что людям никак не может разонравиться быть рабами. Первые ( те, кто формирует течение)- рабы своих гедонистических и априори неразумных желаний, а вторые- рабы системы. Несомненно, либеральными и гуманными методами ничего не получится изменить, потому что уже есть прецеденты, доказывающие это. Нужны строгие меры: узаконить правила морали, но не «старой», а «новой», дабы избежать окончательного исчезновения личностей.
Он громко рассмеялся, но тут же закрыл рот обеими руками, чтобы не потревожить бабушку, хоть он и знал, что слегка глуховатая она, спит крепким сном. Его лицо выражало блаженство, а рот расплылся в довольной
Глава 45
Когда-то роскошно обставленная двухкомнатная квартира теперь была полуголой, и каждый раз заходя в неё он с новой силой ощущал, как давит нищета. Хоть он с 12 лет и приходил домой только ночевать из-за экономических соображений( если дома была только бабушка, то дешевле были коммунальные услуг, меньше еды надо было покупать), но даже при таких обстоятельствах он ощущал всё бедственное положение дел.
-Скоро бабушке придётся продать и шкаф в прихожей, -вздохнув, шёпотом произнёс Корт, чтобы не услышала бабушка.
Она никогда не говорила с ним на эту тему и делала вид, что не замечает постепенно пропадающих из дома вещей. Юноша был уверен, что она это делала для того, чтобы они вместе не погрузились в отчаяние. Однако проблема не исчезает благодаря молчанию, а становится ещё глубже: Корт замечал абсолютно всё и испытывал безграничную жалость к бабуле и такую же ненависть к себе за то, что не может изменить их жизнь.
***
Спешно повесив куртку на крючок и разувшись, Корт отказался от ужина ради завтрака и исчез в своей комнате. Раньше в ней жил его отец. С того момента, когда отец переехал в другую квартиру, которую снимал с женой, и до настоящего дня в этих четырёх стенах всё оставалось неизменным: салатовые обои; люстра в виде колокольчика, железный турник, прочно прикреплённый к ближайшей левой от входа стене; неумело сделанный из трёх ЛДСП самоуверенным дедом Корта и стоящий в левом дальнем углу комнаты письменный стол; приобретённые в мебельном магазине (так как деду больше не доверяли сборку мебели) и расположенные вдоль левой стены друг за другом деревянные стул, кровать и шкаф; плакаты знаменитостей в различных видах боевых искусств, приклеены скотчем за уголки к стене. Они раскинулись по всей стене от письменного стола до кровати. К противоположной стене были прибиты навесные полочки, а под ними на тумбе стоял старый телевизор. Бабушка не продала ни одну вещь только из этой комнаты, что Корт связывал с желанием всеми силами создать иллюзию того, что её сын жив, и убедить себя в ней. Корт никогда не предлагал ей продать телевизор или обменять их двухкомнатную квартиру на однокомнатную, так как он полностью разделял её чувства. Сложно, а точнее практически невозможно, расстаться с вещью, ставшей частью души. Они оба были хранителями прошлого до мозга костей, поэтому выбирали жить в квартире, где мебель во всех комнатах, кроме одной, можно пересчитать по пальцам, и держаться за прошлое, хоть оно и разрушало настоящее на их глазах.
Глава 46
У него никак не выходили из головы японец и его предложение о работе, потому что это был первый раз, когда не он ищет работу, а она его. Причём та, которая пришлась бы ему по душе. «Что же это за работа?»-усиленно предавался раздумью Корт, поджигая свечу в подсвечнике, который стоял на полу. Теперь в комнате была не кромешная темнота, а полумрак. Он экономил электричество из экономических соображений.
Корт сел на кровать и стал пилить взглядом стену. Спустя 10 минут после погружения в океан мыслей молодой человек начал терять уверенность и надежду найти ответ на загадку мужчины.
-Чёрт тебя побери, мужик! Не мог что ли нормально сказать? Как я теперь должен понять, дилером или шпионом ты мне предлагаешь быть?- ударив кулаком по кровати, крикнул Корт.
Через минуту послышалось шорканье тапочек, а по прошествие ещё 30 секунд стук в дверь и вопрос:
-У тебя всё хорошо, сынок?
Бабушка часто забывалась, но Корта совершенно не смущало и не раздражало, что она видит в нём его отца, наоборот, он начинал испытывать ещё большую жалость и прилив нежности к ней. Он подошёл к незапертой на замок деревянной двери ( замыкаться не было необходимости, так как его бабуля- большая приверженица этикетных норм- никогда не заходила без разрешения), правой рукой машинально включил свет, чтобы для бабушки всё выглядело «нормально, как и должно быть», с размаху открыл дверь, чем немного напугал старую даму, и невозмутимым тоном ответил ей, что всё хорошо, потом извинился, что доставил ей неудобства своим шумом. В конце молодой человек обнял её и поцеловал в макушку, как она делала это, когда он был маленьким. Бабушка, убедившись, что для душевного волнения не было необходимости, удалилась к себе в комнату, а юноша сел на кровать и продолжил предаваться воспоминаниям о вечере. Он вспомнил, что мужчина ему давал визитку, он встал, стал смотреть по сторонам ищущим взглядом и в то же время начал хлопать по карманам, чтобы отыскать её. Спустя пару хлопков, он нащупал картонку в заднем кармане и вытащил её. Он снова опустился на кровать. Молодой человек стал внимательно её изучать. Картонка была белая, прямоугольной формы. Единственной информацией на ней был номер телефона: +7929387Ч6?5. Корт стал внимательно рассматривать напечатанные две строчки, но ничего необычного в них не видел. Просто номер. Затем он задумчиво потупил взор и машинально стал крутить визитку в руке. В голове мелькали самые разнообразные мысли. Вдруг ему и вправду предлагают связаться с наркобизнесом? Однако перспектива тюремного заключения его не устраивала. Вдруг это обычная офисная работа, и этот мужчина выражался пафосно и драматично, преследуя единственную цель- завлечь людей на скучную работу? Мысль о возможности такого рода деятельности не заставила искру блеснуть в его глазах, а вызвала привкус желчи во рту. Он терпеть не мог идти против своих интересов, но каждый раз делал это, так как его заставляла жизнь. С тяжёлым вздохом Корт опустил глаза и снова посмотрел на визитку, которая застыла в его руке в перевёрнутом положении. Взгляд молодого человека упал на номер. Он посмотрел на неё ещё минуты две.
-Подождите,- изумлённо сказал Корт, как человек достигший просветления.- Мне кажется или я вижу буквы?
Он поднёс визитку поближе к глазам, чтобы убедиться в том, что глаза его не обманывают.
-Это уже интересно, бес полосатый!- воодушевлённо присвистнув, протянул Корт Торес.
Охваченный азартом, он подбежал к письменному столу и на старом чеке написал карандашом цифры, показавшиеся ему буквами, а затем перевернул бумажку и начал своё расследование:
- После «?» я чётко вижу букву «g», а после неё «h» и «t»». «Если допустить, что «?»-это закодированная буква «i», то получается слово «ight»,-продолжил анализировать юноша.-Но что значит «five ight»?
Его глаза блеснули, а на лице отразилось изумление от второго сатори , достигнутого за вечер.
-Тысяча чертей! А что, если здесь зашифровано слово «fight»?!,- воскликнул в полголоса Корт.
Он сел на стул рядом со столом и следующие 2 минуты потратил на детальное рассмотрение номера, крутя визитку в разных направлениях на столе. Убедившись, что слово «fight» в конце номера не было его галлюцинацией, он положил локти на стол, взялся за голову и провёл ладонью по волосам сначала назад, потом вперёд. С каждым движением руки, его глаза становились шире, а лицо удивлённее.
-Не может быть,-прошептал Корт.-Я всегда думал, что такое живёт и процветает только в заоблачном мире кино…
Он не закончил свою мысль, потому что её протаранила другая, открывшая значение всех загадочных слов японца и буквально приклеившая его к стулу, так как мозг совершал ускоренный переход от стадии отрицания к принятию. Он разморозился спустя 5 минут, когда его следующим мысленным шагом было взвешивание всех «за» и «против».
Глава 47
Он встал, положил визитку обратно в задний карман джинсов и пошёл нарезать круги по комнате, размышляя о том, что на одной чаше весов была бедность, руки которой с неумолимыми сноровкой и скоростью приближались к его горлу, а на другой бабушкино воспитание, ставящее во главу угла мораль. На этом моменте стали приходить непрошенные гости- все когда-либо существовавшие мысли перед сном. Они, словно звёзды на небе, зажигались одна за одной в его памяти. Он ненавидел их, потому что они разъедали его сформировавшееся сознание. Он начинал чувствовать, что теряет ментальную опору, потому что его белое вдруг становилось чёрным. Жизнь и принципы бабушки превращались в одно большое слово «неправильно». Если она всегда поступала по совести, то почему несчастлива тогда? Она же всё делала правильно… Но получается, что её слова: «Мир держится на морали» -наглая старая ложь, в которую её заставили поверить, и она пытается сделать то же самое с ним, с Кортом, или же слепая вера в этику, которая не способна увидеть, что нравственность работает в одностороннем порядке. Он не воровал, когда умирал с голоду, то есть поступал согласно моральным нормам, и что получил в ответ? Люди безразлично смотрели на то, как он умирает физически и разлагается как личность. Но если бы он воровал тогда, то общество бы незамедлительно вынесло бы ему моральный приговор: «вор».
На этой мысли его кулаки сжались, брови нахмурились, а челюсти крепко стиснулись. Его переполняла злоба на этот мир, так несправедливо, по его мнению, устроенный. Он тоже тогда может в первом случае смело обвинить людей в аморальности, а если короче, то назвать убийцами. Он подошёл к кровати, потому что чувствовал, что не в силах сдержать агрессию, и начал наносить удары старому, но качественно сделанному матрасу. С каждым ударом слово «убийцы» в такт ускоряющемуся пульсу увеличивалось в его мыслях, вытесняя другие. Устав бить и думать, Корт сел на кровать отдохнуть. Он отпустил свои раздумья и как только понял, что в голове абсолютный белый фон, он, как будто опомнился и, испытывая чрезвычайную тревогу на таком уровне, что если он сейчас не сделает то, что нужно, то случится что-то плохое, сразу же исполнил необходимое: спешно достал телефон, чтобы посмотреть время. Увидев ровно 12 часов ночи, он резко успокоился и шумно выдохнул. Так как Корту было не свойственно откладывать решение вопросов на потом, то, сказав себе: «Лучше я не посплю одну ночь, чем потом сотню», он дотянулся до мысли, которая не успела улететь высоко, встал и продолжил свои размышления, точно так же как и в первый раз, обходя комнату по кругу.
Глава 48
Ему не потребовались большие усилия, чтобы вспомнить, где он остановился, потому что то были чисто его размышления. Напрячься пришлось дальше, так как сказанные после этого Фей слова( по иронии жизни они недавно обсуждали эту тему в школе) он никак не мог отыскать в архивах своей памяти. Справившись с этой сложной задачей для такого позднего часа, он продолжил размышления, болтая их себе под нос:
-Почему получается так, что мораль приводит к либо физической, либо духовной смерти? Почему все с этим согласны по умолчанию? Зачем придумывать вещи, содержащие идею эволюции, и не использовать их? Человечество всегда стремится сделать свою жизнь лучше, но почему прогрессирует всё, находящееся вокруг человека, но только не он сам? Ведь люди даже не представляют какие горизонты открывает один, но уверенный шаг в собственной эволюции! Люди перестанут жить в злом и жестоком мире, на который сетуют ежедневно. Однако сделать этот шаг очень не просто, так как вскрыв проблему, на месте её центра мы обнаруживаем ложь детства. Люди размножают её с такими же усердием и вниманием, как селекционируют сорта растений. Почему, зная о том, что соблюдение нравственных норм приносит лишь разочарование, боль и страдание, люди продолжают обманывать своих детей, говоря им о том, что нужно всегда поступать согласно этике? Зачем они намеренно строят вокруг ребёнка фальшивый мир? Они же знают, что изрядная доля человечества ни во что не ставит моральный кодекс. Зачем делать так, чтобы детские убеждения одно за другим падали под натиском взрослой реальности? Разве человек, разочаровавшийся в вещах, казавшимися ему непреложными, продолжит считать их таковыми? Ответ очевиден. Последняя точка в пространстве, замыкающая кривую в форму порочного круга и являющаяся отправной для тысячей новых повторений таких кругов: человек, разочарованный в морали всё равно учит своего ребёнка соблюдать её. Какую цель все они преследуют? Иметь в голове неповторимый оригинал, а жить в созданном ими самими мире, где они себя чувствуют униженными, бесправными и бессильными? Это, в конечном счёте, даже несправедливо по отношению к самим себе. Учитывая тот факт, что во всём человеческом роде лежит стремление к получению только самого хорошего для себя, можно и нужно менять объекты мира, а не мысли о них, ведь это же удавалось предыдущим поколениям.
Корт нахмурился из-за появившейся от хождения по кругу головной боли, но продолжил движение в том же направлении, чтобы не потерять свои мысли. Он считал, что разворот и движение в противоположную сторону «заведёт» его в совершенно другой дремучий лес.
Он снова заговорил шёпотом:
-Разве этого хотел Кант, формулируя Категорический Императив? В его планы явно не входило общество, которое с каждым новым годом всё больше и больше прогнивает. Да и Ницше со своим «сверхчеловеком»-субъектом оторванным от общества, но взошедшим на нравственный олимп- хотел совсем другого. Но в чём же тогда проблема? Причина в том, что философы разных эпох и направлений рассматривали существующую мораль и твердили, что осознанность-путь к высоконравственности. Однако, я убеждён, что это всё-кабинетная философия. Реальность такова, что люди сами в один миг не станут осознанными. Конечно, сознательность встречается в мире, но её процент едва ли равен 20. Однако он в лучшем случае остаётся неизменным или в худшем- стремительно падает, несмотря на умножающееся количество философских трактов и литературы на тему этики. Здесь обличается человеческая природная лень, тяга к упрощению и стадный инстинкт: «Я не хочу направлять свои усилия на чтение талмудов умных книг, потому что это смертельно скучно», «Так никто не делает» или «Другие же как-то прожили без этого, и я проживу». Таким образом, большая часть людей выбирает плыть по течению. Однако, его же кто-то создаёт. Делают это те, кто выбрал убить в себе личность, которая равна осознанности. Последняя в свою очередь равна свободе. Вот и получается, что людям никак не может разонравиться быть рабами. Первые ( те, кто формирует течение)- рабы своих гедонистических и априори неразумных желаний, а вторые- рабы системы. Несомненно, либеральными и гуманными методами ничего не получится изменить, потому что уже есть прецеденты, доказывающие это. Нужны строгие меры: узаконить правила морали, но не «старой», а «новой», дабы избежать окончательного исчезновения личностей.
Он громко рассмеялся, но тут же закрыл рот обеими руками, чтобы не потревожить бабушку, хоть он и знал, что слегка глуховатая она, спит крепким сном. Его лицо выражало блаженство, а рот расплылся в довольной
