— Просто не заглядывал так далеко, — удивляясь самому себе, признался он. — Как-то… не до того было.
— И что думаешь об этой перспективе сейчас?
Он мягко, но настойчиво прижал ее к себе. Вдохнул аромат волос, горько-травяной, будоражащий. И глухо сказал в макушку:
— Боюсь, эта мысль теперь меня не отпустит.
Он честно попытался разобраться, что именно чувствует, представить их с Реной возможных детей не как туманную перспективу, а как уже случившийся факт. Отчетливо вспомнилась маленькая Леонора — орущий в колыбели сверток, смешная беззубая улыбка, лепет, в котором можно было даже разобрать “па”, хотя никто в это “па” не верил, кроме него самого. И сам испугался нахлынувших чувств. Потому что вместе с теплом и нежностью, вместе с отчаянным желанием снова стать отцом вспыхнула звериная, темная ярость. По парочке стражников в каждом углу? Нет. Никаких стражников. Он никому не доверит такое важное дело. Не повторит собственных ошибок. Никто не сумеет снова отнять у него самое дорогое. Защитных чар мало. Надо еще раз проверить всех слуг и домочадцев, всерьез и всесторонне. Можно будет снова подключить Лунана, тот наверняка поймет и поддержит. И… Астор поймал взгляд Рены, очень внимательный и встревоженный, тряхнул головой. О деталях можно подумать и позже, дети появятся не завтра. А пока, кажется, его жена ждет более понятного ответа.
— Это прекрасная перспектива, — от души сказал он.
— Я поговорю с твоим семейным целителем. Все равно собиралась познакомиться. Если что, нам не обязательно слишком скоро становиться родителями.
— Если… что? — переспросил он. Целитель? Зачем, почему целитель? У Эрдбирен какие-то проблемы? Он ведь совсем не против “слишком скоро” и, кажется, ясно дал это понять? — Ты в чем-то сомневаешься? Или тебе просто нужно время?
— Мне не понадобилось времени, ни чтобы принять наш брак, ни чтобы пожелать тебя как мужчину и мужа. Зачем оно мне? Я выходила замуж, зная, что хочу от тебя детей. Но ты ведь обо всем этом не думал.
— Так это “не обязательно” было для меня? — он даже рассмеялся от облегчения. — Нет, Рена. Я не думал не потому что не хочу, просто, сама видела, у меня постоянно какие-то срочные дела, от которых не очень легко отвлечься ради мыслей и тем более мечтаний о будущем. Я хочу детей, я буду бесконечно тебе благодарен за такой подарок, и даже обещаю заранее принять меры, чтобы у меня оставалось больше времени для них и для тебя. В моей службе все равно пора навести порядок, — проворчал, вспомнив безобразие с отчетами из гарнизонов, вернее, отсутствием отчетов.
— Тогда надо порадовать гера Лунде новыми горизонтами работ, и Рена, привстав на цыпочки, потянулась к его губам.
Этот поцелуй был долгим и затягивающим. И, пожалуй, если бы не внезапный стук в дверь, они могли бы немедленно перейти к практическому решению вопроса о наследниках. Арне, войдя, вдруг закашлялся и, похоже, собрался немедленно исчезнуть за дверью, так и не сказав, зачем приходил.
— Что ты хотел? — спросил Астор, не сумев скрыть легкое недовольство, которое, конечно же, противоречило всем доводам разума.
— К госпоже герцогине гера Гебер. Она в таком… плачевном состоянии, что я решился впустить без доклада. Но если…
— Нет-нет, — встрепенулась Рена. — Все правильно. Гера Гебер моя бывшая сокурсница. Я сейчас же спущусь.
Когда Арне вышел, она с тревогой взглянула на Астора.
— Дорна никогда не пришла бы сюда без веской причины. Особенно в “плачевном” состоянии. Мы не были близки. Пойду узнаю, что у нее случилось.
Астор не сумел бы объяснить, откуда вдруг взялись не свойственные ему тревожные предчувствия. Наверное, все из-за мыслей о будущих детях и их надежной защите. Которая, если попытаться взглянуть трезво и со стороны, не должна доходить до осадного положения, а значит, такие вот визиты останутся возможными и даже весьма вероятными.
— Рена, — остановил он жену уже у самой двери. — Если у твоей сокурсницы случилось что-нибудь серьезнее обычных девичьих горестей, что-нибудь… необычное или опасное. Расскажи мне. Или даже пусть она сама расскажет. В последнее время в Кронбурге происходит много странного и нехорошего, а она могла прийти к тебе не только потому что вы вместе учились.
— А потому что мой муж — тот самый Черный Ястреб? — Рена понимающе кивнула. — Хорошо.
— А я пока и правда… расширю горизонты работы гера Лунде.
В будущей общей спальне битых кирпичей стало больше, а пыли гораздо меньше. Даже не одна, а сразу две горничных вовсю творили очищающие чары, а чистый и воспрянувший архитектор уже что-то промерял, черкал в блокноте и довольно кивал сам себе.
Новое задание его явно вдохновило, тем более что ломать стены больше не было необходимости, только разработать проект и согласовать его с Эрдбирен — ведь оформлением комнат должна заниматься хозяйка, верно? Астор оставил гера Лунде в творческом экстазе и вернулся в кабинет. Пока Рена успокаивает сокурсницу, он начнет исполнять данное ей обещание.
Первым делом Астор вызвал в столицу Керта. Заодно выслушал отчет коменданта крепости и пообещал вскорости прислать кого-нибудь проверить, насколько прочно запечатан портал и не появился ли где-нибудь неподалеку новый.
Потом настала очередь Арнольда. Вызвав брата через связной артефакт, Астор без долгих предисловий спросил о самом важном на сегодня:
— Ты уже поговорил с Лунаном?
— О чем? — Арнольд поднял голову от бумаг, заваливших его широкий стол совершенно бессовестным образом и в неприличном количестве. Похоже, что не только Астору пора вплотную заняться проблемой свободного от государственных дел времени.
— О том, чтобы он взялся за мою службу. Хотя бы как помощник Освальдена поначалу.
— Ах да, помню, — кивнул Арнольд. — Тебе туда нужен менталист, достаточно жесткий, чтобы навести порядок. Нет, еще не говорил, но сегодня вечером собирался. Если хочешь, присоединяйся.
— Вынужден отказаться, — фыркнул Астор. — Ты и сам найдешь веские аргументы, у тебя их целый погреб, а я надеюсь вечером заняться более приятными делами.
— Надеюсь, что надежды исполнятся, — Арнольд широко улыбнулся. — Кстати, твое вчерашнее появление на балу сегодня главная тема для разговоров. Мнения разделились: часть наших сплетников ждет, что ты выдворишь в самый опасный гарнизон несчастного Свардольда, а другая часть считает, что у отставленной баронессы Виттернимской появились немалые шансы вернуться в твою постель. И, Астор, я не стал бы пересказывать тебе слухи, если бы не Фредерика. Она, видишь ли, сегодня объявилась в моей приемной. А когда ей сообщили, что король не принимает, отказалась обратиться со своим делом к первому министру и напросилась на аудиенцию к королеве. Ты знаешь ее характер и должен понимать, что это неспроста.
— Гони ее в шею, — посоветовал Астор. — Представляешь, эта интриганка раздула в моем доме настоящий заговор против моей же жены. Сбила с толку экономку и горничных, являлась без приглашения, говорила Рене гадости и пыталась снова затащить меня в постель. Причем, — он невольно фыркнул, — соблазняла так, будто она дорогая шлюха, а я несколько лет не видел женщин. Вышли ее в имение покойного барона, пусть поскучает там в гордом одиночестве и оценит заново свои перспективы.
— Возможно, это и в самом деле лучшее решение, — подумав, кивнул Арнольд. — Хотя за такое… Понимаю, почему ты сразу мне не сказал, но зря.
— Ничего ты не понимаешь, — поморщился Астор. — Дело совсем не в том, что я побоялся огласки. Есть вероятность, что ревность нашей милой Фредерики кто-то очень умело направил. Ты же помнишь, сама она в ментальной магии полный ноль и не сумела бы заметить достаточно мягкое воздействие. Еще одна неприятная новость: моей экономке очень умело промыли мозги, а подобраться к ней могли именно через Фредерику. Когда Лунан помогал мне с расследованием, он не лез глубоко и ничего подозрительного не заметил, а вот Рена заподозрила неладное и снова его позвала. Лунан возился с герой Тарн несколько часов, сначала чистил ее мозги от чужих закладок, а потом успокаивал. Она была не в себе, когда поняла, что с ней сделали.
— Что ж, тогда баронессу тем более надо убрать подальше из столицы. Ради ее же безопасности.
— И спокойствия в моем доме, — фыркнул Астор. — Жаль, что ее нельзя банально арестовать и допросить — старая аристократия взбесится. Но можно будет заслать Лунана навестить несчастную страдалицу. Покопается в ее мозгах неофициально. Кстати, гера Тарн — не единственная, через кого неизвестные мне пока ментальщики подбирались к Эрдбирен. Есть еще помощник садовника. Подсыпал Рене ядовитую дрянь и ударился в бега, и его до сих пор не нашли, что само по себе подозрительно. Короче говоря, это дело все еще в разработке. Надо было сразу тебе сказать, но я и подумать не мог, что Фредерика, после всего, вот так запросто заявится во дворец.
Арнольд посмотрел с непередаваемой укоризной: такого рода новости он предпочитал узнавать, пока они действительно были новостями, а не давно заплесневелыми “легендами минувших дней”. Астор в ответ развел руками: мол, когда случилось сказать, тогда и сказал, и вообще, мне что, делать больше нечего, только пересказывать тебе каждый чих каждого помощника садовника?
— Что ж, на этом закончим? — Арнольд понял все правильно.
— Я бы помог тебе в неравном сражении с бумажной пучиной, но у меня своя такая же, — фыркнул Астор. — И не забудь сказать Лунану, что его новая должность потребует глаз на затылке, чтобы не пырнули ножом в спину.
Рассеянно глядя в погасший связной артефакт, он задумался о Фредерике. “Отставленная любовница” — само по себе опасное явление, а Фредерика амбициозна и умна. Именно это когда-то привлекло в ней Черного Ястреба, которому на тот момент отчаянно не хватало кого-то, с кем можно поговорить “на отвлеченные темы”. Правда, она все-таки оказалась не настолько умна, чтобы демонстративно уступить место в постели и остаться просто другом. Но чего она хочет добиться сейчас?
Подумав, он связался с Освальденом.
— Баронесса Виттернимская просит аудиенции ее величества. Обеспечь там в охране менталиста, которого она не знает. Мне нужно понять, зачем она рвется если не к королю, то к королеве.
— Сделаю, — отозвался его пока еще действующий заместитель.
Пока снова не закрутили срочные и неотложные дела, нужно было исправить еще одно упущение. Астор вызвал гера Грауса.
Тот отозвался сразу же.
— Ваше сиятельство?
— Понимаю, что у королевского охранного мага есть чем заняться по прямому профилю, но у меня поручение, которое не хочу доверять никому другому. Нужен личный связной артефакт для моей жены.
— Понимаю, со всей возможной дополнительной защитой, — покивал гер Граус. — Предупредите госпожу герцогиню, что я приеду после обеда. Привезу несколько заготовок, надо будет определить, какая лучше ляжет на ее магию.
— Отлично.
Распрощался с магом, посмотрел на часы и заволновался. Слишком долго Эрдбирен разговаривает со своей не-подружкой. Похоже, и в самом деле случилось что-то… как минимум неординарное.
И тут, словно услышав его мысли, вошла Рена. С двумя чашками чего-то крепко пахнущего лесными ягодами и травами. Астор отметил и непривычную бледность, и морщинку между бровей, словно Эрдбирен о чем-то сосредоточенно размышляла. И это “что-то” было отнюдь не приятным и увлекательным. По сравнению с утренней, нежной, игривой и страстной, эта Эрдбирен казалась особенно сдержанной и обеспокоенной.
Она поставила чашки на стол, села напротив, в кресло для посетителей — что странным образом еще больше подчеркнуло ее обеспокоенность, — и ответила на незаданный вопрос.
— Ты был прав. Ей нужна помощь Черного Ястреба. Или герцогини Гросс. — Она придвинула одну чашку ближе, задумчиво вдохнула. — Попробуй. Это один из осенних сборов для теперь уже моей портовой лавочки.
Она отпила и встретилась с ним взглядом.
— У Дорны две недели назад умер жених. Глен Офрих. Младший сын барона Офриха.
— Древнейший род, у которого только и осталось, что древность и гордость, — кивнул Астор. — Старый барон сидит затворником в своем поместье неподалеку от Дортбурга и, подозреваю, перебивается там соленой треской и ячменными лепешками. Об Офрихах давно не было слышно в Кронбурге. Собственно, как раз до тех пор, пока Глен не поступил в Академию. Старший слишком слабый маг, он не учился. Впрочем, Глен тоже звезд с неба не хватает… не хватал, — поморщился Астор. Как бы то ни было, а смерть отпрыска старинного рода, единственного магически одаренного отпрыска — не самая лучшая новость. — Что с ним случилось? Если бы что-то подозрительное, мне бы, я думаю, доложили, хотя… две недели. Я как раз носился по крепостям.
— Не доложили, — с горечью сказала Рена. — Дорна говорит, что они даже не расследовали его смерть! Сказали, несчастный случай. Он вроде как напился, каким-то невероятным образом оказался в трущобах и там погиб то ли под колесами повозки, то ли еще по каким-то загадочным причинам. Вот только Глен вообще не пил. Никогда! Ему делалось дурно даже от запаха спиртного. Это я лично могу подтвердить.
Астор взял чашку, вдохнул яркий, осенний аромат. Сделал глоток. В сборе не было магии, по крайней мере заметной магии, но…
— Продолжай, — попросил он. — Это ведь еще не все? Иначе зачем твоя Дорна ждала бы две недели, прежде чем начать искать помощи?
— Я не первая, к кому Дорна обратилась. Сначала была Энида Мольен. Они дружили в академии. Энида обещала попросить отца. Виконт Мольен как раз в Кронбурге. Но вот странность. Больше Дорну не принимают у Мольенов. Вообще. Без объяснений. А завтра Глена должны похоронить… в общей могиле. Если уже не похоронили. Коронер отказывается держать труп в мертвецкой дольше, чем положено по закону для погибших при несчастном случае. И еще… Родственникам никто даже не сообщил. Дорна сама вчера связалась с матерью Глена, но они уже никак не успеют!
— От Дортбурга при их слабой магии… И на черный лед для порталов денег точно нет… Да, не успеть никак, — согласился Астор. — Значит, Мольен-младший… Или даже оба…
Виконт Мольен-младший, тот, что “как раз в Кронбурге”, командовал полком, расквартированным на границе с Вигантом. Тихое место, спокойная служба, и ничего нет подозрительного в том, что полковник вдруг решает навестить семью в столице. Если бы не два очень весомых “но”, случившихся, именно пока он в Кронбурге. А возможно, даже и три. Первое — тот самый вигантийский корабль, о котором так ничего и не удалось выяснить. Второе — странная и хотя бы поэтому подозрительная смерть никому, казалось бы, ненужного и неинтересного баронского отпрыска. А старший брат полковника Мольена, на минуточку, глава столичной полиции! Ну и третье, под вопросом — история с похищением принцесс.
— Есть еще какие-нибудь странности, или на этом все?
— Есть. — Рена перевела дыхание, будто готовилась перейти к самому важному. — Глен был рослым парнем. Таким, знаешь… Который может запросто оторвать от телеги оглоблю и кого-нибудь огреть поперек спины. Вроде Юхана. А Дорна говорит, когда ее пустили попрощаться… от него остался один скелет.
— И что думаешь об этой перспективе сейчас?
Прода от 07.10.2024, 10:01
Он мягко, но настойчиво прижал ее к себе. Вдохнул аромат волос, горько-травяной, будоражащий. И глухо сказал в макушку:
— Боюсь, эта мысль теперь меня не отпустит.
Он честно попытался разобраться, что именно чувствует, представить их с Реной возможных детей не как туманную перспективу, а как уже случившийся факт. Отчетливо вспомнилась маленькая Леонора — орущий в колыбели сверток, смешная беззубая улыбка, лепет, в котором можно было даже разобрать “па”, хотя никто в это “па” не верил, кроме него самого. И сам испугался нахлынувших чувств. Потому что вместе с теплом и нежностью, вместе с отчаянным желанием снова стать отцом вспыхнула звериная, темная ярость. По парочке стражников в каждом углу? Нет. Никаких стражников. Он никому не доверит такое важное дело. Не повторит собственных ошибок. Никто не сумеет снова отнять у него самое дорогое. Защитных чар мало. Надо еще раз проверить всех слуг и домочадцев, всерьез и всесторонне. Можно будет снова подключить Лунана, тот наверняка поймет и поддержит. И… Астор поймал взгляд Рены, очень внимательный и встревоженный, тряхнул головой. О деталях можно подумать и позже, дети появятся не завтра. А пока, кажется, его жена ждет более понятного ответа.
— Это прекрасная перспектива, — от души сказал он.
— Я поговорю с твоим семейным целителем. Все равно собиралась познакомиться. Если что, нам не обязательно слишком скоро становиться родителями.
— Если… что? — переспросил он. Целитель? Зачем, почему целитель? У Эрдбирен какие-то проблемы? Он ведь совсем не против “слишком скоро” и, кажется, ясно дал это понять? — Ты в чем-то сомневаешься? Или тебе просто нужно время?
— Мне не понадобилось времени, ни чтобы принять наш брак, ни чтобы пожелать тебя как мужчину и мужа. Зачем оно мне? Я выходила замуж, зная, что хочу от тебя детей. Но ты ведь обо всем этом не думал.
— Так это “не обязательно” было для меня? — он даже рассмеялся от облегчения. — Нет, Рена. Я не думал не потому что не хочу, просто, сама видела, у меня постоянно какие-то срочные дела, от которых не очень легко отвлечься ради мыслей и тем более мечтаний о будущем. Я хочу детей, я буду бесконечно тебе благодарен за такой подарок, и даже обещаю заранее принять меры, чтобы у меня оставалось больше времени для них и для тебя. В моей службе все равно пора навести порядок, — проворчал, вспомнив безобразие с отчетами из гарнизонов, вернее, отсутствием отчетов.
— Тогда надо порадовать гера Лунде новыми горизонтами работ, и Рена, привстав на цыпочки, потянулась к его губам.
Этот поцелуй был долгим и затягивающим. И, пожалуй, если бы не внезапный стук в дверь, они могли бы немедленно перейти к практическому решению вопроса о наследниках. Арне, войдя, вдруг закашлялся и, похоже, собрался немедленно исчезнуть за дверью, так и не сказав, зачем приходил.
— Что ты хотел? — спросил Астор, не сумев скрыть легкое недовольство, которое, конечно же, противоречило всем доводам разума.
— К госпоже герцогине гера Гебер. Она в таком… плачевном состоянии, что я решился впустить без доклада. Но если…
— Нет-нет, — встрепенулась Рена. — Все правильно. Гера Гебер моя бывшая сокурсница. Я сейчас же спущусь.
Когда Арне вышел, она с тревогой взглянула на Астора.
— Дорна никогда не пришла бы сюда без веской причины. Особенно в “плачевном” состоянии. Мы не были близки. Пойду узнаю, что у нее случилось.
Астор не сумел бы объяснить, откуда вдруг взялись не свойственные ему тревожные предчувствия. Наверное, все из-за мыслей о будущих детях и их надежной защите. Которая, если попытаться взглянуть трезво и со стороны, не должна доходить до осадного положения, а значит, такие вот визиты останутся возможными и даже весьма вероятными.
— Рена, — остановил он жену уже у самой двери. — Если у твоей сокурсницы случилось что-нибудь серьезнее обычных девичьих горестей, что-нибудь… необычное или опасное. Расскажи мне. Или даже пусть она сама расскажет. В последнее время в Кронбурге происходит много странного и нехорошего, а она могла прийти к тебе не только потому что вы вместе учились.
— А потому что мой муж — тот самый Черный Ястреб? — Рена понимающе кивнула. — Хорошо.
— А я пока и правда… расширю горизонты работы гера Лунде.
Прода от 10.10.2024, 10:19
***
В будущей общей спальне битых кирпичей стало больше, а пыли гораздо меньше. Даже не одна, а сразу две горничных вовсю творили очищающие чары, а чистый и воспрянувший архитектор уже что-то промерял, черкал в блокноте и довольно кивал сам себе.
Новое задание его явно вдохновило, тем более что ломать стены больше не было необходимости, только разработать проект и согласовать его с Эрдбирен — ведь оформлением комнат должна заниматься хозяйка, верно? Астор оставил гера Лунде в творческом экстазе и вернулся в кабинет. Пока Рена успокаивает сокурсницу, он начнет исполнять данное ей обещание.
Первым делом Астор вызвал в столицу Керта. Заодно выслушал отчет коменданта крепости и пообещал вскорости прислать кого-нибудь проверить, насколько прочно запечатан портал и не появился ли где-нибудь неподалеку новый.
Потом настала очередь Арнольда. Вызвав брата через связной артефакт, Астор без долгих предисловий спросил о самом важном на сегодня:
— Ты уже поговорил с Лунаном?
— О чем? — Арнольд поднял голову от бумаг, заваливших его широкий стол совершенно бессовестным образом и в неприличном количестве. Похоже, что не только Астору пора вплотную заняться проблемой свободного от государственных дел времени.
— О том, чтобы он взялся за мою службу. Хотя бы как помощник Освальдена поначалу.
— Ах да, помню, — кивнул Арнольд. — Тебе туда нужен менталист, достаточно жесткий, чтобы навести порядок. Нет, еще не говорил, но сегодня вечером собирался. Если хочешь, присоединяйся.
— Вынужден отказаться, — фыркнул Астор. — Ты и сам найдешь веские аргументы, у тебя их целый погреб, а я надеюсь вечером заняться более приятными делами.
— Надеюсь, что надежды исполнятся, — Арнольд широко улыбнулся. — Кстати, твое вчерашнее появление на балу сегодня главная тема для разговоров. Мнения разделились: часть наших сплетников ждет, что ты выдворишь в самый опасный гарнизон несчастного Свардольда, а другая часть считает, что у отставленной баронессы Виттернимской появились немалые шансы вернуться в твою постель. И, Астор, я не стал бы пересказывать тебе слухи, если бы не Фредерика. Она, видишь ли, сегодня объявилась в моей приемной. А когда ей сообщили, что король не принимает, отказалась обратиться со своим делом к первому министру и напросилась на аудиенцию к королеве. Ты знаешь ее характер и должен понимать, что это неспроста.
— Гони ее в шею, — посоветовал Астор. — Представляешь, эта интриганка раздула в моем доме настоящий заговор против моей же жены. Сбила с толку экономку и горничных, являлась без приглашения, говорила Рене гадости и пыталась снова затащить меня в постель. Причем, — он невольно фыркнул, — соблазняла так, будто она дорогая шлюха, а я несколько лет не видел женщин. Вышли ее в имение покойного барона, пусть поскучает там в гордом одиночестве и оценит заново свои перспективы.
— Возможно, это и в самом деле лучшее решение, — подумав, кивнул Арнольд. — Хотя за такое… Понимаю, почему ты сразу мне не сказал, но зря.
— Ничего ты не понимаешь, — поморщился Астор. — Дело совсем не в том, что я побоялся огласки. Есть вероятность, что ревность нашей милой Фредерики кто-то очень умело направил. Ты же помнишь, сама она в ментальной магии полный ноль и не сумела бы заметить достаточно мягкое воздействие. Еще одна неприятная новость: моей экономке очень умело промыли мозги, а подобраться к ней могли именно через Фредерику. Когда Лунан помогал мне с расследованием, он не лез глубоко и ничего подозрительного не заметил, а вот Рена заподозрила неладное и снова его позвала. Лунан возился с герой Тарн несколько часов, сначала чистил ее мозги от чужих закладок, а потом успокаивал. Она была не в себе, когда поняла, что с ней сделали.
— Что ж, тогда баронессу тем более надо убрать подальше из столицы. Ради ее же безопасности.
— И спокойствия в моем доме, — фыркнул Астор. — Жаль, что ее нельзя банально арестовать и допросить — старая аристократия взбесится. Но можно будет заслать Лунана навестить несчастную страдалицу. Покопается в ее мозгах неофициально. Кстати, гера Тарн — не единственная, через кого неизвестные мне пока ментальщики подбирались к Эрдбирен. Есть еще помощник садовника. Подсыпал Рене ядовитую дрянь и ударился в бега, и его до сих пор не нашли, что само по себе подозрительно. Короче говоря, это дело все еще в разработке. Надо было сразу тебе сказать, но я и подумать не мог, что Фредерика, после всего, вот так запросто заявится во дворец.
Прода от 14 октября
Арнольд посмотрел с непередаваемой укоризной: такого рода новости он предпочитал узнавать, пока они действительно были новостями, а не давно заплесневелыми “легендами минувших дней”. Астор в ответ развел руками: мол, когда случилось сказать, тогда и сказал, и вообще, мне что, делать больше нечего, только пересказывать тебе каждый чих каждого помощника садовника?
— Что ж, на этом закончим? — Арнольд понял все правильно.
— Я бы помог тебе в неравном сражении с бумажной пучиной, но у меня своя такая же, — фыркнул Астор. — И не забудь сказать Лунану, что его новая должность потребует глаз на затылке, чтобы не пырнули ножом в спину.
Рассеянно глядя в погасший связной артефакт, он задумался о Фредерике. “Отставленная любовница” — само по себе опасное явление, а Фредерика амбициозна и умна. Именно это когда-то привлекло в ней Черного Ястреба, которому на тот момент отчаянно не хватало кого-то, с кем можно поговорить “на отвлеченные темы”. Правда, она все-таки оказалась не настолько умна, чтобы демонстративно уступить место в постели и остаться просто другом. Но чего она хочет добиться сейчас?
Подумав, он связался с Освальденом.
— Баронесса Виттернимская просит аудиенции ее величества. Обеспечь там в охране менталиста, которого она не знает. Мне нужно понять, зачем она рвется если не к королю, то к королеве.
— Сделаю, — отозвался его пока еще действующий заместитель.
Пока снова не закрутили срочные и неотложные дела, нужно было исправить еще одно упущение. Астор вызвал гера Грауса.
Тот отозвался сразу же.
— Ваше сиятельство?
— Понимаю, что у королевского охранного мага есть чем заняться по прямому профилю, но у меня поручение, которое не хочу доверять никому другому. Нужен личный связной артефакт для моей жены.
— Понимаю, со всей возможной дополнительной защитой, — покивал гер Граус. — Предупредите госпожу герцогиню, что я приеду после обеда. Привезу несколько заготовок, надо будет определить, какая лучше ляжет на ее магию.
— Отлично.
Распрощался с магом, посмотрел на часы и заволновался. Слишком долго Эрдбирен разговаривает со своей не-подружкой. Похоже, и в самом деле случилось что-то… как минимум неординарное.
И тут, словно услышав его мысли, вошла Рена. С двумя чашками чего-то крепко пахнущего лесными ягодами и травами. Астор отметил и непривычную бледность, и морщинку между бровей, словно Эрдбирен о чем-то сосредоточенно размышляла. И это “что-то” было отнюдь не приятным и увлекательным. По сравнению с утренней, нежной, игривой и страстной, эта Эрдбирен казалась особенно сдержанной и обеспокоенной.
Она поставила чашки на стол, села напротив, в кресло для посетителей — что странным образом еще больше подчеркнуло ее обеспокоенность, — и ответила на незаданный вопрос.
— Ты был прав. Ей нужна помощь Черного Ястреба. Или герцогини Гросс. — Она придвинула одну чашку ближе, задумчиво вдохнула. — Попробуй. Это один из осенних сборов для теперь уже моей портовой лавочки.
Она отпила и встретилась с ним взглядом.
— У Дорны две недели назад умер жених. Глен Офрих. Младший сын барона Офриха.
— Древнейший род, у которого только и осталось, что древность и гордость, — кивнул Астор. — Старый барон сидит затворником в своем поместье неподалеку от Дортбурга и, подозреваю, перебивается там соленой треской и ячменными лепешками. Об Офрихах давно не было слышно в Кронбурге. Собственно, как раз до тех пор, пока Глен не поступил в Академию. Старший слишком слабый маг, он не учился. Впрочем, Глен тоже звезд с неба не хватает… не хватал, — поморщился Астор. Как бы то ни было, а смерть отпрыска старинного рода, единственного магически одаренного отпрыска — не самая лучшая новость. — Что с ним случилось? Если бы что-то подозрительное, мне бы, я думаю, доложили, хотя… две недели. Я как раз носился по крепостям.
— Не доложили, — с горечью сказала Рена. — Дорна говорит, что они даже не расследовали его смерть! Сказали, несчастный случай. Он вроде как напился, каким-то невероятным образом оказался в трущобах и там погиб то ли под колесами повозки, то ли еще по каким-то загадочным причинам. Вот только Глен вообще не пил. Никогда! Ему делалось дурно даже от запаха спиртного. Это я лично могу подтвердить.
ПРОДА от 17 октября
Астор взял чашку, вдохнул яркий, осенний аромат. Сделал глоток. В сборе не было магии, по крайней мере заметной магии, но…
— Продолжай, — попросил он. — Это ведь еще не все? Иначе зачем твоя Дорна ждала бы две недели, прежде чем начать искать помощи?
— Я не первая, к кому Дорна обратилась. Сначала была Энида Мольен. Они дружили в академии. Энида обещала попросить отца. Виконт Мольен как раз в Кронбурге. Но вот странность. Больше Дорну не принимают у Мольенов. Вообще. Без объяснений. А завтра Глена должны похоронить… в общей могиле. Если уже не похоронили. Коронер отказывается держать труп в мертвецкой дольше, чем положено по закону для погибших при несчастном случае. И еще… Родственникам никто даже не сообщил. Дорна сама вчера связалась с матерью Глена, но они уже никак не успеют!
— От Дортбурга при их слабой магии… И на черный лед для порталов денег точно нет… Да, не успеть никак, — согласился Астор. — Значит, Мольен-младший… Или даже оба…
Виконт Мольен-младший, тот, что “как раз в Кронбурге”, командовал полком, расквартированным на границе с Вигантом. Тихое место, спокойная служба, и ничего нет подозрительного в том, что полковник вдруг решает навестить семью в столице. Если бы не два очень весомых “но”, случившихся, именно пока он в Кронбурге. А возможно, даже и три. Первое — тот самый вигантийский корабль, о котором так ничего и не удалось выяснить. Второе — странная и хотя бы поэтому подозрительная смерть никому, казалось бы, ненужного и неинтересного баронского отпрыска. А старший брат полковника Мольена, на минуточку, глава столичной полиции! Ну и третье, под вопросом — история с похищением принцесс.
— Есть еще какие-нибудь странности, или на этом все?
— Есть. — Рена перевела дыхание, будто готовилась перейти к самому важному. — Глен был рослым парнем. Таким, знаешь… Который может запросто оторвать от телеги оглоблю и кого-нибудь огреть поперек спины. Вроде Юхана. А Дорна говорит, когда ее пустили попрощаться… от него остался один скелет.
