Тело слетча выдержало удар, и Эфт, стряхнув с себя обломки, первым делом телепортировал резак в спецхранилище, и принял прежний вид. С трудом вырвавшись из
137.
остатков аэрокара, он рухнул вниз на плиты покрытия космодрома, где охая и постанывая, дождался прибывших на место аварии представителей служб спасения и правопорядка среди которых, конечно, присутствовал и первый заместитель Управляющего. Удивлению прибывших не было предела – в суперметалле куба аэрокар проделал приличную дыру. Но такого не могло быть! Тоже самое, как обычная трава не в силах прорасти через броневой щит. Куб сняли и вместе с остатками аэрокара отправили на экспертизу.
Д–КК–Щ был ошарашен больше всех, и видом пробитого куба, и целого, пусть хоть и помятого торговца.
Эфт сразу заявил, что приводить себя в порядок он намерен только на борту яхты средствами своей родной медицины.
Первому заместителю Управляющего ничего не оставалось, как быстренько расплатиться и разрешить Эфту старт. Наконец-то их желания совпали. Эфту надо было смыться до результатов экспертизы, а она, без сомнения выявит настоящие причины
отказа аэрокара и появления пробоины. Д–КК–Щ огласка преступного пари тоже без сомнения угрожала лишением высокой должности, так лучше пусть этот факт и сам виновник происшествия потеряется где-нибудь в Космосе. Какое редко встречающееся единодушие двух представителей разных миров!
На следующее утро после появления Эфта на базу геологоразведочной экспедиции нагрянула комиссия Госгортехнадзора вместе с ревизией из управления. Этакая комплек-
сная неожиданная атака на добропорядочное руководство. А к вечеру на складе выявили недостачу десяти килограмм тротила и сорока детонаторов, но пока без всяких актов, ре-
визия еще не закончилась. Было уже часов десять, стемнело, а директор и завскладом Пташкин обсуждали возникшую кризисную ситуацию.
– Клянусь, Сергей Михайлович, – стучал себя кулаками по коленям заведующий, – ни куда и ни кому! Что я, враг себе, мне до пенсии полгода осталось! Я все подчистил, проверил, не зря же нас за пять дней до комиссии предупредили. Да я любые бумаги, хоть на тонну могу сотворить, и никто не прикопается… – А на десять килограмм не смог, – язвительно перебил его директор, листая документации. – Кстати, что это тут у тебя чистый лист с моей подписью?
– Где? – чуть ли не подпрыгнул завскладом. – Странно. Я что-то не помню такой бумаги.
– И я не припомню, чтобы чистые листы визировал, – с ноткой подозрения ответил Тренев. – Темнишь, Леонтич. Видно, явно подделка, но мой подчерк хорошо срисован.
– Да ты что, Сергей Михайлович?! – задохнулся Пташкин, – да разве я когда… Ты что, – заведующий приложил руку к сердцу и побледнел. – Да зачем бы я тогда это в скоросшиватель пришпиливал…
– Эй, Леонтич, тебе, что, плохо? – испугался Тренев. – Я ведь это так. Ни в чем тебя не подозреваю. – Ну не хватало еще, чтобы Пташкин в больницу лег, тогда все разгребать
придется самому. – Успокойся, дорогой. Дать карвалолу? Сейчас накапаю.
Когда завскладом пришел в норму, директор, выждав паузу, почесал затылок.
– Но что-то, Леонтич, надо делать? – мягко спросил он. – Давай, варианты обсуждать.
– Да вариант простой, – тяжело дыша, произнес Пташкин. – Надо смотаться в партию к Быкову, у него взрывчатки перебор – наткнулся на мягкие породы. Так что, ожидая тех-
надзор, лишнее сжигает прямо в кострах, у них все рожи в копоти. Я там позавчера был.
– Точно, – обрадовался Тренев. – А машина у меня заправлена, можем смотаться, до утра успеем вернуться. Счас ему звякну.
Он отзвонился начальнику партии и уже в поднятом настроении посмотрел на Пташкина, но у того по-прежнему был грустный вид.
– Что еще, Леонтич? Вроде нормально проблему решили?
138.
– Это как сказать, – завскладом потер усталые покрасневшие глаза. – Главное в том, как нам недостачу комиссии подсунуть? Склад-то опечатан. И работаем взаперти.
– Да-а, – задумчиво протянул директор, – точно… Но ладно, поехали, по дороге что-нибудь придумаем.
Но только на обратном пути, подъезжая к базе, они определились, что делать.
Наутро детонаторы нашлись в коробке в нижнем отделении сейфа заведущего складом. – Фу ты, черт, – вытирая вспотевшее лицо, виновато пожал плечами Пташкин, выкладывая коробку на стол, – а я-то думал, тут у меня… Совсем запамятовал.
– Да порядочки у вас, – скривился ревизор. – А что с недостающей взрывчаткой?
– Найдем, – уверенно приосанился Пташкин, – куда она со склада денется, мы же еще не все осмотрели.
В это время в двери склада постучались, вернее, забарабанили ногами. Пташкин недовольно ворча, открыл дверь и отступил перед грузчиками, вносящими вполне приличную кушетку из кабинета директора.
– Давно просил Сергея Михайловича, тут поставить, а то люди приходят, ждут, а у меня стульев почти нет, – объяснил завсклада. – Ставь, ребятки, его сюда. А это что? Ножка не держит. Петя, ну-ка займись, да по-быстрому, мы сильно заняты.
И пока ревизор с Пташкиным отошли к полкам пересчитывая инструменты, Петя с напарником быстро выдвинув из-под кушетки встроенную секцию для белья, в хорошем темпе перекинули оттуда шашки в пустой ящик из-под взрывчатки, как бы нечаянно стоявший неподалеку и служивший своеобразной урной. Сверху взрывчатки они накидали засаленные тряпки и мятую бумагу. Когда инспектор вернулся обратно, Петя, постукивая молотком по ножке, гордо заявил:
– Все, Леонтьевич, готово. Можете располагаться.
– Ладно, идите отсюда, не мешайте работать, – Пташкин выпустил грузчиков и снова закрыл дверь на ключ.
– Продолжим, – кивнул ревизор и зашелестел накладными. – Кайло проходческое – 57 штук. Есть. Лопаты штыковые – 79 штук. В наличии. Черенки для лопат…
– Ну что, Родион Леонтьевич, – заявил к концу рабочего дня ревизор, глядя, как Пташкин вынимает из стола бутылку коньяка с закусью, – по бумагам и в наличии у тебя все пока нормально идет. Но что я скажу, если сегодня меня начальник спросит о наших делах? Все эти железяки и спецодежда – ерунда. А вот десять килограмм взрывчатки подсудное дело. Что я ему отвечу?
Пташкин порезал сервелат, лимончик, хлеб. Открыл банку с селедкой.
– Помню точно, был неполный ящик – сорок шашек. За день до вашего приезда сам проверял. Где-то здесь должен быть. – Не знаю, не знаю, Родион Леонтьевич, – с аппетитом закусывая, отозвался ревизор. – Мы уже по складу прошлись, просмотрели. Это же не пачка сигарет или коробка с
детонаторами, так вовремя объявившаяся у тебя в сейфе.
– Взрывчатка не могла уйти со склада, – твердо заявил Пташкин и, смяв бумагу с селедочными головами, поднялся, подойдя к ящику с мусором, бросил туда отходы.
– Вот в таком же ящике она была! – с ноткой хорошо подделанного отчаяния воскликнул он и в сердцах пнул ящик.
– А в каком же ей еще быть, – хмыкнул ревизор, – они все одинаковы.
– Подождите-ка, – заволновался завскладом, – что это? – Он из ящика бумаги и тряпки, и радостно крикнув «Есть!», присел рядом.
Ревизор подошел и увидел ряд аммонитовых шашек. Они тут же их пересчитали. Ровно сорок штук. Ура!
139.
Держась за сердце, Пташкин материл работяг, накидавших мусор на взрывчатку, и сетовал, что забыл закрыть ящик. Старый уже, память не та. Они допили коньячок, и Родион Леонтьевич выставил на стол вторую бутылку.
– За радость лучше пойдет, чем за печаль!
– Как бы не перебрать, – засомневался ревизор. – Завтра нам еще работать.
– А завтра еще будет, – счастливо улыбался Пташкин.
Как правдоподобно и хорошо закончился спектакль. Впрочем, каждому благополучно проработавшему более десяти лет завскладом, можно смело присваивать звание
заслуженного артиста.
«В нашу сторону движутся два человека, – объявил Информатор. – Сейчас ты их увидишь».
Эфт успел быстро спрятать взрывчатку и ноутбук. А на еле видимой тропе возле скал показались двое молодых людей с громадными рюкзаками. Когда они подошли поближе, Счастливчик мягко проник в их сознание. Цель местонахождения здесь? Понятно. Увлекаются свободным или спортивным скалолазанием. Для этого поблизости есть хорошие объекты, где можно потренироваться и повысить свое мастерство. Идут на точку встречи с другими фанатами – скалолазами, приехавшими из разных городов Сибири и Урала. Этакие неофициальные промежуточные соревнования. «Да, в четырех километрах отсюда вчера разбит лагерь, и там уже человек двенадцать», – подтвердил Информатор.
«Интересно, почему я это узнаю только сейчас?! – рассвирепел Эфт. – А если при наших взрывах кто-нибудь из них пострадает? И потом все сбегутся сюда? Что трудно сразу определиться на наличие людей поблизости? Ох, как ты расслабился в условиях спокойной городской жизни!»
«Но мы же еще не подготовились к взрывным работам, – оправдывался Информатор, – чего заранее суетиться».
«Повторяешь слова Виктора, обормот! – Счастливчик даже захлебнулся в своих чувствах. – Смотри, это тебе мое третье предупреждение, четвертое будет последним».
«А когда были первые два?» – робко поинтересовался Информатор.
«Вспоминай!» – мысленный посыл Эфта был мощным, потому Информатор испуганно затаился.
Скалолазы увидели перед собой средних лет человека, одетого в противоэнцефалитный костюм с картой в руках, и первыми поздоровались.
– Здравствуйте, молодые люди, – ответил Эфт. – Туристы, что ли? Я – инженер-геолог поисково-разведочной партии Смирнов Сергей Савельевич. Провожу рекогносцировку
местности.
Парни приветливо улыбнулись.
– Илья Мезонкин, – протянул руку один.
– Николай Артемов, – назвал себя другой и объяснил, что они спортсмены-скалолазы. Такое вот у них увлечение в свободное время, особенно, в отпуске.
– Понятно. Значит, вы по скалам собираетесь лазить, а мы тут, в свою очередь, собираемся произвести взрывные работы.
Молодые люди переглянулись.
– Так вы прямо здесь будете взрывать? – решил уточнить информацию Николай.
– Вот на этой площадке, – в полуобороте Эфт небрежно провел рукой на 180%. – И еще один разведочный шурф подальше, там, откуда вы пришли.
– Тогда нам надо уточнить хотя бы день и время, – подключился к разговору Мезонкин, – чтобы предупредить всех на всякий случай.
140.
«Мезонкин, вот сюрприз! – подумал Эфт. – Так это тот головастый парнишка, ученый-физик, чьим изобретением пользовался Волонский, интересовался Фрязин и криминальные авторитеты».
– Да, у вас же где-то недалеко лагерь, – «вспомнил» Смирнов. – Вы присядьте, ребята, – предложил он. – Нам надо обсудить этот вопрос.
Не снимая своих тяжеленных рюкзаков, Мезонкин и Артемов сели на большой валун.
– Вот когда точно не знаю, – задумался Счастливчик, складывая карту. – Надо кое-что выяснить, но работа определена на завтра-послезавтра.
«Что нам нужно еще, кроме перфоратора?» – спросил Эфт у Информатора.
«Источников электроэнергии здесь поблизости нет, значит, нужен компрессор, а он находится на базе, тогда можно отбойным молотком в трещинах скалы сделать дыры наподобие шпуров. Это все равно лучше, чем вручную ломом».
«Можно подумать, работать будешь ты, – съязвил Счастливчик. – Я залил гранит до земли без трещин. Ладно, можно выкопать пару ям, но какого же черта, ты, вообще, заикался о перфораторе?»
«Уточнил информацию, здесь, оказывается, пользуются устаревшей техникой, – ответил Информатор, все еще размышляя об упомянутых хозяином двух предупреждениях. Когда же такое было? – Да, кстати, для доставки компрессора нужен трактор, автомобиль здесь не пройдет».
«А ты больше ничего не уточнил?! – беззвучно вскричал Эфт. – Может, для трактора нужна цистерна солярки, которая здесь не пройдет, поэтому нужна бригада рабочих- путейцев, еще шпалоукладчик, тепловоз. Что там еще? Сталелитейный завод и деревообрабатывающий комбинат для снабжения материалами строительства новой железной дороги ?! Давай, не стесняйся! «Здесь будет город заложен!», – со злости Счастливчик процитировал слова русского поэта.
«Не надо так реагировать на создавшуюся обстановку, – Информатор старался успокоить Эфта, – все решаемо».
«Вот и решай! Только я сомневаюсь в твоих способностях генерировать идеи…»
Обмен мыслями хозяина и Информатора происходил, как всегда, в сверхбыстром темпе, поэтому парни не заметили никакой паузы. – Дело в том, что мои проходчики загуляли, – «признался» геолог. – У одного родился сын, и такое событие они могут отмечать еще с неделю, а могут выйти завтра.
– Тут у нас рядом намечен маршрут высшей категории сложности, – озабочено сказал Илья, – и ваши взрывы могут представлять опасность для участников. Елы-палы, тогда придется пересмотреть все планы, – опечалился он, – а ребята не имеют возможности ждать долго, у кого-то свободная неделя, а другие вырвались всего на три–четыре дня. Нам бы, хотя за день точно знать, когда вы начнете.
Эфт пожал плечами и развел руками:
– У нас и со спецами и рабочими напряг. Премии могу лишить, а уволить не в моих силах. И они это знают.
– А если мы поможем, если это, конечно, в наших силах? – предложил Мезонкин. – С десяток ребят приведем.
– О, выход! – заулыбался Эфт. – Тогда можно решить проблему. Но, а работы всего с час-полтора, вы же ребята крепкие. Давайте, завтра утречком часиков в восемь сюда, и к десяти вы свободны.
Скалолазы согласно закивали головами.
«Что же сейчас делает этот талантливый парнишка? И где работает? – подумал Эфт и провел неглубокое сканирование мозга Мезонкина. – Понятно, старший научный сотрудник сибирского института экспериментальной физики. Молодец, далеко пойдет. А
141.
что там с ним случилось на прежнем месте? Посмотрим». И он узнал интересную историю.
Два года назад Илья Мезонкин работал в одном НПО с группой коллег над созданием новой копировально-множительной машины «Эпоха» (трепещи Сanon и еже с ним!), и
заведующий лабораторией Постницкий объявил ему выговор за неисполнение приказа о включении в конструкцию «Эпохи» лично разработанного Постницким узла Д–8К.
137.
остатков аэрокара, он рухнул вниз на плиты покрытия космодрома, где охая и постанывая, дождался прибывших на место аварии представителей служб спасения и правопорядка среди которых, конечно, присутствовал и первый заместитель Управляющего. Удивлению прибывших не было предела – в суперметалле куба аэрокар проделал приличную дыру. Но такого не могло быть! Тоже самое, как обычная трава не в силах прорасти через броневой щит. Куб сняли и вместе с остатками аэрокара отправили на экспертизу.
Д–КК–Щ был ошарашен больше всех, и видом пробитого куба, и целого, пусть хоть и помятого торговца.
Эфт сразу заявил, что приводить себя в порядок он намерен только на борту яхты средствами своей родной медицины.
Первому заместителю Управляющего ничего не оставалось, как быстренько расплатиться и разрешить Эфту старт. Наконец-то их желания совпали. Эфту надо было смыться до результатов экспертизы, а она, без сомнения выявит настоящие причины
отказа аэрокара и появления пробоины. Д–КК–Щ огласка преступного пари тоже без сомнения угрожала лишением высокой должности, так лучше пусть этот факт и сам виновник происшествия потеряется где-нибудь в Космосе. Какое редко встречающееся единодушие двух представителей разных миров!
На следующее утро после появления Эфта на базу геологоразведочной экспедиции нагрянула комиссия Госгортехнадзора вместе с ревизией из управления. Этакая комплек-
сная неожиданная атака на добропорядочное руководство. А к вечеру на складе выявили недостачу десяти килограмм тротила и сорока детонаторов, но пока без всяких актов, ре-
визия еще не закончилась. Было уже часов десять, стемнело, а директор и завскладом Пташкин обсуждали возникшую кризисную ситуацию.
– Клянусь, Сергей Михайлович, – стучал себя кулаками по коленям заведующий, – ни куда и ни кому! Что я, враг себе, мне до пенсии полгода осталось! Я все подчистил, проверил, не зря же нас за пять дней до комиссии предупредили. Да я любые бумаги, хоть на тонну могу сотворить, и никто не прикопается… – А на десять килограмм не смог, – язвительно перебил его директор, листая документации. – Кстати, что это тут у тебя чистый лист с моей подписью?
– Где? – чуть ли не подпрыгнул завскладом. – Странно. Я что-то не помню такой бумаги.
– И я не припомню, чтобы чистые листы визировал, – с ноткой подозрения ответил Тренев. – Темнишь, Леонтич. Видно, явно подделка, но мой подчерк хорошо срисован.
– Да ты что, Сергей Михайлович?! – задохнулся Пташкин, – да разве я когда… Ты что, – заведующий приложил руку к сердцу и побледнел. – Да зачем бы я тогда это в скоросшиватель пришпиливал…
– Эй, Леонтич, тебе, что, плохо? – испугался Тренев. – Я ведь это так. Ни в чем тебя не подозреваю. – Ну не хватало еще, чтобы Пташкин в больницу лег, тогда все разгребать
придется самому. – Успокойся, дорогой. Дать карвалолу? Сейчас накапаю.
Когда завскладом пришел в норму, директор, выждав паузу, почесал затылок.
– Но что-то, Леонтич, надо делать? – мягко спросил он. – Давай, варианты обсуждать.
– Да вариант простой, – тяжело дыша, произнес Пташкин. – Надо смотаться в партию к Быкову, у него взрывчатки перебор – наткнулся на мягкие породы. Так что, ожидая тех-
надзор, лишнее сжигает прямо в кострах, у них все рожи в копоти. Я там позавчера был.
– Точно, – обрадовался Тренев. – А машина у меня заправлена, можем смотаться, до утра успеем вернуться. Счас ему звякну.
Он отзвонился начальнику партии и уже в поднятом настроении посмотрел на Пташкина, но у того по-прежнему был грустный вид.
– Что еще, Леонтич? Вроде нормально проблему решили?
138.
– Это как сказать, – завскладом потер усталые покрасневшие глаза. – Главное в том, как нам недостачу комиссии подсунуть? Склад-то опечатан. И работаем взаперти.
– Да-а, – задумчиво протянул директор, – точно… Но ладно, поехали, по дороге что-нибудь придумаем.
Но только на обратном пути, подъезжая к базе, они определились, что делать.
Наутро детонаторы нашлись в коробке в нижнем отделении сейфа заведущего складом. – Фу ты, черт, – вытирая вспотевшее лицо, виновато пожал плечами Пташкин, выкладывая коробку на стол, – а я-то думал, тут у меня… Совсем запамятовал.
– Да порядочки у вас, – скривился ревизор. – А что с недостающей взрывчаткой?
– Найдем, – уверенно приосанился Пташкин, – куда она со склада денется, мы же еще не все осмотрели.
В это время в двери склада постучались, вернее, забарабанили ногами. Пташкин недовольно ворча, открыл дверь и отступил перед грузчиками, вносящими вполне приличную кушетку из кабинета директора.
– Давно просил Сергея Михайловича, тут поставить, а то люди приходят, ждут, а у меня стульев почти нет, – объяснил завсклада. – Ставь, ребятки, его сюда. А это что? Ножка не держит. Петя, ну-ка займись, да по-быстрому, мы сильно заняты.
И пока ревизор с Пташкиным отошли к полкам пересчитывая инструменты, Петя с напарником быстро выдвинув из-под кушетки встроенную секцию для белья, в хорошем темпе перекинули оттуда шашки в пустой ящик из-под взрывчатки, как бы нечаянно стоявший неподалеку и служивший своеобразной урной. Сверху взрывчатки они накидали засаленные тряпки и мятую бумагу. Когда инспектор вернулся обратно, Петя, постукивая молотком по ножке, гордо заявил:
– Все, Леонтьевич, готово. Можете располагаться.
– Ладно, идите отсюда, не мешайте работать, – Пташкин выпустил грузчиков и снова закрыл дверь на ключ.
– Продолжим, – кивнул ревизор и зашелестел накладными. – Кайло проходческое – 57 штук. Есть. Лопаты штыковые – 79 штук. В наличии. Черенки для лопат…
– Ну что, Родион Леонтьевич, – заявил к концу рабочего дня ревизор, глядя, как Пташкин вынимает из стола бутылку коньяка с закусью, – по бумагам и в наличии у тебя все пока нормально идет. Но что я скажу, если сегодня меня начальник спросит о наших делах? Все эти железяки и спецодежда – ерунда. А вот десять килограмм взрывчатки подсудное дело. Что я ему отвечу?
Пташкин порезал сервелат, лимончик, хлеб. Открыл банку с селедкой.
– Помню точно, был неполный ящик – сорок шашек. За день до вашего приезда сам проверял. Где-то здесь должен быть. – Не знаю, не знаю, Родион Леонтьевич, – с аппетитом закусывая, отозвался ревизор. – Мы уже по складу прошлись, просмотрели. Это же не пачка сигарет или коробка с
детонаторами, так вовремя объявившаяся у тебя в сейфе.
– Взрывчатка не могла уйти со склада, – твердо заявил Пташкин и, смяв бумагу с селедочными головами, поднялся, подойдя к ящику с мусором, бросил туда отходы.
– Вот в таком же ящике она была! – с ноткой хорошо подделанного отчаяния воскликнул он и в сердцах пнул ящик.
– А в каком же ей еще быть, – хмыкнул ревизор, – они все одинаковы.
– Подождите-ка, – заволновался завскладом, – что это? – Он из ящика бумаги и тряпки, и радостно крикнув «Есть!», присел рядом.
Ревизор подошел и увидел ряд аммонитовых шашек. Они тут же их пересчитали. Ровно сорок штук. Ура!
139.
Держась за сердце, Пташкин материл работяг, накидавших мусор на взрывчатку, и сетовал, что забыл закрыть ящик. Старый уже, память не та. Они допили коньячок, и Родион Леонтьевич выставил на стол вторую бутылку.
– За радость лучше пойдет, чем за печаль!
– Как бы не перебрать, – засомневался ревизор. – Завтра нам еще работать.
– А завтра еще будет, – счастливо улыбался Пташкин.
Как правдоподобно и хорошо закончился спектакль. Впрочем, каждому благополучно проработавшему более десяти лет завскладом, можно смело присваивать звание
заслуженного артиста.
«В нашу сторону движутся два человека, – объявил Информатор. – Сейчас ты их увидишь».
Эфт успел быстро спрятать взрывчатку и ноутбук. А на еле видимой тропе возле скал показались двое молодых людей с громадными рюкзаками. Когда они подошли поближе, Счастливчик мягко проник в их сознание. Цель местонахождения здесь? Понятно. Увлекаются свободным или спортивным скалолазанием. Для этого поблизости есть хорошие объекты, где можно потренироваться и повысить свое мастерство. Идут на точку встречи с другими фанатами – скалолазами, приехавшими из разных городов Сибири и Урала. Этакие неофициальные промежуточные соревнования. «Да, в четырех километрах отсюда вчера разбит лагерь, и там уже человек двенадцать», – подтвердил Информатор.
«Интересно, почему я это узнаю только сейчас?! – рассвирепел Эфт. – А если при наших взрывах кто-нибудь из них пострадает? И потом все сбегутся сюда? Что трудно сразу определиться на наличие людей поблизости? Ох, как ты расслабился в условиях спокойной городской жизни!»
«Но мы же еще не подготовились к взрывным работам, – оправдывался Информатор, – чего заранее суетиться».
«Повторяешь слова Виктора, обормот! – Счастливчик даже захлебнулся в своих чувствах. – Смотри, это тебе мое третье предупреждение, четвертое будет последним».
«А когда были первые два?» – робко поинтересовался Информатор.
«Вспоминай!» – мысленный посыл Эфта был мощным, потому Информатор испуганно затаился.
Скалолазы увидели перед собой средних лет человека, одетого в противоэнцефалитный костюм с картой в руках, и первыми поздоровались.
– Здравствуйте, молодые люди, – ответил Эфт. – Туристы, что ли? Я – инженер-геолог поисково-разведочной партии Смирнов Сергей Савельевич. Провожу рекогносцировку
местности.
Парни приветливо улыбнулись.
– Илья Мезонкин, – протянул руку один.
– Николай Артемов, – назвал себя другой и объяснил, что они спортсмены-скалолазы. Такое вот у них увлечение в свободное время, особенно, в отпуске.
– Понятно. Значит, вы по скалам собираетесь лазить, а мы тут, в свою очередь, собираемся произвести взрывные работы.
Молодые люди переглянулись.
– Так вы прямо здесь будете взрывать? – решил уточнить информацию Николай.
– Вот на этой площадке, – в полуобороте Эфт небрежно провел рукой на 180%. – И еще один разведочный шурф подальше, там, откуда вы пришли.
– Тогда нам надо уточнить хотя бы день и время, – подключился к разговору Мезонкин, – чтобы предупредить всех на всякий случай.
140.
«Мезонкин, вот сюрприз! – подумал Эфт. – Так это тот головастый парнишка, ученый-физик, чьим изобретением пользовался Волонский, интересовался Фрязин и криминальные авторитеты».
– Да, у вас же где-то недалеко лагерь, – «вспомнил» Смирнов. – Вы присядьте, ребята, – предложил он. – Нам надо обсудить этот вопрос.
Не снимая своих тяжеленных рюкзаков, Мезонкин и Артемов сели на большой валун.
– Вот когда точно не знаю, – задумался Счастливчик, складывая карту. – Надо кое-что выяснить, но работа определена на завтра-послезавтра.
«Что нам нужно еще, кроме перфоратора?» – спросил Эфт у Информатора.
«Источников электроэнергии здесь поблизости нет, значит, нужен компрессор, а он находится на базе, тогда можно отбойным молотком в трещинах скалы сделать дыры наподобие шпуров. Это все равно лучше, чем вручную ломом».
«Можно подумать, работать будешь ты, – съязвил Счастливчик. – Я залил гранит до земли без трещин. Ладно, можно выкопать пару ям, но какого же черта, ты, вообще, заикался о перфораторе?»
«Уточнил информацию, здесь, оказывается, пользуются устаревшей техникой, – ответил Информатор, все еще размышляя об упомянутых хозяином двух предупреждениях. Когда же такое было? – Да, кстати, для доставки компрессора нужен трактор, автомобиль здесь не пройдет».
«А ты больше ничего не уточнил?! – беззвучно вскричал Эфт. – Может, для трактора нужна цистерна солярки, которая здесь не пройдет, поэтому нужна бригада рабочих- путейцев, еще шпалоукладчик, тепловоз. Что там еще? Сталелитейный завод и деревообрабатывающий комбинат для снабжения материалами строительства новой железной дороги ?! Давай, не стесняйся! «Здесь будет город заложен!», – со злости Счастливчик процитировал слова русского поэта.
«Не надо так реагировать на создавшуюся обстановку, – Информатор старался успокоить Эфта, – все решаемо».
«Вот и решай! Только я сомневаюсь в твоих способностях генерировать идеи…»
Обмен мыслями хозяина и Информатора происходил, как всегда, в сверхбыстром темпе, поэтому парни не заметили никакой паузы. – Дело в том, что мои проходчики загуляли, – «признался» геолог. – У одного родился сын, и такое событие они могут отмечать еще с неделю, а могут выйти завтра.
– Тут у нас рядом намечен маршрут высшей категории сложности, – озабочено сказал Илья, – и ваши взрывы могут представлять опасность для участников. Елы-палы, тогда придется пересмотреть все планы, – опечалился он, – а ребята не имеют возможности ждать долго, у кого-то свободная неделя, а другие вырвались всего на три–четыре дня. Нам бы, хотя за день точно знать, когда вы начнете.
Эфт пожал плечами и развел руками:
– У нас и со спецами и рабочими напряг. Премии могу лишить, а уволить не в моих силах. И они это знают.
– А если мы поможем, если это, конечно, в наших силах? – предложил Мезонкин. – С десяток ребят приведем.
– О, выход! – заулыбался Эфт. – Тогда можно решить проблему. Но, а работы всего с час-полтора, вы же ребята крепкие. Давайте, завтра утречком часиков в восемь сюда, и к десяти вы свободны.
Скалолазы согласно закивали головами.
«Что же сейчас делает этот талантливый парнишка? И где работает? – подумал Эфт и провел неглубокое сканирование мозга Мезонкина. – Понятно, старший научный сотрудник сибирского института экспериментальной физики. Молодец, далеко пойдет. А
141.
что там с ним случилось на прежнем месте? Посмотрим». И он узнал интересную историю.
Два года назад Илья Мезонкин работал в одном НПО с группой коллег над созданием новой копировально-множительной машины «Эпоха» (трепещи Сanon и еже с ним!), и
заведующий лабораторией Постницкий объявил ему выговор за неисполнение приказа о включении в конструкцию «Эпохи» лично разработанного Постницким узла Д–8К.
