На перевалах с грохотом прокатывались лавины. В долины спускались снежные торнадо. В такие периоды монастырь мог оказаться отрезанным от общения с внешним миром на целый сезон.
Свежий воздух и мороз оказали своё успокаивающее, отрезвляющее и вместе с тем бодрящее влияние. Роман поёжился, встряхнулся и вернулся в дом.
За время его отсутствия Ната уже успела навести порядок на столе. Грязную посуду отнесла в деревянном корыте к умывальнику. Остатки пиршества были прибраны. Недоеденное отставлено и прикрыто полотенцами. Объедки сгружены в мусорные кожаные мешки – на корм собакам.
При появлении Романа, Наталья с беспокойством заглянула ему в глаза, пытаясь найти в них отражение состояния души.
-- Ты как? – тихо спросила она, развязывая и снимая через голову лёгкий кожаный фартук. – Лучше?
-- Нормально, -- глухо ответил Роман. И постарался улыбнуться.
-- Пойдём, я тебя отведу в кровать, -- предложила Наталья. – Там уже застелено. Утро вечера мудренее.
* * *
-- Вставай! – шёпот. Кто-то тряс Романа за плечо.
Ромка поморщился. За окном-бойницей брезжил не слишком ранний серый рассвет.
-- Что такое? – спросил Роман, пытаясь очнуться ото сна, отгоняя похмелье.
-- У нас нежданные гости, -- теперь он смог различить Ваську, который в утренних потёмках был плохо узнаваем.
-- Сеньков что ли приехал? – хмуро предположил Роман, нехотя садясь на кровати и спуская ноги.
-- Нет. Это какие-то люди, напоминающие бандитов.
Как бы в подтверждение его слов, Роман услышал где-то внизу отдалённый стук во входную дверь.
-- Может, это наши монахи? – с надеждой предположил он. – Хотят справиться о нашем здоровье, памятуя весёлое времяпрепровождения этой ночью.
Васька чуть помолчал, взвешивая: -- Нет, всё-таки, они больше похожи на бандитов.
-- Ну ладно, -- сдался Ромка. -- Кто-то ещё знает?
-- Нет – я только тебя успел разбудить.
-- Ну пойдём, посмотрим, кто там к нам ломится, -- Роман встал, сунув ноги в зимние сапоги.
На выходе он задержался. Перевернул табурет и выдернул увесистую ножку из него. На всякий случай.
-- Иду-иду, -- недовольно пробормотал он на стук, спускаясь коридором по лестнице к входной двери.
Снаружи, услышав его, затихли.
Василий шёл следом.
Они прошли тамбур, где была свалена амуниция.
-- Может, взять? – жестом указал на неё Василий.
Роман скосил взгляд и отрицательно помотал головой.
-- Так разберёмся.
За первой внутренней дверью стояла металлическая тяжёлая кованная, изнутри запертая на ночь на внушительный засов.
Роман толкнул дверь плечом, резко распахивая. С той стороны кто-то крякнул и завалился в коридоре.
В полутьме Роман разглядел, похоже, троих. Один упал, получив тяжеленной створкой. Двое стояли поодаль в нерешительности. Они явно не ожидали увидеть здесь кого-то, вроде Романа.
-- Кто такие? – тихо спросил Роман, взвешивая в руке внушительную ножку от табурета. – Чего орём с утра?
На стучавших речь его произвела разительное свойство. Ушибленный, сидя на полу, замолк и перестал сквернословить. Двое других молчали. Один, правда, пытался что-то сказать. Но пока что у него получалось не очень.
Роман разглядывал их.
-- Вась, принеси огня, -- попросил он через плечо. – Ни черта не видно.
Люди были вооружены. Мечи на поясе. Под зимними шубами, напоминающими балахоны, на одном угадывались доспехи, на втором тоже что-то было понапихано.
«Монахи, наверно», -- подумал Роман. – Или бродяги, раздевшие монахов».
Появился Василий. Ему хватило ума запалить факел, а не притащить с собой ионный фонарь.
При свете Роман утвердился в своём предположении, что «скорее, монахи».
-- Ну, долго молчать будем? – равнодушно, но с нажимом спросил он.
Тот, что пытался ответить, наконец, промычавшись, выдавил из себя: «Нам нужна герцогиня Рутеншос»…
Роман перевёл тяжёлый взгляд на него. Резко перехватил монаха свободной рукой за грудки шубы. Легко встряхнул, как куклу, от чего под шубой у того что-то брякнуло – явно, доспех. Чуть наклонившись, Роман проговорил ещё тише: -- Её. Светлость. Герцогиня. Тилья Рутеншос. Доступно? – добавил он, чеканя каждое слово.
Монах побледнел и опять замолк, нерешительно кивая.
-- Повтори, -- велел Роман.
-- Её светлость ге-ге-герцогиня Ти-тилья Рутеншос, -- ответил монах, явно теряя авторитет в глазах коллег.
-- Ну,.. примерно, так, -- добродушно согласился Роман, отпуская монаха. Хотелось спать. И ещё хотелось похмелиться. Он не решил ещё, чего больше. – Так какое дело у вас к Её Светлости, что вы посмели пытаться добиться её аудиенции в такую рань?
-- Нам приказано арестовать…
-- Что?! – Роман поднял бровь.
-- Мы, -- совсем перетрухнув, ответил монах. – Её Светлость… Герцогиню Тилью Рутеншос.
-- Ну, это ты выучил, -- согласился Роман. – А вот что насчёт «арестовать»? Ты в своём уме? Понимаешь о КОМ ты говоришь?.. Может, ты - Его Величество Король?.. Или Его Благость?.. Дай я у тебя во рту посмотрю, не вырос ли там лишний язык, осмелившийся произносить такие дерзости в отношении столь знатной особы?.. Кем приказано?
При слове о языке, несчастный монах, машинально попытался схватиться за челюсть и затрясся, как студень.
-- Его Высокопреосвященство отдали приказ, -- с полу отозвался вместо него сбитый с ног товарищ, при этом, наконец, тяжело поднимаясь на ноги.
-- А ему она накой? – перевёл взгляд на отвечавшего Роман.
-- Не могу знать! – вытянулся по-военному Ушибленный.
-- Молодец! – похвалил его Роман за старание.
Он немного задумался. Они молча ждали, пока он думает. Сзади также ждал Василий с факелом.
-- Значит так, -- принял решение Роман. – Вы возвращаетесь к Его Преосвященству и рапортуете, что Её Светлость, герцогиня Тилья Рутеншос встретится с ним в столице сразу же, как возникнет такая необходимость в соответствии с протоколом таких встреч. Запомнишь? – он смерил всех троих усталым взглядом, опять взвешивая дубинку в руке.
-- Так точно! – выделился Ушибленный.
-- Молодец, -- опять похвалил его ласково Роман. – А теперь, кру-гом. Исполнять…
Монахи не шибко слажено, но всё же развернулись, и пошли вон из коридора на улицу. На секунду главный хотел задержаться, как будто что-то спросить. Но друзья фактически вытолкали его наружу.
Роман закрыл и запер дверь, повернувшись к восторженному Василию.
-- Буди ребят, -- строго приказал он совсем другим тоном. – Дело серьёзное.
Василий изменился в лице, покачал головой и побежал вверх по лестнице.
* * *
-- Ваши или наши? – поинтересовался Владимир Сергеевич.
Роман осторожно, переходя от бойницы к бойнице, оценил обстановку.
-- Ваши,.. – чуть помедлив, сказал он. – Но не совсем.
-- Как понимать «не совсем»?
-- Это храмовники, -- задумчиво ответил Ромка. – Монахи-воины.
-- Боже… а этим-то что понадобилось? – удивилась Виктория, беря со стола яблоко.
-- Вот именно: «Боже»… Эти решают исключительно вопросы Бога и Церкви.
В зале собрались все участники давешнего новогоднего торжества. Кто-то сонный. Кто-то нет. Лица обеспокоенные. Мишка выглядел бодро – даже никому бы не пришло в голову, что совсем недавно он так страдал. Бывший выпускник экономического факультета, Михаил был талантливейшим в своём деле. Здесь он с успехом занимал должность Лорда-Казначея – самым молодым за всю историю Дардии. При всех своих талантах Мишка совсем не умел пить. Поэтому, отдавая себе отчёт в этом, не употреблял алкоголя совсем. Исключением были разве что вот такие редкие встречи среди друзей. Не слушая никаких запретов наставников, единственный непокорный, он взял себе в жёны девушку из местных. При этом, из простых. От неё у него появилось трое очаровательных детей. Жену Мишка любил безумно и беззаветно. При этом хранил от всех и в свет не пускал.
-- Сколько их там? – задал вопрос Фельсон.
-- Около пяти десятков. Среди них, как минимум, четыре тяжеловооружённых рыцаря. Может, больше. Остальные просто легковооруженные мечами воины. Некоторые дубинками. Видел арбалеты. Но десятка не наберётся. Да. Пятеро стоят с пиками. Скорее, это из арсенала оруженосцев рыцарей. Сюда они добрались, явно, на лошадях. Это я к тому, что отряд, наверное, конный. Да… и командует ими какой-то монах в сутане на коне.
-- Вы думаете, что они из этого монастыря -- решили взять нас? – Вика надкусила яблоко.
-- Не говорите глупости, Вика. – отозвался Владимир Сергеевич. -- Местные «братья» не причастны к этим играм. Наш монастырь политикой не занимается. Хотя, конечно, вынужден подчиняться церковной воле. Да и нет среди местных монахов воинствующих рыцарей. То, что они запустили своих воинственных «братьев» на территорию монастыря, ещё ничего не говорит. Скорее, для них это досадная необходимость… или неизбежность.
-- Тогда кто они?..
-- Командующий мне не знаком, -- ответил Роман. – Не силён я в знакомстве с лицами духовенства Дардии.
-- Плохо, -- кисло сказал Фельсон.
-- Что «плохо»? – спросил Петька, он притащил из тамбура доспехи и теперь облачался в них.
-- Церкви не должно быть дела до мирских дел.
-- Церкви есть дело «до всего», -- поправил коллегу Владимир Сергеевич, наливая себе из кувшина простой воды. – Выяснить бы, что надобно этим. В любом случае то, что здесь мы все в таком пёстром составе собрались – не очень хорошо для нас.
-- Они Наташку спрашивали, -- вспомнил Васька, и Роман бросил на него сердитый взгляд.
-- А что? Они всё равно бы узнали, -- пожал плечами Васька.
Наталья заглянула в бойницу. Поправила воротник свитера и отошла.
-- Я знаю епископа на лошади, -- ровно сказала она. И ни один мускул не дрогнул на её прекрасном лице. – Отец Вихр. В своих кругах имеющий прозвище Плешивый монах. И знаю, зачем они здесь.
Все замолчали и обратили свои взгляды на неё.
-- За мной они приехали, -- вздохнув, продолжала Наташка.
-- Что им от тебя надо? – спросила Вика.
-- Да хочет он её! -- внезапно в сердцах воскликнул Мишка, вскакивая и хлопая ладонью по столу.
-- Ми-и-иша, -- удивлённо протянул Владимир Сергеевич.
-- Да не этот, -- Мишка не понял упрёка, как и не заметил сжатых кулаков Романа. – Не Плешивый ваш. Архиепископ наш преподобный. Всем известно. Все, кто имеет башку, давно подозревают и поговаривают.
-- И Отец Вихр тоже… «хочет», -- не теряя хладнокровия, заметила Наташа, нахмурившись. – Но понятно, по чьему указу он здесь.
-- Они не попадут сюда через дверь второй половины дома? – встрепенулся Роман.
-- Нет. Я спускалась ещё вчера и заперла изнутри, -- серьёзно сказала Наташа.
-- Хорошо…
-- Может, они случайно сюда заскочили?.. По пути, куда-то, -- в надежде робко спросила Вика.
-- Угу… В буран и лютую стужу забрались за тридевять земель на гору на границе задницы мира, -- отметил грубый Мишка. – В составе полсотни боевого отряда по непролазным сугробам верхами.
-- Этак, они же всю ночь лазили. В горном лесу в пургу на жутком морозе – верная смерть! – поразился Василий. – Вот это упорство. Дело, и впрямь, нешуточное. И вместо того, чтобы пойти в тепло, в стены монастыря отогреться – вот они где. Что, кстати, они делают?
-- Да, как ни странно, нами, вроде, не интересуются, -- Виктория выглянула в окно. – Тот, который епископ, не слезая с лошади, даёт какие-то распоряжения. Остальные их исполняют. Одни побежали туда, другие сюда. В общем, какими-то делами занимаются. О… Из храма вышел Настоятель монастыря. Что-то говорит тому, что на лошади. Видать гневно, что-то говорит – пальцем машет. О-ох!.. – Вика в ужасе прикрыла рот. – Тот, который на лошади, нагнулся и ударил нашего Настоятеля. Наотмашь… Сильно так ударил – тот упал в снег. Нет, поднялся… Повернулся и молча ушёл в Храм, захлопнув за собой дверь. А этот, на лошади, даже головы больше не повернул в его сторону.
-- Ну, вот вам и ответ, -- резюмировал Мишка, который тоже подошёл к бойнице и смотрел наружу.
-- Я вот одно не могу понять – как они узнали, где мы, и выследили нас? – задался вопросом Петька. Он не спеша продолжал облачаться в свою накрученную амуницию. – Кто-нибудь кому-то говорил что-нибудь?
-- Не выдумывай, -- строго ответил Владимир Сергеевич. – Среди нас безумцев нет. Даже слуги не посвящены. Кто-то смог проследить. Или навёл. Ума ни приложу, кто.
-- Монастырские? – спросил Роман. Он давно притащил доспехи. И уже даже облачился в них.
-- Не-е,.. не думаю, -- задумчиво ответил Тахмановский. – В любом случае, о нашем визите было доподлинно известно только Настоятелю.
-- Так, может, они даже не ведают, что мы здесь? – спросила неугомонная Вика. – Ну, там,.. потеряли след. Ну спросили на всякий случай. Но то, что мы здесь, до сих пор не знают. Наташу же они не видели.
-- Глупости, конечно, -- раздражённо нахмурился Владимир Сергеевич. – К тому же, им не обязательно спрашивать – достаточно увидеть карету с гербом во дворе монастыря.
-- Та-а,.. И лоф-шати пфелико-лепни,. – добавил ранее отмалчивающийся Кейт. Джон Мэтьевич сидел в кресле, закутавшись в плед, и потягивал какой-то алкоголь, морща и потирая лоб.
– Вы-си-динцы… Сто-яйат цей-лой-э состо-йани-э,.. – возможно, после ночных возлияний, слова на русском давались ему сегодня особенно тяжело. -- Я его спхгашиф-фат: «Чем ты их кохгмить»?.. Нужна, навегхно-у, какая-та сус-пенди?.. А он мне говохгит: «Пфшено». И добавля-ат отхгубь. Подумать только?! Как пхгостой лоф-шать. По э-тим конь-ям схгазу станет ясно-у, что эта гегх-цогиня. Только у неё…
-- Постойте, -- внезапно встрепенулся Роман. – Кто «говорит»? А-а, Джон Мэтьевич?..
Кейт, недовольный тем, что его прервали, поморщился: -- Как кхто-у? Я вже ково-гхил – куче-егх.
Роман посмотрел на Наталью. Та тоже замерла, на сей раз явно побледнев, растерянно переводя взгляд с Кейта на Романа и окружающих. Петька оторвался от возни с застёжками доспехов, смачно цокнул языком.
-- Йа не поня-ал. Я что-та не так ска-зал?
-- Всё нормально, Джон. Мы только что, кажется, разобрались, откуда утечка, -- Владимир Сергеевич ободряюще похлопал старика по плечу.
-- Давно он у тебя нанят? – обратился он к Наталье…
-- Шесть лет, -- машинально ответила та.
-- Кто посоветовал?
-- Муж привёл.
-- Понятно. Вот теперь проблема, что он видел. И что за шесть лет успел передать. «Кому», кажется, уже ясно. Ладно. С этим потом. Сейчас давайте по существу. Что мы имеем…
-- Послушайте, они явно готовятся, -- отвлёк их Василий. -- Строят лестницу. Занимают позиции на монастырских стенах вокруг гостевого дома. Плешивого не вижу. Скорее, спешился и куда-то делся…
-- Кошмар, -- Виктория, похоже, только сейчас поверила в серьёзность положения. Она села на стул с откусанным яблоком в руках и обхватила голову.
-- Внимание! – раздался громкий окрик со двора. – Вы, в доме! По приказу Его Высокопреосвященства. Нам нужна Её Светлость госпожа герцогиня Тилья Рутеншос!..
-- Ну,.. во всяком случае, запомнил, -- пробормотал Роман.
Все удивлённо перевели взгляд на него.
-- Ей предъявляются обвинения в супружеской измене и в колдовстве! – продолжал кричать глашатай на дворе. -- Она будет препровождена в Гурон, где будет допрошена и предана суду. Если вы не будете мешать исполнению правосудия Церкви, то остальные могут следовать своим путём. Вы нам без надобности. Сроку для раздумья даём вам и Её Светлости на сборы ровно час.
Свежий воздух и мороз оказали своё успокаивающее, отрезвляющее и вместе с тем бодрящее влияние. Роман поёжился, встряхнулся и вернулся в дом.
За время его отсутствия Ната уже успела навести порядок на столе. Грязную посуду отнесла в деревянном корыте к умывальнику. Остатки пиршества были прибраны. Недоеденное отставлено и прикрыто полотенцами. Объедки сгружены в мусорные кожаные мешки – на корм собакам.
При появлении Романа, Наталья с беспокойством заглянула ему в глаза, пытаясь найти в них отражение состояния души.
-- Ты как? – тихо спросила она, развязывая и снимая через голову лёгкий кожаный фартук. – Лучше?
-- Нормально, -- глухо ответил Роман. И постарался улыбнуться.
-- Пойдём, я тебя отведу в кровать, -- предложила Наталья. – Там уже застелено. Утро вечера мудренее.
* * *
-- Вставай! – шёпот. Кто-то тряс Романа за плечо.
Ромка поморщился. За окном-бойницей брезжил не слишком ранний серый рассвет.
-- Что такое? – спросил Роман, пытаясь очнуться ото сна, отгоняя похмелье.
-- У нас нежданные гости, -- теперь он смог различить Ваську, который в утренних потёмках был плохо узнаваем.
-- Сеньков что ли приехал? – хмуро предположил Роман, нехотя садясь на кровати и спуская ноги.
-- Нет. Это какие-то люди, напоминающие бандитов.
Как бы в подтверждение его слов, Роман услышал где-то внизу отдалённый стук во входную дверь.
-- Может, это наши монахи? – с надеждой предположил он. – Хотят справиться о нашем здоровье, памятуя весёлое времяпрепровождения этой ночью.
Васька чуть помолчал, взвешивая: -- Нет, всё-таки, они больше похожи на бандитов.
-- Ну ладно, -- сдался Ромка. -- Кто-то ещё знает?
-- Нет – я только тебя успел разбудить.
-- Ну пойдём, посмотрим, кто там к нам ломится, -- Роман встал, сунув ноги в зимние сапоги.
На выходе он задержался. Перевернул табурет и выдернул увесистую ножку из него. На всякий случай.
-- Иду-иду, -- недовольно пробормотал он на стук, спускаясь коридором по лестнице к входной двери.
Снаружи, услышав его, затихли.
Василий шёл следом.
Они прошли тамбур, где была свалена амуниция.
-- Может, взять? – жестом указал на неё Василий.
Роман скосил взгляд и отрицательно помотал головой.
-- Так разберёмся.
За первой внутренней дверью стояла металлическая тяжёлая кованная, изнутри запертая на ночь на внушительный засов.
Роман толкнул дверь плечом, резко распахивая. С той стороны кто-то крякнул и завалился в коридоре.
В полутьме Роман разглядел, похоже, троих. Один упал, получив тяжеленной створкой. Двое стояли поодаль в нерешительности. Они явно не ожидали увидеть здесь кого-то, вроде Романа.
-- Кто такие? – тихо спросил Роман, взвешивая в руке внушительную ножку от табурета. – Чего орём с утра?
На стучавших речь его произвела разительное свойство. Ушибленный, сидя на полу, замолк и перестал сквернословить. Двое других молчали. Один, правда, пытался что-то сказать. Но пока что у него получалось не очень.
Роман разглядывал их.
-- Вась, принеси огня, -- попросил он через плечо. – Ни черта не видно.
Люди были вооружены. Мечи на поясе. Под зимними шубами, напоминающими балахоны, на одном угадывались доспехи, на втором тоже что-то было понапихано.
«Монахи, наверно», -- подумал Роман. – Или бродяги, раздевшие монахов».
Появился Василий. Ему хватило ума запалить факел, а не притащить с собой ионный фонарь.
При свете Роман утвердился в своём предположении, что «скорее, монахи».
-- Ну, долго молчать будем? – равнодушно, но с нажимом спросил он.
Тот, что пытался ответить, наконец, промычавшись, выдавил из себя: «Нам нужна герцогиня Рутеншос»…
Роман перевёл тяжёлый взгляд на него. Резко перехватил монаха свободной рукой за грудки шубы. Легко встряхнул, как куклу, от чего под шубой у того что-то брякнуло – явно, доспех. Чуть наклонившись, Роман проговорил ещё тише: -- Её. Светлость. Герцогиня. Тилья Рутеншос. Доступно? – добавил он, чеканя каждое слово.
Монах побледнел и опять замолк, нерешительно кивая.
-- Повтори, -- велел Роман.
-- Её светлость ге-ге-герцогиня Ти-тилья Рутеншос, -- ответил монах, явно теряя авторитет в глазах коллег.
-- Ну,.. примерно, так, -- добродушно согласился Роман, отпуская монаха. Хотелось спать. И ещё хотелось похмелиться. Он не решил ещё, чего больше. – Так какое дело у вас к Её Светлости, что вы посмели пытаться добиться её аудиенции в такую рань?
-- Нам приказано арестовать…
-- Что?! – Роман поднял бровь.
-- Мы, -- совсем перетрухнув, ответил монах. – Её Светлость… Герцогиню Тилью Рутеншос.
-- Ну, это ты выучил, -- согласился Роман. – А вот что насчёт «арестовать»? Ты в своём уме? Понимаешь о КОМ ты говоришь?.. Может, ты - Его Величество Король?.. Или Его Благость?.. Дай я у тебя во рту посмотрю, не вырос ли там лишний язык, осмелившийся произносить такие дерзости в отношении столь знатной особы?.. Кем приказано?
При слове о языке, несчастный монах, машинально попытался схватиться за челюсть и затрясся, как студень.
-- Его Высокопреосвященство отдали приказ, -- с полу отозвался вместо него сбитый с ног товарищ, при этом, наконец, тяжело поднимаясь на ноги.
-- А ему она накой? – перевёл взгляд на отвечавшего Роман.
-- Не могу знать! – вытянулся по-военному Ушибленный.
-- Молодец! – похвалил его Роман за старание.
Он немного задумался. Они молча ждали, пока он думает. Сзади также ждал Василий с факелом.
-- Значит так, -- принял решение Роман. – Вы возвращаетесь к Его Преосвященству и рапортуете, что Её Светлость, герцогиня Тилья Рутеншос встретится с ним в столице сразу же, как возникнет такая необходимость в соответствии с протоколом таких встреч. Запомнишь? – он смерил всех троих усталым взглядом, опять взвешивая дубинку в руке.
-- Так точно! – выделился Ушибленный.
-- Молодец, -- опять похвалил его ласково Роман. – А теперь, кру-гом. Исполнять…
Монахи не шибко слажено, но всё же развернулись, и пошли вон из коридора на улицу. На секунду главный хотел задержаться, как будто что-то спросить. Но друзья фактически вытолкали его наружу.
Роман закрыл и запер дверь, повернувшись к восторженному Василию.
-- Буди ребят, -- строго приказал он совсем другим тоном. – Дело серьёзное.
Василий изменился в лице, покачал головой и побежал вверх по лестнице.
* * *
-- Ваши или наши? – поинтересовался Владимир Сергеевич.
Роман осторожно, переходя от бойницы к бойнице, оценил обстановку.
-- Ваши,.. – чуть помедлив, сказал он. – Но не совсем.
-- Как понимать «не совсем»?
-- Это храмовники, -- задумчиво ответил Ромка. – Монахи-воины.
-- Боже… а этим-то что понадобилось? – удивилась Виктория, беря со стола яблоко.
-- Вот именно: «Боже»… Эти решают исключительно вопросы Бога и Церкви.
В зале собрались все участники давешнего новогоднего торжества. Кто-то сонный. Кто-то нет. Лица обеспокоенные. Мишка выглядел бодро – даже никому бы не пришло в голову, что совсем недавно он так страдал. Бывший выпускник экономического факультета, Михаил был талантливейшим в своём деле. Здесь он с успехом занимал должность Лорда-Казначея – самым молодым за всю историю Дардии. При всех своих талантах Мишка совсем не умел пить. Поэтому, отдавая себе отчёт в этом, не употреблял алкоголя совсем. Исключением были разве что вот такие редкие встречи среди друзей. Не слушая никаких запретов наставников, единственный непокорный, он взял себе в жёны девушку из местных. При этом, из простых. От неё у него появилось трое очаровательных детей. Жену Мишка любил безумно и беззаветно. При этом хранил от всех и в свет не пускал.
-- Сколько их там? – задал вопрос Фельсон.
-- Около пяти десятков. Среди них, как минимум, четыре тяжеловооружённых рыцаря. Может, больше. Остальные просто легковооруженные мечами воины. Некоторые дубинками. Видел арбалеты. Но десятка не наберётся. Да. Пятеро стоят с пиками. Скорее, это из арсенала оруженосцев рыцарей. Сюда они добрались, явно, на лошадях. Это я к тому, что отряд, наверное, конный. Да… и командует ими какой-то монах в сутане на коне.
-- Вы думаете, что они из этого монастыря -- решили взять нас? – Вика надкусила яблоко.
-- Не говорите глупости, Вика. – отозвался Владимир Сергеевич. -- Местные «братья» не причастны к этим играм. Наш монастырь политикой не занимается. Хотя, конечно, вынужден подчиняться церковной воле. Да и нет среди местных монахов воинствующих рыцарей. То, что они запустили своих воинственных «братьев» на территорию монастыря, ещё ничего не говорит. Скорее, для них это досадная необходимость… или неизбежность.
-- Тогда кто они?..
-- Командующий мне не знаком, -- ответил Роман. – Не силён я в знакомстве с лицами духовенства Дардии.
-- Плохо, -- кисло сказал Фельсон.
-- Что «плохо»? – спросил Петька, он притащил из тамбура доспехи и теперь облачался в них.
-- Церкви не должно быть дела до мирских дел.
-- Церкви есть дело «до всего», -- поправил коллегу Владимир Сергеевич, наливая себе из кувшина простой воды. – Выяснить бы, что надобно этим. В любом случае то, что здесь мы все в таком пёстром составе собрались – не очень хорошо для нас.
-- Они Наташку спрашивали, -- вспомнил Васька, и Роман бросил на него сердитый взгляд.
-- А что? Они всё равно бы узнали, -- пожал плечами Васька.
Наталья заглянула в бойницу. Поправила воротник свитера и отошла.
-- Я знаю епископа на лошади, -- ровно сказала она. И ни один мускул не дрогнул на её прекрасном лице. – Отец Вихр. В своих кругах имеющий прозвище Плешивый монах. И знаю, зачем они здесь.
Все замолчали и обратили свои взгляды на неё.
-- За мной они приехали, -- вздохнув, продолжала Наташка.
-- Что им от тебя надо? – спросила Вика.
-- Да хочет он её! -- внезапно в сердцах воскликнул Мишка, вскакивая и хлопая ладонью по столу.
-- Ми-и-иша, -- удивлённо протянул Владимир Сергеевич.
-- Да не этот, -- Мишка не понял упрёка, как и не заметил сжатых кулаков Романа. – Не Плешивый ваш. Архиепископ наш преподобный. Всем известно. Все, кто имеет башку, давно подозревают и поговаривают.
-- И Отец Вихр тоже… «хочет», -- не теряя хладнокровия, заметила Наташа, нахмурившись. – Но понятно, по чьему указу он здесь.
-- Они не попадут сюда через дверь второй половины дома? – встрепенулся Роман.
-- Нет. Я спускалась ещё вчера и заперла изнутри, -- серьёзно сказала Наташа.
-- Хорошо…
-- Может, они случайно сюда заскочили?.. По пути, куда-то, -- в надежде робко спросила Вика.
-- Угу… В буран и лютую стужу забрались за тридевять земель на гору на границе задницы мира, -- отметил грубый Мишка. – В составе полсотни боевого отряда по непролазным сугробам верхами.
-- Этак, они же всю ночь лазили. В горном лесу в пургу на жутком морозе – верная смерть! – поразился Василий. – Вот это упорство. Дело, и впрямь, нешуточное. И вместо того, чтобы пойти в тепло, в стены монастыря отогреться – вот они где. Что, кстати, они делают?
-- Да, как ни странно, нами, вроде, не интересуются, -- Виктория выглянула в окно. – Тот, который епископ, не слезая с лошади, даёт какие-то распоряжения. Остальные их исполняют. Одни побежали туда, другие сюда. В общем, какими-то делами занимаются. О… Из храма вышел Настоятель монастыря. Что-то говорит тому, что на лошади. Видать гневно, что-то говорит – пальцем машет. О-ох!.. – Вика в ужасе прикрыла рот. – Тот, который на лошади, нагнулся и ударил нашего Настоятеля. Наотмашь… Сильно так ударил – тот упал в снег. Нет, поднялся… Повернулся и молча ушёл в Храм, захлопнув за собой дверь. А этот, на лошади, даже головы больше не повернул в его сторону.
-- Ну, вот вам и ответ, -- резюмировал Мишка, который тоже подошёл к бойнице и смотрел наружу.
-- Я вот одно не могу понять – как они узнали, где мы, и выследили нас? – задался вопросом Петька. Он не спеша продолжал облачаться в свою накрученную амуницию. – Кто-нибудь кому-то говорил что-нибудь?
-- Не выдумывай, -- строго ответил Владимир Сергеевич. – Среди нас безумцев нет. Даже слуги не посвящены. Кто-то смог проследить. Или навёл. Ума ни приложу, кто.
-- Монастырские? – спросил Роман. Он давно притащил доспехи. И уже даже облачился в них.
-- Не-е,.. не думаю, -- задумчиво ответил Тахмановский. – В любом случае, о нашем визите было доподлинно известно только Настоятелю.
-- Так, может, они даже не ведают, что мы здесь? – спросила неугомонная Вика. – Ну, там,.. потеряли след. Ну спросили на всякий случай. Но то, что мы здесь, до сих пор не знают. Наташу же они не видели.
-- Глупости, конечно, -- раздражённо нахмурился Владимир Сергеевич. – К тому же, им не обязательно спрашивать – достаточно увидеть карету с гербом во дворе монастыря.
-- Та-а,.. И лоф-шати пфелико-лепни,. – добавил ранее отмалчивающийся Кейт. Джон Мэтьевич сидел в кресле, закутавшись в плед, и потягивал какой-то алкоголь, морща и потирая лоб.
– Вы-си-динцы… Сто-яйат цей-лой-э состо-йани-э,.. – возможно, после ночных возлияний, слова на русском давались ему сегодня особенно тяжело. -- Я его спхгашиф-фат: «Чем ты их кохгмить»?.. Нужна, навегхно-у, какая-та сус-пенди?.. А он мне говохгит: «Пфшено». И добавля-ат отхгубь. Подумать только?! Как пхгостой лоф-шать. По э-тим конь-ям схгазу станет ясно-у, что эта гегх-цогиня. Только у неё…
-- Постойте, -- внезапно встрепенулся Роман. – Кто «говорит»? А-а, Джон Мэтьевич?..
Кейт, недовольный тем, что его прервали, поморщился: -- Как кхто-у? Я вже ково-гхил – куче-егх.
Роман посмотрел на Наталью. Та тоже замерла, на сей раз явно побледнев, растерянно переводя взгляд с Кейта на Романа и окружающих. Петька оторвался от возни с застёжками доспехов, смачно цокнул языком.
-- Йа не поня-ал. Я что-та не так ска-зал?
-- Всё нормально, Джон. Мы только что, кажется, разобрались, откуда утечка, -- Владимир Сергеевич ободряюще похлопал старика по плечу.
-- Давно он у тебя нанят? – обратился он к Наталье…
-- Шесть лет, -- машинально ответила та.
-- Кто посоветовал?
-- Муж привёл.
-- Понятно. Вот теперь проблема, что он видел. И что за шесть лет успел передать. «Кому», кажется, уже ясно. Ладно. С этим потом. Сейчас давайте по существу. Что мы имеем…
-- Послушайте, они явно готовятся, -- отвлёк их Василий. -- Строят лестницу. Занимают позиции на монастырских стенах вокруг гостевого дома. Плешивого не вижу. Скорее, спешился и куда-то делся…
-- Кошмар, -- Виктория, похоже, только сейчас поверила в серьёзность положения. Она села на стул с откусанным яблоком в руках и обхватила голову.
-- Внимание! – раздался громкий окрик со двора. – Вы, в доме! По приказу Его Высокопреосвященства. Нам нужна Её Светлость госпожа герцогиня Тилья Рутеншос!..
-- Ну,.. во всяком случае, запомнил, -- пробормотал Роман.
Все удивлённо перевели взгляд на него.
-- Ей предъявляются обвинения в супружеской измене и в колдовстве! – продолжал кричать глашатай на дворе. -- Она будет препровождена в Гурон, где будет допрошена и предана суду. Если вы не будете мешать исполнению правосудия Церкви, то остальные могут следовать своим путём. Вы нам без надобности. Сроку для раздумья даём вам и Её Светлости на сборы ровно час.
