Главa семьи перевёл вопросительный взгляд с жены на юную пару.
– Здравствуйте, Борис Леонидович, – Андрей поднялся и поприветствовал старшего родственника сдержанным поклоном, как любой воспитанный маг из приличного рода. Не зная, как себя вести в новых обстоятельствах, он решил действовать по ситуации и этикету магической аристократии. Хорошо, успел угомонить эмоции и привести глаза в максимально человеческий вид.
– Добрый вечер, молодой человек, – кивнул в ответ отец Юлианы, не скрыв удивления. – Артём, кажется?
Юля спрятала лицо в ладони, жалея об отсутствии под рукой вуали, балаклавы, паранджи, Тонькиной сварочной маски, или хотя бы мотоциклетного шлема.
– Андрей, – невозмутимо представился Андрей. – Ивашин Андрей Викторович. Не совсем человек, но без пары формальностей, ваш зять. А с парой формальностей стану им завтра в одиннадцать.
– Пап, мы завтра женимся. Пока по-нашему, как люди. И пришли пригласить вас с мамой на регистрацию брака, – набравшись смелости, на одном дыхании выпалила Юля, демонстрируя помолвочно-защитное синее кольцо.
Сетка картошки, выпавшая из отцовской руки, глухо шмякнулась на пол.
На лице Бориса Леонидовича отразилась непередаваемая гамма эмоций: от изумления, потрясения и шока, до возмущения и решительного желания вышвырнуть сопляка из квартиры за ухо. А его сопливой невесте прописать мухобойкой по мягкому месту. Чтоб этим местом не думала. Сколько они уже встречаются, как он с Танюшей за работой упустили дочь? Какая им женитьба, совсем рехнулись? А если… не рехнулись, и для такого скоропалительного брака имеется веская причина? Такая причина Борису приходила на ум всего одна. Залетела его маленькая принцесса, вместо диплома внука в подоле принесла.
Грудную клетку что-то сдавило, не давая сделать вдох. Мужчина закашлялся и судорожно ослабил ворот рубашки, пытаясь унять удушье. Он бы рад стать дедом. Но не сейчас, не так рано. Они же сами ещё дети… Но раз так вышло, пусть лучше женятся, чем аборт. Сколько девочек после такой ошибки молодости остаются бесплодными, больными и несчастными, а глупые родители горько жалеют, что благими намерениями, страхами, оглядкой на то, что скажут люди и прочим идиотизмом сломали ребёнку жизнь... Калечить дочь, ломать её жизнь и здоровье он не позволит. Довольно, что настрадалась Таня. Пусть женятся, рожают, воспитывают, раз настрогали. Не они первые, не они последние «радуют» родителей такими новостями. Борис слегка пошатнулся, как пьяный. Всё-таки давно не мальчик, мотор барахлит, куда ему такие встряски. Побледневшая Татьяна подхватила мужа под локоть.
– Борь, присядь, – немолодая пара опустилась на диванчик. – Корвалола накапать?
– Не надо, Тань. Лучше того чая, мятного. Всё нормально, не ожидал просто, – сдержанно ответил муж.
Никто кроме Юли не заметил блеснувших серебром глаз мага и движение руки в сторону отца, будто смахнувшее удушье и боль в груди, убравшее мешок картошки в угол, и более тонкое целительское плетение. Телепата этим «нормально» не обманешь, а сердечные приступы и неотложки здесь архонту не нужны. Как и не нужно, чтоб Борис, а тем более девочки, спотыкались через мешки с картошкой и таскали их на себе. На это есть телекинез, телепортация и накосячившие фамильяры.
– Юлианка, угораздило ж тебя, – Борис Леонидович устало вздохнул, не решаясь поднимать скользкую тему и ещё больше волновать возможно беременную дочь. Она и так переживает, то краснеет, то бледнеет. Нервничает, что чашка в ручонке дрожит. Успокоится, соберется с мыслями – сама расскажет.
Юля испуганно смотрела на родителей и жалась к этому щенку. Спокойному и наглому, уверенному, что он хозяин положения. Уже за это хотелось всыпать чертёнку и надрать уши, раз это не сделали вовремя его родители. Без разницы, какой он там расы, зять – нехрен взять. Борису даже обидно стало, что дочь ищет поддержки и защиты у какого-то мальчишки, а не у родного отца. А этот желторотый щегол-папаша ещё порядочный и явно любит дочку, раз не сбежал, не бросил маленькую маму, не испугался ответственности, жениться решил. Всё-таки не так плохо родители его воспитали. Мальчишка был воспитан, как мужчина, а не нашкодивший щенок. То, с каким достоинством он держался, невольно внушало уважение. Андрей Викторович, значит. Ивашин? Что-то знакомое.
– Строительная компания «Строй-Лидер», – внес ясность Андрей, словно отвечая на незаданный вопрос. – Тридцать шесть базовых календарных лет в неблагодарной отрасли людского гражданского строительства.
Борис Леонидович удивлённо выгнул нахмуренную седую бровь. Мальчишка не иначе, как читает мысли. Но больше удивило, что известная фирма, возводящая элитное жилье, принадлежит нечеловеческой диаспоре. И за почти сорок лет об этом никто не догадался.
– Статут секретности, – Андрей пожал плечами, то накручивая на палец Юлин локон, то отпуская. Волнуется, как человек. В какой-то момент в его глазах чёрными лезвиями блеснули два зрачка. Жутковато. Но паренёк быстро взял себя в руки, сдержанно извинился и придал глазам человеческий облик. Переживает. Борис сам так же переживал, когда сватался к Танюше.
За дочь он волновался ещё больше. Да что там волновался – откровенно боялся. Что эти… пришельцы, существа, кто они вообще, могут сделать с его маленькой девочкой, которая только начинает жить. И родители уже не помогут, не спасут, не защитят. Но и среди людей хватает всяких. Лучше такой вот многоглазый зять, чем пьющий, гулящий или распускающий руки. Только бы не обижал Юлиану. Нет, этот не обидит…
Андрей мысленно хмыкнул, аккуратно приглушая эмоции испуганно-растерянно-шокированных людей и направляя их мысли в нужную сторону. Это даже усилий особых не требовало, контроль собственных эмоций давался магу в разы тяжелее. Явно, прежде он был сильным и умелым менталистом. На разумы он влиял интуитивно, почти автоматически и так же естественно, как ходил, дышал, чистил зубы и шнуровал кеды.
Родители Юли молча переглянулись. За столько лет, прожитых вместе, у людей сформировалась связь вроде телепатической, они понимали друг друга без слов и даже мыслей, говоря душами и взглядами. Отец вздохнул.
– Раз так спешите жить и жениться, как мы запретим или помешаем. Да и зачем? Мы и сами были молоды, любили, мечтали, ошибались, добавляли родителям седых волос. Но главное, любили и были счастливы, как ни мотала нас жизнь. Если вы любите – любите и будьте счастливы. Тогда будем счастливы и мы. Куда там ехать завтра в одиннадцать?
***
... Земной Веер. Базовая реальность Земля-А-19/004-6-17. Кайлас / Южно-Евразийская зона влияния, двадцать третий сегмент. Дом семьи Ивашиных
Влада разбудили всплески эмоций и непонятный шум. Будто он заснул на паре или в людской общаге, предварительно хорошенько надравшись. Настолько, что не понял, утро сейчас или вечер, где он находится, почему шумно, как на базаре, и что этот шум вообще телепатический.
Маг сначала пытался закрыться подушкой, затем выставил «тихий» щит.
«Вставай, спящий красавец. По базовому времени восемь вечера, Фил проснулся, и ты просыпайся. Проспишь женитьбу брата», – иронично ответил на это голос матери прямо в сонной башке.
Вся семейка ощущалась в сборе, на кухне. Расширили пространство, открыли шампанское и живо обсуждают горячую новость. От него особо не закрывались, но и не навязывались, оставляя выбор – присоединиться или спать дальше. Весь сон моментально слетел.
«Андрюха женится? И браслеты ему отзываются?! » – обалдел младший архонт.
«Пока условно, через ЗАГС. Малой он ещё для браслетов», – со смешком констатировал отец.
«Я малой? – возмутился Андрей. – После регистрации, в тренировочном зале. А потом – в библиотеке!»
Влад спросонья не понял, какого демона старшему брату понадобилось вызывать отца после ринга ещё и в библиотеку. У Андрюхи вообще своеобразное чувство юмора.
«После регистрации нужно с парой в спаленке уединяться, свою женщину таким вниманием и физическими упражнениями баловать, а не меня, старого», – со знанием дела поведал отец.
«Я вам обоим сейчас покажу физические упражнения! – прервала дискуссию мать. – Много лишней дурной энергии – мигом найду много лишней дурной работы. До регистрации как раз успеете надраить все полы, накрыть поляну и создать красивые атмосферные иллюзии».
«Они создадут. Не Бездну, так трэш какой доисторический, или сюр из кучи разных миров. Проще самим сделать, чем за ними исправлять, – отчаянно зевнул Влад, окончательно возвращаясь в реальность. – И вообще, потише думайте, Тоня спит».
Телепатический диалог уложился в доли секунды. Сумеречный «вышел из чата» и неохотно открыл глаза.
Рядом безмятежно спала Тоня, щекотно посапывая ему в плечо. Хорошо, эти шумные пингвины её не разбудили.
«А регистрация-то когда?» – мысленно обратился Влад непосредственно к брату.
«Завтра утром, в одиннадцать. Успеешь проснуться. А не успеешь – зад фаерболлом подпалю, мигом вскочишь, как миленький», – у Андрея было прекрасное настроение, и проспать такое событие он бы брату точно не позволил.
Задумчивый взгляд Влада упёрся в Тоню. Она тоже не хотела бы пропустить свадьбу лучшей подруги, а он не хотел надолго оставлять её одну, без помощи и без присмотра. Но как её таскать по городу, если на ногах толком не держится и только учится заново ходить? Он тоже не сможет держать её ежеминутно. Значит, нужна хотя бы инвалидная коляска, а лучше экзоскелет… Поход в клуб откладывается. Ну и Хаос с ним… Эмоциональный фон Андрея лучился таким счастьем, что Влад ощутил что-то вроде зависти. Ему самому захотелось что-то подобное испытать, только непонятно, что для этого нужно делать.
«Ты хоть чувства закрывай, раз мысли распустил», – напомнил брату Андрей.
Какие чувства, Влад не понял. Но щит поставил.
Тоня продолжала трогательно спать в уютном ласковом облаке его энергии. Так доверчиво. Кому бы он позволил использовать себя, как одеялко, и кто бы ещё рискнул… Всколыхнувшееся было мужское желание и похоть почти растворились в тихой, согревающей нежности. Все инстинкты вытеснил один – защищать, оберегать, заботиться. Даже не потому, что это его прямая обязанность по закону иерархии, долг и ответственность, как Сильнейшего и вышестоящего, а потому что он уже не мог иначе. Его тянуло к Тоне. Будто на этом мелком, невзрачном, израненном камышовом ужике закоротило и заклинило.
Её сердечко билось так близко, почти в его ладонях. Сейчас она не пряталась, не боялась, не стыдилась и не пыталась его оттолкнуть. Пригрелась, расслабилась, ощутила себя в безопасности. Лицо ещё оставалось бледненьким, веки – почти прозрачными, под глазами темнели тени. Но весь её вид выражал умиротворение. А Влад ощутил себя каким-то умиротворенным рядом с ней. Необычно спокойным, уравновешенным и целостным. За каких-то несколько дней, а то и часов, он словно повзрослел на несколько лет. А может, и несколько жизней.
Ничего внутри не зудело, не толкало на подвиги, выходки и авантюры, не бросало из крайности в крайность по всем шести стихиям, полярностям и качествам Сил. Он и не помнил, когда ощущал такую гармонию, и ощущал ли вообще. Ни с кем ещё он вот так не засыпал и не просыпался в одной постели, да и не хотелось. Встретились, потрахались, разбежались. Никаких обязательств, никаких проблем, красота. Когда и почему ему стало этого мало? Шикарные женщины, роскошные клубы, идеальные тела, но чужие души. Лица как с картинки, похожие друг на друга, как дубли или аналоги, и такие же мысли, под копирку. Наверно, он виноват сам, что выбирал обёртку, внешний тюнинг , а не глубину. Искал своё, но не там. Брал самое яркое и доступное, как первоклашка, впервые попавший в супермаркет, сам не понимая, чего хочет. Если честно, и теперь не понимал, а дурацкая глубинная память бессовестно молчала. Но ему было хорошо и так. Уютно, спокойно и тепло где-то глубоко внутри. Влад не хотел делить этот удивительный, бесценный момент ни с братом, ни с родителями, ни с кем.
Словно ощутив его взгляд, Тоня вздрогнула и медленно открыла глаза.
Глаза поражённо расширились, потом растерянно заморгали.
– Ой, чёрт! – она инстинктивно попыталась оттолкнуть нахальное тело, развалившееся рядом. Хорошо, хоть одетое. И сама она целомудренно укрыта пледом. Только силёнок не хватило бы спихнуть кота с дивана. Не то, что сдвинуть мага вдвое крупнее её самой.
– Вот чёртом меня ещё не называли, – Влад сердито нахмурился, но наглые зелёные глаза откровенно смеялись. – Ни пятачка, ни рогов, ни копыт. Какой же я чёрт?
– Сумеречный и бессовестный, – поняв, что эту махину ей физически не сдвинуть, Тоня попыталась сдвинуть себя. Но это оказалось не намного проще. Непослушное тело едва сместилось, при этом грозя потерять плед.
– Ну вот, помогаешь, лечишь, и ты ещё бессовестный рогатый, – философски вздохнул маг.
– А ты чего здесь спишь? Спал бы в своей кровати, – сердито засопела Тонька.
– Где устал, там и упал, – пожал плечами Влад. – Я не только Сумеречный и бессовестный, но и очень ленивый, милый, обаятельный и невероятно скромный! К тому же, не женатый.
– Не поняла, это ты сейчас хвастаешься или жалуешься? – растерялась девушка.
– Констатирую факты, – Влад сгрёб её в охапку и прижал к себе, как ребёнок – плюшевого мишку.
От неожиданности Тоня замерла и растеряла все слова, ощутив себя беспомощной полудохлой мышью в лапах кота. Сожрёт и не заметит. Или за Грань отправит, и скажет, что так и было. Сердце колотилось часто-часто, как у той самой пойманной мышки. Нашла, кому дерзить. Язык совсем не подключён к мозгу. Куда подевался её хвалёный здравый смысл?
– Влад… Владислав Викторович, – исправилась Тоня. – Извините, чушь несла, беда с башкой. Может, меня к этому… металлисту… менталисту? – с трудом вспомнила она странное слово, которым эти нелюди называли тружеников психического здоровья.
Влад удивленно приподнял бровь и рассмеялся.
– Можно попросить бабку Эльку или отца, просканят, без проблем. Но зачем? Ничего такого ты не сказала и даже не подумала. Ты чего, меня боишься, что ли?
Тоня подняла на него настороженный, озадаченный, слишком серьёзный и противоестественно взрослый взгляд. Такой взгляд он мог видеть не у девчонки-первокурсницы, а скорее у матери или бабушки, хлебнувших в жизни всякого. Неужели, действительно боится, или эта дурацкая авария так повлияла? Худенькие плечи сжались, ссутулились, будто малявка пыталась свернуться комочком, забиться в уголок и стать незаметной. Но взгляд не отвела, хотя ей отчаянно этого хотелось.
– Нет, не боюсь, – неуверенно ответила девушка, всеми силами выдавливая беззаботную улыбку. – Но разумно опасаюсь, – вспомнив, что маги читают мысли, добавила она.
«Мало ли, что у вас, мажоров, на уме», – эту мысль высказывать Тоня не стала, но и сдержать не смогла. Ну и ладно, ничего нового для мага она не подумала.
– Тебя не смущает и не пугает, что я Сумеречный, связан с Гранью и способен сделать, как маг, но опасаешься, до каких мерзостей может додуматься избалованный зажравшийся мажор? – таких мыслей Влад ещё не слыхал.
От недоумения у него так забавно раздвоились зрачки и вытянулось лицо, что Тоне стало смешно и почти не страшно.
