Те движения и ласки, которые нравились именно ему, и так, как ему хотелось. О чём он мечтал в своих тайных фантазиях, и даже не мечтал... Из груди альтерца вырвался сдавленный вздох, переходящий в приглушённый стон. Его пальцы запутались в её волосах, прижимая её ещё ближе и обостряя все чувства. Терпкое, пряное мужское наслаждение накрыло жаркой хмельной волной. Веймар уже трижды готов был кончить, как мальчишка. И еле держался, чтобы не кончить, как мальчишка.
По телу мужчины прошла сладкая дрожь, потом снова и снова. Летту повело, как от абсента или дурманного зелья. Только с этим опьянением она не собиралась бороться. Спецподготовка молчала где-то в глубинных кластерах сознания. Летта слышала только сбитое дыхание, общее сердцебиение и глубинные инстинкты. Она сама была почти на грани, на пределе. Если б не колоссальный опыт сущности, осознанность и самоконтроль, сорвалась бы. Она будто шла по лезвию над пропастью, держа идеальный баланс прозрачной нежности и огненной страсти, чистой заботы и тёмной похоти, дикого танца и холодной провокации, трепетной откровенности и опасной игры.
Крылья так и рвались развернуться во всей красе и в полный размах. Обнять, укутать, укрыть обережным кругом. Но такое выражение нежности только испугает и оттолкнёт альтерца. Это охлаждало шальную голову. Нельзя. Не время. Летта никуда не спешила. Просто растягивала удовольствие, смакуя каждый момент, как изысканный коктейль. Дарила наслаждение и наслаждалась сама. Опытная, искушённая эмпатка чувствовала партнёра, как себя, и делала всё так, как ему нравилось. Даже ещё приятнее и острей. По венам растекался чистый огонь безграничного желания. Уже не разобрать, чьего именно, кто от кого зависит, и кто зависим больше.
У Веймара не осталось ни одной мысли, только ощущения. Один бескрайний, безмятежный океан чистого наслаждения. Как она так делает, почему, зачем, какой она расы – всё стало неважным, кроме нежных рук и жаркого, влажного, порочного ротика, дарившего невероятное блаженство. Ради такого можно умереть, убить, распасться на частицы, отдать всё. Когда он механически доводил себя до разрядки рукой, тайно и малодушно думая о ней, подобного и не представлял. Подобного он вовсе не испытывал за свою долгую безрадостную жизнь. На которую стало просто плевать с самых высоких альтерских гор в самое глубокое ущелье. Не осталось ни прошлого, ни будущего – только кристальное, звёздное настоящее. Только и этого становилось мало. Хотелось ещё большего, ещё острей, до вершин и дотла. И её ненасытная огненная сущность жаждала не меньшего.
Летта чуть отстранилась и подняла на него шальной, дерзкий, горящий и бесстыдный взгляд, продолжая скользить ладонью по стволу вверх-вниз и игриво ласкать языком головку члена. Так, чтобы партнёр это видел. Откровенная провокация, чистая чувственная игра. Её язычок то игриво порхал по атласной чувствительной плоти, как крылья бабочки, то выписывал восьмёрки, круги и спирали, меняя силу нажима. Уже одно это зрелище намертво врезалось в память и напрочь срывало крышу. Золотисто-янтарные колодцы глаз казались бездонными. В их глубине играли рубиновые граны, жаркое пламя и испепеляющая страсть с карамельно-медовыми переливами нежности. Плавные изгибы совершенной фигуры завораживали и ещё больше распаляли жар желания. Отпустить Силу, отпустить страсть на волю, и гори всё Огнём.
У Веймара уже не осталось ни сил, ни желания терпеть. Летта тоже балансировала на грани, выплёскивая в пространство хаотичные импульсы и позволяя зрачкам двоиться. Почему-то это жутковатое, противоестественное для альтерцев зрелище уже не отталкивало, а возбуждало ещё сильней. Как невербальный сигнал – я твоя, хочу тебя, трахни меня уже. Как хочешь, куда угодно, только быстрей и глубже. Такой сигнал мертвого поднимет, а умирающего заставить передумать. Веймар, уже не сдерживаясь, опрокинул Летту на спину, вздёрнул шаловливые руки над головой и навис сверху, перехватывая инициативу.
Феникс так сладко застонала, когда мужские пальцы нежно, но уверенно раздвинули гладкие шелковистые лепестки, касаясь средоточия её женственности и погружаясь в жаркую влажную глубину, лаская, растягивая и готовя к проникновению. Соски напряглись ещё сильней, сжавшись в тугие бутоны. По всему телу прошла приятная дрожь, переходящая в сладкую судорогу. Летта податливо развела ноги, открываясь ещё сильней. Ощущать в себе пальцы Веймара, дразнящие умелыми ласками и прикосновениями, было приятно. Но пальцев было слишком мало. Летта уже дрожала от нетерпения и готова была наброситься на альтерца, наглядно показав, чем чревато дразнить хищников. Они оба были распалены до предела, и приглушить это безумие могла только глубокая, мощная, полноценная разрядка.
Уловив её желание и готовность, альтерец молниеносно сменил позу, накрыв Летту своим телом, а её губы – таким же диким, неистовым поцелуем. Ощутив долгожданное, мощное проникновение, феникс не сдержала хрипловатого рваного стона.
«Ещё... глубже...», – тело сказало о своём желании лучше любых мыслей и слов, подаваясь и выгибаясь навстречу. Стройные ноги сомкнулись за его спиной, взяв мужчину в сладкий плен. Внутренние мышцы сладко сжались, словно не желали его отпускать, обостряя обоюдное удовольствие. Внизу живота нарастала болезненно-сладкая истома, перед глазами всё плыло, растворяясь в сплошном фиолетовом сиянии. Оно било по глазам, как ток или адреналин, мерцая в такт ритмичным, мощным, плавным движениям. Сводило с ума, заставляя забыть обо всем... забыть себя. Волны наслаждения нарастали с каждым толчком, грозя накрыть с головой. Снести всё в Бездну, подобно цунами.
Веймар двигался то плавно и нежно, лаская её изнутри, то резко и мощно, насаживая её на себя до упора, сдавленных криков и хриплых стонов. Ему нравилось ощущать власть. Власть, замешанную на крепком кайфе – нравилось вдвойне. Видеть, как расширяются, пульсируют и туманятся от страсти её зрачки, ощущать, как она дрожит от наслаждения, извивается под ним, бьется, плавится и вся течёт. Как этой Высшей нравится то, что он делает с ней, и как это делает. Самый пьянящий сорт власти, самый сладкий компромисс. Летта знала этот вкус. Пусть и он распробует. Такая власть неизмеримо вкуснее, чем завязанная на страхе, силе, ментальном подавлении или обмане. Он уже ощутил, как эта энергия кружит голову. Сильнее – только чистая Любовь. Но для него это пока слишком. А самой Летте хватало и страсти.
Очередная волна взорвалась сверхновой, рассыпав архонту на плазму, сверкающую пыль и мириады звёзд. Не выдержав такого накала, Веймар улетел к звёздам вслед за ней. По эмпатической связи Летту накрыло фейерверком уже его ощущений и второй волной оргазма. Они потерялись в пространстве и времени, качаясь на этих отражённых, медленно затухающих волнах блаженства. Никому не хотелось размыкать сплетённых рук, ног, губ, тел, по которым ещё бродили отголоски пережитого наслаждения. По венам растекалось умиротворение и приятная нега. Такие перемирия и компромиссы обоим нравились по умолчанию.
Летта довольно, сыто улыбнулась, мягко впиваясь ноготками в широкие плечи и стиснув Веймара ногами ещё сильней. Его член ещё пульсировал глубоко внутри, продлевая взаимное удовольствие. Ей нравилось ощущать эту приятную, ласкающую пульсацию, его запах, близость тела, оттенки энергетики и живые эмоции. Нравился темперамент и выносливость альтерца. Член не особо и потерял в размерах и твёрдости, намекая на новый заход. Феникс не отказалась бы от второго раунда, как и третьего, и четвёртого... Давненько её так вкусно и сладко не трахали. После такой подзарядки она могла бы трахаться ночь без перерыва. А с перерывом – хоть квадратные сутки. Они ещё так много не попробовали... Но Веймар ещё не вполне здоров. Перегрузка, даже такая приятная, может ему повредить. Летта зарылась лицом в его шею, над ключицей, и прикрыла глаза.
... Альтерра
Разбудил Веймара сигнал, оповещавший о пересечении границ владений. Без разрешения это мог сделать только кто-то из Правящей четы. Альтерец открыл глаза и потянулся. Крылатой рядом не обнаружилось. Он плохо помнил, как оказался в постели, но и не жалел ни о чем. Было слишком хорошо, чтобы о чём-то жалеть. В конце концов, надо признать, что в горизонтальной плоскости у них получалось понимать друг друга гораздо лучше.
Из кухни доносились приглушенные голоса и смех. Веймар вздохнул и поднялся, быстро привел себя в порядок, оделся и спустился на первый этаж. Видеть Элайну, тем более сейчас, совершенно не хотелось, но Правителям не отказывают. Веймар хорошо помнил судьбу главы рода Варос и повторять её не собирался.
– Наримэ Элайна, светлого пути и доброго здравия! – произнес он традиционное аристократическое альтерское приветствие, как только оказался в зоне видимости гостьи.
– И тебе не хворать, – Лана, как всегда, соблюдением этикета не утруждалась. – М-м-м, какое красивое украшение, – протянула она, рассматривая печать на ауре Веймара. Такое не скроешь под иллюзией. – Дай угадаю! Ты постаралась? – обратилась Правительница к иномирянке, невозмутимо потягивавшей кайфхэ.
Летта кивнула в ответ, а альтерцу оставалось только едва заметно скрипнуть зубами.
– Всё же есть справедливость во вселенной, – продолжала веселиться Лана. – Правда, Веймар?
– Что привело тебя в мой дом, Элайна? – Он не стал поддаваться на провокацию. – Не поверю, что простой визит вежливости.
– Ладно, не обижайся, – примирительно сказала она. – Мне позволительно немного поглумиться над тобой. А привело меня дело, ты прав. Эйр к тебе за помощью обратится только в самом крайнем случае. Сам знаешь почему. А я не хочу видеть мужа только по ночам и полутрупом.
Элайна объяснила, что три дня назад Сайнор прилетел с первой партией переселенцев. Чуть больше ста жителей колоний Альтерры. Потомки одаренных родов. Их всех нужно было тщательно просканировать, при необходимости вложить базовые знания о живой планете, а в некоторых случаях подкорректировать ментальную сферу, чтобы избежать проблем в будущем.
– В общем, не мне учить менталиста его работе, – неопределенно махнула рукой Элайна. – Я просто пришла попросить о помощи. Эйру одному тяжело, а у брата слишком мало опыта и не так хорошо развит ментальный дар.
Веймар не успел объяснить, почему сейчас бесполезен как менталист. В голове раздался голос крылатой.
«Соглашайся, – посоветовала она. – Я тебе помогу восстановиться. Это не займет много времени. Потом вместе поработаем на благо Альтерры»
«Только если ты дашь клятву не лезть в мою голову больше необходимого», – мысленно отозвался Веймар.
«Я готова поклясться, если тебе так будет спокойнее», – невозмутимо ответила Летта.
«Сколько времени тебе понадобится?»
«Примерно час по времени Альтерры, может, меньше»
– Я буду готов через час, – вслух ответил Веймар. – Перемещаться к вам?
– Да, начнем у нас, – ответила Элайна. – Потом к Ритену. Его родственников много прилетело, – усмехнулась она.
– А я могу помочь? – спросила Леттариона.
– Альтерра передала все необходимые знания? – уточнила Правительница.
– Да.
– Тогда не вижу причин отказываться, – пожав плечами, сказала Лана. – Работы на всех хватит. Так что жду вас через час.
– Почему она так вам доверяет? – покачав головой, задал риторический вопрос Веймар, как только Правительница ушла порталом.
– Она ещё очень юная и не разучилась слушать сердце. Мы – последние, кого вам стоит опасаться, – ответила иномирянка и похлопала ладонью по дивану, на котором сидела. – Ложись и устраивай голову у меня на коленях. Так будет комфортнее.
– Вначале клятву, – напомнил Веймар.
Летта пожала плечами и поклялась не причинять ему вред, завязывая новый узелок между ними. Над её ладонью поочерёдно вспыхнули три Силы: Огонь, Воздух и Свет, оставляя оттиск в ауре. Магическая клятва вступила в действие.
Только после этого альтерец лег на диван рядом с Леттой и положил голову на её колени.
– Печать и так защищает тебя, – мягко сказала Летта, перебирая тонкими теплыми пальцами густые, слегка вьющиеся волосы Веймара. – Если я вдруг решу причинить тебе вред, то и сама получу жёсткий откат. Это двухсторонняя связь, снеговичок. Не рабство, не позорное клеймо, а символ принятия в ближний круг. А о близких у нас принято заботиться.
Альтерец с трудом мог в такое поверить, но чувствовал, что крылатая не лжет.
– Зачем мне лгать? – подтвердила она. – Я могла бы создать хоть армию марионеток. Только зачем? Какой в этом смысл? Я всегда ценила искренность. Как в ненависти, так и в любви, – она усмехнулась и прикоснулась к губам альтерца легким поцелуем. – Да, в тебе меня тоже привлекли глубокие, ненаигранные эмоции, – ответила Летта на невысказанный вопрос. – Ну и резонанс, конечно.
Веймар понимал, что ему умело заговаривают зубы, пока сканируют сферу сознания, проникая всё глубже.
Инстинкты пытались сопротивляться чужому вторжению в разум, но альтерец сдерживал их. Сам ведь разрешил это вмешательство.
– Хочешь, погружу тебя в сон, пока буду работать? – предложила Летта.
– Нет, – отказался Веймар. – Хочу наблюдать за твоими действиями. Может, научусь чему полезному, как менталист, пригодится когда-нибудь.
– Хорошо, – сказала она и продолжила погружаться в ментальную сферу альтерца.
Летта действовала мягко и осторожно, чтобы не напугать его и не вызвать новые повреждения. Знания, переданные Альтеррой, не сильно помогали восстанавливать сферу разума и паранормы Веймара. В этой области всё было слишком индивидуально. Поэтому приходилось откатываться назад во времени, чтобы посмотреть на доверившегося ей альтерца до получения травм, и восстанавливать матрицы, нейронные связи, цепочки и тончайшие энергетические каналы по тому образцу. Летта старательно обходила кластеры личной памяти, хотя могла бы скорректировать воздействие прошлого на настоящее, притупить боль, которую Веймару причиняли воспоминания, иногда врываясь в «здесь и сейчас». Она понимала, что снеговичок к такому воздействию пока не готов и снова ощетинится своими ледяными иголками. Возможно, когда-нибудь в будущем, если они смогут стать ближе друг к другу…
Выравнивая основной каркас и слой за слоем поправляя истерзанную, почти разрушенную ментальную сферу, Летта заметила давнее искажение. Видимо, оно было родом из детства Веймара. Не влезая в причины сбоя, она исправила и это нарушение и продолжила кропотливое занятие по «латанию» ментальных слоев.
Альтерец действия иномирянки никак не комментировал, но следил внимательно, запоминая, как и что она делала, всё больше убеждаясь, что ему до такого уровня ещё очень и очень далеко. Если вообще достижимо.
– Как у тебя это получается? У вас этому обучают, на таком уровне? – удивление и любопытство альтерца окончательно вытеснили настороженность и опаску.
– Обучают всех желающих и более-менее способных. Но такой уровень доступен единицам. В основном, из правящих родов. Я проходила разностороннее и углублённое обучение, в том числе в спецслужбах, – Летта снова легко расщепила сознание на веер ментальных линий. Разговаривать хоть вслух, хоть мысленно по одной или даже не одной ей не доставляло никаких сложностей.
По телу мужчины прошла сладкая дрожь, потом снова и снова. Летту повело, как от абсента или дурманного зелья. Только с этим опьянением она не собиралась бороться. Спецподготовка молчала где-то в глубинных кластерах сознания. Летта слышала только сбитое дыхание, общее сердцебиение и глубинные инстинкты. Она сама была почти на грани, на пределе. Если б не колоссальный опыт сущности, осознанность и самоконтроль, сорвалась бы. Она будто шла по лезвию над пропастью, держа идеальный баланс прозрачной нежности и огненной страсти, чистой заботы и тёмной похоти, дикого танца и холодной провокации, трепетной откровенности и опасной игры.
Крылья так и рвались развернуться во всей красе и в полный размах. Обнять, укутать, укрыть обережным кругом. Но такое выражение нежности только испугает и оттолкнёт альтерца. Это охлаждало шальную голову. Нельзя. Не время. Летта никуда не спешила. Просто растягивала удовольствие, смакуя каждый момент, как изысканный коктейль. Дарила наслаждение и наслаждалась сама. Опытная, искушённая эмпатка чувствовала партнёра, как себя, и делала всё так, как ему нравилось. Даже ещё приятнее и острей. По венам растекался чистый огонь безграничного желания. Уже не разобрать, чьего именно, кто от кого зависит, и кто зависим больше.
У Веймара не осталось ни одной мысли, только ощущения. Один бескрайний, безмятежный океан чистого наслаждения. Как она так делает, почему, зачем, какой она расы – всё стало неважным, кроме нежных рук и жаркого, влажного, порочного ротика, дарившего невероятное блаженство. Ради такого можно умереть, убить, распасться на частицы, отдать всё. Когда он механически доводил себя до разрядки рукой, тайно и малодушно думая о ней, подобного и не представлял. Подобного он вовсе не испытывал за свою долгую безрадостную жизнь. На которую стало просто плевать с самых высоких альтерских гор в самое глубокое ущелье. Не осталось ни прошлого, ни будущего – только кристальное, звёздное настоящее. Только и этого становилось мало. Хотелось ещё большего, ещё острей, до вершин и дотла. И её ненасытная огненная сущность жаждала не меньшего.
Летта чуть отстранилась и подняла на него шальной, дерзкий, горящий и бесстыдный взгляд, продолжая скользить ладонью по стволу вверх-вниз и игриво ласкать языком головку члена. Так, чтобы партнёр это видел. Откровенная провокация, чистая чувственная игра. Её язычок то игриво порхал по атласной чувствительной плоти, как крылья бабочки, то выписывал восьмёрки, круги и спирали, меняя силу нажима. Уже одно это зрелище намертво врезалось в память и напрочь срывало крышу. Золотисто-янтарные колодцы глаз казались бездонными. В их глубине играли рубиновые граны, жаркое пламя и испепеляющая страсть с карамельно-медовыми переливами нежности. Плавные изгибы совершенной фигуры завораживали и ещё больше распаляли жар желания. Отпустить Силу, отпустить страсть на волю, и гори всё Огнём.
У Веймара уже не осталось ни сил, ни желания терпеть. Летта тоже балансировала на грани, выплёскивая в пространство хаотичные импульсы и позволяя зрачкам двоиться. Почему-то это жутковатое, противоестественное для альтерцев зрелище уже не отталкивало, а возбуждало ещё сильней. Как невербальный сигнал – я твоя, хочу тебя, трахни меня уже. Как хочешь, куда угодно, только быстрей и глубже. Такой сигнал мертвого поднимет, а умирающего заставить передумать. Веймар, уже не сдерживаясь, опрокинул Летту на спину, вздёрнул шаловливые руки над головой и навис сверху, перехватывая инициативу.
Феникс так сладко застонала, когда мужские пальцы нежно, но уверенно раздвинули гладкие шелковистые лепестки, касаясь средоточия её женственности и погружаясь в жаркую влажную глубину, лаская, растягивая и готовя к проникновению. Соски напряглись ещё сильней, сжавшись в тугие бутоны. По всему телу прошла приятная дрожь, переходящая в сладкую судорогу. Летта податливо развела ноги, открываясь ещё сильней. Ощущать в себе пальцы Веймара, дразнящие умелыми ласками и прикосновениями, было приятно. Но пальцев было слишком мало. Летта уже дрожала от нетерпения и готова была наброситься на альтерца, наглядно показав, чем чревато дразнить хищников. Они оба были распалены до предела, и приглушить это безумие могла только глубокая, мощная, полноценная разрядка.
Уловив её желание и готовность, альтерец молниеносно сменил позу, накрыв Летту своим телом, а её губы – таким же диким, неистовым поцелуем. Ощутив долгожданное, мощное проникновение, феникс не сдержала хрипловатого рваного стона.
«Ещё... глубже...», – тело сказало о своём желании лучше любых мыслей и слов, подаваясь и выгибаясь навстречу. Стройные ноги сомкнулись за его спиной, взяв мужчину в сладкий плен. Внутренние мышцы сладко сжались, словно не желали его отпускать, обостряя обоюдное удовольствие. Внизу живота нарастала болезненно-сладкая истома, перед глазами всё плыло, растворяясь в сплошном фиолетовом сиянии. Оно било по глазам, как ток или адреналин, мерцая в такт ритмичным, мощным, плавным движениям. Сводило с ума, заставляя забыть обо всем... забыть себя. Волны наслаждения нарастали с каждым толчком, грозя накрыть с головой. Снести всё в Бездну, подобно цунами.
Веймар двигался то плавно и нежно, лаская её изнутри, то резко и мощно, насаживая её на себя до упора, сдавленных криков и хриплых стонов. Ему нравилось ощущать власть. Власть, замешанную на крепком кайфе – нравилось вдвойне. Видеть, как расширяются, пульсируют и туманятся от страсти её зрачки, ощущать, как она дрожит от наслаждения, извивается под ним, бьется, плавится и вся течёт. Как этой Высшей нравится то, что он делает с ней, и как это делает. Самый пьянящий сорт власти, самый сладкий компромисс. Летта знала этот вкус. Пусть и он распробует. Такая власть неизмеримо вкуснее, чем завязанная на страхе, силе, ментальном подавлении или обмане. Он уже ощутил, как эта энергия кружит голову. Сильнее – только чистая Любовь. Но для него это пока слишком. А самой Летте хватало и страсти.
Очередная волна взорвалась сверхновой, рассыпав архонту на плазму, сверкающую пыль и мириады звёзд. Не выдержав такого накала, Веймар улетел к звёздам вслед за ней. По эмпатической связи Летту накрыло фейерверком уже его ощущений и второй волной оргазма. Они потерялись в пространстве и времени, качаясь на этих отражённых, медленно затухающих волнах блаженства. Никому не хотелось размыкать сплетённых рук, ног, губ, тел, по которым ещё бродили отголоски пережитого наслаждения. По венам растекалось умиротворение и приятная нега. Такие перемирия и компромиссы обоим нравились по умолчанию.
Летта довольно, сыто улыбнулась, мягко впиваясь ноготками в широкие плечи и стиснув Веймара ногами ещё сильней. Его член ещё пульсировал глубоко внутри, продлевая взаимное удовольствие. Ей нравилось ощущать эту приятную, ласкающую пульсацию, его запах, близость тела, оттенки энергетики и живые эмоции. Нравился темперамент и выносливость альтерца. Член не особо и потерял в размерах и твёрдости, намекая на новый заход. Феникс не отказалась бы от второго раунда, как и третьего, и четвёртого... Давненько её так вкусно и сладко не трахали. После такой подзарядки она могла бы трахаться ночь без перерыва. А с перерывом – хоть квадратные сутки. Они ещё так много не попробовали... Но Веймар ещё не вполне здоров. Перегрузка, даже такая приятная, может ему повредить. Летта зарылась лицом в его шею, над ключицей, и прикрыла глаза.
Глава 6. РЕСТАРТ
... Альтерра
Разбудил Веймара сигнал, оповещавший о пересечении границ владений. Без разрешения это мог сделать только кто-то из Правящей четы. Альтерец открыл глаза и потянулся. Крылатой рядом не обнаружилось. Он плохо помнил, как оказался в постели, но и не жалел ни о чем. Было слишком хорошо, чтобы о чём-то жалеть. В конце концов, надо признать, что в горизонтальной плоскости у них получалось понимать друг друга гораздо лучше.
Из кухни доносились приглушенные голоса и смех. Веймар вздохнул и поднялся, быстро привел себя в порядок, оделся и спустился на первый этаж. Видеть Элайну, тем более сейчас, совершенно не хотелось, но Правителям не отказывают. Веймар хорошо помнил судьбу главы рода Варос и повторять её не собирался.
– Наримэ Элайна, светлого пути и доброго здравия! – произнес он традиционное аристократическое альтерское приветствие, как только оказался в зоне видимости гостьи.
– И тебе не хворать, – Лана, как всегда, соблюдением этикета не утруждалась. – М-м-м, какое красивое украшение, – протянула она, рассматривая печать на ауре Веймара. Такое не скроешь под иллюзией. – Дай угадаю! Ты постаралась? – обратилась Правительница к иномирянке, невозмутимо потягивавшей кайфхэ.
Летта кивнула в ответ, а альтерцу оставалось только едва заметно скрипнуть зубами.
– Всё же есть справедливость во вселенной, – продолжала веселиться Лана. – Правда, Веймар?
– Что привело тебя в мой дом, Элайна? – Он не стал поддаваться на провокацию. – Не поверю, что простой визит вежливости.
– Ладно, не обижайся, – примирительно сказала она. – Мне позволительно немного поглумиться над тобой. А привело меня дело, ты прав. Эйр к тебе за помощью обратится только в самом крайнем случае. Сам знаешь почему. А я не хочу видеть мужа только по ночам и полутрупом.
Элайна объяснила, что три дня назад Сайнор прилетел с первой партией переселенцев. Чуть больше ста жителей колоний Альтерры. Потомки одаренных родов. Их всех нужно было тщательно просканировать, при необходимости вложить базовые знания о живой планете, а в некоторых случаях подкорректировать ментальную сферу, чтобы избежать проблем в будущем.
– В общем, не мне учить менталиста его работе, – неопределенно махнула рукой Элайна. – Я просто пришла попросить о помощи. Эйру одному тяжело, а у брата слишком мало опыта и не так хорошо развит ментальный дар.
Веймар не успел объяснить, почему сейчас бесполезен как менталист. В голове раздался голос крылатой.
«Соглашайся, – посоветовала она. – Я тебе помогу восстановиться. Это не займет много времени. Потом вместе поработаем на благо Альтерры»
«Только если ты дашь клятву не лезть в мою голову больше необходимого», – мысленно отозвался Веймар.
«Я готова поклясться, если тебе так будет спокойнее», – невозмутимо ответила Летта.
«Сколько времени тебе понадобится?»
«Примерно час по времени Альтерры, может, меньше»
– Я буду готов через час, – вслух ответил Веймар. – Перемещаться к вам?
– Да, начнем у нас, – ответила Элайна. – Потом к Ритену. Его родственников много прилетело, – усмехнулась она.
– А я могу помочь? – спросила Леттариона.
– Альтерра передала все необходимые знания? – уточнила Правительница.
– Да.
– Тогда не вижу причин отказываться, – пожав плечами, сказала Лана. – Работы на всех хватит. Так что жду вас через час.
– Почему она так вам доверяет? – покачав головой, задал риторический вопрос Веймар, как только Правительница ушла порталом.
– Она ещё очень юная и не разучилась слушать сердце. Мы – последние, кого вам стоит опасаться, – ответила иномирянка и похлопала ладонью по дивану, на котором сидела. – Ложись и устраивай голову у меня на коленях. Так будет комфортнее.
– Вначале клятву, – напомнил Веймар.
Летта пожала плечами и поклялась не причинять ему вред, завязывая новый узелок между ними. Над её ладонью поочерёдно вспыхнули три Силы: Огонь, Воздух и Свет, оставляя оттиск в ауре. Магическая клятва вступила в действие.
Только после этого альтерец лег на диван рядом с Леттой и положил голову на её колени.
– Печать и так защищает тебя, – мягко сказала Летта, перебирая тонкими теплыми пальцами густые, слегка вьющиеся волосы Веймара. – Если я вдруг решу причинить тебе вред, то и сама получу жёсткий откат. Это двухсторонняя связь, снеговичок. Не рабство, не позорное клеймо, а символ принятия в ближний круг. А о близких у нас принято заботиться.
Альтерец с трудом мог в такое поверить, но чувствовал, что крылатая не лжет.
– Зачем мне лгать? – подтвердила она. – Я могла бы создать хоть армию марионеток. Только зачем? Какой в этом смысл? Я всегда ценила искренность. Как в ненависти, так и в любви, – она усмехнулась и прикоснулась к губам альтерца легким поцелуем. – Да, в тебе меня тоже привлекли глубокие, ненаигранные эмоции, – ответила Летта на невысказанный вопрос. – Ну и резонанс, конечно.
Веймар понимал, что ему умело заговаривают зубы, пока сканируют сферу сознания, проникая всё глубже.
Инстинкты пытались сопротивляться чужому вторжению в разум, но альтерец сдерживал их. Сам ведь разрешил это вмешательство.
– Хочешь, погружу тебя в сон, пока буду работать? – предложила Летта.
– Нет, – отказался Веймар. – Хочу наблюдать за твоими действиями. Может, научусь чему полезному, как менталист, пригодится когда-нибудь.
– Хорошо, – сказала она и продолжила погружаться в ментальную сферу альтерца.
Летта действовала мягко и осторожно, чтобы не напугать его и не вызвать новые повреждения. Знания, переданные Альтеррой, не сильно помогали восстанавливать сферу разума и паранормы Веймара. В этой области всё было слишком индивидуально. Поэтому приходилось откатываться назад во времени, чтобы посмотреть на доверившегося ей альтерца до получения травм, и восстанавливать матрицы, нейронные связи, цепочки и тончайшие энергетические каналы по тому образцу. Летта старательно обходила кластеры личной памяти, хотя могла бы скорректировать воздействие прошлого на настоящее, притупить боль, которую Веймару причиняли воспоминания, иногда врываясь в «здесь и сейчас». Она понимала, что снеговичок к такому воздействию пока не готов и снова ощетинится своими ледяными иголками. Возможно, когда-нибудь в будущем, если они смогут стать ближе друг к другу…
Выравнивая основной каркас и слой за слоем поправляя истерзанную, почти разрушенную ментальную сферу, Летта заметила давнее искажение. Видимо, оно было родом из детства Веймара. Не влезая в причины сбоя, она исправила и это нарушение и продолжила кропотливое занятие по «латанию» ментальных слоев.
Альтерец действия иномирянки никак не комментировал, но следил внимательно, запоминая, как и что она делала, всё больше убеждаясь, что ему до такого уровня ещё очень и очень далеко. Если вообще достижимо.
– Как у тебя это получается? У вас этому обучают, на таком уровне? – удивление и любопытство альтерца окончательно вытеснили настороженность и опаску.
– Обучают всех желающих и более-менее способных. Но такой уровень доступен единицам. В основном, из правящих родов. Я проходила разностороннее и углублённое обучение, в том числе в спецслужбах, – Летта снова легко расщепила сознание на веер ментальных линий. Разговаривать хоть вслух, хоть мысленно по одной или даже не одной ей не доставляло никаких сложностей.
