Летта прежде думала, это невозможно, даже лучшие менталисты не могли исцелить душу – только заблокировать, стереть или изменить воспоминания. И то, не каждому. Взрослый феникс помнит все свои жизни и хранит всю память рода. Тень вечной памяти, прошлой боли, кромешного ада, утрат и смертей давно срослась с ней, стала её собственной тенью. Она просто свыклась с этой болью, научилась с этим жить, даже контролировать и превращать в силу. И теперь удивлялась, ощущая вместо шрамов, изломов и тяжёлого груза только лёгкость, непередаваемое чувство свободы и ласковый хрустальный свет. Будто она совсем юная искра и только начинает жить, а перед ней – белоснежные чистые листы, взлётные полосы и миллионы звёздных дорог. Бесценный дар влюблённого Творца любимой женщине. Согрев и исцелив любовью другую душу, просто так, ничего не ожидая взамен, она исцелила и свою. Только не сразу поняла.
Теперь Веймар её согревал и исцелял, делился Силой, окружил нежностью и заботой, оберегал, как бесценное сокровище. Она была совсем беззащитна перед ним, но это было так неважно, когда он бережно обнимал её, целовал между крыльев и гладил животик, что мир вокруг замирал от этой бездонной нежности. Его любовь казалась осязаемой. А скорее, так оно и было. Чувства, мысли и воля Творца напрямую влияли на реальность и сами становились реальностью. Конечно, творить миры он бы не смог, но для своей семьи и любимой жены каждый день создавал маленький мир тепла, уюта, безопасности и любви.
Вместо одичавшего векового леса, усеянного аномалиями, заваленного мёртвыми деревьями и непроходимыми сугробами, за окнами появился красивый добротный парк. Хоть и заснеженный, как все территории Ледяных родов, но ухоженный, обустроенный, в высшей степени комфортный и защищённый, даже праздничный. В который не страшно отпустить детей и не стыдно прогуляться под руку с беременной женой, любуясь винтажными магическими фонарями, звенящими хрусталём деревьями и прекрасными ледяными скульптурами. А не только Химере спецназ гонять матами по ямам и буреломам. Сказочные дорожки-витражи, выложенные… точнее, материализованные из дикого камня, самоцветов, розового кварца и горного хрусталя, в лучах двух солнц сверкали ярче бриллиантов. А в лунном свете и сиянии магических фонарей завораживали мягким таинственным мерцанием.
Веймар изначально создавал дорожки нескользящими, в расчёте на стариков и беременных женщин, которых в его доме внезапно оказалось сразу двое. А для Рэя и других ребятишек, которые возможно заглянут на огонёк, залил чудесный зеркальный каток, преобразовав в него позорное промёрзшее болото. От этой грязной лужи давно следовало избавиться. На очереди было преображение родового замка, который Веймару было откровенно стыдно. Стазис сохранил наследие предков от беспощадного времени, но не от заброшенности и упадка. Жить там альтерцу не хотелось, но это родовое наследие, историческая и фамильная ценность, достояние будущих поколений, которое нужно беречь. Возможно, со временем из замка выйдет отличный музей, учебное заведение межмирового уровня или реабилитационный центр для одарённых детишек, вроде жертв проекта Эсфалион. Они с Леттой пока не решили, но задумывались об этом.
За одно утро Веймар создал сад самоцветных камней, полянку аиры и целую аллею живых вечнозелёных ниваки, с пышными разлапистыми шапками хвои, гирляндами золотистых шишек на ветвях и умопомрачительным смолистым ароматом. На изящных кустиках раскрылись живые хрустальные цветы, одновременно похожие на магнолию и орхидею. Их прозрачные лепестки тонкого синего льда, окаймлённые пушистой бахромой снежинок, источали тот же нежный, первоцветный запах, что и тело Летты.
А у порога, где он совсем недавно так незабываемо напился, Веймар развернул просторную уютную террасу, увитую живыми вьющими розами, гроздьями белоснежных лайсэрий и сиреневых глициний.
Под прозрачным куполом раскинулись несколько природных бассейнов разной температуры, свойств и структуры воды, сверкала хромом и хрусталём изысканная барная стойка. Неподалёку качались плетёные подвесные кресла, какие он видел в мыслях и мечтах Летты. В уголке за таким же плетеным кофейным столиком притаился мягкий угловой диван. За панорамными стенами-окнами открывался чудесный вид на горы и выход в настоящий зимний сад. Прозрачные стены из высокопрочной экзоматерии, подсмотренной в Альвироне, прекрасно сохраняли тепло. А спектр пропускаемого излучения можно было регулировать, сохраняя среди зимней сказки, снегопадов и вьюг цветущий островок ласковой весны и благодатного лета. Создать ягодные полянки и островки лекарственных трав пока не хватало специфических знаний. Но он над этим работал.
Семья Веймара приняла его жену так же, как самого предка. Немного настороженно, но в целом, дружелюбно. Демонстрировать новой родне крылья, многомерность, глазки-дуплексы и прочие расовые особенности Летта не спешила, но личная и родовая харизма Оррестов возвращалась вместе с Силой, облегчая установление контактов.
Эдгар и Инара отнеслись к пострадавшей супруге главы рода с сочувствием, даже толком не зная обстоятельств, в которых она пострадала. Пожилых сильванцев очень удивили глаза, играющие янтарём, цитрином, пламенем, медью и расплавленным золотом, мерцающие рубиновыми гранами и перетекающие в кристаллы без белков. Вытянутые зрачки-чёрточки тоже выглядели необычно, даже в единственном числе на глаз. Но откуда на Сильване кому знать, как «правильно» выглядят таинственные, почти легендарные альтерцы, какой облик для них нормальный и какие у них глаза. У Летты глаза лучились тёплым ласковым светом, счастьем, любовью, какой-то глубинной женственностью и материнской нежностью. Остальное было уже неважно.
Вокруг неё витала такая аура гармонии, запредельной силы и любви, что оживала природа, менялась сама ткань реальности, а в лесопарке распускались невиданные первоцветы, пробивая бело-розово-сиреневыми стрелками вековые снега. Прежде Летта не замечала за собой таких способностей, ну какой из неё Творец? Может, побочка от слияния с носителем этого дара, или Веймар, уставший от одиночества, разделил его с ней? Он не говорил и не думал об этом, и ей не хотелось… препарировать сказку, превращать нечто чудесное в очередные протоколы, итерации и схемы. Возможно, когда-нибудь потом. Летта просто радовалась волшебству, как ребёнок.
Иола по-женски немного завидовала Летте и ревновала к ней Веймара, как девчонки-подростки ревнуют кумиров. Даже раненая и ослабшая, янтарноглазая брюнетка была ослепительно красива и завораживала какой-то глубинной, выдержанной, потаённой силой. Но узнав степень своего родства с инопланетной парой, пра-пра-правнучка Веймара больше не могла смотреть на предка, как на мужчину. Возрастная пропасть почти в пять столетий у Иолы не укладывалась в голове, и древний альтерец как-то незаметно стал для неё вторым дедушкой. Впрочем, он и относился к ней, как к внучке. Да для него и Эдгар с Инарой были далёкими потомками. А ветреная любопытная Иола и не по-детски серьёзный, замкнутый Рэй – совсем детишками.
Родители Летты навестили молодожёнов через пару дней после брачного ритуала. Просто поздравили новобрачных, одарили несколькими ценными артефактами, познакомились с сильванской роднёй, навестили Сайнора, семью Правителей и Наримана, и приняли Веймара в род. С учетом его нового статуса и возможностей Творца, ещё вопрос, кто кого в род принимал, но для единого сознания объединённых родов Декандео – Ивер Оррест – Хаттори это было неважно. Элементы этой системы никогда не конкурировали и не боролись за иллюзорную власть, гармонично дополняя, защищая, усиливая и расширяя друг друга. Старшие Орресты заодно проверили состояние Альтерры после глобальной корректировки, убедились, что угроза войны минимальна, живая планета оживает и восстанавливается по плану, и тихо вернулись в гиперкуб. Увидев, что дочь счастлива, любима, в безопасности и почти здорова, родители успокоились и вернулись домой с лёгким сердцем, ждать внуков и заниматься своими делами. Которых у альвиронских иерархов хватало и без трёхмерных сегментов.
Веймар, едва не потерявший пару снова, после такой встряски практически сдвинулся на безопасности беременной супруги. Даже с учётом оберега, он находился с ней рядом почти непрестанно. Когда альтерец был вынужден отлучаться по делам, продолжал наблюдать за Леттой через Печать. Не то, чтобы феникс могла пострадать или наделать глупостей, вздумать летать на слабеньких, толком неокрепших крыльях, а тем более – чтоб кто-то на Альтерре посмел причинить ей зло. Даже безнадёжно чокнутый псих Айрон, съехавший до маньяка и уничтоженный самой Альтеррой, был не настолько чокнутым. Просто так Веймару было спокойнее.
За пределами дома раненую птичку неизменно сопровождал кто-то из рахши – либо Линдси, либо Арс, либо сразу оба. Не конвой, но магическая поддержка, телохранители и личный транспорт, если Летта почувствует себя плохо или просто устанет. Огромные двухвостые снежные кошки чувствовали энергии и делились Силой, как мобильные пушистые накопители, могли оказать первую помощь, защитить, подвезти, согреть, держать телепатическую связь, а если надо, и создать портал. Сильванцев рахши тоже сопровождали, присматривали, чтобы «бестолковые, слабые неодарённые пришельцы» не заблудились, не пострадали в новом для них мире, не попали ни в какую беду. Особенно «детёныши» Иола и Рэй. Но разумные магические звери держались от двуногих на расстоянии и не приближались без нужды, чтобы не пугать. Хозяин строга-настрого запретил рахши пугать иномирян. А не боялась их когтей, клыков и мощи одна Летта. И общаться с ними мысленно могла только она, остальные телепатией не владели. У маленького хозяина имелся какой-то хилый дар, но изувеченный двуногий котёнок совсем не умел им пользоваться и боялся своей же силы. Больше он боялся только чужой силы.
Бедный детёныш не отходил от бабушки и боялся вообще всего, хотя и пытался не показывать этого. Он почти не разговаривал и совсем не мог улыбаться, молча оплакивал родителей и всеми силами старался не думать про лабораторию. Рахши его жалели.
«Звери. Неразумные, нецивилизованные дикие животные, – сердито фыркнула Линдси, узнав от Летты в общих чертах, откуда она спасла Рэйена. – Взрослые самцы и самки, мучить беззащитного детёныша… это р-р-р!»
Феникс на её спине, придерживаемая хвостами, грустно кивнула, погладив серую мохнатую голову с ушками-кисточками. Арс, тенью скользящий рядом с подругой, глухо зарычал, и Летта была с ним полностью солидарна. Действительно, р-р-р.
«Мы ему поможем, – альвиронка зарылась пальцами в мягкий тёплый мех, грея руки. Энергии ей теперь постоянно не хватало, малыши поглощали весь потенциал, а живот за несколько дней заметно округлился. – Веймар напишет его портрет, как только поймёт, как. Всё-таки у них одинаковый дар, создать артефакт под себе подобного трудно. Исцелить душу Творца, не дать Рэю совсем сломаться и повторить путь Айрона – ещё сложнее, чем собрать многомерный конструктор вроде меня. Но он справится, я в него верю. Вместе мы справимся с чем угодно»
«Я тебе верю, – мурлыкнула Линдси, погладив хозяйку по щеке пушистым кончиком одного из хвостов. – И знаешь, у нас с Арсом, похоже, скоро тоже появятся детёныши. Вашей с хозяином связанной энергии и любви хватит на целую стаю рахши. Благодарим вас, мы так давно хотели стать родителями»
Теперь Веймар её согревал и исцелял, делился Силой, окружил нежностью и заботой, оберегал, как бесценное сокровище. Она была совсем беззащитна перед ним, но это было так неважно, когда он бережно обнимал её, целовал между крыльев и гладил животик, что мир вокруг замирал от этой бездонной нежности. Его любовь казалась осязаемой. А скорее, так оно и было. Чувства, мысли и воля Творца напрямую влияли на реальность и сами становились реальностью. Конечно, творить миры он бы не смог, но для своей семьи и любимой жены каждый день создавал маленький мир тепла, уюта, безопасности и любви.
Вместо одичавшего векового леса, усеянного аномалиями, заваленного мёртвыми деревьями и непроходимыми сугробами, за окнами появился красивый добротный парк. Хоть и заснеженный, как все территории Ледяных родов, но ухоженный, обустроенный, в высшей степени комфортный и защищённый, даже праздничный. В который не страшно отпустить детей и не стыдно прогуляться под руку с беременной женой, любуясь винтажными магическими фонарями, звенящими хрусталём деревьями и прекрасными ледяными скульптурами. А не только Химере спецназ гонять матами по ямам и буреломам. Сказочные дорожки-витражи, выложенные… точнее, материализованные из дикого камня, самоцветов, розового кварца и горного хрусталя, в лучах двух солнц сверкали ярче бриллиантов. А в лунном свете и сиянии магических фонарей завораживали мягким таинственным мерцанием.
Веймар изначально создавал дорожки нескользящими, в расчёте на стариков и беременных женщин, которых в его доме внезапно оказалось сразу двое. А для Рэя и других ребятишек, которые возможно заглянут на огонёк, залил чудесный зеркальный каток, преобразовав в него позорное промёрзшее болото. От этой грязной лужи давно следовало избавиться. На очереди было преображение родового замка, который Веймару было откровенно стыдно. Стазис сохранил наследие предков от беспощадного времени, но не от заброшенности и упадка. Жить там альтерцу не хотелось, но это родовое наследие, историческая и фамильная ценность, достояние будущих поколений, которое нужно беречь. Возможно, со временем из замка выйдет отличный музей, учебное заведение межмирового уровня или реабилитационный центр для одарённых детишек, вроде жертв проекта Эсфалион. Они с Леттой пока не решили, но задумывались об этом.
За одно утро Веймар создал сад самоцветных камней, полянку аиры и целую аллею живых вечнозелёных ниваки, с пышными разлапистыми шапками хвои, гирляндами золотистых шишек на ветвях и умопомрачительным смолистым ароматом. На изящных кустиках раскрылись живые хрустальные цветы, одновременно похожие на магнолию и орхидею. Их прозрачные лепестки тонкого синего льда, окаймлённые пушистой бахромой снежинок, источали тот же нежный, первоцветный запах, что и тело Летты.
А у порога, где он совсем недавно так незабываемо напился, Веймар развернул просторную уютную террасу, увитую живыми вьющими розами, гроздьями белоснежных лайсэрий и сиреневых глициний.
Под прозрачным куполом раскинулись несколько природных бассейнов разной температуры, свойств и структуры воды, сверкала хромом и хрусталём изысканная барная стойка. Неподалёку качались плетёные подвесные кресла, какие он видел в мыслях и мечтах Летты. В уголке за таким же плетеным кофейным столиком притаился мягкий угловой диван. За панорамными стенами-окнами открывался чудесный вид на горы и выход в настоящий зимний сад. Прозрачные стены из высокопрочной экзоматерии, подсмотренной в Альвироне, прекрасно сохраняли тепло. А спектр пропускаемого излучения можно было регулировать, сохраняя среди зимней сказки, снегопадов и вьюг цветущий островок ласковой весны и благодатного лета. Создать ягодные полянки и островки лекарственных трав пока не хватало специфических знаний. Но он над этим работал.
Семья Веймара приняла его жену так же, как самого предка. Немного настороженно, но в целом, дружелюбно. Демонстрировать новой родне крылья, многомерность, глазки-дуплексы и прочие расовые особенности Летта не спешила, но личная и родовая харизма Оррестов возвращалась вместе с Силой, облегчая установление контактов.
Эдгар и Инара отнеслись к пострадавшей супруге главы рода с сочувствием, даже толком не зная обстоятельств, в которых она пострадала. Пожилых сильванцев очень удивили глаза, играющие янтарём, цитрином, пламенем, медью и расплавленным золотом, мерцающие рубиновыми гранами и перетекающие в кристаллы без белков. Вытянутые зрачки-чёрточки тоже выглядели необычно, даже в единственном числе на глаз. Но откуда на Сильване кому знать, как «правильно» выглядят таинственные, почти легендарные альтерцы, какой облик для них нормальный и какие у них глаза. У Летты глаза лучились тёплым ласковым светом, счастьем, любовью, какой-то глубинной женственностью и материнской нежностью. Остальное было уже неважно.
Вокруг неё витала такая аура гармонии, запредельной силы и любви, что оживала природа, менялась сама ткань реальности, а в лесопарке распускались невиданные первоцветы, пробивая бело-розово-сиреневыми стрелками вековые снега. Прежде Летта не замечала за собой таких способностей, ну какой из неё Творец? Может, побочка от слияния с носителем этого дара, или Веймар, уставший от одиночества, разделил его с ней? Он не говорил и не думал об этом, и ей не хотелось… препарировать сказку, превращать нечто чудесное в очередные протоколы, итерации и схемы. Возможно, когда-нибудь потом. Летта просто радовалась волшебству, как ребёнок.
Иола по-женски немного завидовала Летте и ревновала к ней Веймара, как девчонки-подростки ревнуют кумиров. Даже раненая и ослабшая, янтарноглазая брюнетка была ослепительно красива и завораживала какой-то глубинной, выдержанной, потаённой силой. Но узнав степень своего родства с инопланетной парой, пра-пра-правнучка Веймара больше не могла смотреть на предка, как на мужчину. Возрастная пропасть почти в пять столетий у Иолы не укладывалась в голове, и древний альтерец как-то незаметно стал для неё вторым дедушкой. Впрочем, он и относился к ней, как к внучке. Да для него и Эдгар с Инарой были далёкими потомками. А ветреная любопытная Иола и не по-детски серьёзный, замкнутый Рэй – совсем детишками.
Родители Летты навестили молодожёнов через пару дней после брачного ритуала. Просто поздравили новобрачных, одарили несколькими ценными артефактами, познакомились с сильванской роднёй, навестили Сайнора, семью Правителей и Наримана, и приняли Веймара в род. С учетом его нового статуса и возможностей Творца, ещё вопрос, кто кого в род принимал, но для единого сознания объединённых родов Декандео – Ивер Оррест – Хаттори это было неважно. Элементы этой системы никогда не конкурировали и не боролись за иллюзорную власть, гармонично дополняя, защищая, усиливая и расширяя друг друга. Старшие Орресты заодно проверили состояние Альтерры после глобальной корректировки, убедились, что угроза войны минимальна, живая планета оживает и восстанавливается по плану, и тихо вернулись в гиперкуб. Увидев, что дочь счастлива, любима, в безопасности и почти здорова, родители успокоились и вернулись домой с лёгким сердцем, ждать внуков и заниматься своими делами. Которых у альвиронских иерархов хватало и без трёхмерных сегментов.
Веймар, едва не потерявший пару снова, после такой встряски практически сдвинулся на безопасности беременной супруги. Даже с учётом оберега, он находился с ней рядом почти непрестанно. Когда альтерец был вынужден отлучаться по делам, продолжал наблюдать за Леттой через Печать. Не то, чтобы феникс могла пострадать или наделать глупостей, вздумать летать на слабеньких, толком неокрепших крыльях, а тем более – чтоб кто-то на Альтерре посмел причинить ей зло. Даже безнадёжно чокнутый псих Айрон, съехавший до маньяка и уничтоженный самой Альтеррой, был не настолько чокнутым. Просто так Веймару было спокойнее.
За пределами дома раненую птичку неизменно сопровождал кто-то из рахши – либо Линдси, либо Арс, либо сразу оба. Не конвой, но магическая поддержка, телохранители и личный транспорт, если Летта почувствует себя плохо или просто устанет. Огромные двухвостые снежные кошки чувствовали энергии и делились Силой, как мобильные пушистые накопители, могли оказать первую помощь, защитить, подвезти, согреть, держать телепатическую связь, а если надо, и создать портал. Сильванцев рахши тоже сопровождали, присматривали, чтобы «бестолковые, слабые неодарённые пришельцы» не заблудились, не пострадали в новом для них мире, не попали ни в какую беду. Особенно «детёныши» Иола и Рэй. Но разумные магические звери держались от двуногих на расстоянии и не приближались без нужды, чтобы не пугать. Хозяин строга-настрого запретил рахши пугать иномирян. А не боялась их когтей, клыков и мощи одна Летта. И общаться с ними мысленно могла только она, остальные телепатией не владели. У маленького хозяина имелся какой-то хилый дар, но изувеченный двуногий котёнок совсем не умел им пользоваться и боялся своей же силы. Больше он боялся только чужой силы.
Бедный детёныш не отходил от бабушки и боялся вообще всего, хотя и пытался не показывать этого. Он почти не разговаривал и совсем не мог улыбаться, молча оплакивал родителей и всеми силами старался не думать про лабораторию. Рахши его жалели.
«Звери. Неразумные, нецивилизованные дикие животные, – сердито фыркнула Линдси, узнав от Летты в общих чертах, откуда она спасла Рэйена. – Взрослые самцы и самки, мучить беззащитного детёныша… это р-р-р!»
Феникс на её спине, придерживаемая хвостами, грустно кивнула, погладив серую мохнатую голову с ушками-кисточками. Арс, тенью скользящий рядом с подругой, глухо зарычал, и Летта была с ним полностью солидарна. Действительно, р-р-р.
«Мы ему поможем, – альвиронка зарылась пальцами в мягкий тёплый мех, грея руки. Энергии ей теперь постоянно не хватало, малыши поглощали весь потенциал, а живот за несколько дней заметно округлился. – Веймар напишет его портрет, как только поймёт, как. Всё-таки у них одинаковый дар, создать артефакт под себе подобного трудно. Исцелить душу Творца, не дать Рэю совсем сломаться и повторить путь Айрона – ещё сложнее, чем собрать многомерный конструктор вроде меня. Но он справится, я в него верю. Вместе мы справимся с чем угодно»
«Я тебе верю, – мурлыкнула Линдси, погладив хозяйку по щеке пушистым кончиком одного из хвостов. – И знаешь, у нас с Арсом, похоже, скоро тоже появятся детёныши. Вашей с хозяином связанной энергии и любви хватит на целую стаю рахши. Благодарим вас, мы так давно хотели стать родителями»
