Я перевела взгляд на Эарлана. Он был также удивлён, как и я.
– Забудьте, – махнула рукой Вероника. – Так и как нам найти аудиторию?
Быстро набрав в Яндексе «Академия Добра и Благоденствия», мы стали искать 423 аудиторию. Она оказалась в противоположной стороне.
– Идём, – весело сказала Вероника.
От её печали не осталось и следа. Зато Эарлан выглядел так, словно ему предложили станцевать со змеями. Неужели попаданки так опасны?
Поживём – увидим. Не могут же они все быть одинаковыми и все одинаково попадать в неприятности? Я думаю, что нет. Люди все разные.
– А вы можете подробно рассказать о вашем мире? – неожиданно спросила Вероника. – В целом, я поняла, что вы – волшебники и сражаетесь со злом, но более подробно?
– За завтраком расскажем, – ответила я.
Завтрак как раз должен проходить после следующей пары. По исцеляющим и восстанавливающим зельям. Даже интересно, что это за предмет такой и почему не называется зельеварением? С другой стороны, зельеварение – это слишком общее название, а тут уточнение, что заниматься мы будем именно такими зельями.
Когда мы вошли в 423 аудиторию, пара только началась, и все ещё рассаживались. Эта аудитория была похожа на амфитеатр, и людей пришло много. Я даже удивилась, ведь в Академии Добра и Благоденствия есть только одна специальность – бороться со злом. Или это с других курсов? Я задала этот вопрос Эарлану.
– Наш первый курс разделён на четыре группы, – объяснил он.
– А … Вот почему было так мало народу на первой паре! У других будут занятия позднее.
Маккарти кивнул.
Сглупила, сознаюсь. Мне почему-то казалось, что раз специальность у нас одна, то так мы и будем всем курсом ходить. Кроме того – добро же действует совместно.
– Ты даже не посмотрела на номер своей группы?! – воскликнула Вероника. – А я ещё думала, что это я глупая.
– Тебя определили в нашу группу, не волнуйся. Я специально перед ботаникой посмотрел номер своей и твоей группы, – ответил Эарлан.
Не знаю почему, но в этот момент я почувствовала к нему настолько сильное чувство симпатии, что хотелось обнять и никуда не отпускать его. Забавно, не так ли?
Первые парты заняла Шекила со своей компанией, остальные предпочли средние и последние. Мы выбрали вторую парту.
В этот момент вошёл преподаватель. Это был мужчина среднего роста, с коротко стриженными белыми волосами. Он был одет в очень яркую мантию, переливающуюся разными цветами. Кажется, такие мантии назывались цветодожвеки и предназначались для того, чтобы человек не повредился какими-нибудь взрывающимися или кислотными зельями. У мамы тоже есть такой, но одевает она его отнюдь не часто. У чёрной магии свои особенности, и цветодожвеки не всегда могут спасти от них.
– Рад видеть весь первых курс, – произнёс преподаватель.
Сейчас, когда он повернулся к нам лицом, мы смогли разглядеть, что его глаза примерно такого же цвета, как его цветодожвек, то есть такие же переливчатые. И при этом он очень молодо выглядел. Значит, либо недавно стал преподавателем, либо пользуется какими-нибудь зельями молодости и красоты. Среди тех, что дала мне мама, кстати, есть и такие.
– Меня зовут Экрин Белл, и я буду вести у вас все дисциплины, связанные с зельеварением.
Он сделал паузу, видимо, его имя должно было быть известно среди присутствующих. Мне оно ни о чём не говорило, Веронике тоже, поэтому Эарлану пришлось нам объяснять:
– Он один из самых молодых перспективных специалистов. Ведущий боец сил добра.
Я перевела взгляд на Белла. Он выглядел явно довольным своими успехами. Впрочем, если бы я в свои восемнадцать достигла бы хоть каких-нибудь высот, я тоже гордилась бы.
– Не пугайтесь, – он улыбнулся и смотрел на нас приветливо, что после общения с Эльиэнь сильно грело нам душу. – Мучить никого не буду, но и просто так закрыть мой предмет вам не удастся. Итак, – он повернулся к доске, – записываем название дисциплины. Надеюсь, тетрадки есть у всех?
Тетрадки были, причём уже даже открытые, как и готовые ручки.
– Исцеляющие и восстанавливающие зелья. Этим мы займёмся весь первый курс, и частично эта дисциплина у вас будет встречаться по другим предметам. Итак, первый и самый главный вопрос: в чём заключается наша основная задача, как сил добра? Кто мне ответит?
Рук было много, видимо, этот вопрос был очевиден почти для всех находящихся здесь. Я тоже подняла. Мне казалось, я знаю ответ.
По иронии судьбы, спросили именно меня.
– Только представьтесь для начала.
– Виилам Даффи. Основная задача добра – бороться со злом.
– Не совсем. Кто поправит?
Рук также осталось много. На сей раз отвечала подружка Шекилы.
– Мивала Махер, – представилась она. Красивая, кстати, из тех, о ком пишут оды и слагают баллады. Как я в дальнейшем разглядела её – голубоглазая, со светлыми длинными волосами и с какой-то потаённой добротой в глазах.
– Наша основная задача – бороться с тем вредом, что принесло зло. Лечить растения, помогать животным и не дать умереть человеку. Поэтому к нашей академии и добавлено слово «Благоденствия».
Последнее она произнесла специально для меня, глядя мне в глаза. И при всей своей подозрительности, я не чувствовала в её словах насмешку, просто желание объяснить мне, в чём я не права.
– Отлично, садитесь. Да, всё именно так. И на этом предмете вы научитесь создавать такие зелья, чтобы можно было исцелять и восстанавливать. Запишите эту формулировку.
Мы записали основную цель нашего предмета. Да, интересное определение, я и не знала, в чём заключается смысл борьбы для добра. Наверное, именно поэтому добро не действует так масштабно. Разрушить легко, а строиться всё медленно. Так и зло, быстро всё сделало и исчезло, а добро остаётся, потому что свою задачу ещё не до конца выполнило. Вот почему добро побеждает. Оно просто дольше остаётся.
– Так, а теперь приступим к нашему первому зелью, – вывел меня из задумчивости голос учителя. – Записываем первое зелье, которое мы будем изучать – viridis potionem, или зелёное снадобье. Кстати, зелья в человеческой картотеке принято записывать, в основном, латынью.
– А в не человеческой? – спросил кто-то с последних рядов.
– Языком Крови.
– Крови? – тихо переспросила Вероника. Она явно подумала что-то не то.
– Язык Крови – это название одного из восьми языков заклинаний, – пояснила я. – На самом деле он написан не кровью, у него просто название такое.
– А, – обрадовалась Вероника. – А я уже испугалась. Но название неприятное.
– Неприятное. Но у него есть своя история. Расскажу за завтраком.
Белл как раз уже начал диктовать ингредиенты для зелёного зелья.
Через пять минут после окончания пары мы сидели в столовой и ели свой второй завтрак, как говорят в англоязычных странах.
– То есть, вы себя называете чёрно-белым миром и живёте обособленно, как волшебники из «Гарри Поттера»?
О том, что разговаривать с набитым ртом не совсем прилично, Веронике, видимо, было неизвестно.
– Ой, я и забывала, вы, наверное, не знаете, кто такой «Гарри Поттер»! – тут же воскликнула попаданка.
Разговор будет более серьёзным, чем я себе представляла.
– Знаем. Эту книгу мы проходили в школе, – ответила я, – для того чтобы лучше знать ваши предпочтения.
– То есть вы – сказочные персонажи и выживаете только за счёт нашей энергии?
Неужели мы и впрямь так выглядим?
– Нет, – вмешался в наш разговор Эарлан. – Мы такие же люди, как и вы, и совершенно от вас не зависим.
– Тогда почему вы прячетесь от нас?
– Так сложилось исторически, – ответила я.
– Была война, конфликт, разлучивший нас?
– Нет, просто сложилось исторически. Как в своё время разделились ваши народы, образовывались государства … А потом сама собой сложилось это отчуждение.
– Но смысл этой вечной борьбы со злом?
Вопрос хороший, и помню в детстве я как-то задала его. И папа мне ответил то, что я сейчас повторю Веронике:
– Все люди разные и всем надо как-то само реализовываться. Кто-то рисует картины, а кто-то пытается захватить мир. Но так как зло любит пафос, то и придумало эту битву добра и зла. Просто так захватить мир неинтересно, а вот в борьбе …
Да, я знаю, получилось тоже пафосно. Но иного объяснения у меня не было. А так и ясно, и, в принципе, реалистично, правдоподобно. И лучше прочих похожих объяснений.
– Интересная теория. Сама придумала? – спросил Эарлан.
Он в некоторой задумчивости смотрел на меня.
– Нет. Так папа когда-то ответил.
– То есть это не совсем так?
Бедная попаданка. Похоже, мы её сильно запутали.
– На самом деле теорий о подобной борьбе много, даже есть целые научные труды, – ответил Маккарти. – Но, в целом, да, Виилам права.
Некоторое время Вероника молчала, молча поглощая еду. Потом начались новые вопрос:
– Вот у вас есть мир. Вы называете его чёрно-белым, читаете нашу литературу и изучаете нашу культуру, – мы с Эарланом кивнули, – а также всё остальное и ведёте между собой непонятную борьбу, причины которой вам неизвестны. Я всё правильно поняла?
Снова кивок.
– Вы тут все боретесь, да?
– Нет. Есть злодеи, добряки и люди вполне обычных специальностей, не связанных с добром или злом. Как инженеры, экономисты …
– Программисты, – ответила шёпотом Вероника. – Я мечтала учиться на программиста, но запуталась в этих специальностях.
«Специальностей сейчас очень много», – подумала я с некоторой тоской. Неудивительно, что многие колеблются только между добром и злом, здесь выбор намного легче. Не надо думать, у тебя есть чёткая цель в жизни. Или уничтожить все последствия зла, или захватить мир.
– И у вас есть техника? – новый вопрос от попаданки.
– Да. Одной магией сражаться неудобно.
– А какая у вас техника?
– Не хуже вашей, – ответил Эарлан.
Он уже успел позавтракать, пока я с Вероникой разговаривала. Быстро он, однако.
– И на приборостроении мы будем заниматься техникой?
– Да. Только приборостроение будет у нас на следующем курсе.
Эарлан, похоже, уже посмотрел всю образовательную программу, тогда как я в неё даже не заглянула. Что ж, будет чем заняться, когда станет нечего делать.
– А что ты говорила насчёт языка Крови?
Я уже и успела позабыть обещание, что дала на паре.
– Как ты понимаешь, в мире есть много разных языков.
– Так.
– И заклинания не могли быть на простом человеческом языке.
– Почему?
Я вкратце объяснила то, что у нас проходят в средней школе. Есть очень много разных духов и сущностей, которые в принципе не знакомы с человеческим языком. Нет, конечно, они могут выучить его, но зачем?
– То есть у них такой принцип: вам надо – вы и учите.
– А разве нельзя сделать заклинания без этих духов?
Нельзя. Так как Вселенная тоже не имеет человеческого языка.
– Это как?
Великий Ктулху (злодеи всегда вспоминают его как образец властителя мира, как идеал, к которому надо стремиться), как же объяснить? Это уже чистая философия, и чтобы её понять, надо здесь прожить не один десяток лет. К счастью, тут мне на помощь снова пришёл Эарлан.
– Скажи, что будет если разговаривать и читать заклинания на одном языке?
– Произойдёт что-то плохое.
– Вот поэтому и разный язык у заклинаний и человеческой речи.
Можно сказать и так, но нас в школе учили, что это не совсем правильно. Впрочем, Вероника – попаданка, и ей всё равно иначе не объяснишь. Вот проживёт здесь хотя бы года два, тогда и понимать будет лучше. И вот тогда можно будет объяснить более подробно.
– А как называются языки заклинаний? Первый язык Крови, это я поняла. А остальные?
– Жёлтый, Гармонии, Шорохов и Вдохов, Теней, Светлый, Потусторонний и Манящий.
– Ух! Так быстро! Прям на одном дыхании!
– Для нас это всё равно что для вас таблица умножения, – ответила я.
Вероника рассмеялась.
– Мне начинать бояться того, что вы так хорошо нас знаете?
Шутку мы с Эарланом поняли и тоже рассмеялись.
– А чем эти языки отличаются друг от друга? – отсмеявшись, спросила Вероника.
– Многим. Как китайский от английского.
Эти языки мы хоть и не проходили детально, однако с их алфавитами знакомы были.
– А, даже так. И мы все будем проходить?
– В белой магии используется, в основном, Светлый язык и, изредка, Жёлтый. Остальные – в чёрной магии, кроме Гармонии. Последний почти утерян и нигде не используется, – объяснил Эарлан. – Кроме тех случаев, когда человек в отчаянии, зло готовиться его уничтожить, и тогда он неожиданно получает знания на языке Гармонии. Это редко происходит, всего пять раз за историю, и объяснения этому факту пока не нашли. В вашей литературе, кстати, очень любят использовать этот приём.
– Но это же так красиво и так трогательно – злодей произнёс свою речь, поднял меч над героем – и тут произошло чудо! Добро победило, оковы зла пали … Кстати, а что на самом деле происходит со злом?
– Оно прячется и снова собирает силы, – ответил Эарлан и посмотрел на свои наручные часы. – Через пять минут будет пара как раз по Жёлтому языку. Нам лучше поторопиться.
Я с Вероникой быстро доели свой завтрак, и уже через минуты три были готовы.
Идти пришлось далеко, так что на пару мы немного опоздали. Но, к счастью, ничего интересного не пропустили. Преподаватель как раз давал вводную по всем языкам.
Точнее, мы с Эарланом ничего не пропустили. Но Веронике пропущенное могли и мы объяснить, так что ничего страшного не произошло.
Если говорить коротко, то о языках можно было сказать следующее: язык Гармонии являлся языком Вселенной (все маги уверены, что Вселенная – это нечто одушевлённое, как, например, дерево. Молчит, но это не значит, что оно не живое). Далее, язык Крови – используется в большинстве кровавых ритуалах (и на этом языке, как говорил Белл, записываются между мирные названия зелий). Применяется редко из-за его сложности и некоторой непредсказуемости. А вот язык Теней часто используется. Он относительно лёгкий и призываемые сущности находятся полностью под контролем. Мы его даже немного в школе проходим – до того он прост. А Шорохов и Вздохов – сложнее, хотя его основной задачей тоже является призыв сущностей (или, вернее сказать, существ. Например, вампиров запросто можно призвать). Манящий и Потусторонний – в основном, общение с духами других миров или умершими. Можно даже призвать одну из частей мёртвого мира (он говорят, тоже разделён на разные уровни). Манящий, кстати, используется чаще Потустороннего, несмотря на название. Не знаю, почему. И, наконец, Жёлтый и Светлый. Со Светлым всё ясно – язык белой магии, восстанавливающие и исцеляющие заклинания, в чёрной не используется. А вот Жёлтый в чёрной используется намного чаще, чем в белой. Жёлтый – язык стихий; «овладеешь Жёлтым языком в совершенстве – сможешь управлять миром», как гласит наша поговорка. Стихии, кстати, тоже поддаются неохотно, так что специалистов по Жёлтому языку крайне мало. И, в основном, они работают в Лингвистическом Институте.
– Меня все понимают? – неожиданно спросил преподаватель, уже достаточно пожилой мужчина, прервав свой курс вводной лекции.
Естественно, Вероника неуверенно подняла руку.
– Попаданка?
Вероника неуверенно кивнула.
– Тогда мы с вами – земляки. Меня зовут Фёдор Иванович Петров, профессор и декан Языковой магии. Я тоже неожиданно когда-то попал в этот мир, и теперь ни за что не хочу покидать его. Здесь так интересно. Понимаю, что очень многое будет вам непонятно, поэтому рекомендую «Пособие для попаданца», автор Мариан Новак, 2010 года издания, в библиотеке есть. Вас туда проводить?
– Забудьте, – махнула рукой Вероника. – Так и как нам найти аудиторию?
Быстро набрав в Яндексе «Академия Добра и Благоденствия», мы стали искать 423 аудиторию. Она оказалась в противоположной стороне.
– Идём, – весело сказала Вероника.
От её печали не осталось и следа. Зато Эарлан выглядел так, словно ему предложили станцевать со змеями. Неужели попаданки так опасны?
Поживём – увидим. Не могут же они все быть одинаковыми и все одинаково попадать в неприятности? Я думаю, что нет. Люди все разные.
– А вы можете подробно рассказать о вашем мире? – неожиданно спросила Вероника. – В целом, я поняла, что вы – волшебники и сражаетесь со злом, но более подробно?
– За завтраком расскажем, – ответила я.
Завтрак как раз должен проходить после следующей пары. По исцеляющим и восстанавливающим зельям. Даже интересно, что это за предмет такой и почему не называется зельеварением? С другой стороны, зельеварение – это слишком общее название, а тут уточнение, что заниматься мы будем именно такими зельями.
Когда мы вошли в 423 аудиторию, пара только началась, и все ещё рассаживались. Эта аудитория была похожа на амфитеатр, и людей пришло много. Я даже удивилась, ведь в Академии Добра и Благоденствия есть только одна специальность – бороться со злом. Или это с других курсов? Я задала этот вопрос Эарлану.
– Наш первый курс разделён на четыре группы, – объяснил он.
– А … Вот почему было так мало народу на первой паре! У других будут занятия позднее.
Маккарти кивнул.
Сглупила, сознаюсь. Мне почему-то казалось, что раз специальность у нас одна, то так мы и будем всем курсом ходить. Кроме того – добро же действует совместно.
– Ты даже не посмотрела на номер своей группы?! – воскликнула Вероника. – А я ещё думала, что это я глупая.
– Тебя определили в нашу группу, не волнуйся. Я специально перед ботаникой посмотрел номер своей и твоей группы, – ответил Эарлан.
Не знаю почему, но в этот момент я почувствовала к нему настолько сильное чувство симпатии, что хотелось обнять и никуда не отпускать его. Забавно, не так ли?
Первые парты заняла Шекила со своей компанией, остальные предпочли средние и последние. Мы выбрали вторую парту.
В этот момент вошёл преподаватель. Это был мужчина среднего роста, с коротко стриженными белыми волосами. Он был одет в очень яркую мантию, переливающуюся разными цветами. Кажется, такие мантии назывались цветодожвеки и предназначались для того, чтобы человек не повредился какими-нибудь взрывающимися или кислотными зельями. У мамы тоже есть такой, но одевает она его отнюдь не часто. У чёрной магии свои особенности, и цветодожвеки не всегда могут спасти от них.
– Рад видеть весь первых курс, – произнёс преподаватель.
Сейчас, когда он повернулся к нам лицом, мы смогли разглядеть, что его глаза примерно такого же цвета, как его цветодожвек, то есть такие же переливчатые. И при этом он очень молодо выглядел. Значит, либо недавно стал преподавателем, либо пользуется какими-нибудь зельями молодости и красоты. Среди тех, что дала мне мама, кстати, есть и такие.
– Меня зовут Экрин Белл, и я буду вести у вас все дисциплины, связанные с зельеварением.
Он сделал паузу, видимо, его имя должно было быть известно среди присутствующих. Мне оно ни о чём не говорило, Веронике тоже, поэтому Эарлану пришлось нам объяснять:
– Он один из самых молодых перспективных специалистов. Ведущий боец сил добра.
Я перевела взгляд на Белла. Он выглядел явно довольным своими успехами. Впрочем, если бы я в свои восемнадцать достигла бы хоть каких-нибудь высот, я тоже гордилась бы.
– Не пугайтесь, – он улыбнулся и смотрел на нас приветливо, что после общения с Эльиэнь сильно грело нам душу. – Мучить никого не буду, но и просто так закрыть мой предмет вам не удастся. Итак, – он повернулся к доске, – записываем название дисциплины. Надеюсь, тетрадки есть у всех?
Тетрадки были, причём уже даже открытые, как и готовые ручки.
– Исцеляющие и восстанавливающие зелья. Этим мы займёмся весь первый курс, и частично эта дисциплина у вас будет встречаться по другим предметам. Итак, первый и самый главный вопрос: в чём заключается наша основная задача, как сил добра? Кто мне ответит?
Рук было много, видимо, этот вопрос был очевиден почти для всех находящихся здесь. Я тоже подняла. Мне казалось, я знаю ответ.
По иронии судьбы, спросили именно меня.
– Только представьтесь для начала.
– Виилам Даффи. Основная задача добра – бороться со злом.
– Не совсем. Кто поправит?
Рук также осталось много. На сей раз отвечала подружка Шекилы.
– Мивала Махер, – представилась она. Красивая, кстати, из тех, о ком пишут оды и слагают баллады. Как я в дальнейшем разглядела её – голубоглазая, со светлыми длинными волосами и с какой-то потаённой добротой в глазах.
– Наша основная задача – бороться с тем вредом, что принесло зло. Лечить растения, помогать животным и не дать умереть человеку. Поэтому к нашей академии и добавлено слово «Благоденствия».
Последнее она произнесла специально для меня, глядя мне в глаза. И при всей своей подозрительности, я не чувствовала в её словах насмешку, просто желание объяснить мне, в чём я не права.
– Отлично, садитесь. Да, всё именно так. И на этом предмете вы научитесь создавать такие зелья, чтобы можно было исцелять и восстанавливать. Запишите эту формулировку.
Мы записали основную цель нашего предмета. Да, интересное определение, я и не знала, в чём заключается смысл борьбы для добра. Наверное, именно поэтому добро не действует так масштабно. Разрушить легко, а строиться всё медленно. Так и зло, быстро всё сделало и исчезло, а добро остаётся, потому что свою задачу ещё не до конца выполнило. Вот почему добро побеждает. Оно просто дольше остаётся.
– Так, а теперь приступим к нашему первому зелью, – вывел меня из задумчивости голос учителя. – Записываем первое зелье, которое мы будем изучать – viridis potionem, или зелёное снадобье. Кстати, зелья в человеческой картотеке принято записывать, в основном, латынью.
– А в не человеческой? – спросил кто-то с последних рядов.
– Языком Крови.
– Крови? – тихо переспросила Вероника. Она явно подумала что-то не то.
– Язык Крови – это название одного из восьми языков заклинаний, – пояснила я. – На самом деле он написан не кровью, у него просто название такое.
– А, – обрадовалась Вероника. – А я уже испугалась. Но название неприятное.
– Неприятное. Но у него есть своя история. Расскажу за завтраком.
Белл как раз уже начал диктовать ингредиенты для зелёного зелья.
***
Через пять минут после окончания пары мы сидели в столовой и ели свой второй завтрак, как говорят в англоязычных странах.
– То есть, вы себя называете чёрно-белым миром и живёте обособленно, как волшебники из «Гарри Поттера»?
О том, что разговаривать с набитым ртом не совсем прилично, Веронике, видимо, было неизвестно.
– Ой, я и забывала, вы, наверное, не знаете, кто такой «Гарри Поттер»! – тут же воскликнула попаданка.
Разговор будет более серьёзным, чем я себе представляла.
– Знаем. Эту книгу мы проходили в школе, – ответила я, – для того чтобы лучше знать ваши предпочтения.
– То есть вы – сказочные персонажи и выживаете только за счёт нашей энергии?
Неужели мы и впрямь так выглядим?
– Нет, – вмешался в наш разговор Эарлан. – Мы такие же люди, как и вы, и совершенно от вас не зависим.
– Тогда почему вы прячетесь от нас?
– Так сложилось исторически, – ответила я.
– Была война, конфликт, разлучивший нас?
– Нет, просто сложилось исторически. Как в своё время разделились ваши народы, образовывались государства … А потом сама собой сложилось это отчуждение.
– Но смысл этой вечной борьбы со злом?
Вопрос хороший, и помню в детстве я как-то задала его. И папа мне ответил то, что я сейчас повторю Веронике:
– Все люди разные и всем надо как-то само реализовываться. Кто-то рисует картины, а кто-то пытается захватить мир. Но так как зло любит пафос, то и придумало эту битву добра и зла. Просто так захватить мир неинтересно, а вот в борьбе …
Да, я знаю, получилось тоже пафосно. Но иного объяснения у меня не было. А так и ясно, и, в принципе, реалистично, правдоподобно. И лучше прочих похожих объяснений.
– Интересная теория. Сама придумала? – спросил Эарлан.
Он в некоторой задумчивости смотрел на меня.
– Нет. Так папа когда-то ответил.
– То есть это не совсем так?
Бедная попаданка. Похоже, мы её сильно запутали.
– На самом деле теорий о подобной борьбе много, даже есть целые научные труды, – ответил Маккарти. – Но, в целом, да, Виилам права.
Некоторое время Вероника молчала, молча поглощая еду. Потом начались новые вопрос:
– Вот у вас есть мир. Вы называете его чёрно-белым, читаете нашу литературу и изучаете нашу культуру, – мы с Эарланом кивнули, – а также всё остальное и ведёте между собой непонятную борьбу, причины которой вам неизвестны. Я всё правильно поняла?
Снова кивок.
– Вы тут все боретесь, да?
– Нет. Есть злодеи, добряки и люди вполне обычных специальностей, не связанных с добром или злом. Как инженеры, экономисты …
– Программисты, – ответила шёпотом Вероника. – Я мечтала учиться на программиста, но запуталась в этих специальностях.
«Специальностей сейчас очень много», – подумала я с некоторой тоской. Неудивительно, что многие колеблются только между добром и злом, здесь выбор намного легче. Не надо думать, у тебя есть чёткая цель в жизни. Или уничтожить все последствия зла, или захватить мир.
– И у вас есть техника? – новый вопрос от попаданки.
– Да. Одной магией сражаться неудобно.
– А какая у вас техника?
– Не хуже вашей, – ответил Эарлан.
Он уже успел позавтракать, пока я с Вероникой разговаривала. Быстро он, однако.
– И на приборостроении мы будем заниматься техникой?
– Да. Только приборостроение будет у нас на следующем курсе.
Эарлан, похоже, уже посмотрел всю образовательную программу, тогда как я в неё даже не заглянула. Что ж, будет чем заняться, когда станет нечего делать.
– А что ты говорила насчёт языка Крови?
Я уже и успела позабыть обещание, что дала на паре.
– Как ты понимаешь, в мире есть много разных языков.
– Так.
– И заклинания не могли быть на простом человеческом языке.
– Почему?
Я вкратце объяснила то, что у нас проходят в средней школе. Есть очень много разных духов и сущностей, которые в принципе не знакомы с человеческим языком. Нет, конечно, они могут выучить его, но зачем?
– То есть у них такой принцип: вам надо – вы и учите.
– А разве нельзя сделать заклинания без этих духов?
Нельзя. Так как Вселенная тоже не имеет человеческого языка.
– Это как?
Великий Ктулху (злодеи всегда вспоминают его как образец властителя мира, как идеал, к которому надо стремиться), как же объяснить? Это уже чистая философия, и чтобы её понять, надо здесь прожить не один десяток лет. К счастью, тут мне на помощь снова пришёл Эарлан.
– Скажи, что будет если разговаривать и читать заклинания на одном языке?
– Произойдёт что-то плохое.
– Вот поэтому и разный язык у заклинаний и человеческой речи.
Можно сказать и так, но нас в школе учили, что это не совсем правильно. Впрочем, Вероника – попаданка, и ей всё равно иначе не объяснишь. Вот проживёт здесь хотя бы года два, тогда и понимать будет лучше. И вот тогда можно будет объяснить более подробно.
– А как называются языки заклинаний? Первый язык Крови, это я поняла. А остальные?
– Жёлтый, Гармонии, Шорохов и Вдохов, Теней, Светлый, Потусторонний и Манящий.
– Ух! Так быстро! Прям на одном дыхании!
– Для нас это всё равно что для вас таблица умножения, – ответила я.
Вероника рассмеялась.
– Мне начинать бояться того, что вы так хорошо нас знаете?
Шутку мы с Эарланом поняли и тоже рассмеялись.
– А чем эти языки отличаются друг от друга? – отсмеявшись, спросила Вероника.
– Многим. Как китайский от английского.
Эти языки мы хоть и не проходили детально, однако с их алфавитами знакомы были.
– А, даже так. И мы все будем проходить?
– В белой магии используется, в основном, Светлый язык и, изредка, Жёлтый. Остальные – в чёрной магии, кроме Гармонии. Последний почти утерян и нигде не используется, – объяснил Эарлан. – Кроме тех случаев, когда человек в отчаянии, зло готовиться его уничтожить, и тогда он неожиданно получает знания на языке Гармонии. Это редко происходит, всего пять раз за историю, и объяснения этому факту пока не нашли. В вашей литературе, кстати, очень любят использовать этот приём.
– Но это же так красиво и так трогательно – злодей произнёс свою речь, поднял меч над героем – и тут произошло чудо! Добро победило, оковы зла пали … Кстати, а что на самом деле происходит со злом?
– Оно прячется и снова собирает силы, – ответил Эарлан и посмотрел на свои наручные часы. – Через пять минут будет пара как раз по Жёлтому языку. Нам лучше поторопиться.
Я с Вероникой быстро доели свой завтрак, и уже через минуты три были готовы.
Идти пришлось далеко, так что на пару мы немного опоздали. Но, к счастью, ничего интересного не пропустили. Преподаватель как раз давал вводную по всем языкам.
Точнее, мы с Эарланом ничего не пропустили. Но Веронике пропущенное могли и мы объяснить, так что ничего страшного не произошло.
Если говорить коротко, то о языках можно было сказать следующее: язык Гармонии являлся языком Вселенной (все маги уверены, что Вселенная – это нечто одушевлённое, как, например, дерево. Молчит, но это не значит, что оно не живое). Далее, язык Крови – используется в большинстве кровавых ритуалах (и на этом языке, как говорил Белл, записываются между мирные названия зелий). Применяется редко из-за его сложности и некоторой непредсказуемости. А вот язык Теней часто используется. Он относительно лёгкий и призываемые сущности находятся полностью под контролем. Мы его даже немного в школе проходим – до того он прост. А Шорохов и Вздохов – сложнее, хотя его основной задачей тоже является призыв сущностей (или, вернее сказать, существ. Например, вампиров запросто можно призвать). Манящий и Потусторонний – в основном, общение с духами других миров или умершими. Можно даже призвать одну из частей мёртвого мира (он говорят, тоже разделён на разные уровни). Манящий, кстати, используется чаще Потустороннего, несмотря на название. Не знаю, почему. И, наконец, Жёлтый и Светлый. Со Светлым всё ясно – язык белой магии, восстанавливающие и исцеляющие заклинания, в чёрной не используется. А вот Жёлтый в чёрной используется намного чаще, чем в белой. Жёлтый – язык стихий; «овладеешь Жёлтым языком в совершенстве – сможешь управлять миром», как гласит наша поговорка. Стихии, кстати, тоже поддаются неохотно, так что специалистов по Жёлтому языку крайне мало. И, в основном, они работают в Лингвистическом Институте.
– Меня все понимают? – неожиданно спросил преподаватель, уже достаточно пожилой мужчина, прервав свой курс вводной лекции.
Естественно, Вероника неуверенно подняла руку.
– Попаданка?
Вероника неуверенно кивнула.
– Тогда мы с вами – земляки. Меня зовут Фёдор Иванович Петров, профессор и декан Языковой магии. Я тоже неожиданно когда-то попал в этот мир, и теперь ни за что не хочу покидать его. Здесь так интересно. Понимаю, что очень многое будет вам непонятно, поэтому рекомендую «Пособие для попаданца», автор Мариан Новак, 2010 года издания, в библиотеке есть. Вас туда проводить?
