Мама, когда впервые услышала об этом, смеялась, говорила, что раз добро не может объединиться, то глупо ждать того же от зла, а папа пытался провести какую-то акцию о взаимном доверии и уважении всех рас добра.
Но, возвращаясь к настоящему, я думала, что мне сейчас делать. Надо как-то опровергнуть эти слухи. Но я не знаю, дозволено ли у добра такое. Надо посоветоваться с папой. Он лучше меня знает добряков.
– Прости, если я тебя не понял.
Дурачок, за что ты извиняешься? Не ты же разносишь эти сплетни!
– А почему Амар решил, что мы с Шекилой дружим? – как можно небрежнее постаралась я спросить. К нам к тому времени уже подошла Вероника.
– Амар слышал, как Шекила рассуждала, с кем ей хотелось бы тебя познакомить.
– И?
Логики в его словах я пока не видела.
– Только друзья могут настолько заботиться друг о друге, а с учётом того факта, что вы обе злодейки …
Продолжать Эарлан не стал, да это и не нужно было. Всем известно, насколько злодеи замкнуты и необщительны.
Проклятье! Шекила очень хорошо плетёт интригу! Впрочем, чему я удивляюсь? Она же представительница одной из известных злодейских фамилий. Их этому учат с колыбели!
– А это Шекила говорила нашим одногруппникам? – уточнила Вероника.
Похоже, она так же как и я, догадалась, что и с какой целью происходит.
– Да. Их постоянной компании.
– А ты не думаешь, что странно, что Шекила открыла им такой важный секрет, как дружба между двумя, хоть и бывшими, но злодейками?
Спасибо, Вероника, но это бесполезно. Для добряков не существует интриг и неприязни.
– Так злодейки-то и бывшие. И Шекила хочет таким образом дать понять Виилам, что бояться нечего, мы принимаем вас такими, какие вы есть на самом деле.
Речь типичного добряка. Вероника, к счастью, никак не прокомментировала его ответ, хотя и по её глазам было понятно, что попаданка думает.
– Неужели всё добро такое наивное? – спросила она потом у меня.
Мы уже сидели за нашими компьютерами и ожидали, когда включиться компьютер. Мы должны были открыть папку и прочитать следующее задание. Так сложно! Неужели наши преподаватели всё же не в курсе, что у всех людей есть компьютеры, а эльфы и дриады специально перед поступлением в академию проходят курс по информатике и уже давно работают над технологией лиственного компьютера? Не представляю, правда, как будет выглядеть этот компьютер, но и эльфы, и дриады не теряют надежд когда-нибудь увидеть своё изобретение.
– Нет, не всегда, – ответила я.
Если оно таким было бы, то зло давно бы победило. А так – побеждает всегда добро.
– Но … У меня нет слов.
«У меня тоже», – подумала я.
С первым заданием по информатике мы справились очень быстро. Второе было – прочитать статью в Интернете.
Мы перешли по ссылке и нашли список изобретений добра в области технологий и возможные разработки. Список был приличным.
– Надеюсь, вам теперь понятно, что добро делает всё возможное, чтобы не только не отставать, но и перегнать зло в изобретении техники – произнёс наш преподаватель, Гевир Бакли.
Он был низкого роста, седым и немного заикался. Последнее наводило меня на мысль, что, он серьёзно пострадал либо от злодеев, либо от техники. От них и не такое заикание можно получить. А может, Бакли и родился заикающимся.
– Как думаешь, для чего нам это демонстрация? – тихо спросила Вероника.
Мы сидели достаточно далеко от преподавателя и могли не бояться, что он нас услышит.
– Ты о чём?
– Думаешь, он случайно упомянул, что наша техника не хуже той, что у зла?
Я уже хотела было сказать, что Веронике померещилось … и ничего не ответила. Потому что да, странность всё же была. С другой стороны, с нами Шекила, может ей и предназначалась эта речь. Хотя …
Великий Ктулху, о чём я думаю? Это же добро, ему не положено планировать интриги.
«Надо поделиться своими опасениями с Эарланом», – решила я.
В конце концов, он тоже в нашей команде. А три головы лучше, чем две.
После пары мы как раз и задали этот вопрос.
– Вы слышали, что произошло на математике? – вопросом на вопрос ответил Эарлан.
Нет, мы с Вероникой не слышали, но очень хотели бы узнать.
– Шекила сказала Дэли, что эти задачи по математике может решить даже ребёнок.
– А что за задания были?
– Вычислить интеграл.
Для меня это нелёгкая задача. Хотя Шекила, как я и предполагала, скорее всего, училась в физмате.
– Дэли вызвала Шекилу к доске. А Хэйс смогла сделать правильно только пять заданий из десяти.
– Тогда Шекила заявила, что математика добра, так же как и их техника гроша ломаного не стоит, – продолжила я.
Предположить поведение злодейки в данной ситуации было достаточно легко.
– Да, примерно так. Шекила, оказывается, была немного знакома с нашими достижениями, – задумчиво произнёс Эарлан. – Надо же, я и не думал, что злу удастся настолько хорошо шпионить за нами.
– Э, Эарлан, а что ты ожидал от зла? – задала вопрос Вероника.
Мы обе были немного в недоумении от реплики Маккарти. Неужели добро действительно такое наивное?
– Я понимаю, что для зла естественно шпионить и пытаться узнать наши секреты. Просто я не думал, что у него это так хорошо получается. У зла есть и другие дела, кроме как слежка за врагами. Например, план об очередном захвате мира.
Эарлан засмеялся. Я и Вероника – нет.
– Меня всегда удивляло, насколько серьёзно зло относится к своим обязанностям, – попытался объяснить Маккарти и опять засмеялся.
Мы с Вероникой по-прежнему нет.
– Добро ведь тоже трепетно относится к своей части работы? – спросила я.
Однако пришлось ждать некоторое время, чтоб Эарлан прекратил смеяться и смог всё объяснить.
– Добро – да, я с этим не спорю. Но мы не сидим день и ночь, смотря в какое-нибудь магическое зеркало и гадая, что делают злодеи? А зло, похоже жить без нас не может. У нас даже миниатюра есть: сидит злодей – обедает. Думает, дай-ка я погляжу, что там делает добро. Посмотрел, убедился, что опасности не представляет, стал есть. Через две ложки спустя: «А всё-таки чем там занято добро? Я же волнуюсь, вдруг оно какой-то план строит!». И так всё время. Смешные всё же злодеи! Вместо того, чтобы просто радоваться жизни, тратят её на ерунду.
И опять рассмеялся. На сей раз и мы с Вероникой присоединились к его смеху, правда, слабо.
«Хорошо, что добряки ещё не в курсе о традиции заклятого врага», – подумала я.
Иначе зло давно бы уничтожило себя от стыда!
Прошло три дня. Сегодня у нас была только одна пара по физкультуре. Благодать!
– И всё же, ты не думаешь, что это очень странно? – слышу голос я Вероники.
Я открываю глаза. Сегодня нам пришлось пробежать пять кругов вокруг Академии, так что я сейчас лежу на кровати и отдыхаю. И думать мне, кстати, сейчас лень.
– Что ты имеешь в виду?
– Я про слова этого Гевира Бакли о том, что техника добра не хуже той, что у зла.
– А, ты об этом, – я опять закрываю глаза. Хочется спать. – Эарлан же тебе рассказал, что произошло на математике и что вся эта речь была предназначена исключительно для Шекилы.
– Виилам, а тебе не кажется странным, что злодейка учится в Академии Добра и Благоденствия?
Великий Ктулху!
Я вкратце рассказала Веронике о своём знакомстве с Шекилой, а также с ещё четырьмя злодейками.
– Подожди! – остановила меня попаданка. – Значит, Кирира Нолан, Ваовра Флинн,
Гайвет О’Доннелл были представителями известных злодейских фамилий? А как же Даидка?
Я резко раскрыла глаза. О Даидке, одетой беднее своих подруг, я не подумала.
– Скорее всего, да, Даидка не была представительницей известной злодейской фамилии.
– И что она тогда делала среди остальных? – с интригующей улыбкой уточнила Вероника.
Честно говоря, мне было всё равно, что там делала Даидка, о чём и сообщила попаданке.
– Ты просто не хочешь думать! – обвинила меня Ковалёва. – А знаешь, как я вижу эти события?
Я попросила рассказать мне.
– Значит, дело было так. Злодейки решили отправить своего человека в наши ряды. Этим человеком предполагалось сделать Даидку. Но что-то пошло не так. Полагаю, Шекила и эта … как её …
– Гайвет, – подсказала я.
– Да, она. У этих двух злодеек возникли несогласия в плане.
– А дальше? – мне очень любопытно было послушать, какую теорию предложит Вероника.
– А дальше? Дальше они решили действовать друг без друга. Отправили все заявления, чтобы хоть кому-нибудь проникнуть в нашу академию. Но Гайвет и остальным велели не вмешиваться в это дело, а Шекилу отправили к нам. В качестве наказания или ещё чего-нибудь в этом роде.
– И теперь Хэйс готовится захватить мир? – пошутила я.
Ничего не могу с собой поделать, веселит меня эта ситуация. В каждом искать врага – получишь паранойю.
Вероника недовольно посмотрела на меня.
– Ты же сама говорила, что люди так быстро не меняются.
Это да, я с этим не спорю.
– Послушай, Вероника, для любого отпрыска прославленной фамилии лучше академия с магией, чем без оной. И нет ничего удивительного в том, что Шекила предпочла Академию Добра и Благоденствия любому другому вузу.
– Да, предпочла, после того, как поссорилась с остальными, – недовольно ответила попаданка.
– Ты о чём?
Теперь уже Вероника рассказала мне о том, что слышала о прекращении дружеских отношений между Шекилой и остальной компанией. Тут и я вспомнила о подобном разговоре ещё в день линейки.
– Почему ты думаешь, что это они отвернулись от Шекилы, а не наоборот? – спросила я, нахмурившись.
Повторюсь, остальная компания произвела на меня хорошее впечатление, а вот Шекила, к которой я чувствую обоснованную антипатию, – нет.
– А ты думаешь, она добровольно прекратила общаться с равными из-за того, что поступила в какое-то жалкое заведение по её мнению?
А ведь действительно навряд ли Шекила просто так прекратила своё общение с другими злодейками. Дружба с О’Доннелл – это не то, от чего отказываются. Правда, у любого человека всё же есть гордость и чувство собственного достоинства, но, в любом случае, получается, что не Шекила виновата в том, что больше не общается со своими подругами. Да, выводы очевидны.
– И при чём тут информатика?
Помимо того, что эти слова были для переманивания Хэйс на сторону добра.
– Я думаю, – тут Вероника сделала такое выражение лица, с каким обычно объявляют что-то торжественное, – что Гевир Бакли на стороне зла!
– Что?
Уж кто-кто, а Бали Хили точно не был дураком, и кого попало не взял бы в академию преподавать. Гномы слишком осторожны.
– А что ещё думать? Сторона добра знает о возможностях своей техники, Шекила, как все убедились, тоже. Значит, его слова были каким-то тайным знаком. Или, нет, есть ещё идея получше. Скоро должна быть масштабная битва со злом, и нас таким образом морально подбадривают! Или … О, точно! Мне пришла гениальная идея! Все знают, что Шекила – шпионка, и что она приведёт в нашу академию армию зла. Мы будем с ними бороться, и наше оружие должно нам помочь!
У Вероники было такое счастливое лицо, что я не знала, как ей сказать, что Академию Добра и Благоденствия, в отличие от того же АЗиРа, никто никогда не захватывал.
– Что скажешь, Виилам?
– Тебе надо писать романы.
Попаданка недовольно посмотрела на меня. Её каре-зелёные глаза были гневно сощурены.
– По-твоему, я всё выдумываю?
Я хотела объяснить Веронике, что она просто преувеличивает, но та вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
«Надеюсь, у Эарлана лучше получится, чем у меня», – подумала я, засыпая.
Проснулась я от неожиданного грохота. Вероники в комнате не было.
«Что такое?» – сонно подумала, приподнимаясь.
Из коридора уже слышались голоса и шум. Значит, мне ничего не послышалось.
Встав с кровати (заснула я одетой), я вышла из комнаты.
– Внимание! – прозвучал в этот момент над нами голос ректора по громкой связи. – Произошёл небольшой инцидент. Просьба всем студентам успокоиться и вернуться в свои комнаты, пока не будут устранены все последствия.
Студенты, естественно, сразу не успокоились, но послушно вернулись в свои комнаты. Я же в этот момент увидела вестник, на котором сверкали моё имя и фамилия.
Внешне вестники представляют собой обычные конверты с крыльями, однако информацию они передают телепатически. Вот и сейчас, стоило мне только коснуться конверта, как в моей голове зазвучал голос Хили: «Виилам Даффи, срочно поднимитесь в мой кабинет, вестник вас проводит. Ректор Академии Добра и Благоденствия Бали Хили».
Вестник полетел направо, я направилась за ним.
«Интересно, как я связана с произошедшим?» – думала я.
Перебрав все возможные варианты, решила, что, скорее всего, дело в маминых зельях.
«Но как могли о них узнать?» – был у меня вопрос.
На него, впрочем, мог ответить только ректор, к которому я сейчас и спешила.
– Вот видите, с ней всё в порядке! – было первое, что услышала я, войдя в кабинет.
Там к сожалению, было немного темновато, красные светильники, купленные в одном из магазинов вне чёрно-белого мира, чей красный свет придавал комнате некую зловещую атмосферу, слабо освещали помещение. И вот, в неверном красном свете я увидела некую ведьму с горящими зелёными волосами, угрожающе наклонившемуся к Хили.
От изумления я открыла рот. Это что ещё такое?
– Виилам? – повернулась ко мне ведьма.
– Мама? – спросила я. – Ты и так можешь?
Мамины зелёные глаза сейчас сверкали сильнее обычного. Её чёрное платье местами порвалось.
– Всё хорошо, дорогая? – спросил ещё один знакомый голос.
Папа! Он стоял недалеко от мамы и ректора, но я его только сейчас заметила.
Папа, в отличие от мамы, выглядел как обычно и казался совершенно спокойным. Но он всегда мог хорошо прятать эмоции.
– Да, всё хорошо! Но что происходит?!
В этот момент я заметила ещё одного участника этой сцены.
– Вероника?
Попаданка печально кивнула. Выглядела она так, словно её собирались побить и только чудом ей удалось избежать этого. И учитывая, как выглядит мама …
Да что же здесь произошло?
– Виилам! – воскликнула мама, бросаясь ко мне. – Тебя никто не обижал?
– Нет, мама, со мной всё в порядке.
Но мне очень хотелось бы знать, что это всё значит.
Мама обняла меня, а папа, подойдя, обнял нас. Как приятно иметь семью!
– Виилам, – это уже спросил папа. – Тебе здесь нравится?
– Да, очень! А к чему вопрос?
– Из-за Избранной! – воскликнула мама.
Кажется, я начала понимать. Вероника что-то сделала, о чём тут же узнали мои родители. Они испугались за меня, быстро прилетели и устроили тот переполох. Осталось только узнать, с чего всё началось.
– Одна из наших студенток, ученица Вероника Ковалёва, решила, что в нашей академии имеет место заговор, – спокойно пояснил ректор.
Так как я уже слышала о предположениях попаданки, меня это не сильно удивило.
– Желая найти доказательства, студентка проникла в архив преподавателей, воспользовавшись одним из ваших зелий.
Ректор строго посмотрел на меня, я точно также на Веронику. Я ничего ей не давала, значит, Ковалёва обокрала меня?
– Прости, Виилам, – произнесла Вероника, низко опустив голову. Мне показалось, что я даже увидела слёзы на её лице, но из-за падающих русых волос это трудно было утверждать.
– Зачем?
– Хотела получить доказательства, что Гевир Бакли не участвует в заговоре.
О, Великий Ктулху, она всё о своём. Нет, в её пособии точно есть пункт о попадании во всякие неприятности. И не только.
Но, возвращаясь к настоящему, я думала, что мне сейчас делать. Надо как-то опровергнуть эти слухи. Но я не знаю, дозволено ли у добра такое. Надо посоветоваться с папой. Он лучше меня знает добряков.
– Прости, если я тебя не понял.
Дурачок, за что ты извиняешься? Не ты же разносишь эти сплетни!
– А почему Амар решил, что мы с Шекилой дружим? – как можно небрежнее постаралась я спросить. К нам к тому времени уже подошла Вероника.
– Амар слышал, как Шекила рассуждала, с кем ей хотелось бы тебя познакомить.
– И?
Логики в его словах я пока не видела.
– Только друзья могут настолько заботиться друг о друге, а с учётом того факта, что вы обе злодейки …
Продолжать Эарлан не стал, да это и не нужно было. Всем известно, насколько злодеи замкнуты и необщительны.
Проклятье! Шекила очень хорошо плетёт интригу! Впрочем, чему я удивляюсь? Она же представительница одной из известных злодейских фамилий. Их этому учат с колыбели!
– А это Шекила говорила нашим одногруппникам? – уточнила Вероника.
Похоже, она так же как и я, догадалась, что и с какой целью происходит.
– Да. Их постоянной компании.
– А ты не думаешь, что странно, что Шекила открыла им такой важный секрет, как дружба между двумя, хоть и бывшими, но злодейками?
Спасибо, Вероника, но это бесполезно. Для добряков не существует интриг и неприязни.
– Так злодейки-то и бывшие. И Шекила хочет таким образом дать понять Виилам, что бояться нечего, мы принимаем вас такими, какие вы есть на самом деле.
Речь типичного добряка. Вероника, к счастью, никак не прокомментировала его ответ, хотя и по её глазам было понятно, что попаданка думает.
– Неужели всё добро такое наивное? – спросила она потом у меня.
Мы уже сидели за нашими компьютерами и ожидали, когда включиться компьютер. Мы должны были открыть папку и прочитать следующее задание. Так сложно! Неужели наши преподаватели всё же не в курсе, что у всех людей есть компьютеры, а эльфы и дриады специально перед поступлением в академию проходят курс по информатике и уже давно работают над технологией лиственного компьютера? Не представляю, правда, как будет выглядеть этот компьютер, но и эльфы, и дриады не теряют надежд когда-нибудь увидеть своё изобретение.
– Нет, не всегда, – ответила я.
Если оно таким было бы, то зло давно бы победило. А так – побеждает всегда добро.
– Но … У меня нет слов.
«У меня тоже», – подумала я.
С первым заданием по информатике мы справились очень быстро. Второе было – прочитать статью в Интернете.
Мы перешли по ссылке и нашли список изобретений добра в области технологий и возможные разработки. Список был приличным.
– Надеюсь, вам теперь понятно, что добро делает всё возможное, чтобы не только не отставать, но и перегнать зло в изобретении техники – произнёс наш преподаватель, Гевир Бакли.
Он был низкого роста, седым и немного заикался. Последнее наводило меня на мысль, что, он серьёзно пострадал либо от злодеев, либо от техники. От них и не такое заикание можно получить. А может, Бакли и родился заикающимся.
– Как думаешь, для чего нам это демонстрация? – тихо спросила Вероника.
Мы сидели достаточно далеко от преподавателя и могли не бояться, что он нас услышит.
– Ты о чём?
– Думаешь, он случайно упомянул, что наша техника не хуже той, что у зла?
Я уже хотела было сказать, что Веронике померещилось … и ничего не ответила. Потому что да, странность всё же была. С другой стороны, с нами Шекила, может ей и предназначалась эта речь. Хотя …
Великий Ктулху, о чём я думаю? Это же добро, ему не положено планировать интриги.
«Надо поделиться своими опасениями с Эарланом», – решила я.
В конце концов, он тоже в нашей команде. А три головы лучше, чем две.
После пары мы как раз и задали этот вопрос.
– Вы слышали, что произошло на математике? – вопросом на вопрос ответил Эарлан.
Нет, мы с Вероникой не слышали, но очень хотели бы узнать.
– Шекила сказала Дэли, что эти задачи по математике может решить даже ребёнок.
– А что за задания были?
– Вычислить интеграл.
Для меня это нелёгкая задача. Хотя Шекила, как я и предполагала, скорее всего, училась в физмате.
– Дэли вызвала Шекилу к доске. А Хэйс смогла сделать правильно только пять заданий из десяти.
– Тогда Шекила заявила, что математика добра, так же как и их техника гроша ломаного не стоит, – продолжила я.
Предположить поведение злодейки в данной ситуации было достаточно легко.
– Да, примерно так. Шекила, оказывается, была немного знакома с нашими достижениями, – задумчиво произнёс Эарлан. – Надо же, я и не думал, что злу удастся настолько хорошо шпионить за нами.
– Э, Эарлан, а что ты ожидал от зла? – задала вопрос Вероника.
Мы обе были немного в недоумении от реплики Маккарти. Неужели добро действительно такое наивное?
– Я понимаю, что для зла естественно шпионить и пытаться узнать наши секреты. Просто я не думал, что у него это так хорошо получается. У зла есть и другие дела, кроме как слежка за врагами. Например, план об очередном захвате мира.
Эарлан засмеялся. Я и Вероника – нет.
– Меня всегда удивляло, насколько серьёзно зло относится к своим обязанностям, – попытался объяснить Маккарти и опять засмеялся.
Мы с Вероникой по-прежнему нет.
– Добро ведь тоже трепетно относится к своей части работы? – спросила я.
Однако пришлось ждать некоторое время, чтоб Эарлан прекратил смеяться и смог всё объяснить.
– Добро – да, я с этим не спорю. Но мы не сидим день и ночь, смотря в какое-нибудь магическое зеркало и гадая, что делают злодеи? А зло, похоже жить без нас не может. У нас даже миниатюра есть: сидит злодей – обедает. Думает, дай-ка я погляжу, что там делает добро. Посмотрел, убедился, что опасности не представляет, стал есть. Через две ложки спустя: «А всё-таки чем там занято добро? Я же волнуюсь, вдруг оно какой-то план строит!». И так всё время. Смешные всё же злодеи! Вместо того, чтобы просто радоваться жизни, тратят её на ерунду.
И опять рассмеялся. На сей раз и мы с Вероникой присоединились к его смеху, правда, слабо.
«Хорошо, что добряки ещё не в курсе о традиции заклятого врага», – подумала я.
Иначе зло давно бы уничтожило себя от стыда!
***
Прошло три дня. Сегодня у нас была только одна пара по физкультуре. Благодать!
– И всё же, ты не думаешь, что это очень странно? – слышу голос я Вероники.
Я открываю глаза. Сегодня нам пришлось пробежать пять кругов вокруг Академии, так что я сейчас лежу на кровати и отдыхаю. И думать мне, кстати, сейчас лень.
– Что ты имеешь в виду?
– Я про слова этого Гевира Бакли о том, что техника добра не хуже той, что у зла.
– А, ты об этом, – я опять закрываю глаза. Хочется спать. – Эарлан же тебе рассказал, что произошло на математике и что вся эта речь была предназначена исключительно для Шекилы.
– Виилам, а тебе не кажется странным, что злодейка учится в Академии Добра и Благоденствия?
Великий Ктулху!
Я вкратце рассказала Веронике о своём знакомстве с Шекилой, а также с ещё четырьмя злодейками.
– Подожди! – остановила меня попаданка. – Значит, Кирира Нолан, Ваовра Флинн,
Гайвет О’Доннелл были представителями известных злодейских фамилий? А как же Даидка?
Я резко раскрыла глаза. О Даидке, одетой беднее своих подруг, я не подумала.
– Скорее всего, да, Даидка не была представительницей известной злодейской фамилии.
– И что она тогда делала среди остальных? – с интригующей улыбкой уточнила Вероника.
Честно говоря, мне было всё равно, что там делала Даидка, о чём и сообщила попаданке.
– Ты просто не хочешь думать! – обвинила меня Ковалёва. – А знаешь, как я вижу эти события?
Я попросила рассказать мне.
– Значит, дело было так. Злодейки решили отправить своего человека в наши ряды. Этим человеком предполагалось сделать Даидку. Но что-то пошло не так. Полагаю, Шекила и эта … как её …
– Гайвет, – подсказала я.
– Да, она. У этих двух злодеек возникли несогласия в плане.
– А дальше? – мне очень любопытно было послушать, какую теорию предложит Вероника.
– А дальше? Дальше они решили действовать друг без друга. Отправили все заявления, чтобы хоть кому-нибудь проникнуть в нашу академию. Но Гайвет и остальным велели не вмешиваться в это дело, а Шекилу отправили к нам. В качестве наказания или ещё чего-нибудь в этом роде.
– И теперь Хэйс готовится захватить мир? – пошутила я.
Ничего не могу с собой поделать, веселит меня эта ситуация. В каждом искать врага – получишь паранойю.
Вероника недовольно посмотрела на меня.
– Ты же сама говорила, что люди так быстро не меняются.
Это да, я с этим не спорю.
– Послушай, Вероника, для любого отпрыска прославленной фамилии лучше академия с магией, чем без оной. И нет ничего удивительного в том, что Шекила предпочла Академию Добра и Благоденствия любому другому вузу.
– Да, предпочла, после того, как поссорилась с остальными, – недовольно ответила попаданка.
– Ты о чём?
Теперь уже Вероника рассказала мне о том, что слышала о прекращении дружеских отношений между Шекилой и остальной компанией. Тут и я вспомнила о подобном разговоре ещё в день линейки.
– Почему ты думаешь, что это они отвернулись от Шекилы, а не наоборот? – спросила я, нахмурившись.
Повторюсь, остальная компания произвела на меня хорошее впечатление, а вот Шекила, к которой я чувствую обоснованную антипатию, – нет.
– А ты думаешь, она добровольно прекратила общаться с равными из-за того, что поступила в какое-то жалкое заведение по её мнению?
А ведь действительно навряд ли Шекила просто так прекратила своё общение с другими злодейками. Дружба с О’Доннелл – это не то, от чего отказываются. Правда, у любого человека всё же есть гордость и чувство собственного достоинства, но, в любом случае, получается, что не Шекила виновата в том, что больше не общается со своими подругами. Да, выводы очевидны.
– И при чём тут информатика?
Помимо того, что эти слова были для переманивания Хэйс на сторону добра.
– Я думаю, – тут Вероника сделала такое выражение лица, с каким обычно объявляют что-то торжественное, – что Гевир Бакли на стороне зла!
– Что?
Уж кто-кто, а Бали Хили точно не был дураком, и кого попало не взял бы в академию преподавать. Гномы слишком осторожны.
– А что ещё думать? Сторона добра знает о возможностях своей техники, Шекила, как все убедились, тоже. Значит, его слова были каким-то тайным знаком. Или, нет, есть ещё идея получше. Скоро должна быть масштабная битва со злом, и нас таким образом морально подбадривают! Или … О, точно! Мне пришла гениальная идея! Все знают, что Шекила – шпионка, и что она приведёт в нашу академию армию зла. Мы будем с ними бороться, и наше оружие должно нам помочь!
У Вероники было такое счастливое лицо, что я не знала, как ей сказать, что Академию Добра и Благоденствия, в отличие от того же АЗиРа, никто никогда не захватывал.
– Что скажешь, Виилам?
– Тебе надо писать романы.
Попаданка недовольно посмотрела на меня. Её каре-зелёные глаза были гневно сощурены.
– По-твоему, я всё выдумываю?
Я хотела объяснить Веронике, что она просто преувеличивает, но та вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
«Надеюсь, у Эарлана лучше получится, чем у меня», – подумала я, засыпая.
Проснулась я от неожиданного грохота. Вероники в комнате не было.
«Что такое?» – сонно подумала, приподнимаясь.
Из коридора уже слышались голоса и шум. Значит, мне ничего не послышалось.
Встав с кровати (заснула я одетой), я вышла из комнаты.
– Внимание! – прозвучал в этот момент над нами голос ректора по громкой связи. – Произошёл небольшой инцидент. Просьба всем студентам успокоиться и вернуться в свои комнаты, пока не будут устранены все последствия.
Студенты, естественно, сразу не успокоились, но послушно вернулись в свои комнаты. Я же в этот момент увидела вестник, на котором сверкали моё имя и фамилия.
Внешне вестники представляют собой обычные конверты с крыльями, однако информацию они передают телепатически. Вот и сейчас, стоило мне только коснуться конверта, как в моей голове зазвучал голос Хили: «Виилам Даффи, срочно поднимитесь в мой кабинет, вестник вас проводит. Ректор Академии Добра и Благоденствия Бали Хили».
Вестник полетел направо, я направилась за ним.
«Интересно, как я связана с произошедшим?» – думала я.
Перебрав все возможные варианты, решила, что, скорее всего, дело в маминых зельях.
«Но как могли о них узнать?» – был у меня вопрос.
На него, впрочем, мог ответить только ректор, к которому я сейчас и спешила.
– Вот видите, с ней всё в порядке! – было первое, что услышала я, войдя в кабинет.
Там к сожалению, было немного темновато, красные светильники, купленные в одном из магазинов вне чёрно-белого мира, чей красный свет придавал комнате некую зловещую атмосферу, слабо освещали помещение. И вот, в неверном красном свете я увидела некую ведьму с горящими зелёными волосами, угрожающе наклонившемуся к Хили.
От изумления я открыла рот. Это что ещё такое?
– Виилам? – повернулась ко мне ведьма.
– Мама? – спросила я. – Ты и так можешь?
Мамины зелёные глаза сейчас сверкали сильнее обычного. Её чёрное платье местами порвалось.
– Всё хорошо, дорогая? – спросил ещё один знакомый голос.
Папа! Он стоял недалеко от мамы и ректора, но я его только сейчас заметила.
Папа, в отличие от мамы, выглядел как обычно и казался совершенно спокойным. Но он всегда мог хорошо прятать эмоции.
– Да, всё хорошо! Но что происходит?!
В этот момент я заметила ещё одного участника этой сцены.
– Вероника?
Попаданка печально кивнула. Выглядела она так, словно её собирались побить и только чудом ей удалось избежать этого. И учитывая, как выглядит мама …
Да что же здесь произошло?
– Виилам! – воскликнула мама, бросаясь ко мне. – Тебя никто не обижал?
– Нет, мама, со мной всё в порядке.
Но мне очень хотелось бы знать, что это всё значит.
Мама обняла меня, а папа, подойдя, обнял нас. Как приятно иметь семью!
– Виилам, – это уже спросил папа. – Тебе здесь нравится?
– Да, очень! А к чему вопрос?
– Из-за Избранной! – воскликнула мама.
Кажется, я начала понимать. Вероника что-то сделала, о чём тут же узнали мои родители. Они испугались за меня, быстро прилетели и устроили тот переполох. Осталось только узнать, с чего всё началось.
– Одна из наших студенток, ученица Вероника Ковалёва, решила, что в нашей академии имеет место заговор, – спокойно пояснил ректор.
Так как я уже слышала о предположениях попаданки, меня это не сильно удивило.
– Желая найти доказательства, студентка проникла в архив преподавателей, воспользовавшись одним из ваших зелий.
Ректор строго посмотрел на меня, я точно также на Веронику. Я ничего ей не давала, значит, Ковалёва обокрала меня?
– Прости, Виилам, – произнесла Вероника, низко опустив голову. Мне показалось, что я даже увидела слёзы на её лице, но из-за падающих русых волос это трудно было утверждать.
– Зачем?
– Хотела получить доказательства, что Гевир Бакли не участвует в заговоре.
О, Великий Ктулху, она всё о своём. Нет, в её пособии точно есть пункт о попадании во всякие неприятности. И не только.
