Я справилась с дрожью в руках и аккуратно, словно живого ребенка, перевернула легкое тельце на живот. Раздвинула сбившиеся в колтуны волосы.
- Здесь?
- Да. Теперь верните ее в исходное положение. Помните тот знак, что я показывал вчера? Энтас? Он послужит связующим элементом, установите его на уровне ключицы и выведите луч ко лбу…
В течение следующих минут я вычертила еще десяток знаков омстики.
- Что теперь?
- Можете снять отек легких?
- Да. Но зачем?
- Иначе она не сможет дышать.
И тут дышать перестала я.
Заметив это, некромант улыбнулся:
- Не обольщайтесь, тэсс Галла, мы не занимаемся воскрешением. Есть средства вернуть из-за грани ушедший дух, но на это дается лишь миг между жизнью и смертью. В данном случае, этот миг безвозвратно упущен. Но тело будет дышать. Двигаться. Говорить. Делать все то, что делало при жизни, или то, что вы ему прикажете. Снимите отек и мы продолжим.
Все еще находясь в прострации, я подчинилась.
- А теперь – последнее…
Девочка широко открыла глаза и села на столе.
- Пить, - бесцветным голосом произнесла она.
- Дайте ей воды, - велел Салзар.
Из стоявшего на полке графина я наполнила кружку и тут же осушила. Налила снова и протянула безразлично взирающему на меня существу.
- Это ее последнее прижизненное желание – пить, - пояснил маг.
- А… что теперь?
- Ничего. Вы можете активировать двигательную память, и тогда, скорее всего, она станет бегать и прыгать, или же начнет петь – чем еще занимаются дети? Можете задавать ей вопросы – она ответит. Иногда этот способ используют при дознаниях, когда тот, кого нужно допросить, уже мертв. Но тело должно быть свежим. Иначе не получится возобновить работу органов.
- То есть, она живая? – спросила я, не отводя глаз от неподвижно сидящей девочки.
- Нет. Она дышит, по венам циркулирует кровь, если дать ей воду или пищу, заработает желудок и другие органы – пройдет обычный процесс, но она не живая. Это – тот же зомби, только более совершенный. Абсолютное повиновение, четкие действия, естественные движения. Возьмите умершего мечника и сделайте его своим телоХранителем, он сохранит все боевые навыки. Музыкант станет играть, танцовщица – танцевать. Но мечник никогда не скажет, что он устал, музыкант не напишет новой песни, а танцовщица не сделает незнакомого па. Они не будут живыми. Это всего лишь…
- Игрушки.
- В каком-то смысле, да. Но игрушки небесполезные, и есть много способов…
- Простите, магистр Салзар, но это как-то… Я не хочу продолжать.
- Хорошо. Тогда разорвите связь.
Я взмахнула обсидиановым ножом, и девочка упала на спину, стукнувшись головой о столешницу.
- Так создают идеальных слуг, идеальных убийц и идеальных любовниц, - некромант накрыл тело. – Если мастер поделится с таким созданием своей кровью, и станет делать это регулярно, он получит гемофага, который будет функционировать даже тогда, когда магическая связь оборвется. Но если лишить его новой порции крови, он отправится добывать ее сам. Раньше некроманта, создавшего и отпустившего гемофага, приговаривали к смерти, независимо от количества жертв его творения. Сейчас наказание несколько смягчили, но, тем не менее, стоит быть осторожным в подобной работе.
- Я не собираюсь повторять ничего подобного. Расскажите мне лучше о… О Пожирателе.
Ворон нахмурился:
- Рассказать? Пожалуй, это единственное, что я могу, - рассказать. Формула призыва Пожирателя – не совсем омстика, тут задействуются материи, лежащие за пределами прямой специализации мастеров Смерти, а сам ритуал слишком опасен, чтобы можно было практиковаться в нем, как в прочих искусствах… Но вы ведь и так это знаете.
- Да.
Закрывая глаза, я все еще видела лицо мертвой девочки, и мне не хотелось уже практики – хватит теории.
- Что ж, думаю, это возможно, - Салзар с хрустом размял пальцы. – Для начала вам следует уяснить, что Пожиратель душ являет собой антипод смерти. Ведь смерть – это начало новой жизни, а Пожиратель – всегда только ее конец. Это не есть сущность, скорее – антисущность, которая разрывает привычный цикл умирания и возрождения…
Никто так не верит в жизнь после смерти, как некроманты. Наверное, потому мне и нравится омстика.
- Заметил, что вы сегодня верхом. Можем поехать в город вместе, - предложил Ворон, закончив лекцию.
- Спасибо, но я собиралась навестить брата и проведать свою лафию.
- Свою лафию? – с нажимом на первое слово переспросил он.
Я пожала плечами:
- Зовет же она меня своей чародейкой, отчего бы мне не звать ее своей лафией?
Майла подозрительно принюхалась.
- От тебя плохо пахнет, чародейка.
- Не нравится? Это - духи, если лавочник не соврал, из самого Шеира.
- Мне нравятся духи, мне не нравится, что ты ходила к мертвым. И не нравится нож, что ты носишь с собой. И не нравится, что ты больше не танцуешь здесь…
С тех пор, как я вернулась, ей все не нравится. Кажется, она обиделась, что я уехала без предупреждения.
- У меня теперь дом в городе, - объяснила я. – Там есть большая комната без мебели, где можно заниматься. К тому же, скоро похолодает. Кстати, что ты будешь делать зимой? Не станешь же разгуливать в этом платье из паутинок по снегу?
- Не стану, - вздохнула лафия. – Найду хорошее место и спать буду. Долго-долго, - она обиженно зыркнула в мою сторону: - И даже весной не проснусь! И даже летом!
- Это обязательно? – Я подвинула к ней пакетик с конфетами. – Если нет, я бы тебя к себе забрала. У меня дом большой, теплый.
Некий магистр из Сараста, более века назад сочинивший трактат о нежити, был полным профаном в этом вопросе, так как посмел утверждать, будто бы лесной нежити не свойственны чувства и эмоции. Одного взгляда на майлу хватало, чтобы опровергнуть это.
- Научишь меня быть человеком и есть вашу еду? – спросила она подозрительно, за обе щеки уплетая шоколад.
- Попробую. Но если еды не хватит… Ко мне иногда приходят друзья, а скоро и ученики будут заглядывать. Пообещаешь не увлекаться?
Она сделала вид, что раздумывает.
- А мой добрый тэр придет?
- Может быть. Когда-нибудь…
Началась осень, а с ней и дожди. Сооруженное из толстых веток, покрытое дерном и еловыми лапами жилище защищало от льющейся с неба воды, но не спасало от сырости и холода.
Но Ромару повезло. Неподалеку обнаружился заброшенный охотничий домик. Окна выбиты, в комнатах царила разруха, зато дымоход не забит и крыша цела. Там он и ночевал. А днем возвращался в густой ельник и забирался в шалаш. Или, если дождя не было, разводил костер и сидел весь день, глядя на огонь и слушая ветер.
Прошел уже месяц.
Галла
В жизни всегда есть место подвигу, говорили там, где я выросла. И хотя события последнего года напрочь отбили у меня тягу к героическим свершениям, сегодня я готовилась именно к подвигу. На сей раз - к трудовому. Выгулки закончились, и школа вновь принимала учеников.
Знакомство с первогодками прошло без проблем: вошла, представилась, вышла. Далее по расписанию - лекция у третьекурсников, у тех, кто поступил в это учреждение на год раньше меня самой. Они знали меня как личную ученицу Медведя и «ту самую Галлу Эн-Ферро», и совсем немногим было известно о том, как изменился мой статус. Поэтому, когда я вошла в кабинет, детишки лет двадцати от роду никак на это не отреагировали, продолжая заниматься своими делами. Нет, с земной школой никаких аналогий: относительно тихо, портфели не летали и за косы никого не дергали. Зато летали два вазона с цветами и крохотные горящие шарики, которыми какой-то огневик пытался увековечить свое имя, выжигая его на потолке. На последнем ряду самозабвенно целовалась влюбленная парочка.
- Здравствуйте, - сказала я громко.
Кто-то ляпнул: «Привет!», но большинство меня проигнорировало.
- Здравствуйте, - повторила я, роняя вазоны на стол к управлявшему ими воздушнику и полевая «огнемета» водой – совсем чуть-чуть, исключительно в противопожарных целях.
На этот раз меня заметили и, пользуясь возникшей паузой, я продолжила:
- Меня зовут тэсс Галла, и в этом году я буду читать у вас «Травы и зелья».
Немая сцена.
- А как же?..
Очевидно, слухи коснулись не всех.
- О том, что случилось с магистром Гиратом, поговорите поле урока с друзьями, - прервала я капризно надувшую губки девицу. - А заодно решите, стоит ли спрашивать об этом меня. Сейчас достаньте тетради и приготовьтесь записывать.
Планы на первый день занятий были готовы давно, но я вдруг решила их изменить. Чей-то удивленный протяжный свист проводил меня в открывшийся портал, а через минуту уже все собравшиеся встретили испуганно-изумленным «Ах».
- Кто считает себя специалистом по травам? – спросила я, положив на стол альбом с гербарием.
Высокий темноволосый парень со следами трехдневной попойки на лице и такого же срока давности щетиной нерешительно поднял руку.
- Подойдите сюда. Смелее. Знаете, что это?
Он сощурился, всматриваясь в пришпиленное к картону растение:
- Вех. Кошачья петрушка.
- Дальше.
- Произрастает на болотах… В основном. Или на берегах водоемов… На влажной почве. Вытяжка из корневищ считается одним из самых быстродействующих ядов.
- Правильно. Садитесь, отлично. Кто назовет признаки отравления кошачьей петрушкой?
- Рвота! Понос! Учащенное сердцебиение! Расширенные зрачки! – понеслось со всех сторон.
- Хорошо. А кто скажет, каковы признаки отравления вытяжкой, настоянной под направленным излучением на вываренных костях пещерного нетопыря?
Я позволила им думать больше минуты, пока кто-то не произнес:
- Их нет. Это выглядит как смерть от естественных причин. Яд поражает наиболее слабый орган: если были проблемы с печенью – острый цирроз и печеночная кома, если с сердцем – внезапный приступ и остановка.
- Правильно. Еще одно отлично на сегодня. Третью оценку заработает тот, кто назовет противоядие для этого зелья.
Снова тишина. И уверенный девичий голос:
- Такого средства нет.
- Кто сказал?
- Я, - гордо поднялась претендентка на высший бал.
Не торопись, милая, не торопись.
- Неверно. Но «плохо» на первый раз не ставлю.
Девушка ошеломленно открыла рот. Вокруг зашушукались.
- А вот теперь записывайте. И на будущее запомните: то, что предмет называется «Травы и зелья» не означает, что мы должны с головой уйти в мир растений и забыть обо всем остальном. Сегодня я покажу вам несколько заклинаний, позволяющих определить, подверглись ли вы или другой человек действию растительного или животного яда. А так же попытаемся разобрать плетения, помогающие перенастроить работу организма с тем, чтобы капсулировать яд в желудке или как можно скорее и без последствий вывести его из крови.
Шепоток стал недовольным.
- Магистр Гират не давал нам ничего такого, - протянула та же блондинистая особа, что спрашивала о прежнем наставнике.
- У магистра Гирата были причины, - рявкнула я, и чтобы ни у кого больше не возникло желания спорить, добавила: - Минус балл за пререкания с учителем. А теперь записывайте…
После урока я спустилась в лечебницу и, предварительно постучав, вошла в кабинет Мары. Кроме целительницы тут находились тэсс Лона и магистр Эвил – пили чай, как водится.
- Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?
Женщина смерила меня недовольным взглядом:
- О чем?
Она была привязана к Гирату: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья… опаивал зельями. Она еще нескоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.
- О лекциях. Это по работе.
- Зачем же наедине? Мы все говорим здесь о работе.
- Мне кажется, сегодня я влезла на вашу территорию.
Мара удивленно приподняла брови.
- Мы разбирали яды, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.
- Формулы? – целительница была озадачена. – Что-то из вашего?
В школе наслышаны о том, как я переплетаю плетения.
- Не совсем. Я взяла ключевые элементы из «Трактата о теле» и немного усовершенствовала, как мне кажется. Действия выполняются проще и отнимают меньше времени. Это ведь важно?
- Важно, - кивнула женщина, впившись алчным взглядом в папку в моей руке. Догадалась, что там.
- Взгляните, - не стала я подогревать ее любопытство. – Может быть, какие-то выкладки подойдут для программы вашего курса…
Когда целительница закончила разбирать схемы и вновь посмотрела на меня, во взгляде не осталось и толики неприязни.
- Это очень интересно, Галла. Но будет нечестно пользоваться плодами ваших трудов. Как вы отнесетесь к совместным семинарам?
Могло получиться и хуже. Могло вообще ничего не получиться – внутренне я готовилась к этому. Но обошлось.
Ученики покривились, поерничали, но, в конце концов, признали во мне наставницу. Коллеги тоже свыклись, хоть на чай пока не приглашали. Не считая Эвила, к которому я заглядывала еще разок, и тэра Марко. Чаепития с последним стали традицией: после занятий встречались у меня, я заваривала очередной сбор, экспериментируя с вкусовыми свойствами растений, и мы подолгу говорили на самые разные темы. Медведь напоминал мне Рошана. Как и шеф, наставник был строг, но справедлив, а порою откровенно снисходителен.
Но сегодня он был не в духе.
- Что-то случилось, тэр Марко?
- А, это ты. Случилось. И не без твоего участия.
Перебрала в памяти события прошедших с начала учебного года дней: неужели за неполные две длани я все же где-то напортачила?
- Тэр Катара предлагал тебе сопровождать его в Каэр?
- Да. Но какое это имеет отношение?
- Прямое. Как думаешь, кто будет выступать в роли мага при нашем герцоге, раз ты отказалась?
Да уж, тут без вариантов. Раз тэр Велтар сказал, что Марони должно быть представлено лучшими, так и будет.
- А у меня, между прочим, орденская комиссия с проверкой, - проворчал маг. – В конце месяца обещались. Кучу бумаг перебрать надо.
- Ну и послали бы герцога… в Каэр одного.
- Надеюсь, ты не сделала ничего подобного? – испугался наставник.
- Нет. Я ответила вежливым отказом. Вы же знаете, если нужно, я могу.
- А я не могу.
- Почему?
- Присядь, - он указал мне на кресло. – Я могу, конечно. И на работу сослался бы, и на здоровье пожаловался бы – в моем возрасте положено. Но я не хочу портить отношения с тэром Велтаром. Он неплохой человек и хороший правитель. Школа частично финансируется из герцогской казны, и то, что тэр Катара закрывает глаза на проделки обосновавшихся в самом центре города учеников, немало значит. И порталы поддерживаются за его счет, и земельный налог мы не платим… Много всего.
- Ясно.
- Ничего тебе не ясно, - махнул рукой мужчина. – Но спасибо, что не споришь. И раз ты во всем этом виновата…
- Я?!
- Ты, кто ж еще? И вину придется искупить.
- Кровью? – съязвила я, но этого не заметили.
- Останешься после занятий, поможешь мне подготовить бумаги для комиссии. Не хочу откладывать до возвращения, лучше заранее все сделать.
- Хорошо. Только мне домой нужно сходить, а потом вернусь.
На этот день было запланировано еще одно мероприятие. Точнее – эксперимент.
- Для меня ты такого не делала, - с наигранной обидой проворчал приглашенный на «торжественное открытие» Эн-Ферро. – Меня ты заставляла полдня на кере трястись. А для Сэллера своего ненаглядного – сразу портал.
- Здесь?
- Да. Теперь верните ее в исходное положение. Помните тот знак, что я показывал вчера? Энтас? Он послужит связующим элементом, установите его на уровне ключицы и выведите луч ко лбу…
В течение следующих минут я вычертила еще десяток знаков омстики.
- Что теперь?
- Можете снять отек легких?
- Да. Но зачем?
- Иначе она не сможет дышать.
И тут дышать перестала я.
Заметив это, некромант улыбнулся:
- Не обольщайтесь, тэсс Галла, мы не занимаемся воскрешением. Есть средства вернуть из-за грани ушедший дух, но на это дается лишь миг между жизнью и смертью. В данном случае, этот миг безвозвратно упущен. Но тело будет дышать. Двигаться. Говорить. Делать все то, что делало при жизни, или то, что вы ему прикажете. Снимите отек и мы продолжим.
Все еще находясь в прострации, я подчинилась.
- А теперь – последнее…
Девочка широко открыла глаза и села на столе.
- Пить, - бесцветным голосом произнесла она.
- Дайте ей воды, - велел Салзар.
Из стоявшего на полке графина я наполнила кружку и тут же осушила. Налила снова и протянула безразлично взирающему на меня существу.
- Это ее последнее прижизненное желание – пить, - пояснил маг.
- А… что теперь?
- Ничего. Вы можете активировать двигательную память, и тогда, скорее всего, она станет бегать и прыгать, или же начнет петь – чем еще занимаются дети? Можете задавать ей вопросы – она ответит. Иногда этот способ используют при дознаниях, когда тот, кого нужно допросить, уже мертв. Но тело должно быть свежим. Иначе не получится возобновить работу органов.
- То есть, она живая? – спросила я, не отводя глаз от неподвижно сидящей девочки.
- Нет. Она дышит, по венам циркулирует кровь, если дать ей воду или пищу, заработает желудок и другие органы – пройдет обычный процесс, но она не живая. Это – тот же зомби, только более совершенный. Абсолютное повиновение, четкие действия, естественные движения. Возьмите умершего мечника и сделайте его своим телоХранителем, он сохранит все боевые навыки. Музыкант станет играть, танцовщица – танцевать. Но мечник никогда не скажет, что он устал, музыкант не напишет новой песни, а танцовщица не сделает незнакомого па. Они не будут живыми. Это всего лишь…
- Игрушки.
- В каком-то смысле, да. Но игрушки небесполезные, и есть много способов…
- Простите, магистр Салзар, но это как-то… Я не хочу продолжать.
- Хорошо. Тогда разорвите связь.
Я взмахнула обсидиановым ножом, и девочка упала на спину, стукнувшись головой о столешницу.
- Так создают идеальных слуг, идеальных убийц и идеальных любовниц, - некромант накрыл тело. – Если мастер поделится с таким созданием своей кровью, и станет делать это регулярно, он получит гемофага, который будет функционировать даже тогда, когда магическая связь оборвется. Но если лишить его новой порции крови, он отправится добывать ее сам. Раньше некроманта, создавшего и отпустившего гемофага, приговаривали к смерти, независимо от количества жертв его творения. Сейчас наказание несколько смягчили, но, тем не менее, стоит быть осторожным в подобной работе.
- Я не собираюсь повторять ничего подобного. Расскажите мне лучше о… О Пожирателе.
Ворон нахмурился:
- Рассказать? Пожалуй, это единственное, что я могу, - рассказать. Формула призыва Пожирателя – не совсем омстика, тут задействуются материи, лежащие за пределами прямой специализации мастеров Смерти, а сам ритуал слишком опасен, чтобы можно было практиковаться в нем, как в прочих искусствах… Но вы ведь и так это знаете.
- Да.
Закрывая глаза, я все еще видела лицо мертвой девочки, и мне не хотелось уже практики – хватит теории.
- Что ж, думаю, это возможно, - Салзар с хрустом размял пальцы. – Для начала вам следует уяснить, что Пожиратель душ являет собой антипод смерти. Ведь смерть – это начало новой жизни, а Пожиратель – всегда только ее конец. Это не есть сущность, скорее – антисущность, которая разрывает привычный цикл умирания и возрождения…
Никто так не верит в жизнь после смерти, как некроманты. Наверное, потому мне и нравится омстика.
- Заметил, что вы сегодня верхом. Можем поехать в город вместе, - предложил Ворон, закончив лекцию.
- Спасибо, но я собиралась навестить брата и проведать свою лафию.
- Свою лафию? – с нажимом на первое слово переспросил он.
Я пожала плечами:
- Зовет же она меня своей чародейкой, отчего бы мне не звать ее своей лафией?
Майла подозрительно принюхалась.
- От тебя плохо пахнет, чародейка.
- Не нравится? Это - духи, если лавочник не соврал, из самого Шеира.
- Мне нравятся духи, мне не нравится, что ты ходила к мертвым. И не нравится нож, что ты носишь с собой. И не нравится, что ты больше не танцуешь здесь…
С тех пор, как я вернулась, ей все не нравится. Кажется, она обиделась, что я уехала без предупреждения.
- У меня теперь дом в городе, - объяснила я. – Там есть большая комната без мебели, где можно заниматься. К тому же, скоро похолодает. Кстати, что ты будешь делать зимой? Не станешь же разгуливать в этом платье из паутинок по снегу?
- Не стану, - вздохнула лафия. – Найду хорошее место и спать буду. Долго-долго, - она обиженно зыркнула в мою сторону: - И даже весной не проснусь! И даже летом!
- Это обязательно? – Я подвинула к ней пакетик с конфетами. – Если нет, я бы тебя к себе забрала. У меня дом большой, теплый.
Некий магистр из Сараста, более века назад сочинивший трактат о нежити, был полным профаном в этом вопросе, так как посмел утверждать, будто бы лесной нежити не свойственны чувства и эмоции. Одного взгляда на майлу хватало, чтобы опровергнуть это.
- Научишь меня быть человеком и есть вашу еду? – спросила она подозрительно, за обе щеки уплетая шоколад.
- Попробую. Но если еды не хватит… Ко мне иногда приходят друзья, а скоро и ученики будут заглядывать. Пообещаешь не увлекаться?
Она сделала вид, что раздумывает.
- А мой добрый тэр придет?
- Может быть. Когда-нибудь…
Началась осень, а с ней и дожди. Сооруженное из толстых веток, покрытое дерном и еловыми лапами жилище защищало от льющейся с неба воды, но не спасало от сырости и холода.
Но Ромару повезло. Неподалеку обнаружился заброшенный охотничий домик. Окна выбиты, в комнатах царила разруха, зато дымоход не забит и крыша цела. Там он и ночевал. А днем возвращался в густой ельник и забирался в шалаш. Или, если дождя не было, разводил костер и сидел весь день, глядя на огонь и слушая ветер.
Прошел уже месяц.
Глава 9
Галла
В жизни всегда есть место подвигу, говорили там, где я выросла. И хотя события последнего года напрочь отбили у меня тягу к героическим свершениям, сегодня я готовилась именно к подвигу. На сей раз - к трудовому. Выгулки закончились, и школа вновь принимала учеников.
Знакомство с первогодками прошло без проблем: вошла, представилась, вышла. Далее по расписанию - лекция у третьекурсников, у тех, кто поступил в это учреждение на год раньше меня самой. Они знали меня как личную ученицу Медведя и «ту самую Галлу Эн-Ферро», и совсем немногим было известно о том, как изменился мой статус. Поэтому, когда я вошла в кабинет, детишки лет двадцати от роду никак на это не отреагировали, продолжая заниматься своими делами. Нет, с земной школой никаких аналогий: относительно тихо, портфели не летали и за косы никого не дергали. Зато летали два вазона с цветами и крохотные горящие шарики, которыми какой-то огневик пытался увековечить свое имя, выжигая его на потолке. На последнем ряду самозабвенно целовалась влюбленная парочка.
- Здравствуйте, - сказала я громко.
Кто-то ляпнул: «Привет!», но большинство меня проигнорировало.
- Здравствуйте, - повторила я, роняя вазоны на стол к управлявшему ими воздушнику и полевая «огнемета» водой – совсем чуть-чуть, исключительно в противопожарных целях.
На этот раз меня заметили и, пользуясь возникшей паузой, я продолжила:
- Меня зовут тэсс Галла, и в этом году я буду читать у вас «Травы и зелья».
Немая сцена.
- А как же?..
Очевидно, слухи коснулись не всех.
- О том, что случилось с магистром Гиратом, поговорите поле урока с друзьями, - прервала я капризно надувшую губки девицу. - А заодно решите, стоит ли спрашивать об этом меня. Сейчас достаньте тетради и приготовьтесь записывать.
Планы на первый день занятий были готовы давно, но я вдруг решила их изменить. Чей-то удивленный протяжный свист проводил меня в открывшийся портал, а через минуту уже все собравшиеся встретили испуганно-изумленным «Ах».
- Кто считает себя специалистом по травам? – спросила я, положив на стол альбом с гербарием.
Высокий темноволосый парень со следами трехдневной попойки на лице и такого же срока давности щетиной нерешительно поднял руку.
- Подойдите сюда. Смелее. Знаете, что это?
Он сощурился, всматриваясь в пришпиленное к картону растение:
- Вех. Кошачья петрушка.
- Дальше.
- Произрастает на болотах… В основном. Или на берегах водоемов… На влажной почве. Вытяжка из корневищ считается одним из самых быстродействующих ядов.
- Правильно. Садитесь, отлично. Кто назовет признаки отравления кошачьей петрушкой?
- Рвота! Понос! Учащенное сердцебиение! Расширенные зрачки! – понеслось со всех сторон.
- Хорошо. А кто скажет, каковы признаки отравления вытяжкой, настоянной под направленным излучением на вываренных костях пещерного нетопыря?
Я позволила им думать больше минуты, пока кто-то не произнес:
- Их нет. Это выглядит как смерть от естественных причин. Яд поражает наиболее слабый орган: если были проблемы с печенью – острый цирроз и печеночная кома, если с сердцем – внезапный приступ и остановка.
- Правильно. Еще одно отлично на сегодня. Третью оценку заработает тот, кто назовет противоядие для этого зелья.
Снова тишина. И уверенный девичий голос:
- Такого средства нет.
- Кто сказал?
- Я, - гордо поднялась претендентка на высший бал.
Не торопись, милая, не торопись.
- Неверно. Но «плохо» на первый раз не ставлю.
Девушка ошеломленно открыла рот. Вокруг зашушукались.
- А вот теперь записывайте. И на будущее запомните: то, что предмет называется «Травы и зелья» не означает, что мы должны с головой уйти в мир растений и забыть обо всем остальном. Сегодня я покажу вам несколько заклинаний, позволяющих определить, подверглись ли вы или другой человек действию растительного или животного яда. А так же попытаемся разобрать плетения, помогающие перенастроить работу организма с тем, чтобы капсулировать яд в желудке или как можно скорее и без последствий вывести его из крови.
Шепоток стал недовольным.
- Магистр Гират не давал нам ничего такого, - протянула та же блондинистая особа, что спрашивала о прежнем наставнике.
- У магистра Гирата были причины, - рявкнула я, и чтобы ни у кого больше не возникло желания спорить, добавила: - Минус балл за пререкания с учителем. А теперь записывайте…
После урока я спустилась в лечебницу и, предварительно постучав, вошла в кабинет Мары. Кроме целительницы тут находились тэсс Лона и магистр Эвил – пили чай, как водится.
- Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?
Женщина смерила меня недовольным взглядом:
- О чем?
Она была привязана к Гирату: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья… опаивал зельями. Она еще нескоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.
- О лекциях. Это по работе.
- Зачем же наедине? Мы все говорим здесь о работе.
- Мне кажется, сегодня я влезла на вашу территорию.
Мара удивленно приподняла брови.
- Мы разбирали яды, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.
- Формулы? – целительница была озадачена. – Что-то из вашего?
В школе наслышаны о том, как я переплетаю плетения.
- Не совсем. Я взяла ключевые элементы из «Трактата о теле» и немного усовершенствовала, как мне кажется. Действия выполняются проще и отнимают меньше времени. Это ведь важно?
- Важно, - кивнула женщина, впившись алчным взглядом в папку в моей руке. Догадалась, что там.
- Взгляните, - не стала я подогревать ее любопытство. – Может быть, какие-то выкладки подойдут для программы вашего курса…
Когда целительница закончила разбирать схемы и вновь посмотрела на меня, во взгляде не осталось и толики неприязни.
- Это очень интересно, Галла. Но будет нечестно пользоваться плодами ваших трудов. Как вы отнесетесь к совместным семинарам?
Могло получиться и хуже. Могло вообще ничего не получиться – внутренне я готовилась к этому. Но обошлось.
Ученики покривились, поерничали, но, в конце концов, признали во мне наставницу. Коллеги тоже свыклись, хоть на чай пока не приглашали. Не считая Эвила, к которому я заглядывала еще разок, и тэра Марко. Чаепития с последним стали традицией: после занятий встречались у меня, я заваривала очередной сбор, экспериментируя с вкусовыми свойствами растений, и мы подолгу говорили на самые разные темы. Медведь напоминал мне Рошана. Как и шеф, наставник был строг, но справедлив, а порою откровенно снисходителен.
Но сегодня он был не в духе.
- Что-то случилось, тэр Марко?
- А, это ты. Случилось. И не без твоего участия.
Перебрала в памяти события прошедших с начала учебного года дней: неужели за неполные две длани я все же где-то напортачила?
- Тэр Катара предлагал тебе сопровождать его в Каэр?
- Да. Но какое это имеет отношение?
- Прямое. Как думаешь, кто будет выступать в роли мага при нашем герцоге, раз ты отказалась?
Да уж, тут без вариантов. Раз тэр Велтар сказал, что Марони должно быть представлено лучшими, так и будет.
- А у меня, между прочим, орденская комиссия с проверкой, - проворчал маг. – В конце месяца обещались. Кучу бумаг перебрать надо.
- Ну и послали бы герцога… в Каэр одного.
- Надеюсь, ты не сделала ничего подобного? – испугался наставник.
- Нет. Я ответила вежливым отказом. Вы же знаете, если нужно, я могу.
- А я не могу.
- Почему?
- Присядь, - он указал мне на кресло. – Я могу, конечно. И на работу сослался бы, и на здоровье пожаловался бы – в моем возрасте положено. Но я не хочу портить отношения с тэром Велтаром. Он неплохой человек и хороший правитель. Школа частично финансируется из герцогской казны, и то, что тэр Катара закрывает глаза на проделки обосновавшихся в самом центре города учеников, немало значит. И порталы поддерживаются за его счет, и земельный налог мы не платим… Много всего.
- Ясно.
- Ничего тебе не ясно, - махнул рукой мужчина. – Но спасибо, что не споришь. И раз ты во всем этом виновата…
- Я?!
- Ты, кто ж еще? И вину придется искупить.
- Кровью? – съязвила я, но этого не заметили.
- Останешься после занятий, поможешь мне подготовить бумаги для комиссии. Не хочу откладывать до возвращения, лучше заранее все сделать.
- Хорошо. Только мне домой нужно сходить, а потом вернусь.
На этот день было запланировано еще одно мероприятие. Точнее – эксперимент.
- Для меня ты такого не делала, - с наигранной обидой проворчал приглашенный на «торжественное открытие» Эн-Ферро. – Меня ты заставляла полдня на кере трястись. А для Сэллера своего ненаглядного – сразу портал.
