- Там еще штаны есть, - пробормотал Ил, отвернувшись, - но тебе велики…
- Дальше давай, сказочница! – Эн-Ферро было не до сантиментов.
- А дальше всё. Для графа. И остался дедуля РэВитт с половиной карты и голым задом. Зато дожил до глубоких седин. А на старости лет вдруг разоткровенничался с крошкой-внуком. Рассказал, как родственника своего карателям Верханов сдал. Как гонца его перехватил и самолично на тот свет отправил за клочок бумаги. Как второй такой же клочок хотел из Лабиринта достать, и сколько наемников его милостью в той дыре сгинуло.
Мало кто мог выжить в Лабиринте Боли. Половина тех, кому это все-таки удалось, расплачивались за удачу рассудком. А те, кто умудрился сохранить разум, никогда и никому не рассказывали о том, что им пришлось испытать в коридорах вывернутой реальности.
Эн-Ферро уже догадался, каким будет продолжение этой сказки.
- Ты достала вторую часть карты?
- Да.
Внучок оказался сообразительнее деда: понял, что только та, кого с младенчества учили игнорировать боль, сумеет пройти Лабиринт до конца.
- И что потом? Рэ Витт действительно отказался платить?
- Отказался платить настоящую цену. – Девушка посмотрела карду прямо в глаза: - Когда я вернулась, поняла, что работа стоит большего. Половина сокровищ графа – минимум, на что я согласилась бы.
- А сколько ты готова отдать нам за помощь? – Лайс не отвел взгляда.
- Вторую половину, - сказала она жестко. – Рэ Витт от нее отказался, когда не принял мои условия.
Чушь, будто бы идущим наплевать на деньги. Обустроить свою жизнь и в одном-то мире стоит немало. А в нескольких мирах? И не на уровне простолюдина – нет, если жить, то с комфортом и на полную катушку. Именно по этой причине Эн-Ферро никогда не упускал возможности подзаработать более-менее законными способами. И сейчас ему предложили по-настоящему стоящее дело.
- Что скажешь, Ил?
Эльф обычно поддерживал подобные предприятия без вопросов, но в этот раз отчего-то надолго задумался.
- Как звали того графа? – спросил он у ласточки.
- Не помню, - и глазом не моргнув соврала та.
- Помнишь, - Иоллар был непривычно серьезен. – Гюстав Ри Нэро, так ведь?
Магистр Пилаг понял, что что-то упустил в этой истории.
- Сюзанна – Ри Неро, - пояснил друг. В зеленых глазах закипал гнев, а голос, по мере того, как он говорил, становился громче и злее: – Их семья разорилась во время того мятежа и почти век едва сводила концы с концами. А теперь, когда они уже на грани, этот подонок Рэ Витт корчит из себя благодетеля, а сам спит и видит, как разживется на их деньги!
Похоже, о легкой наживе можно забыть.
- Остынь, - посоветовал товарищу кард. – И… Нужно привести наших лошадей. Справишься? Вернемся в город и обсудим, что делать дальше.
Юноша не заставил себя упрашивать и буквально вылетел за порог в сердцах хлопнув дверью.
- Какой впечатлительный мальчик, - насмешливо пропела летунья. – Он ведь из Фасии? Никогда не встречала никого из их народа, не думала, что долгоживущие такие. Кто он тебе? Брат? Сын? Внук?
- Я настолько плохо выгляжу? – рассмеялся было Эн-Ферро, но поперхнулся, поняв, что девушка спрашивает серьезно. Демоны знают, как она догадался, что он вовсе не так молод, как кажется на первый взгляд. – Нет, - решил он ответить честно. – Мы не родственники. Ил мой друг.
- Всего лишь друг?
- Без «всего лишь». Я в неоплатном долгу перед ним: он спас мне жизнь.
- Смотрю, у него просто мания какая-то, - фыркнула девушка, - так и рвется всех спасать.
- Это пройдет, - заметил Лайс не без сожаления. – С возрастом. Но давай вернемся к нашему делу, пока есть возможность обсудить все спокойно. Откуда ты знаешь о графе, сокровищах и второй половине карты? Сомневаюсь, что Рэ Витт сам тебе обо всем рассказал.
- Нет, не он. Но я знаю.
Она вновь растянулась на лавке и закрыла глаза.
- Лабиринт – странное место. Страшное и одновременно волшебное. Невероятное. И оно живое, Лайс. Живое.
Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, - так это было неожиданно.
- Лабиринт знает ответы на все вопросы. Говорят, если долго бродить его коридорами, тебе откроется истина…
- Тебе открылась?
Рита резко села – словно пружина сжалась. Ярко синие глаза на миг вспыхнули опасными безумными огоньками, но в следующий миг в них вернулись привычные искорки насмешки:
- Я искала не истину, Лайс. Я искала карту.
Повисшее после этих слов молчание было недолгим.
- Ты же не такой герой, как твой друг? Я могу тебе довериться и не бояться, что ты отдашь мои деньги этим обнищавшим провинциалам?
- Твои деньги?
- А-а, - протянула ласточка презрительно. – Значит, все же герой.
- Нет. Но и не подлец. Вернемся в город и решим, как поступить по совести и себя не обидеть.
- Чтобы и волки сыты, и овцы целы? Ну-ну.
- Вторая половина карты еще у тебя?
- Да. Но не с собой, как понимаешь.
Она поднялась и демонстративно развела в стороны руки и покрутилась на пяточке льющегося в ничем не занавешенное окно света. Рубашка от этого вновь задралась, да и грубая серая ткань оказалась на поверку не такой уж плотной и просвечивалась, являя взору четко прорисованный силуэт: тонкая талия, округлые холмики груди…
Кард раздраженно цыкнул, досадуя сам на себя. Махнул рукой:
- Давай… Давай в этот раз без объятий, ладно?
- Боишься? – ее смех зазвенел серебряным колокольчиком. – Давай без объятий. Не пожалеешь?
- Было бы о чем, - буркнул он.
Рита, похоже, обиделась. Уселась на лавку с ногами, подтянув к подбородку сбитые коленки, а эта проклятущая рубашка…
- Ты правда умеешь читать мысли?
- Что?
- Твой друг говорил что-то такое, - вспомнила она. – Умеешь? Можешь сказать, о чем я сейчас думаю?
- Нет. Я уже пробовал. Мне проще сломать защиту мага, а как закрываются ласточки, я не знаю, и…
- Сейчас я не закрываюсь, - перебила его девушка. – Попробуй… Если хочешь.
В ее голосе слышалась искренняя печаль и обреченность, словно она сама хотела поведать ему о чем-то, но не решалась или не могла отыскать нужных слов, и проще было впустить его в свои мысли и в свои чувства.
Это оказалось слишком заманчиво. А защиты действительно не было. Никакой. И он, ничем не сдерживаемый, мгновенно провалился в омут чужого сознания и камнем пошел на дно…
Ноги подкосились, голова гулко стукнулась о доски пола, но он не почувствовал боли… Боли от падения не почувствовал. Тело выгнуло в дугу, по позвоночнику словно ток пустили, а виски заломило от зловещего шепота тысячи голосов. Но ее голос он разобрал в этом сонме:
- Я не овца, Лайс. А волка, сам знаешь, сколько ни корми…
…И темнота.
Когда он пришел в себя, солнце все так же заглядывало в окно, но теперь уже в другое – на противоположной стене. Сидевший рядом Иоллар радостно подскочил, увидев, что он открыл глаза: пока кард был в отключке, друг уложил его на лавку и, судя по тому, что лицо облепили влажные волосы, а щеки горели, упорно пытался вернуть в сознание водой и оплеухами.
- Как ты? Чем она тебя так?
- Воспоминаниями.
Эн-Ферро зажмурился, прогоняя вновь и вновь встающие перед глазами видения. Да уж, знатный подарок сделала ему летунья. На всю жизнь – с его-то памятью.
Но умна, шельма, этого не отнимешь. Лайс впервые столкнулся с тем, что его способности сканера и эмпата использовались против него самого. Ласточка позволила ему окунуться в свою память, и едва не утопила в ней, полностью открывшись и во всех подробностях вспомнив коридоры проклятого Лабиринта. Но опыт, даже самый горький, это все-таки опыт, и теперь он знал, что в будущем не допустит подобных ошибок. А еще знал, какой ценой досталась Рите карта, и не мог не согласиться с тем, что притязания девушки были в какой-то мере справедливы.
Впрочем, сочувствия к ласточке поубавилось, когда он, машинально ощупав пояс, понял, что лишился по ее милости и кинжала, и кошелька. И кольцо с рубином, которое, он думал, уже не снимет без мыла, пропало. Маг встревожено потянулся к шее и со злостью стукнул кулаком по лавке:
- Убью дрянь!
Серебряной цепочки с подвеской-оберегом, изображавшим священную мать Пилаг, тоже не было.
- Найду и убью.
Домой они вернулись уже затемно, то и дело останавливаясь по пути: Лайса еще мутило, и головная боль, уже не резкая, но навязчивая, словно прицепившиеся к ним на болотах слепни, не отпускала.
Поднявшись на крыльцо, кард прислушался к чему-то, коснулся кончиками пальцев дверной ручки и нахмурился:
- У нас были гости.
- Были? – занервничал Ил.
- Пытались побывать, - исправился Эн-Ферро.
- Кто?
- Если бы я знал.
Защитные чары не пускали в жилище чужаков, но не предназначены были для того, чтобы определить личность незваных посетителей.
- Может быть… Рита? – эльф выговорил это имя с осторожностью, опасаясь вызвать новую вспышку злости, но Лайс дорогой уже остыл.
- Думаешь, уже соскучилась? – пожал он плечами.
- Тогда – Рэ Витт?
У этого было еще меньше причин для визита, чем у ласточки, но если его насторожил их интерес к летунье, вполне мог послать «миротворцев».
Хотя вряд ли господину виконту сейчас есть до них дело: наверняка и у него сегодня побывали гости. Гостья. Летунья оставила за спиной конкурентов и не стала бы терять времени. Эн-Ферро собирался проверить это предположение как можно скорее - состоялась ли встреча, и чем она закончилась – но сначала стоило привести себя в порядок. Во всех смыслах.
Он набрал ванну; не желая тратить на подогрев собственные силы, бросил в воду купленный у местных алхимиков горючий камень и с полчаса, не меньше, просидел в миндальной пене, пытаясь смыть с себя грязь болот и липкую паутину чужих воспоминаний. С грязью проблем не было, а воспоминания… Даже не воспоминания – эмоции. Он знал, что со временем они потускнеют: абсолютная память – непрошеный дар свайланских генетиков – в состоянии хранить только информацию, а ощущения, немыслимая боль и панический, необъяснимый страх, уйдут, оставив горький осадок. Но пока все было слишком свежо, и страх, и боль… И отсвет иных чувств, которые он уловил за этой тьмой. Но там – снова страх и боль, теперь совсем другие…
- Ты в порядке? – Иоллар уже ждал в гостиной: новый костюм, новые туфли, еще немного влажные после мытья волосы.
- В полном, - почти не солгал Эн-Ферро.
Потер колючую щеку и вздохнул, с завистью покосившись на приятеля: Илу хорошо - бриться не надо. Но ничего, если он не ошибся в выводах, виконту будет не до его щетины.
- Идем?
Стрелки часов приближались к полуночи, но по устоявшимся традициям этого мира и этой страны такое далеко не раннее время вполне подходило для неофициальных визитов. Тем паче дом Рэ-Витта давно превратился в светский салон, куда с наступлением темноты, словно мотыльки к свече, слетались жаждущие развлечений обитатели малой столицы. Иоллар не раз задерживался здесь до утра.
Но сегодня что-то было не так. И Лайс догадывался, что именно.
Особняк виконта встречал их темными окнами. Лишь на втором этаже пробивался сквозь шторы неяркий свет, да раскачивался фонарь над парадным крыльцом.
- Господин Рэ Витт никого сегодня не принимает, - угрюмо известил открывший двери лакей.
- Что-то случилось? – поинтересовался Ил.
Магистр Пилаг на вопросы не разменивался: коснулся будто бы невзначай плеча человека, и тот застыл, как стоял, с открытым ртом и вытянутой вперед рукой.
Эн-Ферро спокойно прошел в дом и махнул эльфу, застывшему на пороге, словно и его накрыло обездвиживающим заклинанием:
- Пошли, время дорого.
Спальня виконта – та самая освещенная комната на втором этаже – в этом Лайс не сомневался. Как и в том, что застанет хозяина в постели. И без охраны – теперь в ней не было нужды.
- Рэми, это ты? – послышался из-под скрывавшего кровать балдахина слабый голос. – Кто там еще приходил?
- Это приходили мы, сударь, - громко проговорил кард, наслаждаясь повисшей за сим тишиной.
В воздухе ощутимо запахло паникой.
- Что… что вам нужно? – проскулил Рэ Витт.
- Хочу задать вам один вопрос.
Лайс резко раздвинул шторы, пристально и зло всмотрелся в бледное лицо вжавшегося в подушки человека и брезгливо поморщился: жалкое ничтожество.
- Ка… какой в-вопрос?
В вопросах не было нужды. Ласточка забрала карту. И не только карту – Рэ Витт теперь был полностью открыт для сканеров. Эн-Ферро вдруг подумалось, что Рита знала, что делала: знала, какой защиты лишает виконта вместе с маленькой булавкой с алмазной головкой, и знала, кто придет в этот дом следом за ней. Передала ему привет?
- Я лишь хотел узнать… - Лайс нагнулся и с силой прижал большой палец ко лбу испуганно зажмурившегося мужчины. Отыскал нужное воспоминание и улыбнулся своей удаче. – …Почему она вас не убила?
Ответа на это виконт не знал.
- Идем, Ил. У господина Рэ Витта лишь пара синяков и травмированное самолюбие – и то, и другое не стоит внимания целителя.
Охранникам повезло меньше, но по тому, что удалось выловить в памяти виконта, их жизням тоже ничего не угрожало, и это немало удивило Эн-Ферро: после того, на что Рэ Витт обрек Риту, кард рассчитывал застать особняк в руинах, а его хозяина увидеть уже хладным трупом.
- А Сюзанна? – с запозданием всполошился эльф.
- Все в порядке с твоей Сюзанной, - успокоил его Лайс, за рукав вытащив из спальни, в которой остался дрожащий от ужаса и так и не понявший цели их визита человек. – Наверняка уже спит. Навестишь ее завтра.
Дом снова встретил тревожными маячками: неведомый гость оцарапал замок, а после неудачи пытался влезть через окно, что примечательно – второго этажа, выбрав для проникновения спальню Ила. Лайс не стал делиться с товарищем этими наблюдениями.
Говорили о другом.
- Думаешь, он что-то замыслил? – спрашивал эльф. – Лежит себе в постели, весь такой больной, а на самом деле…
- И на самом деле он лежит в постели больной. Ему понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя.
- Она его так…
- Нет. Как ни странно, она его практически не тронула. Так, потрепала немного. Но карту он ей отдал не потому, что боялся за свою жизнь. Точнее, не только потому. До того, как отправить Риту в Лабиринт он долго к ней присматривался, проверял, поручал разные задания, не всегда законные. А девочка оказалась не так глупа, как он надеялся, и собрала интересную информацию о своем нанимателе. Сегодня она выложила козыри на стол, и это испугало его больше физической расправы. Потому он предпочтет забыть о богатствах Ри Нэро и не станет преследовать ласточку. Да и нелегко теперь будет ее найти – кто знает, куда она поехала? Покойный граф интересно составил карту. Одна часть – дорога в пустоте с обозначением конечной точки. Вторая – фрагмент реальной карты Атии, на который нужно было наложить отметки пути. У Рэ Витта была схема дороги – изогнутая линия с крестиком на конце – так что он даже приблизительно не знает, где теперь искать нашу летунью.
- Но… А как же Сюзанна?! Ее семья? А Рэ Витт? Он – мерзавец, но без Риты у нас ничего на него нет.
Без Риты не было ни компромата на виконта, ни денег для бедствующего семейства Ри Нэро – совсем ничего. Но Эн-Ферро, не верилось, что эта история закончится так.
- Иди спать, - сказал он другу. – С утра на свежую голову все обсудим.
- Погоди, - махнул рукой Ил. – Если, как ты говоришь, она знала, как надавить на Рэ Витта, то… Она же могла сразу сказать ему. И у него не было бы другого выхода – только принять ее условия и отдать половину. И не было бы всего этого.
- Дальше давай, сказочница! – Эн-Ферро было не до сантиментов.
- А дальше всё. Для графа. И остался дедуля РэВитт с половиной карты и голым задом. Зато дожил до глубоких седин. А на старости лет вдруг разоткровенничался с крошкой-внуком. Рассказал, как родственника своего карателям Верханов сдал. Как гонца его перехватил и самолично на тот свет отправил за клочок бумаги. Как второй такой же клочок хотел из Лабиринта достать, и сколько наемников его милостью в той дыре сгинуло.
Мало кто мог выжить в Лабиринте Боли. Половина тех, кому это все-таки удалось, расплачивались за удачу рассудком. А те, кто умудрился сохранить разум, никогда и никому не рассказывали о том, что им пришлось испытать в коридорах вывернутой реальности.
Эн-Ферро уже догадался, каким будет продолжение этой сказки.
- Ты достала вторую часть карты?
- Да.
Внучок оказался сообразительнее деда: понял, что только та, кого с младенчества учили игнорировать боль, сумеет пройти Лабиринт до конца.
- И что потом? Рэ Витт действительно отказался платить?
- Отказался платить настоящую цену. – Девушка посмотрела карду прямо в глаза: - Когда я вернулась, поняла, что работа стоит большего. Половина сокровищ графа – минимум, на что я согласилась бы.
- А сколько ты готова отдать нам за помощь? – Лайс не отвел взгляда.
- Вторую половину, - сказала она жестко. – Рэ Витт от нее отказался, когда не принял мои условия.
Чушь, будто бы идущим наплевать на деньги. Обустроить свою жизнь и в одном-то мире стоит немало. А в нескольких мирах? И не на уровне простолюдина – нет, если жить, то с комфортом и на полную катушку. Именно по этой причине Эн-Ферро никогда не упускал возможности подзаработать более-менее законными способами. И сейчас ему предложили по-настоящему стоящее дело.
- Что скажешь, Ил?
Эльф обычно поддерживал подобные предприятия без вопросов, но в этот раз отчего-то надолго задумался.
- Как звали того графа? – спросил он у ласточки.
- Не помню, - и глазом не моргнув соврала та.
- Помнишь, - Иоллар был непривычно серьезен. – Гюстав Ри Нэро, так ведь?
Магистр Пилаг понял, что что-то упустил в этой истории.
- Сюзанна – Ри Неро, - пояснил друг. В зеленых глазах закипал гнев, а голос, по мере того, как он говорил, становился громче и злее: – Их семья разорилась во время того мятежа и почти век едва сводила концы с концами. А теперь, когда они уже на грани, этот подонок Рэ Витт корчит из себя благодетеля, а сам спит и видит, как разживется на их деньги!
Похоже, о легкой наживе можно забыть.
- Остынь, - посоветовал товарищу кард. – И… Нужно привести наших лошадей. Справишься? Вернемся в город и обсудим, что делать дальше.
Юноша не заставил себя упрашивать и буквально вылетел за порог в сердцах хлопнув дверью.
- Какой впечатлительный мальчик, - насмешливо пропела летунья. – Он ведь из Фасии? Никогда не встречала никого из их народа, не думала, что долгоживущие такие. Кто он тебе? Брат? Сын? Внук?
- Я настолько плохо выгляжу? – рассмеялся было Эн-Ферро, но поперхнулся, поняв, что девушка спрашивает серьезно. Демоны знают, как она догадался, что он вовсе не так молод, как кажется на первый взгляд. – Нет, - решил он ответить честно. – Мы не родственники. Ил мой друг.
- Всего лишь друг?
- Без «всего лишь». Я в неоплатном долгу перед ним: он спас мне жизнь.
- Смотрю, у него просто мания какая-то, - фыркнула девушка, - так и рвется всех спасать.
- Это пройдет, - заметил Лайс не без сожаления. – С возрастом. Но давай вернемся к нашему делу, пока есть возможность обсудить все спокойно. Откуда ты знаешь о графе, сокровищах и второй половине карты? Сомневаюсь, что Рэ Витт сам тебе обо всем рассказал.
- Нет, не он. Но я знаю.
Она вновь растянулась на лавке и закрыла глаза.
- Лабиринт – странное место. Страшное и одновременно волшебное. Невероятное. И оно живое, Лайс. Живое.
Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, - так это было неожиданно.
- Лабиринт знает ответы на все вопросы. Говорят, если долго бродить его коридорами, тебе откроется истина…
- Тебе открылась?
Рита резко села – словно пружина сжалась. Ярко синие глаза на миг вспыхнули опасными безумными огоньками, но в следующий миг в них вернулись привычные искорки насмешки:
- Я искала не истину, Лайс. Я искала карту.
Повисшее после этих слов молчание было недолгим.
- Ты же не такой герой, как твой друг? Я могу тебе довериться и не бояться, что ты отдашь мои деньги этим обнищавшим провинциалам?
- Твои деньги?
- А-а, - протянула ласточка презрительно. – Значит, все же герой.
- Нет. Но и не подлец. Вернемся в город и решим, как поступить по совести и себя не обидеть.
- Чтобы и волки сыты, и овцы целы? Ну-ну.
- Вторая половина карты еще у тебя?
- Да. Но не с собой, как понимаешь.
Она поднялась и демонстративно развела в стороны руки и покрутилась на пяточке льющегося в ничем не занавешенное окно света. Рубашка от этого вновь задралась, да и грубая серая ткань оказалась на поверку не такой уж плотной и просвечивалась, являя взору четко прорисованный силуэт: тонкая талия, округлые холмики груди…
Кард раздраженно цыкнул, досадуя сам на себя. Махнул рукой:
- Давай… Давай в этот раз без объятий, ладно?
- Боишься? – ее смех зазвенел серебряным колокольчиком. – Давай без объятий. Не пожалеешь?
- Было бы о чем, - буркнул он.
Рита, похоже, обиделась. Уселась на лавку с ногами, подтянув к подбородку сбитые коленки, а эта проклятущая рубашка…
- Ты правда умеешь читать мысли?
- Что?
- Твой друг говорил что-то такое, - вспомнила она. – Умеешь? Можешь сказать, о чем я сейчас думаю?
- Нет. Я уже пробовал. Мне проще сломать защиту мага, а как закрываются ласточки, я не знаю, и…
- Сейчас я не закрываюсь, - перебила его девушка. – Попробуй… Если хочешь.
В ее голосе слышалась искренняя печаль и обреченность, словно она сама хотела поведать ему о чем-то, но не решалась или не могла отыскать нужных слов, и проще было впустить его в свои мысли и в свои чувства.
Это оказалось слишком заманчиво. А защиты действительно не было. Никакой. И он, ничем не сдерживаемый, мгновенно провалился в омут чужого сознания и камнем пошел на дно…
Ноги подкосились, голова гулко стукнулась о доски пола, но он не почувствовал боли… Боли от падения не почувствовал. Тело выгнуло в дугу, по позвоночнику словно ток пустили, а виски заломило от зловещего шепота тысячи голосов. Но ее голос он разобрал в этом сонме:
- Я не овца, Лайс. А волка, сам знаешь, сколько ни корми…
…И темнота.
Когда он пришел в себя, солнце все так же заглядывало в окно, но теперь уже в другое – на противоположной стене. Сидевший рядом Иоллар радостно подскочил, увидев, что он открыл глаза: пока кард был в отключке, друг уложил его на лавку и, судя по тому, что лицо облепили влажные волосы, а щеки горели, упорно пытался вернуть в сознание водой и оплеухами.
- Как ты? Чем она тебя так?
- Воспоминаниями.
Эн-Ферро зажмурился, прогоняя вновь и вновь встающие перед глазами видения. Да уж, знатный подарок сделала ему летунья. На всю жизнь – с его-то памятью.
Но умна, шельма, этого не отнимешь. Лайс впервые столкнулся с тем, что его способности сканера и эмпата использовались против него самого. Ласточка позволила ему окунуться в свою память, и едва не утопила в ней, полностью открывшись и во всех подробностях вспомнив коридоры проклятого Лабиринта. Но опыт, даже самый горький, это все-таки опыт, и теперь он знал, что в будущем не допустит подобных ошибок. А еще знал, какой ценой досталась Рите карта, и не мог не согласиться с тем, что притязания девушки были в какой-то мере справедливы.
Впрочем, сочувствия к ласточке поубавилось, когда он, машинально ощупав пояс, понял, что лишился по ее милости и кинжала, и кошелька. И кольцо с рубином, которое, он думал, уже не снимет без мыла, пропало. Маг встревожено потянулся к шее и со злостью стукнул кулаком по лавке:
- Убью дрянь!
Серебряной цепочки с подвеской-оберегом, изображавшим священную мать Пилаг, тоже не было.
- Найду и убью.
Домой они вернулись уже затемно, то и дело останавливаясь по пути: Лайса еще мутило, и головная боль, уже не резкая, но навязчивая, словно прицепившиеся к ним на болотах слепни, не отпускала.
Поднявшись на крыльцо, кард прислушался к чему-то, коснулся кончиками пальцев дверной ручки и нахмурился:
- У нас были гости.
- Были? – занервничал Ил.
- Пытались побывать, - исправился Эн-Ферро.
- Кто?
- Если бы я знал.
Защитные чары не пускали в жилище чужаков, но не предназначены были для того, чтобы определить личность незваных посетителей.
- Может быть… Рита? – эльф выговорил это имя с осторожностью, опасаясь вызвать новую вспышку злости, но Лайс дорогой уже остыл.
- Думаешь, уже соскучилась? – пожал он плечами.
- Тогда – Рэ Витт?
У этого было еще меньше причин для визита, чем у ласточки, но если его насторожил их интерес к летунье, вполне мог послать «миротворцев».
Хотя вряд ли господину виконту сейчас есть до них дело: наверняка и у него сегодня побывали гости. Гостья. Летунья оставила за спиной конкурентов и не стала бы терять времени. Эн-Ферро собирался проверить это предположение как можно скорее - состоялась ли встреча, и чем она закончилась – но сначала стоило привести себя в порядок. Во всех смыслах.
Он набрал ванну; не желая тратить на подогрев собственные силы, бросил в воду купленный у местных алхимиков горючий камень и с полчаса, не меньше, просидел в миндальной пене, пытаясь смыть с себя грязь болот и липкую паутину чужих воспоминаний. С грязью проблем не было, а воспоминания… Даже не воспоминания – эмоции. Он знал, что со временем они потускнеют: абсолютная память – непрошеный дар свайланских генетиков – в состоянии хранить только информацию, а ощущения, немыслимая боль и панический, необъяснимый страх, уйдут, оставив горький осадок. Но пока все было слишком свежо, и страх, и боль… И отсвет иных чувств, которые он уловил за этой тьмой. Но там – снова страх и боль, теперь совсем другие…
- Ты в порядке? – Иоллар уже ждал в гостиной: новый костюм, новые туфли, еще немного влажные после мытья волосы.
- В полном, - почти не солгал Эн-Ферро.
Потер колючую щеку и вздохнул, с завистью покосившись на приятеля: Илу хорошо - бриться не надо. Но ничего, если он не ошибся в выводах, виконту будет не до его щетины.
- Идем?
Стрелки часов приближались к полуночи, но по устоявшимся традициям этого мира и этой страны такое далеко не раннее время вполне подходило для неофициальных визитов. Тем паче дом Рэ-Витта давно превратился в светский салон, куда с наступлением темноты, словно мотыльки к свече, слетались жаждущие развлечений обитатели малой столицы. Иоллар не раз задерживался здесь до утра.
Но сегодня что-то было не так. И Лайс догадывался, что именно.
Особняк виконта встречал их темными окнами. Лишь на втором этаже пробивался сквозь шторы неяркий свет, да раскачивался фонарь над парадным крыльцом.
- Господин Рэ Витт никого сегодня не принимает, - угрюмо известил открывший двери лакей.
- Что-то случилось? – поинтересовался Ил.
Магистр Пилаг на вопросы не разменивался: коснулся будто бы невзначай плеча человека, и тот застыл, как стоял, с открытым ртом и вытянутой вперед рукой.
Эн-Ферро спокойно прошел в дом и махнул эльфу, застывшему на пороге, словно и его накрыло обездвиживающим заклинанием:
- Пошли, время дорого.
Спальня виконта – та самая освещенная комната на втором этаже – в этом Лайс не сомневался. Как и в том, что застанет хозяина в постели. И без охраны – теперь в ней не было нужды.
- Рэми, это ты? – послышался из-под скрывавшего кровать балдахина слабый голос. – Кто там еще приходил?
- Это приходили мы, сударь, - громко проговорил кард, наслаждаясь повисшей за сим тишиной.
В воздухе ощутимо запахло паникой.
- Что… что вам нужно? – проскулил Рэ Витт.
- Хочу задать вам один вопрос.
Лайс резко раздвинул шторы, пристально и зло всмотрелся в бледное лицо вжавшегося в подушки человека и брезгливо поморщился: жалкое ничтожество.
- Ка… какой в-вопрос?
В вопросах не было нужды. Ласточка забрала карту. И не только карту – Рэ Витт теперь был полностью открыт для сканеров. Эн-Ферро вдруг подумалось, что Рита знала, что делала: знала, какой защиты лишает виконта вместе с маленькой булавкой с алмазной головкой, и знала, кто придет в этот дом следом за ней. Передала ему привет?
- Я лишь хотел узнать… - Лайс нагнулся и с силой прижал большой палец ко лбу испуганно зажмурившегося мужчины. Отыскал нужное воспоминание и улыбнулся своей удаче. – …Почему она вас не убила?
Ответа на это виконт не знал.
- Идем, Ил. У господина Рэ Витта лишь пара синяков и травмированное самолюбие – и то, и другое не стоит внимания целителя.
Охранникам повезло меньше, но по тому, что удалось выловить в памяти виконта, их жизням тоже ничего не угрожало, и это немало удивило Эн-Ферро: после того, на что Рэ Витт обрек Риту, кард рассчитывал застать особняк в руинах, а его хозяина увидеть уже хладным трупом.
- А Сюзанна? – с запозданием всполошился эльф.
- Все в порядке с твоей Сюзанной, - успокоил его Лайс, за рукав вытащив из спальни, в которой остался дрожащий от ужаса и так и не понявший цели их визита человек. – Наверняка уже спит. Навестишь ее завтра.
Дом снова встретил тревожными маячками: неведомый гость оцарапал замок, а после неудачи пытался влезть через окно, что примечательно – второго этажа, выбрав для проникновения спальню Ила. Лайс не стал делиться с товарищем этими наблюдениями.
Говорили о другом.
- Думаешь, он что-то замыслил? – спрашивал эльф. – Лежит себе в постели, весь такой больной, а на самом деле…
- И на самом деле он лежит в постели больной. Ему понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя.
- Она его так…
- Нет. Как ни странно, она его практически не тронула. Так, потрепала немного. Но карту он ей отдал не потому, что боялся за свою жизнь. Точнее, не только потому. До того, как отправить Риту в Лабиринт он долго к ней присматривался, проверял, поручал разные задания, не всегда законные. А девочка оказалась не так глупа, как он надеялся, и собрала интересную информацию о своем нанимателе. Сегодня она выложила козыри на стол, и это испугало его больше физической расправы. Потому он предпочтет забыть о богатствах Ри Нэро и не станет преследовать ласточку. Да и нелегко теперь будет ее найти – кто знает, куда она поехала? Покойный граф интересно составил карту. Одна часть – дорога в пустоте с обозначением конечной точки. Вторая – фрагмент реальной карты Атии, на который нужно было наложить отметки пути. У Рэ Витта была схема дороги – изогнутая линия с крестиком на конце – так что он даже приблизительно не знает, где теперь искать нашу летунью.
- Но… А как же Сюзанна?! Ее семья? А Рэ Витт? Он – мерзавец, но без Риты у нас ничего на него нет.
Без Риты не было ни компромата на виконта, ни денег для бедствующего семейства Ри Нэро – совсем ничего. Но Эн-Ферро, не верилось, что эта история закончится так.
- Иди спать, - сказал он другу. – С утра на свежую голову все обсудим.
- Погоди, - махнул рукой Ил. – Если, как ты говоришь, она знала, как надавить на Рэ Витта, то… Она же могла сразу сказать ему. И у него не было бы другого выхода – только принять ее условия и отдать половину. И не было бы всего этого.
