- Лара! Ты тут? Встречай гостей!
Никто не ответил, а из-за приоткрытой двери так призывно дохнуло теплом, что ни минуты больше не хотелось задерживаться на обледенелом крыльце.
- Заходи.
Рин снова, как в далеком детстве, почувствовал себя тут хозяином и, ничтоже сумняшеся, втолкнул замешкавшегося принца внутрь.
- Вот так мы и жили, - потянулся он, довольный, что и внутри дом совсем не изменился.
По крайней мере, прихожая, коридор и гостиная, в которую он заглянул с ходу: угли в камине, накрытый цветастым покрывалом диван, кресла под такими же накидками, старый шкаф (дверца, помнится, скрипела) и столик в углу.
- Лара, ты дома?
Тишина.
- Ну и ладно. Чай мы и сами заварить сумеем.
- А может, не надо? – Ленир топтался в коридоре и в комнату проходить не спешил.
- Почему это? – кард скинул подбитый мехом плащ и протянул к очагу руки. – Нас впустили, значит, мы тут свои. И вообще, что бы ни говорил Дэви, этот дом такой же мой, как и его. Нет, мой даже больше: он-то тут и дня не жил!
Окончательно уверившись в своем праве, Рин вытряхнул сопротивляющегося эльфа из шубы, подзатыльником сбил мохнатую лисью шапку, и втянул дорогого гостя в кухню. Здесь было еще теплее, пахло сушеными травами и пряностями.
- И чайник на месте, и воды малышка натаскала. Хозяюшка! – похвалил с умилением парень, заметив доверху наполненные ведра.
- А зомби где? – спросил подозрительно озирающийся принц.
- Там, - Рин указал на крышку погреба, на которой как раз топтался эльф.
Ленир сравнялся цветом лица с беленной стенкой и меленькими шажочками сошел с люка.
- Но если быть точным, - кард сделал вид, что не замечает метаний эльмарца, - драугр – это не совсем зомби. Зомби – тупой ходячий труп, как легко управляемый, так и легко уничтожаемый. Драугр – это в первую очередь темный дух: душа убийцы, солдата, двинувшегося в нескончаемых битвах… Ленни, ты слушаешь? Так вот, в отличие от зомби даугр обладает не только телом, но и душой. Переродившейся, но все-таки душой. И душа эта не связана с мертвым телом так, как это у нас, у живых - она как бы управляет им извне. Чтобы убить живого достаточно вышибить из него дух, так? А как убить того, чей дух уже давно обретается независимо от плоти?
- Как? – икнул эльф.
- Понятия не имею, - легкомысленно ответствовал Эн-Ферро. – Поэтому я и не занимаюсь некромантией.
- Что-то мне уже не хочется чая.
- Тогда давай поглядим на это дохлое чудище и вернемся в город? А вместо чая вина возьмем.
Не дожидаясь, пока Ленир опротестует это предложение, Рин наклонился к люку и дернул за кольцо. Крышка не поддалась, а пальцы кольнул знакомый холодок.
- Техника безопасности на высшем уровне, - с толикой разочарования констатировал магистр Пилаг третьей степени. – Лара поставила запор, чтобы никто туда не влез.
- Или оттуда не вылез, - дополнил эльф.
Спорить с этим было бы глупо.
Лара давно почувствовала гостей, но у нее было более важное дело, чем заваривать чай.
Вошедшему в библиотеку Сэллеру даже не пришлось притворяться, что он не удивился, увидев ее вальяжно расположившейся в кресле к камина, - в последнее время подобные встречи стали нормой.
- Я принесла тебе ракушку, - Лара кивнула на стол.
- Опять?
- Ты первый это начал.
- Это было лишь раз.
- Да. Но ты принес полную корзинку.
Буревестник взял со стола подарок. Длинная витая раковина, уже четвертая за последние двенадцать лет, легко умещалась в ладони и, как и те, предыдущие, излучала тепло.
- Мне показалось, что сейчас тебе это не помешает, - улыбнулась девушка.
- И многие получают от тебя такие подарки?
- Только ты.
- Знать бы, чем я удостоился подобной чести, - пробормотал маг.
- Ну-у… - она на мгновенье прикрыла глаза. – Ты мне нравишься. Я даже замуж за тебя собиралась…
- Что?!
Лара весело рассмеялась в ответ на его замешательство:
- Расслабься, Сэл. Это было давно, и я так и не определилась между тобой и Тином. - Ее улыбка померкла, уступая место задумчивости: – Очень давно…
- Я решил, что будет неплохо прогуляться, - неожиданно поделился мужчина. – С Витаром. Только вдвоем, как когда-то. Мне кажется, он переживает из-за рождения малышей, боится, что теперь все изменится. Хочу, чтобы он понял, что это не так.
- Он поймет, когда увидит. Но прогулка – хорошая идея. Уже решил, куда? Нет? Сходите на Алеузу. Мои будут рады вам обоим. Особенно мама. Она любит детей. Сейчас как раз готовит подарки для Дэви. У него день рождения через два дня. Он не любит праздновать, никогда не зовет гостей, но она все равно готовит…
Лара вдруг нахмурилась.
- Скажи, она часто жалуется на нас? На меня и Дэви?
- Мне – никогда.
- Значит, не жалуется. Кроме тебя ведь и некому. Иногда я думаю, что было бы хорошо, если бы у них с отцом был еще один ребенок. Нормальный.
- Что за глупости? – Сэл присел рядом, на подлокотник. – Родители вас любят, и им не нужны никакие другие дети. А нормальных… хм… Нормальных у них по умолчанию не получится. Наследственность.
- Точно, - девушка встряхнулась, быстро обняла его за шею и поцеловала в щеку, шепнув на ухо: - Наверное, я выбрала бы тебя.
И тут же, не оставляя времени ему на смущение, вскочила и сердито топнула ногой:
- Это уже слишком!
А в следующую секунду маг уже остался один.
Рин разворошил угли, подбросил дров и поставил на металлическую поверхность плиты наполненный водой чайник. Для Ленира, в родном мире которого еду до сих пор готовили на открытом огне подобная конструкция печи была в новинку, но Эн-Ферро решил, что в доме есть более интересные для изучения объекты.
- Тут была спальня родителей, - указал он на одну из дверей, снова втащив эльфа в гостиную. – А тут – моя. То есть, сначала – теть Галлина, но потом уже моя.
Он по-хозяйски распахнул двери и остановился на пороге.
- А теперь, кажется, Ларина.
На убранной постели лежало выходное атласное платье, пышное, нежно-зеленое, с изящной вышивкой. Тщательно отутюженное, оно словно ждало того часа, когда его наденут.
На столе были разложены книги, около десятка, все открытые: видимо, Лара делала какие-то выписки. Ленира привлек небольшой нож, вырезанный из оникса, но Эн-Ферро перехватил потянувшуюся к оружию руку.
- У тети Галлы был такой, только черный. Лучше не трогать. Сюда погляди!
На тумбочке у кровати сидела большая фарфоровая кукла. Игрушке, судя по всему, уделяли немало внимания: льняные локоны были завиты и уложены в красивую прическу, платье отглажено, а маленькие бархатные туфельки старательно вычищены.
- Надо же, - изумился принц, - Лара до сих пор играет в куклы?
- Неправильная постановка вопроса, Ленни. Надо так: «О боги, неужели Лара знает, что такое куклы?»!
- Верно. Я думал, у нее вместо игрушек были черепа и кости.
- Точно! Так и вижу, как малышка Лара прибегает в слезах к своему зануде-братцу и жалуется: «Дэви, Дэви! У моего зомби оторвалась ножка!»
- А он ей говорит, - включился в игру Ленир, - «Не плачь, я сделаю тебе нового!»
- Даже двух! Из наглого карда и тощего эльфа!
Парни испуганно застыли – последняя фраза принадлежала возникшей в дверях девушке.
- Ой, - выдавил улыбку принц, - а мы тут…
- На чай зашли, - закончил Рин.
- Моя комната – вам не чайная!
- Мы просто заглянули, - Эн-Ферро уже пришел в себя и не понимал, из-за чего, собственно, шум. – Если у тебя тут что-то сверхсекретное, могла бы защиту поставить.
- Я поставила, - хмуро сообщила Лара.
- Да? Что-то не заметил.
- А как же муравьи-убийцы?
- К-какие муравьи? – севшим голосом спросил кард, чувствуя, как что-то ползет у него по руке.
- Желтые джентайские муравьи, - обворожительно улыбнулась девушка.
Рин медленно поднял к лицу кисть и встретился взглядом с огромными фасеточными глазами янтарно-желтой букашки. Если, конечно, можно назвать букашкой создание величиной с мизинец, с толстым полупрозрачным брюшком, длинными усиками и зловеще шевелящимися жвалами.
- Оно ползет по мне, - закатив глаза и боясь пошевелиться, пропищал Ленир. – Рин, эта тварь ползет по моей ноге! Она у меня под одеждой!
Но Эн-Ферро было уже не до воплей товарища: вспотевшую спину щекотали мохнатые лапки. Опасаясь рассердить злобное насекомое, но еще больше страшась опоздать, Рин стянул свитер и принялся за пуговицы рубашки. Следуя его примеру, эльф запрыгал на месте, пытаясь выскочить из сапог, чтобы потом снять штаны.
- Подождите!
Услышав окрик Лары оба замерли, а девушка неспешно прошла к окну, сняла с подоконника небольшую деревянную шкатулку и открыла крышку. Послышалась нежная певучая мелодия.
- А теперь медленно и под музыку.
Ругаясь, на чем свет стоит, и на зловредную девчонку, и на себя за треклятое любопытство, Рин расправился все-таки с пуговицами, скинул рубашку, но проклятущие муравьи уже забрались за пояс. Кард схватился за пряжку, а рядом прыгал наследник эльфийского престола – в одном сапоге, со спущенными штанами и задранной на голову рубахой. Расстегнуть ремень, одновременно с этим оттаптывая пятки, чтобы разуться, оказалось непростой задачей, но Рин с нею справился. Отшвырнул от себя брюки и, тяжело дыша, обмахивался теперь хвостом.
- Прелесть какая! – обрадовалась хвосту Лара. – А все остальное – просто ужасно. И ни капли не похоже на шоу, которое я видела на канале для взрослых.
Она захлопнула и поставила на стол музыкальную шкатулку, каким-то образом сгребла сразу все их брошенные на пол вещи и направилась к выходу.
- А где муравьи? – ошарашено выговорил Ленир.
- Иллюзия, - выкрикнула из коридора девушка.
Скрипнула входная дверь, и одежда оказалась на снегу. А через несколько секунд неведомая сила выволокла туда сердито сопящих парней.
- Да ты!.. Да тебе… - карду фантазии не хватало, чтобы придумать «малявке» достойную кару.
- Ты… я… - ворчал собирающий по двору одежду принц. – Я тебе, знаешь, что сделаю!
- Что? – заинтересовалась с крыльца Лара.
- Я… Я Лару скажу, что ты канал для взрослых смотрела!
Девушка равнодушно передернула плечами и захлопнула дверь.
- И мы это так оставим? – возмутился Рин, спеша одеться, пока вещи не выстыли. – Слышишь, Ленни, мы еще придумаем, как отомстить за… за это. Да?
Дверь снова открылась.
- Еще раз вломитесь без приглашения, до конца жизни будете считать себя одуванчиками и бояться ветра.
Дверь закрылась.
- А с другой стороны, - принялся рассуждать Рин, - мы же не будем связываться с девчонкой?
Дэвигард не счел нужным скрывать свое присутствие, и Гвейн сразу же ощутил приход в свой мир гостя. А поняв, куда именно наведался юноша, дракон не смог это проигнорировать.
- Что ты тут делаешь?
Говорил старик резко, даже грубо, позабыв об уже вошедшем в привычку почтении.
Дэви отвел взгляд от сплетения трубок, по которым циркулировала розовая жидкость, и спокойно посмотрел в глаза хозяину.
- Ты так часто приходил в мой дом, что я решил, пора бы и мне посетить твой.
- Это – не дом.
- Действительно. Это больше похоже на склеп.
Полутемный грот, лампы под каменными сводами, медицинское оборудование, собранное в разных уголках Сопределья и тело в стеклянной коробке. Есть кое-что интересное, то, что можно взять на заметку, но в целом – совершенно не то.
- Похоронил бы ты ее, Гвейн.
Дракон молчал. Нервно, требовательно, ожидая одного – когда же он уйдет.
Дэви еще раз окинул взглядом пещеру и вышел. Когда-то он был сердит на старика, теперь осталась лишь жалость. Так здоровый жалеет калеку, свободный – раба, ощутивший вкус неба – того, кто никогда уже не сможет летать…
Когда после ужина отец сказал, чтобы завтра он был готов к прогулке, Витар ушам своим не поверил, а с утра решил, что это ему приснилось. Но Буревестник сам, только солнце встало, пришел в комнату сына и напомнил о намеченном походе.
- Засиделись мы с тобой, малыш. Совсем не годится.
Правда, радость немного поутихла, когда выяснилось, куда идут и на сколько. Не о таком Витар мечтал. Думал, сорвутся, как когда-то, на месяц-другой из родного мира, и понесется: сегодня здесь, завтра там. Разные миры, разные страны, поезда, самолеты, торговые обозы, гостиницы, трактиры, стоянки под открытым небом, под чужими, незнакомыми звездами… А оказалось, всего-то на два дня, на Алеузу. К Сумраку и тэсс Галле в гости.
Зато вдвоем, без ведьмы.
Мальчик собрал вещи: белье на смену, да пару рубашек. Сунул в сумку недочитанную книгу – все равно заняться будет нечем. Прежде, чем выйти из комнаты, посмотрелся в зеркало. Ощерился, глядя на свое отражение. Не зря же волчонком зовут? И точно же – волчонок: волосы серые, словно звериная шерсть, глаза в отца, карие, но светлее, чуть с желтизной, будто и впрямь волчьи, а сам худой, жилистый. Ростом, жаль, не вышел, другие к одиннадцати уже под три гиара вымахивают, так ведь и отец, если бабушке верить, только годам к двадцати в рост пошел, а до того все в недомерках ходил. Витар расстегнул цепочку, на которой висел медальон с маминым портретом, надел на нее кристалл-переводчик, спрятал все под рубаху и набросил на плечи куртку. Можно идти.
До Саела порталами. Тэсс Галла и делала коридор, давно еще. Отец Витара в телепортации был не силен, но готовый проход активировать – не новый прокладывать. Из сада прямо к станции. Подождали с полчаса, чая с открывающим попили, и на Алеузу.
А там – лето. И дождь, как из ведра.
- Второй день льет, - жаловалась тэсс Галла Буревестнику. – Хоть бери и облака разгоняй.
- Что ж еще не разогнала? – спросил маг с усмешкой.
- А смысл? Завтра все равно к Дэви собираемся. Праздновать или не праздновать – его дело, но родителям-то поздравить можно? Лар у него хотел задержаться, ты же знаешь, его хлебом не корми – только в горы выпусти. А я думала к Маризе наведаться…
В гостях с ходу усадили за стол и тоже поили чаем, но теперь с бисквитными пирожными и маленькими треугольными слойками со смородиновым джемом. Таких вкусных слоек Витар от рождения не пробовал, и уже ополовинил стоявшее перед ним блюдо. Отправлял в рот одну за другой и жевал – аж за ушами хрустело. Потому и разговора взрослых он почти не разбирал. Прислушался только, когда прозвучало его имя.
- Давай, я Витара с собой возьму? – предложила отцу чародейка. – Ну что ему с вами сидеть? А так в горы выберется на денек, потом на Свайлу – там парки, виртуальные площадки, мог бы с девочками играть…
Вот тут-то он и понял, к чему вообще эта прогулка.
Проглотил комом ставшее в горле сладкое тесто и, ни слова не говоря, поднялся из-за стола. Никто и внимания не обратил. Прошел по коридорам большого, даже больше, чем у них на Таре, дома и вышел в сад, прямо под дождь. Стоял, подставив лицо теплым каплям, и думал, как было бы здорово, если бы какая-нибудь из сверкающих вдали молний угодила прямо в него.
- Витар!
Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем отец его нашел. Буревестник подошел, стал рядом, не укрываясь от дождя, хоть легко мог отвести воду, и встряхнул мальчишку за плечи.
- Что случилось, сынок?
- Случилось? – Витар поднял на отца глаза, сдерживая желание оскалиться, как с утра перед зеркалом. – Ведьма твоя случилась! Ненавижу! – он рванулся, что было сил в сторону, но отцовские руки крепко вцепились в вымокшую рубашку. – Ненавижу ее, слышишь? Хоть бы она умерла! Как мама… Понял? Чтоб она умерла, твоя белобрысая… шлюха!
Никто не ответил, а из-за приоткрытой двери так призывно дохнуло теплом, что ни минуты больше не хотелось задерживаться на обледенелом крыльце.
- Заходи.
Рин снова, как в далеком детстве, почувствовал себя тут хозяином и, ничтоже сумняшеся, втолкнул замешкавшегося принца внутрь.
- Вот так мы и жили, - потянулся он, довольный, что и внутри дом совсем не изменился.
По крайней мере, прихожая, коридор и гостиная, в которую он заглянул с ходу: угли в камине, накрытый цветастым покрывалом диван, кресла под такими же накидками, старый шкаф (дверца, помнится, скрипела) и столик в углу.
- Лара, ты дома?
Тишина.
- Ну и ладно. Чай мы и сами заварить сумеем.
- А может, не надо? – Ленир топтался в коридоре и в комнату проходить не спешил.
- Почему это? – кард скинул подбитый мехом плащ и протянул к очагу руки. – Нас впустили, значит, мы тут свои. И вообще, что бы ни говорил Дэви, этот дом такой же мой, как и его. Нет, мой даже больше: он-то тут и дня не жил!
Окончательно уверившись в своем праве, Рин вытряхнул сопротивляющегося эльфа из шубы, подзатыльником сбил мохнатую лисью шапку, и втянул дорогого гостя в кухню. Здесь было еще теплее, пахло сушеными травами и пряностями.
- И чайник на месте, и воды малышка натаскала. Хозяюшка! – похвалил с умилением парень, заметив доверху наполненные ведра.
- А зомби где? – спросил подозрительно озирающийся принц.
- Там, - Рин указал на крышку погреба, на которой как раз топтался эльф.
Ленир сравнялся цветом лица с беленной стенкой и меленькими шажочками сошел с люка.
- Но если быть точным, - кард сделал вид, что не замечает метаний эльмарца, - драугр – это не совсем зомби. Зомби – тупой ходячий труп, как легко управляемый, так и легко уничтожаемый. Драугр – это в первую очередь темный дух: душа убийцы, солдата, двинувшегося в нескончаемых битвах… Ленни, ты слушаешь? Так вот, в отличие от зомби даугр обладает не только телом, но и душой. Переродившейся, но все-таки душой. И душа эта не связана с мертвым телом так, как это у нас, у живых - она как бы управляет им извне. Чтобы убить живого достаточно вышибить из него дух, так? А как убить того, чей дух уже давно обретается независимо от плоти?
- Как? – икнул эльф.
- Понятия не имею, - легкомысленно ответствовал Эн-Ферро. – Поэтому я и не занимаюсь некромантией.
- Что-то мне уже не хочется чая.
- Тогда давай поглядим на это дохлое чудище и вернемся в город? А вместо чая вина возьмем.
Не дожидаясь, пока Ленир опротестует это предложение, Рин наклонился к люку и дернул за кольцо. Крышка не поддалась, а пальцы кольнул знакомый холодок.
- Техника безопасности на высшем уровне, - с толикой разочарования констатировал магистр Пилаг третьей степени. – Лара поставила запор, чтобы никто туда не влез.
- Или оттуда не вылез, - дополнил эльф.
Спорить с этим было бы глупо.
Лара давно почувствовала гостей, но у нее было более важное дело, чем заваривать чай.
Вошедшему в библиотеку Сэллеру даже не пришлось притворяться, что он не удивился, увидев ее вальяжно расположившейся в кресле к камина, - в последнее время подобные встречи стали нормой.
- Я принесла тебе ракушку, - Лара кивнула на стол.
- Опять?
- Ты первый это начал.
- Это было лишь раз.
- Да. Но ты принес полную корзинку.
Буревестник взял со стола подарок. Длинная витая раковина, уже четвертая за последние двенадцать лет, легко умещалась в ладони и, как и те, предыдущие, излучала тепло.
- Мне показалось, что сейчас тебе это не помешает, - улыбнулась девушка.
- И многие получают от тебя такие подарки?
- Только ты.
- Знать бы, чем я удостоился подобной чести, - пробормотал маг.
- Ну-у… - она на мгновенье прикрыла глаза. – Ты мне нравишься. Я даже замуж за тебя собиралась…
- Что?!
Лара весело рассмеялась в ответ на его замешательство:
- Расслабься, Сэл. Это было давно, и я так и не определилась между тобой и Тином. - Ее улыбка померкла, уступая место задумчивости: – Очень давно…
- Я решил, что будет неплохо прогуляться, - неожиданно поделился мужчина. – С Витаром. Только вдвоем, как когда-то. Мне кажется, он переживает из-за рождения малышей, боится, что теперь все изменится. Хочу, чтобы он понял, что это не так.
- Он поймет, когда увидит. Но прогулка – хорошая идея. Уже решил, куда? Нет? Сходите на Алеузу. Мои будут рады вам обоим. Особенно мама. Она любит детей. Сейчас как раз готовит подарки для Дэви. У него день рождения через два дня. Он не любит праздновать, никогда не зовет гостей, но она все равно готовит…
Лара вдруг нахмурилась.
- Скажи, она часто жалуется на нас? На меня и Дэви?
- Мне – никогда.
- Значит, не жалуется. Кроме тебя ведь и некому. Иногда я думаю, что было бы хорошо, если бы у них с отцом был еще один ребенок. Нормальный.
- Что за глупости? – Сэл присел рядом, на подлокотник. – Родители вас любят, и им не нужны никакие другие дети. А нормальных… хм… Нормальных у них по умолчанию не получится. Наследственность.
- Точно, - девушка встряхнулась, быстро обняла его за шею и поцеловала в щеку, шепнув на ухо: - Наверное, я выбрала бы тебя.
И тут же, не оставляя времени ему на смущение, вскочила и сердито топнула ногой:
- Это уже слишком!
А в следующую секунду маг уже остался один.
Рин разворошил угли, подбросил дров и поставил на металлическую поверхность плиты наполненный водой чайник. Для Ленира, в родном мире которого еду до сих пор готовили на открытом огне подобная конструкция печи была в новинку, но Эн-Ферро решил, что в доме есть более интересные для изучения объекты.
- Тут была спальня родителей, - указал он на одну из дверей, снова втащив эльфа в гостиную. – А тут – моя. То есть, сначала – теть Галлина, но потом уже моя.
Он по-хозяйски распахнул двери и остановился на пороге.
- А теперь, кажется, Ларина.
На убранной постели лежало выходное атласное платье, пышное, нежно-зеленое, с изящной вышивкой. Тщательно отутюженное, оно словно ждало того часа, когда его наденут.
На столе были разложены книги, около десятка, все открытые: видимо, Лара делала какие-то выписки. Ленира привлек небольшой нож, вырезанный из оникса, но Эн-Ферро перехватил потянувшуюся к оружию руку.
- У тети Галлы был такой, только черный. Лучше не трогать. Сюда погляди!
На тумбочке у кровати сидела большая фарфоровая кукла. Игрушке, судя по всему, уделяли немало внимания: льняные локоны были завиты и уложены в красивую прическу, платье отглажено, а маленькие бархатные туфельки старательно вычищены.
- Надо же, - изумился принц, - Лара до сих пор играет в куклы?
- Неправильная постановка вопроса, Ленни. Надо так: «О боги, неужели Лара знает, что такое куклы?»!
- Верно. Я думал, у нее вместо игрушек были черепа и кости.
- Точно! Так и вижу, как малышка Лара прибегает в слезах к своему зануде-братцу и жалуется: «Дэви, Дэви! У моего зомби оторвалась ножка!»
- А он ей говорит, - включился в игру Ленир, - «Не плачь, я сделаю тебе нового!»
- Даже двух! Из наглого карда и тощего эльфа!
Парни испуганно застыли – последняя фраза принадлежала возникшей в дверях девушке.
- Ой, - выдавил улыбку принц, - а мы тут…
- На чай зашли, - закончил Рин.
- Моя комната – вам не чайная!
- Мы просто заглянули, - Эн-Ферро уже пришел в себя и не понимал, из-за чего, собственно, шум. – Если у тебя тут что-то сверхсекретное, могла бы защиту поставить.
- Я поставила, - хмуро сообщила Лара.
- Да? Что-то не заметил.
- А как же муравьи-убийцы?
- К-какие муравьи? – севшим голосом спросил кард, чувствуя, как что-то ползет у него по руке.
- Желтые джентайские муравьи, - обворожительно улыбнулась девушка.
Рин медленно поднял к лицу кисть и встретился взглядом с огромными фасеточными глазами янтарно-желтой букашки. Если, конечно, можно назвать букашкой создание величиной с мизинец, с толстым полупрозрачным брюшком, длинными усиками и зловеще шевелящимися жвалами.
- Оно ползет по мне, - закатив глаза и боясь пошевелиться, пропищал Ленир. – Рин, эта тварь ползет по моей ноге! Она у меня под одеждой!
Но Эн-Ферро было уже не до воплей товарища: вспотевшую спину щекотали мохнатые лапки. Опасаясь рассердить злобное насекомое, но еще больше страшась опоздать, Рин стянул свитер и принялся за пуговицы рубашки. Следуя его примеру, эльф запрыгал на месте, пытаясь выскочить из сапог, чтобы потом снять штаны.
- Подождите!
Услышав окрик Лары оба замерли, а девушка неспешно прошла к окну, сняла с подоконника небольшую деревянную шкатулку и открыла крышку. Послышалась нежная певучая мелодия.
- А теперь медленно и под музыку.
Ругаясь, на чем свет стоит, и на зловредную девчонку, и на себя за треклятое любопытство, Рин расправился все-таки с пуговицами, скинул рубашку, но проклятущие муравьи уже забрались за пояс. Кард схватился за пряжку, а рядом прыгал наследник эльфийского престола – в одном сапоге, со спущенными штанами и задранной на голову рубахой. Расстегнуть ремень, одновременно с этим оттаптывая пятки, чтобы разуться, оказалось непростой задачей, но Рин с нею справился. Отшвырнул от себя брюки и, тяжело дыша, обмахивался теперь хвостом.
- Прелесть какая! – обрадовалась хвосту Лара. – А все остальное – просто ужасно. И ни капли не похоже на шоу, которое я видела на канале для взрослых.
Она захлопнула и поставила на стол музыкальную шкатулку, каким-то образом сгребла сразу все их брошенные на пол вещи и направилась к выходу.
- А где муравьи? – ошарашено выговорил Ленир.
- Иллюзия, - выкрикнула из коридора девушка.
Скрипнула входная дверь, и одежда оказалась на снегу. А через несколько секунд неведомая сила выволокла туда сердито сопящих парней.
- Да ты!.. Да тебе… - карду фантазии не хватало, чтобы придумать «малявке» достойную кару.
- Ты… я… - ворчал собирающий по двору одежду принц. – Я тебе, знаешь, что сделаю!
- Что? – заинтересовалась с крыльца Лара.
- Я… Я Лару скажу, что ты канал для взрослых смотрела!
Девушка равнодушно передернула плечами и захлопнула дверь.
- И мы это так оставим? – возмутился Рин, спеша одеться, пока вещи не выстыли. – Слышишь, Ленни, мы еще придумаем, как отомстить за… за это. Да?
Дверь снова открылась.
- Еще раз вломитесь без приглашения, до конца жизни будете считать себя одуванчиками и бояться ветра.
Дверь закрылась.
- А с другой стороны, - принялся рассуждать Рин, - мы же не будем связываться с девчонкой?
Дэвигард не счел нужным скрывать свое присутствие, и Гвейн сразу же ощутил приход в свой мир гостя. А поняв, куда именно наведался юноша, дракон не смог это проигнорировать.
- Что ты тут делаешь?
Говорил старик резко, даже грубо, позабыв об уже вошедшем в привычку почтении.
Дэви отвел взгляд от сплетения трубок, по которым циркулировала розовая жидкость, и спокойно посмотрел в глаза хозяину.
- Ты так часто приходил в мой дом, что я решил, пора бы и мне посетить твой.
- Это – не дом.
- Действительно. Это больше похоже на склеп.
Полутемный грот, лампы под каменными сводами, медицинское оборудование, собранное в разных уголках Сопределья и тело в стеклянной коробке. Есть кое-что интересное, то, что можно взять на заметку, но в целом – совершенно не то.
- Похоронил бы ты ее, Гвейн.
Дракон молчал. Нервно, требовательно, ожидая одного – когда же он уйдет.
Дэви еще раз окинул взглядом пещеру и вышел. Когда-то он был сердит на старика, теперь осталась лишь жалость. Так здоровый жалеет калеку, свободный – раба, ощутивший вкус неба – того, кто никогда уже не сможет летать…
Когда после ужина отец сказал, чтобы завтра он был готов к прогулке, Витар ушам своим не поверил, а с утра решил, что это ему приснилось. Но Буревестник сам, только солнце встало, пришел в комнату сына и напомнил о намеченном походе.
- Засиделись мы с тобой, малыш. Совсем не годится.
Правда, радость немного поутихла, когда выяснилось, куда идут и на сколько. Не о таком Витар мечтал. Думал, сорвутся, как когда-то, на месяц-другой из родного мира, и понесется: сегодня здесь, завтра там. Разные миры, разные страны, поезда, самолеты, торговые обозы, гостиницы, трактиры, стоянки под открытым небом, под чужими, незнакомыми звездами… А оказалось, всего-то на два дня, на Алеузу. К Сумраку и тэсс Галле в гости.
Зато вдвоем, без ведьмы.
Мальчик собрал вещи: белье на смену, да пару рубашек. Сунул в сумку недочитанную книгу – все равно заняться будет нечем. Прежде, чем выйти из комнаты, посмотрелся в зеркало. Ощерился, глядя на свое отражение. Не зря же волчонком зовут? И точно же – волчонок: волосы серые, словно звериная шерсть, глаза в отца, карие, но светлее, чуть с желтизной, будто и впрямь волчьи, а сам худой, жилистый. Ростом, жаль, не вышел, другие к одиннадцати уже под три гиара вымахивают, так ведь и отец, если бабушке верить, только годам к двадцати в рост пошел, а до того все в недомерках ходил. Витар расстегнул цепочку, на которой висел медальон с маминым портретом, надел на нее кристалл-переводчик, спрятал все под рубаху и набросил на плечи куртку. Можно идти.
До Саела порталами. Тэсс Галла и делала коридор, давно еще. Отец Витара в телепортации был не силен, но готовый проход активировать – не новый прокладывать. Из сада прямо к станции. Подождали с полчаса, чая с открывающим попили, и на Алеузу.
А там – лето. И дождь, как из ведра.
- Второй день льет, - жаловалась тэсс Галла Буревестнику. – Хоть бери и облака разгоняй.
- Что ж еще не разогнала? – спросил маг с усмешкой.
- А смысл? Завтра все равно к Дэви собираемся. Праздновать или не праздновать – его дело, но родителям-то поздравить можно? Лар у него хотел задержаться, ты же знаешь, его хлебом не корми – только в горы выпусти. А я думала к Маризе наведаться…
В гостях с ходу усадили за стол и тоже поили чаем, но теперь с бисквитными пирожными и маленькими треугольными слойками со смородиновым джемом. Таких вкусных слоек Витар от рождения не пробовал, и уже ополовинил стоявшее перед ним блюдо. Отправлял в рот одну за другой и жевал – аж за ушами хрустело. Потому и разговора взрослых он почти не разбирал. Прислушался только, когда прозвучало его имя.
- Давай, я Витара с собой возьму? – предложила отцу чародейка. – Ну что ему с вами сидеть? А так в горы выберется на денек, потом на Свайлу – там парки, виртуальные площадки, мог бы с девочками играть…
Вот тут-то он и понял, к чему вообще эта прогулка.
Проглотил комом ставшее в горле сладкое тесто и, ни слова не говоря, поднялся из-за стола. Никто и внимания не обратил. Прошел по коридорам большого, даже больше, чем у них на Таре, дома и вышел в сад, прямо под дождь. Стоял, подставив лицо теплым каплям, и думал, как было бы здорово, если бы какая-нибудь из сверкающих вдали молний угодила прямо в него.
- Витар!
Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем отец его нашел. Буревестник подошел, стал рядом, не укрываясь от дождя, хоть легко мог отвести воду, и встряхнул мальчишку за плечи.
- Что случилось, сынок?
- Случилось? – Витар поднял на отца глаза, сдерживая желание оскалиться, как с утра перед зеркалом. – Ведьма твоя случилась! Ненавижу! – он рванулся, что было сил в сторону, но отцовские руки крепко вцепились в вымокшую рубашку. – Ненавижу ее, слышишь? Хоть бы она умерла! Как мама… Понял? Чтоб она умерла, твоя белобрысая… шлюха!
