Колдун прошел сперва в свою комнату, бросил там сумку, затем – в ванную, чтобы вымыть руки, и только потом на кухню, в качестве приглашения оставив за собой распахнутую дверь, которую я плотно прикрыла, войдя следом.
- Ну? - Он стоял посреди комнаты, выжидающе сложив на груди руки. – Отчего не спится?
Я выдержала его взгляд и постаралась скопировать косую ухмылку:
- Да вот, снова Ван Дейк является, говорит, что нужно бы тебя добить.
- Так вперед. – Гад неблагодарный равнодушно передернул плечами. – Тебе нож подать или в этот раз душить будешь?
- Лучше нож. Душить, как у тебя, у меня, боюсь, не получится.
Я вспомнила сдавившие горло пальцы и непроизвольно коснулась шеи. Голубой лед с хрустом пошел мелкими трещинками.
- Ася, ты… молодец…
Точно! А теперь пожми мне руку, раз уж почетную грамоту нарисовать не сподобился!
- Не молодец, а девица, - поправила я, прежде чем забросать его вопросами. - Что происходит? Где ты был? Почему Сережка снова на взводе?
- Сережка? – скривился колдун. – Сережка твой сидит в уюте и тепле, пока мы с тобой от зомби отбиваемся и с призраками воюем. Видно, уже с жиру бесится.
- Наверное, - не стала я спорить. – Тебе видней. Кирилл так же бесился, пока ты его не успокоил?
Только богу известно, чего мне стоило произнести эти слова, но другого способа пробиться к нему, настоящему, живому, как в той вспышке света, на миг разогнавшей готовую сожрать меня тьму, я не видела.
Сокол дернулся, словно от оплеухи, зажмурился и резко отвернулся. Медленно прошел к окну и уткнулся лбом в стекло.
- Как тебе Ван Дейк? – спросил он, когда от тишины уже готовы были полопаться натянутые нервы. – Впечатляет, да? Говорили, он совсем обезумел, когда высосал силу Мокоши, но это чушь, Ася, полная чушь. Мы с ним общались, можно сказать, пока я работал с седьмым вместилищем. Очень тесно. Расчетливая, злопамятная сволочь. Угрожал. Уговаривал. Обещал все муки ада или власть и неограниченные возможности. Видимо, Алекс еще тогда купился на эти обещания. А я… Кирилла он выбрал не случайно. И к полноценному вселению не стремился, как сейчас. Создал мне все условия для продолжения исследований – я же сам этого хотел.
Темный умолк. Обернулся ко мне, и я отшатнулась, увидев его глаза.
- Голландец создал мне все условия. И я закончил свою работу.
«Если думаешь, Сокол просто сидел рядом и держал его за руку, ошибаешься, - услышала я голос некроманта Шурика. - Я видел тело: следы инъекций, ожоги в местах крепления электродов… Конечно, все решили, что так он удерживал Ван Дейка, чтобы тот не разгулялся, но я-то знаю правду. А теперь и ты тоже»
Теперь я знала эту правду наверняка.
- Это было последнее, о чем Кирилл меня попросил: разобраться с этой сволочью. В последней просьбе не отказывают. Тем более…
Он не договорил, но я поняла, что он хотел сказать. Сокол винил себя в смерти брата не меньше, чем Ван Дейка, а может и больше: он навлек на себя гнев голландца, а после сам же его и выпустил.
- Ты действительно знаешь, как перекрыть каналы и не впустить его? – спросила я спустя несколько минут молчания, чтобы вернуть его из прошлого в настоящее.
- Мы разрабатывали способы перемещения сущностей, которые не были бы привязаны к определенному времени и астрологическим циклам, - его голос, ровный и бесстрастный, был похож на автоответчик. – Усовершенствовали формулы Ван Дейка. Взлом можно было произвести уже за сутки до вселения, чтобы заказчику не пришлось ждать. Закрытие каналов рассматривали на случай отсрочки… Да, я знаю, как это сделать, хоть и не проводил тестов на людях. Но эксперименты на крысах и собаках заканчивались успешно в девяти случаях из десяти.
Девяносто процентов – это не сто, а крысы – не люди. Но я смолчала.
- Ты забрал все файлы и уничтожил копии. Зачем?
- Зачем? – Сокол задумался. – Наверное, затем, что жизнь дается лишь раз. Очевидно, это неспроста, и не стоит вмешиваться в установленный порядок вещей. А благие намерения: жизнь насильника и убийцы в обмен на жизнь умирающего от СПИДа художника, вечный Да Винчи и долгоиграющий Моцарт… Алекс ведь говорил тебе о долгоиграющем Моцарте? Не мог не сказать – ему редко удаются удачные шутки, и каждую он повторяет раз по сто… Благими намерениями, Ася, я вымостил дорогу в свой персональный ад. И не хочу, чтобы за мною пошли другие.
Если бы сейчас он спросил, доверяю ли я ему…
Но он не о чем не спрашивал. Молча подошел ко мне и взял за руку, так же без слов накрыл ладонью оставшиеся от его пальцев синяки на запястье. К коже как будто приложили лед, а взволнованно бившееся сердце успокоилось и вернулось в привычный размеренный ритм…
- Мило.
Я вздрогнула, услышав за спиной Сережкин голос.
- Тоже не спится? – Сокол спокойно отпустил мою руку, на которой теперь не было ни пятнышка. – Тогда составь Анастасии компанию, а я пойду прилягу.
Он прошел мимо Серого, задев того плечом, и скрылся в неосвещенном коридоре. Парень сердито рыкнул и, даже не взглянув в мою сторону, направился за колдуном.
Господи, не хватало сейчас каких-то неуместных разборок!
Но когда я подошла к их комнате, услышала только негромкий и вполне мирный голос темного:
- Держи себя в руках, Сережа. Ты сам нервируешь ее раньше времени…
И конечно же, в следующий миг дверь распахнулась.
- Доброй ночи, Ася, - пожелали мне с насмешливой полуулыбкой.
Доброй ночи…
Наверное, он что-то сделал, когда держал меня за руку, что-то, от чего я спокойно спала всю ночь, без тревог и без снов. Но вот пробуждение никак нельзя было назвать приятным.
Сначала что-то стукнуло в стену, затем с грохотом повалилось на пол. Захлопали дверьми, затопали.
- Да пошел ты…
Я зажала руками уши: маршрут Сережка предлагал затейливый. Кому, интересно?
Хотя вариантов не так уж много.
- Хамить мне не надо, Сережа. Могу и ответить.
- Да черта с два ты что-то можешь! Только стволом размахивать!
- Чего это они? – шепотом спросила у меня Натали.
Я пожала плечами. Видимо, продолжают вчерашний разговор.
- Я тебе, Сережа, и без ствола навешаю – до конца жизни хватит, - Сокол повысил голос, а поскольку делал он так нечасто, знак был недобрый.
- До конца жизни? – рассмеялся Серый. – До конца? Денька на три, да?
- Истерику прекратил! – гаркнул колдун. – Иначе я это сделаю. И мои методы тебе не понравятся.
- Сейчас весь дом перебудят. – Натали встревожено выбралась из постели. – Совсем с ума сошли!
Часы показывали начало десятого, вряд ли в доме кто-то, кроме нас с ней, спал до этого времени. Но, подойдя к окну, я заметила, что крики из нашей квартиры привлекли внимание караульных у подъезда. «Алкаши» обсуждали что-то, задрав головы, тетка с таксой замерла на дорожке, и даже собака, казалось, посматривает вверх и прислушивается. Точно, с ума сошли!
- Что вы тут устроили? – вылетела я на кухню.
- А, Анастасия, - скривился при виде меня темный. – Утихомирьте своего приятеля, бога ради… Достал уже!
- Чего?!
Не знаю, что сделал бы Серый, если бы я не встала между ним и Соколом, отчего-то вновь перешедшим в обращении ко мне на «вы».
- Сереж, пойдем…
- Насть, не лезь, пожалуйста. Сами разберемся.
- Вы не разбираетесь, вы орете друг на друга. Может, успокоиться и нормально поговорить?
- Нормально, Анастасия, говорят с нормальными людьми, - желчно ввернул от окна темный. – Сергея я к этой категории с недавних пор не отношу.
- Да ты… ты…
Сережка не стал отталкивать меня с пути, чтобы прорваться к обидчику: схватил со стола сахарницу и со всей дури швырнул в раскуривающего сигарету колдуна. Не попал, но оконное стекло разлетелось вдребезги, и Сокола, кажется, задело осколками.
- Ах, ты ж гаденыш, - прошипел он. – С-сопляк! Я тебе сейчас…
- А ну прекратили! – Натали стала в дверях, уперев руки в боки. – Иначе сейчас я орать буду. Антон! Антон, ты где?
- Здесь, - как по волшебству появился рядом с ней охотник.
- Антон, как единственный нормальный мужчина в этом доме, можешь мне объяснить, что происходит?
Лысый развел руками.
- Ясно. Тогда слушайте оба сюда…
Провести воспитательную работу Нат помешал звонок в дверь.
- Соседи, - хмыкнула она. – Или охрана наша переполошилась.
Скорее, второе. Соседи не слишком торопятся принимать участие в скандалах, чтобы и себе не отхватить.
В выводах я не ошиблась: Антон открыл и негромко уверил кого-то, что у нас все в порядке. И сахарницы у нас сами по себе летают, да. В это, возможно, даже поверили бы, если бы выскочивший в коридор Сережка не накинулся на визитера:
- О, примчался! Кто послал, если не секрет? Ле Бон? Ван Дейк? У вас там как, если по совместительству работаешь, налоговая не сильно прижимает?
- Да заткнись ты уже! – Сокол выбежал следом, отпихнув меня, а потом и Натали, и сгреб парня за грудки. – Визжишь как баба!
- Кто – баба? – Серый извернулся, вырвался у темного из рук, и резко ударил того кулаком в живот. – Я – баба? Да ты у меня сейчас…
Ударить второй раз колдун ему не позволил: перехватил кулак у своего лица, с силой оттолкнул, и тут же замахнулся сам…
- Сережа!
Парень пошатнулся, но устоял на ногах. Из рассеченной губы потекла по подбородку кровь.
- Все рассмотрел? – вызверился Сокол на замершего на пороге светлого, того самого очкарика, что вел нас по городу перед тем, как Акопян «пригласил» меня на конфиденциальную встречу. – Теперь пшел отсюда!
Он с грохотом захлопнул дверь у него перед носом и повернулся к Сергею.
- Продолжим? Или тебе хватило?
- Хватило, - Серый скривил разбитые губы. – До конца жизни…
Я хотела подойти к нему, успокоить, расспросить, что случилось, но Сережка оттолкнул меня – не сильно, скорее просто отстранился – и, бросив недобрый взгляд на Сокола, побрел в комнату. Пойти за ним темный мне не позволил: сжал руку и покачал головой.
- Пусть побудет один. Поостынет. А вы… Приведите себя в порядок, Анастасия Валерьевна. В доме посторонние мужчины, а вы разгуливаете, как… как не пойми кто.
Что? Я вспыхнула и вырвала у него свою руку. Не пойми кто? На мне были майка и шорты, заменявшие мне пижаму с первого дня на этой квартире, и ничего неприличного в этом наряде я не видела. Да и ночью, этой и в предыдущие тоже, он мне претензий не высказывал.
- Оденьтесь! – велел он приказным тоном. – Нат, тебя это тоже касается!
- Сокол…Ты что, пьян? – обалдела Натали. – Что за…
- Оделись, обе! Причесались, почистили зубы, и приготовили завтрак! Десять минут на все! Я понятно говорю?
Наташа оторопело попятилась, в растерянных синих глазах заблестели слезы.
Сволочь ты все-таки, Сокол! Ладно я, но на нее-то зачем орать?
Тем не менее, спорить с темным желания не было. Мы послушно вернулись в спальню, я натянула джинсы и футболку, Нат надела скромное белое платье. Причесались. По очереди сходили в ванную. Уложились в отведенное нам время, только завтрак, конечно, приготовить не успели. И аппетита не было…
- Милиция приехала, - сообщил стоявший у разбитого окна Антон. – Наверное, кто-то из соседей вызвал.
- Прекрасно. – Сокол затушил сигарету.
Никто не рискнул напомнить ему, что курить теперь нужно на балконе, и темный дымил прямо посреди кухни, струшивая пепел в раковину.
- Настя, – позвал из коридора Серый. – Иди сюда.
Я вышла и парень тут же сунул мне в руки мою сумочку. Большая сумка, в которой мы привезли сюда свои вещи, стояла у его ног.
- Сереж, что ты…
- Пойдем. Нечего нам тут делать.
- Серый! Да что происходит, в конце концов? Ты можешь мне объяснить?
- Могу. Вот по дороге и объясню. И про Сокола, и про его гениальный план.
- Куда-то собираешься, Сережа? – материализовался рядом колдун. – Не поторопился?
- Нет. Как раз успел.
- Глупостей только делать не надо.
- Не бойся, не наделаю.
Сережка схватил меня за руку и, как я не упиралась, потащил к выходу. За дверью обнаружился расхаживающий по площадке молодой человек в милицейской форме.
- Здравствуйте…- начал он строгим, полагающимся при исполнении тоном.
- До свидания, - буквально отшвырнул его с дороги Серый. – Давай, Настюха, быстрее!
Он волочил меня вниз по ступенькам, и я едва успевала переставлять ноги. На выходе из подъезда путь преградил один из «алкашей», но Сережка, не останавливаясь, попросту сшиб его плечом, и мы вылетели на улицу.
- Быстрее, Насть. Быстрее!
- Сережа…
- Сергей! – раздалось за спиной, и мы с парнем одновременно споткнулись от этого окрика и замерли.
Между лопаток пробежал холодок.
Сережка отпустил мою руку и развернулся к догнавшему нас Соколу.
- Я же тебя предупреждал, Сережа?
Темный стоял шагах в десяти от нас, направив на Серого пистолет. Еще метров десять, и мы свернули бы за угол дома. Еще две минуты, и остановили бы одну из проезжающих мимо машин…
- Я тебя предупреждал?
Светлые на лавочке, милиционеры в припаркованном у клумбы «бобике» - неужели никто ничего не сделает?!
Никто. Ничего.
Я шагнула вперед, чтобы, как с утра на кухне, встать между ними, но Сережка оттолкнул меня в сторону. А в следующий миг грянул выстрел. И еще один…
Я даже не закричала. Не смогла. Дыхание перехватило, ноги подкосились, и я упала.
…А Сережка стоял еще какое-то время, и по белой рубашке расплывались, сливаясь, два алых пятна…
Когда он рухнул на землю, мир вокруг нас ожил. Кто-то закричал, бросился к Серому… Как будто теперь можно было что-то изменить… Бравые ребята в форме, пересилив страх, выскочили из машины, и повалили на асфальт и не думавшего сопротивляться Сокола. За их спинами промелькнуло на миг испуганное лицо Нат…
Выгуливавшая таксу женщина неспешно приблизилась к Сережке, положила ладонь на шею. Отрицательно покачала головой, глядя на спешащего к ней очкарика. Но тот решил удостовериться сам, и досадливо сплюнул, брезгливо тряхнув рукой, на которую попало несколько алых капель.
- Вы врач? – подбежал к нему молоденький милиционер, тот самый, что поднимался к нам в квартиру. – Здесь есть врач?
До сегодняшнего дня я была уверена, что так кричат только в кино. В глупом кино с погонями и выстрелами…
- Здесь есть врач, - прозвучал, перекрывая суетливый гам, отрешенный, лишенный эмоций голос. – Но ему он уже не нужен.
Господи… Что же ты наделал, Сокол? Пусть тебе плевать было на Серого, на меня… Но как ты сам будешь жить после этого? Снова…
Темного усадили в машину. Натали о чем-то спорила с блюстителями порядка, но, в конце концов, ей разрешили поехать с ним. Хлопнула дверца, и «бобик» медленно выехал со двора. Мигалки на крыше у них не было…
Потом примчалась «скорая». Быстро, не так как за папой, всего минут через пять или десять, но все равно поздно. Сережку переложили на носилки, накрыли простыней… Я все это время сидела на земле, не решаясь приблизиться к нему, но когда тело уже собирались погрузить в машину, опомнилась, вскочила на ноги и рванулась вперед.
- Вы вместе? – спросил молодой светловолосый доктор в аккуратной белой шапочке. – Поедете с нами.
Что-то было неправильное в этом предложении, совсем не те слова, не те интонации… Не так, как в кино.
В кино Сережку уже очертили бы мелом, натянули бы ярко-желтые ленты вокруг, и строгие милиционеры отгоняли бы от места преступления праздных зевак. Тут же из людей в форме остался лишь один щупленький парнишка. Он без слов наблюдал за действиями медиков, а затем подхватил с дорожки сумку Серого и забросил в «скорую». Забрался следом, присел рядом со мной и скомандовал:
- Ну? - Он стоял посреди комнаты, выжидающе сложив на груди руки. – Отчего не спится?
Я выдержала его взгляд и постаралась скопировать косую ухмылку:
- Да вот, снова Ван Дейк является, говорит, что нужно бы тебя добить.
- Так вперед. – Гад неблагодарный равнодушно передернул плечами. – Тебе нож подать или в этот раз душить будешь?
- Лучше нож. Душить, как у тебя, у меня, боюсь, не получится.
Я вспомнила сдавившие горло пальцы и непроизвольно коснулась шеи. Голубой лед с хрустом пошел мелкими трещинками.
- Ася, ты… молодец…
Точно! А теперь пожми мне руку, раз уж почетную грамоту нарисовать не сподобился!
- Не молодец, а девица, - поправила я, прежде чем забросать его вопросами. - Что происходит? Где ты был? Почему Сережка снова на взводе?
- Сережка? – скривился колдун. – Сережка твой сидит в уюте и тепле, пока мы с тобой от зомби отбиваемся и с призраками воюем. Видно, уже с жиру бесится.
- Наверное, - не стала я спорить. – Тебе видней. Кирилл так же бесился, пока ты его не успокоил?
Только богу известно, чего мне стоило произнести эти слова, но другого способа пробиться к нему, настоящему, живому, как в той вспышке света, на миг разогнавшей готовую сожрать меня тьму, я не видела.
Сокол дернулся, словно от оплеухи, зажмурился и резко отвернулся. Медленно прошел к окну и уткнулся лбом в стекло.
- Как тебе Ван Дейк? – спросил он, когда от тишины уже готовы были полопаться натянутые нервы. – Впечатляет, да? Говорили, он совсем обезумел, когда высосал силу Мокоши, но это чушь, Ася, полная чушь. Мы с ним общались, можно сказать, пока я работал с седьмым вместилищем. Очень тесно. Расчетливая, злопамятная сволочь. Угрожал. Уговаривал. Обещал все муки ада или власть и неограниченные возможности. Видимо, Алекс еще тогда купился на эти обещания. А я… Кирилла он выбрал не случайно. И к полноценному вселению не стремился, как сейчас. Создал мне все условия для продолжения исследований – я же сам этого хотел.
Темный умолк. Обернулся ко мне, и я отшатнулась, увидев его глаза.
- Голландец создал мне все условия. И я закончил свою работу.
«Если думаешь, Сокол просто сидел рядом и держал его за руку, ошибаешься, - услышала я голос некроманта Шурика. - Я видел тело: следы инъекций, ожоги в местах крепления электродов… Конечно, все решили, что так он удерживал Ван Дейка, чтобы тот не разгулялся, но я-то знаю правду. А теперь и ты тоже»
Теперь я знала эту правду наверняка.
- Это было последнее, о чем Кирилл меня попросил: разобраться с этой сволочью. В последней просьбе не отказывают. Тем более…
Он не договорил, но я поняла, что он хотел сказать. Сокол винил себя в смерти брата не меньше, чем Ван Дейка, а может и больше: он навлек на себя гнев голландца, а после сам же его и выпустил.
- Ты действительно знаешь, как перекрыть каналы и не впустить его? – спросила я спустя несколько минут молчания, чтобы вернуть его из прошлого в настоящее.
- Мы разрабатывали способы перемещения сущностей, которые не были бы привязаны к определенному времени и астрологическим циклам, - его голос, ровный и бесстрастный, был похож на автоответчик. – Усовершенствовали формулы Ван Дейка. Взлом можно было произвести уже за сутки до вселения, чтобы заказчику не пришлось ждать. Закрытие каналов рассматривали на случай отсрочки… Да, я знаю, как это сделать, хоть и не проводил тестов на людях. Но эксперименты на крысах и собаках заканчивались успешно в девяти случаях из десяти.
Девяносто процентов – это не сто, а крысы – не люди. Но я смолчала.
- Ты забрал все файлы и уничтожил копии. Зачем?
- Зачем? – Сокол задумался. – Наверное, затем, что жизнь дается лишь раз. Очевидно, это неспроста, и не стоит вмешиваться в установленный порядок вещей. А благие намерения: жизнь насильника и убийцы в обмен на жизнь умирающего от СПИДа художника, вечный Да Винчи и долгоиграющий Моцарт… Алекс ведь говорил тебе о долгоиграющем Моцарте? Не мог не сказать – ему редко удаются удачные шутки, и каждую он повторяет раз по сто… Благими намерениями, Ася, я вымостил дорогу в свой персональный ад. И не хочу, чтобы за мною пошли другие.
Если бы сейчас он спросил, доверяю ли я ему…
Но он не о чем не спрашивал. Молча подошел ко мне и взял за руку, так же без слов накрыл ладонью оставшиеся от его пальцев синяки на запястье. К коже как будто приложили лед, а взволнованно бившееся сердце успокоилось и вернулось в привычный размеренный ритм…
- Мило.
Я вздрогнула, услышав за спиной Сережкин голос.
- Тоже не спится? – Сокол спокойно отпустил мою руку, на которой теперь не было ни пятнышка. – Тогда составь Анастасии компанию, а я пойду прилягу.
Он прошел мимо Серого, задев того плечом, и скрылся в неосвещенном коридоре. Парень сердито рыкнул и, даже не взглянув в мою сторону, направился за колдуном.
Господи, не хватало сейчас каких-то неуместных разборок!
Но когда я подошла к их комнате, услышала только негромкий и вполне мирный голос темного:
- Держи себя в руках, Сережа. Ты сам нервируешь ее раньше времени…
И конечно же, в следующий миг дверь распахнулась.
- Доброй ночи, Ася, - пожелали мне с насмешливой полуулыбкой.
Доброй ночи…
ГЛАВА 18
Наверное, он что-то сделал, когда держал меня за руку, что-то, от чего я спокойно спала всю ночь, без тревог и без снов. Но вот пробуждение никак нельзя было назвать приятным.
Сначала что-то стукнуло в стену, затем с грохотом повалилось на пол. Захлопали дверьми, затопали.
- Да пошел ты…
Я зажала руками уши: маршрут Сережка предлагал затейливый. Кому, интересно?
Хотя вариантов не так уж много.
- Хамить мне не надо, Сережа. Могу и ответить.
- Да черта с два ты что-то можешь! Только стволом размахивать!
- Чего это они? – шепотом спросила у меня Натали.
Я пожала плечами. Видимо, продолжают вчерашний разговор.
- Я тебе, Сережа, и без ствола навешаю – до конца жизни хватит, - Сокол повысил голос, а поскольку делал он так нечасто, знак был недобрый.
- До конца жизни? – рассмеялся Серый. – До конца? Денька на три, да?
- Истерику прекратил! – гаркнул колдун. – Иначе я это сделаю. И мои методы тебе не понравятся.
- Сейчас весь дом перебудят. – Натали встревожено выбралась из постели. – Совсем с ума сошли!
Часы показывали начало десятого, вряд ли в доме кто-то, кроме нас с ней, спал до этого времени. Но, подойдя к окну, я заметила, что крики из нашей квартиры привлекли внимание караульных у подъезда. «Алкаши» обсуждали что-то, задрав головы, тетка с таксой замерла на дорожке, и даже собака, казалось, посматривает вверх и прислушивается. Точно, с ума сошли!
- Что вы тут устроили? – вылетела я на кухню.
- А, Анастасия, - скривился при виде меня темный. – Утихомирьте своего приятеля, бога ради… Достал уже!
- Чего?!
Не знаю, что сделал бы Серый, если бы я не встала между ним и Соколом, отчего-то вновь перешедшим в обращении ко мне на «вы».
- Сереж, пойдем…
- Насть, не лезь, пожалуйста. Сами разберемся.
- Вы не разбираетесь, вы орете друг на друга. Может, успокоиться и нормально поговорить?
- Нормально, Анастасия, говорят с нормальными людьми, - желчно ввернул от окна темный. – Сергея я к этой категории с недавних пор не отношу.
- Да ты… ты…
Сережка не стал отталкивать меня с пути, чтобы прорваться к обидчику: схватил со стола сахарницу и со всей дури швырнул в раскуривающего сигарету колдуна. Не попал, но оконное стекло разлетелось вдребезги, и Сокола, кажется, задело осколками.
- Ах, ты ж гаденыш, - прошипел он. – С-сопляк! Я тебе сейчас…
- А ну прекратили! – Натали стала в дверях, уперев руки в боки. – Иначе сейчас я орать буду. Антон! Антон, ты где?
- Здесь, - как по волшебству появился рядом с ней охотник.
- Антон, как единственный нормальный мужчина в этом доме, можешь мне объяснить, что происходит?
Лысый развел руками.
- Ясно. Тогда слушайте оба сюда…
Провести воспитательную работу Нат помешал звонок в дверь.
- Соседи, - хмыкнула она. – Или охрана наша переполошилась.
Скорее, второе. Соседи не слишком торопятся принимать участие в скандалах, чтобы и себе не отхватить.
В выводах я не ошиблась: Антон открыл и негромко уверил кого-то, что у нас все в порядке. И сахарницы у нас сами по себе летают, да. В это, возможно, даже поверили бы, если бы выскочивший в коридор Сережка не накинулся на визитера:
- О, примчался! Кто послал, если не секрет? Ле Бон? Ван Дейк? У вас там как, если по совместительству работаешь, налоговая не сильно прижимает?
- Да заткнись ты уже! – Сокол выбежал следом, отпихнув меня, а потом и Натали, и сгреб парня за грудки. – Визжишь как баба!
- Кто – баба? – Серый извернулся, вырвался у темного из рук, и резко ударил того кулаком в живот. – Я – баба? Да ты у меня сейчас…
Ударить второй раз колдун ему не позволил: перехватил кулак у своего лица, с силой оттолкнул, и тут же замахнулся сам…
- Сережа!
Парень пошатнулся, но устоял на ногах. Из рассеченной губы потекла по подбородку кровь.
- Все рассмотрел? – вызверился Сокол на замершего на пороге светлого, того самого очкарика, что вел нас по городу перед тем, как Акопян «пригласил» меня на конфиденциальную встречу. – Теперь пшел отсюда!
Он с грохотом захлопнул дверь у него перед носом и повернулся к Сергею.
- Продолжим? Или тебе хватило?
- Хватило, - Серый скривил разбитые губы. – До конца жизни…
Я хотела подойти к нему, успокоить, расспросить, что случилось, но Сережка оттолкнул меня – не сильно, скорее просто отстранился – и, бросив недобрый взгляд на Сокола, побрел в комнату. Пойти за ним темный мне не позволил: сжал руку и покачал головой.
- Пусть побудет один. Поостынет. А вы… Приведите себя в порядок, Анастасия Валерьевна. В доме посторонние мужчины, а вы разгуливаете, как… как не пойми кто.
Что? Я вспыхнула и вырвала у него свою руку. Не пойми кто? На мне были майка и шорты, заменявшие мне пижаму с первого дня на этой квартире, и ничего неприличного в этом наряде я не видела. Да и ночью, этой и в предыдущие тоже, он мне претензий не высказывал.
- Оденьтесь! – велел он приказным тоном. – Нат, тебя это тоже касается!
- Сокол…Ты что, пьян? – обалдела Натали. – Что за…
- Оделись, обе! Причесались, почистили зубы, и приготовили завтрак! Десять минут на все! Я понятно говорю?
Наташа оторопело попятилась, в растерянных синих глазах заблестели слезы.
Сволочь ты все-таки, Сокол! Ладно я, но на нее-то зачем орать?
Тем не менее, спорить с темным желания не было. Мы послушно вернулись в спальню, я натянула джинсы и футболку, Нат надела скромное белое платье. Причесались. По очереди сходили в ванную. Уложились в отведенное нам время, только завтрак, конечно, приготовить не успели. И аппетита не было…
- Милиция приехала, - сообщил стоявший у разбитого окна Антон. – Наверное, кто-то из соседей вызвал.
- Прекрасно. – Сокол затушил сигарету.
Никто не рискнул напомнить ему, что курить теперь нужно на балконе, и темный дымил прямо посреди кухни, струшивая пепел в раковину.
- Настя, – позвал из коридора Серый. – Иди сюда.
Я вышла и парень тут же сунул мне в руки мою сумочку. Большая сумка, в которой мы привезли сюда свои вещи, стояла у его ног.
- Сереж, что ты…
- Пойдем. Нечего нам тут делать.
- Серый! Да что происходит, в конце концов? Ты можешь мне объяснить?
- Могу. Вот по дороге и объясню. И про Сокола, и про его гениальный план.
- Куда-то собираешься, Сережа? – материализовался рядом колдун. – Не поторопился?
- Нет. Как раз успел.
- Глупостей только делать не надо.
- Не бойся, не наделаю.
Сережка схватил меня за руку и, как я не упиралась, потащил к выходу. За дверью обнаружился расхаживающий по площадке молодой человек в милицейской форме.
- Здравствуйте…- начал он строгим, полагающимся при исполнении тоном.
- До свидания, - буквально отшвырнул его с дороги Серый. – Давай, Настюха, быстрее!
Он волочил меня вниз по ступенькам, и я едва успевала переставлять ноги. На выходе из подъезда путь преградил один из «алкашей», но Сережка, не останавливаясь, попросту сшиб его плечом, и мы вылетели на улицу.
- Быстрее, Насть. Быстрее!
- Сережа…
- Сергей! – раздалось за спиной, и мы с парнем одновременно споткнулись от этого окрика и замерли.
Между лопаток пробежал холодок.
Сережка отпустил мою руку и развернулся к догнавшему нас Соколу.
- Я же тебя предупреждал, Сережа?
Темный стоял шагах в десяти от нас, направив на Серого пистолет. Еще метров десять, и мы свернули бы за угол дома. Еще две минуты, и остановили бы одну из проезжающих мимо машин…
- Я тебя предупреждал?
Светлые на лавочке, милиционеры в припаркованном у клумбы «бобике» - неужели никто ничего не сделает?!
Никто. Ничего.
Я шагнула вперед, чтобы, как с утра на кухне, встать между ними, но Сережка оттолкнул меня в сторону. А в следующий миг грянул выстрел. И еще один…
Я даже не закричала. Не смогла. Дыхание перехватило, ноги подкосились, и я упала.
…А Сережка стоял еще какое-то время, и по белой рубашке расплывались, сливаясь, два алых пятна…
Когда он рухнул на землю, мир вокруг нас ожил. Кто-то закричал, бросился к Серому… Как будто теперь можно было что-то изменить… Бравые ребята в форме, пересилив страх, выскочили из машины, и повалили на асфальт и не думавшего сопротивляться Сокола. За их спинами промелькнуло на миг испуганное лицо Нат…
Выгуливавшая таксу женщина неспешно приблизилась к Сережке, положила ладонь на шею. Отрицательно покачала головой, глядя на спешащего к ней очкарика. Но тот решил удостовериться сам, и досадливо сплюнул, брезгливо тряхнув рукой, на которую попало несколько алых капель.
- Вы врач? – подбежал к нему молоденький милиционер, тот самый, что поднимался к нам в квартиру. – Здесь есть врач?
До сегодняшнего дня я была уверена, что так кричат только в кино. В глупом кино с погонями и выстрелами…
- Здесь есть врач, - прозвучал, перекрывая суетливый гам, отрешенный, лишенный эмоций голос. – Но ему он уже не нужен.
Господи… Что же ты наделал, Сокол? Пусть тебе плевать было на Серого, на меня… Но как ты сам будешь жить после этого? Снова…
Темного усадили в машину. Натали о чем-то спорила с блюстителями порядка, но, в конце концов, ей разрешили поехать с ним. Хлопнула дверца, и «бобик» медленно выехал со двора. Мигалки на крыше у них не было…
Потом примчалась «скорая». Быстро, не так как за папой, всего минут через пять или десять, но все равно поздно. Сережку переложили на носилки, накрыли простыней… Я все это время сидела на земле, не решаясь приблизиться к нему, но когда тело уже собирались погрузить в машину, опомнилась, вскочила на ноги и рванулась вперед.
- Вы вместе? – спросил молодой светловолосый доктор в аккуратной белой шапочке. – Поедете с нами.
Что-то было неправильное в этом предложении, совсем не те слова, не те интонации… Не так, как в кино.
В кино Сережку уже очертили бы мелом, натянули бы ярко-желтые ленты вокруг, и строгие милиционеры отгоняли бы от места преступления праздных зевак. Тут же из людей в форме остался лишь один щупленький парнишка. Он без слов наблюдал за действиями медиков, а затем подхватил с дорожки сумку Серого и забросил в «скорую». Забрался следом, присел рядом со мной и скомандовал:
