- Ваше величество, - жёстко сказал королевский шут, глядя в недобрые глаза напротив, - отчего умирает ваш сын? Вы знаете, не притворяйтесь, что нет.
Королева-мать побледнела.
- Как ты смеешь… Как ты…
- Я знаю, - сказал Элод. – И вы знаете. Королю нужна жена. Нужен наследник. Нужна чистая кровь ре Ринхэ.
- Потому что, - в голосе Альтеррины теперь был не лёд, но яд, - моя гнилая плебейская кровь уже нанесла непоправимый вред. Потому что мой почивший супруг сделал неправильный выбор. Потому что проклятый королевский бастард будет лучшим преемником на троне, чем тот, которого родила я, законная королева.
«Вы сами это сказали» - уголком рта усмехнулся Шейра.
- Я искренне надеюсь, что всё ещё можно исправить, - сказал он вслух. – Ваше величество, вы меня не любите. Не любите и дальше. Но, заклинаю вас всеми богами, в этот раз – не мешайте. Дочь Рингайского герцога нужна нам всем. Это верное решение.
Альтеррина ди Тамернэ молчала.
- Хотите, я расскажу вам о ней? – продолжил шут. – Она красива. Не той броской красотой, что придворные жеманницы, а той, что порой можно увидеть на работах старинных мастеров. Ей дали хорошее образование. Она много читает книг, хорошо ездит верхом, танцует и вышивает шелками. Она смела – почти до безрассудства. Из-за этого она пострадала при пожаре.
- При пожаре? – перебила его королева-мать. – Насколько серьёзно? Она обезображена?
Элод прикрыл на мгновение глаза, поневоле вспоминая сцену у Горной матери, вязь узоров на бледной девичьей коже.
- Нет, ваше величество, она прекрасна. У неё есть шрамы, но они не слишком заметные.
- Где именно?
- Лицо, точнее – подбородок и часть скулы. Шея. Плечо и спина.
- Это много, - нахмурилась королева-мать. – Ищи другую невесту. Супруга Виалирра не может быть уродливой.
Другая претендентка у Элода была. Без шрамов и с теми же прекрасными чертами. Даже из того же семейства. Но она не подходила.
- Ваше Величество, обряд Обещания уже был проведён. Девушка едет в Ниарру. Её красота пострадала, это верно, но своим детям она передаст её в неискажённом виде. И не только её, вы меня понимаете?
Альтеррина ди Тамернэ ещё плотнее сжала губы. Разумеется, она понимала.
Столица поражала воображение. Даже усталость от поездки не мешала Дин наслаждаться необыкновенным чувством: торжественность момента? предвкушение? трепетный восторг? Эти городские стены так походили на скалы, но были созданы человеческими силами. Солнце вызолотило гладко обтёсанный камень, отчего эти рукотворные скалы казались куда приветливее родных рингайских. Дин ощущала небывалое воодушевление, подъём сил, на котором не отразилась долгая дорога с ночёвками на постоялых дворах с неудобными кроватями и вечным шумом. Ей хотелось смотреть, говорить, выйти из экипажа и ногами пройтись по всем этим улицам, заглянуть вот за тот поворот, и за подняться вон на ту башню. Она не отрывала взгляда от окна, то и дело восхищённо качая головой. Алтанор, измученная путешествием, сидела рядом с неестественно прямой спиной и излучала обречённость всем своим видом.
- Чему ты так радуешься? – шёпотом спросила она, когда свадебный кортеж въехал в ворота. – Это же захлопнулись дверцы твоей клетки, слышишь?
Дин, заметившая украшения на фасадах домов, помотала головой.
- Ну, хватит. Ты же сама хотела в Ниару. Ты говорила, как хорошо нам будет здесь. Наряды, празднества, искусство. Разве не так? Что изменилось?
В ответ послышался горький смешок.
- О, для меня ничего. Маркиза Райенар не настолько важная особа, чтобы до неё кому-либо было дело. Но при этом богатая и знатная, так что за развлечениями дело не станет. Но ты, милая моя, Дин. Ты совсем другая история.
Это Асдин слышала уже не единожды. Тани словно задалась целью отравить вокруг сестры всё, до чего только могла дотянуться. Будто бы она ненавидела весь мир, но Дин не могла не помнить, что ещё совсем недавно всё было совсем не так. Что же тревожило красавицу Алтанор? Что её настолько мучило, что она не жалела сестру, не поддерживала, а напротив – пыталась уязвить?
- Мне не нужны развлечения, - твёрдо сказала Дин. – Я здесь, чтобы исполнить свой долг перед государем и Рингайей. А то, что этот город может принести мне ещё и счастье, я отчётливо увидела только теперь. Посмотри, как красив он, как радостны и приятны его жители. Разве может меня ожидать здесь что-то дурное?
- Так смотри, пока можешь, - сказала Тани. – Потому что я не думаю, что тебя когда-либо выпустят вольно бегать, как в Рингайе.
- Я и не собиралась, - Дин усмехнулась. – Я знаю свои обязанности.
- Обязанности? Тебя запрут в какой-нибудь отдалённой башне, чтобы не мешала. Будешь там молиться и вышивать, пока твой венценосный супруг не соизволит посетить тебя. Может быть. А ему часто будет не до тебя. Потому что уж кто-то, а Виалирр Рихдейр о развлечениях не забывает.
- Будь уважительнее, прошу тебя. Он – твой государь.
- Ну и что? – нежная ручка Алтанор легла на запястье сестры и сжала, почти до синяков. – Здесь только мы с тобой, нас никто не слышит. Не прикажешь же наказать меня именно ты? Или госпожа королева именно это и хотела сказать? Я теперь и при тебе должна притворяться, кланяться и не называть вещи честными именами?
- Перестань. Ты просто устала.
- А ты просто глупа.
Дин вздохнула.
Дорога вытрясла из Алтанор всю изысканность, оставив взамен манеры, подхваченные у деревенских девчонок, с которыми она водил дружбу в детстве. Асдин искренне надеялась, что в столице сестра будет держать себя в руках. Она пыталась поговорить с ней искренне и серьёзно, но ничего не получалось. Дин гнала от себя мысль, что всё дело в этом человеке, в чувствах, которые Тани всё ещё к нему испытывала. Хотелось верить, что она не поддастся соблазну, не поставит в неловкое положение ни себя, ни свой род. Они обе будут носить другие имена теперь, но никто не должен забывать, что они – ре Ринхэ, рингайские принцессы.
Кортеж проехал почти через весь город – медленно и торжественно, чтобы почтительные подданные могли вдоволь порадоваться за грядущее счастье своего короля. Было много цветов, украшений, музыки. Дин слегка смущало, что это всё – для неё, но закрытый экипаж позволял наслаждаться происходящим, оставаясь в тени.
Разумеется, продолжаться вечно так не могло.
Они въехали в дворцовые ворота, и – остановились. Последние шаги – по дорожке, устланной цветами, будущая королева должна была сделать своими ногами.
Дин глубоко вздохнула, решительно открыла дверцу и вышла.
На ней было церемониальное очень простое платье, длинные волосы свободно лежали на плечах, а ноги были босы. Древние традиции ре Ринхэ предполагали полное отсутствие одежды, но их уже не соблюдали в самой Рингайе, а в Ниаре сочли бы попросту неприличными.
Светило яркое солнце. Настолько, что слепило глаза, и Дин не различала ни лиц, ни даже силуэтов встречающих. Она просто гордо вскинула голову и шла. Вперёд и вперёд, под музыку собственного бешено бьющегося сердца.
Лёгкий ветерок, совсем не идущий в сравнение с рингайскими ветрами, ласково гладил открытую шею и плечи, взмётывал пряди волос. Цветами пахло так, что казалось, что Дин попросту плывёт в их бескрайнем море.
Но нет. У этого моря были берега.
Асдин добралась до такого.
И низко поклонилась перед человеком, что ожидал её там. Так низко, что могла разглядеть только узкие носки его чёрных сапог.
Замерла.
Будущий муж должен был подхватить её и за руку ввести в свой дом. Но он почему-то этого не делал.
Время растянулось в вечность, торжество и трепет стали сменяться смущением, дикой краской разливающейся по лицу и шее, дрожащими коленками и непрошенными слезами, что готовы были выступить на глазах.
Дин закусила губу и подняла лицо, пусть это и нарушало традицию.
Человек в чёрном напротив неё замер истуканом.
Но красив он был так, будто сошедшее с небес божество.
- И что ты застыл, милый друг? – раздался тихий, но легко узнаваемый ненавистный голос. – Помоги деве подняться, у неё же коленки болят.
Дин не думала, что может покраснеть ещё сильнее, но у неё это получилось. Бесцеремонный Шейра разговаривал с королём – вот так?
И, кажется, яму это было дозволено.
- Не стой истуканом! – этот человек шептал, но слышали его наверняка многие. – Мне что ли самому её поднимать?
При мысли о том, что он это сделает – а такой, как он был на подобное способен! – Дин стало дурно. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло.
Нет! Она не имела права выказывать слабость. Она должна была вынести все до конца, не теряя достоинства.
Виалирр Рихдейр протянул к ней отчего-то обе руки и, взяв за предплечья, заставил выпрямиться. Его прикосновения обжигали. Дин показалось, что непременно должны остаться следы на коже.
- Приветствую будущую королеву, - произнёс голос, от которого сердце Асдин замерло на мгновение, чтобы потом пуститься вскачь.
Вот каков он – её супруг и государь!
В этот миг Дин как никогда поняла, о чём пыталась сказать ей Тани. Она будет не только королевой для этого человека. Она будет его женой. Говорить с ним, танцевать, сидеть рядом за столом, ездить на прогулки, касаться его и подарит ему сыновей.
А у него было лицо будто с древних полотен, изображающих тёмных богов, и тонкие пальцы, которые хотелось потрогать.
Так это и бывает? Неудивительно, что Тани не смогла противостоять этому сметающему всё на своём пути вихрю чувства. Если сестра испытывала к Шейра то же, что Дин сейчас, то как можно было её осуждать?
Можно.
Асдин стиснула зубы. Этот человек – вор и прелюбодей. Он украл то, что никак не могло ему принадлежать.
Виалирр Рихдейр – её муж. Он станет её судьбой, ей смыслом, так суждено небесами. И то, что она чувствует к нему столько всего при первой встрече, лишь подтверждает то, что они предназначены друг другу.
Она смотрела в серебряные, будто излучающие мягкий свет глаза, и не могла ни дышать, ни сказать что либо. И взгляд отвести тоже была не в силах.
Рихдейр отчего-то тоже этого не делал. И вместо того, чтобы дать ей опереться на его руку, он так и повёл её во дворец, вцепившись в излишне открытые ритуальными рукавами предплечья. Так и шёл спиной вперёд, медленно-медленно, будто в странном танце.
Асдин любила легенду о Короле Демонов, что мог зачаровать смертных и увести в свою Полуночную Страну, чтобы сделать своим слугой. Вот на что это было похоже. Будто Виалирр Рихдейр своими колдовскими очами заманивал её, подчиняя волю и разум. И вырваться из наваждения Дин не находила ни единой возможности.
Они переступили через порог, входя под своды дворца.
Их общего будущего дома.
Дома, в котором они будут очень счастливы.
- Надеюсь, так ваш странный обряд считается выполненным? – спросил Рихдейр.- Или я должен сделать что-нибудь ещё?
Руки его разжались, он отпустил Дин.
- Да, ваше величество, - смогла выговорить Дин. – Я под крышей нашего с вами дома.
- Прекрасно.
Будущий супруг развернулся на каблуках и стремительно направился прочь по длинному коридору.
- Милый друг, ты невежа, - пробормотал вездесущий Шейра, бросаясь за ним вдогонку.
Асдин смотрела им вслед. Что она чувствовала, она не понимала сама. Дикая смесь горечи, обиды, недоумения и любви была ей внове.
Но принцессы Рингайского дома всегда славились умением властвовать собой.
Дин усилием воли прогнала туман из головы и с вежливой улыбкой оглядела собравшихся её встретить людей.
- Вижу, его величество вынудили уйти неотложные дела государства, - сказала она. – Однако, я впервые здесь и мне нужен провожатый, готовый показать мне мои комнаты и объяснить традиции и правила этого дома. Затем я желаю отдохнуть с дороги и подготовиться к вечерней церемонии.
Женщину, что предстала перед ней после этих слов, Асдин знала по портретам. Правда, на них та была моложе, но сходство всё равно было несомненным.
Альтеррина ди Тамернэ. Беда и ужас Алезии.
Вдовствующая королева.
Асдин снова склонилась в наипочтительнейшем реверансе.
- Приветствую ваше величество.
- Встань, дитя, - проскрипел голос, приветливости в котором было не больше, чем в скрипе несмазанных ворот. – Ты можешь называть меня матушкой. Я сама покажу тебе твои покои. Мать и дочь должны в первый раз поговорить без лишних ушей и глаз.
Дин не знала, что на это ответить. Поэтому просто встала, готовая следовать за королевой-матерью.
Та милостиво кивнула и свита расступилась почтительно.
- Ты, ты и вот ты, - резко велела Альтеррина. – Будете нас сопровождать.
Они отправились ровно в противоположную сторону от той, куда удалился Виалирр Рихдейр, и шли довольно долго.
- Ваше величество…
- Называй меня матушкой.
«Это было не дозволение, это был приказ. Нужно запомнить на будущее».
- Матушка, - послушно повторила Асдин. – Ваш дворец столь велик, что я, боюсь, поначалу буду путать расположение комнат. Мне трудно будет помогать моему супругу во всех делах, если я даже не смогу найти, где расположены комнаты для аудиенций и…
- Эти комнаты тебе ни к чему, - отрезала королева-мать. – Я думаю, что первое время ты ограничишься пребыванием в принадлежащем тебе крыле и прилегающем к нему внутреннем саду. Этого хватит. Всё, что тебе может понадобиться, тебе доставят, если уж его не предусмотрели прежде. Мой сын посетит тебя, когда у него будет для этого время.
- Посетит? – не смогла сдержать удивления Дин. – Разве мой супруг не будет жить в тех же комнатах, что и я?
- Это совершенно ни к чему, - сказала Альтеррина. – У короля много дел и слабое здоровье. Незачем занимать пустыми женскими капризами его дни и ночи.
- И мы не будем видеться?
Асдин была к этому не готова. Да, отец с матушкой спали каждый в своей комнате, но не в другом же крыле!
- Отчего же. Вы увидитесь сегодня во время обряда. Подготовьтесь к нему чуть более тщательно, чем к первой встрече. Мой сын любит смотреть на красивое и изысканное. Деревенская простота оскорбляет его взор.
Дин очень хотелось закусить губу. Но она сдержалась. На лице рингайской принцессы не отразилось даже искры испытанных ею эмоций.
Это казалось сном. Всё плыло в колдовском тумане, смешивалось в ужасно отяжелевшей голове. Дин так и не запомнила долгий путь к своим нынешним покоям, да и в них пока разобралась слабо. Нежные тона обстановки комнат плохо позволяли их различать – сливались воедино. Госпожа ди Тамернэ не помогала нисколько. Она говорила, говорила своим резким неприятным голосом, и речь шла о долге, покорности, соблюдении строгих правил. Дочь рингайского герцога и сама понимала всю важность своей роли, она ехала сюда, уже осознавая, что именно на неё будут обращены все взоры Алезии. Зачем ей выслушивать всё это?
Дин знала зачем. Просто эта сухая, жестокая вдовствующая королева любила своего сына и беспокоилась за него. Это внезапно заставило Асдин посмотреть на Альтеррину иначе. Да, о ней рассказывали ужасные вещи, полагали ведьмой, считали, что она околдовала своего супруга, заставив жениться на себе, а после, когда чары спали, отравила. Дин не верила в такие мерзости и прежде. Теперь она могла убедиться, что у госпожи есть сердце.
- Я буду достояна оказанной мне чести, - пообещала она, когда острый взгляд королевы-матери пронзил её насквозь.
Королева-мать побледнела.
- Как ты смеешь… Как ты…
- Я знаю, - сказал Элод. – И вы знаете. Королю нужна жена. Нужен наследник. Нужна чистая кровь ре Ринхэ.
- Потому что, - в голосе Альтеррины теперь был не лёд, но яд, - моя гнилая плебейская кровь уже нанесла непоправимый вред. Потому что мой почивший супруг сделал неправильный выбор. Потому что проклятый королевский бастард будет лучшим преемником на троне, чем тот, которого родила я, законная королева.
«Вы сами это сказали» - уголком рта усмехнулся Шейра.
- Я искренне надеюсь, что всё ещё можно исправить, - сказал он вслух. – Ваше величество, вы меня не любите. Не любите и дальше. Но, заклинаю вас всеми богами, в этот раз – не мешайте. Дочь Рингайского герцога нужна нам всем. Это верное решение.
Альтеррина ди Тамернэ молчала.
- Хотите, я расскажу вам о ней? – продолжил шут. – Она красива. Не той броской красотой, что придворные жеманницы, а той, что порой можно увидеть на работах старинных мастеров. Ей дали хорошее образование. Она много читает книг, хорошо ездит верхом, танцует и вышивает шелками. Она смела – почти до безрассудства. Из-за этого она пострадала при пожаре.
- При пожаре? – перебила его королева-мать. – Насколько серьёзно? Она обезображена?
Элод прикрыл на мгновение глаза, поневоле вспоминая сцену у Горной матери, вязь узоров на бледной девичьей коже.
- Нет, ваше величество, она прекрасна. У неё есть шрамы, но они не слишком заметные.
- Где именно?
- Лицо, точнее – подбородок и часть скулы. Шея. Плечо и спина.
- Это много, - нахмурилась королева-мать. – Ищи другую невесту. Супруга Виалирра не может быть уродливой.
Другая претендентка у Элода была. Без шрамов и с теми же прекрасными чертами. Даже из того же семейства. Но она не подходила.
- Ваше Величество, обряд Обещания уже был проведён. Девушка едет в Ниарру. Её красота пострадала, это верно, но своим детям она передаст её в неискажённом виде. И не только её, вы меня понимаете?
Альтеррина ди Тамернэ ещё плотнее сжала губы. Разумеется, она понимала.
Прода от 17.06.2021, 11:51
Глава третья. Свадьба
Столица поражала воображение. Даже усталость от поездки не мешала Дин наслаждаться необыкновенным чувством: торжественность момента? предвкушение? трепетный восторг? Эти городские стены так походили на скалы, но были созданы человеческими силами. Солнце вызолотило гладко обтёсанный камень, отчего эти рукотворные скалы казались куда приветливее родных рингайских. Дин ощущала небывалое воодушевление, подъём сил, на котором не отразилась долгая дорога с ночёвками на постоялых дворах с неудобными кроватями и вечным шумом. Ей хотелось смотреть, говорить, выйти из экипажа и ногами пройтись по всем этим улицам, заглянуть вот за тот поворот, и за подняться вон на ту башню. Она не отрывала взгляда от окна, то и дело восхищённо качая головой. Алтанор, измученная путешествием, сидела рядом с неестественно прямой спиной и излучала обречённость всем своим видом.
- Чему ты так радуешься? – шёпотом спросила она, когда свадебный кортеж въехал в ворота. – Это же захлопнулись дверцы твоей клетки, слышишь?
Дин, заметившая украшения на фасадах домов, помотала головой.
- Ну, хватит. Ты же сама хотела в Ниару. Ты говорила, как хорошо нам будет здесь. Наряды, празднества, искусство. Разве не так? Что изменилось?
В ответ послышался горький смешок.
- О, для меня ничего. Маркиза Райенар не настолько важная особа, чтобы до неё кому-либо было дело. Но при этом богатая и знатная, так что за развлечениями дело не станет. Но ты, милая моя, Дин. Ты совсем другая история.
Это Асдин слышала уже не единожды. Тани словно задалась целью отравить вокруг сестры всё, до чего только могла дотянуться. Будто бы она ненавидела весь мир, но Дин не могла не помнить, что ещё совсем недавно всё было совсем не так. Что же тревожило красавицу Алтанор? Что её настолько мучило, что она не жалела сестру, не поддерживала, а напротив – пыталась уязвить?
- Мне не нужны развлечения, - твёрдо сказала Дин. – Я здесь, чтобы исполнить свой долг перед государем и Рингайей. А то, что этот город может принести мне ещё и счастье, я отчётливо увидела только теперь. Посмотри, как красив он, как радостны и приятны его жители. Разве может меня ожидать здесь что-то дурное?
- Так смотри, пока можешь, - сказала Тани. – Потому что я не думаю, что тебя когда-либо выпустят вольно бегать, как в Рингайе.
- Я и не собиралась, - Дин усмехнулась. – Я знаю свои обязанности.
- Обязанности? Тебя запрут в какой-нибудь отдалённой башне, чтобы не мешала. Будешь там молиться и вышивать, пока твой венценосный супруг не соизволит посетить тебя. Может быть. А ему часто будет не до тебя. Потому что уж кто-то, а Виалирр Рихдейр о развлечениях не забывает.
- Будь уважительнее, прошу тебя. Он – твой государь.
- Ну и что? – нежная ручка Алтанор легла на запястье сестры и сжала, почти до синяков. – Здесь только мы с тобой, нас никто не слышит. Не прикажешь же наказать меня именно ты? Или госпожа королева именно это и хотела сказать? Я теперь и при тебе должна притворяться, кланяться и не называть вещи честными именами?
- Перестань. Ты просто устала.
- А ты просто глупа.
Дин вздохнула.
Дорога вытрясла из Алтанор всю изысканность, оставив взамен манеры, подхваченные у деревенских девчонок, с которыми она водил дружбу в детстве. Асдин искренне надеялась, что в столице сестра будет держать себя в руках. Она пыталась поговорить с ней искренне и серьёзно, но ничего не получалось. Дин гнала от себя мысль, что всё дело в этом человеке, в чувствах, которые Тани всё ещё к нему испытывала. Хотелось верить, что она не поддастся соблазну, не поставит в неловкое положение ни себя, ни свой род. Они обе будут носить другие имена теперь, но никто не должен забывать, что они – ре Ринхэ, рингайские принцессы.
Кортеж проехал почти через весь город – медленно и торжественно, чтобы почтительные подданные могли вдоволь порадоваться за грядущее счастье своего короля. Было много цветов, украшений, музыки. Дин слегка смущало, что это всё – для неё, но закрытый экипаж позволял наслаждаться происходящим, оставаясь в тени.
Разумеется, продолжаться вечно так не могло.
Они въехали в дворцовые ворота, и – остановились. Последние шаги – по дорожке, устланной цветами, будущая королева должна была сделать своими ногами.
Дин глубоко вздохнула, решительно открыла дверцу и вышла.
На ней было церемониальное очень простое платье, длинные волосы свободно лежали на плечах, а ноги были босы. Древние традиции ре Ринхэ предполагали полное отсутствие одежды, но их уже не соблюдали в самой Рингайе, а в Ниаре сочли бы попросту неприличными.
Светило яркое солнце. Настолько, что слепило глаза, и Дин не различала ни лиц, ни даже силуэтов встречающих. Она просто гордо вскинула голову и шла. Вперёд и вперёд, под музыку собственного бешено бьющегося сердца.
Лёгкий ветерок, совсем не идущий в сравнение с рингайскими ветрами, ласково гладил открытую шею и плечи, взмётывал пряди волос. Цветами пахло так, что казалось, что Дин попросту плывёт в их бескрайнем море.
Но нет. У этого моря были берега.
Асдин добралась до такого.
И низко поклонилась перед человеком, что ожидал её там. Так низко, что могла разглядеть только узкие носки его чёрных сапог.
Замерла.
Будущий муж должен был подхватить её и за руку ввести в свой дом. Но он почему-то этого не делал.
Время растянулось в вечность, торжество и трепет стали сменяться смущением, дикой краской разливающейся по лицу и шее, дрожащими коленками и непрошенными слезами, что готовы были выступить на глазах.
Дин закусила губу и подняла лицо, пусть это и нарушало традицию.
Человек в чёрном напротив неё замер истуканом.
Но красив он был так, будто сошедшее с небес божество.
Прода от 22.06.2021, 07:28
- И что ты застыл, милый друг? – раздался тихий, но легко узнаваемый ненавистный голос. – Помоги деве подняться, у неё же коленки болят.
Дин не думала, что может покраснеть ещё сильнее, но у неё это получилось. Бесцеремонный Шейра разговаривал с королём – вот так?
И, кажется, яму это было дозволено.
- Не стой истуканом! – этот человек шептал, но слышали его наверняка многие. – Мне что ли самому её поднимать?
При мысли о том, что он это сделает – а такой, как он был на подобное способен! – Дин стало дурно. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло.
Нет! Она не имела права выказывать слабость. Она должна была вынести все до конца, не теряя достоинства.
Виалирр Рихдейр протянул к ней отчего-то обе руки и, взяв за предплечья, заставил выпрямиться. Его прикосновения обжигали. Дин показалось, что непременно должны остаться следы на коже.
- Приветствую будущую королеву, - произнёс голос, от которого сердце Асдин замерло на мгновение, чтобы потом пуститься вскачь.
Вот каков он – её супруг и государь!
В этот миг Дин как никогда поняла, о чём пыталась сказать ей Тани. Она будет не только королевой для этого человека. Она будет его женой. Говорить с ним, танцевать, сидеть рядом за столом, ездить на прогулки, касаться его и подарит ему сыновей.
А у него было лицо будто с древних полотен, изображающих тёмных богов, и тонкие пальцы, которые хотелось потрогать.
Так это и бывает? Неудивительно, что Тани не смогла противостоять этому сметающему всё на своём пути вихрю чувства. Если сестра испытывала к Шейра то же, что Дин сейчас, то как можно было её осуждать?
Можно.
Асдин стиснула зубы. Этот человек – вор и прелюбодей. Он украл то, что никак не могло ему принадлежать.
Виалирр Рихдейр – её муж. Он станет её судьбой, ей смыслом, так суждено небесами. И то, что она чувствует к нему столько всего при первой встрече, лишь подтверждает то, что они предназначены друг другу.
Она смотрела в серебряные, будто излучающие мягкий свет глаза, и не могла ни дышать, ни сказать что либо. И взгляд отвести тоже была не в силах.
Рихдейр отчего-то тоже этого не делал. И вместо того, чтобы дать ей опереться на его руку, он так и повёл её во дворец, вцепившись в излишне открытые ритуальными рукавами предплечья. Так и шёл спиной вперёд, медленно-медленно, будто в странном танце.
Асдин любила легенду о Короле Демонов, что мог зачаровать смертных и увести в свою Полуночную Страну, чтобы сделать своим слугой. Вот на что это было похоже. Будто Виалирр Рихдейр своими колдовскими очами заманивал её, подчиняя волю и разум. И вырваться из наваждения Дин не находила ни единой возможности.
Они переступили через порог, входя под своды дворца.
Их общего будущего дома.
Дома, в котором они будут очень счастливы.
- Надеюсь, так ваш странный обряд считается выполненным? – спросил Рихдейр.- Или я должен сделать что-нибудь ещё?
Руки его разжались, он отпустил Дин.
- Да, ваше величество, - смогла выговорить Дин. – Я под крышей нашего с вами дома.
- Прекрасно.
Будущий супруг развернулся на каблуках и стремительно направился прочь по длинному коридору.
- Милый друг, ты невежа, - пробормотал вездесущий Шейра, бросаясь за ним вдогонку.
Асдин смотрела им вслед. Что она чувствовала, она не понимала сама. Дикая смесь горечи, обиды, недоумения и любви была ей внове.
Но принцессы Рингайского дома всегда славились умением властвовать собой.
Дин усилием воли прогнала туман из головы и с вежливой улыбкой оглядела собравшихся её встретить людей.
- Вижу, его величество вынудили уйти неотложные дела государства, - сказала она. – Однако, я впервые здесь и мне нужен провожатый, готовый показать мне мои комнаты и объяснить традиции и правила этого дома. Затем я желаю отдохнуть с дороги и подготовиться к вечерней церемонии.
Женщину, что предстала перед ней после этих слов, Асдин знала по портретам. Правда, на них та была моложе, но сходство всё равно было несомненным.
Альтеррина ди Тамернэ. Беда и ужас Алезии.
Вдовствующая королева.
Асдин снова склонилась в наипочтительнейшем реверансе.
- Приветствую ваше величество.
- Встань, дитя, - проскрипел голос, приветливости в котором было не больше, чем в скрипе несмазанных ворот. – Ты можешь называть меня матушкой. Я сама покажу тебе твои покои. Мать и дочь должны в первый раз поговорить без лишних ушей и глаз.
Дин не знала, что на это ответить. Поэтому просто встала, готовая следовать за королевой-матерью.
Та милостиво кивнула и свита расступилась почтительно.
- Ты, ты и вот ты, - резко велела Альтеррина. – Будете нас сопровождать.
Они отправились ровно в противоположную сторону от той, куда удалился Виалирр Рихдейр, и шли довольно долго.
- Ваше величество…
- Называй меня матушкой.
«Это было не дозволение, это был приказ. Нужно запомнить на будущее».
- Матушка, - послушно повторила Асдин. – Ваш дворец столь велик, что я, боюсь, поначалу буду путать расположение комнат. Мне трудно будет помогать моему супругу во всех делах, если я даже не смогу найти, где расположены комнаты для аудиенций и…
- Эти комнаты тебе ни к чему, - отрезала королева-мать. – Я думаю, что первое время ты ограничишься пребыванием в принадлежащем тебе крыле и прилегающем к нему внутреннем саду. Этого хватит. Всё, что тебе может понадобиться, тебе доставят, если уж его не предусмотрели прежде. Мой сын посетит тебя, когда у него будет для этого время.
- Посетит? – не смогла сдержать удивления Дин. – Разве мой супруг не будет жить в тех же комнатах, что и я?
- Это совершенно ни к чему, - сказала Альтеррина. – У короля много дел и слабое здоровье. Незачем занимать пустыми женскими капризами его дни и ночи.
- И мы не будем видеться?
Асдин была к этому не готова. Да, отец с матушкой спали каждый в своей комнате, но не в другом же крыле!
- Отчего же. Вы увидитесь сегодня во время обряда. Подготовьтесь к нему чуть более тщательно, чем к первой встрече. Мой сын любит смотреть на красивое и изысканное. Деревенская простота оскорбляет его взор.
Дин очень хотелось закусить губу. Но она сдержалась. На лице рингайской принцессы не отразилось даже искры испытанных ею эмоций.
Прода от 29.06.2021, 10:38
***
Это казалось сном. Всё плыло в колдовском тумане, смешивалось в ужасно отяжелевшей голове. Дин так и не запомнила долгий путь к своим нынешним покоям, да и в них пока разобралась слабо. Нежные тона обстановки комнат плохо позволяли их различать – сливались воедино. Госпожа ди Тамернэ не помогала нисколько. Она говорила, говорила своим резким неприятным голосом, и речь шла о долге, покорности, соблюдении строгих правил. Дочь рингайского герцога и сама понимала всю важность своей роли, она ехала сюда, уже осознавая, что именно на неё будут обращены все взоры Алезии. Зачем ей выслушивать всё это?
Дин знала зачем. Просто эта сухая, жестокая вдовствующая королева любила своего сына и беспокоилась за него. Это внезапно заставило Асдин посмотреть на Альтеррину иначе. Да, о ней рассказывали ужасные вещи, полагали ведьмой, считали, что она околдовала своего супруга, заставив жениться на себе, а после, когда чары спали, отравила. Дин не верила в такие мерзости и прежде. Теперь она могла убедиться, что у госпожи есть сердце.
- Я буду достояна оказанной мне чести, - пообещала она, когда острый взгляд королевы-матери пронзил её насквозь.
