Катя присела рядом и накрыла ее правую ладонь обеими руками. Сердце сжалось – всегда больно видеть, как переживает мама.
– Как Маша? Приходил врач?
– Саша был... – пустым голосом ответила мать. – Осмотрел Машу, сказал, что трудно сразу распознать диагноз без обследований и анализов. Но предположил, что у нее малокровие. Сказал – об этом говорят все симптомы болезни: побледнение кожных покровов и слизистых оболочек, ослабление сердечной деятельности, падение пульса, головокружение, слабость... Для установления точного диагноза требуется сдать анализ крови и что-то еще... Но сегодня воскресенье и придется ждать завтра, чтобы отвезти ее в больницу, – голос матери сорвался, и она закрыла лицо ладонью, чтобы скрыть слезы.
От жалости и боязни за сестру по лицу Кати тоже потекли теплые и соленые дорожки слез. Она обняла Елену Николаевну и крепко прижалась к ней, успокаивая:
– Пожалуйста, не плачь. С Машей все будет хорошо. Скорее всего, у нее просто дефицит железа и нужно его восполнить.
– Слишком резкая перемена к худшему, это меня и беспокоит больше. Анемия может еще возникнуть из-за отравления и ряда различных заболеваний, весьма серьезных. Малокровие также бывает от сильной потери крови. Но это можно исключить, нет источника кровотечения. Более того, месяц назад Маша проходила медицинское обследование, и сказали, что она на редкость здоровая девушка.
– Бесполезно гадать. Точный диагноз скажут только анализы. Она поправится. Если бы все обстояло хуже, Саша вызвал бы скорую, и Машу отправили бы в больницу. А ему можно доверять, он хороший врач. Сама его хвалила.
–Ты права. Я зря поддаюсь панике и думаю самое страшное, – Елена Николаевна вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Просто очень сильно люблю вас обеих и переживаю. От одной мысли о том, что с вами может произойти несчастье, сердце едва не останавливается.
– Мы тебя тоже любим и не хотим, чтобы ты волновалась и этим портила себе здоровье, – Катя бросила взгляд на папку. – Иди на работу и не переживай, если что случится, я сразу позвоню. Но уверена, все будет в порядке. Ты говорила – поступило много новых экспонатов, и нужно их срочно разобрать и сделать несколько переводов. А отпросилась ты только на полдня. Не гневи начальство. К тому же любимое занятие поможет отвлечься.
– Катя… я не могу… – начала мать.
– Можешь, – прервала она. – Я буду с Машей, уверена, к вечеру ей станет лучше.
– Я постараюсь вернуться как можно раньше, – Елена Николаевна взяла папку и обняла Катю. – Я буду звонить периодически. Не убирай далеко телефон.
– Хорошо.
* * *
Маша проснулась сразу же после ухода матери. Пользуясь моментом, Катя попыталась заставить сестру поесть, что оказалось довольно трудно. Она упорно отказывалась от еды, ссылаясь, что не голодна. После бурной перепалки все же удалось заставить ее проглотить несколько ложек куриного супа. Затем Маша вновь уснула.
Помимо болезни, Катю насторожило поведение сестры. Что-то в ней едва уловимо изменилось. Она в одночасье стала раздражительна и капризна. На нее не похоже. Случалось, Маша болела гриппом и валялась в кровати с высоченной температурой, но при этом не злилась и не гнала вон из комнаты.
Катя вернулась в свою спальню и села на подоконник. Небо посерело, солнце исчезло. Того и гляди, пойдет дождь.
Она провела пальцем по стеклу. Вспомнился Маркус. Их прогулка.
Когда он не бросал саркастичные фразы, не насмехался, то казался привлекательным не только внешне, но и в общении, пусть и оставался опасным.
Выпадет ли еще ей шанс разгадать его, понять, какой он на самом деле?
Скорее всего, нет. Он пригласил ее только из-за скуки. Больше на пороге его можно не ждать. Оно и к лучшему. Отношения с Маркусом принесут лишь боль. Он – птица слишком высокого полета. Ему интересны другие девушки – раскованные, уверенные в себе, а внешне – модели с обложки модного журнала.
Несмотря на доводы рассудка, Катя хотела увидеть Маркуса еще хоть раз.
Она вздохнула.
Душу беспощадно раздирал неизвестный монстр.
Катя прижалась лбом к прохладному стеклу. Вновь всплыла в памяти прогулка с Маркусом. Не покидало чувство, что она что-то упустила. Какую-то мелочь. Да, произошедшее на мосту до сих пор скрыто плотным туманом, и пробиться через него не выходило, как бы она ни старалась. Это поистине странно.
Но сейчас пыталась вспомнить другое. Момент, который не учла…
Перед глазами пронеслись кадры из книжного магазина.
Катю точно громом поразило.
Маркус купил ей книгу!
А она оставила ее в машине.
Игла сожаления и утраты кольнула сердце.
Катя горько усмехнулась. Даже подарка на память от Маркуса не осталось. Маловероятно, что он привезет книгу.
Но что ни делается, все к лучшему.
В кармане халата завибрировал мобильник. Катя взглянула на дисплей, и грусть сильнее стянула грудь. Нет, она знала, что у Маркуса нет ее номера, но наивная надежда тлела в груди, что он выяснил его каким-то чудесным образом.
Дура! Совсем поплыла!
«Что за демон Маркус? Что он сделал со мной?»
– Алло, Денис.
– Как настроение? Не поднялось? – в трубке раздался полный надежды голос однокурсника.
– Прости, но нет, – общаться с ним сейчас не хотелось. Вместе с этим чувством пришли угрызения совести. По отношению к Денису она почувствовала себя стервой и лгуньей.
–Тогда увидимся завтра в универе. Передай сестре, чтобы скорее выздоравливала, – пробормотал он и прервал связь.
Катя рухнула на кровать и закрыла глаза. Нужно поспать. Может, после, на свежую голову, она станет мыслить более здраво?
Сон постепенно одолевал ее и был готов принять в ласковые объятия. Но из сладкого полузабытья вырвал дверной звонок.
На автомате, точно робот, Катя поднялась с постели и, зевая, отправилась в прихожую.
Открыла дверь и едва не потеряла сознание. Остатки сна будто волной смыло. На пороге уже второй раз за день стоял Маркус.
Катя стиснула ручку двери так, что заныла рука. Больно, значит, действительно проснулась. Маркус возле дверей ее квартиры реален.
Красивое, словно шедевр скульптора, лицо было лишено всяких эмоций. Прекрасная, но мертвая маска.
– Ты забыла книгу, – он протянул энциклопедию по мифологии, буравя Катю острым и холодным, точно лезвие стилета, взглядом.
– Спасибо, – Катя забрала ее и машинально прижала к груди. – Зайдешь? Чаем угощу, – выпалила она прежде, чем сама поняла, что предложила. Ну кто ее за язык тянул?
Лицо Маркуса потеряло бесстрастную маску. На нем появились растерянность и удивление.
– Я...
– Заходи, – Катя, удивляясь собственной смелости, взяла его за руку и втащила в квартиру.
«Сумасшедшая, что ты творишь? Остановись!»
Пораженный Маркус не сопротивлялся. Он пребывал в шоке. И, стоит заметить, ошарашенным, с разбитой вдребезги привычной невозмутимостью выглядел весьма забавно и мило.
Нахмурившись, он оглядел Катю с ног до головы, словно искал что-то необычное.
Маркус довольно красочно выругался английском языке. Обреченно вздохнул, прислонился к стене и прикрыл глаза. – Ни черта не понимаю…
Катя ощутила неловкость. Ее поведение было глупым и навязчивым.
Она виновато опустила глаза.
– Извини. Сама не знаю, что на меня нашло. Просто Маша болеет, и я сама не своя…
– А что с твоей сестрицей? – без интереса, чисто ради вежливости, не открывая глаз, сухо спросил Маркус.
–У нее малокровие.
– Что?! – парень резко распахнул глаза и посмотрел на Катю встревоженным взглядом.
– Она заболела сегодня утром. Слабость, головокружение, бледность... Приходил мамин знакомый врач. Он сказал, что у нее все симптомы анемии. Не знаю... это кажется странным. Более того, вокруг таится что-то непонятное... – поделилась тревогами она.
– Пойдем навестим Машу, – заявил Маркус. – Хочу посмотреть на нее.
– Ладно… – пожала плечами Катя. – Идем.
Почему он так всполошился?
Сняв ботинки и на ходу расстегивая пуговицы пальто, Маркус пошел за Катей.
Маша неподвижно лежала на кровати. Если бы не тихое дыхание, могло показаться, что она мертва.
– Она совершенно не походит на себя прежнюю, – Катя отложила книгу на компьютерный стол, подошла к постели и зябко обхватила себя руками. – За одну ночь похудела, даже черты лица заострились. При малокровии бывают такие резкие ухудшения?
Маркус склонился над Машей и отодвинул прядь светлых волос с левой стороны ее шеи.
– Бывают, при большой потере крови, – ответил он.
Катя недоуменно сдвинула брови и посмотрела через его плечо. Замерла, увидев на коже сестры две красные точки, будто от укуса. Ледяные руки словно сомкнулись на горле.
Пол начал уходить из-под ног, и закружилась голова.
«Невозможно».
– Что... что это значит? Откуда этот след на шее? – заикаясь, спросила Катя. Ее затрясло от озноба. Не может быть, что это… ИХ не существует!
– Подумай. На что похоже? – Маркус повернулся к ней – спокойный и серьезный.
– Я... я не верю в различную чертовщину.
– А зря, – Маркус подошел к Кате и взял за локоть. – Мы можем разбудить Машу, поэтому поговорим в твоей комнате.
Катя кивнула.
– Я запуталась. Ничего не понимаю. Вампиров не бывает. Это сказки и суеверия, – прошептала она, когда они вошли в ее спальню. Она прижалась к груди Маркуса, слушая удары его сердца и ища поддержки и объяснений.
– Они существуют, Кэти, – сказал Маркус, нежно проводя рукой по ее волосам.
– Издеваешься? – усмехнулась Катя, подняв голову и заглядывая ему в глаза. – Самому не смешно?
– Нет, – совершенно серьезно ответил он. – Вампиры существуют вне зависимости от того, верят в них или нет.
– Начитался Брэма Стокера или Энн Райс? – горько усмехнулась она.
– Нет.
– С чего ты взял, что они есть? У тебя имеются доказательства?
– Весьма весомые.
– Какие же? – скептически спросила Катя, отойдя на шаг от него и скрестив руки на груди.
Он смотрел на нее пристально несколько секунд.
– Я вампир, Кэти.
Пол под ногами начал уплывать, со всех сторон обступила тьма, и липкий пот заструился по спине.
– Несмешная шутка, – с трудом выдавила Катя пересохшими губами и отступила от Маркуса на шаг назад.
– Это правда, – спокойно и невозмутимо ответил он, точно хищник, наблюдая цепким взглядом за каждым ее движением.
– Я знала. Чувствовала, что в тебе что-то не так. Что-то ненормальное. Ты сумасшедший, – прошептала Катя. Все очарование, навеянное им, рассеялось, точно дым. Остались только страх и холод.
Маркус просто больной, место которому в психиатрической больнице!
Он тяжело вздохнул и закатил глаза.
– Предполагал, будет трудно... Что бы ты ни надумала себе – знай, что ошиблась. Мой рассудок в полном порядке, Кэти.
– Вампиров не существует! – воскликнула Катя. Теперь, зная, что у Маркуса плохо с головой, она боялась его еще сильнее. Действия психов непредсказуемы. Неизвестно, как он поведет себя в ту или иную минуту.
– Я могу доказать свою правоту, – ровным голосом сказал Маркус, и приподнял руку, которая пострадала от нападения взбесившейся кошки. Размотал бинт и показал Кате запястье.
Кате показалось, что она летит на дно темного колодца, наполненного ледяной водой. Охнула, закрыла рот ладонью и начала пятиться, пока не наткнулась на стену. Страх парализовал горло, она не могла сказать ни слова.
На коже Маркуса не осталось и следа от глубоких царапин и укусов. Даже шрама. Запястье было девственно чистым.
Невозможно...
Как он проделал этот фокус?
Но Катя уже сама начала сомневаться в собственных выводах.
– Мало доказательств? – глаза Маркуса вспыхнули дьявольским блеском. Он подошел к письменному столу и взял канцелярский ножик. Повернулся лицом к Кате и с силой провел по запястью. Даже не поморщился.
Из глубокого пореза выступила кровь. Сердце Кати едва не остановилось, когда края раны стали срастаться, и вскоре она исчезла, оставив лишь алые следы на гладкой коже. Маркус достал из кармана пальто белый платок и вытер их.
– У вампиров быстрая регенерация, Кэти, – пояснил он. На его лице все так же не отражалось ни одной эмоции. Только глаза «жили», в них иногда мелькали слабые отголоски чувств, однако те совсем не нравились Кате. – Укусы кошки заживали дольше. Почему – расскажу позже, когда пройдем первую стадию знакомства с моей истинной сущностью. Надеюсь, ты не истеричка. Терпеть не могу женских криков и слез. К тому же не хочу, чтобы ты привлекла внимание соседей, – теперь его голос звучал вкрадчиво. – Пожалуйста, будь хорошей, вменяемой девочкой. В противном случае заткну рот, а это может выйти грубо или… кроваво, в зависимости от того, насколько меня достанешь.
Катя едва не потеряла сознание от ужаса, когда увидела его удлинившиеся верхние клыки. Зубы животного, зверя... монстра!
– До сих пор не веришь? – едко спросил Маркус. Его черная аура ощущалась сильнее и, казалось, четче и явственней обволакивала тело.
Катя вжалась в стену, жалея, что она не призрак и не может через нее просочиться. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Она лихорадочно искала выход, возможность сбежать и позвать на помощь.
Только куда обратиться? В полицию? Но отдела по борьбе с вампирами не существует!
Это тупик.
– Господи… Ты чудовище! – вырвалось у Кати.
Марья Семеновна оказалась права, а она дура, не послушала. Маркус – зло. Безумно красивое, заставляющее трепетать женские сердца порождение мрака. Вот она, причина неясного страха перед ним, а также гипнотической силы его взгляда и провалов в памяти после прогулки с ним. Это Маркус заставил ее забыть нечто, о чем он не хотел, чтобы она помнила.
Кате казалось, что она попала в один из худших кошмаров. Как же хотелось проснуться, но она, к сожалению, пребывала в реальном мире.
Катя не верила в существование сверхъестественного. Но теперь не могла отрицать своей ошибки. Как же сильно она заблуждалась.
Маркус сделал к ней неспешный шаг.
– Не подходи... – дрожащим голосом предупредила Катя. Словно оружие, выставила вперед руки, хотя понимала, что это не защита. Его бы и нож в ее ладони не остановил. Она боялась это жуткое инфернальное существо, питающееся кровью людей, забирающее чужие жизни. Расправившись с ней, он пойдет к Маше и закончит начатое. А после уйдет, и никто не узнает о его причастности к убийствам. Сверхъестественная сила поможет не попасться полиции. Так он и останется безнаказанным и будет дальше пить человеческую кровь и оставлять горы трупов.
Катя корила себя, что раньше ничего не поняла и даже больше – едва не влюбилась в вампира!
– Тсс, не бойся, – Маркус встал рядом с Катей и заправил за ухо прядь ее волос. От его близости и прикосновения на коже проступили холодные мурашки. Зубы Маркуса приняли обычный вид, но человеческое лицо – лишь маска, помогающая монстру затесаться среди людей. Втереться в доверие и напасть. Он живет, как волк в стаде овец.
– Как Маша? Приходил врач?
– Саша был... – пустым голосом ответила мать. – Осмотрел Машу, сказал, что трудно сразу распознать диагноз без обследований и анализов. Но предположил, что у нее малокровие. Сказал – об этом говорят все симптомы болезни: побледнение кожных покровов и слизистых оболочек, ослабление сердечной деятельности, падение пульса, головокружение, слабость... Для установления точного диагноза требуется сдать анализ крови и что-то еще... Но сегодня воскресенье и придется ждать завтра, чтобы отвезти ее в больницу, – голос матери сорвался, и она закрыла лицо ладонью, чтобы скрыть слезы.
От жалости и боязни за сестру по лицу Кати тоже потекли теплые и соленые дорожки слез. Она обняла Елену Николаевну и крепко прижалась к ней, успокаивая:
– Пожалуйста, не плачь. С Машей все будет хорошо. Скорее всего, у нее просто дефицит железа и нужно его восполнить.
– Слишком резкая перемена к худшему, это меня и беспокоит больше. Анемия может еще возникнуть из-за отравления и ряда различных заболеваний, весьма серьезных. Малокровие также бывает от сильной потери крови. Но это можно исключить, нет источника кровотечения. Более того, месяц назад Маша проходила медицинское обследование, и сказали, что она на редкость здоровая девушка.
– Бесполезно гадать. Точный диагноз скажут только анализы. Она поправится. Если бы все обстояло хуже, Саша вызвал бы скорую, и Машу отправили бы в больницу. А ему можно доверять, он хороший врач. Сама его хвалила.
–Ты права. Я зря поддаюсь панике и думаю самое страшное, – Елена Николаевна вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Просто очень сильно люблю вас обеих и переживаю. От одной мысли о том, что с вами может произойти несчастье, сердце едва не останавливается.
– Мы тебя тоже любим и не хотим, чтобы ты волновалась и этим портила себе здоровье, – Катя бросила взгляд на папку. – Иди на работу и не переживай, если что случится, я сразу позвоню. Но уверена, все будет в порядке. Ты говорила – поступило много новых экспонатов, и нужно их срочно разобрать и сделать несколько переводов. А отпросилась ты только на полдня. Не гневи начальство. К тому же любимое занятие поможет отвлечься.
– Катя… я не могу… – начала мать.
– Можешь, – прервала она. – Я буду с Машей, уверена, к вечеру ей станет лучше.
– Я постараюсь вернуться как можно раньше, – Елена Николаевна взяла папку и обняла Катю. – Я буду звонить периодически. Не убирай далеко телефон.
– Хорошо.
* * *
Маша проснулась сразу же после ухода матери. Пользуясь моментом, Катя попыталась заставить сестру поесть, что оказалось довольно трудно. Она упорно отказывалась от еды, ссылаясь, что не голодна. После бурной перепалки все же удалось заставить ее проглотить несколько ложек куриного супа. Затем Маша вновь уснула.
Помимо болезни, Катю насторожило поведение сестры. Что-то в ней едва уловимо изменилось. Она в одночасье стала раздражительна и капризна. На нее не похоже. Случалось, Маша болела гриппом и валялась в кровати с высоченной температурой, но при этом не злилась и не гнала вон из комнаты.
Катя вернулась в свою спальню и села на подоконник. Небо посерело, солнце исчезло. Того и гляди, пойдет дождь.
Она провела пальцем по стеклу. Вспомнился Маркус. Их прогулка.
Когда он не бросал саркастичные фразы, не насмехался, то казался привлекательным не только внешне, но и в общении, пусть и оставался опасным.
Выпадет ли еще ей шанс разгадать его, понять, какой он на самом деле?
Скорее всего, нет. Он пригласил ее только из-за скуки. Больше на пороге его можно не ждать. Оно и к лучшему. Отношения с Маркусом принесут лишь боль. Он – птица слишком высокого полета. Ему интересны другие девушки – раскованные, уверенные в себе, а внешне – модели с обложки модного журнала.
Несмотря на доводы рассудка, Катя хотела увидеть Маркуса еще хоть раз.
Она вздохнула.
Душу беспощадно раздирал неизвестный монстр.
Катя прижалась лбом к прохладному стеклу. Вновь всплыла в памяти прогулка с Маркусом. Не покидало чувство, что она что-то упустила. Какую-то мелочь. Да, произошедшее на мосту до сих пор скрыто плотным туманом, и пробиться через него не выходило, как бы она ни старалась. Это поистине странно.
Но сейчас пыталась вспомнить другое. Момент, который не учла…
Перед глазами пронеслись кадры из книжного магазина.
Катю точно громом поразило.
Маркус купил ей книгу!
А она оставила ее в машине.
Игла сожаления и утраты кольнула сердце.
Катя горько усмехнулась. Даже подарка на память от Маркуса не осталось. Маловероятно, что он привезет книгу.
Но что ни делается, все к лучшему.
В кармане халата завибрировал мобильник. Катя взглянула на дисплей, и грусть сильнее стянула грудь. Нет, она знала, что у Маркуса нет ее номера, но наивная надежда тлела в груди, что он выяснил его каким-то чудесным образом.
Дура! Совсем поплыла!
«Что за демон Маркус? Что он сделал со мной?»
– Алло, Денис.
– Как настроение? Не поднялось? – в трубке раздался полный надежды голос однокурсника.
– Прости, но нет, – общаться с ним сейчас не хотелось. Вместе с этим чувством пришли угрызения совести. По отношению к Денису она почувствовала себя стервой и лгуньей.
–Тогда увидимся завтра в универе. Передай сестре, чтобы скорее выздоравливала, – пробормотал он и прервал связь.
Катя рухнула на кровать и закрыла глаза. Нужно поспать. Может, после, на свежую голову, она станет мыслить более здраво?
Сон постепенно одолевал ее и был готов принять в ласковые объятия. Но из сладкого полузабытья вырвал дверной звонок.
На автомате, точно робот, Катя поднялась с постели и, зевая, отправилась в прихожую.
Открыла дверь и едва не потеряла сознание. Остатки сна будто волной смыло. На пороге уже второй раз за день стоял Маркус.
Катя стиснула ручку двери так, что заныла рука. Больно, значит, действительно проснулась. Маркус возле дверей ее квартиры реален.
Красивое, словно шедевр скульптора, лицо было лишено всяких эмоций. Прекрасная, но мертвая маска.
– Ты забыла книгу, – он протянул энциклопедию по мифологии, буравя Катю острым и холодным, точно лезвие стилета, взглядом.
– Спасибо, – Катя забрала ее и машинально прижала к груди. – Зайдешь? Чаем угощу, – выпалила она прежде, чем сама поняла, что предложила. Ну кто ее за язык тянул?
Лицо Маркуса потеряло бесстрастную маску. На нем появились растерянность и удивление.
– Я...
– Заходи, – Катя, удивляясь собственной смелости, взяла его за руку и втащила в квартиру.
«Сумасшедшая, что ты творишь? Остановись!»
Пораженный Маркус не сопротивлялся. Он пребывал в шоке. И, стоит заметить, ошарашенным, с разбитой вдребезги привычной невозмутимостью выглядел весьма забавно и мило.
Нахмурившись, он оглядел Катю с ног до головы, словно искал что-то необычное.
Маркус довольно красочно выругался английском языке. Обреченно вздохнул, прислонился к стене и прикрыл глаза. – Ни черта не понимаю…
Катя ощутила неловкость. Ее поведение было глупым и навязчивым.
Она виновато опустила глаза.
– Извини. Сама не знаю, что на меня нашло. Просто Маша болеет, и я сама не своя…
– А что с твоей сестрицей? – без интереса, чисто ради вежливости, не открывая глаз, сухо спросил Маркус.
–У нее малокровие.
– Что?! – парень резко распахнул глаза и посмотрел на Катю встревоженным взглядом.
– Она заболела сегодня утром. Слабость, головокружение, бледность... Приходил мамин знакомый врач. Он сказал, что у нее все симптомы анемии. Не знаю... это кажется странным. Более того, вокруг таится что-то непонятное... – поделилась тревогами она.
– Пойдем навестим Машу, – заявил Маркус. – Хочу посмотреть на нее.
– Ладно… – пожала плечами Катя. – Идем.
Почему он так всполошился?
Сняв ботинки и на ходу расстегивая пуговицы пальто, Маркус пошел за Катей.
Маша неподвижно лежала на кровати. Если бы не тихое дыхание, могло показаться, что она мертва.
– Она совершенно не походит на себя прежнюю, – Катя отложила книгу на компьютерный стол, подошла к постели и зябко обхватила себя руками. – За одну ночь похудела, даже черты лица заострились. При малокровии бывают такие резкие ухудшения?
Маркус склонился над Машей и отодвинул прядь светлых волос с левой стороны ее шеи.
– Бывают, при большой потере крови, – ответил он.
Катя недоуменно сдвинула брови и посмотрела через его плечо. Замерла, увидев на коже сестры две красные точки, будто от укуса. Ледяные руки словно сомкнулись на горле.
Пол начал уходить из-под ног, и закружилась голова.
«Невозможно».
– Что... что это значит? Откуда этот след на шее? – заикаясь, спросила Катя. Ее затрясло от озноба. Не может быть, что это… ИХ не существует!
– Подумай. На что похоже? – Маркус повернулся к ней – спокойный и серьезный.
– Я... я не верю в различную чертовщину.
– А зря, – Маркус подошел к Кате и взял за локоть. – Мы можем разбудить Машу, поэтому поговорим в твоей комнате.
Катя кивнула.
– Я запуталась. Ничего не понимаю. Вампиров не бывает. Это сказки и суеверия, – прошептала она, когда они вошли в ее спальню. Она прижалась к груди Маркуса, слушая удары его сердца и ища поддержки и объяснений.
– Они существуют, Кэти, – сказал Маркус, нежно проводя рукой по ее волосам.
– Издеваешься? – усмехнулась Катя, подняв голову и заглядывая ему в глаза. – Самому не смешно?
– Нет, – совершенно серьезно ответил он. – Вампиры существуют вне зависимости от того, верят в них или нет.
– Начитался Брэма Стокера или Энн Райс? – горько усмехнулась она.
– Нет.
– С чего ты взял, что они есть? У тебя имеются доказательства?
– Весьма весомые.
– Какие же? – скептически спросила Катя, отойдя на шаг от него и скрестив руки на груди.
Он смотрел на нее пристально несколько секунд.
– Я вампир, Кэти.
Глава 7
Пол под ногами начал уплывать, со всех сторон обступила тьма, и липкий пот заструился по спине.
– Несмешная шутка, – с трудом выдавила Катя пересохшими губами и отступила от Маркуса на шаг назад.
– Это правда, – спокойно и невозмутимо ответил он, точно хищник, наблюдая цепким взглядом за каждым ее движением.
– Я знала. Чувствовала, что в тебе что-то не так. Что-то ненормальное. Ты сумасшедший, – прошептала Катя. Все очарование, навеянное им, рассеялось, точно дым. Остались только страх и холод.
Маркус просто больной, место которому в психиатрической больнице!
Он тяжело вздохнул и закатил глаза.
– Предполагал, будет трудно... Что бы ты ни надумала себе – знай, что ошиблась. Мой рассудок в полном порядке, Кэти.
– Вампиров не существует! – воскликнула Катя. Теперь, зная, что у Маркуса плохо с головой, она боялась его еще сильнее. Действия психов непредсказуемы. Неизвестно, как он поведет себя в ту или иную минуту.
– Я могу доказать свою правоту, – ровным голосом сказал Маркус, и приподнял руку, которая пострадала от нападения взбесившейся кошки. Размотал бинт и показал Кате запястье.
Кате показалось, что она летит на дно темного колодца, наполненного ледяной водой. Охнула, закрыла рот ладонью и начала пятиться, пока не наткнулась на стену. Страх парализовал горло, она не могла сказать ни слова.
На коже Маркуса не осталось и следа от глубоких царапин и укусов. Даже шрама. Запястье было девственно чистым.
Невозможно...
Как он проделал этот фокус?
Но Катя уже сама начала сомневаться в собственных выводах.
– Мало доказательств? – глаза Маркуса вспыхнули дьявольским блеском. Он подошел к письменному столу и взял канцелярский ножик. Повернулся лицом к Кате и с силой провел по запястью. Даже не поморщился.
Из глубокого пореза выступила кровь. Сердце Кати едва не остановилось, когда края раны стали срастаться, и вскоре она исчезла, оставив лишь алые следы на гладкой коже. Маркус достал из кармана пальто белый платок и вытер их.
– У вампиров быстрая регенерация, Кэти, – пояснил он. На его лице все так же не отражалось ни одной эмоции. Только глаза «жили», в них иногда мелькали слабые отголоски чувств, однако те совсем не нравились Кате. – Укусы кошки заживали дольше. Почему – расскажу позже, когда пройдем первую стадию знакомства с моей истинной сущностью. Надеюсь, ты не истеричка. Терпеть не могу женских криков и слез. К тому же не хочу, чтобы ты привлекла внимание соседей, – теперь его голос звучал вкрадчиво. – Пожалуйста, будь хорошей, вменяемой девочкой. В противном случае заткну рот, а это может выйти грубо или… кроваво, в зависимости от того, насколько меня достанешь.
Катя едва не потеряла сознание от ужаса, когда увидела его удлинившиеся верхние клыки. Зубы животного, зверя... монстра!
– До сих пор не веришь? – едко спросил Маркус. Его черная аура ощущалась сильнее и, казалось, четче и явственней обволакивала тело.
Катя вжалась в стену, жалея, что она не призрак и не может через нее просочиться. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Она лихорадочно искала выход, возможность сбежать и позвать на помощь.
Только куда обратиться? В полицию? Но отдела по борьбе с вампирами не существует!
Это тупик.
– Господи… Ты чудовище! – вырвалось у Кати.
Марья Семеновна оказалась права, а она дура, не послушала. Маркус – зло. Безумно красивое, заставляющее трепетать женские сердца порождение мрака. Вот она, причина неясного страха перед ним, а также гипнотической силы его взгляда и провалов в памяти после прогулки с ним. Это Маркус заставил ее забыть нечто, о чем он не хотел, чтобы она помнила.
Кате казалось, что она попала в один из худших кошмаров. Как же хотелось проснуться, но она, к сожалению, пребывала в реальном мире.
Катя не верила в существование сверхъестественного. Но теперь не могла отрицать своей ошибки. Как же сильно она заблуждалась.
Маркус сделал к ней неспешный шаг.
– Не подходи... – дрожащим голосом предупредила Катя. Словно оружие, выставила вперед руки, хотя понимала, что это не защита. Его бы и нож в ее ладони не остановил. Она боялась это жуткое инфернальное существо, питающееся кровью людей, забирающее чужие жизни. Расправившись с ней, он пойдет к Маше и закончит начатое. А после уйдет, и никто не узнает о его причастности к убийствам. Сверхъестественная сила поможет не попасться полиции. Так он и останется безнаказанным и будет дальше пить человеческую кровь и оставлять горы трупов.
Катя корила себя, что раньше ничего не поняла и даже больше – едва не влюбилась в вампира!
– Тсс, не бойся, – Маркус встал рядом с Катей и заправил за ухо прядь ее волос. От его близости и прикосновения на коже проступили холодные мурашки. Зубы Маркуса приняли обычный вид, но человеческое лицо – лишь маска, помогающая монстру затесаться среди людей. Втереться в доверие и напасть. Он живет, как волк в стаде овец.
