— Вы такие изящные в полёте!.. — не сдержалась она.
— Разве вы впервые видели драконов? — чуть улыбнулась я. — Мне казалось, вас связывает с этой долиной нечто… большее.
— Не впервые. Тело и хвост антрацитовых драконов немного длиннее лессканских, и по величине ваши женщины несколько меньше. Но именно поэтому вы похожи в полёте на танцующие лепестки. Хотя драки-лессканцы всё же мужественнее ваших… — Её восхищённое личико быстро мрачнело, приобретая уже привычную мимику. — И красивее.
Лирика шагнула к принцессе.
— А ещё лессканцы хоть и горды, но великодушны. Проходит время, и обиды становятся уже не такими яркими. Принцесса, я не знаю, что могло вас рассорить с лессканским драком. Но я уверена, что он вас не забудет. Если ваша вина велика, может, стоит избыть её вниманием, делом, словом?
Всё это время я делала вид, что смотрю на морской горизонт. Даже отошла немного, чтобы не вмешиваться в их разговор. С Лири я едва подружилась, а вот они с Сайти были явно гораздо ближе. Но когда в шуме волн и крик чаек я больше не услышала ни единого слова, и ощутила взгляд лопатками, то обернулась. Сайти подошла ко мне, наблюдая, как морская пена клубится у берега и норовит лизнуть мысы её сапог.
— Ты всё ещё сердишься на меня? — помолчав, спросила она.
Я пожала плечами. Если бы не она и не погибший Схаэгрен, — кто знает, какой бы была моя жизнь, и судьба всей долины? Моя дочь была бы другой, и я бы никогда не узнала, что маги могут не только повелевать и причинять боль. Но и дарить простые чувства, заботиться и оберегать.
— Шархи мне не вернуть… Впрочем, тебе это и неинтересно. Но я хочу сделать кое-что для тебя и для моего брата. Он никогда не хотел детей и не пошёл бы против своего народа ради обычной любовницы. Не верь никому, кто скажет, что ты такая. Даже если будут разводить сплетни — пресекай, не бойся. Ничего не бойся, Ксанна. Быть женой императора — самое суровое испытание, которое может испытать женщина.
— Жена? — грустно хмыкнула я, кутаясь в мех. — Диар — одиночка. То, что он возвысил меня в глазах своих подданных, ещё ничего не значит. Если бы хотел, давно бы предложил…
Я поймала её кристально-чистый взгляд и помрачнела.
—Только не надо уговаривать его это сделать.
— И в мыслях не было. Ди сам должен сделать свой выбор. Я лишь покажу ему кое-что, о чём он сильно пожалеет.
День императора приближался к концу, и теперь его ждали Ксанна и дочери. Последний спор и требования вассалов, неприятие народом новых налогов оставили Лесска без сил. А впереди ещё целый вечер, полный детских капризов и визгов.
Рашиэ пришла, как всегда, по первому требованию. Миленькая, с приятными женскими округлостями. Но не за это любил император свою наложницу.
— Ты знаешь, что делать, — кивнул он ей на спальню, расстёгивая рубашку.
— Может, сначала ванну? — робко спросила она.
— Я чист. Не медли, — медленно распустил он шнуровку на её груди.
В империи очень мало, кто умел ублажать императора именно так. Умение, которому учат лишь в маленькой провинции, и то за пределами владений Лесска. Он выкупил её из «Медового Лотоса», приказал научиться одеваться по моде местных красавиц. Её обожали дети и быстро усваивали всё, чему она их учила, а знала она много. Бывшая учительница, освоившая искусство доставлять мужчинам удовольствие. Но она всё равно осталась прежней Рашиэ.
Умелые женские ручки скользили по его умасленной груди и животу. Без пряного масла не остался ни один участок безупречного императорского тела! Но девушка продолжала втирать его, чередуя для этого свои ладони, стопы и грудь. Но против простого язычка Диармайд устоять не смог. И впереди было ещё много чего интересного: и церемония чаепития, и танец с веерами, и новая порция удовольствий, что восстанавливала мужские силы императора перед грядущим вечером, но…
Именно в тот момент, когда всё было предрешено, и головка Рашиэ покорно замерла у бёдер его величества, именно тогда он посмотрел на дверь. Не дождавшись, Ксанна пришла навестить его здесь, и… Вот ведь бездна! Приказывал же никого не впускать!..
Несколько дней Лесск искал жену и детей по всему Раздолью. Но они исчезли бесследно. Спустя месяц Тени доложили, что Морская долина больше не будет торговать и соблюдать нейтралитет. Так передал новый наместник долины Вику. А его слова подтвердила… Ксанна. Вчера она стала его. Сезон спаривания начался, и девочка приняла ухаживания драка.
Разумеется, император попытался договориться. Но Ксанна даже слышать о нём не захотела, и детей не отдала. Разразилась война драконов! Люди гибли в пепелище собственных домов, лессканцы пытались взять долину штурмом, но… Но теперь в Морской долине были маги. Две маленькие магини, которые защищали свою мать и всё, что ей было дорого. День ото дня Лесск становился всё злее и безумнее. Он посылал новых воинов, но их становилось меньше и меньше. Из цветущего государства империя Раздолья превращалась в пепелище. И однажды у Леонелля Теор Коина, архимага, что не мог смотреть на эту войну спокойно, просто не осталось выбора, кроме как сковать сознание обезумевшего правителя.
Диармайд Лесск забыл свою Ксаннаришу и всё, что было с ней связано. Она и их дети стали очередными врагами, которых он рано или поздно уничтожит. Но восстановить былое равновесие оказалось невозможно. Война, болезни и нищета разрастались подобно лавине. И только по ночам императору снился чей-то женский голос, который приносил облегчение и унимал боль от полученных ран…
— Ксанна… — прошептал Лесск, сам не понимая, кого зовёт. — Кса-а-ана-а…
Вздрогнув, император попытался поймать исчезающий женский образ, но наткнулся на преграду. Грохнуло резное дерево, что-то гулко упало, глаза ослепило светом. Оказалось, он заснул в библиотеке за столом. Рядом на полу лежала книга, раскрытая с чертежами на месте с чертежами новой канализации. Их удалось воплотить в жизнь…
Некоторое время Диармайд не мог определиться, где сон, а где явь. Он сошёл с ума? Ксанны больше нет во дворце?! Он замер, прислушиваясь к себе. Слишком ярким было видение, словно воспоминание, или того хуже — предвидение!..
— Мой император, Рашиэ просит принять её.
— Рашиэ?.. — словно эхом повторил имя Лесск.
Внутри всё сжалось, и только сейчас он ощутил, как со лба и щёк стекает холодный пот.
— Что-то не так? Вам плохо?
— Нет. Нет…
А сердце заходится в бешеном ритме.
— Где Ксанна?!
Библиотекарь немало удивился, но лишь неодобрительно покачал головой, ухмыляясь в усы.
— Эрлиния отдыхает в своих покоях с подругой. Обсуждают грядущий бал, как я слышал от серидан на кухне.
Диармайд со вздохом откинулся на спинку кожаного кресла.
— Зови Рашиэ.
Тихая и светлая библиотека казалась ему теперь слишком просторной и неуютной. Хотелось поскорее стиснуть женскую фигурку, прижаться к чувственным губам и никогда, никогда больше не выпускать из объятий!.. Гулким эхом пронеслась фраза «мой император!..». Он цепко оглядел серидан, которую когда-то за больше деньги выкупил из рабства для собственного пользования. Казалось, даёт свободу и другую жизнь…
— С чем ты пришла?
Помолчав, девушка решилась. Немного робкая, но бойкая, как и всегда.
— Я бы не решилась просить вась вновь… Но эрилиния Ксанна рекоменьдовала поговорить сь вами ещё раз.
— О чём же речь? — насторожился.
— Мне нужно отлучиться в дом моего родьного отьца. Он умираеть, и я дольжна сь ним попрощаться. Есьли вы позьволите…
— Ксанна рекомендовала поговорить только об этом?
— Да.
— Слово моей эрлинии для меня закон, — улыбнулся светло. — Собирай вещи и не забудь зайти к казначею. Тебя ждёт хорошая сумма за службу.
— Благодарю, мой императорь!.. — возликовала она.
— Не стоит. Дома на родине тебе будет лучше. Теперь ты вольная женщина, и можешь распоряжаться свой жизнью сама. Я отпускаю тебя.
Некоторое время Рашиэ стояла перед императором. Уголки её губ подрагивали, а глаза были полны слёз. Да, она была расстроена, и, возможно даже, одним разбитым сердцем во дворце стало больше. Но Диармайд едва дождался, когда бывшая наложница наконец уйдёт, чтобы быстрым шагом направиться в женское крыло.
На бал я собиралась так долго, что успела устать. И если бы не поддержка Лирики и Сайти, и вовсе бы не пошла. Так получилось, что Лири стала тем мостиком доверия между мной и принцессой, что незаметно примирил нас обеих. Мы не стали подругами, но я уже не слишком желала её скорейшего отбытия в родной замок.
— Мама, мама, смотли какая я касивая!
Ониксия закружилась, ловко разворачивая изящную юбочку, а её смолистые кудряшки едва не сорвали маленькую тиару, — пришлось снова подправлять.
— Я класивая, как ты! — обняла она меня, пока я присела рядом и возилась с её волосами.
— Ты помнишь, как тебя папа учил справляться с огненным драконом, если он вновь будет рваться наружу?
— Я умею! — обиженно воскликнула дочь, махнув рукой.
— Умница моя! Не забудь, как вести себя, хорошо?
— Ну мама, я уже взлослая! — растянула она подол маленькой копии моего собственного платья.
И мы отправились в зал. Идя по коридору, я то и дело ловила в зеркалах с золочёными рамами женщину в элегантном алом платье и дорогих украшениях. Слишком яркой, слишком вычурной я себе показалась сейчас. Нежно-бежевое платье, которое я заказала к этому случаю, осталось висеть на плечиках в спальне. Его доделали уже после того, как я решила сделать любимому приятное и надеть то, что он хотел на мне увидеть на балу.
Только этим утром мы расстались ненадолго, и я уже успела соскучиться по нему. Каждый вечер был нашим, но не всегда наедине. Я сама так решила. Будь то беседы с сестрой или его друзьями, будь то вечер в комнате с фортепиано, где он играл для очень узкого круга, — он всегда успевал уделить мне внимание. Тёплым взглядом, улыбкой или комплиментом.
Среди масок и лиц, среди шумного веселья и танцев на балу, мне было немного грустно от того, что я не могу потанцевать. Эликсиры эликсирами, а я обещала быть осторожнее моему драку, и обещание держала. Хотя после полётов в море это казалось ребячеством. Мы сидели рядом с троном Диармайда. Первое время неловко было от такого внимания, ведь то и дело к нам подходили с подарками люди в карнавальных масках, чтобы засвидетельствовать своё почтение и одарить очередным подарком. Год окончился многими успехами. Люди перестали столь критично относиться к драконам, лессканцы с интересом беседовали о разнице культур с морскими драконами. Даже Вику был здесь в щеголеватом чёрном костюме с драгоценными камнями, и имел немалый успех у местных барышень.
Поймав мой взволнованный взгляд на очередном, слишком высокопарном поздравлении, Диармайд взял мою руку в свою и больше не выпускал до самого конца поздравительной части. И я отвечала людям уже куда более уверенной улыбкой, потому что знала, что рядом — он. Моя судьба и моя опора. Только мой драк.
— Любовь моя, удели мне минуту внимания наедине, — склонился ко мне император.
Когда мы оставили Оникс на попечение серидан и двинулись в сторону знакомых шторок за колонной, я даже покраснела. В этом зале, за этими шторками ровно три года назад я подарила себя мужчине впервые, и он сейчас держал меня за руку, гордо улыбаясь. Но мы прошли дальше. Чтобы остаться наедине, ему пришлось попросить гостей удалиться из комнатки с чаем и угощением.
— Что за тайны? — рассмеялась тихо, глядя в зелёные серьёзные глаза. — Ваше величество, вы меня пугаете!
— Ксанна.
Под его внимательным взглядом я перестала веселиться. Сердце выпрыгивало из груди, руки были холодными. Я замерла, стараясь не думать ни о чём. Но волнение кружило голову, казалось, сейчас разверзнутся все небесные врата, и моя драконья душа отбудет в другой мир. Диармайд волновался не меньше. И всё же медленно начал опускаться передо мной на одно колено! Мой любимый драк и отец наших детей прекрасно знал ответ на свой вопрос, он не мог быть иным после всего, что между нами было.
— Ты будешь моей женой?
— Только если ты будешь моим мужем!..
В тронный зал он вынес меня на руках, крикнув глашатаю:
— Трубите фанфары! Свадьбе — быть!..
КОНЕЦ
12.03.16 -11.01.17
— Разве вы впервые видели драконов? — чуть улыбнулась я. — Мне казалось, вас связывает с этой долиной нечто… большее.
— Не впервые. Тело и хвост антрацитовых драконов немного длиннее лессканских, и по величине ваши женщины несколько меньше. Но именно поэтому вы похожи в полёте на танцующие лепестки. Хотя драки-лессканцы всё же мужественнее ваших… — Её восхищённое личико быстро мрачнело, приобретая уже привычную мимику. — И красивее.
Лирика шагнула к принцессе.
— А ещё лессканцы хоть и горды, но великодушны. Проходит время, и обиды становятся уже не такими яркими. Принцесса, я не знаю, что могло вас рассорить с лессканским драком. Но я уверена, что он вас не забудет. Если ваша вина велика, может, стоит избыть её вниманием, делом, словом?
Всё это время я делала вид, что смотрю на морской горизонт. Даже отошла немного, чтобы не вмешиваться в их разговор. С Лири я едва подружилась, а вот они с Сайти были явно гораздо ближе. Но когда в шуме волн и крик чаек я больше не услышала ни единого слова, и ощутила взгляд лопатками, то обернулась. Сайти подошла ко мне, наблюдая, как морская пена клубится у берега и норовит лизнуть мысы её сапог.
— Ты всё ещё сердишься на меня? — помолчав, спросила она.
Я пожала плечами. Если бы не она и не погибший Схаэгрен, — кто знает, какой бы была моя жизнь, и судьба всей долины? Моя дочь была бы другой, и я бы никогда не узнала, что маги могут не только повелевать и причинять боль. Но и дарить простые чувства, заботиться и оберегать.
— Шархи мне не вернуть… Впрочем, тебе это и неинтересно. Но я хочу сделать кое-что для тебя и для моего брата. Он никогда не хотел детей и не пошёл бы против своего народа ради обычной любовницы. Не верь никому, кто скажет, что ты такая. Даже если будут разводить сплетни — пресекай, не бойся. Ничего не бойся, Ксанна. Быть женой императора — самое суровое испытание, которое может испытать женщина.
— Жена? — грустно хмыкнула я, кутаясь в мех. — Диар — одиночка. То, что он возвысил меня в глазах своих подданных, ещё ничего не значит. Если бы хотел, давно бы предложил…
Я поймала её кристально-чистый взгляд и помрачнела.
—Только не надо уговаривать его это сделать.
— И в мыслях не было. Ди сам должен сделать свой выбор. Я лишь покажу ему кое-что, о чём он сильно пожалеет.
***
День императора приближался к концу, и теперь его ждали Ксанна и дочери. Последний спор и требования вассалов, неприятие народом новых налогов оставили Лесска без сил. А впереди ещё целый вечер, полный детских капризов и визгов.
Рашиэ пришла, как всегда, по первому требованию. Миленькая, с приятными женскими округлостями. Но не за это любил император свою наложницу.
— Ты знаешь, что делать, — кивнул он ей на спальню, расстёгивая рубашку.
— Может, сначала ванну? — робко спросила она.
— Я чист. Не медли, — медленно распустил он шнуровку на её груди.
В империи очень мало, кто умел ублажать императора именно так. Умение, которому учат лишь в маленькой провинции, и то за пределами владений Лесска. Он выкупил её из «Медового Лотоса», приказал научиться одеваться по моде местных красавиц. Её обожали дети и быстро усваивали всё, чему она их учила, а знала она много. Бывшая учительница, освоившая искусство доставлять мужчинам удовольствие. Но она всё равно осталась прежней Рашиэ.
Умелые женские ручки скользили по его умасленной груди и животу. Без пряного масла не остался ни один участок безупречного императорского тела! Но девушка продолжала втирать его, чередуя для этого свои ладони, стопы и грудь. Но против простого язычка Диармайд устоять не смог. И впереди было ещё много чего интересного: и церемония чаепития, и танец с веерами, и новая порция удовольствий, что восстанавливала мужские силы императора перед грядущим вечером, но…
Именно в тот момент, когда всё было предрешено, и головка Рашиэ покорно замерла у бёдер его величества, именно тогда он посмотрел на дверь. Не дождавшись, Ксанна пришла навестить его здесь, и… Вот ведь бездна! Приказывал же никого не впускать!..
Несколько дней Лесск искал жену и детей по всему Раздолью. Но они исчезли бесследно. Спустя месяц Тени доложили, что Морская долина больше не будет торговать и соблюдать нейтралитет. Так передал новый наместник долины Вику. А его слова подтвердила… Ксанна. Вчера она стала его. Сезон спаривания начался, и девочка приняла ухаживания драка.
Разумеется, император попытался договориться. Но Ксанна даже слышать о нём не захотела, и детей не отдала. Разразилась война драконов! Люди гибли в пепелище собственных домов, лессканцы пытались взять долину штурмом, но… Но теперь в Морской долине были маги. Две маленькие магини, которые защищали свою мать и всё, что ей было дорого. День ото дня Лесск становился всё злее и безумнее. Он посылал новых воинов, но их становилось меньше и меньше. Из цветущего государства империя Раздолья превращалась в пепелище. И однажды у Леонелля Теор Коина, архимага, что не мог смотреть на эту войну спокойно, просто не осталось выбора, кроме как сковать сознание обезумевшего правителя.
Диармайд Лесск забыл свою Ксаннаришу и всё, что было с ней связано. Она и их дети стали очередными врагами, которых он рано или поздно уничтожит. Но восстановить былое равновесие оказалось невозможно. Война, болезни и нищета разрастались подобно лавине. И только по ночам императору снился чей-то женский голос, который приносил облегчение и унимал боль от полученных ран…
— Ксанна… — прошептал Лесск, сам не понимая, кого зовёт. — Кса-а-ана-а…
Вздрогнув, император попытался поймать исчезающий женский образ, но наткнулся на преграду. Грохнуло резное дерево, что-то гулко упало, глаза ослепило светом. Оказалось, он заснул в библиотеке за столом. Рядом на полу лежала книга, раскрытая с чертежами на месте с чертежами новой канализации. Их удалось воплотить в жизнь…
Некоторое время Диармайд не мог определиться, где сон, а где явь. Он сошёл с ума? Ксанны больше нет во дворце?! Он замер, прислушиваясь к себе. Слишком ярким было видение, словно воспоминание, или того хуже — предвидение!..
— Мой император, Рашиэ просит принять её.
— Рашиэ?.. — словно эхом повторил имя Лесск.
Внутри всё сжалось, и только сейчас он ощутил, как со лба и щёк стекает холодный пот.
— Что-то не так? Вам плохо?
— Нет. Нет…
А сердце заходится в бешеном ритме.
— Где Ксанна?!
Библиотекарь немало удивился, но лишь неодобрительно покачал головой, ухмыляясь в усы.
— Эрлиния отдыхает в своих покоях с подругой. Обсуждают грядущий бал, как я слышал от серидан на кухне.
Диармайд со вздохом откинулся на спинку кожаного кресла.
— Зови Рашиэ.
Тихая и светлая библиотека казалась ему теперь слишком просторной и неуютной. Хотелось поскорее стиснуть женскую фигурку, прижаться к чувственным губам и никогда, никогда больше не выпускать из объятий!.. Гулким эхом пронеслась фраза «мой император!..». Он цепко оглядел серидан, которую когда-то за больше деньги выкупил из рабства для собственного пользования. Казалось, даёт свободу и другую жизнь…
— С чем ты пришла?
Помолчав, девушка решилась. Немного робкая, но бойкая, как и всегда.
— Я бы не решилась просить вась вновь… Но эрилиния Ксанна рекоменьдовала поговорить сь вами ещё раз.
— О чём же речь? — насторожился.
— Мне нужно отлучиться в дом моего родьного отьца. Он умираеть, и я дольжна сь ним попрощаться. Есьли вы позьволите…
— Ксанна рекомендовала поговорить только об этом?
— Да.
— Слово моей эрлинии для меня закон, — улыбнулся светло. — Собирай вещи и не забудь зайти к казначею. Тебя ждёт хорошая сумма за службу.
— Благодарю, мой императорь!.. — возликовала она.
— Не стоит. Дома на родине тебе будет лучше. Теперь ты вольная женщина, и можешь распоряжаться свой жизнью сама. Я отпускаю тебя.
Некоторое время Рашиэ стояла перед императором. Уголки её губ подрагивали, а глаза были полны слёз. Да, она была расстроена, и, возможно даже, одним разбитым сердцем во дворце стало больше. Но Диармайд едва дождался, когда бывшая наложница наконец уйдёт, чтобы быстрым шагом направиться в женское крыло.
***
На бал я собиралась так долго, что успела устать. И если бы не поддержка Лирики и Сайти, и вовсе бы не пошла. Так получилось, что Лири стала тем мостиком доверия между мной и принцессой, что незаметно примирил нас обеих. Мы не стали подругами, но я уже не слишком желала её скорейшего отбытия в родной замок.
— Мама, мама, смотли какая я касивая!
Ониксия закружилась, ловко разворачивая изящную юбочку, а её смолистые кудряшки едва не сорвали маленькую тиару, — пришлось снова подправлять.
— Я класивая, как ты! — обняла она меня, пока я присела рядом и возилась с её волосами.
— Ты помнишь, как тебя папа учил справляться с огненным драконом, если он вновь будет рваться наружу?
— Я умею! — обиженно воскликнула дочь, махнув рукой.
— Умница моя! Не забудь, как вести себя, хорошо?
— Ну мама, я уже взлослая! — растянула она подол маленькой копии моего собственного платья.
И мы отправились в зал. Идя по коридору, я то и дело ловила в зеркалах с золочёными рамами женщину в элегантном алом платье и дорогих украшениях. Слишком яркой, слишком вычурной я себе показалась сейчас. Нежно-бежевое платье, которое я заказала к этому случаю, осталось висеть на плечиках в спальне. Его доделали уже после того, как я решила сделать любимому приятное и надеть то, что он хотел на мне увидеть на балу.
Только этим утром мы расстались ненадолго, и я уже успела соскучиться по нему. Каждый вечер был нашим, но не всегда наедине. Я сама так решила. Будь то беседы с сестрой или его друзьями, будь то вечер в комнате с фортепиано, где он играл для очень узкого круга, — он всегда успевал уделить мне внимание. Тёплым взглядом, улыбкой или комплиментом.
Среди масок и лиц, среди шумного веселья и танцев на балу, мне было немного грустно от того, что я не могу потанцевать. Эликсиры эликсирами, а я обещала быть осторожнее моему драку, и обещание держала. Хотя после полётов в море это казалось ребячеством. Мы сидели рядом с троном Диармайда. Первое время неловко было от такого внимания, ведь то и дело к нам подходили с подарками люди в карнавальных масках, чтобы засвидетельствовать своё почтение и одарить очередным подарком. Год окончился многими успехами. Люди перестали столь критично относиться к драконам, лессканцы с интересом беседовали о разнице культур с морскими драконами. Даже Вику был здесь в щеголеватом чёрном костюме с драгоценными камнями, и имел немалый успех у местных барышень.
Поймав мой взволнованный взгляд на очередном, слишком высокопарном поздравлении, Диармайд взял мою руку в свою и больше не выпускал до самого конца поздравительной части. И я отвечала людям уже куда более уверенной улыбкой, потому что знала, что рядом — он. Моя судьба и моя опора. Только мой драк.
— Любовь моя, удели мне минуту внимания наедине, — склонился ко мне император.
Когда мы оставили Оникс на попечение серидан и двинулись в сторону знакомых шторок за колонной, я даже покраснела. В этом зале, за этими шторками ровно три года назад я подарила себя мужчине впервые, и он сейчас держал меня за руку, гордо улыбаясь. Но мы прошли дальше. Чтобы остаться наедине, ему пришлось попросить гостей удалиться из комнатки с чаем и угощением.
— Что за тайны? — рассмеялась тихо, глядя в зелёные серьёзные глаза. — Ваше величество, вы меня пугаете!
— Ксанна.
Под его внимательным взглядом я перестала веселиться. Сердце выпрыгивало из груди, руки были холодными. Я замерла, стараясь не думать ни о чём. Но волнение кружило голову, казалось, сейчас разверзнутся все небесные врата, и моя драконья душа отбудет в другой мир. Диармайд волновался не меньше. И всё же медленно начал опускаться передо мной на одно колено! Мой любимый драк и отец наших детей прекрасно знал ответ на свой вопрос, он не мог быть иным после всего, что между нами было.
— Ты будешь моей женой?
— Только если ты будешь моим мужем!..
В тронный зал он вынес меня на руках, крикнув глашатаю:
— Трубите фанфары! Свадьбе — быть!..
КОНЕЦ
12.03.16 -11.01.17
