- Я, вообще, телохранитель, или кто? - возмущенно пыхтел Егор, нарезая вокруг него круги. - А вдруг мое присутствие будет просто необходимо?
- Ты мне еще свечку не держал, - Влад вдруг живо представил, какими распахнуто-удивленными и огромными станут Анины глаза, если он припрется к ней с Егором. Она и от него-то шарахается, как черт от ладана. Нет, компаньоны в таком деле ему не нужны. Да и такой шанс побыть с ней наедине грех было упускать.
- Так ты к женщине? - лицо Егора растеклось счастливой медузой. - Та самая? Будущая миссис Вольская?
- Та самая, - Владу понравилась такая трактовка: миссис Вольская! Звучит. Мисисс, правда, еще не знала, что она будущая Вольская, но это такая мелочь. И не такие крепости брали!
Процесс взятия крепости, правда, оказался нехилой проверкой на вшивость и выдержку. Как же сложно было быть к Ане так близко и изображать из себя пай-мальчика. Боже, да одни ее голые ноги чего стоили. А уж трогать их руками... И эта манящая ложбинка в вырезе халата, и волосы, мокрыми колечками прилипшие к щекам... До одури хотелось содрать с нее этот халат к ядреной фене и найти под ним то, что мучило его с их встречи в Австрии. Хорошо, что она выгнала его из своей комнаты, и удалось успокоиться и вернуть мысли в нужное русло. Постой он рядом с ней еще несколько минут, и всю силу его симпатии к этой женщине было бы видно невооруженным глазом. Интересно, как долго он еще сможет так выдержать, прежде чем крышу у него снесет окончательно?
С этой женщиной все было не так, как прежде. Никогда раньше не приходилось задумываться над тем, как «спустить пар». Желающих запрыгнуть к нему в койку, чтобы заполучить его в качестве трофея, было хоть отбавляй, стоило лишь пальцем поманить, но такими одноразовыми отношениями Влад всегда брезговал, предпочитая постоянных партнерш.
А что делать теперь? Вляпался по самое «не могу». Ведь ясно же, что быстро и легко Аня его к себе не подпустит, а быть с кем-то другим он теперь просто не сможет. Сама мысль об этом вызывала чувство гадливости и омерзения. Он всегда считал, что отношения между мужчиной и женщиной должны быть не замаранными и не опошленными. Спать с одной, в то время как думаешь о другой, Влад считал изменой. Измена для него была чем-то сродни предательству, а предательства он не прощал никому, а тем более себе.
Вариантов оставалось не так много. Первый - ежедневно загонять себя до изнеможения на тренировках, и второй – старый, добрый друг - ледяной душ. А если и то, и другое в совокупности, то, глядишь, петлять так можно еще очень долго.
Влад растер лицо руками и завел двигатель.
…Черт, о чем я думаю? Меня люди вот уже час как на тренировку ждут…
На спарринге Влад оторвался по полной, гоняя пацанов из одного угла ринга в другой. Несмотря на то, что почти все его бывшие противники до шестого раунда не доживали, падая на настил в нокауте или нокдауне, он всегда рассчитывал свои силы на все двенадцать. А после сегодняшнего удавшегося, во всех смыслах этого слова, утра, энергия просто фонтанировала из него, как из разорвавшейся под давлением водопроводной трубы.
- Ты сегодня в ударе, даже усталости не чувствуется, - похвалил Сэм, когда Влад после спарринга отработал ещё со скоростным мешком, потом с тяжелым, затем провел целый комплекс силовых упражнений и под конец потренировался со спарринг-партнером на «лапах».
- У меня с утра кросс не задался, наверстываю упущенное, - Влад протянул тренеру руки, позволяя расшнуровать перчатки.
Сэм лукаво прищурился.
- Женщина обладает над мужчиной удивительной властью – чтобы покорить ее, зачастую приходится выворачиваться наизнанку и лезть из шкуры вон, в то время как ей достаточно одного взгляда, чтобы самые сильные мужи мира пали у ее ног.
- С чего это ты вдруг так заговорил? - Влад наклонил голову, пряча в углах губ улыбку.
- Ты никогда не опаздывал на тренировки раньше, и никогда не приводил сюда посторонних женщин, - беззлобно заметил Сэм.
- Я бы и не привел, если бы ее врачу не надо было показать, – весело хмыкнул Влад. – Нечего, чтобы на нее все тут пялились.
Сэм громко рассмеялся.
- Я так и думал, что все очень серьезно. Любовь - это замечательно, но голову ты терять не должен. Не забывай, что у тебя в ноябре бой с Алексом Джерингсом за подтверждение титула. Он серьезный противник, и если не хочешь опозориться перед своей женщиной, отношения с ней не должны идти в ущерб твоим тренировкам.
- Я помню, - уже очень серьезно произнес Влад. – Прости, Сэм, я постараюсь больше не опаздывать. Будем считать, что сегодня у меня была уважительная причина.
Сэм хитровато выгнул бровь, буравя Влада своими бархатистыми, как темный шоколад, глазами.
- Ты же сам сказал, что женщина - это всегда уважительная причина, - широко улыбнулся Влад.
Тренер ласково потрепал его по затылку и погрозил пальцем. Влад обожал этого темнокожего мужчину. Несмотря на то, что он платил Стюарду огромные деньги, Сэм всегда строил его, как мальчишку, никогда не давая спуску. Этот удивительный человек всегда знал, когда надо сказать доброе слово, а когда и пожурить. Да и тренером он был суперпрофессиональным: после сокрушительного поражения Влад смог подняться и вернуть себе славу и имя только благодаря Сэму.
- Она не похожа на тех, что у тебя были раньше, - вдруг мягко усмехнулся Стюард.
- Она особенная, Сэм, - и хотя Влад не любил распространяться насчет своих чувств, но в данный момент очень хотел, чтобы человек, которого он бесконечно уважал, понял, что Аня не просто увлечение.
- Неповторимая? – улыбнулся Сэм.
- Незабываемая, - совершенно серьезно ответил Влад.
Влад не преувеличил ни на йоту, он действительно не мог забыть Аню, и весь день до самого вечера ловил себя на мысли, что бы он ни делал, куда бы ни шел, с кем ни разговаривал, ее лицо стояло у него перед глазами. Ее светлый образ рождал в душе что-то неизведанное, поднимая на свет глубинные чувства, настолько ошеломляюще-новые и неожиданные, что Влад даже пребывал в некой растерянности.
За свои тридцать три с хвостиком он впервые в жизни чувствовал к женщине что-то подобное – когда до дрожи в пальцах хотелось вытянуть из кармана телефон, набрать ее номер и услышать на том конце трубки нежный и тихий голос, обволакивающий сердце чем-то мягким и горячим, заставляющим его раз за разом пропускать удары. Стоило взглянуть на ее фото, и губы сами собой расползались в счастливой улыбке. Она поселилась в его голове, в его глазах, в его сердце, и Влад понимал, что, кажется, впервые в жизни так серьезно вляпался.
Нет, это была не горячая симпатия или откровенный флирт. Это было не слепое обожание, когда видишь красивую оболочку, и она поневоле притягивает и радует глаз. И это была не обжигающая страсть, отключающая мозг и толкающая в объятия безумства. Это была любовь! Та самая, о которой пишут в книжках, слагают стихи и легенды, ради которой сворачивают горы и с улыбкой идут на смерть. Эта была любовь… Наивысшая ценность, дарованная людям богом. Квинтэссенция человеческих чувств. Искренняя, трепетная, бесконечно-нежная – настоящая любовь. Когда видишь кого-то и понимаешь, что готов сидеть напротив и смотреть в его глаза до конца своих дней. И тебя не пугает ни количество морщин, которые появятся со временем на его лице, ни убеляющая виски седина, ни немощность и старость, а только разлука… И ты молишь Всевышнего, чтобы она не была долгой. Чтобы когда придет твой час покинуть этот мир, господь позволил вам уйти вместе. Неважно куда - в рай или в ад - важно чтобы обязательно вместе, потому что вечность без любимого в раю - это и есть самый настоящий ад.
Влад, выезжая из офиса, намеренно попросил Егора сделать круг и проехать мимо Аниного дома моды. Просто хотел проехать по той дороге, по которой еще утром ехал вместе с любимой женщиной. Он и не понял точно, зачем попросил притормозить и ехать медленно - наверное, у всех влюбленных слишком обостряется интуиция и какое-то невероятное шестое чувство наития.
На парковке у дома моды стояло несколько автомобилей, и взгляд Влада моментально зацепился за номер Аниной служебной машины. Ее досье он изучил крайне тщательно - сама Аня ездила на Хонде, а по работе или в случае форс-мажора ее возил водитель Николай на Тойоте. И теперь эта самая Тойота стояла под окнами Аниного офиса, свидетельствуя о том, что ее упрямая хозяйка до сих пор торчала с больной ногой на работе.
- А ну, глуши мотор, - рявкнул Влад и Егор испуганно уставился на без причины озверевшего шефа.
- Что-то случилось?
- Случилось, - недовольно пробурчал Влад. – Давай разворачивайся и останавливайся у входа, - Влад кивнул головой в сторону двухэтажного здания с яркой неоновой вывеской – «Дом моды Анны Закревской».
Егор недоуменно поднял брови и, сдав назад, плавно подкатил к самому входу.
- Выходи, - Вольский отстегнул ремень безопасности и открыл двери.
- Зачем? – изумился Егор.
- Свечку будешь держать, - подавшись к нему корпусом, таинственно прошептал Влад.
- Чего?!
- Двери поможешь открыть, когда выйду, - Влад щелкнул Егора по лбу и вылез из машины.
Егор странно посмотрел сначала на Влада, потом на надпись на фасаде дома, и вдруг расплылся в улыбке, озаренный внезапной догадкой.
- Анна Ивановна?
- Анна Ивановна, - вздохнул Влад. – Бить ее некому, а у меня рука не подымется, - шутливо посетовал он и отправился на поиски маленькой, но очень сильной женщины с самыми красивыми на свете глазами.
Охранник радостно встретил Влада рукопожатием, как старого знакомого, и на вопрос Вольского, где сейчас Анна Ивановна, тут же во всех подробностях рассказал, что она готовится к новому показу, и сейчас на втором этаже у нее какие-то там просмотры.
Влад поднялся по лестнице и, сориентировавшись на звук, повернул направо. Двери одной из комнат были раскрыты настежь и яркая полоса света, прорывающаяся оттуда, словно вежливо приглашала Влада войти. Он остановился на пороге и удивленно уставился на большой хаос на отдельно взятой маленькой территории.
Повсюду стояли стойки с одеждой, к которой были прикреплены какие-то разноцветные бумажки с надписями и фотографиями. На полу, по кругу, были расставлены раскрытые коробки с обувью, а столы завалены цветастыми шарфами, поясами и тоннами бижутерии. В центре всего этого безумия стояли Аня и еще две женщины, и очень сосредоточенно разглядывали стоящую перед ними модель, одетую в роскошное платье цвета морской волны.
- Думаю, к нему подойдут босоножки под номером восемь, - сказала одна из дам.
Аня задумчиво уставилась куда-то в пол, а потом упрямо качнула головой.
- Нет, Оля, дай ей номер двенадцать.
- Да, по-моему, это то, что надо, - высказала свое мнение вторая женщина, когда перед моделью поставили босоножки на несколько тонов темнее платья. – И с той шалью, что вы, Анна Ивановна, предлагали вначале.
Аня придирчиво склонила голову набок, а затем осторожно переместила корпус тела влево, и Влад заметил, что она стоит практически на одной ноге.
А по-моему, это форменное безобразие! - не выдержал он и, преодолев в два шага разделявшее их с Аней расстояние, легко подхватил ее на руки.
- Ты!? – Аня уставилась на него своими огромными сияющими глазами, и Влад сглотнул и с силой сцепил зубы, подавляя в себе дерзкое желание наклониться и поцеловать ее при всех.
- У тебя совесть есть, Анна Ивановна? – голос Вольского повис большим знаком вопроса во внезапно возникшей абсолютной тишине. – Ты на часы смотрела?
Аня повернула голову к циферблату на стене, потом, удивленно моргнув, растерянно взглянула в глаза Влада.
- Полвосьмого. А что?
Веера черных ресниц легко вспорхнули, и Владу показалось, что время стало вязко замедлять свой бег, замыкая их с Аней в круг остановившегося мгновения. Размылись очертания комнаты, истаяли силуэты и лица, звуки уплыли куда-то в потустороннюю темноту, и в ярком свете внезапно включившегося софита остались только мужчина и женщина, только звук двух неровно бьющихся сердец, и только два до обнаженности открытых взгляда, тонкой невидимой нитью цепляющихся друг за друга.
…А что!? Глупая, и ты спрашиваешь: « А что?»... Люблю тебя. Вот что… Черт, и все-таки как же хочется тебя поцеловать.
Резкий, эхом разнесшийся по комнате грохот чего-то падающего на пол, и все…призрачная ниточка рвется, разбивается вдребезги хрупкая установившаяся связь.
- Ты что здесь делаешь? - в каре-зеленых глазах испуганно расширяется зрачок, истерично бьется синяя жилка на нежной шее, мягкое и податливое тело в его руках становится задеревеневшим и чужим, а гибкие руки упрямо упираются в грудь.
- Мимо проезжал, - Влад прочистил горло, стараясь говорить как можно легче и непринуждённей. – Машину твою увидел и понял, что кто-то совершенно игнорирует рекомендации врача.
- Я мазала ногу мазью час назад, - возразила Аня. – Пусти.
- Еще чего! - Влад крепче сжал вырывающуюся из его рук женщину. – Тебе что Палыч сказал?
Аня зло изогнула бровь и сердито пропыхтела:
- У меня работы много.
- Не съезжай с темы, - надавил на нее Влад, совершенно игнорируя тот факт, что все находящиеся в комнате люди, затаив дыхание, наблюдают за их с Аней диалогом. – Тебе сказали не делать на ногу нагрузок и больше отдыхать. Ты что творишь? Ты давно должна была быть дома и лежать в кровати.
- Прекрати сейчас же меня воспитывать, - зашипела в его подбородок Аня. – И отпусти меня немедленно. На нас все смотрят!
- А пусть смотрят, - нарочито громко произнес Вольский. – Может, станет стыдно, что ни у кого из них ума не хватило предложить больной женщине стул.
Парень, стоявший у стойки с одеждой, моментально вытащил оттуда табуретку и заискивающе выдвинул ее вперед.
- Поздно, - рявкнул на него Вольский. – Хороша ложка к обеду.
Аня вздрогнула, потом обвела ошалелым взглядом притихших и повинно опустивших головы сотрудников, и вдруг шепотом спросила:
- Вольский, ты сдурел?! Ты мне что тут устроил? Ты мне всех работников перепугал!
Влад смотрел, как сердито шевелятся ее губы и хмурятся брови, и хотел смеяться. Сжать ее крепко-крепко, а потом смеяться громко и свободно, чувствуя каждой клеткой теплоту ее легкого, как пушинка, тела. То, как она сейчас с ним говорила, было похоже на семейную ссору. Таким тоном мама частенько «строила» отца.
- Нормальный разбор полетов, это они меня еще в гневе не видели, - Влад радостно улыбнулся мгновенно стушевавшейся Ане, - Значит, так! Вашу начальницу я забираю! У нее постельный режим, – громким командным голосом сообщил Влад, - а вы тут закругляйтесь и порядок наведите.
Аня резко покраснела и стала кашлять.
- Куда ты меня тащишь? - только и смогла произнести она, когда Влад развернулся как ни в чем не бывало, вынес ее из комнаты и стал спускаться по ступенькам вниз.
- Ты мне, между прочим, завтрак обещала, - бессовестно пропустил он мимо ушей ее вопрос.
- Так ужин уже! - опешила Аня.
- Правильно, уже ужин, а я еще не завтракал, - нагло заявил Влад, направляясь к выходу.
Аня от возмущения стала хлопать губами, как рыба выброшенная на лед.
- Я тебя, кстати, на завтра приглашала. И вообще, я уже сильно жалею, что согласилась на эту глупость.
Влад притормозил и, отчаянно пытаясь сохранять серьезное лицо, спросил:
- Ты мне еще свечку не держал, - Влад вдруг живо представил, какими распахнуто-удивленными и огромными станут Анины глаза, если он припрется к ней с Егором. Она и от него-то шарахается, как черт от ладана. Нет, компаньоны в таком деле ему не нужны. Да и такой шанс побыть с ней наедине грех было упускать.
- Так ты к женщине? - лицо Егора растеклось счастливой медузой. - Та самая? Будущая миссис Вольская?
- Та самая, - Владу понравилась такая трактовка: миссис Вольская! Звучит. Мисисс, правда, еще не знала, что она будущая Вольская, но это такая мелочь. И не такие крепости брали!
Процесс взятия крепости, правда, оказался нехилой проверкой на вшивость и выдержку. Как же сложно было быть к Ане так близко и изображать из себя пай-мальчика. Боже, да одни ее голые ноги чего стоили. А уж трогать их руками... И эта манящая ложбинка в вырезе халата, и волосы, мокрыми колечками прилипшие к щекам... До одури хотелось содрать с нее этот халат к ядреной фене и найти под ним то, что мучило его с их встречи в Австрии. Хорошо, что она выгнала его из своей комнаты, и удалось успокоиться и вернуть мысли в нужное русло. Постой он рядом с ней еще несколько минут, и всю силу его симпатии к этой женщине было бы видно невооруженным глазом. Интересно, как долго он еще сможет так выдержать, прежде чем крышу у него снесет окончательно?
С этой женщиной все было не так, как прежде. Никогда раньше не приходилось задумываться над тем, как «спустить пар». Желающих запрыгнуть к нему в койку, чтобы заполучить его в качестве трофея, было хоть отбавляй, стоило лишь пальцем поманить, но такими одноразовыми отношениями Влад всегда брезговал, предпочитая постоянных партнерш.
А что делать теперь? Вляпался по самое «не могу». Ведь ясно же, что быстро и легко Аня его к себе не подпустит, а быть с кем-то другим он теперь просто не сможет. Сама мысль об этом вызывала чувство гадливости и омерзения. Он всегда считал, что отношения между мужчиной и женщиной должны быть не замаранными и не опошленными. Спать с одной, в то время как думаешь о другой, Влад считал изменой. Измена для него была чем-то сродни предательству, а предательства он не прощал никому, а тем более себе.
Вариантов оставалось не так много. Первый - ежедневно загонять себя до изнеможения на тренировках, и второй – старый, добрый друг - ледяной душ. А если и то, и другое в совокупности, то, глядишь, петлять так можно еще очень долго.
Влад растер лицо руками и завел двигатель.
…Черт, о чем я думаю? Меня люди вот уже час как на тренировку ждут…
На спарринге Влад оторвался по полной, гоняя пацанов из одного угла ринга в другой. Несмотря на то, что почти все его бывшие противники до шестого раунда не доживали, падая на настил в нокауте или нокдауне, он всегда рассчитывал свои силы на все двенадцать. А после сегодняшнего удавшегося, во всех смыслах этого слова, утра, энергия просто фонтанировала из него, как из разорвавшейся под давлением водопроводной трубы.
- Ты сегодня в ударе, даже усталости не чувствуется, - похвалил Сэм, когда Влад после спарринга отработал ещё со скоростным мешком, потом с тяжелым, затем провел целый комплекс силовых упражнений и под конец потренировался со спарринг-партнером на «лапах».
- У меня с утра кросс не задался, наверстываю упущенное, - Влад протянул тренеру руки, позволяя расшнуровать перчатки.
Сэм лукаво прищурился.
- Женщина обладает над мужчиной удивительной властью – чтобы покорить ее, зачастую приходится выворачиваться наизнанку и лезть из шкуры вон, в то время как ей достаточно одного взгляда, чтобы самые сильные мужи мира пали у ее ног.
- С чего это ты вдруг так заговорил? - Влад наклонил голову, пряча в углах губ улыбку.
- Ты никогда не опаздывал на тренировки раньше, и никогда не приводил сюда посторонних женщин, - беззлобно заметил Сэм.
- Я бы и не привел, если бы ее врачу не надо было показать, – весело хмыкнул Влад. – Нечего, чтобы на нее все тут пялились.
Сэм громко рассмеялся.
- Я так и думал, что все очень серьезно. Любовь - это замечательно, но голову ты терять не должен. Не забывай, что у тебя в ноябре бой с Алексом Джерингсом за подтверждение титула. Он серьезный противник, и если не хочешь опозориться перед своей женщиной, отношения с ней не должны идти в ущерб твоим тренировкам.
- Я помню, - уже очень серьезно произнес Влад. – Прости, Сэм, я постараюсь больше не опаздывать. Будем считать, что сегодня у меня была уважительная причина.
Сэм хитровато выгнул бровь, буравя Влада своими бархатистыми, как темный шоколад, глазами.
- Ты же сам сказал, что женщина - это всегда уважительная причина, - широко улыбнулся Влад.
Тренер ласково потрепал его по затылку и погрозил пальцем. Влад обожал этого темнокожего мужчину. Несмотря на то, что он платил Стюарду огромные деньги, Сэм всегда строил его, как мальчишку, никогда не давая спуску. Этот удивительный человек всегда знал, когда надо сказать доброе слово, а когда и пожурить. Да и тренером он был суперпрофессиональным: после сокрушительного поражения Влад смог подняться и вернуть себе славу и имя только благодаря Сэму.
- Она не похожа на тех, что у тебя были раньше, - вдруг мягко усмехнулся Стюард.
- Она особенная, Сэм, - и хотя Влад не любил распространяться насчет своих чувств, но в данный момент очень хотел, чтобы человек, которого он бесконечно уважал, понял, что Аня не просто увлечение.
- Неповторимая? – улыбнулся Сэм.
- Незабываемая, - совершенно серьезно ответил Влад.
Влад не преувеличил ни на йоту, он действительно не мог забыть Аню, и весь день до самого вечера ловил себя на мысли, что бы он ни делал, куда бы ни шел, с кем ни разговаривал, ее лицо стояло у него перед глазами. Ее светлый образ рождал в душе что-то неизведанное, поднимая на свет глубинные чувства, настолько ошеломляюще-новые и неожиданные, что Влад даже пребывал в некой растерянности.
За свои тридцать три с хвостиком он впервые в жизни чувствовал к женщине что-то подобное – когда до дрожи в пальцах хотелось вытянуть из кармана телефон, набрать ее номер и услышать на том конце трубки нежный и тихий голос, обволакивающий сердце чем-то мягким и горячим, заставляющим его раз за разом пропускать удары. Стоило взглянуть на ее фото, и губы сами собой расползались в счастливой улыбке. Она поселилась в его голове, в его глазах, в его сердце, и Влад понимал, что, кажется, впервые в жизни так серьезно вляпался.
Нет, это была не горячая симпатия или откровенный флирт. Это было не слепое обожание, когда видишь красивую оболочку, и она поневоле притягивает и радует глаз. И это была не обжигающая страсть, отключающая мозг и толкающая в объятия безумства. Это была любовь! Та самая, о которой пишут в книжках, слагают стихи и легенды, ради которой сворачивают горы и с улыбкой идут на смерть. Эта была любовь… Наивысшая ценность, дарованная людям богом. Квинтэссенция человеческих чувств. Искренняя, трепетная, бесконечно-нежная – настоящая любовь. Когда видишь кого-то и понимаешь, что готов сидеть напротив и смотреть в его глаза до конца своих дней. И тебя не пугает ни количество морщин, которые появятся со временем на его лице, ни убеляющая виски седина, ни немощность и старость, а только разлука… И ты молишь Всевышнего, чтобы она не была долгой. Чтобы когда придет твой час покинуть этот мир, господь позволил вам уйти вместе. Неважно куда - в рай или в ад - важно чтобы обязательно вместе, потому что вечность без любимого в раю - это и есть самый настоящий ад.
Влад, выезжая из офиса, намеренно попросил Егора сделать круг и проехать мимо Аниного дома моды. Просто хотел проехать по той дороге, по которой еще утром ехал вместе с любимой женщиной. Он и не понял точно, зачем попросил притормозить и ехать медленно - наверное, у всех влюбленных слишком обостряется интуиция и какое-то невероятное шестое чувство наития.
На парковке у дома моды стояло несколько автомобилей, и взгляд Влада моментально зацепился за номер Аниной служебной машины. Ее досье он изучил крайне тщательно - сама Аня ездила на Хонде, а по работе или в случае форс-мажора ее возил водитель Николай на Тойоте. И теперь эта самая Тойота стояла под окнами Аниного офиса, свидетельствуя о том, что ее упрямая хозяйка до сих пор торчала с больной ногой на работе.
- А ну, глуши мотор, - рявкнул Влад и Егор испуганно уставился на без причины озверевшего шефа.
- Что-то случилось?
- Случилось, - недовольно пробурчал Влад. – Давай разворачивайся и останавливайся у входа, - Влад кивнул головой в сторону двухэтажного здания с яркой неоновой вывеской – «Дом моды Анны Закревской».
Егор недоуменно поднял брови и, сдав назад, плавно подкатил к самому входу.
- Выходи, - Вольский отстегнул ремень безопасности и открыл двери.
- Зачем? – изумился Егор.
- Свечку будешь держать, - подавшись к нему корпусом, таинственно прошептал Влад.
- Чего?!
- Двери поможешь открыть, когда выйду, - Влад щелкнул Егора по лбу и вылез из машины.
Егор странно посмотрел сначала на Влада, потом на надпись на фасаде дома, и вдруг расплылся в улыбке, озаренный внезапной догадкой.
- Анна Ивановна?
- Анна Ивановна, - вздохнул Влад. – Бить ее некому, а у меня рука не подымется, - шутливо посетовал он и отправился на поиски маленькой, но очень сильной женщины с самыми красивыми на свете глазами.
Охранник радостно встретил Влада рукопожатием, как старого знакомого, и на вопрос Вольского, где сейчас Анна Ивановна, тут же во всех подробностях рассказал, что она готовится к новому показу, и сейчас на втором этаже у нее какие-то там просмотры.
Влад поднялся по лестнице и, сориентировавшись на звук, повернул направо. Двери одной из комнат были раскрыты настежь и яркая полоса света, прорывающаяся оттуда, словно вежливо приглашала Влада войти. Он остановился на пороге и удивленно уставился на большой хаос на отдельно взятой маленькой территории.
Повсюду стояли стойки с одеждой, к которой были прикреплены какие-то разноцветные бумажки с надписями и фотографиями. На полу, по кругу, были расставлены раскрытые коробки с обувью, а столы завалены цветастыми шарфами, поясами и тоннами бижутерии. В центре всего этого безумия стояли Аня и еще две женщины, и очень сосредоточенно разглядывали стоящую перед ними модель, одетую в роскошное платье цвета морской волны.
- Думаю, к нему подойдут босоножки под номером восемь, - сказала одна из дам.
Аня задумчиво уставилась куда-то в пол, а потом упрямо качнула головой.
- Нет, Оля, дай ей номер двенадцать.
- Да, по-моему, это то, что надо, - высказала свое мнение вторая женщина, когда перед моделью поставили босоножки на несколько тонов темнее платья. – И с той шалью, что вы, Анна Ивановна, предлагали вначале.
Аня придирчиво склонила голову набок, а затем осторожно переместила корпус тела влево, и Влад заметил, что она стоит практически на одной ноге.
А по-моему, это форменное безобразие! - не выдержал он и, преодолев в два шага разделявшее их с Аней расстояние, легко подхватил ее на руки.
- Ты!? – Аня уставилась на него своими огромными сияющими глазами, и Влад сглотнул и с силой сцепил зубы, подавляя в себе дерзкое желание наклониться и поцеловать ее при всех.
- У тебя совесть есть, Анна Ивановна? – голос Вольского повис большим знаком вопроса во внезапно возникшей абсолютной тишине. – Ты на часы смотрела?
Аня повернула голову к циферблату на стене, потом, удивленно моргнув, растерянно взглянула в глаза Влада.
- Полвосьмого. А что?
Веера черных ресниц легко вспорхнули, и Владу показалось, что время стало вязко замедлять свой бег, замыкая их с Аней в круг остановившегося мгновения. Размылись очертания комнаты, истаяли силуэты и лица, звуки уплыли куда-то в потустороннюю темноту, и в ярком свете внезапно включившегося софита остались только мужчина и женщина, только звук двух неровно бьющихся сердец, и только два до обнаженности открытых взгляда, тонкой невидимой нитью цепляющихся друг за друга.
…А что!? Глупая, и ты спрашиваешь: « А что?»... Люблю тебя. Вот что… Черт, и все-таки как же хочется тебя поцеловать.
Резкий, эхом разнесшийся по комнате грохот чего-то падающего на пол, и все…призрачная ниточка рвется, разбивается вдребезги хрупкая установившаяся связь.
- Ты что здесь делаешь? - в каре-зеленых глазах испуганно расширяется зрачок, истерично бьется синяя жилка на нежной шее, мягкое и податливое тело в его руках становится задеревеневшим и чужим, а гибкие руки упрямо упираются в грудь.
- Мимо проезжал, - Влад прочистил горло, стараясь говорить как можно легче и непринуждённей. – Машину твою увидел и понял, что кто-то совершенно игнорирует рекомендации врача.
- Я мазала ногу мазью час назад, - возразила Аня. – Пусти.
- Еще чего! - Влад крепче сжал вырывающуюся из его рук женщину. – Тебе что Палыч сказал?
Аня зло изогнула бровь и сердито пропыхтела:
- У меня работы много.
- Не съезжай с темы, - надавил на нее Влад, совершенно игнорируя тот факт, что все находящиеся в комнате люди, затаив дыхание, наблюдают за их с Аней диалогом. – Тебе сказали не делать на ногу нагрузок и больше отдыхать. Ты что творишь? Ты давно должна была быть дома и лежать в кровати.
- Прекрати сейчас же меня воспитывать, - зашипела в его подбородок Аня. – И отпусти меня немедленно. На нас все смотрят!
- А пусть смотрят, - нарочито громко произнес Вольский. – Может, станет стыдно, что ни у кого из них ума не хватило предложить больной женщине стул.
Парень, стоявший у стойки с одеждой, моментально вытащил оттуда табуретку и заискивающе выдвинул ее вперед.
- Поздно, - рявкнул на него Вольский. – Хороша ложка к обеду.
Аня вздрогнула, потом обвела ошалелым взглядом притихших и повинно опустивших головы сотрудников, и вдруг шепотом спросила:
- Вольский, ты сдурел?! Ты мне что тут устроил? Ты мне всех работников перепугал!
Влад смотрел, как сердито шевелятся ее губы и хмурятся брови, и хотел смеяться. Сжать ее крепко-крепко, а потом смеяться громко и свободно, чувствуя каждой клеткой теплоту ее легкого, как пушинка, тела. То, как она сейчас с ним говорила, было похоже на семейную ссору. Таким тоном мама частенько «строила» отца.
- Нормальный разбор полетов, это они меня еще в гневе не видели, - Влад радостно улыбнулся мгновенно стушевавшейся Ане, - Значит, так! Вашу начальницу я забираю! У нее постельный режим, – громким командным голосом сообщил Влад, - а вы тут закругляйтесь и порядок наведите.
Аня резко покраснела и стала кашлять.
- Куда ты меня тащишь? - только и смогла произнести она, когда Влад развернулся как ни в чем не бывало, вынес ее из комнаты и стал спускаться по ступенькам вниз.
- Ты мне, между прочим, завтрак обещала, - бессовестно пропустил он мимо ушей ее вопрос.
- Так ужин уже! - опешила Аня.
- Правильно, уже ужин, а я еще не завтракал, - нагло заявил Влад, направляясь к выходу.
Аня от возмущения стала хлопать губами, как рыба выброшенная на лед.
- Я тебя, кстати, на завтра приглашала. И вообще, я уже сильно жалею, что согласилась на эту глупость.
Влад притормозил и, отчаянно пытаясь сохранять серьезное лицо, спросил:
