В сложенном состоянии они напоминали калейдоскоп из серых винтиков, пластин, гаек и нитей. Весила конструкция от двадцати до тридцати килограмм – в зависимости от характеристик человека.
– Не безопасно летать ночью.
– И когда меня это останавливало? – Закрепив ремни на груди, полюбопытствовала Акация, ни на секунду не оторвавшись от работы. Ее длинные пальцы с ловкостью завершали последние приготовления. – Может, поможешь мне их расправить?
Еще одна причина, по которой Аид терпимо относился к племяннице, это ее мастерство полета. Среди десятков летателей она глубже чувствовала порывы ветра, ловко управлялась с массивной конструкцией. Во многом благодаря этому четыре года назад она заслужила право стать одним из хранителей Aeris, голубой осколок которого Акация носила в виде кулона на груди.
С характерным звуком расправив последний сегмент, мужчина осмотрел длинные крылья, ярко блестевшие в свете полыхающих факелов.
– Скоро увидимся. – На прощание кивнув головой, женщина подошла к краю обрыва, специально подготовленной для летателей площадке, и ступила в пропасть.
Мгновением позже ее ослепляющий блеском силуэт взвился в небо под резким углом; подхваченная потоком ветра, Акация устремилась вперед. Подобно длиннокрылой чайке она парила над ущельем, скользя по воздушным волнам.
Аид непроизвольно улыбнулся. Однажды он тоже намеревался стать летателем, считал это своей обязанностью, раз ему предстояло возглавить гильдию. Но ему хватило одного учебного полета, чтобы с ужасом понять – невесомость его испугала. Многие люди стремились покорить небо, а в итоге подчинялись боязни высоты, впадали в отчаяние. Мужчина же не спешил расстраиваться. У него в подчинении стояла целая гильдия, а виртуозными полами его глаз радовала племянница.
Вдали загорелись огни, мелкими бусинками вспыхнув на той стороне ущелья. Аид не обратил бы на них особого внимания: усталость брала над ним верх, затмевая остальные чувства. Но внезапно один из них зашевелился, будто обретя сознание. Мужчина задумчиво всматривался в огненный шар, пытаясь понять, что же не так, пока с удивлением не отметил, что он произвольно меняет траекторию полета. И тут сонливость как рукой сняло.
– Акация! – Во всю мощь легких закричал брюнет, подбежав к перилам на краю обрыва.
Вцепившись мертвой хваткой в ограждения, он с растерянностью наблюдал, как огненный сгусток приближался к девушке. Не знал мужчина, его оклик тому стал причиной или же нет, но летатель сделала резкий крен вниз, уходя из-под обстрела. Снаряд истлел в воздухе, и только Аид готовился вздохнуть с облегчением, как заметил, что в сторону племянницы помчалось множество огней. Девушка лавировала между ними, насколько ей позволял размах крыльев; мужчина с нарастающим ужасом наблюдал, как огненный дождь осыпал Акацию, пока одна из капель не задела крыло. Потеряв равновесие, брюнетка закрутилась в воздухе, свет отражался от золотистой проволочной ткани, прожженной снарядом.
– Акация, нет! Лети, лети!!! – Но попытки докричаться до племянницы оказались тщетными, все внутри мужчины сжалось от потрясения; он так бы и наблюдал за падающей во тьму ущелья девушкой, если бы его не окликнули дозорные:
– Господин! Осторожно!
Подняв взгляд, Аид успел увидеть лишь яркую вспышку, поглотившую конструкцию, что удерживала лифт. Горячее пламя пахнуло жаром во все стороны, разъедая балки и несущие опоры. Тросы с натяжным лопающимся звуком оборвались, отпуская кабину в долгий полет вниз на сотни метров. Осколки камней градом обрушились на площадку, вынуждая людей отскочить прочь.
– Все, внутрь! – Скомандовал Аид, напоследок бросив взгляд в чернеющую тьму: он надеялся увидеть Акацию, как та вспорхнет подобно птице и устремится вдаль. Но вместо этого воздух заполонили десятки мерцающих огней, летящих в его сторону. Они поглотили ночь. Этим зрелищем мужчина непременно залюбовался бы в другой ситуации, когда на Корпус не норовил бы обрушиться огненный дождь.
Мужчина исчез за тяжелыми дверьми, загнав последнего дозорного внутрь прежде, чем с улицы донесся оглушительный грохот. Снаряды били по каменному отвесу скалы подобно молоту по наковальне, разнося сквозь толщу породы оглушительное эхо. С потолка сыпался песок, все дружно прикрывали головы, опасаясь, что может свалиться что-то покрупнее.
Добравшись до помещения, в котором Аид несколько минут назад вел беседу, он застал коменданта четвертого уровня, переговаривающегося с одним из дозорных. Но к нему он быстро потерял интерес, заметив брюнета.
– Матерь милостивая, что там происходит?!
– Обстрел. – Коротко отозвался Аид. – Нам нужно срочно убираться отсюда.
– Да это уж и понятно… А где?.. – Не обнаружив поблизости Акации, старик вопрошающе посмотрел на собеседника, и обреченный взгляд послужил лучшим ответом. – Матерь милостивая… – Менее оживленно пробормотал он.
– Нам нужно уходить. Что с дирижаблями?
– Один стоит у причала, но ты же понимаешь, что он предназначен только для экстренных случаев.
Иными словами, лодка могла выдержать не больше пятнадцати человек.
– Но не думаю, что это лучший выход, если нас обстреливают.
– Обстрел ведется только с одной стороны, – напомнил Аид, лихорадочно обдумывая план действий. – Поэтому всех инженеров, кто остался, отправишь на дирижабле, а я с остальными спущусь обычным путем.
– Да ты из ума выжил! – Вспыхнул старик. – Не хватало нам потерять и главу гильдии!
– Делай, что приказано.
Аид не намеревался вступать в спор, пока их медленно хоронили под тоннами камней. Но как только собеседник открыл рот, чтобы вставить свое слово, за дверью, что вела к разгрузочной площадке для дирижаблей, послышался шум. Крики и звон металла просочились сквозь деревянные двери на мгновение раньше, прежде чем в комнату ворвалась вооруженная группа людей.
Инстинктивно попятившись назад, Аид наблюдал за тем, как комнату заполоняют незнакомые люди, угрожающе подняв мечи и натянув стрелы. Впереди них шел молодой высокий мужчина, облаченный в меховой плащ того же черного цвета, что и его густые волнистые волосы. Бледное вытянутое лицо резко контрастировало с одеянием незнакомца.
– Надо полагать, Аид Гурира. – Обратился незваный гость к мужчине, держа руку у рукояти меча. В ответ он получил упрямый раздраженный взгляд. – Чудно. Ведите себя прилежно и никто не пострадает.
– Так что ты там говорил про безопасные ходы отступления? – Недовольно косясь в сторону главы гильдии, пробормотал комендант.
Аид и рад ему ответить дерзким словом, но от волнения у него разбежались все мысли.
Корпус обстреляли, Акация мертва, вооруженные люди по непонятным причинам захватили его. За последние годы он еще ни разу не попадал в подобные передряги.
Пахло сыростью. Свежий горьковатый запах после грозы, прошедшей по побережью залива этой ночью, разлился по округе. Но, несмотря на прохладу в ранний час, тренировочное поле не пустовало. Утро, ступившее на земли княжества под покровом липкого тумана, с первыми лучами солнца выгнало на тренировочный двор мужчин из придворной стражи. Заспанные лица рядовых, дерзкие замечания командиров, звон железа и хлюпающая грязь под ногами.
Энрайха никогда не успевала к началу тренировок. К счастью, она не числилась в рядах стражи, иначе бы ее высекли розгами за подобное неуважение к уставу. Почти каждое утро, едва ветер заносил за стены крепости песни петухов, она натягивала меховой плащ и бежала сюда. Многие мужчины, в особенности молодые парни, дарили ей очаровательные улыбки, на что она смущенно улыбалась и укрывалась под тенью дерева за оградой. А вот от старшего поколения девушка едва ли удостаивалась даже пренебрежительного взгляда, командиры замечали ее лишь в одном случае – когда требовалась помощь.
Командующий самого многочисленного отряда не раз жаловался князю на присутствие юной особы рядом с тренировочным полем, мол, она отвлекала юношей от основной цели. Энрайха понимала опасения и негодование, нередко задаваясь вопросом, что она здесь забыла. Не один месяц старшие наставники просили князя найти замену светловолосой девушке, но это было не его дело. В конечном итоге, не выдержав, они обратились к непосредственному «начальнику» девушки – главе гильдии врачевателей. Знала бы Энрайха, что такое произойдет, то преждевременно успела бы тяжко вздохнуть и покачать головой, предвидя результат: глава коротко, но ясно дал понять, что «делать ему больше нечего, чем забивать себе голову подобной чепухой и, знаете, что, молодой человек, а не пойти бы вам…». Не знала Энрайха, что ее больше позабавило: выражение лица командира стражи или нецензурный поток речи, пробивший наставника.
Поэтому, смирившись с упрямством старого, как стены крепости, главы гильдии врачевателей, командиры терпели – но некоторые и приветствовали – в лице Энрайхи Калет «утреннего целителя».
Два подвесных мешка с песком беспощадно осыпали ударами члены княжеской стражи. Чернобородый мужчина показывал юным ученикам, как нужно уклоняться от ответной атаки манекена, а точнее от деревянной булавы. На одном из полей, окаймленных деревянными брусьями, вступили в схватку на мечах еще двое.
Синяки, ушибы, рассеченные брови, вывихи и в редких случаях – переломы: с таким набором Энрайхе приходилось сталкиваться каждое утро. Гильдия врачевателей, по особому распоряжению князя, год назад начала отправлять на тренировки стражников своих представителей. В первое время это выглядело неоправданной тратой ресурсов. Мол, зачем? Однако после случая, когда деревянный меч на крутящемся манекене рассек щеку до самых зубов одному из парней, подобные вопросы отпали.
Позади раздавался звон мечей, непроизвольные выкрики тренирующихся людей, но они ничуть не отвлекали Энрайху от изучения конспектов по ядовитым травам, даже наоборот, создали атмосферу.
Солнце с усилием пробивало яркие лучи сквозь серую дымку, накрывшую крепость огромным коконом. Порывы ветра не залетали на тренировочную площадь, однако от одного вида сырости и серости по спине пробегала дрожь.
С задумчивостью потерев лоб свободной рукой, Энрайха прищурила маленькие глаза, отливающие в свете солнца болотным оттенком, – ее зрение не отличалось идеальностью. Она пыталась рассмотреть двух взрослых мужчин, что привлекли ее внимание громким спором, пока не раздался свистящий звук, сменившийся глухим щелчком едва ли не над самой головой. Испуганно вздрогнув, девушка медленно перевела взгляд к стволу дерева, из которого выходила рукоять метательного ножа.
Возмущенно поджав губы, Энрайха закрыла глаза и сосчитала до пяти, чтобы не разразиться подобно тяжелой грозовой тучи в июньский день.
– Сколько раз повторять, что это опасно!
– Но я же никого не убил. – Весело рассмеялся высокий брюнет, одаривший девушку самой обаятельной улыбкой, на которую только был способен.
– Помнится, когда ты впервые пытался метать ножи на тренировочной площадке, люди тебя неделю стороной обходили. – Недовольно подметила девушка, убирая тетрадь в кожаном переплете обратно в сумку.
– Зато, каким я был популярным! – С задором произнес мужчина.
При первой их встрече, два года назад в подземельях крепости, Дарий Мосо предстал перед ней грозным и серьезным командиром одного из отрядов княжеской стражи. Но сейчас, в лучах восходящего солнца, человек, которому месяц назад исполнилось тридцать три года, вел себя как дитя малое. Энрайха не разделяла его энтузиазма и опасных фокусов, которыми он всячески пытался ее удивить, в итоге вызывая одно негодование. Но он нравился девушке, возможно, подкупил своим обаянием и оптимизмом. Да и что бы она делала без него, ставшего для нее незаменимой опорой за минувшее время?
После развала семьи Сохо Энрайха перешла в гильдию врачевателей. У нее не оставалось другого выбора, поскольку перед целителем из вражеского дома никто не собирался открывать дверь. Чтобы не умереть с голода на улицах города, она отправилась служить непосредственно интересам государства. Будучи выпускницей школы, которую держала гильдия, она нашла приют под их крылом.
На все, конечно, имелись свои причины. Если бы не слово князя, то вряд ли бы ее пустили на порог даже врачеватели. Несмотря на то, что Энрайха убила главу дома Сохо, тем самым положив конец мятежу, на нее до сих пор кидали подозрительные взгляды. Возможно, от судьбы изменника ее спасла не только собственноручная расправа с графиней, но и факт того, что она не являлась ее родной дочерью. Энрайха никогда не знала своих настоящих родителей, ее с младенчества воспитывала Ростислава, став для нее матерью. Для нее и других детей, один из которых и скрылся той ночью, сумев выкрасть осколок Aeris.
Может, на опасного преступника Энрайха и не тянула, но в качестве надсмотрщика к ней приставили Дария. Не только ради безопасности окружающих – чем могла им навредить хрупкая целительница? – но и для сохранности самой девушки: в городе до сих пор жили люди, точившие зуб на дом Сохо. Однако имелась одна вещь, из-за которой всему княжескому окружению приходилось держаться настороже: даже после мятежа Энрайха продолжала работать личным врачом княжны.
Не знала девушка, можно ли эту должность считать повышением в звании, или, скорее, неожиданным понижением, но Дарий выглядел счастливейшим человеком на свете. Вот только причин подобной радости она не разделяла.
– Кстати, о ножах. – Обойдя деревянную ограду, Дарий приблизился к девушке и присел к ней рядом на скамейку. – Я смотрю, ты давно их в руках не держала, – добавил он менее воодушевленным голосом.
Подобное замечание вынудило Энрайху напрячься и выпрямить спину.
– Последнюю неделю княжне нездоровилось, я вынужденно оставалась с ней целыми днями.
– Не убедительно. – Покачал головой мужчина, пытаясь носком сапога выровнять землю под ногами.
– Что «неубедительно»? – Потупив взгляд, Энрайха все же старалась не в полной мере признать себя виноватой. – Тебе когда-нибудь приходилось поить упрямую девушку тошнотворными отварами, а потом еще следить, как бы эти самые отвары ее желудок не отправил бы обратно…
– Не спорю, здоровье княжны важно. – Согласился Дарий. – Но у меня складывается впечатление, что ты меня намеренно избегаешь.
– Вовсе нет.
Однако это ложь.
Мятеж дома Сохо, недоброжелатели, желающие отмщения за графиню, служба княжеской семье – переступив через эти тропы, Энрайха добралась до черты, за которой с одним званием и навыками врачевателя можно не прожить. Ее сделали целителем княгини не только по вышеупомянутым причинам, самым главным фактом оказалась их дружба с девушкой. Несмотря на то, что Энрайха только заочно приравнивалась к знати – а потом и вовсе потеряла всякий вес, если таковой вообще имелся, – княжна Василина Арицкая привязалась к ней. Тогда они могли открыто ходить по улицам, держась наравне друг с другом. Сейчас же светловолосая девушка могла позволить себе обойтись видом спины Василины и статусом ее фрейлины и целителя. На официальном уровне. К неофициальному относились не только их вечерние посиделки за чашечкой терпкого чая с тыквенным пирогом. Из нее решили сделать ее телохранителя.
– Будь оно все неладно… – Прошептала Энрайха. – Чего толку от меня? Я до сих пор не могу крепко тонкий меч держать в руках. Этими тренировками ты мне только тело испортил…
– Не безопасно летать ночью.
– И когда меня это останавливало? – Закрепив ремни на груди, полюбопытствовала Акация, ни на секунду не оторвавшись от работы. Ее длинные пальцы с ловкостью завершали последние приготовления. – Может, поможешь мне их расправить?
Еще одна причина, по которой Аид терпимо относился к племяннице, это ее мастерство полета. Среди десятков летателей она глубже чувствовала порывы ветра, ловко управлялась с массивной конструкцией. Во многом благодаря этому четыре года назад она заслужила право стать одним из хранителей Aeris, голубой осколок которого Акация носила в виде кулона на груди.
С характерным звуком расправив последний сегмент, мужчина осмотрел длинные крылья, ярко блестевшие в свете полыхающих факелов.
– Скоро увидимся. – На прощание кивнув головой, женщина подошла к краю обрыва, специально подготовленной для летателей площадке, и ступила в пропасть.
Мгновением позже ее ослепляющий блеском силуэт взвился в небо под резким углом; подхваченная потоком ветра, Акация устремилась вперед. Подобно длиннокрылой чайке она парила над ущельем, скользя по воздушным волнам.
Аид непроизвольно улыбнулся. Однажды он тоже намеревался стать летателем, считал это своей обязанностью, раз ему предстояло возглавить гильдию. Но ему хватило одного учебного полета, чтобы с ужасом понять – невесомость его испугала. Многие люди стремились покорить небо, а в итоге подчинялись боязни высоты, впадали в отчаяние. Мужчина же не спешил расстраиваться. У него в подчинении стояла целая гильдия, а виртуозными полами его глаз радовала племянница.
Вдали загорелись огни, мелкими бусинками вспыхнув на той стороне ущелья. Аид не обратил бы на них особого внимания: усталость брала над ним верх, затмевая остальные чувства. Но внезапно один из них зашевелился, будто обретя сознание. Мужчина задумчиво всматривался в огненный шар, пытаясь понять, что же не так, пока с удивлением не отметил, что он произвольно меняет траекторию полета. И тут сонливость как рукой сняло.
– Акация! – Во всю мощь легких закричал брюнет, подбежав к перилам на краю обрыва.
Вцепившись мертвой хваткой в ограждения, он с растерянностью наблюдал, как огненный сгусток приближался к девушке. Не знал мужчина, его оклик тому стал причиной или же нет, но летатель сделала резкий крен вниз, уходя из-под обстрела. Снаряд истлел в воздухе, и только Аид готовился вздохнуть с облегчением, как заметил, что в сторону племянницы помчалось множество огней. Девушка лавировала между ними, насколько ей позволял размах крыльев; мужчина с нарастающим ужасом наблюдал, как огненный дождь осыпал Акацию, пока одна из капель не задела крыло. Потеряв равновесие, брюнетка закрутилась в воздухе, свет отражался от золотистой проволочной ткани, прожженной снарядом.
– Акация, нет! Лети, лети!!! – Но попытки докричаться до племянницы оказались тщетными, все внутри мужчины сжалось от потрясения; он так бы и наблюдал за падающей во тьму ущелья девушкой, если бы его не окликнули дозорные:
– Господин! Осторожно!
Подняв взгляд, Аид успел увидеть лишь яркую вспышку, поглотившую конструкцию, что удерживала лифт. Горячее пламя пахнуло жаром во все стороны, разъедая балки и несущие опоры. Тросы с натяжным лопающимся звуком оборвались, отпуская кабину в долгий полет вниз на сотни метров. Осколки камней градом обрушились на площадку, вынуждая людей отскочить прочь.
– Все, внутрь! – Скомандовал Аид, напоследок бросив взгляд в чернеющую тьму: он надеялся увидеть Акацию, как та вспорхнет подобно птице и устремится вдаль. Но вместо этого воздух заполонили десятки мерцающих огней, летящих в его сторону. Они поглотили ночь. Этим зрелищем мужчина непременно залюбовался бы в другой ситуации, когда на Корпус не норовил бы обрушиться огненный дождь.
Мужчина исчез за тяжелыми дверьми, загнав последнего дозорного внутрь прежде, чем с улицы донесся оглушительный грохот. Снаряды били по каменному отвесу скалы подобно молоту по наковальне, разнося сквозь толщу породы оглушительное эхо. С потолка сыпался песок, все дружно прикрывали головы, опасаясь, что может свалиться что-то покрупнее.
Добравшись до помещения, в котором Аид несколько минут назад вел беседу, он застал коменданта четвертого уровня, переговаривающегося с одним из дозорных. Но к нему он быстро потерял интерес, заметив брюнета.
– Матерь милостивая, что там происходит?!
– Обстрел. – Коротко отозвался Аид. – Нам нужно срочно убираться отсюда.
– Да это уж и понятно… А где?.. – Не обнаружив поблизости Акации, старик вопрошающе посмотрел на собеседника, и обреченный взгляд послужил лучшим ответом. – Матерь милостивая… – Менее оживленно пробормотал он.
– Нам нужно уходить. Что с дирижаблями?
– Один стоит у причала, но ты же понимаешь, что он предназначен только для экстренных случаев.
Иными словами, лодка могла выдержать не больше пятнадцати человек.
– Но не думаю, что это лучший выход, если нас обстреливают.
– Обстрел ведется только с одной стороны, – напомнил Аид, лихорадочно обдумывая план действий. – Поэтому всех инженеров, кто остался, отправишь на дирижабле, а я с остальными спущусь обычным путем.
– Да ты из ума выжил! – Вспыхнул старик. – Не хватало нам потерять и главу гильдии!
– Делай, что приказано.
Аид не намеревался вступать в спор, пока их медленно хоронили под тоннами камней. Но как только собеседник открыл рот, чтобы вставить свое слово, за дверью, что вела к разгрузочной площадке для дирижаблей, послышался шум. Крики и звон металла просочились сквозь деревянные двери на мгновение раньше, прежде чем в комнату ворвалась вооруженная группа людей.
Инстинктивно попятившись назад, Аид наблюдал за тем, как комнату заполоняют незнакомые люди, угрожающе подняв мечи и натянув стрелы. Впереди них шел молодой высокий мужчина, облаченный в меховой плащ того же черного цвета, что и его густые волнистые волосы. Бледное вытянутое лицо резко контрастировало с одеянием незнакомца.
– Надо полагать, Аид Гурира. – Обратился незваный гость к мужчине, держа руку у рукояти меча. В ответ он получил упрямый раздраженный взгляд. – Чудно. Ведите себя прилежно и никто не пострадает.
– Так что ты там говорил про безопасные ходы отступления? – Недовольно косясь в сторону главы гильдии, пробормотал комендант.
Аид и рад ему ответить дерзким словом, но от волнения у него разбежались все мысли.
Корпус обстреляли, Акация мертва, вооруженные люди по непонятным причинам захватили его. За последние годы он еще ни разу не попадал в подобные передряги.
Глава 2
Пахло сыростью. Свежий горьковатый запах после грозы, прошедшей по побережью залива этой ночью, разлился по округе. Но, несмотря на прохладу в ранний час, тренировочное поле не пустовало. Утро, ступившее на земли княжества под покровом липкого тумана, с первыми лучами солнца выгнало на тренировочный двор мужчин из придворной стражи. Заспанные лица рядовых, дерзкие замечания командиров, звон железа и хлюпающая грязь под ногами.
Энрайха никогда не успевала к началу тренировок. К счастью, она не числилась в рядах стражи, иначе бы ее высекли розгами за подобное неуважение к уставу. Почти каждое утро, едва ветер заносил за стены крепости песни петухов, она натягивала меховой плащ и бежала сюда. Многие мужчины, в особенности молодые парни, дарили ей очаровательные улыбки, на что она смущенно улыбалась и укрывалась под тенью дерева за оградой. А вот от старшего поколения девушка едва ли удостаивалась даже пренебрежительного взгляда, командиры замечали ее лишь в одном случае – когда требовалась помощь.
Командующий самого многочисленного отряда не раз жаловался князю на присутствие юной особы рядом с тренировочным полем, мол, она отвлекала юношей от основной цели. Энрайха понимала опасения и негодование, нередко задаваясь вопросом, что она здесь забыла. Не один месяц старшие наставники просили князя найти замену светловолосой девушке, но это было не его дело. В конечном итоге, не выдержав, они обратились к непосредственному «начальнику» девушки – главе гильдии врачевателей. Знала бы Энрайха, что такое произойдет, то преждевременно успела бы тяжко вздохнуть и покачать головой, предвидя результат: глава коротко, но ясно дал понять, что «делать ему больше нечего, чем забивать себе голову подобной чепухой и, знаете, что, молодой человек, а не пойти бы вам…». Не знала Энрайха, что ее больше позабавило: выражение лица командира стражи или нецензурный поток речи, пробивший наставника.
Поэтому, смирившись с упрямством старого, как стены крепости, главы гильдии врачевателей, командиры терпели – но некоторые и приветствовали – в лице Энрайхи Калет «утреннего целителя».
Два подвесных мешка с песком беспощадно осыпали ударами члены княжеской стражи. Чернобородый мужчина показывал юным ученикам, как нужно уклоняться от ответной атаки манекена, а точнее от деревянной булавы. На одном из полей, окаймленных деревянными брусьями, вступили в схватку на мечах еще двое.
Синяки, ушибы, рассеченные брови, вывихи и в редких случаях – переломы: с таким набором Энрайхе приходилось сталкиваться каждое утро. Гильдия врачевателей, по особому распоряжению князя, год назад начала отправлять на тренировки стражников своих представителей. В первое время это выглядело неоправданной тратой ресурсов. Мол, зачем? Однако после случая, когда деревянный меч на крутящемся манекене рассек щеку до самых зубов одному из парней, подобные вопросы отпали.
Позади раздавался звон мечей, непроизвольные выкрики тренирующихся людей, но они ничуть не отвлекали Энрайху от изучения конспектов по ядовитым травам, даже наоборот, создали атмосферу.
Солнце с усилием пробивало яркие лучи сквозь серую дымку, накрывшую крепость огромным коконом. Порывы ветра не залетали на тренировочную площадь, однако от одного вида сырости и серости по спине пробегала дрожь.
С задумчивостью потерев лоб свободной рукой, Энрайха прищурила маленькие глаза, отливающие в свете солнца болотным оттенком, – ее зрение не отличалось идеальностью. Она пыталась рассмотреть двух взрослых мужчин, что привлекли ее внимание громким спором, пока не раздался свистящий звук, сменившийся глухим щелчком едва ли не над самой головой. Испуганно вздрогнув, девушка медленно перевела взгляд к стволу дерева, из которого выходила рукоять метательного ножа.
Возмущенно поджав губы, Энрайха закрыла глаза и сосчитала до пяти, чтобы не разразиться подобно тяжелой грозовой тучи в июньский день.
– Сколько раз повторять, что это опасно!
– Но я же никого не убил. – Весело рассмеялся высокий брюнет, одаривший девушку самой обаятельной улыбкой, на которую только был способен.
– Помнится, когда ты впервые пытался метать ножи на тренировочной площадке, люди тебя неделю стороной обходили. – Недовольно подметила девушка, убирая тетрадь в кожаном переплете обратно в сумку.
– Зато, каким я был популярным! – С задором произнес мужчина.
При первой их встрече, два года назад в подземельях крепости, Дарий Мосо предстал перед ней грозным и серьезным командиром одного из отрядов княжеской стражи. Но сейчас, в лучах восходящего солнца, человек, которому месяц назад исполнилось тридцать три года, вел себя как дитя малое. Энрайха не разделяла его энтузиазма и опасных фокусов, которыми он всячески пытался ее удивить, в итоге вызывая одно негодование. Но он нравился девушке, возможно, подкупил своим обаянием и оптимизмом. Да и что бы она делала без него, ставшего для нее незаменимой опорой за минувшее время?
После развала семьи Сохо Энрайха перешла в гильдию врачевателей. У нее не оставалось другого выбора, поскольку перед целителем из вражеского дома никто не собирался открывать дверь. Чтобы не умереть с голода на улицах города, она отправилась служить непосредственно интересам государства. Будучи выпускницей школы, которую держала гильдия, она нашла приют под их крылом.
На все, конечно, имелись свои причины. Если бы не слово князя, то вряд ли бы ее пустили на порог даже врачеватели. Несмотря на то, что Энрайха убила главу дома Сохо, тем самым положив конец мятежу, на нее до сих пор кидали подозрительные взгляды. Возможно, от судьбы изменника ее спасла не только собственноручная расправа с графиней, но и факт того, что она не являлась ее родной дочерью. Энрайха никогда не знала своих настоящих родителей, ее с младенчества воспитывала Ростислава, став для нее матерью. Для нее и других детей, один из которых и скрылся той ночью, сумев выкрасть осколок Aeris.
Может, на опасного преступника Энрайха и не тянула, но в качестве надсмотрщика к ней приставили Дария. Не только ради безопасности окружающих – чем могла им навредить хрупкая целительница? – но и для сохранности самой девушки: в городе до сих пор жили люди, точившие зуб на дом Сохо. Однако имелась одна вещь, из-за которой всему княжескому окружению приходилось держаться настороже: даже после мятежа Энрайха продолжала работать личным врачом княжны.
Не знала девушка, можно ли эту должность считать повышением в звании, или, скорее, неожиданным понижением, но Дарий выглядел счастливейшим человеком на свете. Вот только причин подобной радости она не разделяла.
– Кстати, о ножах. – Обойдя деревянную ограду, Дарий приблизился к девушке и присел к ней рядом на скамейку. – Я смотрю, ты давно их в руках не держала, – добавил он менее воодушевленным голосом.
Подобное замечание вынудило Энрайху напрячься и выпрямить спину.
– Последнюю неделю княжне нездоровилось, я вынужденно оставалась с ней целыми днями.
– Не убедительно. – Покачал головой мужчина, пытаясь носком сапога выровнять землю под ногами.
– Что «неубедительно»? – Потупив взгляд, Энрайха все же старалась не в полной мере признать себя виноватой. – Тебе когда-нибудь приходилось поить упрямую девушку тошнотворными отварами, а потом еще следить, как бы эти самые отвары ее желудок не отправил бы обратно…
– Не спорю, здоровье княжны важно. – Согласился Дарий. – Но у меня складывается впечатление, что ты меня намеренно избегаешь.
– Вовсе нет.
Однако это ложь.
Мятеж дома Сохо, недоброжелатели, желающие отмщения за графиню, служба княжеской семье – переступив через эти тропы, Энрайха добралась до черты, за которой с одним званием и навыками врачевателя можно не прожить. Ее сделали целителем княгини не только по вышеупомянутым причинам, самым главным фактом оказалась их дружба с девушкой. Несмотря на то, что Энрайха только заочно приравнивалась к знати – а потом и вовсе потеряла всякий вес, если таковой вообще имелся, – княжна Василина Арицкая привязалась к ней. Тогда они могли открыто ходить по улицам, держась наравне друг с другом. Сейчас же светловолосая девушка могла позволить себе обойтись видом спины Василины и статусом ее фрейлины и целителя. На официальном уровне. К неофициальному относились не только их вечерние посиделки за чашечкой терпкого чая с тыквенным пирогом. Из нее решили сделать ее телохранителя.
– Будь оно все неладно… – Прошептала Энрайха. – Чего толку от меня? Я до сих пор не могу крепко тонкий меч держать в руках. Этими тренировками ты мне только тело испортил…
