Едва ветер успокоился, площадь заволокло пыльной завесой, сквозь которую Картана могла разглядеть лишь смутные силуэты. Она сидела на прогретых камнях, цепляясь взглядом за умерших людей, пепел, россыпь стрел и блестящие пятна крови. А еще она видела его, стоящего неподалеку в переулке, смотрящего на нее с осуждением и возмущением. Пусть всю жизнь ненавидит, но впервые за долгое время Картана обрадовалась Игнатию, как никогда раньше. Несмотря на серьезное выражение лица, она видела блеск радости в его взгляде, отчего в груди у нее пробудилось болезненное чувство.
Но недолго мужчина выглядел безмятежным, в мгновение ока им завладел ужас.
– Картана!
Он помчался к ней, а она не понимала, в чем дело, пока не осознала, что щемящее чувство вызвано вовсе не выбросом адреналина: из груди выступало древко стрелы с густым оперением. И тут блондинка почувствовала навалившуюся на нее тяжесть, давление, сжавшее грудную клетку, будто в тисках, отчего попытка вздохнуть казалась невыносимой. Она упала на землю и от удара в горло хлынула кровь.
– Картана, нет!
С разбега упав на колени и проехав по земле несколько метров, поднимая облачко пыли и сажи, Игнатий как можно аккуратнее попытался приподнять женщину. Движение вызвало колючее жжение, от которого блондинка закашлялась, выплевывая сгустки крови.
– Нет, нет, нет, нет…
– Да переста… кхе! – Подавилась собственными словами Картана, в отчаянной попытке сделать вдох. Речь давалась ей с трудом, она чувствовала, как дрожит Игнатий, как он что-то бормочет себе под нос, придавливая рану вокруг стрелы. – Прости… прости меня…
– Не говори ни слова, – поспешно оборвал жену мужчина. – Я доставлю тебя в замок, тебе помогут!
– Мне? Принцессе Васальго?.. – Не без иронии улыбнулась Картана, но собеседник не оценил этого.
– Ты будешь жить.
Он верил этому, хотел верить, и только стоя на грани, Картана наконец поняла, что на протяжении долгих лет отворачивалась от истинного счастья. Ignis слабо засиял на груди, окропленный ее кровью, будто прощаясь с хозяйкой или, наоборот, приветствуя в своих теплых объятиях. Сила огненной стихии словно наполняла ее через рану огнем, обжигающим, но поглощающим каждую частичку тела и души. Но жизнь увядала, Картана ощущала это с каждым новым биением сердца.
Земля задрожала от приближающегося топота ног, сюда мчалась едва ли не целая армия, но для Картаны это не имело значения. Подняв взгляд, она сквозь пелену боли и дыма поймала на себе взгляд Игнатия. Столько отчаяния она не видела еще ни в одних глазах.
Вибрация утихла, неизвестные прибыи, но сил у женщины не осталось. Она хотела повернуть голову, удостовериться, что угроза близка, и велеть Игнатию уходить. Но сил не осталось даже открыть рот.
– Не может…
«Не может быть? – это ты хотел сказать, братишка?» – мысленно усмехнулась принцесса, узнав голос Кастиля. Грустно, что и ему довелось запечатлеть последние моменты ее жизни. Грустно, что ей не удалось напоследок сказать, как сильно она любила этих мужчин, единственных и неповторимых в своей жизни.
Но время ушло, свет перед глазами потух, и последнее, что она успела почувствовать, это прикосновение губ к своему лбу. Прощальный поцелуй Игнатия, несравнимый даже с жаром посмертного пламени Ignis.
Как же ему хотелось пробудиться, вырваться из кошмара, очнувшись в объятиях любимых жен, понимая, что нападение на Север так и останется несбыточной мечтой отца. Кастиль никогда не грезил о войне, несмотря на то, что постоянно участвовал в битвах. Он повидал немало смертей и разрушения, отчего с каждым годом убеждался в нежелании окунаться в битвы. Но Назария следовал девизу «все или ничего», не раз угрожая сыну лишить его права преемственности, если тот не будет ему подчиняться. Кастиля ущемляла, однако не столь сильно тревожила возможность лишиться престола. Его беспокоило, что, не найдя поддержки у него, отец примется обрабатывать и засыпать голову своими убеждениями его сыновьям, мальчишкам, пылающим юношеским максимализмом.
И куда привели их бескрайние войны? Что дало Назарии неукротимое желание порабощения, которым заразилась и Картана, обратив ненасытное чувство в стремление самоутвердиться и обрести больше силы?
Глядя на то, как языки пламени трепетали над телом его сестры, Кастиль пребывал в замешательстве. Его будто ударили по голове, выбив все мысли, оставив немой крик, сотрясающий сознание. Он даже не задался вопросом, что здесь делает Игнатий, какого черта произошло.
– Мой принц, солдаты!
Обеспокоенный оклик подчиненного привел Кастиля в чувства, по крайней мере вынудил вырваться из глубокой дремы и принять действительность. Скорбь он оставит напоследок, когда закончится битва, и как бы ему не хотелось оставлять Картану на чужой земле, долг требовал продолжать действие. Сморгнув подступившие слезы, подавив тоску глубоким вдохом, мужчина подошел к Игнатию и, схватив за локоть, поднял на ноги.
– Уходим, живо!
Собеседник никак не отреагировал, продолжая смотреть на Картану невидящим взглядом, отчего Кастиль разозлился и подтолкнул его вперед. От Игнатия не будет никакого проку, он станет для него обузой, от которой лучше избавиться, чем таскать по пятам. Ему требовалось захватить замок, а не нянчиться с этим человеком. Только сейчас мужчина внезапно догадался, что Игнатий попросту сбежал с корабля, думая найти укрытие у северян. Картана не смогла бы простить подобного оскорбления, поэтому и отправилась за ним в погоню. Сам того не желая, он погубил собственную жену.
– И вот опять мы встретились. – Донесся до Кастиля знакомый голос.
Не успев отойти от нахлынувшей волны злости по отношению к Игнатию, блондин обернулся назад, сверкая яростным взглядом. Пустота в душе впитывала ненависть с невероятной скоростью, пробуждая желание разорвать все и вся в клочья. А от вида давнего противника, Анатоля Арицкого, он буквально не заскрипел зубами от злости.
Княжич прибыл с подкреплением, превосходящим силы людей принца, тем не менее это не встревожило мужчину. Перехватив меч, успевший вкусить крови, Кастиль приготовился к бою.
– Ты ведь Игнатий Вязов? – Высмотрев среди противников двоюродного брата Энрайхи, уточнил Анатоль. Мужчина, отреагировав на свое имя, вздрогнул и с недоумением посмотрел на брюнета. – От имени моего отца, князя Владислава Арицкого, я предлагаю тебе сдаться и перейти под нашу защиту. Твоя сестра обеспечила тебе безопасность и покровительство Севера.
– Анна… – Пробормотал Игнатий, начиная постепенно приходить в себя. И это не понравилось Кастилю.
– Выведите его из города и увезите как можно дальше. Не подпускайте к нему северян, и если потребуется, – сделав паузу, блондин угрожающе посмотрел на подчиненных. – Оглушите.
«Убейте», – едва не сорвались с языка слова, которые некогда передал ему отец. Но он – не Назария, и уничтожать последнее, что напоминало бы ему о сестре, Кастиль оказался не в силах. Поэтому, позволив солдатам скрыться с Игнатием в тени улиц, он вновь обратил внимание на Анатоля.
– Мы все равно его отыщем. – Непринужденно заявил брюнет, обнажая меч, отливающий золотом в свете огненного зарева. – И разберемся с тобой.
Устроить кровопролитную схватку на площади принц не мог, его постоянно будет отвлекать Картана, и тогда он присоединится к ней, отправившись на небеса. Перспектива не такая уж и плохая, но дома его ждали дети, которые без него окажутся беззащитными перед Назарией. Поэтому ничего не оставалось, кроме как собраться с силами и с дерзостью ответить:
– Так попробуй разобраться. Если, конечно, сумеешь поймать.
Город погрузился в хаос. С высоты птичьего полета Акация с трудом узнавала столицу, некогда столь любимую и прекрасную. Именно ее семья обучила строителей и инженеров, создавших город из грязи и леса десятки поколений назад. А сейчас наследие ее предков было охвачено пламенем и войной.
Кружа над крепостными стенами, Акация сменяла потоки холодного воздуха на горячее дуновение ветра с примесью дыма и пепла. Пожар на одной из площадей озарял макушки зданий на сотни метров вокруг, позволяя женщине наблюдать за перемещениями солдат. Едва она прекратила атаковать силами Aeris крепостных лучников, помогая южанам добраться до берега с минимальными потерями, как о ее существовании позабыли. Ради приличия, конечно, ей вдогонку пустили несколько стрел, которые она без труда сбила потоками ветра.
Теперь все внимание княжеской армии переключилось на противника, представляющего большую угрозу. Убедиться в том, что ее вряд ли кто побеспокоит, Акацию заставила разыгравшаяся огненная буря на Вечерней площади. При виде неудержимых языков пламени брюнетка удивилась, а затем не отказала себе в беспокойстве, ведь по плану Картана не должна была заходить на территорию внутреннего города. Быть может, Кастиль изменил план действий.
«А может, кто-то вынес за порог дома семейные разборки», – невесело подумала Акация, вспомнив, как спрыгнул с борта корабля Игнатий.
Но ее это не должно касаться, по крайней мере задача, поставленная перед нею, не затрагивала беспокойство о чужих проблемах. Хватило с нее душевных драм; брюнетка отчаянно пыталась выбросить из головы ужасные картины гибели Аида, его растерзанное тело и слезящиеся глаза, безмолвно молящие о пощаде, о быстрой смерти. Она согласилась сотрудничать с южанами, питаемая ненавистью и жаждой отмщения, но чем больше проходило времени, тем быстрее прояснялся рассудок. Несмотря на договоренность ступить на борт вражеского корабля и прикрывать тылы противника, Акация с печалью и отвращением приходила к мысли, что ее месть основана на пустом звуке.
Никто никого не заставлял проводить эксперименты над животными, используя божественные камни. Во всяком случае со временем в угрозах со стороны князя отпала надобность, так как страх сменился любопытством. Аид до мозга костей являлся ученым, он стремился познать неизвестное, разобраться в природе бытия, а приказ Владислава лишь подлил масла в огонь. Возможно, сначала дядя и ужаснулся; да что там – наверняка князь также до конца не осознавал, чего требовал. Но со временем их уверенность крепла, а научный интерес только возрастал.
Возможно, это к лучшему, что дядя хранил молчание до последнего: расскажи он об эксперименте, Акация раскричалась и посеяла бы панику на ровном месте. Аид не редко отмечал ее вспыльчивый характер, упрекал в неумении сдерживать эмоции. Теперь брюнетка осознала правильность его слов как никогда раньше. Лучше поздно, чем никогда, но проблема в том, что она поняла это слишком поздно. И отступать было некуда.
Спикировав вниз над стенами замка, Акация надеялась, что на нее не обратят внимания, хотя бы не сбежится целая толпа. Самый действенный способ пробраться в замок – упасть с неба, так что, терпя холод морского ветра, женщина с замиранием сердца спланировала вниз на открытую площадку Летнего сада. За неимением приличной посадочной полосы, Акация надеялась опуститься на мягкую скатерть травы, однако скорость разгона превзошла все ожидания, и с криком:
– Черт подери!.. – она с треском снесла хрупкие ветви кустарника.
Боль в теле едва не заставила взвыть брюнетку белугой, но куда сильнее Акация беспокоилась о сохранности крыльев. Если механизм поврежден, то она не сможет убраться отсюда. Да и со сломанными руками она далеко не улетит.
Приложив недюжинные усилия, женщина принялась аккуратно выползать из кустов. Колючие ветви цеплялись за сеть крыльев, словно жадные маленькие дети; в нос ударил аромат свежескошенной травы. С трудом и тихими ругательствами освободившись из ловушки, Акация размяла ушибленные конечности, придя к утешающему выводу, что двигаться она все еще могла. Зато разодранная одежда и мелкие царапины, саднящие кожу, не вызывали утешения.
– И это ты называешь «по-тихому»? Честное слово, если бы знал, то лучше справился бы сам.
Среди тишины голос невидимого собеседника зацепил самообладание Акации жгучей дерзостью. Но она стойко вынесла удар, проигнорировав замечание. Лишь сложив крылья и закинув их обратно на плечи, она направилась к крытой террасе. Проход в коридор замка загораживала опущенная решетка, за которой с нетерпением ее появления ожидала группа солдат.
– И чего ты ждешь?
– Слова «пожалуйста»? Или хотя бы «спасибо». – В такт собеседнику передразнила Акация, с приятным чувством встретив раздраженный взгляд Terra.
– Я могу разрушить эти стены в два счета, и сделал бы так, но ведь кое-кто говорил о «скрытности», «необходимости соблюдать тишину»...
– Так, дамы, вы либо затыкаетесь, либо начинаю орать я. – Нетерпеливо перебил собеседников Илай. – Акация, открой решетку.
Ни спасибо, ни пожалуйста. Женщине оставалось лишь закатить глаза и проглотить ругательства, отправившись выполнять задание. Рычаг располагался в тени зарослей плюща, покрывающих стену, так что незнающий человек вряд ли бы его заметил. К своему счастью – или проклятию, – женщина принимала непосредственное участие в проектировании Летнего сада, дополнив прекрасный оазис одним из экстренных путей отступления в случае опасности.
Решетка медленно поднялась, звон цепей и механизмов поглощали толстые стены, так что вскоре ночную тишину развеивали лишь звуки доносящегося из города боя. Акация проводила солдат беглым взглядом, внезапно поймав себя на мысли, что что-то не так. И вспомнив огненные вихри в центре города, с недоумением поинтересовалась:
– Разве ты, – обратилась она к Илаю, – не должен был остаться с принцессой?
– У принцессы, видимо, свои взгляды на жизнь. – Удручено отозвался парень, что не могло не удивить: обычно от него можно услышать только грубость, а не невнятное бормотание.
– Так, ну и куда дальше? – Озираясь по сторонам, спросил Terra.
– Пройдете сквозь сад, окажетесь у деревянных дверей – их обычно не запирают. Обойдете внутренний двор и дальше вверх или вниз по лестнице в зависимости от цели.
Не сказав ни слова, Terra двинулся по указанному маршруту, забрав с собой треть людей, однако Илай не спешил уходить, выжидающе наблюдая за Акацией.
– А ты куда?
– На этом наши дороги расходятся, как и договаривались.
– Я спросил о другом. – Без колкостей уточнил брюнет, казалось, искренне заинтересовавшись судьбой женщины.
– В княжестве мне оставаться нельзя, так что полечу за море. Надо бы навестить старых друзей, – ухмыльнулась Акация. – Небось, соскучились по «бабе с крыльями».
Шутку Илай явно не понял, да от него этого и не требовалось.
– Удачи.
– И вам того же. – Кивнула вслед уходящим людям Акация, подняв взгляд к затянутому тучами небу. – Она вам определенно понадобится.
В момент, когда на нее понесся столп охваченных пламенем стрел, Энрайха до смерти перепугалась. Огонь никогда не вызывал у нее симпатии. На мгновение она перенеслась в прошлое, на темную дорогу среди высоких сосен, где по пути к Зору их поджидал отряд разбойников. Когда она разбила горящие ветви, рассыпая повсюду золото блестящих искр, то могла поклясться, что ей в лицо ударило дыхание смерти.
В тот момент она отвечала за жизни сопровождающих солдат, а сейчас в ее руках лежала судьба целого города. Правда или нет, но эта мысль отрезвила Энрайху, моментально призвавшую к силам Aeris – своим силам, – чтобы сбить надвигающуюся угрозу.
Но недолго мужчина выглядел безмятежным, в мгновение ока им завладел ужас.
– Картана!
Он помчался к ней, а она не понимала, в чем дело, пока не осознала, что щемящее чувство вызвано вовсе не выбросом адреналина: из груди выступало древко стрелы с густым оперением. И тут блондинка почувствовала навалившуюся на нее тяжесть, давление, сжавшее грудную клетку, будто в тисках, отчего попытка вздохнуть казалась невыносимой. Она упала на землю и от удара в горло хлынула кровь.
– Картана, нет!
С разбега упав на колени и проехав по земле несколько метров, поднимая облачко пыли и сажи, Игнатий как можно аккуратнее попытался приподнять женщину. Движение вызвало колючее жжение, от которого блондинка закашлялась, выплевывая сгустки крови.
– Нет, нет, нет, нет…
– Да переста… кхе! – Подавилась собственными словами Картана, в отчаянной попытке сделать вдох. Речь давалась ей с трудом, она чувствовала, как дрожит Игнатий, как он что-то бормочет себе под нос, придавливая рану вокруг стрелы. – Прости… прости меня…
– Не говори ни слова, – поспешно оборвал жену мужчина. – Я доставлю тебя в замок, тебе помогут!
– Мне? Принцессе Васальго?.. – Не без иронии улыбнулась Картана, но собеседник не оценил этого.
– Ты будешь жить.
Он верил этому, хотел верить, и только стоя на грани, Картана наконец поняла, что на протяжении долгих лет отворачивалась от истинного счастья. Ignis слабо засиял на груди, окропленный ее кровью, будто прощаясь с хозяйкой или, наоборот, приветствуя в своих теплых объятиях. Сила огненной стихии словно наполняла ее через рану огнем, обжигающим, но поглощающим каждую частичку тела и души. Но жизнь увядала, Картана ощущала это с каждым новым биением сердца.
Земля задрожала от приближающегося топота ног, сюда мчалась едва ли не целая армия, но для Картаны это не имело значения. Подняв взгляд, она сквозь пелену боли и дыма поймала на себе взгляд Игнатия. Столько отчаяния она не видела еще ни в одних глазах.
Вибрация утихла, неизвестные прибыи, но сил у женщины не осталось. Она хотела повернуть голову, удостовериться, что угроза близка, и велеть Игнатию уходить. Но сил не осталось даже открыть рот.
– Не может…
«Не может быть? – это ты хотел сказать, братишка?» – мысленно усмехнулась принцесса, узнав голос Кастиля. Грустно, что и ему довелось запечатлеть последние моменты ее жизни. Грустно, что ей не удалось напоследок сказать, как сильно она любила этих мужчин, единственных и неповторимых в своей жизни.
Но время ушло, свет перед глазами потух, и последнее, что она успела почувствовать, это прикосновение губ к своему лбу. Прощальный поцелуй Игнатия, несравнимый даже с жаром посмертного пламени Ignis.
Глава 7
Как же ему хотелось пробудиться, вырваться из кошмара, очнувшись в объятиях любимых жен, понимая, что нападение на Север так и останется несбыточной мечтой отца. Кастиль никогда не грезил о войне, несмотря на то, что постоянно участвовал в битвах. Он повидал немало смертей и разрушения, отчего с каждым годом убеждался в нежелании окунаться в битвы. Но Назария следовал девизу «все или ничего», не раз угрожая сыну лишить его права преемственности, если тот не будет ему подчиняться. Кастиля ущемляла, однако не столь сильно тревожила возможность лишиться престола. Его беспокоило, что, не найдя поддержки у него, отец примется обрабатывать и засыпать голову своими убеждениями его сыновьям, мальчишкам, пылающим юношеским максимализмом.
И куда привели их бескрайние войны? Что дало Назарии неукротимое желание порабощения, которым заразилась и Картана, обратив ненасытное чувство в стремление самоутвердиться и обрести больше силы?
Глядя на то, как языки пламени трепетали над телом его сестры, Кастиль пребывал в замешательстве. Его будто ударили по голове, выбив все мысли, оставив немой крик, сотрясающий сознание. Он даже не задался вопросом, что здесь делает Игнатий, какого черта произошло.
– Мой принц, солдаты!
Обеспокоенный оклик подчиненного привел Кастиля в чувства, по крайней мере вынудил вырваться из глубокой дремы и принять действительность. Скорбь он оставит напоследок, когда закончится битва, и как бы ему не хотелось оставлять Картану на чужой земле, долг требовал продолжать действие. Сморгнув подступившие слезы, подавив тоску глубоким вдохом, мужчина подошел к Игнатию и, схватив за локоть, поднял на ноги.
– Уходим, живо!
Собеседник никак не отреагировал, продолжая смотреть на Картану невидящим взглядом, отчего Кастиль разозлился и подтолкнул его вперед. От Игнатия не будет никакого проку, он станет для него обузой, от которой лучше избавиться, чем таскать по пятам. Ему требовалось захватить замок, а не нянчиться с этим человеком. Только сейчас мужчина внезапно догадался, что Игнатий попросту сбежал с корабля, думая найти укрытие у северян. Картана не смогла бы простить подобного оскорбления, поэтому и отправилась за ним в погоню. Сам того не желая, он погубил собственную жену.
– И вот опять мы встретились. – Донесся до Кастиля знакомый голос.
Не успев отойти от нахлынувшей волны злости по отношению к Игнатию, блондин обернулся назад, сверкая яростным взглядом. Пустота в душе впитывала ненависть с невероятной скоростью, пробуждая желание разорвать все и вся в клочья. А от вида давнего противника, Анатоля Арицкого, он буквально не заскрипел зубами от злости.
Княжич прибыл с подкреплением, превосходящим силы людей принца, тем не менее это не встревожило мужчину. Перехватив меч, успевший вкусить крови, Кастиль приготовился к бою.
– Ты ведь Игнатий Вязов? – Высмотрев среди противников двоюродного брата Энрайхи, уточнил Анатоль. Мужчина, отреагировав на свое имя, вздрогнул и с недоумением посмотрел на брюнета. – От имени моего отца, князя Владислава Арицкого, я предлагаю тебе сдаться и перейти под нашу защиту. Твоя сестра обеспечила тебе безопасность и покровительство Севера.
– Анна… – Пробормотал Игнатий, начиная постепенно приходить в себя. И это не понравилось Кастилю.
– Выведите его из города и увезите как можно дальше. Не подпускайте к нему северян, и если потребуется, – сделав паузу, блондин угрожающе посмотрел на подчиненных. – Оглушите.
«Убейте», – едва не сорвались с языка слова, которые некогда передал ему отец. Но он – не Назария, и уничтожать последнее, что напоминало бы ему о сестре, Кастиль оказался не в силах. Поэтому, позволив солдатам скрыться с Игнатием в тени улиц, он вновь обратил внимание на Анатоля.
– Мы все равно его отыщем. – Непринужденно заявил брюнет, обнажая меч, отливающий золотом в свете огненного зарева. – И разберемся с тобой.
Устроить кровопролитную схватку на площади принц не мог, его постоянно будет отвлекать Картана, и тогда он присоединится к ней, отправившись на небеса. Перспектива не такая уж и плохая, но дома его ждали дети, которые без него окажутся беззащитными перед Назарией. Поэтому ничего не оставалось, кроме как собраться с силами и с дерзостью ответить:
– Так попробуй разобраться. Если, конечно, сумеешь поймать.
Глава 8
Город погрузился в хаос. С высоты птичьего полета Акация с трудом узнавала столицу, некогда столь любимую и прекрасную. Именно ее семья обучила строителей и инженеров, создавших город из грязи и леса десятки поколений назад. А сейчас наследие ее предков было охвачено пламенем и войной.
Кружа над крепостными стенами, Акация сменяла потоки холодного воздуха на горячее дуновение ветра с примесью дыма и пепла. Пожар на одной из площадей озарял макушки зданий на сотни метров вокруг, позволяя женщине наблюдать за перемещениями солдат. Едва она прекратила атаковать силами Aeris крепостных лучников, помогая южанам добраться до берега с минимальными потерями, как о ее существовании позабыли. Ради приличия, конечно, ей вдогонку пустили несколько стрел, которые она без труда сбила потоками ветра.
Теперь все внимание княжеской армии переключилось на противника, представляющего большую угрозу. Убедиться в том, что ее вряд ли кто побеспокоит, Акацию заставила разыгравшаяся огненная буря на Вечерней площади. При виде неудержимых языков пламени брюнетка удивилась, а затем не отказала себе в беспокойстве, ведь по плану Картана не должна была заходить на территорию внутреннего города. Быть может, Кастиль изменил план действий.
«А может, кто-то вынес за порог дома семейные разборки», – невесело подумала Акация, вспомнив, как спрыгнул с борта корабля Игнатий.
Но ее это не должно касаться, по крайней мере задача, поставленная перед нею, не затрагивала беспокойство о чужих проблемах. Хватило с нее душевных драм; брюнетка отчаянно пыталась выбросить из головы ужасные картины гибели Аида, его растерзанное тело и слезящиеся глаза, безмолвно молящие о пощаде, о быстрой смерти. Она согласилась сотрудничать с южанами, питаемая ненавистью и жаждой отмщения, но чем больше проходило времени, тем быстрее прояснялся рассудок. Несмотря на договоренность ступить на борт вражеского корабля и прикрывать тылы противника, Акация с печалью и отвращением приходила к мысли, что ее месть основана на пустом звуке.
Никто никого не заставлял проводить эксперименты над животными, используя божественные камни. Во всяком случае со временем в угрозах со стороны князя отпала надобность, так как страх сменился любопытством. Аид до мозга костей являлся ученым, он стремился познать неизвестное, разобраться в природе бытия, а приказ Владислава лишь подлил масла в огонь. Возможно, сначала дядя и ужаснулся; да что там – наверняка князь также до конца не осознавал, чего требовал. Но со временем их уверенность крепла, а научный интерес только возрастал.
Возможно, это к лучшему, что дядя хранил молчание до последнего: расскажи он об эксперименте, Акация раскричалась и посеяла бы панику на ровном месте. Аид не редко отмечал ее вспыльчивый характер, упрекал в неумении сдерживать эмоции. Теперь брюнетка осознала правильность его слов как никогда раньше. Лучше поздно, чем никогда, но проблема в том, что она поняла это слишком поздно. И отступать было некуда.
Спикировав вниз над стенами замка, Акация надеялась, что на нее не обратят внимания, хотя бы не сбежится целая толпа. Самый действенный способ пробраться в замок – упасть с неба, так что, терпя холод морского ветра, женщина с замиранием сердца спланировала вниз на открытую площадку Летнего сада. За неимением приличной посадочной полосы, Акация надеялась опуститься на мягкую скатерть травы, однако скорость разгона превзошла все ожидания, и с криком:
– Черт подери!.. – она с треском снесла хрупкие ветви кустарника.
Боль в теле едва не заставила взвыть брюнетку белугой, но куда сильнее Акация беспокоилась о сохранности крыльев. Если механизм поврежден, то она не сможет убраться отсюда. Да и со сломанными руками она далеко не улетит.
Приложив недюжинные усилия, женщина принялась аккуратно выползать из кустов. Колючие ветви цеплялись за сеть крыльев, словно жадные маленькие дети; в нос ударил аромат свежескошенной травы. С трудом и тихими ругательствами освободившись из ловушки, Акация размяла ушибленные конечности, придя к утешающему выводу, что двигаться она все еще могла. Зато разодранная одежда и мелкие царапины, саднящие кожу, не вызывали утешения.
– И это ты называешь «по-тихому»? Честное слово, если бы знал, то лучше справился бы сам.
Среди тишины голос невидимого собеседника зацепил самообладание Акации жгучей дерзостью. Но она стойко вынесла удар, проигнорировав замечание. Лишь сложив крылья и закинув их обратно на плечи, она направилась к крытой террасе. Проход в коридор замка загораживала опущенная решетка, за которой с нетерпением ее появления ожидала группа солдат.
– И чего ты ждешь?
– Слова «пожалуйста»? Или хотя бы «спасибо». – В такт собеседнику передразнила Акация, с приятным чувством встретив раздраженный взгляд Terra.
– Я могу разрушить эти стены в два счета, и сделал бы так, но ведь кое-кто говорил о «скрытности», «необходимости соблюдать тишину»...
– Так, дамы, вы либо затыкаетесь, либо начинаю орать я. – Нетерпеливо перебил собеседников Илай. – Акация, открой решетку.
Ни спасибо, ни пожалуйста. Женщине оставалось лишь закатить глаза и проглотить ругательства, отправившись выполнять задание. Рычаг располагался в тени зарослей плюща, покрывающих стену, так что незнающий человек вряд ли бы его заметил. К своему счастью – или проклятию, – женщина принимала непосредственное участие в проектировании Летнего сада, дополнив прекрасный оазис одним из экстренных путей отступления в случае опасности.
Решетка медленно поднялась, звон цепей и механизмов поглощали толстые стены, так что вскоре ночную тишину развеивали лишь звуки доносящегося из города боя. Акация проводила солдат беглым взглядом, внезапно поймав себя на мысли, что что-то не так. И вспомнив огненные вихри в центре города, с недоумением поинтересовалась:
– Разве ты, – обратилась она к Илаю, – не должен был остаться с принцессой?
– У принцессы, видимо, свои взгляды на жизнь. – Удручено отозвался парень, что не могло не удивить: обычно от него можно услышать только грубость, а не невнятное бормотание.
– Так, ну и куда дальше? – Озираясь по сторонам, спросил Terra.
– Пройдете сквозь сад, окажетесь у деревянных дверей – их обычно не запирают. Обойдете внутренний двор и дальше вверх или вниз по лестнице в зависимости от цели.
Не сказав ни слова, Terra двинулся по указанному маршруту, забрав с собой треть людей, однако Илай не спешил уходить, выжидающе наблюдая за Акацией.
– А ты куда?
– На этом наши дороги расходятся, как и договаривались.
– Я спросил о другом. – Без колкостей уточнил брюнет, казалось, искренне заинтересовавшись судьбой женщины.
– В княжестве мне оставаться нельзя, так что полечу за море. Надо бы навестить старых друзей, – ухмыльнулась Акация. – Небось, соскучились по «бабе с крыльями».
Шутку Илай явно не понял, да от него этого и не требовалось.
– Удачи.
– И вам того же. – Кивнула вслед уходящим людям Акация, подняв взгляд к затянутому тучами небу. – Она вам определенно понадобится.
Глава 9
В момент, когда на нее понесся столп охваченных пламенем стрел, Энрайха до смерти перепугалась. Огонь никогда не вызывал у нее симпатии. На мгновение она перенеслась в прошлое, на темную дорогу среди высоких сосен, где по пути к Зору их поджидал отряд разбойников. Когда она разбила горящие ветви, рассыпая повсюду золото блестящих искр, то могла поклясться, что ей в лицо ударило дыхание смерти.
В тот момент она отвечала за жизни сопровождающих солдат, а сейчас в ее руках лежала судьба целого города. Правда или нет, но эта мысль отрезвила Энрайху, моментально призвавшую к силам Aeris – своим силам, – чтобы сбить надвигающуюся угрозу.
