Семейный доктор
Первичный прием
Павел Романович шел на прием к врачу, не ожидая ничего подобного. Он нисколько не волновался, хотя жалобы его были деликатного свойства и затрагивали болезненную тему. Скорее ему хотелось высказать свои претензии, что лечат его не правильно, и пусть отвечают за свои неграмотные назначения. Врач - Милена Марковна, была знакома, и уже занималась донимавшим его простатитом. Павлу было уже несколько за пятьдесят, и он начал ощущать наступление возраста.
Накануне он написал Милене, что ее лекарство, которое он принимает уже три недели, действует очень медленно, к жене он не чувствует НИЧЕГО. Несмотря на прописанный ему сиалис. Она ответила: «У меня все забито на неделе». Потом написала: «Ну ладно уж, приходите. Приму сверхурочно».
В медицинском центре, куда он приехал вечером, народу оставалось совсем немного. Милена Марковна сидела откинувшись на стул и закинув ногу на ногу в джинсах, высовывавшихся из-под белого халата. Кивком пригласила его сесть. Лицо ее, на котором выделялись большие карие глаза и аккуратный рот с изгибом, который придавал ей решительное выражение, выражало усталось, как любое лицо сорокалетней женщины после долгого рабочего дня.
Она подняла руки к голове, откидывая темные локоны, и потерла виски. Ее гибкая и подтянутая фигура, которая угадывалась под медицинской формой, как-то сразу выпрямилась на стуле. И вдруг она улыбнулась. У Павла Романовича сразу пропала охота высказывать претензии.
- Ну, рассказывайте!
- Да, что рассказывать? С половой жизнью проблемы. Я почитал описание препарата, что принимаю. Он действует на мужской гормон, разлагает его. И вот результат, закономерный.
- Я вам говорила, что может быть временное снижение. Но это не страшно.
- Где же временное? Прошло уже больше трех недель!
- А сиалис, говорите, принимаете? Как я прописала?
- Да, каждый день. Но эффекта никакого.
- Никакого? Так у вас эрекция отсутствует? Жена вас не возбуждает?
- Да, ничего не чувствую.
- Сиалис и все подобные препараты помогают только когда есть возбуждение, они помогают ему. А если нет эрекции, то они бесполезны. Но я думаю, что это вы просто мнительны. Вообразили у себя импотенцию. Вы без особых фукциональных нарушений, еще сравнительно молодой мужчина.
- Спасибо! Но вы же видите в моей истории болезни, что мне уже пятьдесят с плюсом.
- Вы давно женаты?
- Ужасно давно, больше пятнадцати лет.
- И как она реагирует на то, что у вас такая пауза в интимных отношениях?
- Мне кажется спокойно, даже равнодушно.
- Так быть не должно, это странно. Ну хорошо, давайте, я вас посмотрю, если уж пришли. Приспустите брюки и на кушетку.
Она надела перчатки и повернулась к нему. Павел Романович лежа со спущенными трусами чувствовал себя совершенно униженным и беззащитным перед этой деловитой спортивного вида женщиной, когда она привычным движением коснулась его сморщенного органа, повертела его, осмотрев, ощупала яички, слегка надавив на них. Он закрыл глаза. «Сколько членов она видела и щупала?» - подумалось ему.
- Ну, ложитесь теперь на живот, посмотрим железу.
Он покорно повернулся, внутренне сжавшись перед этой самой неприятной частью осмотра. Она присела рядом с ним на кушетку. Рука слегка нажала ему на поясницу, а палец в перчатке проник ему в анус и достал до железы. Кончик его ощупал ее, но врач не убрала руку, как делала обычно, а продолжала массировать. Тянущее ощущение исчезло и на его место пришла приятная теплота. Кончик пальца слегка касался железы, его движения становились приятными, и он чувствовал, как член слегка размягчается. По телу разливалась теплота. Но вот она сняла с него руки и это исчезло.
- Я не уверена, но возможно, у вас нормальная реакция, - сказала она. - Снимите пока брюки, ботинки.
Она вышла за ширму, ограждающую кушетку и спросила оттуда: «Не холодно?»
Ему было даже жарко в одной рубашке и неуютно сидеть на краешке кушетки. Врач скоро вернулась. Он не сразу понял, что изменилось, она как будто стала ниже ростом. И точно: опустив глаза, он увидел, что она босиком, что из-под халата видны голые ступни. Ему стало еще жарче.
- Вы удивлены? - она посмотрела на него с улыбкой. - Забудьте, что я ваш врач. Сейчас я просто женщина. Хотите взглянуть ?
Не ожидая ответа она повернулась к нему спиной. - Встаньте Павел и помогите мне снять халат.
Он поколебавшись поднялся и подошел сзади. Милена нашла его руки и положила себе на грудь. Под халатом он ощутил ее тепло и мягкость сосков. Медленно они вместе расстегнули верхнюю пуговицу. Затем вторую. Он стоял совсем близко к ней, почти что прижавшись к ее теплым полушариям. Руки его спустились еще ниже и пальцы почувствовали нежную мякоть живота, еще ниже, там, где осталась последняя пуговица. Она накрыла его пальцы своими и сильно прижала к паху. Через мгновение Милена шагнула вперед, и халат слетел на пол. В ярком свете ламп он увидел ее всю. Тени играли на ее сухой и мускулистой спине, полузакрытой темными волосами, и ложились на крепкие ягодицы. Она обернулась и спросила: «Как, нравится?»
Он не отвечал, все еще разглядывая открывшиеся небольшие крепкие груди и плоский живот, под которым темнела щеточка аккуратно подстриженных волос.
- Я вижу, что нравится, - сказала Милена, скользнув глазами вниз. Он последовал за ее взглядом и увидел свой разбухающий член. Пока она помогала ему стащить рубашку, в голове у него промелькнула мысль о Тине, так он называл жену, о том, что это все не стоит делать, что это нехорошо. Но сожаление мгновенно растаяло от вида обнаженной женщины, которая с едва заметной усмешкой смотрела на его замешательство. Будто ныряя в воду, он шагнул вперед, обнял и прижался к ней грудь к груди.
Она была лишь немного ниже ростом и он стал целовать ее в приоткрытые губы, все крепче к ним припадая. Во всем его теле появилась легкость и уверенность. Он прижимал к себе ее крепкие твердые бедра и ласкал ягодицы, чувствуя, как сильные пальцы накрыв его ладони сжимают их. Павел присел на кушетку и потянул доктора к себе. Она села ему на колени, лицом, не вынимая требовательного языка из его рта. Оторвавшись от губ, он принялся целовать ее влажные и незнакомо пахнущие груди, чувствуя, как его ствол скользит по ее губкам там, внизу, цепляясь за темные короткие волосики в паху. Это сладостное скольжение сделало его твердым до ломоты, и он почувствовал как увлажнились ее прижавшихся к члену губки.
Наконец Милена привстала и, твердо взяв его за основание, направила в себя. У нее вырвался глубокий вздох, когда он раздвинул ее горячие стенки и в несколько движений погрузился до конца. Они шли настречу друг друг, смыкаясь и размыкаясь, двигались в унисон, не расплетая рук. Он чувствовал ее будто напружиненное тело, сильные мышцы ходили под его руками, которые гладили ее спину и сжимали ягодицы. Крепкие пальцы обняли его за шею, прижимая к себе, влажные груди, скользили по его груди, но все это движение собиралось к центру там внизу, где он мерно и сильно входил, а она принимала его с влажным всплеском и со все усиливающимися вздохами, которые она, как он догадывался, хотела бы сдержать, потому что боялась, наверное, что кто-то услышит их в опустевших коридорах. Ее движения становились все резче, а внизу он чувствовал спазмы напряжённой плоти. В конце Милена часто и прерывисто задышала и навалилась на него, кусая губы от неслышного крика. Она судорожно прижимала его к себе, дергаясь всем своим распаленным телом. Он давно уже чувствовал бродящие в нем силы, соки, все настойчивее требовавшие освобождения и вот теперь, когда ее горячая глубина позвала его, он выстрелил долго копившийся заряд. И еще и еще забивал его все глубже, все дальше в ее естество.
Предварительный диагноз
Они еще какое-то время были друг в друге, мерцания угасающего желания еще пробегали по их влажной коже, как зарницы на горизонте.
- Ну вот, теперь вы видите, что все на так страшно, - сказала Милена, поднимаясь с его колен. Член вышел из нее со хлюпающим звуком. Она протянула руку к стопке салфеток, которыми пациенты вытирали себя после процедур, и дала ему одну, чтобы он вытерся. Вторую взяла сама и, раздвинув ноги, провела у себя в промежности.
А потом с коротким смешком поднесла ее к его лицу. Ну, как, нравится?
- Милена, - мне нужен будет прием на дому, - вы как?
- Я думаю, на данном этапе это будет рано. Вы ведь женаты, кажется?
Она сказала, что он пока не готов к этому. Почему не готов? Не объяснила. Но сказала, что нужно еще с ним заниматься, чтобы мужской потенциал рос. Что это? Она не объясняла.
- Ты сам все поймешь. Она уже сбивалить с вы на ты. Тут разумеется разовыми мерами много не добьешься, - говорила она, одеваясь и шурша халатом. - Нужен курс лечения. Пока не знаю сколько сеансов потребуется.
- А разве меня надо лечить?
- Лечить - нет. Не совсем точное слово. Но можно и нужно повысить сексуальную активность, побороть заторможенность, встряхнуть вас наконец. Улучшить качество жизни. Разве вы сами мне не признавались, что женщины не особенно интересуют?
- Да, это так, но... но вы же меня интересуете?
- Я вам нравлюсь? Предположим - как новый сексуальный объект; вы давно раздевали малознакомую женщину, которая сама идет в руки и даже пахнет сексом? Как тут не понравиться! - он попытался слабо возразить, но она отмахнулась. - Это эпизод, а дальше все пойдет по-прежнему. Может пойти. И с вашей женой все опять опустится на прежний уровень. Вы ведь не хотите этого?
- Да, пожалуй, то есть конечно же не хочу!
- Привычка убивает любовь, убивает секс. Когда вы механически повторяете одно и то же, день за днем, месяц за месяцем, то ваши эмоции затупляются и медленно но неотвратимо гаснут. Ваши чувства будто покрыты пеплом, но я знаю, что под ним еще есть огонь, его можно раздуть, и вы сейчас это видели. Но мне потребуется ваша помощь - и вашей жены тоже. Если конечно, ваша семья этого захочет. Не знаю, сможете ли на такое решиться.
- Я? Мы? - пробормотал он в замешательстве, - но что же вы предлагаете?
- Это будет непросто. Вы что-то слышали о восточных сексуальных практиках?
- Ну Камасутра, но вообще практически ничего
- Камасутра учит, что занятие сексом это один из видов искусства. Тантрические и даосские учения говорят о том, что в сексе нет никаких ограничений и запретов. Йоги могут управлять своим телом, это все знают. Но как они этого добиваются? Я кое-что знаю об этом и могла бы научить вас открыть в себе новые силы, новые умения, как управлять своими желаниями. Но вообще-то главная цель - это освобождение.
- Освобождение? Но от чего?
- От рутины, от плена плохих привычек. Что вы испытываете, когда вечером в спальне видите, как раздевается ваша жена?
- Я говорил - ничего, и я пришел к вам с этим.
- Ничего, потому что вы видите просто полуголую женщину, которую видели уже тысячи раз. Эта женщина уже почти как часть обстановки, она уже ничего не обещает, никаких особенных удовольствий и вид у нее такой, что и от вас она тоже ничего не ждет. Это все, что вы видите, пока. Может быть, и ваша жена относится к вам таким же образом. Сейчас ваш разум и ваши чувства находятся в плену у быта, в постели вы совершаете механические и почти бездумные действия, которые больше ничего для вас не значат. Но если вы захотите, я раскрою вам суть учения - что тело это храм, что мужчина и женщина в моменты любви подобны богам, что занятие любовью это служение в этом храме. И тогда все изменится, поверьте, не будет больше скуки и рутины. Согласны?
- Да, конечно! Но как все это объяснить? Вале, например?
- Давайте не все сразу. Будем идти поэтапно, пробуя разные методы и подходы. Ведь вы любите свою жену? И она наверное вас тоже. И все-таки даже когда вы занимаетесь сексом, то это просто секс. Учение дао говорит, что чистый секс не ведет к освобождению. Не ведет к высотам. Только соединение головы и тела, разума и чувств рождает гармонию в соединении мужчины и женщины
- Но как же, вы сами испытали оргазм только что, вы значит в меня влюбены?
- Нет, вы не поняли, это не обязательно любовь, но непременно эмоции, влечение.
Сильнодействующие препараты
Милена сказала, чтобы он снял номер в гостинице на день или вечер.
- А что я скажу жене?
- Скажите, правду. Но пока не всю. Что встречаетесь с врачом. Что хотите лечиться от половой пассивности, сниженного либидо. Подробностей пока не нужно.
В тихом гостиничном номере он поджидал лечащего врача довольно долго. Она опаздывала. Затем наконец-то раздался стук в дверь. В плаще, а не в халате, он бы возможно даже не узнал ее. Милена посмотрела на него сосредоточенно и как-то даже строго и сказала
- Простите за опоздание. Я сейчас приму душ и можно будет приступать.
Не позволяя ему помочь, скинула плащ, туфли на высоком каблуке и скрылась за дверью ванной. Послышалось шуршание, шум воды. Он не знал, что ему делать и куда себя деть. Сел на большую двуспальную кровать. Посмотрел в окно на серую дождливую улицу и медленно тянущиеся машины. Потом встал и потянулся расстегивать рубашку. Его тело ничего не чувствовало и не предвкушало. Снял ботинки и прошелся по ковролину. Шум воды стих. Потом все-таки стянул рубашку через голову, даже не расстегнув пуговицы.
Она открыла дверь и в проеме он увидел силуэт, фигуру обмотанную большим полотенцем, на фоне ярко освещенной белой кафельной стены. Лицо только угадывалось, он понял, что день угас в комнате уже довольно темно. Милена неслышно ступая босыми ступнями по ковролину, подошла вплотную. Пока она молча расстегивала ремень его джинсов, у нее было очень серьезное выражение лица. Потом все стало происходить очень быстро. Он лежал на белых простынях и смотрел на тени, пробегающие по потолку. Милена наклонилась над ним, медленно проводила влажными ладонями вдоль его тела; подцепила и отбросила трусы. Мелкие брызги с ее волос капали ему на грудь.
Влажное прохладное колено уперлось ему в промежность. Он поднял руки и положил на ее талию под мягким ворсом полотенца. Колено надавило еще сильнее, она немного сместилась, чтобы он почувствовал ее влажные горячие губки на своем колене. Она смотрела прямо в глаза, на говоря ни слова. Согнула его ноги в коленях и расставив их навалилась сверху. Потом лицо ее пропало, сильные пальцы сдавили его бедра и он ощутил как ее рот обхватил поднявшийся член. Он закрыл глаза и ловил движения ее губ, сжимавших его тугим кольцом и чуть шершавый язык, сладостно скользящий по уздечке,по самому чуткому месту, где раскрывается головка его наконечника. По телу разливалось тепло и сладкий зуд. Он чувствовал ее дыхание, вырывавшееся из узких ноздрей, которое шевелило волосы на его лобке; его руки лежали на ее влажных волосах, и каждые поворот головы, припавшей к естеству, ощущали его пальцы. Ее палец проник ему в анус и войдя глубоко, как это бывало на осмотре, нашел простату. Но сейчас его кончик не ощупывал ее, а мягко касался и ласкал, и это не было мучительно, как раньше в такие моменты, а приятно и сладко.
Наконец она оторвалась от него и распрямилась. Полотенце упало, и на мгновение Павел увидел ее сильное тело и маленькую грудь с заостренными сосками, крепкие раскрытые бедра.
Первичный прием
Павел Романович шел на прием к врачу, не ожидая ничего подобного. Он нисколько не волновался, хотя жалобы его были деликатного свойства и затрагивали болезненную тему. Скорее ему хотелось высказать свои претензии, что лечат его не правильно, и пусть отвечают за свои неграмотные назначения. Врач - Милена Марковна, была знакома, и уже занималась донимавшим его простатитом. Павлу было уже несколько за пятьдесят, и он начал ощущать наступление возраста.
Накануне он написал Милене, что ее лекарство, которое он принимает уже три недели, действует очень медленно, к жене он не чувствует НИЧЕГО. Несмотря на прописанный ему сиалис. Она ответила: «У меня все забито на неделе». Потом написала: «Ну ладно уж, приходите. Приму сверхурочно».
В медицинском центре, куда он приехал вечером, народу оставалось совсем немного. Милена Марковна сидела откинувшись на стул и закинув ногу на ногу в джинсах, высовывавшихся из-под белого халата. Кивком пригласила его сесть. Лицо ее, на котором выделялись большие карие глаза и аккуратный рот с изгибом, который придавал ей решительное выражение, выражало усталось, как любое лицо сорокалетней женщины после долгого рабочего дня.
Она подняла руки к голове, откидывая темные локоны, и потерла виски. Ее гибкая и подтянутая фигура, которая угадывалась под медицинской формой, как-то сразу выпрямилась на стуле. И вдруг она улыбнулась. У Павла Романовича сразу пропала охота высказывать претензии.
- Ну, рассказывайте!
- Да, что рассказывать? С половой жизнью проблемы. Я почитал описание препарата, что принимаю. Он действует на мужской гормон, разлагает его. И вот результат, закономерный.
- Я вам говорила, что может быть временное снижение. Но это не страшно.
- Где же временное? Прошло уже больше трех недель!
- А сиалис, говорите, принимаете? Как я прописала?
- Да, каждый день. Но эффекта никакого.
- Никакого? Так у вас эрекция отсутствует? Жена вас не возбуждает?
- Да, ничего не чувствую.
- Сиалис и все подобные препараты помогают только когда есть возбуждение, они помогают ему. А если нет эрекции, то они бесполезны. Но я думаю, что это вы просто мнительны. Вообразили у себя импотенцию. Вы без особых фукциональных нарушений, еще сравнительно молодой мужчина.
- Спасибо! Но вы же видите в моей истории болезни, что мне уже пятьдесят с плюсом.
- Вы давно женаты?
- Ужасно давно, больше пятнадцати лет.
- И как она реагирует на то, что у вас такая пауза в интимных отношениях?
- Мне кажется спокойно, даже равнодушно.
- Так быть не должно, это странно. Ну хорошо, давайте, я вас посмотрю, если уж пришли. Приспустите брюки и на кушетку.
Она надела перчатки и повернулась к нему. Павел Романович лежа со спущенными трусами чувствовал себя совершенно униженным и беззащитным перед этой деловитой спортивного вида женщиной, когда она привычным движением коснулась его сморщенного органа, повертела его, осмотрев, ощупала яички, слегка надавив на них. Он закрыл глаза. «Сколько членов она видела и щупала?» - подумалось ему.
- Ну, ложитесь теперь на живот, посмотрим железу.
Он покорно повернулся, внутренне сжавшись перед этой самой неприятной частью осмотра. Она присела рядом с ним на кушетку. Рука слегка нажала ему на поясницу, а палец в перчатке проник ему в анус и достал до железы. Кончик его ощупал ее, но врач не убрала руку, как делала обычно, а продолжала массировать. Тянущее ощущение исчезло и на его место пришла приятная теплота. Кончик пальца слегка касался железы, его движения становились приятными, и он чувствовал, как член слегка размягчается. По телу разливалась теплота. Но вот она сняла с него руки и это исчезло.
- Я не уверена, но возможно, у вас нормальная реакция, - сказала она. - Снимите пока брюки, ботинки.
Она вышла за ширму, ограждающую кушетку и спросила оттуда: «Не холодно?»
Ему было даже жарко в одной рубашке и неуютно сидеть на краешке кушетки. Врач скоро вернулась. Он не сразу понял, что изменилось, она как будто стала ниже ростом. И точно: опустив глаза, он увидел, что она босиком, что из-под халата видны голые ступни. Ему стало еще жарче.
- Вы удивлены? - она посмотрела на него с улыбкой. - Забудьте, что я ваш врач. Сейчас я просто женщина. Хотите взглянуть ?
Не ожидая ответа она повернулась к нему спиной. - Встаньте Павел и помогите мне снять халат.
Он поколебавшись поднялся и подошел сзади. Милена нашла его руки и положила себе на грудь. Под халатом он ощутил ее тепло и мягкость сосков. Медленно они вместе расстегнули верхнюю пуговицу. Затем вторую. Он стоял совсем близко к ней, почти что прижавшись к ее теплым полушариям. Руки его спустились еще ниже и пальцы почувствовали нежную мякоть живота, еще ниже, там, где осталась последняя пуговица. Она накрыла его пальцы своими и сильно прижала к паху. Через мгновение Милена шагнула вперед, и халат слетел на пол. В ярком свете ламп он увидел ее всю. Тени играли на ее сухой и мускулистой спине, полузакрытой темными волосами, и ложились на крепкие ягодицы. Она обернулась и спросила: «Как, нравится?»
Он не отвечал, все еще разглядывая открывшиеся небольшие крепкие груди и плоский живот, под которым темнела щеточка аккуратно подстриженных волос.
- Я вижу, что нравится, - сказала Милена, скользнув глазами вниз. Он последовал за ее взглядом и увидел свой разбухающий член. Пока она помогала ему стащить рубашку, в голове у него промелькнула мысль о Тине, так он называл жену, о том, что это все не стоит делать, что это нехорошо. Но сожаление мгновенно растаяло от вида обнаженной женщины, которая с едва заметной усмешкой смотрела на его замешательство. Будто ныряя в воду, он шагнул вперед, обнял и прижался к ней грудь к груди.
Она была лишь немного ниже ростом и он стал целовать ее в приоткрытые губы, все крепче к ним припадая. Во всем его теле появилась легкость и уверенность. Он прижимал к себе ее крепкие твердые бедра и ласкал ягодицы, чувствуя, как сильные пальцы накрыв его ладони сжимают их. Павел присел на кушетку и потянул доктора к себе. Она села ему на колени, лицом, не вынимая требовательного языка из его рта. Оторвавшись от губ, он принялся целовать ее влажные и незнакомо пахнущие груди, чувствуя, как его ствол скользит по ее губкам там, внизу, цепляясь за темные короткие волосики в паху. Это сладостное скольжение сделало его твердым до ломоты, и он почувствовал как увлажнились ее прижавшихся к члену губки.
Наконец Милена привстала и, твердо взяв его за основание, направила в себя. У нее вырвался глубокий вздох, когда он раздвинул ее горячие стенки и в несколько движений погрузился до конца. Они шли настречу друг друг, смыкаясь и размыкаясь, двигались в унисон, не расплетая рук. Он чувствовал ее будто напружиненное тело, сильные мышцы ходили под его руками, которые гладили ее спину и сжимали ягодицы. Крепкие пальцы обняли его за шею, прижимая к себе, влажные груди, скользили по его груди, но все это движение собиралось к центру там внизу, где он мерно и сильно входил, а она принимала его с влажным всплеском и со все усиливающимися вздохами, которые она, как он догадывался, хотела бы сдержать, потому что боялась, наверное, что кто-то услышит их в опустевших коридорах. Ее движения становились все резче, а внизу он чувствовал спазмы напряжённой плоти. В конце Милена часто и прерывисто задышала и навалилась на него, кусая губы от неслышного крика. Она судорожно прижимала его к себе, дергаясь всем своим распаленным телом. Он давно уже чувствовал бродящие в нем силы, соки, все настойчивее требовавшие освобождения и вот теперь, когда ее горячая глубина позвала его, он выстрелил долго копившийся заряд. И еще и еще забивал его все глубже, все дальше в ее естество.
Предварительный диагноз
Они еще какое-то время были друг в друге, мерцания угасающего желания еще пробегали по их влажной коже, как зарницы на горизонте.
- Ну вот, теперь вы видите, что все на так страшно, - сказала Милена, поднимаясь с его колен. Член вышел из нее со хлюпающим звуком. Она протянула руку к стопке салфеток, которыми пациенты вытирали себя после процедур, и дала ему одну, чтобы он вытерся. Вторую взяла сама и, раздвинув ноги, провела у себя в промежности.
А потом с коротким смешком поднесла ее к его лицу. Ну, как, нравится?
- Милена, - мне нужен будет прием на дому, - вы как?
- Я думаю, на данном этапе это будет рано. Вы ведь женаты, кажется?
Она сказала, что он пока не готов к этому. Почему не готов? Не объяснила. Но сказала, что нужно еще с ним заниматься, чтобы мужской потенциал рос. Что это? Она не объясняла.
- Ты сам все поймешь. Она уже сбивалить с вы на ты. Тут разумеется разовыми мерами много не добьешься, - говорила она, одеваясь и шурша халатом. - Нужен курс лечения. Пока не знаю сколько сеансов потребуется.
- А разве меня надо лечить?
- Лечить - нет. Не совсем точное слово. Но можно и нужно повысить сексуальную активность, побороть заторможенность, встряхнуть вас наконец. Улучшить качество жизни. Разве вы сами мне не признавались, что женщины не особенно интересуют?
- Да, это так, но... но вы же меня интересуете?
- Я вам нравлюсь? Предположим - как новый сексуальный объект; вы давно раздевали малознакомую женщину, которая сама идет в руки и даже пахнет сексом? Как тут не понравиться! - он попытался слабо возразить, но она отмахнулась. - Это эпизод, а дальше все пойдет по-прежнему. Может пойти. И с вашей женой все опять опустится на прежний уровень. Вы ведь не хотите этого?
- Да, пожалуй, то есть конечно же не хочу!
- Привычка убивает любовь, убивает секс. Когда вы механически повторяете одно и то же, день за днем, месяц за месяцем, то ваши эмоции затупляются и медленно но неотвратимо гаснут. Ваши чувства будто покрыты пеплом, но я знаю, что под ним еще есть огонь, его можно раздуть, и вы сейчас это видели. Но мне потребуется ваша помощь - и вашей жены тоже. Если конечно, ваша семья этого захочет. Не знаю, сможете ли на такое решиться.
- Я? Мы? - пробормотал он в замешательстве, - но что же вы предлагаете?
- Это будет непросто. Вы что-то слышали о восточных сексуальных практиках?
- Ну Камасутра, но вообще практически ничего
- Камасутра учит, что занятие сексом это один из видов искусства. Тантрические и даосские учения говорят о том, что в сексе нет никаких ограничений и запретов. Йоги могут управлять своим телом, это все знают. Но как они этого добиваются? Я кое-что знаю об этом и могла бы научить вас открыть в себе новые силы, новые умения, как управлять своими желаниями. Но вообще-то главная цель - это освобождение.
- Освобождение? Но от чего?
- От рутины, от плена плохих привычек. Что вы испытываете, когда вечером в спальне видите, как раздевается ваша жена?
- Я говорил - ничего, и я пришел к вам с этим.
- Ничего, потому что вы видите просто полуголую женщину, которую видели уже тысячи раз. Эта женщина уже почти как часть обстановки, она уже ничего не обещает, никаких особенных удовольствий и вид у нее такой, что и от вас она тоже ничего не ждет. Это все, что вы видите, пока. Может быть, и ваша жена относится к вам таким же образом. Сейчас ваш разум и ваши чувства находятся в плену у быта, в постели вы совершаете механические и почти бездумные действия, которые больше ничего для вас не значат. Но если вы захотите, я раскрою вам суть учения - что тело это храм, что мужчина и женщина в моменты любви подобны богам, что занятие любовью это служение в этом храме. И тогда все изменится, поверьте, не будет больше скуки и рутины. Согласны?
- Да, конечно! Но как все это объяснить? Вале, например?
- Давайте не все сразу. Будем идти поэтапно, пробуя разные методы и подходы. Ведь вы любите свою жену? И она наверное вас тоже. И все-таки даже когда вы занимаетесь сексом, то это просто секс. Учение дао говорит, что чистый секс не ведет к освобождению. Не ведет к высотам. Только соединение головы и тела, разума и чувств рождает гармонию в соединении мужчины и женщины
- Но как же, вы сами испытали оргазм только что, вы значит в меня влюбены?
- Нет, вы не поняли, это не обязательно любовь, но непременно эмоции, влечение.
Сильнодействующие препараты
Милена сказала, чтобы он снял номер в гостинице на день или вечер.
- А что я скажу жене?
- Скажите, правду. Но пока не всю. Что встречаетесь с врачом. Что хотите лечиться от половой пассивности, сниженного либидо. Подробностей пока не нужно.
В тихом гостиничном номере он поджидал лечащего врача довольно долго. Она опаздывала. Затем наконец-то раздался стук в дверь. В плаще, а не в халате, он бы возможно даже не узнал ее. Милена посмотрела на него сосредоточенно и как-то даже строго и сказала
- Простите за опоздание. Я сейчас приму душ и можно будет приступать.
Не позволяя ему помочь, скинула плащ, туфли на высоком каблуке и скрылась за дверью ванной. Послышалось шуршание, шум воды. Он не знал, что ему делать и куда себя деть. Сел на большую двуспальную кровать. Посмотрел в окно на серую дождливую улицу и медленно тянущиеся машины. Потом встал и потянулся расстегивать рубашку. Его тело ничего не чувствовало и не предвкушало. Снял ботинки и прошелся по ковролину. Шум воды стих. Потом все-таки стянул рубашку через голову, даже не расстегнув пуговицы.
Она открыла дверь и в проеме он увидел силуэт, фигуру обмотанную большим полотенцем, на фоне ярко освещенной белой кафельной стены. Лицо только угадывалось, он понял, что день угас в комнате уже довольно темно. Милена неслышно ступая босыми ступнями по ковролину, подошла вплотную. Пока она молча расстегивала ремень его джинсов, у нее было очень серьезное выражение лица. Потом все стало происходить очень быстро. Он лежал на белых простынях и смотрел на тени, пробегающие по потолку. Милена наклонилась над ним, медленно проводила влажными ладонями вдоль его тела; подцепила и отбросила трусы. Мелкие брызги с ее волос капали ему на грудь.
Влажное прохладное колено уперлось ему в промежность. Он поднял руки и положил на ее талию под мягким ворсом полотенца. Колено надавило еще сильнее, она немного сместилась, чтобы он почувствовал ее влажные горячие губки на своем колене. Она смотрела прямо в глаза, на говоря ни слова. Согнула его ноги в коленях и расставив их навалилась сверху. Потом лицо ее пропало, сильные пальцы сдавили его бедра и он ощутил как ее рот обхватил поднявшийся член. Он закрыл глаза и ловил движения ее губ, сжимавших его тугим кольцом и чуть шершавый язык, сладостно скользящий по уздечке,по самому чуткому месту, где раскрывается головка его наконечника. По телу разливалось тепло и сладкий зуд. Он чувствовал ее дыхание, вырывавшееся из узких ноздрей, которое шевелило волосы на его лобке; его руки лежали на ее влажных волосах, и каждые поворот головы, припавшей к естеству, ощущали его пальцы. Ее палец проник ему в анус и войдя глубоко, как это бывало на осмотре, нашел простату. Но сейчас его кончик не ощупывал ее, а мягко касался и ласкал, и это не было мучительно, как раньше в такие моменты, а приятно и сладко.
Наконец она оторвалась от него и распрямилась. Полотенце упало, и на мгновение Павел увидел ее сильное тело и маленькую грудь с заостренными сосками, крепкие раскрытые бедра.
